Как прежде уже не будет (СИ)

Глава 1

Будь готова к вечеру. Мы идем на прием, - глядя на жену поверх чашки кофе, сказал Денис.

Хорошо, - послушно ответила Соня, не поднимая взгляда от тарелки с завтраком.

Денис досадливо поморщился при звуках холодного отстраненного голоса девушки. И за все три года их брака он никак не мог привыкнуть к нему или добиться другого тона. Они общались только так - холодно. А еще зло, агрессивно и дико. Но никак не хорошо. Прошло уже столько времени, а Соня никак не могла смириться с тем положением, в которое ее поставил он своим шантажом. И она не забывала постоянно выказывать это своим поведением, голосом или взглядом. А он злился, понимая, почему все так. Она все еще любила его брата, которого уже давно считала погибшим. Но даже "мертвый" он не отпускал ее. А Денис терпел. Терпел потому, что ничего иного ему, влюбившемуся в нее как безумный, не оставалось.

Да, он любил. Сильно, безумно и не взаимно. И было лучше так - держать ее рядом против воли, чем остаться без нее совсем. Он не ожидал, что его злость, раздражение и презрение к этой девушке перерастут в подобные чувства. Но факт оставался фактом - он влюбился в свою жену.

Снова раздраженно сморщившись своим мыслям, Денис встал из-за стола.

Я приеду за тобой в девять.

Хорошо, - тем же тоном и находясь все в том же положении, ответила Соня.

Денис бросил на нее последний взгляд и вышел из кухни.

Как только Соня услышала звук закрывшейся входной двери, облегченно вздохнула. В более расслабленном состоянии доела завтрак и, поблагодарив кухарку, ушла наверх - будить Тимура. При мысли о сыне на лице девушки появился едва заметная, но искренняя улыбка. Только ее мальчик и заставлял ее улыбаться. Только ради него она и делала это. Ради него и для него. Других причин радоваться у нее не было - лишь существование в ее жизни Тимы. Все остальное было темным, отвратительным и презренным.

Соня содрогалась при мысли о том, что уже три года она живет в этом аду. По-другому ее жизнь с Денисом назвать было нельзя. Она ненавидела, презирала и испытывала отвращение к этому человеку. И только одно заставляло ее хоть немного гордиться собой - его любовь к ней. Она знала это, видела в его глазах. И тот факт, что она в ответ испытывала лишь отрицание этого чувства, заставлял ее мстительно улыбаться. Хоть так, но она заставляла его страдать. Это, конечно же, не шло в сравнение с теми страданиями, что испытывала сама Соня. И все же.

Девушка легко выбросила из головы все мысли о муже. В последнее время она виртуозно научилась делать это. То же было и с чувствами. Она давно погасила в себе все эмоции и душевные терзания. Научилась загораживаться от окружающих, научилась сдерживать себя и свои ощущения и желания. Это ожесточило ее, закалило характер и нрав. Она уже не была той скромной, забитой девочкой. Стала жесткой, серьезной, безжалостной и категоричной. Цинизм и равнодушие стали ее постоянными спутниками. И только с Тимуром она была похожа на себя прежнюю - ласковая, нежная и безмерно любящая и отдающая свои чувства. Мальчик был единственным лучиком света в ее мрачной жизни. А еще воспоминания. Воспоминания о когда-то любимом человеке. Почему когда-то? Потому что и чувства к нему она выжгла из себя, чтобы они не причиняли ей боли и горечи. Денис составил неверное представление о том, что мешало ей жить нормальной жизнью. Он наивно полагал, что только любовь к другому мешает ей принять его. И она не разуверяла его в этом. Но мешало другое. Ненависть. Она не питала к Денису ни одного доброго или просто спокойного чувства. Только отрицательные эмоции владели ею при мысли о нем, при его присутствии рядом или даже при звуке голоса. И она никак не могла понять, почему же до него не доходит, что никогда, как бы долго он ни ждал, она не ответит на его чувства взаимностью или хотя бы спокойствием. Как не понимал того, что все, что он сотворил и продолжает творить с ней и ее жизнью, мешает развиваться и держаться в ней чему-то хорошему, доброму и светлому? Как не осознавал, что ее воротит от каждого его прикосновения, каждой ласки и поцелуя? Или он наслаждался этим? Ему нравилось мучить ее и причинять ей боль? Такая у него была любовь - больная? Или он просто не понимал своей жестокости, гонимый ревностью и неугасаемой злобой к покойнику? Смешно. Он так был уверен в том, что делает все правильно, что Соня часто мысленно потешалась над ним. Но что может быть правильного в его отношении к ней? Или он думает она мазохиста, и ей доставляет удовольствие все мучения, которым он подвергает ее?

Привет, мой хороший, - расцвела улыбкой Соня, войдя в комнату и найдя сына не спящим в груде игрушек.

Тимур улыбнулся матери и позвал ее к себе поиграть. Девушка присела рядом на пушистый ковер и самозабвенно включилась в игру. И даже не заметила, как из-за двери на нее смотрит муж. Денис вернулся домой за забытыми документами и, проходя мимо спальни Тима, не смог сдержаться и не взглянуть на жену. Только в такие моменты - тайком и украдкой - он мог видеть прежнюю Соню. Он собирал эти кусочки в памяти, чтобы глядя в равнодушные зеленые глаза, представлять себе другой взгляд - любящий, каким она неизменно одаривала только Тимура.

Невесело улыбнувшись, Денис пошел дальше по коридору до своего кабинета, не желая мешать уединению матери и сына. Да, он считал Тимура своим сыном. И любил его как родного. Не думал никогда, что сможет так привязаться к мальчику. А все началось с банальной смены подгузника в младенчестве, когда он впервые увидел улыбку малыша. И это так сильно запало ему в душу, что он просто не заметил, как элементарное умиление переросло в искренние отцовские чувства.

Соня, поначалу видя это, пыталась оттолкнуть его от племянника. Не давала его ему на руки, не оставляла их одних. А потом просто поняла, что это бессмысленно - пытаться не дать Денису стать полноценным отцом. Как она поняла, он не собирался ее отпускать. Не наиграется никогда, как она думала и надеялась прежде. А значит, в любом случае будет рядом с Тимом и заменит ему отца, как бы ей этого не хотелось. И в этом аспекте она не могла придраться к мужу. Он был идеальным отцом, как бы странно это ни звучало. Любил Тима безмерно, был неизменно ласков, заботлив и нежен. Одаривал его вниманием при каждом удобном случае, ни в чем ему не отказывал, заваливал игрушками и прочими вещами. И в этом девушка была спокойна - ее сын не служил Денису напоминание того, кого он так люто ненавидел даже после смерти. Мальчик был точной копией приемного отца, за исключением темных карих глаз Дана. И, возможно, это и стало ключевым моментом в том, что Дэн принял Тимура как родного сына.

Вечером, в девять, Денис заехал за женой, как и обещал утром. Соня была при полном параде, готовая к вечеру в обществе богатых и знаменитых. Такие мероприятия - благотворительные балы, спонсорские приему и прочее, прочее, прочее, стали обыденностью в ее жизни. Денис был процветающим, перспективным бизнесменом, поэтому не было ничего удивительного в том, что он являлся частью богемы и просто обязан был сверкать деньгами и властью. А власти у него было не меньше, чем богатства.

После заключения, а затем и смерти Дана, Денис очень вырос в определенных кругах. И пусть он не был крупным воротилой и дельцом, все же имел стабильную прибыль от теневого бизнеса города и определенные возможности. Он, насколько знала Соня, объединился с главным конкурентом Миронова, который и помог ему посадить брата. Вместе они разделили бизнес и все дела Данияра. Калинин, как и хотел многие годы, добился того, в чем ему отказывал брат. И он упивался этим, впрочем, как и всем, что получал от жизни.

Как только супруги вышли из машины, на лице Сони тут же расцвела наигранная улыбка, которая обязана была присутствовать на ее устах. Она очень хорошо знала правила игры, которые установил Денис и неукоснительно их соблюдала. Сначала было нелегко строить из себя счастливую супругу и выдавливать радостные улыбки. А потом она научилась и привыкла. Она обвила рукой локоть мужа и неизменно следовала за ним, не отходя ни на шаг.

А Денис спокойно общался с друзьями и деловыми партнерами, зная, что Соня идеально сыграет роль любящей супруги. Будет обращать к нему неизменно с улыбкой на лице, в которой только он один будет видеть фальшь. Будет смотреть на него влюбленными глазами, к глубине которых, не прекращаясь, бушевала одна только ненависть.

А еще он будет наслаждаться тем, какое впечатление его жена производит на окружающих ее мужчин. За последние годы Соня повзрослела, став молодой женщиной, красивой, соблазнительной и шикарной. Ее фигура была идеальной и даже больше. Красивое лицо приковывало взгляд, а большие глаза в особенности. И грива шикарных каштановых волос за спиной, струящаяся сейчас по обнаженной платьем спине. Но помимо внешности была в Соне какая-то изюминка, загадка. Возможно, дело было в ее неприступном виде, надменном взгляде и некоторой отстраненности от происходящего. Но все, в общем и целом, заставляло мужчин оборачиваться ей в след, а женщин - завистливо щуриться. И это было тем, что заставляло Дениса гордиться своей роковой красавицей женой.

Сам он так же, по причине молодости, богатства и красоты, не был обделен вниманием. Вот только его это уже давно не волновало. В его сердце и уме была лишь одна женщина. И пусть он не гнушался частых левых связей, ни одна не могла задержать в его голове больше, чем на пару часов, что они проводили в постели. Он не запоминал ни имена, ни лица. Только физическое удовлетворение было главным. Все остальное оставалось в стороне. И это удручало: то, что это самое удовлетворение он мог получить только на стороне, а не в супружеской спальне. Без всякого преувеличения, Соню можно было назвать бревном в постели. Она никак не реагировала на его ласки, поцелуи и попытки расшевелить ее. Казалось, что он занимается сексом с куклой. Она не смотрела на него, отворачивалась и лишь покорно раздвигала ноги, позволяя брать себя. Вначале это бесило, злило и раздражало его. Чего он только не делал, пытаясь добиться от нее ответа на свою близость. Его несдержанность буквально приводила к насилию. В своей ярости он мог даже поднять руку. Но не добивался ничего, лишь еще большего огня презрения в ее глазах. Да и сейчас нельзя было назвать их сексуальные отношения чем-то кроме насилия. Она была холодна и равнодушна, что заставляло его ощущать себя именно насильником. И все же он не мог отказаться от этого. Держать в руках это соблазнительное, шикарное, пусть и бездвижное, тело стало для него зависимостью. Прикасаться к нежной, бархатистой коже руками и губами, ласкать, не прекращая попытки добиться отклика на близость. В этом он находил какое-то извращенное удовольствие. И каждый раз это оставляло осадок на душе. Он не злился и прекратил ее заставлять отвечать себе. Он просто был рядом. Но какое-то чувство гадливости еще долго преследовало его каждый раз после того, как он выходил из ее спальни. Неправильность происходящего напрягала, но отказаться он все же не мог. Даже ради своей любви к ней. Он просто стал приходить к Соне намного реже, лишь когда потребность в ней перебарывала намеки на совесть в его душе.

Как только они сели в машину, Соня тут же убрала с лица улыбку, от которой уже сводило скулы, и тупо уставилась в окно. От вечера не осталось никаких хоть сколько-нибудь приятных впечатлений или воспоминаний. Для нее всегда подобное времяпрепровождение было чем-то вроде сна - он есть, но на утро ничего толком не вспомнишь. В редких случаях было иначе. Только тогда, когда там присутствовала подруга со своим женихом.

Таисия, после известия о смерти Рината и его друзей, была не в лучшем состоянии, чем Соня. Но тогда девушка этого не замечала, поглощенная своим собственным горем и проблемами. Лишь спустя время поняла, что и подруге было не легче. Она так же сильно любила Рината, как Соня Данияра. И долгое время они вместе скорбели над ушедшим временем и близкими им людьми. Постепенно Соня научилась абстрагироваться от этого. Таисия же просто пыталась жить дальше. И вот совсем недавно приняла предложение руки и сердца от человека, который уже давно добивался ее благосклонности. Сергей Абрамов был так же достаточно крупным бизнесменом, при деньгах и положении. Но это прежнюю, взрывную, бесшабашную и не особо моралистичную Тасю привлекли бы его социальное положение и доходы. Сейчас же она просто ориентировалось на то, что ей с ним было хорошо. Просто хорошо, не больше. Потому, как она призналась Соне, она все еще любила Рината. И Сергей об этом знал. И принимал это как данность и приложение к будущей жене. Он искренне любил девушку и просто надеялся, что однажды растопит ее сердце. На это же надеялась и сама Тася. Да и Соня тоже. Она хотела, чтобы ее подруга была счастлива, чтобы хоть ее жизнь сложилась нормально и успешно. И возможно она еще обретет свое счастье.

От размышлений о подруге Соню отвлекла остановившаяся у дома машина. Супруги направились в дом, где каждый пошел в свою сторону. Соня проверить сына, а потом уйти к себе. А Денис в кабинет - заняться делами и выпить, расслабленно радуясь тишине.

Девушка поцеловала спящего Тимура, укрыла его одеялом и вышла из детской, устало вздыхая. Пусть и не делала она ничего сегодня вечером, усталость давила как никогда. Ее всегда изматывали притворство и игра на публику. Ей было проще не скрывать своих истинных скупых чувств и эмоций. Но уйти от этого она не могла. Это была ее обязанность как жены.

У себя в комнате перед зеркалом, Соня снимала с себя дорогие тяжелые украшение и блаженно потирала плечи, когда открылась дверь, и вошел Денис. Молча, Соня наблюдала за его приближением в отражении и даже не попыталась скрыть дрожь, когда он опустил руки на ее плечи и чуть сжал их. Наклонив голову, мужчина коснулся губами обнаженной шеи. По всему ее телу прошли мурашки отвращения и нежелания близости. Но как всегда он не обратил на это внимание, стягивая с нее платье. Что ж, сегодня ей придется потерпеть, отстраненно подумала Соня, когда муж подхватил ее на руки и понес к кровати. Как только он опустил ее на спину, она отвернула лицо в сторону, спокойно лежа под ним и пытаясь не думать о происходящем. Как всегда в такие моменты она пыталась отрешиться от действий Дэна, и очень часто ей удавалось это сделать. Вот и в этот раз она думала о чем-то совершенно постороннем и даже не заметила, как все закончилось. Ее тело никак не отреагировало на близость красивого темпераментного мужчины, что уже стало нормой. И эта норма ее радовала.

Раньше, когда все только начиналось, она отчаянно сопротивлялась Денису, отталкивала и не давалась ему. Он злился, поднимала на нее руку, связывал, удерживал и насиловал, грубо и безжалостно вторгаясь в ее тело, причиняя боль и вырывая из горла крики мольбы и просьбы остановиться. Но даже не это было самым страшным. Ужасней были те моменты, когда он пытался нежностью и страстью расшевелить ее. Тогда она могла часами терпеть его ласки и поцелуи, не имея сил и возможности все это прекратить. И ей было легче стерпеть боль и унижение, чем так долго ощущать на себе ненавистные прикосновения.

Как всегда бросив на нее разочарованный взгляд, Денис встал с кровати и вышел из ее комнаты, оставив неподвижную Соню на постели. Как только за ним закрылась дверь, девушка поднялась с кровати и пошла в ванную - смывать с себя следы его желания и прикосновений. В такие моменты она могла часами отлеживаться в ванной, время от времени добавляя горячей воды, и все равно чувствовала себя грязной. И помогало лишь упорство и желание выбросить этот вечер из головы. Но все это повторялось, неизменно и регулярно. И каждый раз она заставляла сознание стирать из памяти каждую минуту той пытки, что подвергал ее муж.

Выбравшись из ванной, единственное, на что у Сони хватило сил - дойти до кровати и устало рухнуть на нее, тут же засыпая от утомления.

Какого черта происходит?! - взревел Денис, разъяренным вихрем влетая в кабинет Журавлева. - Почему я только сейчас узнаю, что Дан вышел из тюрьмы?! Ты обещал взять на себя его устранение!!

Можно подумать у тебя это получилось лучше, - не менее зло прошипел Антон, вставая из-за стола и раздраженно отбрасывая в сторону ручку.

Как так вышло? - чуть успокоившись, спросил Дэн, опираясь руками о крышку стола.

Мирон всегда был ушлый и удачливый, - нахмурено глядя в окно, произнес мужчина. - И даже за решеткой удача не изменила ему. Там он обзавелся такими связями, что нам даже и не снились, - зло, с ноткой зависти, добавил Антон. - Благодаря им он и вышел.

Нужно что-то делать, - нетерпеливо вышагивая по кабинету партнера, лихорадочно шептал Денис. - Он уничтожит нас, если ничего не предпринять.

Да, - задумчиво протянул Журавлев. - Тут ты прав.

Папа, почему ты меня не слушаешь? - ворчливо спросил Тимур, недовольно глядя, как отец методично двигает машинкой в узком пространстве пяти сантиметров туда и назад, задумчиво глядя в никуда.

Извини, малыш, - выдавил из себя улыбку Денис, пытаясь хоть на несколько минут отрешиться от мрачных мыслей и уделить все внимание сыну.

Но это с трудом удавалось. Денис откровенно боялся. Боялся того, что произойдет в ближайшем будущем. Освобождение Дана из тюрьмы выбило его из колее. Все планы, решения и запланированные дела ушли в сторону под гнетом накаляющегося напряжения от ожидания неминуемой встречи. Наивно было бы полагать, что брат не станет ему мстить. Он сделал все для того, чтобы в сопернике взыграли исключительно негативные мысли и эмоции. Он усадил его за решетку, прибрал к рукам все его имущество и, что самое главное, забрал его женщину. Соня была той, ради кого брат и будет мстить. Ему наверняка было плевать на все остальное - он легко сможет вернуться "в строй". А вот его жена, его сын станут тем, что Дан непременно попытается отобрать у него.

Но так легко сдаваться Денис не собирался.

Завтра вечером у нас дома важный прием, - заходя к жене в спальню, начал хмуро мужчина. - Подготовь все. И...ты должна быть ослепительна.

Соня чуть вопросительно приподняла бровь. Никогда прежде Денис не говорил ничего подобного. Она всегда была ослепительна, и он это знал. Так в чем же причина? Соня уже несколько дней подмечала, что Денис чрезвычайно напряжен, задумчив и раздражен. Она списывала это на какие-то неприятности в работе. Что-то спрашивать и интересоваться она не собиралась - ее это попросту не интересовало.

Хорошо, я все приготовлю, - спокойно ответила девушка, надеясь, что он сейчас уйдет и не прикоснется к ней.

И с облегчением выдохнула, когда так и произошло.

К следующему вечеру, как и просил муж, Соня приготовила дом к приему. Она заказала еду и закуски из лучшего ресторана города, пригласила дополнительный персонал и наняла музыкальный коллектив. Все было просто, но со вкусом.

Сама девушка, как и просил Денис, подготовилась особо тщательно. На ней было шикарное, алое платье, облегающее ее роскошную фигуру до колен и расширяющееся к полу широкими фалдами. Без рукавов и бретелей, с фигурным декольте, подчеркивающим ее округлую грудь. Дополняли наряд черные перчатки чуть выше локтя. На гибкой шее был изящный бриллиантовый кулон, в ушах такие же маленькие серьги. Волосы уложены в высокую прическу.

Ты чудо, - удовлетворенно глядя на жену, сказал Денис.

Соня ничего на это не ответила.

Вскоре начали прибывать гости. И уже через полчаса весь дом был заполнен людьми. Соня знала всех, но ни с кем не общалась - не было интереса и общих тем. Все эти напыщенные, кичащиеся своим богатством и положением люди были далеки от того, что привлекало девушку. Она сама обязана была выставлять себя в подобном свете, и тем не менее не торопилась стать такой на самом деле - фальшивой. Хотя...вся ее нынешняя жизнь была пропитала фальшью и притворством.

Весь вечер муж был необычайно напряжен, не отпускал ее от себя ни на шаг, практически не прикасался к спиртному. А еще чаще обычного показывал окружающим их отношения. Вернее - их заменитель. Он беспрестанно касался то ее руки, то щеки, крепко обвивал талию и тесно прижимал к себе в танце. И целовал с удивительным постоянством. Соня отвечала на все его поползновения. Такова была ее роль, приписанная им для нее. Она нежно улыбалась мужу в ответ, покорно отвечала на поцелуи. А мысли витали далеко. И, тем не менее, вряд ли кто-то смог бы заподозрить ее в игре чувств. Она так натренировалась в этом, что ни разу не совершила промаха или ошибки.

В очередном танце, кружась с Денисом в центре комнаты, Соня отстраненно осматривала зал, подмечая какие-то детали, неполадки или что-то в этом роде. Она была хозяйкой дома, и все должно было быть идеально. Ее взгляд не задерживался на лицах гостей ни на секунду. Ровно до тех пор, пока она не встретилась с темными карими глазами, до боли знакомыми и когда-то любимыми.

Время остановилось для Сони. Она смотрела на Дана и не могла поверить в то, что видит. Девушка крепко зажмурилась, в надежде прогнать наваждение. Но стоило открыть глаза и вот он - стоит напротив, небрежно держа в руке бокал шампанского, и сверлит ее своим пристальным, немигающим взглядом. А в них - пустота и холод, ярость и равнодушие одновременно.

Но этого просто не могло быть!!! Она же своими глазами видела его труп на экране телевизора!!! Сама слышала новости о его смерти!!! Как??? Как это случилось?? Что вообще происходит?? Или она просто сошла с ума? Неужели неустойчивый эмоциональный фон сыграл с ней такую злую шутку, и она сошла с ума?

Но этого не могло быть по одной просто причине. Будь это ее бредом, галлюцинацией или чем-то подобным, она бы видела Дана таким, каким он был в последнюю их встречу. Именно это воспоминание было самым ярким. Ведь в тот раз он признался ей в любви. В тот раз он смотрел на нее так, как она давно мечтала. В тот раз в его глазах было не только желание и потребность, но и нежность, и безграничное обожание.

Сейчас же ей казалось, что перед ней стоит совершенно другой человек. И дело не в шраме на правой щеке, и не в короткой стрижке. Не в заострившихся и ожесточившихся чертах лица. Во взгляде. Там была ненависть. Жгучая, дикая и неукротимая. А еще презрение, ярость и бешенство. Так он не смотрел на нее никогда. И это доказывало реальность происходящего.

Денис сразу заметил, как замерла и даже перестала дышать Соня. Он резко обернулся и посмотрел на брата. Тот стоял напротив и пристально смотрел на них. Он рефлекторно прижал жену поближе, почти до боли сжав ее в объятьях, будто боясь отпустить и потерять. Но, кажется, Соня даже не заметила этого. И впервые за все время Денис увидел на ее лице признаки каких-то эмоций. Потрясение, шок, неверие и сомнение. Ее взгляд метался по всему телу Дана, вглядывался с жадностью в его черты, будто впитывая в себя его образ. Она никогда не смотрела на него так. И хоть он понимал причины, все равно взбесился от ревности. Он больно стиснул ее руку, возвращая к действительности. Соня перевела на него растерянный взгляд, будто впервые видела его. Ее мысли все еще были далеки от реальности. Зеленые глаза широко распахнуты и дыхание участившееся. Все тело била мелкая дрожь, а губы дрожали.

Понимая, что она сейчас просто в неадеквате, Денис крепко обвил ее за талию сильной рукой и повел безропотную девушку из толпы, бросив при этом взгляд превосходства на брата. Тот только жестко усмехнулся и направился за ними. Денис ожидал этого, поэтому ничего не предпринял. Он целенаправленно двигался в сторону лестницы, поднялся на второй этаж и зашел в кабинет.

Я сошла с ума, - как безумная прошептала Соня, послушно садясь на диван, на который он усаживал ее.

Нет, не сошла, - с искренней досадой ответил Денис.

Соня перевела на него все еще непонимающий взгляд. Но тут в кабинет вошел Дан, приковывая все ее внимание к себе. Он закрыл дверь и посмотрел на супругов. Денис интуитивно заслонил собой Соня. Но она резко встала и сделала шаг вперед, все еще потрясенно глядя на мужчину, только что перевернувшего ее мир с ног на голову.

Ты мертв, - тихо прошептала Соня, останавливаясь напротив Данияра, и не замечая, как близко позади нее стоит Денис, готовый в любой момент оказаться между ней и братом.

Кто тебе это сказал? - жестко усмехнулся Дан.

А Соня даже вздрогнула от звука его голоса, который волной мурашек прошелся по всему ее телу, заставляя ее обхватить себя за плечи.

Я сама видел, - все тем же потрясенным, потерянным голосом произнесла девушка. - Видела твой труп...в репортаже.

Дан ничего не ответил, лишь перевел взгляд за ее спину, прищурено глядя на Дениса. Соня так же обернулась и удивленно посмотрела на мужа.

Это ты все подстроил! - шокированная открывшейся правдой, прошептала она. - Ты смонтировал тот ролик!

Да, я, - жестко ответил Денис, зло глядя поверх ее головы на Дана.

Господи! - воскликнула Соня, снова поворачиваясь к Дану лицом. - Я три с лишним года была уверена, что ты мертв!

И ты с горя вышла замуж за моего брата? - презрительно выплюнул Дан, выливая на нее всю свою ненависть и ярость.

А Соня только лишь открыла рот, как ту же захлопнула его.

Она не могла сказать ему правду. Не могла, не имела права рисковать своим сыном, судьба которого была в руках Дениса. Он отберет его у нее, если она посмеет открыть правду. А он был всем, ради чего она жила. Поэтому она только молча смотрела в его карие глаза, сверкающие злобой и ненавистью.

Что? Нечего сказать? - прошипел Дан.

Соня понимала, что сейчас ей предстоит самый сложный спектакль в ее жизни. И она не имела права его провалить.

Да, нечего, - холодно ответила Соня, взяв себя в руки.

Она напомнила себе о возможности отключить все чувства и эмоции, что тут же и сделала. Сейчас ей нужна была трезвая голова. Все остальное она примет и осмыслит потом. В данную минуту важно другое.

Дрянь, - презрительно выплюнул Миронов.

Соня никак не отреагировала на это. Лишь вскинула подбородок и спокойно посмотрела на когда-то любимого мужчину. Его неожиданное воскрешение никак не повлияло на то, что она сумела выдавить из себя все чувства к нему. Тем более что перед ней был не прежний Дан, а совершенно не знакомый, пугающий человек. И сейчас она уже могла не поддаться эмоциям, а удержать себя в руках.

Оставь нас, - приказал Денис, сверля напряженным взглядом лицо брата.

Соня прошла мимо Дана и вышла из комнаты, не оглянувшись и не опустив головы. Мужчина же проводил ее своим презрительным взглядом, а потом повернулся лицом к брату.

Денис изменился. Повзрослел, возмужал. Вот только взгляд был прежний - дикий, неукротимый и не поддающийся контролю и подавлению. А еще в нем светило превосходство.

Отличный спектакль, - нарушил тишину Дан. - Я почти поверил.

Что именно ты считаешь спектаклем? - спокойно спросил Денис.

Он уже успокоился, привел в порядок сумбур мыслей и эмоций. Снова стал собранным и внимательным. Он не имел права показывать свою слабость или страх.

Ты заставил ее, ведь так? Заставил выйти за тебя обманом. Впрочем, в этом я был уверен изначально. Заставил сейчас солгать, - рассуждал равнодушно Дан.

Тогда за что же ты упрекаешь ее, если она так безвинна?

За слабость.

Это не слабость. Это расчет. Она вышла за меня по доброй воле. Я предложил - она согласилась.

Думаешь, я тебе поверю? - насмешливо усмехнулся Миронов.

Почему нет? - спокойно пожал плечами Денис. - Разве ее прием тебя не лучшее из доказательств? Она не кинула тебе на шею с рыданиями и мольбами ее спасти. Может я подстроил твою смерть для нее, но вот ее ответ - ни разу, - спокойно лгал молодой мужчина. - Она могла и отказать, но не сделала этого. Я не принуждал.

Дан прищурено посмотрел на брата. В чем-то он был прав. И, тем не менее, что-то не давало ему поверить во всем это. Слишком уж складно все было. Не могло происходящее быть действительностью. И в то же время, он видел пустой, пусть поначалу и шокированный, взгляд Сони. Не видел в нем страданий или мук, немой мольбы о помощи. Только спокойствие, уверенность и равнодушие. Не сверкали они нежность и любовью, как он помнил. А чувства невозможно заменить так виртуозно. Разве что их просто не осталось? Но и в этом он сомневался.

А еще, - решил добить его Денис, - есть наш сын. Хочешь взглянуть на него? - хмыкнул он, подходя к столу и беря фото в рамке, где случайно были засняты улыбающаяся, счастливая Соня и такой же Тимур.

Это фото, где было видны такие позитивные эмоции девушки, стало еще одним пунктом того, что пытался доказать Денис брату. И само собой Тим - его точная копия, по странному стечению обстоятельств не взявшая от истинного отца ничего кроме цвета глаз.

Дан взял в руки фото и долго всматривался в него. На снимке Соня заливисто смеялась, играя с сыном на какой-то лужайке. Никто не мог бы сказать, что она несчастна. И это очевидное доказательство правдивости слов брата очень больно зацепило его. Он все эти годы тешил себя тем, что все это ложь, подстава, что Денис силой принудил его Соню к браку и возможно даже рождению ребенка - учитывая нрав и злобу Дэна не трудно было предположить даже такую возможность. И все же допускал возможность того, что оказалось правдой. И подобные мысли неизменно вызывали в нем ярость и жгучее желание отомстить. Он часами мог представлять себе, что сделает с ними обоими - теми, кто предал его. Как будет методично топтать их жизни. Но сомнение в словах брата остужало его гнев. И тогда он думал лишь о нем, о том, как он заплатит за все, что совершил.

И сейчас осознание того, что все правда - все слова Дениса, отчужденность Сони, ложь ее любви - окончательно заволокли его разум местью. Уже не было сомнений в том, что он сделает. Уничтожит.

Ты заплатишь, - ставя рамку на стол, сказал Дан, испепеляя брата взглядом. - За все.

Посмотрим, - только и сказал Денис. - Я уже не тот беспомощный мальчик, да и не был таковым никогда. В этом ты всегда ошибался.

Да, ошибался, - как-то задумчиво, даже ностальгически протянул Дан, глядя в пустоту. - И за свою ошибку я поплатился. Но и ты ответишь за свою, - предупредил мужчина и стремительно покинул кабинет.