Как скажете, босс

49 глава

Оливия

Почему в жизни всегда было так: то густо, то пусто. У меня то были времена, когда я сходила с ума от внимания сразу трёх мужчин, сейчас же все словно про меня забыли.

Конечно, больше всего меня беспокоило то, что Марат Александрович даже не попытался больше со мной никак связаться, а ведь прошло уже три дня с тех пор, как я вернулась в Россию. То, что от меня отстали Марк с Андреем, меня не сильно беспокоило, и даже скорее радовало.

Я с тоской смотрела на фотографию в телефоне, которую сделал для нас с боссом тот уличный фотограф в Германии, так и не решившись её удалить. Сейчас я видела на этой фотографии намного больше, чем ранее. Мне виделось, что мы с Маратом Александровичем смотрели друг на друга влюбленными глазами, и что между нами действительно искрилось пространство. А может, всё это было лишь моей разыгравшейся больной фантазией.

Мне даже было сложно сказать, что именно я сейчас чувствовала в моменте. С одной стороны, мне было очень обидно, и я была зла, что босс посмел меня променять на какой-то бизнес-проект, и я не понимала этого, с другой — я скучала, и моя влюблённость никуда так и не пропала с момента моего побега. Да, сейчас я уже открыто могла хотя бы себе самой признаться, что я успела влюбиться в своего босса за то недолгое время, что мы с ним работали вместе.

На работе Марат Александрович так и не появился, и никто не знал, что же случилось, хотя я надеялась, что он сообщит об этом кому-то из компании. Наоборот, все спрашивали у меня, почему из командировки я вернулась одна, и когда будет босс, а я только разводила руками, не зная, что ответить.

Я оставалась в приятном неведении о том, где же босс, и чем он занимается ещё какое-то время, пока однажды утром Ника не прислала мне статью из какой-то желтой прессы, заголовок которой гласил: «Марат Черных снова сошёлся с бывшей женой».

Я написала ей, что мне не интересно подобное, но сама, конечно же, сразу открыла эту статью, и первое, куда я уставилась, была фотография Марата, выходящего из какой-то больницы вместе со своей бывшей супругой. Они не выглядели счастливыми, или влюбленными, как мы на нашем фото, а будто просто шли рядом. Поэтому я полезла в текст статьи, пытаясь по крохам информации собрать хоть какую-то картину происходящего.

В статье говорилось, что, возможно, некогда известная пара, состоящая из бизнесмена и бывшей фотомодели, а ныне светской львицы планирует ребенка, для этого проходит обследование в одной из лучших клиник Германии, славящейся своим родовым отделением. А далее, просто факт, что по всей видимости они решили воссоединиться.

На самом деле, никаких доказательств, кроме домыслов репортёров, там больше не приводилось, но больно после прочитанного и увиденного было так, словно мне полоснули ножом по сердцу.

Если он не только предал меня, решив ради бизнеса прервать наши только зарождающиеся отношения, но и вернулся к Виктории, не знаю, как я это всё смогу принять и осознать. Нужно было понимать, что если хоть что-то из этой статьи правда, и они, допустим, действительно решили снова быть вместе, и проходили обследование для того, чтобы завести детей, это не могло случиться за пару дней. А это бы означало, что когда Марат Александрович меня соблазнил, когда мы провели с ним ночь, он уже знал, что его и меня ждёт. Настолько использованной и ненужной я себя, пожалуй, не чувствовала, даже когда узнала о том, что Марк женат.

В расстроенных чувствах я отправилась на работу, где стартовала моя последняя неделя отработки перед увольнением. Именно там меня застал звонок.

— Добрый день, могу я поговорить с Маратом Александровичем?

— Здравствуйте, его сейчас нет на месте, это его секретарь. Вы можете оставить сообщение.

— Хорошо, передайте ему, пожалуйста, когда вернётся, что ему звонили из клиники репродуктивного здоровья «Клер», по поводу его запроса.

Меня от этой фразы по всему телу прошиб холодный пот.

Клиника репродуктивного здоровья…ошибки быть не могло. В подобных местах занимаются только одними единственными исследованиями. Неужели то, что я прочитала сегодня в газете правда?

— Простите, а можно, пожалуйста, уточнить, когда именно он делал запрос? — дрожащим голосом начала интересоваться я.

— Извините, это конфиденциальная информация, мы не можем её распространять. Мы бы позвонили ему лично, но у него уже несколько дней выключен телефон, поэтому пришлось позвонить на рабочий.

Я плохо помнила, как закончился тот разговор, потому что настолько растерялась, что просто не могла сосредоточить мысль на чём-то одном. Сознание уплывало от меня, блокируя доступ к мыслям, чтобы я вообще не сошла с ума.

Всё ещё находясь в таком состоянии, я собрала свои немногочисленные вещи, которые успели появиться в офисе, в первую попавшуюся на глаза коробку, решив, что после такого предательства имею полное право не отрабатывать положенные две недели до конца, и отправилась домой зализывать свои раны. Теперь было уже абсолютно плевать, что могли сказать обо мне другие сотрудники.

По пути в квартиру я зашла в магазин, купила себе бутылку вина, мороженого, и приготовилась к марафону жалости к себе, который точно продлится у меня некоторое время.

Добравшись до дома, я закрылась, а дальше всё было как в тумане: вино, сериалы, слёзы, постоянно гудящий мобильный телефон, а закончилось всё мной, лежащей на потрепанном диване, и рассматривающей кружащийся потолок.

Время потеряло счёт, а прийти в себя меня заставил непрекращающийся стук в дверь и трезвонящий дверной звонок.

Клянусь, если это снова Марк, я сейчас настолько зла, что могу с легкостью спустить его с лестницы не задумываясь.

С таким настроем я и открыла дверь, даже не задумавшись, как я выглядела в данный момент. Но за дверью оказался не Марк.

— Оливия, какого чёрта я вернулся, а мне говорят, что ты увольняешься? Что вообще происходит?