Как стать волшебником

Глава первая ПЕРВАЯ ПОПЫТКА

Она быстро справилась с домашними делами и выскочила из дому с книгой под мышкой, собираясь забиться в одно из своих тайных местечек в лесу. Теперь, когда ВСЕ началось, ей хотелось побыть одной и разобраться в том, что с ней случилось. «Первым делом я верну свою ручку, — решила она, — а потом…»

Позади ее дома начинался девственный лес, самый настоящий. Обычное для Лонг Айленда смешение карликового дуба и белой сосны. Нита обогнула здание школы, проползла под металлической оградой и ступила на узкую тропинку. Через несколько минут она свернула с нее и стала продираться среди сросшихся низких кустов, осторожно ступая на рассыпающиеся под ногами прогнившие стволы поваленных деревьев, покрытые серым мхом. Перед ней была сплошная стена переплетенных колючих ветвей дикой ежевики. Казалось, что пробиться сквозь них невозможно. Но она бесстрашно рванулась прямо на эту колючую стену и буквально пропорола ее.

Она оказалась на небольшой полянке, окруженной кустами ежевики, лесного крыжовника и плотно стоящими деревьями, похожими на солдат, надежно охраняющих это крохотное тайное укрытие. Их свисающие ветви образовывали над головой Ниты плотный шатер. На самом краю поляны стояла стройная дикая яблонька. Под ней лежал наполовину вросший в землю отполированный временем валун. Нита была уверена, что здесь она одна-одинешенька и никто на свете ее не увидит, не отыщет.

Она села на камень, устроилась поудобнее, перевела дыхание и раскрыла книгу.

Вскоре она заметила, что не просто читает, а заучивает наизусть страницу за страницей. У нее был свой способ запоминать необходимое надолго, навсегда. То, что она теперь читала, оказалось не так сложно и запутанно, как в самом начале. Теперь это были совсем понятные и простые слова. Будто бы это не книга о Волшебстве, а пособие по ремонту автомобиля. Здесь имелись таблицы, формулы, правила, уравнения. Каждая таблица, каждая формула включала в себя целый букет заклинаний, таинственных Волшебных слов, условия и законы их употребления. Здесь приводилась особая азбука не букв, а слогов. Тут же указывались и правила ударения, давалось верное произношение, вернее, произнесение заклинаний. Нита насчитала 418 символов, которые употребляются в Колдовском Языке, для которых в обычной человеческой речи нет ни синонимов, ни специальных слов.

Благодаря мелкому шрифту в книге уместилось огромное количество сведений. Информация текла и текла от строчки к строчке, от страницы к странице. Казалось, нет конца тому, что Нита должна узнать, освоить и заучить на первых порах. В одной из глав был помещен список практикующих Волшебников. Причем перечислялись лишь те, что работают в Америке и Канаде. Хотя и отмечалось, что Колдуны есть во всем мире, в каждом его уголке, даже самом отдаленном. Нита внимательно перечитала список Волшебников Нью-Йорка, где отдельно давались адреса Колдунов-консультантов, Колдунов-контролеров, Верховных Колдунов, даже сообщались телефоны Колдовских контор и отдельно адрес Общества Колдунов.

Она читала все дальше и дальше. Вот длинный список «потусторонних миров», соприкасающихся с нашим, видимым и осязаемым. Но и наш мир был здесь не похож на привычный. Столица Соединенных Штатов называлась Уситилопочтли, или Лафайет Сити, или Графнкель, а то и просто Новый Вашингтон.

Постепенно Нита выучила множество Волшебных слов и заклинаний. Она уже знала колдовское слово Наездника, которым можно было управлять всеми копытными, включая зебру, ослика и лошадь. Она запомнила два вида заклинаний Каменщика, умеющего понимать и на время оживлять камни.

В одной из бесчисленных глав она прочла о Волшебных существах, живущих в городах среди людей. Обычные люди конечно же не видят их, но часто ощущают, чувствуют их присутствие. Это и забавные, но острозубые, поросшие густой шерсткой ящерки, которые проскальзывают сквозь малейшую трещинку в стене, чтобы похитить сокровище, скрытый веками клад и унести его в свое логовище. Это и выдыхающие горячую струю пара через ноздри удивительные дракончики. Нита тут же вспомнила о клубах пара, выбивающихся из-под люков в мостовых Манхэттена, и понимающе улыбнулась: теперь-то она знала, кто выдыхает этот пар.

Она читала дальше, узнавая, как обуздывать Ночные Кошмары, заучивала наизусть три вопроса, которые следует задать Потусторонней Свинье, если вдруг она попадется на ее пути. Она читала о Битве Деревьев, с интересом разбираясь, кто там сражался, кто победил. Она узнала о сорока Основных Классах Заклятий, о подклассах, родах и подразделах Волшебных Заклинаний. Она читала о Сердцевине Времени — о той бесконечной воображаемой стране, где воспоминания людей живут и существуют нетронутыми, во всей их нежной хрупкости и неизменности.

Дойдя до середины описания Сердцевины Времени, где шло бесконечное перечисление сохраненных в своей красоте и неприкосновенности и при этом каким-то образом продолжающих расти и развиваться мыслей, чувств, воспоминаний, Нита почувствовала легкий звон в ушах. Она ужасно устала. Уронив книгу на колени, Нита закрыла воспаленные глаза и замерла. В ее голове кружился вихрь слов, видений, вереница необычных предметов и сонм невероятных существ. Как много ей предстояло понять и усвоить! Она почувствовала себя беспомощной перед этой громадой неведомых знаний.

— Чугунная моя голова! — вздохнула Нита, — А я-то думала, что смогу уже завтра утром заставить Джоанн исчезнуть.

Она снова раскрыла книгу, перелистала ее и остановилась на главе «Первая Попытка». Текст был набран совсем уж мелким шрифтом. Ровно посредине страницы было напечатано:

«Для того чтобы что-то изменить, вы сначала должны это описать. Для того чтобы что-то описать, вы должны это увидеть. Сидите неподвижно на одном месте, пока не увидите это ЧТО-ТО».

Нита недоверчиво перечитала эти слова и даже немного обиделась. Все выглядело не только не волшебно, а почти издевательски. Так ведь может каждый: сиди и жди, пока непонятное что-то появится перед твоим взором. А как его, это ЧТО-ТО, отличить от всего, что крутится в голове и перед глазами? Как догадаться, что ОНО и есть то, что ты должна увидеть? Но все же стоит попробовать. Нита послушно отложила книгу в сторону, устроилась поудобнее, сложила руки на коленях, покорно вздохнула и попыталась сосредоточиться.

Было слишком жарко. Попробуй в этой духотище думать о чем-нибудь серьезном… На что я должна смотреть? Может быть, на этот камень? Да-а… унылое зрелище. Или на этот репейник? Надо же, как его резные листья закрутились вокруг стебля… Нита закинула голову и стала смотреть вверх сквозь ветви яблони… Интересно, где эта злюка Джоанн могла спрятать ручку?.. Если бы я могла незамеченной проникнуть в ее комнату… Хотела бы я знать, есть ли такое заклинание?.. Наверно, такие дела творятся в сумерках. Может быть, мне удастся проделать это сегодня же вечером… Ждать недолго, — кажется, в это время года темнеет быстро.

Она взглянула на небо, просвечивающее сквозь густую листву яблони. В глазах ее зарябила горячая мерцающая мозаика бликов и трепещущих от ветра листьев. В этом хаосе, перемещении, переплетении вдруг померещилась ей некая система, выявился разумный порядок. Ветер никогда не налетал точно с одной и той же стороны. Ветки двигались, всегда оставаясь неизменными. Блики колебались, исчезали, появлялись, но и они двигались по какой-то системе. Уловить бы ее, понять. Небо в просветах меняло свой лоскутный узор… То его было много, словно листья поворачивались ребрами, то просветы почти исчезали… Узорчатый рисунок неба что-то напоминал… Узоры… узоры… узоры…

— Ни минуты покоя! — раздраженно сказала яблоня.

Нита вздрогнула. Она совершенно явственно слышала голос дерева! Оно говорило! Говорило, ни слова не произнеся вслух. И она услышала его! Она слышала сразу все — и легкое дыхание ветра, и шелест листьев, и звенящие струны солнечных бликов. И это был голос, который она никогда не слышала и все-таки сразу узнала.

— Наконец-то раскрыла уши, а? — проворчало дерево. — Теперь послушай, что я тебе скажу. Стыдно, должно быть, мять и портить упавшие листья. Я составляла их узор пятьдесят лет подряд, вычерчивая круги, кривые, узлы и пересечения. Я тратила свое межклеточное вещество. И все, по-твоему, зря? А? У тебя есть оправдание?

Нита сидела замерев. Она слушала, как дерево непостижимым образом Создает слова из движения ветра, летящего света, дрожащей тени. Получилось! У нее, обыкновенной девочки Ниты, очкарика, получилось! У-ух!

— Я не портила твоих листьев, — сказала Нита, не зная, понимает ли ее дерево.

— Не ты, так другой, — сказала яблоня. — А то еще примутся рисовать какие-то круги и звезды, непонятные силовые линии и при этом бормочут странные заклинания. Нет у вас, у людей, должного уважения к искусству Природы! — В ее голосе послышалась враждебность. — Мы, молчальники, созидаем, и наша работа неистребима…

— Эй, послушай! — вдруг сообразила Нита. — Ты хочешь сказать… Э-э… ты утверждаешь, что кто-то чертил на твоих листьях… что кто-то твердил заклинания… Выходит, здесь есть и другие Волшебники?

— Само собой, — проскрипело дерево. — Позволь сказать тебе, что если люди не…

— Где, где она? — послышались голоса.

— Не ОНА, а он! — сказало дерево. — Я еще помню, что дороги вокруг были нормальными тропинками. Но пришел ОН и скреб, чистил, ровнял их, трамбовал, заливал асфальтом, и все по плану, по жесткому неумолимому плану. Он не оставляет нас в покое…

«Он», — подумала Нита, и сердце ее упало. Не хватало еще здесь мальчишек! Не очень-то Нита их жаловала.

— Ты имеешь в виду главную дорогу, проложенную по лугу? — обратилась она к яблоне. — Так это же не…

— Ты меня не слышала? Может быть, ты глухая? Что за глупый вопрос? Как будто дело только в дороге! — Яблоня сердито скрипнула. — Тот, другой, тоже не слушал. Или не слышал. А уж как я ему кричала! А сейчас, я думаю, и ты начнешь скрести вокруг меня землю, подравнивать ветви, нарушать мою правильную пестроту. Позволь сказать тебе…

— Эй, эй, прости, пожалуйста, я поговорю с тобой позже, — поспешно перебила ее Нита.

Ей надо было успокоиться, сосредоточиться, собраться с мыслями, опомниться от этой ошарашивающей новости. Нита поднялась на ноги, отряхнулась и быстро пошла, почти побежала, через лес.

Другой Волшебник? Кто он? Но деревья! Бог ты мой, они разговаривали, и она их слышала!.. И сейчас она слышит… Ну да, они смеются. Над ней, над ее испугом и удивлением… Она бежала, они хихикали над ней. Тоненький смех травинок. Густой гогот высоченных дубов. Дробный хохоток клонящихся от ветра молодых кленов. Сыплющиеся один за другим смешки редкой рощицы. Дикое, утробное хохотанье растущих в лощине ясеней, веселое аханье кустов малинника. Как же она всего этого не слышала раньше?

Нита перевела дыхание только у развилки дороги. Она огляделась по сторонам, проверила, не мчится ли машина, и перебежала дорогу. По ту сторону дороги открывался вид на одно из тех странных мест, которые всегда так влекли ее. На крутом и голом, как шар, холме теснились странные, почти доисторические деревья. Под покатым шатром неба они стояли как бы под сводом шара. Шар в шаре.

Она сбежала по откосу с бетонной дороги, постояла мгновение и, пыхтя, стала быстро взбираться на холм. Здесь было не только любимое, но и самое тайное из ее местечек.

Обычно тенистое летом и замершее, спокойное зимой, с молчаливыми реликтовыми соснами, это ее тайное местечко сегодня выглядело тревожным. Что-то было разлито в воздухе. Раздраженные деревья невнятно бормотали, словно бы ворча друг на друга или на кого-то постороннего. Даже мягко ступая по толстому ковру прошлогодних сосновых иголок, Нита опасалась, что производит уж слишком много шуму. Она старалась быть тихой и незаметной, чтобы деревья не обратили на нее внимания и не смотрели так пристально и сурово.

Она вдруг остановилась, нервно оглядываясь. Ей показалось, что здесь кроме деревьев есть еще кто-то. И тут она увидела его! В одной руке мальчик держал небольшой прутик. Словно не замечая Ниты, он с преувеличенным вниманием разглядывал землю под громадной разлапистой лиственницей. Мальчик был ниже ее ростом и выглядел младше. Но кого-то он ей напоминал.

«Кто это?» — подумала Нита, раздражаясь. Никогда никто еще не забредал в ее тайные укрытия. А мальчик хмуро продолжал смотреть в землю, будто перед ним лежала раскрытая тетрадка с задачей, а он пытался решить ее. Обычный мальчик с прямыми черными волосами, похожий, пожалуй, на испанца. На нем — старая военная куртка, потертые джинсы и тяжелые ботинки. А в руке зачем-то — ивовый прутик. Ой, ведь точно такой прутик в ее книге рекомендовали применять для некоторых заклинаний! Мальчик недовольно фыркнул и упер руки в бока.

— Проклятье! — пробормотал он и покачал головой.

Он поднял глаза и увидел Ниту. Взгляды их встретились. В его глазах промелькнуло сначала удивление, потом смущение, а в следующее мгновение все лицо его уже выражало бесконечное уныние. Так они стояли друг против друга и молчали. Нита ждала от него любой гадости. Но он, как видно, и не собирался ругаться и обзываться, лезть в драку или сотворить еще какую-нибудь мерзкую штуку. Но и убегать не намеревался. Он, казалось, ждал от нее каких-то объяснений. Нита опешила.

Это было так необычно, даже, пожалуй, не совсем нормально. Так мальчишки с ней себя не вели.

— Привет, — сказала она осторожно.

Мальчик посмотрел на нее с опаской, как будто не доверял ее «привету». Нита совсем растерялась и не знала, что говорить, как вести себя дальше. Но ивовый прутик, знаки на земле, которые он чертил им, так были похожи на весь ритуал Волшебных заклинаний, что она не выдержала.

— А где же дубовые листья и веревочка? — спросила она.

Темные глаза мальчика расширились.

— Теперь понятно, как ты проникла сюда сквозь все ЭТО, — сказал он.

— Сквозь что? — не поняла Нита.

— Я сделал с помощью заклятья круг. Окутал все это место невидимым шаром пространства, — спокойно ответил мальчик. — Честно говоря, я пробовал это заклинание уже два или три раза. Но люди все равно легко проникали сюда. Наверно, я слишком суетился, делал все не так. И каждый раз не успевал закончить, как кто-то появлялся здесь.

Вдруг Нита сообразила, кто он и почему лицо его показалось ей знакомым.

— Ты тот, кого ОНИ обзывали на той неделе психом, ведь верно?

Глаза мальчика гневно сузились. Теперь в этих выразительных огромных глазах отразились досада и боль.

— А, — сказал он небрежно, — парочка восьмиклассников застала меня здесь в прошлый понедельник. Они стреляли в лесу из мелкашек, а я как раз тут работал. Они не могли понять, чем это я занимаюсь, поэтому и обозвали меня на следующий день…

— Я знаю, что они кричали, — поспешно перебила его Нита.

Она помнила эту дурацкую, неумело сочиненную, Корявую песенку о мальчике, который, как бирюк, прячется в лесу, потому что никто не хочет с ним водиться и играть. Она помнила, что пожалела этого мальчика. Что поделаешь, мальчишки иногда могут быть такими же злыми, как девчонки.

— Наверно, я опять разорвал связи, — сказал он задумчиво, — Но ты меня удивила.

— Может быть, ты еще не научился налаживать контакт с другим Волшебником? — предположила Нита и подумала: «Так и есть, он еще…»

— Ну-у, я думаю, ты не совсем права. — Он помолчал и невпопад добавил: — Полное имя у меня Кристофер, но я его ненавижу. Зови просто Кит.

— Нита, — сказала она. — Уменьшительное от Джуанита. Оно мне тоже не нравится. Слушай, а деревья, кажется, тобой недовольны.

Кит уставился на нее недоуменно.

— Деревья? — переспросил он.

— Ага. В особенности это, — она кивнула на лиственницу, ветви которой дрожали, нет, пожалуй, вздрагивали. И явно не легкий ветерок был тому причиной. — Смотри, что вытворяют деревья. А ведь они не просто роняют листья, они раскладывают их на земле особым рисунком. Кажется, они называют это искусством. Чертя прутиком и разбрасывая листья, ты портишь им все. Твоя работа, как бы сказать…

— Деревья? — еще раз переспросил Кит. — Странно. Я знаю про камни. На прошлой неделе я говорил с камнем, а может, он говорил со мной. Это как бы и не был настоящий разговор… Ну, в нашем понимании.

Он задрал голову и поглядел на уходящие в небо кроны деревьев.

— Ладно, извини. Я не знал, — сказал он. — Я постараюсь вернуть все на место. Но мне кажется, я их совсем не потревожил своим заклинанием. — Он снова поглядел на Ниту. — Разве что слегка сдвинул с места. А ты знаешь что-нибудь об этом? — И он ткнул прутиком в то место, где на расчищенной земле была нарисована сложная диаграмма. Нита наклонилась над ней. Рисунок был точно таким, какой она видела в книге. Сцепления и переплетения кругов, заключенных в параллелограммы.

Сложные символы вписывались в абрисы ангелов, заполняли изгибы их крыльев, какие-то сочетания латинских слов, римских цифр, колдовские знаки и изображения.

— Я только вчера увидела эту книгу, — виновато сказала Нита. — Не уверена, что могу быть тебе полезна. Что ты хочешь сделать? Смысла я не понимаю, но зато чувствую силовое напряжение желаний.

Она взглянула на Кита и увидела, что он с угрюмым вниманием изучает синяк у нее на лице.

— А меня бьют из-за моего испанского акцента, — сказал он. — Но я скоро буду обладать такой силой, что самые здоровые ребята не смогут со мной ничего сделать. Они оставят наконец меня в покое. В книге это называется «создать ауру». Но что-то у меня застопорилось. Когда я проверил по книге, оказалось, что я пропустил какой-то элемент заклинания. — Он вопросительно посмотрел на Ниту. — Может быть, вот это? Как ты думаешь?

— М-м, — промычала она, — я не знаю. Я искала заклинания совсем для другого. Понимаешь, кто-то из тех, кто вчера бил меня, украл мою лучшую ручку. Это была необычная, космическая ручка. Такие есть только у астронавтов. Она может писать на любой поверхности. Любой экзамен с этой ручкой сдать пара пустяков. И я хочу, слышишь, хочу получить ее обратно, — Она перевела дыхание и продолжала — И я тоже, как и ты, хочу, чтобы все они оставили меня в покое.

— Надо постараться найти еще одно заклинание, которое связано с тем, что я здесь изобразил.

— Да-да, — поспешно согласилась Нита. Кит сунул ивовый прутик в карман курточки, а Нита стала прилежно раскладывать сосновые иголки на прежнее место, расчищенное мальчиком для каббалистических узоров.

— А где ты взял свою книгу? — спросила она.

— В городе. Примерно месяц тому назад. Родители гуляли по антикварным магазинам, это и районе Второй авеню, где много всяких маленьких магазинчиков, а я заглянул в букинистические лавки. В одной из них стояла коробка со старыми книгами. Я стал их перебирать в поисках книжки Свифта., Эта и попалась мне в руки. Вернее, она уцепила меня за руку, сам не понимаю как.

Нита хихикнула.

— А моя схватила меня в библиотеке, — сказала она. — Конечно, мне очень жаль ручку, но я рада, что Джоанн — это та, что поколотила меня, — не забрала вот это.

Она вынула из кармана свою книгу. Кит внимательно разглядывал ее.

— Такая же, как у тебя? — спросила Нита. — Неужто все это правда? Вдруг это и вправду настоящее?

— Я сумел залечить нос своей собаки, — коротко бросил Кит. — Ее укусила оса. И еще я разговаривал с камнем.

Он серьезно посмотрел на Ниту.

— Пошли, — сказал он. — Я знаю место с голой землей — там ничего не растет. Посмотрим, что у нас получится.

Они дошли до лощины, где сосны окружали небольшой пустырь с грязной, голой землей. Кит вытащил свой ивовый прут и снова принялся рисовать диаграммы.

— Это я уже знаю наизусть, — сказал он. — Я чертил это не один раз. Сверимся на всякий случай.

Он достал книгу из заднего кармана джинсов и, поминутно заглядывая в нее, стал вписывать в свой рисунок символы, буквы и цифры.

— Не глянешь ли ты, может быть, я что-то упускаю? — спросил Кит.

— Конечно. — Нита с готовностью вынула свою книгу и стала сверять рисунок Кита с чертежом в ней. — Та-ак, нужно найти образ вещи, — читала она, — и я должна это сделать, пока ты читаешь заклинание.

Она оторвалась от книги и спросила:

— Кит, а ты знаешь, ПОЧЕМУ это получается? Ведь это всего-навсего листья, обрывки веревки, черточки на земле, обычный ивовый прутик. В этом же нет никакого смысла!

— А? — рассеянно откликнулся Кит. Он что-то бормотал, стирал и рисовал снова, перевивал червячки веревок. — Слушай! — вдруг воскликнул он. — Я, кажется, понял. Там была одна фраза: «Сжатое Время-Пространство». Это и есть заклинание. Видишь ли, пространство не пустое. Оно заполнено разными предметами, словами. И если ты правильно расположишь вещи и точно расставишь слова, Волшебство произойдет. Где веревка?

— Эта, с узелками? — Нита наклонилась и подняла тонкий моток.

— Наверно, я ее выронил, когда доставал прутик. — Кит был ужасно озабочен и забавно хмурился, морща чистый лоб. — Стой с того края, ладно?

Он кинул один конец веревки в центр нарисованной диаграммы, и Нита послушно, подчиняясь его команде, наступила на нее. Кит, держа другой конец веревки, пошел вокруг Нити и рисунков, чертя таким образом правильную окружность при помощи веревки. Перед тем как замкнуть круг, он ивовым прутиком нарисовал фигуры, напоминающие восьмерки, — в книге они назывались «волшебными узлами» — и этими восьмерками как бы завершил окружность. С усилием он отдернул веревку от земли. Она так прочно прилипла к диаграмме, что Ните пришлось помочь ему. Кит аккуратно свернул веревку и спрятал в карман.

— Следующий этап ты должна пройти сама, — сказал он. — Каждый пишет свою часть желаний. Я не могу за тебя писать твое имя. И рисовать, и читать заклинания. Все сделай сама. Там есть таблица со всеми символами.

И он ткнул пальцем в ее книгу. Нита пролистнула несколько страниц, нашла таблицу — длинный список английских букв и каких-то чисел, символов и знаков. Она посмотрела, как Кит выписывает свое имя, чтобы понять, каким образом это делается, и потихоньку стала расшифровывать символы,

— Кит, твой день рождения двадцать пятого августа? — вдруг спросила она.

— Ага.

Нита еще раз сверилась со знаками и символами, обозначающими год рождения и месяц.

— Они в своем перечне Колдунов прибавили тебе пару годков, не так ли? — улыбнулась она.

— Да. Они ошиблись, — ответил он задиристо. — А что?

— Ничего, так просто, — равнодушно сказала Нита, хотя прекрасно поняла состояние Кита. Она и сама отвечала таким тоном, когда ей задавали какой-нибудь обидный вопрос или можно было подозревать, что ее хотят обидеть, унизить.

— Если бы они были хотя бы моего возраста, — неожиданно заговорил Кит, глядя поверх плеча Ниты, — я бы с ними справился. «Ты говорит много плохо английская слова». — Кит забавно имитировал то, как они издеваются над его неправильным английским. — Я же не виноват, что мой родной — испанский. Проблема в том, что они сильнее меня, — добавил он грустно.

Нита кивнула и принялась писать свое имя на земле, сверяясь с напечатанными в таблице символами. Некоторые из них были короткими и простыми, другие оказывались очень сложными и замысловатыми. Эту невероятную вязь завитушек, зигзагов, загогулин мог, казалось ей, понять и нарисовать только ненормальный.

Она старалась аккуратно и точно воспроизвести их в своем рисунке, связать один символ с другим, соединить их в единый круг с теми «волшебными узлами», которые ранее начертил Кит, выписывая свое имя.

— Готово? — спросил Кит. Он опять двинулся по кругу, вычерчивая теперь уже внешнюю окружность.

— Все! — облегченно вздохнула Нита.

— О'кей! — Он в последний раз внимательно оглядел всю вязь «волшебных узлов», выпрямился и вытянул вперед руку, будто хотел что-то пощупать в воздухе.

— Прекрасно, — удовлетворенной сказал он. — Иди сюда и проверь.

— Что проверить? — не поняла Нита.

Он поманил ее левой рукой, по-прежнему не опуская правую. Нита подошла, стала рядом и тоже вытянула руку ладонью вверх и тут же почувствовала, будто ладонь ее наткнулась на мягкое, упругое препятствие. Похоже было, что воздух сгустился и превратился в поролоновую подушку, податливую, но пружинящую, отталкивающую руку, тяжелящую ее. Ните стало не по себе. А вдруг вся атмосфера вокруг них сгустится?

— Думаешь, в таком воздухе можно дышать? — засомневалась она.

— В прошлый раз у меня проблем не было, — спокойно ответил Кит, — Предполагается, что ЭТО не пропускает только враждебные влияния.

В то же мгновение Нита почувствовала удивительную легкость. Она словно бы парила в воздухе, хотя и крепко стояла на ногах. Тело ее стало совершенно невесомым. Вот теперь она окончательно поверила, что все это не шутки, а самое что ни на есть настоящее Волшебство. До этого момента она уговаривала себя, что все написанное в книге просто игра и что разговоры с деревьями ей приснились, когда она невзначай задремала над книгой, и что стыдно ей, взрослой девице, верить и заниматься всякой чепухой. Но сейчас был ясный день, окружающий мир жил прежней жизнью, рука ее, протянутая в пространство, могла — просто удивительно! — пощупать воздух. И тело, послушное малейшему движению мышц, готово было летать.

— А те парни, которые наткнулись на тебя там, на холме, что-нибудь поняли или заметили? — поинтересовалась она.

— Ага. Они растерялись. Представь себе, наткнулись на стену из воздуха и даже не смогли подойти ко мне. Шагу не могли ступить. Они даже пытались стрелять в меня из мелкашек. А мне хоть бы что — густое пространство ничего враждебного не пропускает. Они-то думали, что просто промахнулись. Ты знаешь, — он рассмеялся, — они ругались, а я не слышал. Ко мне долетали только обычные, ничего не значащие отрывки фраз, а все ругательства их отскакивали, как мячик от стенки. Они ушли, так ничего и не поняв. Помнишь, как в книге: «Люди, не верящие в чудо, не видят его»?

Он еще раз внимательно осмотрел начерченный круг.

— Такие долгие приготовления нужны только в первый раз. Потом уже не обязательно рисовать, чертить и вымерять. Все это делается мысленно и действует мгновенно. Стоит только появиться опасности. А нападающим кажется, что они просто пробуксовывают, как машина, наехавшая на препятствие. Так написано в книге.

— Здорово! — восхитилась Нита. Она с удовольствием представила себе встречу с Джоанн и ее компанией. А вслух спросила: — Что дальше?

— Дальше, — бормотал Кит, входя в центр круга и присаживаясь осторожно, чтобы не стереть ни один из нарисованных знаков, — дальше мы прочтем все это вслух. Вернее, я прочту все, а ты только свое имя. Хотя нет, ты должна внимательно проверить мой чертеж.

— Зачем? — удивилась Нита, вслед за Китом входя в круг и тоже стараясь не наступить на линию.

— Когда двое творят заклинание, каждый обязан проверить работу другого, — серьезно ответил Кит.

Кит уже углубился в чтение и разглядывание нарисованных ею знаков, и Нита послушно вытянула из кармана книгу и принялась читать символы Кита. В книге было написано, что обе части диаграммы должны уравновешивать одна другую и в то же время составлять единое целое, как в химической формуле. Нита медленно считывала, сравнивала с нарисованной в книге диаграммой. Наконец она убедилась, что все сходится.

— Все о'кей? — спросила она Кита.

— Кажется, да, — откликнулся он, все еще не отрывая взгляда от чертежа, — Видишь ли, нам нельзя ошибиться в написании имени. Ты должна точно знать, кто ты есть. И если ты что-нибудь напутаешь в заклинании…

— Кто ты есть или кем ты стал ТЕПЕРЬ? — обеспокоено спросила Нита. — Ведь теперь мы не то что были до сих пор, верно?

Кит пожал плечами.

— Не знаю, — прошептал он. — Только в книге сказано: «Если ты неправильно произнесешь свое имя, то заклинание не будет иметь силы».

— Что же делать? — всполошилась Нита.

— Начинать, — уверенно сказал Кит и встал. — Мы должны стать рядом и произносить наши имена одновременно. Надеюсь, ты не собьешься. Я постараюсь говорить помедленней.

— Ладно.

Кит глубоко вздохнул, крепко Зажмурился, потом широко раскрыл глаза и начал читать. Нита впервые в жизни слышала странное заклинание, произнесенное громким отчетливым голосом, и даже мурашки побежали у нее по спине.

И неуловимо все вокруг стало меняться. Тишина зазвенела. Солнечный свет, льющийся сквозь густую крону деревьев, вдруг стал холодным и твердым, как в ясную лунную ночь. Контуры предметов были словно очерчены цветной радужной линией. Нита словно бы пробуждалась от сна, когда еще не растворились яркие сновидения. Появилось ощущение силы и бодрости во всем теле. Она существовала здесь, в реальном мире, и в то же время как бы смотрела на окружающее пространство снаружи, издалека. И как бы в отдалении от нее Кит произносил цепочку сложных и непривычных, непонятных слов. Но, как ни странно, она понимала все, что он говорит.

— Нам нужно знать нечто, — глухим голосом бубнил Кит, — и мы знаем, что сумеем получить знание того ЗНАНИЯ, которое нам доступно или желаемо…

Она замерла. Впервые в жизни сон становился реальностью. Только теперь было наоборот: она не просыпалась, а как бы уходила в страну сна. Она всем телом ощущала силу, разлившуюся в воздухе, и ждала, что вот-вот что-то произойдет, что-то случится… Неужто Волшебство? С каждой секундой, с каждым произнесенным словом она все более определенно ощущала некий металлический вкус во рту, и мозг ее впитывал колдовское заклинание каждой частичкой. И блистающий холод слепил глаза. А речь Кита текла и текла, и диаграмма вдруг стала оживать, линии и знаки словно были нарисованы в воздухе. А сам воздух наполнился переплетением тончайших паутинных символов, и сквозь них, как сквозь замысловатую легчайшую решетку, Нита различала написание каких-то неведомых ей законов. Не физических, известных ей по школьным учебникам, а выражающих течение Силы, которая не была энергией и в то же время обладала невероятной упругостью и скручивала, втягивала в себя пространство. Нита, наверно, не смогла бы объяснить все это словами, но чувствовала так явно, видела так отчетливо, как свою руку, протянутую вперед ладонью вверх. И Кит взял ее за руку, и они снова были рядом. Их объединила неведомая сила, которая, казалось, кружилась, танцевала вокруг них. И как бы сами собой звучали заклинания. И вдруг наступила пауза… Кит пристально смотрел на нее сквозь паутину диаграммы.

Нита напряженно вглядывалась в сложную вязь символов и начала медленно читать их. И это было не просто ее имя, а понятие, определяющее ее сущность, знаки, превращающиеся в живую ткань. Заклинание окутывало, словно прозрачный кокон, становилось ее плотью. Сначала Ниту пронизала дрожь, но тут же пришло сознание, что ничего страшного не происходит. Наоборот, радость познания и силы наполняла все тело. Она как бы становилась частью заклинания, которое казалось уже не просто коконом, а надежным, защищающим панцирем. Она глубоко вздохнула и почувствовала вдруг себя необыкновенно счастливой.

Вновь возник голос Кита. Теперь они произносили пляшущие в воздухе формулы в унисон, не отставая и не опережая друг друга. Странные слова, наполовину видимые, наполовину ощущаемые как движение пространства. Звуки, свет, линии — все двигалось в едином ритме. Что это? Песня, стихотворение, заклинание? Все вокруг них уплотнялось, становилось единым — воздух, трава, деревья, которые, казалось, склонялись над ними, чтобы расслышать каждое произнесенное слово.

Кит сейчас произносил символы своего имени, и Нита видела, как и его окружает защитная оболочка. Он медленно и торжественно договорил заклинание и посмотрел на Ниту. И они одновременно почувствовали, что воплотились в ту сущность, которая была заключена в символах их имен. Стояли мальчик и девочка, Кит и Нита, но они стали уже другими, не теми прежними, загнанными, слабыми детьми.

И тут Нита вспомнила про свою ручку. Она постаралась мысленно нарисовать ее образ как можно подробнее. Серебристый колпачок, немного затертый, поцарапанный. Корпус ручки с нацарапанными инициалами. Зачем она это делала? Она сама себе не отдавала в этом отчета.

А вещи вокруг них опять стали меняться. Тени деревьев, казалось, потемнели. Тишина стала всеобъемлющей, и их голоса падали в нее, как в колодец. Нита подивилась гармонии их голосов, словно бы слившихся воедино. Она вдруг почувствовала, что значение их заклинания гораздо больше, чем просто поиски ручки или даже стремление защититься от обид.

Они стали ощущать прикосновение света звезд, и космическая ночь, словно бы приближенная одним оборотом окуляра телескопа, ясно просматривалась до последней звездной крупинки. И появилась уверенность, что все это необъятное пространство сейчас подвластно им.

Они умолкли одновременно и замерли, затаив дыхание и с тревогой ожидая, что же произойдет дальше. А заклинание витало вокруг них в воздухе. Оно было почти реальным, как свет, движение ветра, тени. Быстрое, трепещущее, оно то касалось лица, то странным образом толкало в плечо. Они вдруг почувствовали не просто легкое касание, а резкий толчок. Было такое впечатление, будто тебя столкнули с твердой площадки и ты летишь в пустоту. Непроизвольно они попытались ухватиться за прозрачную решетку заклинания, как если бы это была обыкновенная металлическая ограда.

Темнота стала гуще, превращаясь в гнетущий мрак. Они глянули вниз, словно с высокого балкона. Там, меж двух холодных рек, лежал усеянный камнями с острыми железными шипами, полускрытый в тумане остров.

— Манхэттен? — спросил, не произнеся, однако, ни слова, Кит.

И Нита услышала его безмолвный вопрос. Она, казалось, застыла, превратившись в мраморную статую, не могла ни двинуться, ни раскрыть рта, ни произнести ни звука. И все же она каким-то образом ответила ему:

— Похоже на Манхэттен. Но что делает здесь моя ручка?

Действительно, тенью маячила любимая космическая ручка, но, может быть, ей это только показалось?

— Никогда не думал, что Нью-Йорк так ужасен, — сказал Кит.

Нита напрягла зрение. Трудно было что-либо разобрать. Весь город окутала темная пелена. Это был не просто туман, а вязкая смрадная завеса. Нельзя было различить движения машин, и куда-то исчезло привычное сверкание огней. Лишь два огонька мерцали в глубине Манхэттена. На восточных Пятидесятых пульсировал, пробиваясь сквозь сталь и камень, узкий луч, острый до боли в глазах. А к югу острова, прямо в гуще офисов и банков, зажегся другой огонек. Он равномерно дышал и вспыхивал, словно далекое светящееся сердце. Крохотный, еле мерцающий огонек.

— Но все-таки, как оказалась здесь моя ручка? — повторила Нита. Она всматривалась в лежащее под ними темное изломанное пространство, прислушиваясь к зловещей тишине, словно таящей в себе опасность замершего перед броском дикого зверя. И душное небо опускалось на нее всей своей непонятной тяжестью. И чувствовалось что-то недоброе во всей этой мрачной тишине, во всей этой духоте и неподвижности. И каким-то шестым чувством Нита ощутила присутствие ЧЕГО-ТО живого и наблюдающего за ними, злорадно ожидающего их следующего движения. — Кит, что это? — тревожно спросила она.

— ОНО знает, что мы здесь. ОНО подстерегает нас, — срывающимся голосом ответил Кит. — Этого не должно было произойти, если, конечно, мы ничего не напутали в заклинании. Но стоит этой… Неизвестной Силе захватить нас, нам никогда не вырваться. Это я знаю.

Кит забормотал что-то, лихорадочно вспоминая все символы и знаки заклинания.

А Нита с трепетом наблюдала за ним, чувствуя присутствие страшного и непонятного, этой Неведомой Силы, которая, казалось, тянулась к ней, ленивая, зыбкая, мертвящая. Трясущимися руками девочка перелистывала страницы книги, тоже пытаясь найти спасительный ответ.

— Кит, смотри, тут сказано: «Если вы нарушили равновесие, исказили в какой-то части заклинание, то рискуете привлечь опасную Силу». А вдруг это и есть та, другая Сила, Кит? — шептала Нита. — Вдруг мы вступили в поле ее влияния и она настигает нас?

Нита чувствовала всем телом огромную, голодную тьму, вздымающуюся к ним вверх мутным желтоватым от слабого света облаком. Она вдруг нашла нужную страницу.

— Слушай, Кит, — воскликнула она, — надо в заклинании сделать дыру, достаточно большую, чтобы в нее могла проникнуть дружеская Сила! Мы должны попробовать, мы обязаны использовать этот шанс!

Нита видела, что Кит болезненно напрягается, пытаясь вызвать в памяти нужные слова и символы.

— Хорошо, — наконец откликнулся он. — Но я не уверен. А вдруг случится что-нибудь ХУДШЕЕ?

— Что может быть страшнее всего ЭТОГО? — торопила его Нита, с ужасом ощущая, как это голодное и ненасытное ЧТО-ТО надвигается на них неотвратимой тяжестью.

Глаза Кита сузились. Он решительно сжал кулаки и проговорил:

— Кое-что я выудил из своей дырявой памяти. Деваться некуда, придется попробовать.

— Начинай, начинай, — торопила его Нита. — Главное, скажи, что делать мне.

— Приготовься, — хрипло сказал Кит и стал мысленно произносить заклинание.

И чудо произошло. Пространство, а вернее, тьма стала рваться на части. Мерцающая линия горизонта сломалась, а свинцово-серое небо, Словно раздираемая ветром занавеска, всколыхнулось и расползлось на лоскуты. И подкрадывавшееся к ним НЕЧТО, казалось, колеблется, остановившись и замерев в замешательстве.

— Бей! — крикнул Кит. — Кулаком! Прямо перед собой!

Нита ткнула рукой в пространство, и оно вдруг подалось, разрываясь с полотняным, треском. Нита уже орудовала двумя руками, стараясь разодрать это невидимое полотно, сделав дыру как можно шире.

— Она.. оно поддается! — воскликнул Кит. — Давай! Давай!

И Нита толкала, била, нажимала до тех пор, пока все тело ее не занемело от боли. И когда силы уже окончательно покинули ее, Кит выкрикнул короткий резкий слог, словно бы швырнул его в пространство, как в распахнутую дверь.

В единое мгновение их закрутило, завертело. Казалось, что они очутились в самой сердцевине гигантского смерча и их несет, несет, влечет в неведомую сказочную страну Оз. Такие смертельной силы смерчи срывают крыши с домов, уносят стены, словно лепестки цветов, сметают все с поверхности земли. Ребят окутывали клубы едкого дыма, оглушали хриплые и пронзительные звуки злобных голосов.

Но вот Нита почувствовала, как живительный свет пробивается сквозь этот вихрь мрака и воя. Ее затопили волны мелькающих и сменяющихся мгновенно образов. Уловить эти видения, запечатлеть в памяти было невозможно, но она чувствовала, ясно понимала, что это образы и лики других вселенных, неведомых планет, иных времен. Она крепко зажмурилась и старалась заслониться от этой круговерти словами заклинания.

Кит, она это ясно чувствовала, стоя или, вернее, плывя рядом с нею, тоже мысленно перебирал символы Волшебной диаграммы. Они торопились, они захлебывались короткими слогами, труднопроизносимыми и как бы цепляющимися за язык, застревающими в гортани.

И в то же время они видели, как мрак и туман втягиваются в дыру, образовавшуюся в пространстве. В эту дыру всасывались, мелькая перед их глазами, большие и маленькие предметы, какие-то существа, горящие в полутьме огненными росчерками, отрывки слов и символы. И все это лилось беспрерывным потоком, словно струи воды в воронку водостока. Что-то застревало, с трудом и почти слышимым скрипом протискивалось, раздирая или растягивая края дыры. Но вот что-то неясное, расплывчатое и в то же время имеющее в точности размер и форму дыры закупорило ее, остановив сумасшедшее кружение.

Ребята почувствовали облегчение. Но Нита вдруг ощутила, что около них появилось — или появился? — непонятное существо, что-то крохотное, но явно живое. Она прижалась к Киту и прошептала:

— Чувствуешь?

— Ага. Оно, по-моему, слишком огромно.

— А мне кажется таким маленьким…

— Думаешь, нам удастся выбраться отсюда до того, как этот КАК-ЕГО-ТАМ…

Непонятное и уже не такое страшное КАК-ЕГО-ТАМ затряслось в бессильном гневе с такой яростью и силой, что Нита и Кит почувствовали его пульсирующую, удаляющуюся вибрацию каждой мышцей тела.

— Уф-ф! — вздохнул облегченно Кит. — Давай-ка поскорей уносить отсюда ноги.

Он, словно лассо, кинул в пространство заклинание и с невероятной, откуда-то взявшейся у него силой ДЕРНУЛ. На них обрушился слепящий дневной свет, тяжелый, будто рухнувший шатер. Гравитация придавила их к земле. Кита швырнуло лицом вниз и сдавило дыхание. Нита согнулась, закрыла лицо руками и старалась втянуть воздух в сжатую тисками грудь.

Неожиданно ей стало легче, но она продолжала недвижно лежать, свернувшись калачиком и не смея открыть глаза. Она помнила предупреждение в книге, что заклятие отнимает все силы, так велика эта созидательная работа. И действительно, она ощущала полное физическое изнеможение, будто только что ответила на сотню труднейших вопросов, запутанных и неразрешимых, не имеющих одного верного и ясного ответа. И все же они нашли этот ответ! Они, кажется, решили неразрешимую задачу!

— Кит! — позвала она, все еще не смея открыть глаза.

— М-мм! — раздалось совсем рядом. Кит лежал ничком, обхватив голову руками. — М-мм, у-у-у! — стонал он. — Прошу тебя, выруби солнце!

Нита открыла глаза, зажмурилась и снова открыла сначала один глаз, потом другой. Солнце било прямо в лицо.

— Не такое уж оно яркое, — сказала Нита, — смотреть можно.

— Интересно, сколько времени мы здесь околачиваемся? — проговорил Кит. — Солнце должно бы уже закатиться. Или уж, во всяком случае, не так шпарить.

— Сейчас… — протянула Нита, глядя на часы, — Странно, ему действительно пора бы…

Она запнулась, вдруг сообразив, что солнце не может висеть так низко. Они были сбиты с толку ярким блуждающим огоньком, пульсирующим справа прямо над их головами, буквально в трех шагах.

В радужном круге сияла белым огнем булавочная головка света. Словно в свободном пространстве была подвешена сильная двухсотсвечовая лампочка. И ни единой тени. Лишь мягкий округлый свет, словно светящийся глаз, излучающий пучок прямых лучей. Нита немо пялилась на эту светящуюся точку. А точка эта постепенно тускнела, увеличивалась, растекалась, и вот уже она скорее напоминает маленький плотный круг, готовый вобрать в себя, втянуть в свою сердцевину и листья, и деревья, и даже небо. Ните показалось, что и Кита он способен поглотить. Не успела она испугаться, как круг снова сжался и превратился в точку. Точка с любопытством уставилась на нее. Вместо испуга девочка ощутила светлую радость освобождения. Просто невероятное чувство счастья заполнило все ее существо. Нита точно знала, что и Кит охвачен таким же безумным приступом радости.

А световая точка вдруг вспыхнула снова белым пульсирующим пламенем.

— Уважаемый Заклинатель! — послышался мелодичный, нет, не голос, а звук высокой частоты, который каким-то образом складывался для Ниты в слова. — Уважаемый Заклинатель, я послушно включил все кванты своей энергии, и вот я здесь, в этом Прекрасном Нигде!

«Эге, приятель, — усмехнулась про себя Нита, — уж не собираешься и ты стать Волшебником? Этот небесный пришелец упал в наш мир, а вообразил себе, наверно, что попал в необыкновенное место. Радуется, будто взмыл в небеса». А вслух она произнесла:

— Извините меня, но нас двое. Эй, Кит, поднимайся. Нашего полку прибыло. — И она потрясла его за плечо.

— О-ох! — закряхтел Кит, поднимаясь на локте. — Нас что, разорвало?

— Нет, все в порядке. А это, кажется, та Сила, которую ты вызвал заклинанием. По-моему, она не страшная. Скорее забавная.

— Она… о-ох! То есть оно… у-ух! — Кит потер бок и уставился на парящую световую точку. — Оно что-то сказало?

— Ну да, — откликнулась Нита. — Оно сообщило, что включило все свои кванты или что-то там такое еще на полную мощность. Слушай, Кит, а вдруг это опасно?

— Опасно? — Внутри световой точки что-то заколыхалось, будто от смеха. Звук этот был похож на хруст поедаемых вафель или, точнее, на щелканье счетчика Гейгера. — Опасность — это что-то противоположное мне, милая детка.

Слово «детка» Ните пришлось не совсем по душе, но она промолчала. А световая точка вдруг снова словно бы расплылась, наполнив пространство светящимся газовым мерцанием, и тут же сжалась, сократилась, стянулась к центру, обозначившемуся светящимся ядром.

— Добро пожаловать в наше, может быть, не самое прекрасное, но все же неплохое местечко — на Землю, — вежливо сказала Нита и добавила: — Во всяком случае, нам здесь нравится.

Точка прочертила в воздухе замысловатую восьмерку, будто, как показалось Ните, пожала плечами, и просвистела или, что точнее, проскрипела:

— Мне кажется, здесь все неплохо организовано: жизнь ценна и важна. Там, откуда я, наоборот, даже атом из хвоста кометы ценнее живой споры.

Нита так и не могла понять, как у нее в голове укладываются в слова звуки, высвистываемые непонятным источником света. Скорее это было похоже на целую цепочку математических уравнений.

— Оно, по-моему, пользуется тем же Словарем, который дан в книге, — сказал Кит, будто подслушал мысли Ниты. Он что-то пробормотал, почти беззвучно шевеля губами, наморщил лоб и спросил: — Не могли бы вы нам пояснить все же, кто вы или что вы?

— Моя общая масса равна пяти или шести бело-голубым гигантским звездам и нескольким тысячеквантовым планетам. Я излучаю весь спектр энергетического поля, все виды света и радиации и даже субатомные частицы, — проворковало световое пятно.

Кит удивленно поднял брови.

— Ты хоть что-нибудь поняла? — спросил он Ниту.

Нита смущенно улыбнулась. Она не отрываясь глядела на светящуюся точку, то сужающуюся до булавочной головки, то расширяющуюся, словно распахнутый глаз.

— Но при такой массе должна быть ого-го какая сила тяжести, — сообразила она. — Ты же должна… должен весить неимоверно много!

— Ничего подобного, — ответил Световой Глаз, — я субстанция особого класса. Мы не поглощаем, а пропускаем сквозь себя.

— Тоннель через Временное Пространство! — осенило Ниту. — Так, выходит, ты белая дыра? — Световое облако перестало мерцать и колыхаться. Оно как бы отвердело.

— Я что, похож на дыру? — послышался обиженный свист. И Световой Глаз, как его про себя назвала Нита, устремил на нее острый световой луч.

— Извини, пожалуйста, — растерялась Нита. — Но мы так называем… э-э, существа вроде тебя. Потому что ты действуешь как дыра во Вселенной, через которую проходит свет и радиация. Так что ты не Дыра, а как бы дыра. Условно. — Она повернулась к Киту и вдруг вспомнила — Послушай, Кит, а где моя ручка? Неужто заклинание не в силах вернуть ее? Или оно не подействовало?

— Заклинание действует всегда и неотвратимо. Так написано в книге, — сказал Кит. — Но оно дает тебе не предметы, а помогает решить проблемы или просто находит само решение, — Он смущенно развел руками. — Я просил защитную ауру. Вот и все. Если мы получили в ответ Белую Дыру, значит, это и есть решение всех наших проблем.

— Если это ВСЕ решение, — недовольно проворчала Нита, — то я решительно не понимаю, как я добуду свою ручку.

— Очень забавно, — вмешался Световой Глаз, — но мне, извините, пора. Столько дел. Надо найти функционально-совещательное звено. Затем выяснить Имя Света, его траекторию и всю параизмерительную сеть, в ячейках которой сокрыт путь к вызвавшему меня. Извините, но я стал сомневаться, что вы и есть Заклинатели.

— А вот и нет! — воскликнул Кит. — Мы, именно мы вызвали тебя!

— Вы? Вызвали? Меня? — присвистнул Световой Глаз. — Вы представители Сил, рожденных Жизнью? О, простите, что я сомневался! Я знаю, что вы можете принимать любую форму. Но почему-то мне казалось, что вы, извините, больше ростом. Квазар, к примеру, или мега-нова. А вы, еще раз простите, имеете отношение к Жизни?

— Уж во всяком случае не мертвецы! — хмыкнул Кит.

— Так, значит, все-таки вы вызвали меня… — согласился Световой Глаз. — И вызвали именно меня? Я не ошибся? Ошибка была бы вполне возможна и простительна, ведь мы до этого, если не ошибаюсь, не встречались.

— Конечно, не встречались, — подтвердила Нита. — Но мы немного ошиблись в заклинании и вызвали ЧТО-ТО, и оно давило и старалось поглотить нас. Вот мы и призвали дополнительную Силу. Думаю, ты и есть она, то есть та спасительная Сила. Надеюсь, я понятно и необидно все объяснила?

Нита ужасно боялась, что Белая Дыра рассердится и исчезнет.

— Вполне, — удовлетворенно щелкнул Световой Глаз, — Я видел парасеть с множеством пустых пространственных ячеек, которые влекли меня. Это, кажется, и была диаграмма, выстроенная вами, или, как вы выражаетесь, заклинание. Я мог протянуть все свои измерения сквозь эту сеть и выбраться из своего собственного Пространства. И вот я здесь, чтобы быть с теми, кто сумеет воспользоваться моими возможностями.

Световая точка снова сделала пируэт, никак по-другому это замысловатое движение в воздухе, пожалуй, и назвать-то нельзя было.

— А не скажете, что это, где мы, то есть вы и я с вами?..

Кит и Нита недоуменно переглянулись: они никак не могли взять в толк, о чем это их спрашивают.,

— Ну-у… — Свет то тускнел, то разгорался пронзительно ярко. — Все это вокруг… что это?

— А-а, — сообразила Нита. — Это наша планета. Называется Земля. Ясно?

И она на всякий случай развела широко руки, словно обняла огромный шар.

— Планета… — повторил Световой Глаз, — Земля. Это просто замечательно! Всегда мечтал побывать на планете. Надоело, честно говоря, иметь дело только с пучками радиации. Но, может быть, вам интересно искупаться в лучах радиации или взглянуть на нее?

— Ни то ни другое, — поспешно возразила Нита.

— Видите ли, — попытался объяснить Кит, — во-первых, мы не можем видеть эти лучи, а во-вторых, мы устроены так, что лучше поменьше принимать на себя этой самой радиации. На счастье, мы от нее защищены атмосферой.

— Атмосферой! — раздался восторженный свист. — Значит, эта планета с настоящей атмосферой? И на ней есть Жизнь?

— А мы о чем толкуем? — хихикнул Кит.

— И вы и есть те самые Заклинатели? Те, что помогли мне сюда попасть?

— Они самые, — откликнулся Кит. — А ты, в свою очередь, должен помочь нам. Ните, например, вернуть ручку.

Световой луч уставился на Кита.

— Кое-какие возможности имеются… — защелкало, засвистело внутри светового пятна. — Если мы будем работать вместе на постоянной основе, то некоторое количество световой энергии, немного излученного света я тебе смогу дать. Может быть, даже горстку альфа-излучений. Посмотрим-посмотрим. А что такое, кстати, ручка?

— Как тебя зовут? — спросил в свою очередь, Кит. — Не можем же мы звать тебя «эй, ты».

— У меня очень простое имя, — прозвучал ответ. — Меня зовут Хариликоблефарехглюкумейличефреди-осд, энагуни.

Пока он произносил свое имя, цвет его постоянно менялся, то рассыпаясь радужными бликами, то пульсируя цветовыми волнами, словно вместе со звуком возникал и видеоряд, некий перевод на визуальный язык.

— Хари.. фари… рех… — попыталась повторить Нита.

— Фред! — быстро сообразил Кит. — Мы станем звать тебя Фредом. Если нужно будет быстро позвать на помощь, то, прости, пожалуйста, твое полное имя не совсем подойдет — слишком уж оно длинно. И потом, это единственное, что я разобрал.

— Ты не возражаешь? Тебе нравится? — осторожно спросила Нита.

Опять в воздухе скрутилась световая восьмерка, означавшая, видимо, пожатие плечами.

— Пожалуй, это лучше, чем калечить мое настоящее имя, пытаясь его выговорить, как это сделала ты только что, — ответил новоявленный Фред. — Теперь скажите ваши имена.

— Нита.

— Кит.

— Вижу, вам нравятся короткие имена, — сказал Фред, — Ну и отлично. А теперь все же объясните мне, что такое «ручка», и я постараюсь помочь вам найти ее.

— О'кей, — обрадовался Кит. — Теперь мы можем сломать круг заклинаний и отправиться куда пожелаем.

— Замечательно! — подпрыгнула от радости Нита и принялась энергично стирать нарисованные диаграммы.

Кит стер колдовские узлы и символы и ногой зашаркал в нескольких местах линию круга. Нита протянула вперед руку, и та не встретила никакого сопротивления: пространство было проницаемо, как обычно.

— Не так-то плохо для Первой Попытки! — сказала она удовлетворенно. — Первое заклинание сработало!

— Прости, пожалуйста, — обратился к ней Фред, — Я все хочу спросить, что такое ЗАКЛИНАНИЕ.

Нита улыбнулась и протянула перед собой книгу, на которую тут же упал острый любопытный луч. Кит подошел и стал рядом с ней, и оба они почувствовали, что этот день будет длиться долго-долго и что Волшебство разлито во всем окружающем их мире.