Капитан Пирожков

Род Пирожковых крепок

Каждый день можно было видеть в Орле, как Яков Михайлович Пирожков, в темных очках и с клюшкой в руках, шагает к пристани. Там он встречал пароходы. По гудку узнавал, какое судно. Не видя ничего и никого, он точно знал, кто работает на том или ином пароходе, безошибочно называл судоводителей по имени и отчеству, всех расспрашивал, во все вникал, давал советы.

Узнав о каком-нибудь непорядке в работе флота, Яков Михайлович не оставлял его без внимания. Если требовалось, он звонил руководящим работникам пароходства или же выезжал в Пермь, доказывал, настаивал и добивался устранения недостатков.

Как-то знакомые лоцманы рассказали ему, что на Костоватовской гряде появились отмели, которые мешают проводить плоты через этот участок. Однако путейцы не торопились разработать перекат. Яков Михайлович, как судоводитель, близко принял к сердцу слова лоцманов. Уточнив все сведения, он немедленно отправился на селектор, вызвал путейцев и передал им жалобу лоцманов. Досталось тогда нерадивым работникам. Через несколько дней на перекате были проведены необходимые работы.

Глубоко уважали камские водники Якова Михайловича Пирожкова. С годами установилась добрая традиция: все пароходы, которые следовали мимо Орла, давали приветственные гудки в честь героя-капитана.

В 1933 году буксирному пароходу «Алатырь», на котором Яков Михайлович когда-то плавал, было присвоено имя капитана Пирожкова.

Пирожкова всегда до глубины души радовали вести о тех грандиозных преобразованиях, которые совершались в стране в годы пятилеток.

Километрах в десяти от Орла, вверх по Каме, где теперь раскинулся город Березники, издавна прозябали небольшие населенные пункты: Дедюхино, Ленва, Чуртан и другие. Якову Михайловичу не раз приходилось бывать в них. В 1929 году здесь начали сооружать крупный химический комбинат. Появились многоэтажные жилые дома, а вместе с ними — хлебозавод, фабрика-кухня, больница, Дворец культуры. Все старые поселки в 1932 году были объединены в один город, который назвали Березники. Якову Михайловичу все время передавали подробности о развитии нового города, и ему ясно представлялись прямые улицы, большие каменные дома, электрические огни…

— Подумать только, какие чудесные дела творятся! — говорил он с восторгом.

Эти же слова он не один раз повторил, когда встретился со строителями Березников в доме отдыха Огурдино. В этом живописном прикамском уголке, славящемся своими сосновыми рощами, раньше находились дачи усольских купцов. После установления Советской власти дачи были превращены в дома отдыха для трудящихся.

Интересной была эта встреча. Строители попросили Пирожкова рассказать про гражданскую войну на Каме. С большим воодушевлением поведал он о героизме водников, защищавших вместе с частями Красной Армии Прикамье. Но про себя умолчал: только вскользь упомянул, что его ранило во время обстрела парохода «Товарищ».

Заканчивая беседу, он тогда сказал строителям:

— Как видите, товарищи, не напрасно пролили свою кровь. Жить при Советской власти — большое счастье. Это нужно всегда помнить.

Большой интерес вызывали у Якова Михайловича новые суда, которые прибывали на Каму. В 1934 году поступила первая пятерка новых пароходов: «Пятилетка», «Серп», «Красное Сормово», «Молот», «Камгэс» постройки Сормовского завода. Яков Михайлович подробно расспрашивал всех о конструкции этих пароходов.

Следом за «сормовичами» на Каму прибыли большие пассажирские теплоходы «Анри Барбюс», «Александр Невский». Они являлись тогда совершенством советской судостроительной техники. Все на них было электрифицировано, вплоть до управления движением судна.

Диковинкой были раньше на буксирном флоте и паровые штурвалы, служащие для перекладки руля, — они имелись только на единичных судах пароходных фирм. Начиная же с тридцатых годов в Камском пароходстве паровыми штурвалами стали оснащать все буксирные суда. Прослышав о новинке, Яков Михайлович решил сам проверить, как работает паровое рулевое устройство. Попросил провести его на пароход, нащупал штурвал, легко коснулся рукоятки колеса, и оно послушно повернулось.

Новая техника облегчала труд судовых команд, повышала производительность флота.

Труженики камского флота дружно подхватывали творческие начинания, направленные на максимальное использование провозной способности судов. И Яков Михайлович гордился, что среди ударников водного транспорта — славной гвардии труда— его сын Александр. С малых лет тот полюбил Каму — кормилицу всех Пирожковых, старательно учился отцовскому делу — судовождению; плавал на буксирных пароходах матросом, потом был рулевым, после этого его выдвинули в лоцманы. Одиннадцать лет проплавал Александр Яковлевич Пирожков лоцманом на пароходе «Немда», и на этом же пароходе стал капитаном, водил большегрузные составы.

При встречах с сыном отец подолгу рассказывал об особенностях камских плесов и перекатов. Правда, за годы Советской власти река сильно изменилась, появилось много таких ориентиров, которых Якову Михайловичу не приходилось в свое время видеть. Прикамье, как и вся советская земля, расцветало, становилось краше. Хорошела и Кама, приобретая новые очертания. На ее берегах вырастали новые города и поселки. Несмотря на это, богатый опыт и знания старого капитана помогали его сыну Александру и другим капитанам и штурманам лучше усвоить судоводительскую науку.

С первого дня Великой Отечественной войны Яков Михайлович, как и все, чувствовал острую тревогу за судьбу Отчизны. Он жадно прислушивался к сообщениям по радио, просил читать ему статьи о мужественной борьбе советских людей с ненавистным врагом. На фронте тогда были и многие камские водники. Ближе к переднему краю борьбы отправлялись суда с Камы.

Время от времени в Орел приходили вести о боевых делах водников Урала. Свой долг они выполняли храбро и мужественно.

Навсегда в историю Камского пароходства вошел подвиг команды грузового теплохода «Таджикия». Получив задание доставить с прифронтовой Волги на Каму груз, в котором нуждалась оборонная промышленность Урала, команда этого судна под водительством капитана Ивана Ивановича Рыбакова без колебания отправилась в опасный рейс. В пути на плесах теплоход подстерегали мины, с берега на судно обрушивалась артиллерия, с воздуха бомбили его самолеты. Теплоход получил более пятидесяти пробоин. Вспыхнул пожар. Выбиваясь из сил, команда гасила огонь и заделывала пробоины; теплоход ни на минуту не прекращал движения. Груз был доставлен к месту назначения.

Приходили и горестные вести. В районе Сталинграда погибли камские паротеплоходы «Александр Невский», «Нижволгострой», «Татария». Смертью храбрых пали многие камские водники.

Яков Михайлович в меру своих сил стремился помочь фронту. Еще чаще он стал бывать на пристани: интересовался продвижением грузов, подсказывал, требовал, он не терпел ни малейшей оплошности или неорганизованности. Немало тогда сделал Пирожков для улучшения организации транспортного обслуживания фронта. С головой ушел в это дело.

В одну военную осень руководители пристани Орел, сразу же после появления первой шуги, стали свертывать работу. Когда Яков Михайлович узнал об этом, он крепко поругал начальника пристани.

— Чего ты торопишься закрывать навигацию? Тебе же скоро шестьдесят лет, должен знать приметы. Кама всегда застывает при четвертом холоде, а сейчас только третий. Запомни, пароходы будут ходить до самых Октябрьских праздников. Время не стоит терять…

Слова умудренного жизнью человека сбылись. Каму сковало льдом в первой декаде ноября. Пристань проработала еще десять дней и за это время отправила и приняла много тонн различных грузов.

Всех случаев его активной помощи коллективу пароходства не перечесть.

Деятельным и неугомонным был Яков Михайлович и после войны. Старел годами, но духом оставался молодым.

За активное участие в производственной жизни министр речного флота в 1946 году наградил Якова Михайловича значком «Отличнику социалистического соревнования».

— Видишь, бабка, — говорил он жене, — старый конь борозды не портит. Даем еще пользу государству.

Большую радость пережил Пирожков в 1947 году, когда отмечалось столетие регулярного судоходства по Каме. В тот год Яков Михайлович, знаменитый капитан Пирожков, был награжден орденом Ленина.

Награды вручались в Перми, в оперном театре, на торжественном собрании водников Камского бассейна. Якова Михайловича усадили за столом президиума рядом со старейшим бакенщиком Степаном Васильевичем Власовым, который тоже был награжден орденом Ленина. В этой необычной обстановке они и познакомились.

Бакенщика Власова, с его длинной, как у патриарха, бородой, знали на Каме все. Когда пароход проходил мимо его поста, он торжественно помахивал флажками и по старинному русскому обычаю отвешивал поклоны товарищам по работе. Не было случая, чтобы он не вышел навстречу пароходам. Шестьдесят с лишним лет проработал Степан Васильевич на водных путях.

— Я из деревни Камской, голицынской когда-то была. Слышал? — осведомлялся он у Якова Михайловича.

— Как не знать… А у нас, в Орле, были строгановские владения.

Ветеранам камского флота было о чем поговорить. Якову Михайловичу пошел тогда восьмой десяток, Степану Васильевичу — девятый.

Когда зачитывали Указ о награждении и Яков Михайлович услышал свою фамилию, он торопливо поднялся с места. На лице заиграла улыбка. Подумал было: надо идти на голос и принять орден, но его придержали. К заслуженному капитану подошел депутат Верховного Совета СССР и, тепло пожав руку, вручил высокую награду.

Орден Ленина! Сколько хорошего было известно Якову Михайловичу о человеке, чьим именем назван этот орден. Но он не видел Ленина. Даже по портретам он не мог представить себе его внешность. А как бы хотелось!

Яков Михайлович бережно вынул из красной коробочки орден и стал по нему водить чуткими пальцами — потрогал серебристый профиль Ленина, золотые колосья.

Еще многое хотелось Пирожкову сделать для своей Отчизны. Он хорошо чувствовал жизнь. У него имелся богатый житейский и производственный опыт, которым он щедро делился со всеми.

Яков Михайлович мечтал быть свидетелем создания большой Камы. Как-то еще в тридцатые годы ему привелось встретиться с группой изыскателей, которые вели работу в зоне, где намечалось сооружение первого камского гидроузла. Они рассказали ему о решении Коммунистической партии и Советского правительства создать на Каме гидроузел с огромным водохранилищем. С того времени старый капитан не переставал думать о большой обновленной Каме.

Но годы брали свое. 4 апреля 1948 года этого неутомимого труженика и славного патриота не стало.

На могилу капитана Пирожкова со скромным памятником приходят его односельчане, водники из других мест Камы, пионеры. Всем одинаково дорога память об этом замечательном человеке.

Память о нем живет и в делах его потомков. Сын Якова Михайловича Александр, плававший капитаном, за долголетнюю и безупречную работу награжден орденом Ленина. Судоводителем стал и внук прославленного капитана Виталий, окончивший Пермское речное училище.

Яков Михайлович часто любил говорить:

— Крепок род Пирожковых. Еще много лет он послужит Каме.

Он не ошибся!