Капо

ГЛАВА 13

Франсуа

Чёрт возьми.

Эти два слова эхом отдавались у меня в голове, когда я выходил из гостиной, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не вернуться обратно. Я не планировал полностью отстраняться, пока не заметил, что она просматривала на ноутбуке.

На меня произвело впечатление её упорство в желании узнать обо мне как можно больше, но тот факт, что она добавила в закладки несколько статей, написанных о моей семье, в том числе об аресте моего отца, стал тревожным. Я не мог не отметить, как Арман предположил, что она имеет к этому более непосредственное отношение. Это беспокоило меня почти так же сильно, как и всё остальное. Продаст ли она свою душу? Это было совсем не похоже на Делани.

Хотя я пока не был готов поверить в его теорию, я всё же был рад, что Рокко написал мне, что узнал больше о её жизни в Лос-Анджелесе. Я направился в кабинет её отца, который планировал использовать для установки дополнительных камер наблюдения. Возможно, я был слишком осторожен, но вся эта ситуация нервировала меня больше, чем я хотел признаться даже самому себе.

Ощущение потери контроля было неприемлемо на любом уровне, но я не мог щёлкнуть пальцами и приказать своим солдатам справиться с ситуацией. Пока ещё не было того, на кого я мог бы обрушить свои кулаки в течение нескольких часов, чтобы он, наконец, испустил бы дух.

И это было похоже на то, как если бы я чувствовал себя призраком, прячущимся в тени и ждущим подходящего момента, чтобы нанести удар. И вот я снова вышел из-под контроля. Обычно это толкало меня на очень плохие поступки, в том числе на то, чтобы выплеснуть свой гнев с помощью насилия. Это не предвещало ничего хорошего, учитывая, что я выступал здесь в роли телохранителя.

Я направился прямиком к бару Брэндона и схватил стакан. Два кубика льда. Наполнил стакан бурбоном, своим любимым напитком, когда был зол или озадачен. Опрокинул в себя половину, прежде чем двинуться к дверям, глядя на темнеющее небо. Темнота всегда была тем, что я любил, ночное время освобождало. Прямо сейчас я не мог выносить этот покров теней. Мой инстинкт продолжал подсказывать мне, что за всей моей семьей наблюдают, тщательно её изучают. Я не мог отделаться от этого ощущения.

Напиток был настолько вкусным, что я позволил своим мыслям переключиться на то, какой уязвимой казалась Делани на диване. На ней был короткий сарафан, волосы снова были собраны в конский хвост. Невозможно было не заметить её возбуждённые соски, то, каким напряжённым казался её голос, её пристальный взгляд, полный жара. Я залил в себя ещё немного алкоголя и вернулся к бару за добавкой. В выпивке я не нуждался, но это было единственное, что могло унять и ярость, и голод.

По крайней мере, я на это пиздец как надеялся.

Завершив действие, я схватил свой телефон. Рокко ответил после первого же гудка.

— Что ты нашёл? — немедленно рявкнул я, делая ещё один глоток жидкости для возлияния.

— Что ж, девушка неплохо справлялась со своей задачей. Ей удалось вложить свои доходы в несколько крупных инвестиций, в том числе сохранить часть своих средств ликвидными, но этого недостаточно, чтобы говорить о роскошном образе жизни.

Я прислонилась к шкафу Брэндона, глядя в сторону двери.

— Этому научил её отец, поскольку он происходил из очень бедной семьи. Сколько у неё чистое состояние?

— Около трёх миллионов долларов.

Я поперхнулся. Ей было всего двадцать четыре года, и у неё уже были такие деньги.

— Господи Иисусе. Три миллиона. Хорошо.

— Не волнуйтесь, босс. Крупных взносов в последнее время не было, если не считать, десять с лишним тысяч за её выступления в качестве модели.

— Итак, она умная девушка, разбирающаяся в бизнесе. Что ещё?

— Хочешь верь, хочешь нет, но она водит старый «Шевроле Круз», живёт в скромной квартире. У неё хорошая репутация, и она не тусовщица. Насколько я могу судить, она популярна и трудолюбива. Однако её агент, Куинс, — что-то с чем-то. Этот человек привлекался к ответственности за сексуальные домогательства не один раз, а дважды, и ни одна из жалоб не была доведена до конца.

— Тогда какого хрена такая, казалось бы, умная женщина, как Делани, ведёт с ним дела?

— Может быть, потому, что он лучший в своём деле, и у его семьи есть влиятельные друзья в Голливуде.

— Так вот как этот ублюдок отделался от своих преступлений, — прорычал я.

— Скорее всего.

— Что я упускаю про Делани? У каждого есть тёмная сторона. Она оказалась в Кинк-клубе для извращенцев, возможно, впервые. А может, и нет. У неё есть парень, доминант?

Рокко усмехнулся.

— Не могу точно сказать, и в крупных таблоидах тоже ничего такого нет. Мой приятель из индустрии сказал мне, что в её контрактах с некоторыми дизайнерами, вроде как, есть пункт о моральных принципах, учитывая всё то дерьмо, которое у них происходило с другими моделями.

— Интересно. — Это была ещё одна причина, по которой мне было важно вздохнуть свободно.

— Её редко фотографируют, кроме как на шоу, поэтому не могу быть уверен, но разговоры на улицах Лос-Анджелеса говорят о том, что она замкнута в себе.

Я глубоко вздохнул и закрыл глаза.

— Каждому есть что скрывать. Продолжай копать. Используй все наши контакты в Лос-Анджелесе, чтобы нарыть на неё компромат. Проверь также её мать. И её соседку по комнате, Джинни Медоуз. Если то, что сказала мне Делани, правда, и эта девушка предложила ей приглашение, то кто-то, возможно, заплатил немалые деньги, чтобы заманить Делани именно в этот клуб.

Рокко фыркнул.

— Хорошая мысль. Я узнал, что мать Делани вышла замуж и уехала куда-то на тропический остров. Муж номер три тоже богат, причём очень богат.

Смех готов был вырваться наружу. По какой-то причине у меня внезапно разболелась голова. Я провёл прохладным стаканом по лбу.

— Ее мать — настоящая мастерица, на мой взгляд жадная до денег сучка. Интересно, потрудилась ли она рассказать Брэндону о своей очередной свадьбе, хотя его это уже не должно волновать. Я так рад, что он наконец-то с ней расстался. Просто продолжай копать. Я не верю, что моя прекрасная кукла — непорочная девочка.

— О, окей, — ответил Рокко, и по его тону было ясно, что он шокирован тем, что я думаю о ней как о ком угодно, только не о молодой, сногсшибательной женщине, у которой вся жизнь впереди. Я должен был быть практичным. Я должен был думать, как вице-президент крупной корпорации и как Капо. Меньшее было неприемлемо.

— И напиши мне номер Куинса. Из того, что сказал мне Брэндон, этот человек уговаривает её вернуться, что может подтолкнуть её к этому. К тому же, если у него есть альтернативные мотивы, ему было бы полезно вернуть её туда где она без защиты. Этого не произойдёт. Она сделает всё в точности так, как я скажу.

— Уже сделано, босс. Утром я сменю человека Дэниела. К тому времени у меня должно быть больше информации.

— Отлично. — Я закончил разговор, прижимая трубку к голове.

— Как. Блядь. Ты. Осмелился.

Я открыл глаза, вглядываясь в Делани. Она стояла, уперев руки в бока, и смотрела на меня с ещё большей ненавистью и ядом, чем утром. Я покрутил напиток в бокале, давая ей возможность разозлиться. Чем больше у неё будет причин ненавидеть меня, тем лучше для нас обоих.

По крайней мере, на данный момент.

— Я делаю то, что необходимо в моей работе, — ответил я ей, бросив на неё такой же суровый взгляд, как и она на меня.

Она подошла на шаг ближе, её грудь вздымалась и опускалась, что, к сожалению, снова привлекло моё внимание к её упругим соскам. У меня потекли слюнки при мысли о том, чтобы пососать сначала один, потом другой сосок.

— Ты не имеешь права копаться в моей личной жизни. Никто не имеет. Франсуа, за кого ты меня принимаешь, чёрт возьми, за какую-то тёлку, которой плохой парень заплатил, чтобы она причинила тебе боль, или что-то в этом роде? О, дай угадаю. Ты думаешь, я была соучастницей убийства моей соседки и одной из моих лучших подруг. Это всё? Или, может быть, всё наоборот, и это она убедилась, что за мной проследят, прежде чем принести себя в жертву чудовищу. Позволь мне открыть тебе великую тайну. Я заработала эти деньги, потея и отмораживая задницу. И да, дорогой старый папочка с детства учил меня инвестированию, чему я смогла научиться в отличие от своей матери-золотоискательницы. Верно?

Она провоцировала меня ответить, давая мне понять, что она слышала каждое моё слово.

— Тебе не идёт подслушивать, милая. Ты можешь узнать то, чего на самом деле не хотела бы слышать. — Я сделал ещё один глоток своего напитка, протягивая ей конверт.

— Секреты, которые мы скрываем? Возможно, ты прав. Я заядлая любительница мороженого «Коренастая обезьяна». Ага. Дай мне ложку и упаковку, и я съем половину за один присест. А как насчёт тебя? — набросилась она на меня. — О, дай-ка угадаю. Ты убил столько людей, что уже сбился со счёта.

— Ты ходила в эротический клуб, малышка. Значит ли это, что ты наслаждаешься болью, властным мужчиной?

— Это предложение?

— Может быть, это именно то, что тебе нужно. — Она умела выводить меня из себя до такой степени, что я реагировал совершенно иначе, чем обычно, и был близок к тому, чтобы потерять самообладание в её присутствии. Это удивляло меня не меньше, чем всё остальное.

Делани втянула воздух, прищурив глаза. Затем отреагировала без колебаний, сделав один большой шаг в моём направлении и ударив меня ладонью по лицу.

— Как я и сказала, ты гребаный мудак. Как. Ты. Смеешь. Я не собираюсь терпеть это дерьмо. Да иди ты нахер.

— Ты уже была там, милая. С моей точки зрения, это была твоя инициатива. Мне интересно, зачем? Ты же знала, кто я такой.

Румянец, проступивший на её щеках и сжатые губы, означали, что я был прав.

— Ты, кажется, не возражал.

— Нет, ты права. Но этого бы никогда не случилось, если бы я знал, кто ты такая.

— Я тебе не верю. Что касается того, сколько у меня денег. Если ты решишь, что я заработала их, продавая своё тело, ты будешь прав, но не в том смысле, в каком ты думаешь.

— Я не думаю ни о чём, кроме того, что ты находчивая деловая женщина.

— Ты ужасный лжец, Франсуа. — В её глазах была явная боль.

Делани развернулась и вышла из комнаты.

Блядь. Что, чёрт возьми, со мной не так?

Инстинкт подсказывал мне, что всё, что она собиралась сделать, было направлено на то, чтобы бросить мне вызов. Я с глухим стуком опустил стакан и последовал за ней. К тому времени, как я нашёл её, в одной руке у неё уже были ключи, а другая лежала на ручке входной двери.

— Какого чёрта, по-твоему, ты делаешь?

Девушке удалось открыть дверь, прежде чем я ударил по ней рукой, напугав её настолько, что она резко вскрикнула.

— Чёрт бы тебя побрал, ублюдок. Ты не тот мужчина, за которого я тебя принимала. — За её восклицанием последовало рычание, которое по многим причинам вызвало у меня улыбку. Девушка действительно думала, что сможет одновременно разозлить зверя внутри меня и сбежать. Она жестоко ошибалась по обоим пунктам. Когда она махнула в мою сторону своим конским хвостом, пытаясь убежать, я схватил её за руку и прижал к стене. Переместил руку к её горлу, обхватив пальцами её длинную шею и сжав её.

Возможно, лучше всего было бы заставить её бояться меня. В противном случае, рядом с ней я терял всякий контроль.

Делани хлопнула меня обеими ладонями по груди, и, да поможет мне Бог, на следующие пять секунд меня словно пронзило электрическим током, так что я был парализован. Затем я наклонил голову, вдыхая её тонкий, но в то же время такой вызывающий аромат, держа свои губы всего в нескольких сантиметрах от её губ.

И вот она снова начала сводить меня с ума, проведя языком по своей нижней губе.

— Я скажу это только один раз, милая. — Мне потребовалось всё моё мужество, чтобы не завладеть её ртом и не засунуть свой язык внутрь. Мой член заныл от одной мысли о том, какой восхитительной она будет на вкус.

— Я тебе не милая и не красивая куколка. На самом деле, я тебе никто. Ты меня услышал?

Девушка могла давать отпор так же хорошо, как и держать оборону. Это была ещё одна черта, которой я восхищался. Я уже перешёл грань всякой рациональности в общении с ней, моя одержимость усиливалась с каждой проходящей секундой.

— Ты будешь той, кем я захочу тебя видеть. Чего ты не будешь делать, так это продолжать бросать мне вызов. Я изучу каждый аспект твоей жизни, если это то, что нужно, чтобы сохранить тебе жизнь. Точка. Так что, если у тебя есть какие-нибудь маленькие грязные секреты, лучше расскажи мне о них сейчас.

Я затаил дыхание, склонив голову набок и предоставляя ей возможность обнажить свою душу.

Вместо этого Делани попыталась и почти преуспела в том, чтобы приложить колено к моим драгоценностям. Я был готов снова перекинуть её через колено и хорошенько отшлёпать, чтобы она не скоро забыла об этом. Но у меня было предчувствие, что это только подтолкнет её к попытке побега во второй раз, чего я не мог вынести.

— Не смей, — прорычал я, делая свой голос громче, чем был у неё.

— Или что? Снова собираешься обращаться со мной как с плохой маленькой девочкой?

Я почти ожидал, что она снова назовёт меня своим дядей, просто чтобы потрепать мне нервы.

— Или я запру тебя в твоей комнате.

Наши губы были так близко друг к другу, что я почти мог ощутить их вкус. Когда Делани осмелилась поднять голову настолько, насколько это было возможно, они соприкоснулись, и она громко вздохнула, стон донёсся до моих ушей. Если бы она только поняла, какие развратные вещи я хотел с ней сделать, то она пришла бы в ужас от человека, которого, как ей казалось, она ненавидела.

Только я знал, что это не так.

— Сделай это, — осмелилась она.

— Что сделать? Взять то, что я хочу?

— Разве это не то, что ты всегда делаешь?

Теперь её слова были беззвучными, жар между нами нарастал до неизбежной точки. За все годы, что я провёл в окружении красивых женщин, ни одна из них не выводила меня из себя так, как она. Ни одна из них не завораживала меня так сильно, приводя в состояние постоянного возбуждения.

— Да… — я растянул слово, и Делани мгновенно обхватила пальцами мою рубашку, крепко сжав её.

Я убрал руку с ее горла, вместо этого обхватив ладонями её щеку, проводя большим пальцем назад-вперёд по её коже.

Даже не в состоянии сосредоточиться, я мог видеть свет и желание, танцующие в её глазах, голод, которому не было границ. Затем она повернула голову.

— Не испытывай меня, милая Делани. Тебе не понравиться то, что будет, если ты это сделаешь.

— Ты мне уже не нравишься.

— Тогда я справился со своей работой.

Мой рот оставался в опасной близости, и в момент полной потери контроля я прижался своими губами к её губам, жар между нами взорвался. Вкус был слаще, чем раньше, как будто она лакомилась тем самым мороженым, о котором упоминала ранее.

Я положил руку Делани на затылок и глубоко проник языком внутрь. Она прильнула ко мне, прижимаясь всем телом. Я был близок к полному безумию, но никак не мог насытиться ею. Исследовать тёмные уголки её рта было почти так же восхитительно, как трахать её.

Моя прекрасная куколка прервала поцелуй, с силой оттолкнув меня в сторону, хватая ртом воздух и вытирая губы предплечьем, словно испытывая отвращение.

— Просто… отойди от меня.

Фыркнув, я отступил на шаг и протянула руку.

— Дай мне свой телефон.

Было очевидно, что она не ожидала моего требования, потому что её брови удивлённо поползли вверх.

— Зачем?

— Потому что я тебя об этом попросил.

— Ты собираешься вторгаться во все сферы моей личной жизни. Да? — она вытащила его из кармана своего платья и сунула мне в руку.

Это был «Айфон». Его легко было взломать, но мало кто понимал это. Мне нужно будет раздобыть для неё одноразовый телефон. Я провёл пальцем по экрану, а Делани продолжала смотреть на меня.

— Какой код? — спросил я.

Она усмехнулась, и яд сочился из её рта, когда она ответила:

— Все шестерки.

Вероятно, она хотела, чтобы я бросил ей вызов. Я больше не хотел играть в её игры.

— Я введу свой номер телефона. Если когда-нибудь произойдёт что-то необычное или ты почувствуешь, что что-то не так, позвони или напиши мне. Мне всё равно, даже если это ничего не даст. Я ясно выражаюсь?

— Да, господин.

Этой женщине нравилось быть стервой. Жаль, что она так и не поняла, что я могу легко с ней справиться. Добавив контакт, я прокрутил страницу, чтобы найти её номер, и мысленно запомнил его, чтобы позже забить в свой телефон. Затем я быстро просмотрел её последние звонки. Чёрт возьми, её агент действительно доставал её. Это вывело меня из себя.

— Отдай его мне. — Делани выхватила телефон у меня из рук, зашипев, когда я отказался сдвинуться с места.

— Звонок или текстовое сообщение, которое ты отправишь, может быть твоим единственным спасательным кругом.

— О, ничего себе. Ты бессмертен. Верно? У тебя, наверное, есть плащ, супергерой?

Чёрт возьми, она нажимала на все возможные кнопки.

Делани оттолкнула меня и бросилась к лестнице. Игра, в которую она играла, будоражила меня изнутри, потребность в ней возрастала, но я должен был убедиться, что она полностью осознает и примет тот факт, что я полностью контролирую ситуацию, что это не игра. У меня было очень дурное предчувствие, что угроза, которую ей послали, будет только обостряться.

Я дёрнул её за руку в тот момент, когда она опёрлась о перила лестницы, поставил ногу на вторую ступеньку и перебросил Делани через своё колено.

— Отпусти меня, ты, чудовище.

Каждое её слово было пропитано ненавистью, но искра, которую мы разделяли, поддерживала боевой дух глубоко внутри. Садистская часть меня хотела сломить её. Тот, кто был реалистом, понимал, что лучше даже не пытаться этого сделать. Я задрал её платье, обнажив стринги, и шлёпал её рукой от одной стороны её обнажённой попки к другой.

— Нет. Нет! Остановись.

Делани извивалась в моих объятиях, вырывалась, вскидывала руку, как будто могла остановить меня. Я заломил её руку за поясницу, прижимая и удерживая её, легко беря всё под свой контроль. Порка продолжалась, жестокие звуки моей ладони, шлёпающей по её коже, ещё какое-то время будут отдаваться эхом в моих ушах.

— Нет, пока ты не поймёшь, что тебе грозит опасность.

Она ничего не сказала, только застонала в ответ, когда я ударил шесть, а затем и восемь раз подряд. Она нуждалась в том, чтобы у неё отняли волю к сопротивлению, хотя бы на одну ночь. Наконец, Делани перестала брыкаться и стала делать глубокие, но прерывистые вдохи.

Я ласкал её разгорячённую кожу, сжимая и разжимая пальцы. Её запах был слишком притягательным, и мои потребности возрастали. Она извивалась и стонала, пока я продолжал её шлёпать, но через несколько секунд запах её желания стал очевиден.

Мне потребовалось всё моё терпение, чтобы не дотронуться пальцем до её сладкой киски.

Это нужно было прекратить прямо сейчас. Я закрыл глаза и сделал ещё шесть ударов, прежде чем поставить девчонку на ноги, держа за обе руки.

— Я дал твоему отцу обещание, которое намерен сдержать. Сотрудничай со мной.

Страстное желание в её взгляде сменилось замешательством, а затем ненавистью, которую я уже видел раньше. Мне пришлось напомнить себе, что так будет лучше всего. Переступив черту, мы оба можем погибнуть.

— Ты только и делаешь, что причиняешь людям боль, — тихо сказала она. То, как Делани произнесла это заявление, было сделано с очень личным чувством, как будто в нашу последнюю встречу я чем-то обидел её.

Понятия не имел, что бы это могло быть. Прямо сейчас она напомнила мне, какой молодой и уязвимой она была, хотя, несмотря на всё то безумие, через которое ей пришлось пройти, её сила была очевидна.

— Как я уже сказал, ты не знаешь, на что я способен, Делани. — Возможно, я тоже этого не знал.

Звук лая Сэйди, раздавшийся позади нас, сразу же смягчил меня настолько, что я чуть не отпустил Делани. Но я подождал ещё несколько секунд, чтобы убедиться, что она приняла тот факт, что я здесь главный и буду им столько, сколько потребуется.

Когда Сэйди попыталась встать между нами, Делани отвела от меня взгляд. Это не ни отменило электричества, ни жгучей потребности в ней.

— Ей ты тоже причиняешь боль? — спросила она. — Тоже заставляешь её чувствовать себя несчастной, отталкиваешь её и заставляешь думать, что она всего лишь помеха?

Это разрушило опасные чары. Я отпустил Делани, сделав всего один шаг в сторону, что позволило ей оттолкнуться от меня. Я ожидал, что она убежит от такого плохого человека, но она стояла на своём месте.

— Ты ничего не знаешь обо мне, Делани, совсем ничего.

— А ты ничего не знаешь обо мне.

Её непокорность возросла, что казалось мне невозможным.

— Что я знаю, так это то, что ты импульсивная молодая женщина, не имеющая представления о реальности. Что я ещё знаю, так это то, что ты любишь играть в игры. Ты, кажется, забываешь, что некоторые из них могут быть опасными.

— Ты правда мне совсем не доверяешь? — спросила она. — Ты думаешь, я как-то причастна к этому… ужасному преступлению? Не так ли?

Я опустил голову, уперев руки в бока, точно так же, как это сделала она.

— Дело не в доверии, но доверие — это то, что заслуживают, а не дают.

— Ты прав. Я не доверяю тебе, так почему же ты должен доверять мне? Разве это не позор, ведь я когда-то думала, что солнце и луна восходят и заходят ради тебя? Просто чтобы ты знал. Я подумала, что Сэйди хочет пить. Вот почему я пришла к тебе. Я хотела узнать, где её миска с водой. Я не пыталась подслушивать про твою опасную жизнь.

Боже милостивый. Яд, стекающий с её губ, мог бы отравить целый город.

Да, что ж, возможно, ты этого заслуживаешь, приятель.

— Тебе придётся довериться мне, Делани. По крайней мере, до тех пор, пока я не разберусь, что происходит. Ещё немного, и ты подвергнешь свою жизнь большей опасности, чем это необходимо. Если я буду резок с тобой, значит, на то есть причины.

Она начала ускользать от меня, но затем остановилась.

— Знаешь, что самое печальное? Когда эта великолепная собака ворвалась в комнату, и я узнала, что она принадлежит тебе, я на несколько секунд подумала, что ты и вправду рыцарь в сияющих доспехах.

— А что теперь?

— Честно говоря? Не знаю, что и думать. Но мой отец доверяет тебе, так что я тоже буду доверять. Чтобы ты знал. Может быть, это мне нельзя доверять самой себе. А не тебе. Позаботься о Сэйди. Она, очевидно, любит тебя. Я надеюсь, ты тоже её любишь.

Любовь.

Я уже не был уверен, что вообще понимаю, что это значит.

В этот момент Делани решила уйти.

А я ударил рукой по стене.