Карибская тайна

Глава 2 Мисс Марпл сравнивает

В тот вечер в гостинице «Золотая пальма» было очень весело.

Сидя за своим маленьким угловым столиком, мисс Марпл с интересом рассматривала окружающих. Столовая была большой комнатой, открытой с трех сторон мягкому, теплому, насыщенному разными ароматами воздуху Вест-Индии. На столах стояли небольшие лампы пастельных тонов. Большинство женщин нарядились в вечерние платья: это были легкие одежды из хлопка, обнажающие бронзовые от загара плечи и руки. Саму мисс Марпл жена ее племянника Джоан самым деликатным образом уговорила принять «небольшой чек».

– Понимаете, тетя Джейн, там будет довольно жарко, а мне кажется, что у вас нет достаточно легкой одежды.

Джейн Марпл поблагодарила Джоан и взяла чек. Она была из того времени, когда для пожилых людей было естественно финансово поддерживать молодежь, а для людей среднего возраста – поддерживать пожилых. Однако так и не смогла заставить себя купить что-то слишком легкое! В ее возрасте мисс Марпл редко не мерзла и чувствовала себя комфортно даже в самую жаркую пору, а температуру в Сент-Оноре никак нельзя было назвать «тропической». Этим вечером она была одета в лучших традициях провинциальной леди – на ней были серые кружева.

Это совсем не значило, что мисс Марпл была единственной пожилой дамой из всех присутствовавших. В комнате находились представители всех возрастов. Здесь были старые богачи со своими третьими или четвертыми молодыми женами. Были пожилые пары из Северной Англии. Было веселое семейство из Каракаса с детьми. Были хорошо представлены несколько стран Южной Америки, жители которых громко говорили на испанском и португальском языках. Англию достойно представляли два священника, врач и судья в отставке. Было даже семейство из Китая. За обедом постояльцев обслуживали в основном местные жительницы – высокие черные девушки с гордой осанкой, в накрахмаленных белых одеждах. За ними присматривал старший официант-итальянец, рядом с ним находился сомелье-француз. А над всем этим возвышался Тим Кендал, появлявшийся то тут, то там и перебрасывающийся вежливыми фразами с гостями. Его прекрасно дополняла жена. Она была красивой молодой женщиной с натуральными светлыми волосами золотистого оттенка, чувственным ртом и губами, которые легко складывались в улыбку. Молли Кендал очень редко выходила из себя, и поэтому все ее люди работали на нее с удовольствием, а она легко подстраивалась под собеседника при общении с разными гостями. С пожилыми мужчинами Молли смеялась и флиртовала, молодых женщин поздравляла с удачно выбранными нарядами…

– У вас сегодня совершенно потрясающее платье, миссис Дайсон. Я вам просто завидую. Была б моя воля, я бы сняла его с вас прямо сейчас, – заявила она. Сама миссис Кендал очень эффектно выглядела в своем белом облегающем платье – так, по крайней мере, казалось мисс Марпл, – которое дополнялось вышитой шалью бледно-зеленого цвета, накинутой на плечи.

– Прекрасный цвет! – заявила Лаки, пощупав эту шаль. – Я бы хотела такую же.

– Они продаются в нашем магазине, – ответила Молли, проходя мимо. Возле столика мисс Марпл она останавливаться не стала. Пожилых дам миссис Кендал обычно оставляла своему мужу. «Старушкам подавай импозантного мужчину», – часто повторяла она.

К Марпл подошел Тим Кендал.

– Вам не нужно ничего особенного? – спросил он, наклоняясь над ней. – Вам стоит только сказать – и я присмотрю, чтобы блюдо приготовили специально для вас. Полагаю, что вы не очень-то привыкли к гостиничной пище, да еще и приготовленной на тропический манер.

Джейн Марпл улыбнулась и сказала, что как раз в этом-то и заключается вся прелесть путешествий.

– Ну, тогда хорошо, – кивнул Тим. – Но если вам все-таки что-нибудь понадобится…

– Например?

– Ну-у-у, – с сомнением протянул Кендал. – Например, хлебный пудинг?.. – предположил он наконец.

Продолжая улыбаться, пожилая леди успокоила его, сказав, что пока вполне обходится без такого пудинга. После этого она взяла ложку и с удовольствием занялась пломбиром с сиропом из маракуйи.

Потом заиграл духовой оркестр. Такие оркестры были одной из отличительных особенностей острова. По правде говоря, мисс Марпл могла бы свободно обойтись и без них: на ее вкус все они слишком громкие и шумные. Однако было очевидно, что все остальные получают от него истинное удовольствие, и пожилая дама, в лучших традициях своей молодости, решила, что если это так, то и ей надо научиться любить их. Ведь не сможет же Тим Кендал каким-то волшебством заставить зазвучать в зале мелодию «Голубого Дуная». Хотя вальс – это такой грациозный танец… А как странно танцуют люди в наши дни! Мечутся по полу, пока окончательно не скрутятся вокруг своей оси. Молодежи это должно нравиться… Тут мисс Марпл неожиданно задумалась. Только сейчас она поняла, что из всех жителей отеля к настоящей молодежи можно отнести лишь несколько человек. Танцы, мелькающие огни, оркестр (даже духовой) – все это, без сомнения, предназначалось для молодежи. Но где эта самая молодежь? Наверное, в университетах, подумала она, или на рабочих местах – гнет спину за две недели отпуска в год. Место, подобное этому, было слишком далеко и слишком дорого для молодежи. Веселая и беззаботная жизнь – удел тридцатилетних и сорокалетних, а старики здесь просто пытаются соответствовать своим молодым женам. Это выглядит немного жалко.

Размышляя о молодежи, мисс Марпл вздохнула. Конечно, перед ней был пример миссис Кендал. Ей, должно быть, года двадцать два – двадцать три, и, кажется, она наслаждается тем, что делает, однако все равно для нее это работа.

За соседним столиком сидели каноник Прескотт с сестрой. Они знаками пригласили мисс Марпл выпить с ними чашечку кофе, и та присоединилась к ним. Мисс Прескотт была худой женщиной строгого вида, а сам каноник – кругленьким, румяным человечком, источающим добродушие.

Подали кофе, и постояльцы слегка отодвинулись от стола. Мисс Прескотт открыла сумку с рукодельем, достала из нее странного вида настольные салфетки, которые она подрубала, и подробно рассказала мисс Марпл все, что произошло с ними за день. Утром они посетили новую школу для девочек, а отдохнув после ланча, прогулялись через плантацию сахарного тростника, чтобы выпить чаю со своими друзьями, которые остановились в пансионе.

Так как Прескотты появлялись в «Золотой пальме» уже несколько лет, они смогли поближе познакомить Джейн с некоторыми из постояльцев.

– Мистер Рэфьел, глубокий старик, – стала рассказывать сестра каноника. – Он приезжает сюда каждый год. Фантастически богат! Владеет крупной сетью супермаркетов в Северной Англии. Молодая женщина с ним – его помощница Эстер Уолтерс, вдова… ну конечно, все в рамках приличий, ведь ему уже под восемьдесят.

Мисс Марпл кивком показала, что считает подобные отношения вполне уместными, а каноник заметил:

– Очень приятная молодая женщина. Как я понял, ее мать, тоже вдова, живет в Чичестере.

– У мистера Рэфьела есть еще камердинер или, скорее, медбрат – как я понимаю, у него есть квалификация массажиста, – добавила мисс Прескотт. – Кажется, его зовут Артур Джексон. Бедный мистер Рэфьел почти полностью парализован – так грустно! И это при всех его деньгах…

– Щедрый и безотказный жертвователь, – с одобрением добавил священник.

Люди, находившиеся в ресторане, постоянно создавали все новые и новые группы – кто-то отходил от оркестра подальше, кто-то, наоборот, толпился вокруг него. Майор Пэлгрейв присоединился к квартету Хиллингдонов – Дайсонов.

– А вот эти люди… – Мисс Прескотт понизила голос, взглянув на них, хотя в этом не было необходимости, так как шум оркестра заглушал все остальное.

– Да-да, я как раз хотела спросить вас о них, – закивала мисс Марпл.

– Они были здесь в прошлом году. Каждый год по три месяца проводят в Вест-Индии, путешествуя с острова на остров. Высокий худой мужчина – полковник Хиллингдон, а темноволосая женщина – его жена. Оба ботаники. А мистер и миссис Грег Дайсон – они из Америки. По-моему, он пишет о бабочках. И все четверо интересуются птицами.

– Везет людям, хобби которых связаны с природой, – добродушно заметил каноник.

– Боюсь, что им может не понравиться, что ты называешь их занятия хобби, Джереми, – сказала его сестра. – Их статьи печатаются в «Нейшнл джиогрэфик»[11] и «Ройял хортикалчерал джорнал»[12]. Так что к себе они относятся достаточно серьезно.

Из-за стола, за которым они наблюдали, раздался громкий взрыв хохота, который смог заглушить даже духовой оркестр. Грегори Дайсон, откинувшись на стуле, барабанил по столу, жена пыталась остановить его, а майор Пэлгрейв, только что опрокинувший свой бокал, аплодировал. В эту минуту они с трудом походили на людей, серьезно к себе относящихся.

– Майору Пэлгрейву не стоит так много пить, – едко заметила мисс Прескотт. – У него высокое давление.

Как раз в этот момент к столу, где сидел майор, доставили новую порцию пуншей по-плантаторски.

– Так приятно, когда узнаешь о людях побольше… – сказала мисс Марпл. – Когда я встретилась с ними сегодня днем, то никак не могла понять, кто на ком женат.

Возникла небольшая пауза.

– Что касается этого… – начала сестра каноника, сухо откашлявшись.

– Джоан, – голос ее брата звучал предостерегающе, – мне кажется, лучше не касаться этой темы.

– Послушай, Джереми, я и не собиралась ничего говорить. Просто в прошлом году, уже не помню почему, мы какое-то время принимали миссис Дайсон за миссис Хиллингдон. Пока нам не объяснили, что мы ошибаемся.

– Странно, почему люди приходят к тем или иным выводам, – невинно заметила Джейн Марпл. Она на секунду встретилась взглядом с мисс Прескотт, и между ними проскочила искра женского взаимопонимания.

Более тонкий, чем каноник Прескотт, человек почувствовал бы, что он лишний.

Женщины обменялись еще одним сигналом, который лучше всяких слов сказал им: «Позже, не сейчас…»

– Мистер Дайсон называет свою жену Лаки[13] – это что, ее настоящее имя или прозвище? – поинтересовалась мисс Марпл.

– Мне кажется, что вряд ли это настоящее имя, – заметила Джоан.

– Я задал ему такой вопрос, – вмешался каноник. – Он сказал, что называет ее Лаки, поскольку она принесла ему удачу. Сказал, что если потеряет ее, то потеряет и свою удачу. Мне показалось, что это было очень здорово сказано.

– Он большой шутник, – произнесла мисс Прескотт.

Джереми с сомнением посмотрел на свою сестру.

Раздались какофонические звуки оркестра, и на танцпол выскочила целая группа танцоров.

Мисс Марпл и все остальные развернули свои стулья так, чтобы было лучше видно. Танцы нравились старой леди больше, чем сама музыка, – она наслаждалась звуками шаркающих ног и ритмичным раскачиванием тел. Ей казалось, что все это очень естественно. И во всем этом скрывалась какая-то тайна недосказанности.

Сегодня она впервые почувствовала себя как дома в этой незнакомой обстановке. До этого момента ей не хватало того, что обычно давалось очень легко – поиск общих черт у тех, кого она встречала, и у тех, кого хорошо знала лично. Это, возможно, объяснялось ослепленностью раскрепощенным стилем в одежде и яркими экзотическими красками, однако пожилая дама уже чувствовала, что впереди ее ждут интересные сравнения.

Например, Молли Кендал походила на ту милую девушку, чье имя она никак не могла вспомнить, – которая работает кондуктором автобуса, отправлявшегося от рынка. Всегда поможет подняться в автобус и никогда не отправит его, пока не убедится, что ты уселась. Тим Кендал чем-то напоминал старшего официанта ресторана «Ройял Джордж» в Медчестере. Уверенный в себе, но в то же время всегда чуть-чуть нервный (тут мисс Марпл вспомнила, что у официанта была язва). Что же касается майора Пэлгрейва, то его невозможно отличить от генерала Лероя, капитана Флеминга, адмирала Умклоу или комендора[14] Ричардсона.

Затем старая леди решила перейти к кому-нибудь поинтереснее. Например, Грег? Трудно сказать, на кого он похож, потому что он американец. Может быть, чуть напоминает сэра Джорджа Троллопа, всегда сыпавшего шутками на собраниях по вопросам гражданской обороны, или мистера Мёрдока, мясника. У мистера Мёрдока была не очень хорошая репутация, хотя некоторые и говорили, что это просто сплетни и что их распространяет сам мистер Мёрдок! А Лаки? Ну, это совсем просто… Марлин из «Трех корон». Эвелин Хиллингдон? Вот ее Марпл не могла точно позиционировать. Она подходит для многих ролей – высокие, худые англичанки с обветренными лицами встречаются довольно часто. Леди Каролина Вулф, первая жена Питера Вулфа, которая совершила самоубийство. Или Лесли Джеймс, тихая женщина, которая так редко давала выход своим эмоциям, а потом вдруг продала дом и съехала, никому ничего не сказав. Полковник Хиллингдон? Никаких мыслей по его поводу. Его сначала надо узнать получше. Один из этих тихих джентльменов с хорошими манерами… Никогда не угадаешь, о чем они думают, и иногда они могут сильно удивить. Пожилая леди вспомнила, как в один прекрасный день майор Харпер взял и перерезал себе горло. И никто так и не узнал, почему. Правда, мисс Марпл думала, что она знает, но уверенности у нее не было никакой…

Ее взгляд перешел на столик мистера Рэфьела. Главное, что о нем было известно, – это то, что он каждый год приезжал в Вест-Индию и был очень богат, полупарализован и похож на старую, сморщенную хищную птицу. Одежда висела на нем мешком. Ему, должно быть, было лет семьдесят, восемьдесят или даже девяносто. Проницательные глаза, частенько груб с окружающими, хотя люди редко на него обижались – частью из-за его богатства, а частью из-за масштаба его личности, которая обладала свойством заставлять других верить в то, что он имеет право на грубость.

Рядом с ним сидела его секретарь, миссис Уолтерс. У нее были волосы цвета спелой кукурузы и приятное лицо. Иногда мистер Рэфьел бывал с ней непростительно груб, но молодая женщина, казалось, этого не замечала – она была не столько раболепна, сколько просто не обращала на него внимания. Вела себя миссис Уолтерс как хорошо вымуштрованная больничная сиделка. А может быть, подумала мисс Марпл, она и есть профессиональная сиделка?

Высокий, симпатичный молодой человек, одетый в белый пиджак, подошел к мистеру Рэфьелу и встал рядом с его стулом. Старик поднял голову, кивнул, а затем указал ему на стул. Молодой человек сел, как ему и велели. Скорее всего, это мистер Джексон, подумала мисс Марпл, его камердинер и медбрат.

На изучение мистера Джексона она потратила чуть больше времени.

В баре Молли Кендал потянулась и сняла туфли на высоких каблуках. С террасы к ней подошел Тим. На какое-то время они оказались в помещении одни.

– Устала, милая? – спросил мужчина.

– Немножко. Что-то сегодня гудят ноги.

– Не слишком ли тебе тяжело? Я имею в виду все это… Я ведь знаю, какая это тяжелая работа. – Кендал в волнении посмотрел на жену.

– Не говори глупостей, Тим, – рассмеялась она. – Мне все это нравится. Все просто великолепно. Иногда мне кажется, что мой самый заветный сон стал реальностью.

– Ты права, здесь прекрасно, особенно если ты постоялец. Но вот руководить всем этим шоу – совсем другое дело.

– Ну, за все на свете ведь надо платить, не так ли? – В голосе Молли звучала спокойная уверенность.

Тим Кендал нахмурился.

– И ты думаешь, что все идет, как надо? Что мы достигли успеха?

– Ну конечно!

– И ты думаешь, что никто не говорит: «Все не так хорошо, как было у Сандерсонов?»

– Естественно, кто-то так скажет – всегда найдутся такие люди. Но это будут только какие-нибудь старые ворчуны. Уверена, мы ведем дело намного лучше, чем Сандерсоны. Мы более яркие. Ты очаровываешь всех этих старушек и умудряешься выглядеть так, будто готов заняться с разочаровавшимися в жизни сорока и пятидесятилетними дамами любовью прямо на месте. А я пожираю глазами стариков и заставляю их чувствовать себя настоящими кобелями – или, для особо сентиментальных, превращаюсь в маленькую, беззащитную девочку, которой им так не хватает… Поверь мне, наши роли расписаны просто идеально.

Лоб Тима разгладился.

– Ну что же, если ты так считаешь… Я немного дергаюсь. Мы ведь поставили на карту все, переехав сюда. Я оставил работу…

– И совершенно правильно, – быстро вставила Молли. – Та работа тебя убивала.

Кендал рассмеялся и поцеловал жену в кончик носа.

– Говорю же тебе, у нас все отлично продумано, – повторила она. – Почему ты все время беспокоишься?

– Наверное, таким уродился. Я все время думаю о том, что что-то может случиться.

– А что может случиться?

– Ну, я не знаю… Например, кто-то может утонуть.

– Только не у нас. Это один из самых безопасных пляжей на побережье. Да и этот гороподобный швед все время на страже.

– Я просто дурак, – сказал Тим Кендал, а потом подумал и добавил: – У тебя ведь больше не было этих снов, а?

– Это все было из-за моллюсков, – рассмеялась Молли.