Карнавал

Картина

Одним прекрасным весенним днем молодой художник, живший в маленькой комнатушке на самом чердаке (их называют мансардами), отложил кисть, отошел от незаконченного холста и придирчивым взглядом окинул свою работу.

— Надо бы хлеба купить, — подумал художник.

Пересчитав наличность, он ссыпал медяки в карман и вышел на улицу. Не успел он сделать и несколько шагов, как из стоявшей неподалеку кареты выскочили две бородатые личности, вооруженные до зубов колющими и режущими предметами. Жутко вращая глазами и рыча на перепуганных прохожих, они стукнули молодого человека по голове чем-то тяжелым, сунули в мешок, подхватили, и, прыгнув в карету, умчались в неизвестном направлении.

Когда содержимое пыльного мешка вновь осознало себя художником, то обнаружило, что находится в богато убранной комнате. Тяжелые, золоченые рамы картин работы старинных мастеров, пурпурные бархатные драпировки и шторы, серебряные канделябры в рост человека, ароматичные свечи… «Бархат и золото: пошло, но внушительно», — подумал художник. Тут распахнулись высокие дубовые двери, и вошла девушка в голубом… В общем, одна из таких девушек, заметив которых, мы втягиваем животы, расправляем плечи и значительно надуваем щеки, а художники начинают судорожно рыскать по карманам в поисках этюдника, или, на худой конец, огрызка карандаша и счета от бакалейщика.

— Прошу извинить меня, — произнесла девушка нежнейшим голосом, — что была вынуждена начать наше знакомство таким странным образом. Вы не сердитесь на меня?

— Я-а? О-о! — только и смог вымолвить художник, поморщившись от боли в затылке.

— Дело в том, — продолжала девушка, — что я хотела заказать вам портрет…

— Я понимаю! Ни слова больше! Когда можно начинать?

— Какой вы нетерпеливый! — улыбнулась девушка. — Но вы мне нравитесь. Я поняла, что не ошиблась в выборе. Начинать можно прямо сейчас. Краски и холст вам принесут. Только должна вас сразу предупредить: ни стирать, ни изменять ничего нельзя. Мои люди будут за этим следить.

— Согласен, согласен! — воскликнул художник.

— И еще… обещайте мне, что исполните любые просьбы вошедшего в эти двери. Какими бы странными они вам не показались. Обещаете?

Художник обещал, не особенно вникая в смысл слов незнакомки: он разбирал кисти и краски, которые доставили уже известные бородатые личности. Натянув холст и быстро загрунтовав его, художник по еще не просохшему грунту тончайшей колонковой кистью принялся набрасывать контуры будущей картины. Присутствие за спиной посторонних с обнаженными ятаганами вначале сковывало, но вскоре он увлекся и забыл обо всем кроме работы.

На другой день, в назначенный час, двери опять распахнулись и вслед за телохранителями в комнату вполз мерзкий плешивый старикашка. Блудливо хихикнув, он забрался в кресло, в котором вчера сидела прекрасная незнакомка, и прошамкал:

— Это ты, красавчик, малюешь мой партретик? Давай, малюй на здоровье, а я пока вздремну. Чего глазки вылупил? Обещание давал? Вот и малюй. Прям поверх малюй, потом разберемся, ху из кто. И не вздумай брыкаться, хе-хе!

Художник, было, возмутился, но телохранители, заступив дорогу, приставили острия ятаганов к его груди. Пришлось подчиниться. Холст был слишком мал, но художник так сумел вписать старика, словно тот выглядывал из-за девушки. Его даже обрадовал получившийся контраст.

Назавтра позировал третий человек. Он был пьян и груб и заставил писать себя во весь холст.

Так продолжалось может быть месяц, а может быть, год. Не раз и не два художник пытался бежать, но все его попытки оканчивались неудачей. Он уже не протестовал, когда очередной натурщик навязывал свои прихоти. Лишь когда приходила девушка, он оживал и пытался так ее изобразить, чтобы чудесные черты можно было разглядеть в сонме других лиц.

Наконец, девушка сказала, что сеансов больше не будет. Художник хотел отойти от мольберта и взглянуть на свое «творение», но страшный удар лишил его сознания.

Очнулся он у себя на чердаке. Все покрывал толстый слой пыли. А в углу стояла, повернутая к стене, та самая картина. «Не понравилось», — желчно подумал художник, поморщившись от боли в затылке. В дверь постучали.

— Открыто, — недовольно крикнул художник и на лестнице раздался многоголосый восторженный вопль. В комнату ввалились его давние друзья и подруги.

— Где тебя носило, блудный сын! — заорал с порога громадный парень. Начались расспросы, шум, смех. Не выдержав, художник сказал, что пойдет сварит кофе.

— Гони! Нет, я с тобой! А то опять пропадешь на целую вечность! — захохотал парень.

— Не пропаду.

— А эт-то что такое? — спросила какая-то пьяненькая девица, указывая на портрет.

— Это называется обратная сторона картины! — снова громыхнул неунывающий верзила.

— Смотри, если хочешь, — сказал художник и вышел.

Когда он вернулся, держа в руках кофейник, то застал гостей в странном молчании застывших перед холстом.

— Черт меня побери! Это лучший автопортрет, что я когда-либо видел, — произнес кто-то.

Петух и Солнце

История эта произошла в маленькой сказочной стране. В той самой, где взаправду происходит то, что у нас случается понарошку. Например, Петухи там действительно будят по утрам лопоухое Солнце. Они даже заступают на дежурство по утреннему кукареку.

В этой стране жил один стеснительный Петух. Ему казалось, он и ростом не вышел, и голос у него слабый, и вообще. Однако, пришла ему пора звать Солнце. Бедняга не спал всю ночь и мешал спать соседям по курятнику, репетировал. Наконец, стрелки часов на городской башне приблизились к указанному в календаре часу восхода Солнца. Петух, судорожно махая крыльями, взлетел на забор и закукарекал. И сразу осекся: «Не так, не так, не так! Надо громче, красивее, торжественнее! Ничего у меня не получается!»

Тут из-за горизонта, потягиваясь и позевывая, выглянуло Солнце. «Куда! Куда! Куда! — в отчаянии заметался Петух. — Я тебя не так разбудил!» Но Солнце, не обращая на него ровно никакого внимания, катилось себе по небу и светило в разные стороны. Петуха, тем временем, окружили товарищи. «С дебютом! Отличная работа!» — говорили они и хлопали Петуха по спине. «Ах, ничего вы не понимаете! — отвечал им Петух. — Плохо! Все плохо!» — «Что плохого-то? Солнце ты поднял с постели? Поднял. Не расстраивайся. В следующий раз будет легче». «Не будет следующего раза!» — воскликнул Петух и, сгорая от стыда, бросился прочь и забился в самый темный угол курятника.

Солнце, между тем, поднялось высоко-высоко и несколько его лучиков, пробравшись сквозь дырявую крышу, пощекотали петушка. «А ведь это я его сегодня разбудил, — как-то даже против своей воли подумал Петух. — Ладно, потренируюсь и прокукарекаю лучше всех! Обязательно!» И он, отряхнувшись от пыли, вышел во двор.

Когда замерзают звезды

Неуютно в космосе осенью. Кругом, куда не посмотришь, пустота и холодный ветер из глубин вселенной. Кометы, метеориты, астероиды и прочая мелочь, почувствовав приближение зимы, улепетывают в южные галактики. А что прикажете делать звездам? Они бы и рады хоть как-то спрятаться от ветра, но Звездный Царь запретил им и думать об этом. «Если на ваших планетах нет жизни, будьте уверены, с других за вами наблюдают. Там такой переполох начнется! Нет, мое последнее слово».

Про это не стоило и рассказывать, если бы не одна маленькая звездочка. Но, все по порядку.

— Что это у тебя за излучение такое разноцветное? — спросил у звездочки Красный Гигант.

— Я его сама придумала.

— Что за манеры! — воскликнула чопорная Черная Дыра. — Еще ни одной планетой не обзавелась, а туда же. Что с нею будет через вечность-другую? Превратится в падучую звезду, это я вам обещаю.

Звездочка очень обиделась. Ведь ей просто хотелось понравиться. «Как трудно быть звездой», — подумала она.

Скоро в космос пришла осень. Ежась от ледяных порывов ветра и чувствуя, что скоро она замерзнет до кончиков лучей, звездочка вспомнила слова Черной Дыры. «Падучая звезда» — это так красиво и так… тепло. Но Звездный Царь резко оборвал ее, едва она заикнулась о своем желании.

— Ишь, красавица! Все пускай мерзнут, а я — вжик! — и сгорю? Все оригинальничаешь… Эх, ты… Думаешь, мне не холодно? Но надо терпеть. Придет весна, и на всех обитаемых планетах дети и влюбленные будут по вечерам смотреть на небо. И вдруг в одном месте, на том самом, где сейчас ты, провал, чернота. Если б ты знала, сколько вокруг нас напридумано. Я вот расскажу как-нибудь…

Оставшись одна, звездочка долго не могла прийти в себя от стыда. Но говорят, что именно тогда она и придумала свою игру. Сначала она стеснялась поделиться с кем-нибудь, да разве можно что-то утаить в Космосе. Вскоре чуть не половина всех звезд играли в лучи-снежинки.

Правила просты. Выбираешь любую обитаемую планету, а потом, дождавшись, когда ветер будет дуть в ее сторону, бросаешь несколько замерзших лучиков, предварительно нарезав из них снежинки. Теперь, если падающий на планету снег осветить луной, фонарем или свечой, он вспыхнет мириадами звезд.

Вы же заметили, какой красивый идет снег, когда замерзают звезды?

Сказка о Подснежнике

В маленькой долине, затерянной среди гор, росли цветы. Там были розы и тюльпаны, астры и ландыши. Эти цветы не растут рядом, но синий ветер принес их семена в долину, и цветам волей-неволей пришлось жить вместе.

Однажды, ранней весной ветер прилетел проведать свою «клумбу», как он шутил, и вдруг в неглубокой лощине у самого ручья заметил новый незнакомый цветок. «Это не ландыш, — подумал ветер. — Для них еще холодно». Ветер спустился к ручью и спросил у незнакомца: «Кто ты?» — «Я цветок», — ответил цветок. «Но должно же быть у тебя имя?» — удивился ветер. «Зачем?» — «Ну, как же? У всех есть имена. Вон там растут розы, а там — пионы. У всех есть имя и свое место. Розы могут цвести только в окружении роз, а гвоздики — только гвоздик. А ты совсем один, и у тебя нет имени». — «Оно у меня было, — не сразу ответил цветок. — Его знал снег. Но когда снег растаял…» — «А разве ты не знаешь?» — «Я зову себя Цветок». — «Можно тогда я придумаю тебе имя?» — «Да», — покорно качнулся белый венчик. — «Я буду звать тебя… придумал! Я назову тебя Подснежник! Нравится?» — «Да». Ветер, довольный собой, взлетел к самым облакам, а когда опустился, цветок тихо попросил: «Не говори другим цветам, что у тебя есть Подснежник». — «Почему?» — удивился ветер. «Когда они расцветут, меня уже не будет. Мы все равно не сможем познакомиться. Они могут обидеться». — «Ну и пусть! Какая мне разница! Их семена я принес сюда так, в шутку». — «А мое случайно», — еле слышно прошептал цветок. Ветер смутился: «Я… я могу познакомить тебя с чайными розами. Тут неподалеку есть оранжерея. Я вырву пару кустов». — «Не надо, — остановил его цветок, — я не хочу, чтобы из-за меня было больно другим цветам». — «Тогда… тогда я спою тебе свою песню. Хочешь?» — «Да». И ветер запел.

Внезапно пошел снег. Погода весной так переменчива. Снег сыпал крупными тяжелыми хлопьями, а ветер в отчаянии метался между ними: «Что будет с цветком? Он замерзнет! Может, выдуть весь снег? А если я вырву цветок из земли?» Тут ветер понял, что нужно делать. Пробив тучи, он взлетел к самому Солнцу. «Солнце, помоги! — закричал ветер. — Там, под снегом, погибает цветок». Весь жар солнечных лучей вобрал в себя ветер и бросился, раскаленный, на снежную тучу. Еще и еще раз поднимался он к Солнцу, опять и опять кидался на тучу, пока не растопил в ней все льдинки. Пошел дождь. Ручей наполнился мутной талой водой, вышел из берегов и с ревом понесся прочь с долины. «Как там мой цветок? — перепугался ветер. — Его смоет!» Но опала вода, истаяли тучи, выглянуло Солнце, и земля окуталась паром — это высыхали последние лужи. Ветер долго не решался заглянуть в лощину. Наконец, он осторожно подобрался к краю. Цветок был жив. Несколько листков отморозило снегом, корешки подмыло водой, а рядом… пробивался к свету новый росток.

«Ты же сам назвал меня Подснежником», — сказал цветок, увидев испуганные глаза ветра и тихонько засмеялся.

Колодец

На склоне большой горы была деревня. На этой горе не росли кусты, трава и деревья, потому что не было воды: ни рек, ни родников и даже луж — все дождинки тут же впитывались в сухую землю или скатывались вниз, в долину. Жители деревни ходили за водой к далекому озеру, а во время редких ливней выставляли на улицы бочонки, тазики и ведра. В тот год все лето стояла такая жара, что, казалось, высохло небо. Оно было не синее и не голубое, а рыжевато-белое. Поэтому, когда в деревню пришел человек и попросил наполнить его полупустую флягу, ему ответили отказом. Воды оставалось всего ничего, а отряд, ушедший к озеру, вернется через два дня.

— Что ж, — сказал путник и спросил. — А почему вы не вырыли колодец?

— Что такое «колодец»? — спросили его.

— Как? Вы не знаете? — удивился человек, — Это глубокая яма, из которой берут воду.

— На нашей горе нет воды.

— Вода есть всюду. Дайте мне лопату, пожалуйста.

Человек выбрал нужное место и принялся копать. Затем он набрал камней, и укрепил стены будущего колодца. Человек работал всю ночь, а утром выбрался наверх и устало прилег на груду земли.

Люди подходили, заглядывали в яму и спрашивали:

— Там пусто.

— Вода еще не знает, что для нее вырыт колодец. Подождите немного.

— А зачем такой глубокий?

— Вы живете на склоне большой горы, поэтому и колодец вам нужен большой.

— А где ступеньки? Как тут спустишься?

— Поставим ворот или, как мне больше нравится, колодезный журавль.

— «Журавль»?

— Ну, это такая длинная палка… В общем, похоже на шлагбаум. Принесите мне одно бревнышко и две длинные жерди. Я сделаю.

— На нашей горе не растут деревья. У нас нет лишних бревен.

— Зато у нас есть шлагбаум! — воскликнул маленький мальчик. — На старой каменоломне!

Тут все вспомнили, что да, действительно, на дороге к заброшенному карьеру стоит шлагбаум. За долгие годы он рассохся, и характер у него вконец испортился. Поэтому за камнем для всяких хозяйственных нужд люди предпочитали ходить по узкой тропинке, в обход ворчливого старика.

Шлагбаум очень удивился, увидев на дороге целую делегацию. И еще больше удивился, услышав просьбу.

— Журавль?.. Хм! — стоять в одиночестве на забытой дороге ему, привыкшему чувствовать себя важной персоной, было ужасно скучно. Шлагбаум часто вспоминал прежние годы, когда в его власти было пропускать и выпускать, останавливать и задерживать.

— Ладно. Попробую. Но если не понравится! — он грозно заскрипел.

Кряхтя и ругаясь, шлагбаум добрался до селения. А там путешественник установил его у колодца, смазал его сустав гусиным жиром, привязал веревку с ведром.

А достать первую воду человек доверил тому самому мальчику, который вспомнил о шлагбауме.

Медленно-медленно, проклиная все на свете, сгибался шлагбаум. Вдруг люди услышали всплеск. Вода?!

Затаив дыхание, они смотрели, как молодо и весело выпрямляется шлагбаум. Да, это была вода! Свежая, чистая, холодная, сладкая, удивительная вода! Люди смеялись, пели, даже плакали. Они умоляли странника навсегда остаться у них в деревне, но он отказался:

— Вы хорошие люди, но мне пора. На земле еще столько селений, в которых нет колодцев. Будьте счастливы. Главное, следите, чтоб в ваш колодец не попал мусор, чтобы не обрушились стены, и иногда смазывайте сустав шлагбауму гусиным жиром. Прощайте.

Жители деревни долго смотрели ему вослед, а маленький мальчик, тот самый, который вспомнил про шлагбаум, и достал первое ведро воды, сказал:

— Когда я вырасту, я тоже пойду копать для людей колодцы.