Карта любви

Глава 13

Келли быстро сообразила, как себя вести с Джеком. Иного выхода не существовало: ей не нужно создавать из этого проблему. В конце концов, он прав: он уже дал ей то, что ей было нужно. И это было все, чего она хотела. Это в самом деле то, что она хочет. Однако почему-то она была недовольна. Внутренний голос твердил ей, что хочется чего-то большего.

Сейчас, когда он буквально выгнал ее, чтобы сохранить малейшее достоинство, ей было просто необходимо вести себя так, словно ничего не случилось и в ее жизни все отлично.

Даже если она чувствует себя хуже некуда, даже если ей кажется, что вся ее жизнь не стоит и ломаного гроша.

Понедельник она провела в Веллингтоне, и он уже ушел к тому времени, как она прибыла в «Кэрори» на ночную смену. Во вторник она вела себя абсолютно естественно, даже равнодушно, подумалось ей, когда они делали обход. Словно и в самом деле между ними ничего не происходило.

Келли пришла в столовую на еженедельный ленч с Марджи и Сарой и обнаружила, что Тесса Уэбстер, невестка Джека, которая работала ассистентом акушера в гинекологии и была также членом ассоциации женщин-медиков, присоединилась к ним. Она улыбнулась при виде Келли и спросила, как ей понравилась вечеринка в субботу вечером. Келли не моргнув глазом бодро ответила ей на вопрос:

– О, вечеринка удалась на славу. Твой шоколадный торт меня пленил. Лучше я никогда не ела.

Тесса улыбнулась с довольным видом.

– Десерты я делаю мастерски, – признала она не без удовольствия. – В тот раз я добавила в торт миндаль вместо ванили, поэтому он так приятно пах. Мы не разрешаем Томасу есть много сладостей, а у Натана нет на них особого аппетита, поэтому теперь я скорее всего не скоро буду печь. Я рада, что тебе понравилась моя стряпня.

Во время этого краткого разговора Сара навострила уши.

– А что у вас там было? – не замедлила спросить она.

– Юбилей свадьбы родителей Джека, – пояснила с равнодушным видом Келли. – Он не знал, с кем пойти, поэтому я предложила свою кандидатуру.

– Это Джек не знал, с кем пойти? – промолвила Сара, не веря своим ушам. – Так-так. Хм. Это интересно.

– Я провела замечательный вечер; – продолжала Келли, избегая смотреть Саре прямо в глаза. Ее взгляд порой бывал чересчур проницательным. – Там было много музыки, мы танцевали, компания была замечательной, а ужин – превосходным.

– Келли...

– Это звучит заманчиво, – прервала Сару Марджи, к облегчению Келли, которая готова была говорить что угодно, лишь бы не слышать вопросов Сары, которые та всегда держала наготове. Но Марджи так и не успела ничего сказать, потому что ее прервал вызывающий свист Сары. Марджи закрыла уши руками, поднялась со стула и направилась к одному из телефонных автоматов в столовой.

– О, там стоит Джек, – внезапно сказала Тесса, и Келли в страхе обернулась, чувствуя, что ее нервы на пределе. Тут же покраснев, она совсем смешалась. Джек стоял в очереди за сандвичами и кофе. – Я обещала мистеру Соломону предупредить его насчет кесарева сечения, которое мы собираемся сделать в ближайшее время. Он попросил меня пригласить на операцию Джека. Ведь Джек сегодня, кажется, на вызовах, ты не знаешь, Келли?

– Ну да, насколько я знаю, да, – подтвердила Келли.

– Я отлучусь на минутку, – извинилась Тесса и в мгновение ока оказалась рядом с Джеком, оставив Келли и Сару наедине.

Келли беспомощно оглянулась назад, словно ища поддержки, и Сара рассмеялась.

– Да не волнуйся ты так, не буду я тебя мучить вопросами. Не то чтобы мне было неинтересно обо всем узнать, но... Мы же обе с тобой прекрасно знаем: Марджи четвертует меня, если я тебя как-нибудь обижу.

– Вряд ли ты меня сможешь чем-нибудь обидеть. – Келли опустила голову. – Просто мне кажется, я сегодня немного не в своей тарелке, – признала она с трудом. Немного ли? За целый год она ни разу не была так расстроена, как сегодня.

Сара встревожилась по-настоящему:

– С тобой все в порядке?

– Ну... – Ее коса упала на грудь, и она отбросила ее за спину. – Думаю, да. Вроде ничего. – Даже если бы Келли хотела, то не смогла бы всего объяснить подруге. Да и как бы она посмела?

Как объяснить другой женщине, что в течение четырех часов ты, охваченная невообразимой страстью, безнадежно ожидала чуда, а вместо любви получила несколько тягучих мучительных часов истязания души и тела. Ее дразнили, то приближая миг счастья, то удаляя на неизвестный срок. За это время она была так измотана, словно ее били палкой по спине, боль была похожей. В итоге после полового соития она погрузилась в беспробудный сон и проспала десять часов кряду. Ну как возможно все это объяснить?

А как объяснить другому, что долгожданный миг принес ей не радость и отдохновение, как она ожидала, а нечто совершенно противоположное тому? Вместо этого она получила лишь признание собственного бессилия, она была охвачена паникой и теперь беспрестанно грустила.

Ей-то думалось, что с Джеком у нее все удастся, она уйдет от него не захваченной чувствами. Она проиграла, надо признать.

До субботы, до сцены в раздевалке магазина, она полагала, что все знает о сексе и ее собственных способностях и желаниях. Но нет. Ничего подобного она не испытывала ни с Уориком, ни с кем-либо другим. То, что она пережила рядом с Джеком, не шло ни в какое сравнение с ее предыдущим опытом.

Вещи, которые он творил с ней, тот способ, которым он сводил ее с ума, были потрясающими. Ее охватывала мучительная страсть, и не ответить на его призывы было невозможно. Ей хотелось касаться его тела, быть рядом. И кажется, он хотел того же. Это было слишком необычно. Не похоже ни на что остальное в жизни. Но ей это нравилось. О таком она даже не мечтала.

Его любовь была такой нежной и медленной, какой она еще ни разу не испытывала.

Он гладил ее и нянчил, нашептывая слова, которые приводили ее в ярость и смущение. Другие же слова успокаивали ее именно тогда, когда она готова была взорваться от ярости. Он возбуждал ее именно тогда, когда она хотела, и успокаивал, когда было нужно. Этот необычный мужчина умел быть нежным и страстным одновременно. Келли никогда еще не встречала мужчину, который бы относился к любовнице бережно, как к маленькому ребенку. Перед тем как заснуть, она провела несколько поистине потрясающих часов.

Ей казалось, что она давно знает о любви все. Но это было очень давно. Теперь же она начала понимать, что это чувство лишь коснулось ее.

Келли хотела, чтобы вместо любви был секс, секс без чувств и сантиментов. Его нежность изменила их отношения. Правда, она ему об этом ни за что не расскажет. Безусловно, она была влюблена в него. Ей самой было трудно это признать. Ни за что на свете она не согласится провести свою жизнь с мужчиной-донжуаном. Такая жизнь будет подобна пребыванию в котле с кипящим маслом. Однажды ей такое уже довелось испытать. На второй раз ее просто не хватит. Но уйти от Джека она не могла.

Вот поэтому-то она не нашла слов, чтобы объяснить подруге всю сложность своего положения. Она бы не хотела показывать другим собственную слабость и влюбленность. Да, ее больно ранило его равнодушие, она сожалела о собственной бесчувственности, которую она предполагала направить против мужчины, который невольно завладел ее сердцем.

Сама мысль о том, что он может быть рядом с другой женщиной – Таней, или Донной Линг, или помощницей Роберта Бингема, – приводила ее в ярость и доводила до слез.

Да расскажи она обо всем этом Саре, та непременно решила бы, что Келли сошла с ума. Да и как иначе объяснить, что обыкновенная раковина, найденная Джеком на берегу, стала для Келли самой дорогой вещью на свете?

Поэтому Келли всего лишь улыбнулась в ответ на слова Сары.

– Итак, что же ты делала в выходные? – спросила она. – Ты ездила в дом отдыха? – Сара и Роберт с детьми регулярно проводили выходные и каникулы на острове Капити, который находился в часе езды от Веллингтона. – Погода была вполне подходящей для этого.

– О, это было ужасно, – сказала Сара как бы с принуждением, двусмысленно улыбнувшись подруге. – Бобби разрешил Луизе и двум ее подругам порыбачить, чем они и занимались эти два дня. А мы всего лишь валялись на пляже.

Вернулась Тесса.

– Джек вынужден был срочно уехать, но он просил напомнить тебе, что вам надо поговорить через четверть часа, – сказала она Келли. – Его секретарь позвонила ему и сказала, что она ждет его. Кажется, вам надо встретиться на послеобеденном обходе.

– Да, надо. Я помню, что мы хотели встретиться в комнате для семинаров, – ответила Келли, кивнув. Пожалуй, хорошо, что Тесса ей напомнила, а то она совсем забыла о посещении семинара. Там она будет не одна с Джеком, потому что туда должен подъехать агент одной фармацевтической фирмы. Еще там должен быть Спенсер, а также несколько начинающих врачей. Взглянув на часы, Келли вздрогнула: ей оставалось десять минут, иначе она не успеет. Желудок беспокойно заурчал. – Спасибо за сообщение, мне уже надо идти.

Спенсер, молодые доктора и Джек уже ожидали ее в комнате для семинаров. Она поздоровалась с коллегами. Загадочный взгляд Джека она попыталась проигнорировать. Села специально не рядом с ним, а через кресло.

Агент немного задержался и когда пришел, рассыпался в извинениях. Это была молоденькая женщина. Она пришла, неся с собой сандвичи, сок, ручки и блокноты для записи.

Келли уже пообедала в столовой, так что есть ей не хотелось. Сок был гадким, приторно-сладким, а ручка отказывалась писать. На блокноте красовался фирменный знак фармацевтической компании, которую представляла агент. Блокнот был слишком велик, писать в таком просто невозможно. Келли послала презрительный взгляд в сторону лектора. Нет, презентация ей явно не удалась. Противоаллергические препараты, которые рекламировала представитель компании, стоили в два раза дороже обычных. Женщина пыталась представить дешевые препараты в самом невыгодном свете. Она попросту теряла время, потому что цена не имела в их деле ровным счетом никакого значения, и все это давно знали. Поэтому продвинуть в продажу незнакомое лекарство мало кому удавалось.

Женщина оказалась весьма энергичной и обаятельной. Она постоянно отпускала шуточки в адрес молодых и не очень молодых мужчин-врачей, флиртуя напропалую, несмотря на неодобрительные взгляды женщин, сидевших в зале. Джеку, казалось, это тоже не понравилось.

Келли пришлось закрыть глаза, когда молодая женщина, смеясь над шуткой, которую отпустил Спенсер, которая вовсе и не была смешной, наклонилась чуть вперед. Ее и без того открытая грудь чуть было не выползла из одежды, а она сама фамильярно положила руку на колено Джека.

– О, доктор Мак-Юэн, у вас, вероятно, великое чувство юмора, – предположила она, совершенно забыв, что шутку отпустил Спенсер.

Келли же сразу это заметила. Она не выдержала и поднялась:

– Мне надо идти. Меня ждет работа. Спасибо, мисс Уилсон. Спенсер, вы идете?

– Буду через минуту, доктор Уэст. – Глаза коллеги были до сих пор прикованы к выдающейся груди молоденькой особы.

Разгневанная Келли фыркнула и зашагала через кресла и ноги мужчин, сидевших на ее пути. Но, слава Богу, за присутствие стольких людей. В их присутствии нахалка не посмеет прикоснуться к Джеку больше дозволенного.

В больнице было полно народу.

– Мне пришлось записать еще шестерых на прием сверх назначенных, – сообщила Келли медсестра. – Прости, но все случаи оказались сложными.

– Конечно, я всех приму, – кивнула доктор. Сестра Кэрол работала в педиатрии в Веллингтоне уже двадцать пять лет. На ее опыт вполне можно было положиться. Если она считала случаи сложными, значит, так оно и было. – А это кто? – спросила Келли, увидев на карте незнакомую фамилию. Этот явно был не ее пациентом.

– Ах, этот действительно не ваш, он от доктора Мак-Юэна, – объяснила Кэрол. Она покачала головой. – Молодая девушка, у которой обнаружилась лихорадка. Я отправлю карту ему.

Келли отдала ей карту. Кажется, сегодня много больных, страдающих именно этой инфекцией. Да. Келли бросила беглый взгляд на истории болезней, лежащие перед ней. Так ли это? Да, точно. Это была инфекция, которая поражала дыхательные пути. На первый взгляд она выглядела пустяковой. На самом же деле при определенном стечении обстоятельств могла оставить серьезные последствия и разрушения в организме человека.

– Джек придет только через несколько минут, – предупредила она Кэрол. – Они вместе со Спенсером все еще сидят на семинаре. Кажется, лектор положила глаз на Джека.

– Да разве все мы можем оторвать от него наш взгляд? – рассмеялась Кэрол. – И все же я отнесу. Ваш первый пациент во второй палате. У него повторный кашель. Кажется, это астма, если вас интересует мое мнение.

– Спасибо, Кэрол.

Надо же! Все не могут оторвать взгляда от Джека! Подумать только!

Келли взяла со стола карту. Неужели это правда?

Доктор Уэст больше не могла задерживать пациентов и их родителей, они и так долго прождали ее. Поэтому Келли не стала пить чай. Джеку надо было еще зайти в палату рожениц, чтобы осмотреть ребенка после кесарева сечения. Когда он появился у себя в кабинете, Келли поприветствовала его кивком. Да, он там был слишком долго, надо было признать, она этого не ожидала. Поэтому половина его пациентов перекочевала к ней. Включая и ту девушку, у которой обнаружилась лихорадка.

Мать Талы казалась очень встревоженной. Спросив, о чем она так волнуется, доктор Уэст поняла, что мама беспокоилась не только из-за болезни дочери. Недавно ее муж, отец Талы, потерял работу. Фабрика, на которой он работал три года, внезапно закрылась. Его нанимали по контракту, он не был постоянным работником, поэтому возмещения ему не заплатили, и его поставили на учет по безработице. Работы ему сейчас не предлагали, и семья катастрофически страдала от безденежья.

– Она говорит, что боится наступления зимы, – перевела для Келли переводчица. Пожилая женщина волновалась по поводу своего плохого английского и привела с собой переводчицу. Келли говорила немного на их наречии, поскольку ей часто приходилось общаться с представителями народностей самоа, тонга и мори. Но ей тоже не хватило бы собственных знаний. Каждый год она давала себе торжественное обещание, что соберется и выучит до конца хотя бы один местный язык, но у нее так и не хватило на это ни времени, ни сил.

Оказалось, ветхий дом, который снимает семья, был маленьким и холодным, поэтому Тала вынуждена была делить постель с двумя младшими сестренками.

Келли внимательно посмотрела историю болезни девушки. Пока еще болезнь не зашла слишком далеко, но надо было постоянно следить за ее ходом. Девушке нужно регулярно принимать витамины, колоть антибиотики и избегать простуды.

– Кажется, состояние довольно стабильное, – уверила доктор маму Талы, когда закончила осмотр. – Я вижу из карты, что наш социальный работник пытался найти для вас более подходящее жилье, чтобы сохранить здоровье детей. Вы что-нибудь знаете о результатах его поисков?

Переводчица пересказала все с аккуратной тщательностью.

– Она говорит, что доктор Мак-Юэн частенько разговаривал с социальным работником. Он неоднократно писал письма в жилищный департамент. Но семья ничего не знает о результатах. Женщина спрашивает, можно ли ей еще послать заявку. Она очень встревожена здоровьем детей. Зимой Тале может стать еще хуже.

– Я поговорю с ним, – пообещала Келли. – Сегодня же я поговорю с доктором Мак-Юэном, и мы посмотрим, можно ли что-нибудь изменить к лучшему.

– А еще она принесла фрукты, – сказала переводчица, обменявшись парой фраз с пожилой женщиной. – Для доктора Мак-Юэна и для вас, доктор Уэст.

Одна из сестер Талы во время приема безмолвно сидела рядом с матерью, а теперь поднялась и робко протянула Келли огромную коричневую корзину. Посмотрев внутрь, Келли увидела свежие фейхоа. Она вдохнула нежный аромат маленьких фруктов.

– Спасибо. Они замечательно пахнут. Я возьму немного, а остальное обязательно передам доктору Мак-Юэну.

Келли пожала руку Талы, ее матери, сестер и переводчицы и потом проводила их до двери. По другую сторону двери ее уже ожидал другой пациент Джека, стоявший рядом с Кэрол.

Келли закончила диктовать свои последние заметки для семинара поздно, в семь часов. Спенсер уже ушел, но Джек все еще работал, как она знала, потому что Кэрол пообещала ей сообщить, когда он уйдет. Келли собрала свои бумаги и фрукты, собралась с силами, выпрямила плечи и прошла в кабинет Джека.

В комнате он был один. Он составлял свои заметки. Закончив с одним делом, он поднял магнитофон и поставил его рядом с горой бумаг прямо перед собой.

– Все, наконец-то все завершено на сегодня, – сказал он устало. – Прости, что мне пришлось так надолго задержаться. Спасибо, что заменила меня.

– Без проблем. Как малыш?

– Маленький и сморщенный. Отказывался дышать. – Джек досадливо поморщился. – Его мать принимала наркотики, наверное, героин. Мы его приняли после изрядной доли успокоительного, – сказал он, объясняя ей научными терминами процесс родов. – Но потом все прошло успешно.

– Но ты установил у него что-нибудь?

– Да. Именно поэтому меня так долго не было, – подтвердил он.

Сначала они обсудили трудные роды, потом Келли рассказала ему о Тале, о том, что ее мать оставила им в подарок фрукты.

– Я пообещала им попросить тебя узнать что-нибудь насчет нового жилья.

Джек выглядел очень уставшим.

– Разве им ничего не сообщили по этому вопросу?

– Они ничего не знают.

– Ладно, попытаюсь завтра все выяснить. По этому вопросу я уже сделал массу дел: не раз посылал заявки, неоднократно звонил. Дом, где живут эти бедные люди... нет, там просто нельзя жить. Он так плохо проветривается, а на стенах и потолках плесень. На полу вода и мох даже летом. Тала в семье не одна болеет. Обе ее сестры астматики. А в прошлом году одна из них болела воспалением легких. Завтра я непременно позвоню. Надо срочно что-то делать, иначе они потеряют всех своих детей.

Келли от души поддержала Джека в этом деле. Она сама всегда боролась за здоровье детей и улучшение их жизненного уровня. У нее была куча пациентов с подобными проблемами, которые требовали немедленного решения.

Джек взял карты и фрукты.

– А как замечательно пахнут. Ты их уже пробовала?

– Я взяла пару штук и отдала Кэрол и другим медсестрам. Ты собираешься на осмотр?

Джек кивнул.

– Я пойду с тобой.

Хотя ей до сих пор было неудобно смотреть в глаза Джеку, Келли вполне могла гордиться собой: она совершенно спокойно могла поддерживать профессиональную беседу.

Может быть, все дальше пойдет хорошо. Если и дальше стараться делать вид, что тебе все безразлично, подумала Келли.