Карты, деньги… или Дочь шулера

Глава 9

Мы въехали на улицу Чернышевского, центральную улицу Вороньей слободки, двухэтажные деревянные дома на четыре квартиры вперемешку с хрущёвками, раньше здесь был оборонный завод, нынче заброшенный за ненадобностью. Но отсутствие производства положительно сказалось на растительности, район был очень зелёный, правда плохо освещённый… Таверна «Адмирал Бинбоу» представляла из себя двухэтажное деревянное здание с большой открытой террасой, заполненной наполовину посетителями. Больше всего мне понравилась вывеска, огромный штурвал над террасой на уровне второго этажа, а сверху надпись: «Адмирал Бинбоу». Я огляделась, зажала сумку под мышку, кивнула Алексу и выпорхнула из машины. Обычная пивнушка, на притон вроде не похоже. На меня никто не обращал внимание, и я благополучно добралась до стойки. За стойкой орудовали крепкий парень и дородная дама, с внушительными формами. Я решила начать с парня, хотя женщина выглядела более осведомлённой.

— Молодой человек, — запела я, мило улыбаясь, — я ищу господина Беседина.

— Садитесь, сейчас позовём. Выпьете что-нибудь?

— Пива, пожалуйста.

Я огляделась, на правой стене висел проекционный телевизор, вокруг все столы были заняты, транслировался футбольный матч, и было довольно шумно. Я взяла кружку пива и пошла в противоположенную сторону. Села спиной к стене, чтобы не пропустить дядю Жору. Я успела сделать пару глотков, как за стойкой скрипнула дверь и появился господин Беседин собственной персоной, бармен кивнул на меня, я отставила кружку и улыбнулась. Интересно он меня узнал? Дядя Жора шаркающей походкой двинулся в мою сторону и вдруг весь подобрался и последние несколько метров преодолел одним рывком.

— Полинка! Ты ли это? Какими судьбами? — Я встала и нырнула в объятия дяди Жоры.

— Вот зашла, — я шмыгнула носом, — папу убили, в воскресенье, — и уставилась ему в лицо. Дядя Жора дёрнулся.

— Как в воскресенье, я же с ним вечером разговаривал, всё было в порядке!

— Во сколько?

— Часов в двенадцать. Вот как значит, а ты как узнала? Вы же не общались последние годы. — Открылась входная дверь, вошёл Алекс, заказал пиво, сел за соседний стол, уставился на экран.

— На меня милиция вышла, единственная родственница, труп надо опознать. И хоронить тоже я буду. Вот пришла, на похороны придёте? Я ведь даже друзей его не знаю, кого звать. — Тихонько всхлипнула. — Его в гостинице нашли, в номере, с проломленной головой, в луже крови.

— Ну что ты девонька, — засуетился дядя Жора, — давай-ка по маленькой, помянем Витьку, пусть земля ему будет пухом. — Я кивнула.

— Давайте, я вообще то не пью, но мне доктор посоветовал коньяком сосуды расширять.

— Я сейчас. — Бес встал и ушёл за стойку, вернулся с бутылкой Арманьяк, лимоном и рюмками, — вот почти двадцать лет выдержки. Ты может кушать хочешь?

— Хочу, — заявила я, — что у вас тут вкусное?

— Нина, — крикнул дядя Жора, дородной официантке, — нам сосиски с капустой. — Нина кивнула и передала заказ в окошко на кухню. — Сейчас помянем папку твоего. Вот как получилось, сколько лет не виделись, а вот приехал и повстречаться не успели. — Сокрушался дядя Жора.

— То есть вы не виделись? — Разочарованно спросила я. — Так надеялась, что он может мне что-нибудь передал, мы ведь тоже даже поговорить толком не успели, — опять всхлипнула я. Мы подняли рюмки, и я опрокинула свою порцию. Мамочки, вот это да. Суровый напиток. Я вытаращила заслезившиеся глаза. — Ух. Крепкий какой.

— Есть немного, — хлопотал дядя Жора, придвигая ко мне лимон, — прикуси, прикуси, легче станет. Надо бы Мариночке позвонить. Да я её номер не знаю, надо подумать у кого можно узнать… — пробормотал дядя Жора.

— Мариночке? — Подпрыгнула я, — маленькая такая, худенькая со стрижкой? В Москве живёт? Стилист?

— Ты её знаешь? Мне казалось, Витька тебя с любовницами никогда не знакомил?

— Это почему? С Любовницами? — Растерялась я.

— Эх, грехи мои тяжкие, — заскрипел дядя Жора, — ты же такая была маленькая злючка. Тощая, злая, коски торчат, а словами, как змея жалила.

— Не от хорошей жизни дети злючками становятся… — Возмутилась я.

— Так-то оно так, да Витьке тоже было нелегко, представляешь — отец одиночка, да с такой профессией как у него. Он, конечно, отец был фиговый, но старался как мог, в интернат же он тебя не сдал!

— Лучше бы сдал! — Фыркнула я, опрокидывая очередную рюмку.

— Не скажи! — Возразил дядя Жора, свобода, она и есть свобода, вон какая ты стала! А смотришь как? До печёнок пробирает. Взгляд гордой свободной женщины, он дорогого стоит. Королева, подойти страшно.

— Мариночка любовница отца? С ума сойти можно. — Я ещё маханула рюмочку гвоздодёра, и надо же пошло гораздо мягче… — Королевские повадки у меня как раз от Мариночки, потрясающая женщина, что она нашла в отце? Он же безответственный баламут?

— Мне кажется, она его любила.

— Да уж, права Наташка, любовь зла, полюбишь и козла. И всё равно, она супер, ты бы видел, как она на отца наехала из-за меня, оборванки, она его чуть не растерзала! И не испугалась же, что обидится и не вернётся!

— Не вернётся? — рассмеялся дядя Жора, — да куда он без неё, Марина ему за полчаса могла придать лоск и шик, он перед ней на брюхе был готов ползать! У него там любовь с интересом была. Так что ты ей позвони, у тебя телефон её есть?

— Была визитка где-то, надо искать.

— Если не найдёшь, скажи мне, я через знакомых попробую выяснить. Ей обязательно надо позвонить, она и на похороны приедет и друзей близких позовёт, она Витьку уже лет 10 знает, если не больше. Эх, говорил я ему, не лезь!

— Куда не лезь? — Насторожилась я.

— Девонька моя, отец твой меня не послушался, вот теперь его хоронить будем, а тебе сюда зачем лезть, ты молодая, у тебя вся жизнь впереди.

— Впереди? — Завопила я. — Не лезть? Я тут уже по самые уши, меня как зайца по всему городу гоняют! Пойди, туда, не знаю куда, принеси то, не знаю, что! А не принесёшь, убьём, зарежем! А ты говоришь, не лезь! — Мы ещё махнули по рюмке.

— Да как же это? — Простонал дядя Жора.

— Не верят его друзья приятели, что я здесь не причём, если он в мой город приехал!

— Какие это друзья? Волки! — Вздохнул дядя Жора.

— Дядя Жора, он мне точно ничего не оставлял? — Жалобно проскулила я, — может не мне, может на сохранность, ну хоть что-нибудь?

— Девонька, так мы же повидаться не успели, он в воскресенье позвонил, сказал, что срубил деньжат на старость и со старым долгом расквитался. Ну а долг у него один, Георг, тот его в тюрьму упёк. Я ему говорил, не лезь, не по зубам он тебе. А… — дядя Жора мотнул рукой, — когда он меня слушал. — Мы ещё махнули по рюмочке. — Так что они теперь от тебя хотят?

— Миллион долларов! Ни больше, не меньше! — Дядя Жора присвистнул.

— Пойду ещё бутылочку принесу. — Вернулся он быстро с бутылкой, тарелками вилками, а барменша следом положила между нами деревянную доску со скворчащими сосисками и ароматной тушёной капустой. У меня даже слюнки потекли и не у меня одной. Алекс перехватил по дороге барменшу и, показывая на наше богатство, заказал то же самое. Я принялась уплетать за обе щеки, красота! Давно пора перекусить, а то в голове туман.

Не узнав больше ничего существенного, я засобиралась домой, дядя Жора наотрез отказался отпускать меня одну, и я позвонила Вадиму, назвала адрес и попросила меня забрать. Дядю Жору позвала барменша, а Алекс прошептал мне:

— Молодец, я-то думал — вот накидалась, а ты соображаешь, хорошо, что Вадима вызвала, я останусь, за дядей Жорой присмотрю, если денежки у него, то по идее он должен податься в бега! — Я пьяно кивала, не понимая, что он там бормочет. Вдруг перед моими глазами появилось лицо Вадима, который восхищённо присвистнул.

— Ну ты даёшь! Поехали домой, баиньки.

Я сначала улыбнулась, затем попыталась сообразить, чем же я вызвала такое восхищение и вконец запуталась. Тем временем Шувалов вместе с дядей Жорой попытались меня поставить на ноги, но безуспешно. И Вадим, перекинув меня через плечо понёс на выход, пол начал плавать у меня перед глазами, и я завопила:

— Не делай так! Меня и так укачивает.

Дальнейшее я помню урывками, меня загружали и выгружали в такси, я висела у Вадима на плече, он просил у меня ключи, а я мотала сумкой, веселилась и кричала: «попробуй, отними». Вадим почему-то рассердился, и как-то не ласково приставил меня к стенке и начал искать ключи в моей сумке. Но не тут-то было, я — сама-то там ничего найти не могу, а не посвящённому человеку вообще труба, а тут ещё я, периодически, сползающая по стене на пол. С горем пополам мы загрузились в квартиру, чудом не подняв на уши весь дом, мне по чему-то было очень весело! Но как только я приняла горизонтальное положение, потолок начал вертеться, сосиски стали возмущаться и в результате, я еле добежала до туалета. Дальше я смутно помню, как Вадим мыл меня в душе и в полотенце загрузил в кровать. Я уже проваливалась в небытие, потолок, слава богу, успокоился. Как до меня сквозь туман донёсся голос:

— Видела бы тебя твоя мать! — Я с трудом приоткрыла один глаз и уставилась на Вадима.

— Не ябедничай! Не надо! — Попросила я и отключилась.

Утро я встретила как пациент реанимации. Глаза не открываются, язык не ворочается, голова разламывается, плюс тошнота и общее хреновое состояние. Я со стоном попыталась сползти с кровати, но что-то не рассчитала и рухнула с кровати. С трудом открыла глаза, я лежала на полу на спине, а с кровати на меня смотрел сонный и взъерошенный Вадим. Улыбнулся и сказал:

— С добрым утром, пьянчужка! — Я попыталась встать на карачки, потом на ноги, держась за кровать, стенка поехала в сторону, от резкого движения, желудок тоже куда-то поплыл. Я слабо простонала.

— Всё понятно, алкоголь впитался в кору детского головного мозга! Я смотрю, пить ты не умеешь. — Констатировал Шувалов и встал с кровати, — пойдём я тебя в ванную отведу. Тебе надо воды попить и поесть плотно.

От одной мысли о еде мне стало ещё хуже. Я заверещала:

— Нет, я не хочу есть!

— Надо! Доверься профессионалам! — Заявил Вадим, заталкивая меня в ванную.

— Боже мой, какой жестокий вид спорта! — Слабо сопротивлялась я. — Если я выживу, то на вторую попытку вряд ли решусь! — Стонала я.

С трудом осилив утренние процедуры, я попросилась к маме Вере, мотивируя это тем, что, во — первых, она медсестра, во — вторых, её первый муж был алкоголик, и мама Вера, наверняка, знает, как облегчить мою участь. Вадим похвалил мою самокритичность, напомнил мне, что в субботу похороны, и ему надо со мной серьёзно поговорить.

— Только не сейчас! — Захныкала я, — у меня голова сейчас лопнет. Каждое слово, как удар молотом по колоколу и гул в ушах. — Вадим поцеловал меня, взял обещание поговорить с ним сегодня и сдал меня с рук на руки Наташке.

— Полька, что с тобой! — Заголосила подруга.

— Тише! — Взмолилась я, — голова разламывается, зови маму Веру, я сейчас умру, — и я распласталась в прихожей на табуретке. Отдохнуть мне не удалось, мама Вера прибежала очень быстро.

— Поленька, что случилось? — Я с трудом сфокусировала взгляд на озабоченном лице мамы Веры.

— У меня жуткое похмелье, — покаялась я.

— Понятно! На кухню! — С командовала мама Вера, и Наташка потащила меня за стол.

Как я и боялась, мама Вера тоже стала пытаться меня накормить. Но я сопротивлялась, как могла, в конце концов, мы договорились, что я съем «похмельный супчик», а мама Вера мне за это сделает, волшебный антипохмельный коктейль по её рецепту.

— Это шантаж! — Попыталась я защищаться, но силы были не равны, и я сдалась без боя. Очень уж волшебный коктейль хотела! После супчика мне полегчало, а после коктейля, я даже смогла поворачивать голову и перестала морщиться от звуков Наташкиного голоса.

— Вот и чудненько! — Обрадовалась за меня мама Вера. — Через полчасика, съешь горячих пельмешек, кофейку выпьешь, и будешь как новенькая. — Я радостно кивнула и поняла, что звон в ушах тоже исчез. Это просто праздник какой-то.

— Наташа, — позвала я подругу. — Ты помнишь я тебе про Мариночку рассказывала, которая меня в Москве одевала?

— Помню, а что?

— У тебя визитки случайно её нет? Я тебе перед ремонтом документы свои на хранение сдавала!

— Сейчас пойду посмотрю. — Наташка ушла, а у меня зазвонил мобильный телефон. Середа.

— Привет, это Игорь.

— Привет! — Вяло поздоровалась я.

— Ты мне вчера партийное задание давала, теперь отчитываюсь по мере поступления информации: Отец Шувалов Сергей Михайлович, довольно успешный бизнесмен, занимается информационными технологиями. А если в двух словах устанавливают в крупные компании оборудование, которое закупают в Америке, и пишут программное обеспечение, дорабатывают и потом его обслуживают. Вадим Сергеевич, по молодости какое-то время неизвестно чем занимался, даже в армию сходил, не понятно зачем, с таким папой, я думаю бунтовал. Потом закончил институт, образование у него техническое, видать мозги всё-таки от папы унаследовал и последние 4 года работает с отцом.

— С чего ты взял, что он бунтовал?

— Это конечно мои умозаключения, просто картинка такая, родители разводятся, когда Вадиму исполняется 7 лет, в 10 его мать попадает в аварию, насмерть, и Вадим начинает жить с отцом, а там мачеха и вскоре маленький брат появляется. Кстати о мачехе, тебе Ксения Арнольдовна Зосонцева никого не напоминает? Может родственница папина? — Я подпрыгнула.

— Напоминает? Она мне моё свидетельство о рождении напоминает!

— Что? — Не понял Игорь.

— Маму мою зовут, вернее звали, Ксения Арнольдовна Зосонцева, теперь, наверное, Шувалова?

— Так точно! Шувалова! Так я не понял? Вадим тебе брат? Это вас что Полина Александровна, можно с инцестом поздравить?

— Ты издеваешься? Какой инцест! Он же мне не кровный брат!

— Вот вечно ты всё испортишь! — Заворчал Середа, — взяла и бац, 30 серий страданий и слёз из сериала Санта Барбара сразу и выкинула! Не интересно с тобой!

— Я, может, страдания не люблю!

— Нет, вы посмотрите на неё, вся страна любит, а она не любит!

— Я как вся страна, свои не люблю, а чужие очень! Вот гад, а я-то думаю, чего он тут крутится! Похоронами занимается! Ещё хотела похороны оплатить, а теперь дудки! Пусть мамуля спонсирует, чай не бедная! Ну ладно, братик, подожди у меня!

— Эй, эй, ты чего разошлась! — Начал успокаивать меня Игорь.

— Игорёк, солнце моё! Я надеюсь, ты Шувалову ещё не звонил? — Вкрадчиво поинтересовалась я.

— Ещё не звонил, — после паузы выдохнул Середа.

— Вот и не звони! — Шипела я в трубку, — только попробуй его предупредить! Я тебя больше знать не желаю!

— Да успокойся ты! Не буду звонить! Не буду! Оно мне надо лезть? Милые бранятся, только тешатся. В конце концов, он мне кто, да никто? А тебя я давно знаю, ты у меня уже в печёнках сидишь, так давно я тебя знаю… — Ворчал Середа. Я молча повесила трубку. На кухню вошла Наташка.

— Поль, я нашла кажется, посмотри — она? — И протянула мне визитку. Я кивнула. — Она!

— Мне на работу пора, — сказала Наталья, — уже опаздываю, ты вечером забеги, я тебя ужином покормлю. — Подружка потрепала мне за волосы и убежала. Я же сидела и раздувала ноздри, глядя на визитку Мариночки, вот враль! Шувалов в смысле! Поговорить он со мной хочет! Поговорим! Не беспокойся! Надо бы мне успокоиться. Позвоню пока Мариночке, надо её на похороны позвать.

Мариночка ответила не сразу, я уже собиралась повесить трубку, как раздался голос:

— Я вас слушаю!

— Доброе утро, Марина, это вас Полина беспокоит, дочь Виктора Зосонцева.

— Полиночка, здравствуй девочка, очень рада тебя слышать! Как у тебя дела?

— Не очень у меня дела, вернее, у меня ни чего, по сравнению с папой, его убили в воскресенье… — Марина молчала. Тогда я продолжила, — похороны в субботу, а я даже не знаю, кого позвать. Вы приедете?

— Приеду! — Раздался раздавленный голос Мариночки. — Как он умер?

— Его в номере отеля нашли с пробитой головой. Убийца пока не найден, идёт следствие.

— Ты с ним виделась до его смерти?

— Мельком. Случайно встретились, хотели на следующий день повидаться, да не успели.

— Полина, он тебе подарок приготовил.

— Какой подарок? не поняла я.

— Я прилетала в твой город месяц назад, папа ведь пропустил твой последний юбилей, 21 год, ты не знаешь, он был в тюрьме. И я по его просьбе, забронировала ячейку на своё имя в «Царь банке», ключ отдала Виктору. — Я сглотнула.

— На ваше имя?

— Да. На моё, Богуславская Марина Николаевна, твой папа и вы доверенные лица, которые можете пользоваться ячейкой. Если папа тебе ключ не успел отдать, это не страшно, скажешь, потеряла, заплатишь штраф, и получишь дубликат. «Царь банк» на Комсомольской площади дом 2, ячейка 156. Паспорт не забудь. Я буду в субботу. — Я сидела, вытаращив глаза, и слушала короткие гудки в трубке. Из забытья меня вывела мама Вера.

— Поля, скушай пельмешки, пока горяченькие.

Я молча жевала и с трудом соображала, что делать дальше. Дожевав пельмени, как хорошая девочка получила кружку горячего кофе и поцелуй в лоб. Я набрала Алекса:

— Давай пулей ко мне!

— Ничего себе здоровье! — восхитился Алекс. — Я думал, ты до вечера не очухаешься, а она ещё и командует! Эх, молодость! Молодость!

— Я знаю от чего ключ!

— Буду через 20 минут!

— Так бы и сразу, — проворчала я и отправилась собираться.

Алекс нарисовался минут через 25, я целых 5 минут просидела на качелях, придумывая, что сказать предателю Шувалову.

— Привет, алкоголикам! — громко поприветствовал меня Алекс из окна машины, на весь двор!

— И тебе не кашлять! — сообщила я, покидая уютные качели.

— Комсомольская площадь дом 2, - скомандовала я, усаживаясь в БМВ.

— Есть, мой генерал! — Шутливо отсалютовал Алекс и резко тронулся.

— Помедленнее, пожалуйста, если не хочешь заказывать химчистку салона, — попросила я его, — чувствую я себя гораздо хуже, чем выгляжу!

— Да уж, накидалась ты вчера, я тебе скажу! — Скалил зубы Алекс, крутя баранку. — А что там на Комсомольской площади? — поинтересовался Алекс.

— Там, «Царь банк», в котором подруга отца сняла месяц назад на своё имя ячейку под номером 156! А я и папа доверенные лица, которые её могут открыть. Ключ принёс? — Алекс вынул ключ из нагрудного кармана и протянул мне.

— Ты из-за ключа мне позвонила?

— Обижаешь! — Возмутилась я. — Что за недоверие партнёр! Между прочим, отсутствие ключа, не является проблемой, платишь штраф за утерю ключа, и получаешь новый. Просто, во-первых, я хочу найти эти грёбаные деньги и что бы вы все от меня отстали, наконец. А во-вторых, если их там нет или часть, ты же мне потом не поверишь? Конечно, я права! Ты мне и так не веришь, раз задал подобный вопрос!

— Извини!

— Ничего, это мне звоночек! Поскольку каждый судит о другом в меру своей испорченности, буду держать с тобой ухо в остро!

В банке всё пошло не так, как я планировала, Алекса отказались пускать в депозитарий, а поскольку ячейку абонировала не я, то добавить господина Астахова как ещё одно доверенное лицо мне не разрешили. Алекс, развёл руками:

— Иди одна, ничего не поделаешь! — Мы с девушкой вдвоем пошли в депозитарий. Она открыла несколько железных дверей, решётку и вот мы в комнате, от потолка до пола в металлических ящичках. Мы подошли к ячейке 156, одновременно вставили два ключа и повернули. Девушка сказала, что она будет ждать за дверью, пока я закончу и позову её и вышла. Дрожащими руками я открыла дверцу и вытащила продолговатый ящик, отнесла его к ближайшему столику. Коротко выдохнула и открыла. Нет, денег нет! Передо мной был запечатанный тонкий конверт и плоская кожаная коробка 15 на 15. Я вытащила коробку и конверт и даже потрясла ящик, ну хоть что ни будь. Пусто. Я открыла коробку, моему взору предстало ювелирное украшение. Семь тоненьких серебристых проволочек, а на них как зелёные капельки росы, блестели камушки. Красиво, очень красиво. Но на миллион долларов не тянет! Я открыла конверт. Два паспорта и права. На Имя Сергея Иванова, с фото на меня смотрел папуля. Понятно, готовился податься в бега и не успел. В воскресенье, банк был закрыт, а до понедельника папа не дожил. Я позвала девушку. Показала пустую ячейку.

— Я всё забираю, ячейка пустая, я могу от неё отказаться совсем?

— Пойдёмте наверх, посмотрим, на какой период оплачена ячейка. — Предложила девушка. Мы закрыли ящик, и пошли наверх, так же медленно, открывая и закрывая на замок и сигнализацию через пульт охраны, каждую дверь. Алекс ждал меня в общем зале. Я вручила ему находки. И обратилась к девушке за стойкой.

— Я хочу закрыть ячейку, ваше сотрудница подтвердит, ячейка пустая, я всё забрала. — Девушка посмотрела в компьютер.

— Закрыть вы её не можете, так как не открывали, но вы не волнуйтесь, она оплачена ещё на неделю. А потом автоматом закроется, как только истечёт срок аренды. Но вы можете сдать ключ, чтобы больше не подъезжать. — Я расписалась за ключ, и мы с Алексом пошли в машину.

— Денег я так понимаю, там не было? — поинтересовался Алекс.

— Как видишь. — Я открыла коробку с украшением. — Вряд ли оно стоит миллион?

— Согласен. А в конверте? — Я молча протянула паспорта и права.

— Сергей Иванов, — прочитал Алекс и потряс правами в воздухе. — Знакомое лицо.

— Я так понимаю, папа не рассчитывал, что его найдут так быстро. Он подготовился, ячейка на постороннего человека, уже в понедельник у него бы были новые документы и ищи его свищи вместе с денежками. В выходные депозитарий не работает, вот ему и пришлось остаться до понедельника.

— Это его и сгубило. Эх, вот она жизнь, планируешь, планируешь, упускаешь из виду одну малюсенькую деталь, и весь грандиозный план трещит по швам!

— Человек предполагает, господь бог располагает! — Продекламировала я народную мудрость. — Что дальше будем делать? Больше зацепок нет! Похоже мне каюк!

— Подожди отчаиваться! У нас ещё есть время, придумаем, что-нибудь. Только сначала надо поесть, я ещё не завтракал, а на голодный желудок, у меня плохо рождаются гениальные идеи.

Поскольку было ещё рано, мы решили заехать в Макдональдс. От еды я отказалась, меня ещё подташнивало после вчерашнего, особенно от обильных запахов. Я попросила апельсиновый сок и осталась в машине, на парковке, а Алекс пошёл внутрь. Я сидела на переднем сиденье автомобиля, прикрыв глаза, пытаясь сообразить, как жить дальше. Надо бы написать завещание на свою квартиру и отписать её Наталье. Вдруг моя дверь открылась, меня схватила огромная лапища и вытащила из машины, я даже пикнуть не успела, как лежала на заднем сиденье машины и устало смотрела на бритоголовых ребятишек:

— Ребятки, вы чьи будете?

— Что значит чьи? — Не поняли ребятишки.

— На кого работаете? — Пояснила я. — Вы меня уже просто достали, каждый день воруете, одно и то же спрашиваете! Может, вы мне адресочек напишете, а я вам всем вечерком буду электронную рассылку делать! В курсе событий держать! Так сказать, новости из первых рук!

— Острячка, значит, смотри зубы то не растеряй! — Посоветовал мне мордастый. И затолкал мне в рот какую-то тряпку, надеюсь чистую?

Меня привезли в роскошный загородный дом, глаза не завязывали. Что и внушило мне надежду, что они не рискнут пачкать кровью такое красивое крыльцо, отделанное белым камнем. Главным здесь был здоровый мордастый парень, два других парнишки беспрекословно выполняли его распоряжения.

— Леха, давай её в комнату на втором этаже. — На первый взгляд неповоротливый Леха быстро выскочил из машины, схватил меня за руку и потащил в дом. Затолкал меня в комнату, пихнул в кресло.

— Сиди не рыпайся. — Через несколько минут пришёл Мордастый и сразу направился в мою сторону, остановился рядом и со зловещей улыбкой уставился на меня.

— Ну что сама всё расскажешь? Или позабавимся сперва. — Я вскочила с кресла и начала носиться по комнате. У меня явно отказали тормоза.

— Да пошли вы все! Сил моих больше нет! Убьём, зарежем, покалечим, изуродуем! Давайте уже, приступайте! Днём раньше, днём позже! — Я уже просто орала, на обалдевших братков. — Давайте убивайте и сами свои деньги ищите, придурки! Всё, достали олигофрены!

— Чего это она? — Поинтересовался Леха у мордатого.

— Ничего! — Успокоил его мордатый! — Истеричка!!!

— Кто!!! Я? Истеричка. — От бессилия я пошарила глазами вокруг. Стоп. Настольная лампа, керамическая нога под гжель и такой же плафон. Отлично, как раз то, что надо. Я схватила лампу и со всей дури, зашвырнула её в мучителей. Ребятки дружно нагнулись, лампа ухнулась в стену, прямиком за ними, разбилась с жутким грохотом и осыпала мужиков осколками. Совершенно растерявшиеся похитители, стряхивали с себя куски керамики и смотрели на меня как на крайне диковинную вещь. Вот тут я испугалась: «Кажется, перебор!» Отряхнула руки.

— А что мне ещё оставалось? Вы ведь всё равно меня уже оскорбили. — И я застыла с видом оскорблённой невинности. Или убьют или домой отвезут. Подумала я. И почти не ошиблась! Открылась дверь, и вошёл холёный мужик лет 40, в светлых брюках, светлой рубашке с коротким рукавом, сбоку на шее, из — под рубашки виднелась часть татуировки в виде иероглифа. Зализанные чем-то блестящим назад чёрные волосы, перстень на мизинце, крупный камень просто искрился на солнце.

— Зачем девушку пугаете? — Раздался вкрадчивый голос, от которого у меня по спине побежали мурашки.

— Костас, мы даже спросить ничего не успели, она взяла и лампу разбила. — Поторопился ответить мордастый.

— Ага, истеричка, влез Леха. Я почти дёрнулась к вазе, похожей на лампу, но застыла под взглядом пижона. Он явно не из тех, в кого можно посудой кидаться.

— Сам ты истеричка, — ответила я Лехе, — ты бы пережил смерть отца и три похищения за 4 дня, я бы на тебя посмотрела.

— Вот как? — оживился Костас. Это наверняка Константин Домниди, по кличке Грек, припомнила я данные из досье на пострадавших игроков.

— Пойдёмте со мной, кофе выпьем, — предложил Грек и протянул мне руку, я решила не отказываться от предложения, лучше уж кофе, чем нож перед носом или лампа в глаза. Мы пришли на просторную террасу, выходящую в сад. Посередине стоял сервированный стол, официант тихо подошёл к Домниди, выслушал распоряжения и бесшумно удалился. Костас потодвинул мне стул, усадил меня и затем сам расположился во главе стола.

— Отчаянная вы девушка, Полина Воронцова!

— Что вы! У вас сложилось обо мне ошибочное мнение, я отчаянная трусиха, это да, а то что случилось сегодня. — Я махнула рукой. — Просто нервы сдали.

— Судя по всему, я прибыл практически к занавесу. — Я хрюкнула.

— Правильно. К моему занавесу. Денег нет, зацепок нет, а жить так хочется. — Официант поставил передо мной чашку с кофе и принялся расставлять сладости.

— Красивый у вас дом. Вы местный? — Спросила я Домниди.

— Нет, снял. Не люблю гостиницы. Вы сказали, что вас каждый день воруют? Что вы имели ввиду.

— Именно то, что сказала. Вы последний из пострадавших от рук моего папули, кто прибыл в наш маленький городок. И несмотря на неусыпное око господина Астахова, меня каждый день хватают, натягивают мешок на голову, светят лампой в глаза…

— Это Аслан. — Рассмеялся Домниди. Я кивнула.

— Вчера мне приставили нож к горлу, пересчитали сапогом рёбра и пытались выковырять правый глаз. Несмотря на то, что он мне просто необходим для поисков утраченных денежных средств.

— Это Резо. — Домниди, закинув ногу на ногу пил кофе и с милой улыбкой комментировал моё душеизлияние. Я опять кивнула.

— Именно так он представился.

— Может, вы и меня просветите, о ходе расследования, как отстающего!

— С удовольствием! — Я улыбнулась, все должны быть в равных условиях! — Я опознала тело, забрала вещи из милиции, в вещах пусто, при осмотре комнаты, где убили отца, мы с Астаховым нашли ключ от ячейки, очень надеялись на эту ячейку и сегодня мы её нашли. — Домниди поднял бровь. — Там оказалось колье, которое ну никак не тянет на миллион долларов, максимум тысяч на 10. И фальшивые документы с фотографией отца на имя Иванова Сергея, всё это лежит в моей сумке в машине Астахова, можете проверить, если хотите. Что делать дальше ума не приложу? А жить так хочется? Меня убьют? — Спросила я. Домниди улыбнулся.

— К сожалению, это решать не только мне, я бы с удовольствием спас такую симпатичную девушку. Вы, правда, не совсем в моём вкусе, но это поправимо!

— А кто в вашем вкусе? — На всякий случай спросила я.

— Вы! Но килограмм на 10 потолще. Справитесь до конца недели? — Я подавилась печеньем.

— Я шучу, — рассмеялся Домниди, — будет пахнуть жареным, молите о помощи! Так что подумайте. Я признаюсь очень неравнодушен к женскому полу, и не могу допустить, что бы причинили вред такой красавице.

— Ага, — влезла я, — а главное ни в чём невиноватой. — Костас опять рассмеялся. Весело ему. Зло подумала я, наблюдая как подошёл мордастый и что-то зашептал на ухо Домниди.

— Ваш друг Алекс ждёт у ворот, не будем заставлять его ждать, Виктор проводи девушку, а Алекс пусть поднимется ко мне на пять минут. — Я быстренько встала и поблагодарила за гостеприимство и почесала за мордастым.

Алекс стоял, прислонившись к дверце машины, сложив руки на груди, в солнечных очках. Боже мой, как я ему обрадовалась! Не передать словами.

— Красотка, ты как?

— Нормально. Иди, с тобой Домниди парой слов перекинуться хочет, а я пока в машине посижу.

— Можешь вздремнуть, пока, — хохотнул Алекс.

— Сегодня, фигушки, пусть они сами спят, это у них стресс.

— Ты что натворила? — Ужаснулся Алекс, отлепляясь от машины, — чувствую себя отцом хулигана перед родительским собранием!

— Иди давай! — Алекс исчез за воротами, а я села в машину и заблокировала двери, вообще хорошая привычка, надо взять на вооружение. И продолжила размышлять с того места, где меня прервали. Надо написать завещание и на квартиру, и на машину, для этого нужен Наташкин паспорт или копия. Надо занести заявление об отпуске в бухгалтерию, а то не известно, что дальше будет. А Скворцову потом придётся отдуваться за свою доброту. Вернулся Алекс, я разблокировала двери. Он хмыкнул.

— Смотрю, ты поумнела с третьего раза. Запираться начала. Умница. — Похвалил меня Алекс.

— Молчи уже, телохранитель, три раза проворонил тело за три дня! — Зашипела я.

— В смысле твое тело?

— А то чьё же! Твое, вон сидит, невостребованное, а я нарасхват!

— Ладно, «расхват», куда тебя отвезти? Только так что бы дверь была и замок! Мне надо отъехать на часик.

— Домой вези, — вздохнула я, — завещание буду писать! — Алекс выгрузил меня во дворе и ждал, пока я махну ему в окно. В окно я махнула и отправилась к Наталье. Наталья была на работе, дома была Лена и мама Вера. Я позвонила Наталье.

— Наталь, привет, где твой паспорт?

— Тебе зачем?

— Хочу завещание написать тебе на свою квартиру. — Наташка меня обругала, обозвала дурой, и сказала, что звонить с идиотскими шутками и отрывать от работы это уже свинство. И бросила трубку. Я вздохнула. Ну ладно, не хочешь квартиру, как хочешь, получишь машину. Я позвала Лену.

— Лена, мне нужен твой паспорт и Натальин, можно ксерокопии. — Ленка ушла и принесла паспорта и ксерокопии.

— Полин, а тебе зачем?

— Завещание писать.

— Вечно ты со своими шутками дурацкими, — Лена махнула на меня рукой и ушла с кухни.

Я вздохнула, первый раз в жизни я серьёзна как никогда, а никто не верит! Я взяла копии паспортов, зашла к себе за документами на квартиру, взяла ПТС на машину, документы на гараж и поехала к нотариусу. Составила завещание, на квартиру — на Ленку, на гараж и машину — на Наташку. Карандашом на Натальином завещании сверху написала: «банки из — под краски тоже завещаю тебе»! Вот так! Раз квартиру не хочешь! Я вздохнула, запечатала всё в конверт, написала сверху: «Наталье Громовой открыть в воскресенье», и поехала обратно. Конверт пристроила в буфет за стекло на кухне, сказала маме Вере, что это сюрприз, до выходных не трогать. И тут мой взгляд наткнулся на квитанцию. ООО «Время» оплачено сто рублей. Я даже поморгала, не мираж ли это. Квитанция не исчезла, а продолжала лежать на холодильнике.

— Это что? — Тихонько спросила я у мамы Веры, показывая пальцем на квитанцию.

— Да сестра моя двоюродная из Сибири! Совсем сдурела, посылку передала, четыре трёх литровых банки с солёными белыми грибами, муж её проездом ехал, так она с ним и отправила. А Вагнер, — мама Вера замахала руками, — такой хай устроил, что бы я тяжести не таскала. Пришлось бедному Стасу, бегом с коробкой с банками бежать в камеру хранения, стоянка поезда 15 минут! И смех, и грех, я с ним пока бегала взопрела вся, лучше бы мы с Леной по две баночки до несли! Так нет же! Расшумелся. Сам сказал вечером сходит и заберёт.

— Так это что? — Не поверила я, — квитанция от камеры хранения на вокзале?

— Ну да! — Кивнула мама Вера. — Я до вечера оплатила. — Я подпрыгнула, поцеловала маму Веру и побежала к машине, по дороге набирая Алексу.

— Алекс, бегом на вокзал!

— Какой ещё вокзал?

— Какой, какой, железнодорожный, он у нас один! — Я пульнула телефон на переднее сидение, завела машину и понеслась на вокзал.

Алекс прибыл следом за мной, через пять минут. Мы встретились перед центральным входом под табло, и пошли по указателям: «камера хранения».

— Что за шум, а драки нет? — Поинтересовался Алекс.

— Маме Вере родственники передали с поездом посылку, посылка тяжёлая её сдали в камеру хранения на вокзале, чтобы муж мамы Веры, вечером после работы забрал. А теперь угадай что написано на квитанции? — Алекс присвистнул.

— Шутишь?

— Нет! Там написано: ООО «Время» — и я, абсолютно счастливая, помахала квитанцией у Алекса под носом.

— Ты так не радуйся заранее! — Предупредил меня Алекс, — вдруг там ничего нет?

— Дай хоть помечтать! — Я вздохнула и сбавила скорость. Мы подошли к арке с надписью: «Камера хранения», перекрестила пальцы обоих рук и шагнула внутрь. Алекс только хмыкнул. Минут пять мы простояли в очереди, потом с замиранием сердца я протянула дедуле приёмщику в окошке квитанцию. Он внимательно её изучил, потом поднял на меня сердитые глаза:

— Вы просрочили! — Моё сердце предательски застучало. — Придётся доплатить двести рублей. — Я закивала и полезла в кошелёк, говорить я не могла, меня трясло. Дедуля взял двести рублей и ушёл в глубь своего царства и вскоре плюхнул на стол у окошка пластиковый кейс.

— Следующий. — Я подхватила кейс, дёрнулась в сторону, случайно двинула Алексу углом дипломата в живот, пытаясь извиниться, наступила ему на ногу. Алекс сердито отобрал у меня дипломат. Отдышался и рявкнул:

— Успокойся. — Я молча кивнула, прижала к груди свою сумку и почесала в сторону парковки. Алекс хромал следом. Мы, не сговариваясь, сели в БМВ.

— Открывай, — взмолилась я.

— Я же сказал, успокойся, код мы не знаем, — Алекс постучал пальцем по кодовому замку, — придётся ломать. — Полез в бардачок, достал отвёртку начал ковырять замок. Минут через 7 Алекс умудрился вскрыть кейс. Я задохнулась от счастья:

— Деньги! — Но Алекс не разделял моей эйфории. Взял пачку, быстро просмотрел и пересчитал, не снимая банковской обёртки:

— Не хотел тебя расстраивать, но здесь только половина.

Я закусила губу.

— Что дальше? — спросила я.

— Значит так, я сейчас их припрячу до поры до времени, тебе лучше не знать куда! А если без меня появятся наши друзья с вопросами. Отвечай, что деньги нашли, они у Астахова, а сколько денег не уточняй. Ясно?

— Ясно! — выдохнула я. — Тебе голову не оторвут, пока ты их перепрятывать будешь?

— Ты за меня переживать будешь?

— Ещё как! — заверила я его. — Я ведь следующая! — Алекс хохотнул, а я вытряхнулась из машины и пошагала к своему автомобилю.

Астахов резко сорвался с места и скрылся за углом. Я завела автомобиль, соображая, что я хотела сделать: «А! вспомнила, заявление в бухгалтерию занести». И я отправилась на работу. Бросила машину на парковке для персонала и забежала к девочкам в бухгалтерию. Они посмеялись над моим слегка помятым заявлением, а что они хотели. Заявление валялось в сумке, а что пережили мы с сумкой, я вообще молчу. Пришлось переписывать заново, а то вроде как неуважение к Скворцову. Я напряглась и переписала ещё раз! У меня с этим проблемы, читать люблю, а писать не очень! Середу я нашла в его кабинете, за мониторной. Игорь сидел за столом и листал журнал.

— Привет, как дела?

— Привет, заходи как раз для тебя подготовил, на полистай, — и Игорь протянул мне журнал спецтехники. — Может, что знакомое найдёшь. — Я положила сумку на стол, взяла журнал и удобно расположилась на диване неподалёку.

— Я справки по твоей просьбе навел. Так вот Астахов твой мутный!

— Алекс?

— Алекс, Алекс, не пойму я кто он, данных мало, он бывший сотрудник ФСБ, всё засекречено, особенно не ясно как он умудрился на пенсию в таком юном возрасте соскочить! Дальше непонятно, если он мент, то почему на уголовников работает?

— Может они платят больше? — предположила я, продолжая листать журнал, с непонятными мне штуковинами.

— Платят-то понятно, больше, но вроде в Абхазии он недавно чего-то делал. Короче будь с ним, поаккуратней. А лучше держись от него подальше.

— Я так и делаю! Нашла деньги и отдала ему их! Надеюсь, мы с господином Астаховым больше не увидимся!

— Вы нашли деньги? — Обрадовался Середа, — а зачем ты ему их отдала? Он же проходимец?

— Тем более! — возмутилась я, — пусть лучше проходимцу голову оторвут, а не мне… Тем более денег мы нашли только половину!

— Как половину? — Не понял Середа.

— Что не понятно? В место МИЛЛИОНА, мы нашли ПОЛОВИНУ МИЛЛИОНА, то есть 500 тысяч долларов. Это я так предполагаю, мне их пересчитывать не когда было!

— Вот она! Барабулька! — вдруг завопила я, тыкая пальцем в журнал. И пояснила, глядя в круглые глаза Середы. — Помнишь, я папашин номер обыскивала? Под столом был микрофон, похожий на барабульку, вот такой! — И ткнула в лицо Игорю, журнал с картинкой.

— Ага, молодец, — обрадовался Игорь, — именно это мне и было нужно, сейчас посмотрим.

— Что ты хочешь увидеть? — Не отставала я от Середы, засовывая нос в журнал, — я тоже хочу посмотреть…

— Технические данные, Воронцова, не мешай лучше, ага! Смотри, штучка далеко неновая и соответственно слабенькая, радиус действия всего 100 метров. А это что значит?

— Что это значит? — Быстренько переспросила я.

— Это значит, что слушали либо через стену, то есть — соседний номер или дом, напротив. Соображай, выходят ли окна какого-нибудь дома на окна отеля. А особенно 12 номера. Не дальше 100 метров!

— Нет, там нет дома, а окна на парковку отеля выходят, это я точно помню!

— Парковка, тоже подходит, только нужен фургон, небольшой, типа Газели, можно больше. Там ставят оборудование специальное, сидят и слушают!

— Ты гений, — завопила я! — Был фургон! Белый фольксваген! — затараторила, прыгая вокруг Середы. — Я, когда к гостинице подъехала, хотела припарковаться, а там фургон стоит, поперёк парковки! Понимаешь меня? Парковка расчерчена так чтобы машины, вставали мордой к зданию, а этот придурок, на фольксвагене, встал вдоль, и пять мест занял и часть проезда, я его еле объехала, ругалась ещё, козлом называла! И пришлось мне за угол заворачивать и в кустах парковаться! — Сияла я.

— Молодец! — успокоил меня Середа, положив руку на плечо. — Значит, фольксваген, а цвет?

— Белый! Как холодильник!

— Прекрасно! А теперь ложись на диван, закрывай свои прекрасные глазки и напрягай мозги, надо вспомнить номер!

— Да ты, обалдел? — Задохнулась я.

— Нет! Я не обалдел! Слушай Воронцова, ты каунтер или где? Ну — ка давай, ложись и вспоминай, не выпущу тебя из кабинета пока не вспомнишь! Понятно?

— Понятно! — Вздохнула я, укладываясь поудобнее.

— Тебе чаю или кофе?

— Кофе давай и сладенького, мозги напрягать буду, а им сахар необходим! — Капризничала я.

— Будет сделано, — хмыкнул Середа и исчез за дверью.

Я лежала и воскрешала в памяти образ фургона. Я заехала на парковку, этот микроавтобус стоял поперёк, а я не люблю задом ездить, а честнее сказать не умею и решила ехать вперёд, еле, еле пролезла, ещё в окно вы лазила посмотреть. Темно же было! Вот я протиснулась, костеря водителя на чём свет стоит, повернула за угол, оставила машину и пошла в отель. И вот передо мной морда белого фольксвагена.

— Есть! Есть! — Орала я, пока не перепугала входящего с чашками Середу!

— Что есть? — Спросил Игорь, стряхивая кофе с рукава пиджака.

— Номер есть, правда только цифры, буквы не всплывают. Это не мой профиль, — развела я руками стоя на диване. Игорь поставил чашки на стол, а я подлетела и записала цифры на листке бумаги!

— Этого хватит, — успокоил меня Середа, не так много в нашем городе фольксвагенов. Ну, вот видишь! — Похвалил меня Середа, — а говорила, что я обалдел! Я же знал, что тебе четыре цифры вспомнить, раз плюнуть!

— А где сладенькое? — Не поняла я.

— Внутри! — Обрадовал меня Середа! — Я тебе четыре ложки сахара насыпал!

— Молодец! Я кофейный сироп не заказывала! Сам пей!

— Вот и выпью! Не хочешь, как хочешь! — Обиделся Игорь. — Будут новости, позвоню! Стараешься, тут, стараешься… — Я одела туфли. Чмокнула в макушку, сидящего у стола Середу!

— Не сердись! Я по гроб жизни тебе обязана, но сахарный диабет не хочу! И не предлагай! — Я подмигнула Середе и поскакала к машине. Пора поговорить с Шуваловым!