Каторжанин

Глава 3 Старый друг

На следующее утро я отправился уже знакомой дорогой к распределяющему терминалу в надежде на то, что теперь у меня появится другая работа, отстоял небольшую очередь и испытал немыслимое разочарование, когда в очередной раз увидел всё то же опостылевшее назначение на обогатительную фабрику. Решив немного потерпеть, ведь мужики предупредили, что места на подобную работу бывают не всегда, я поплелся отбывать назначение. Смена прошла как обычно, толкал контейнеры с рудой, пропитываясь мелкодисперсной пылью от неведомых астероидов, а вот на обратном пути, когда гравилифт меня уже доставил к распределителю, и я топал, погруженный в свои невеселые мысли, меня и перехватили. Четверо достаточно крепких мужиков неопределенного возраста, но явно немолодые, молча преградили мне дорогу.

— Сол? — спросил один из них, заглядывая мне в глаза.

— Сол, — подтвердил я, — кто такие? Кто прислал? — спросил я, внутренне напрягаясь и готовясь опять обрушить свой рейтинг общественной опасности.

— Ты нас не так понял, парень, — примирительно подняв перед собой руки, запротестовал мужик, — ты вчера на Арене Бана завалил, а он нам очень сильно жить мешал, вот мы и хотели тебе сказать спасибо. Зигги, — повернулся он к одному из мужиков, — давай, тащи.

Тот, кого назвали Зигги, повернулся и зашел за угол, а через минуту выволок оттуда тело человека, связанного оторванными рукавами или штанинами от комбинезона.

— Вот, нам сказали, что ты Плас Туна искал, так это вот он, ради такого дела мы его даже грохнуть можем, у нас есть место в рейтинге. Так сказать, в знак уважения и признательности.

Как только до меня дошел смысл их слов, я тут же бросился к лежащему на палубе человеку. Размотав кусок желтой ткани, я всмотрелся в знакомые черты лица, сейчас, правда, несколько искаженные, левый глаз был слегка припухшим, скорее всего, он не хотел добровольно сдаваться в руки мужиков. Пришлось, матерясь на незадачливых помощников, вытаскивать кляп, изготовленный из материала все того же комбинезона, изо рта Пластуна.

Он был в сознании и первое время с яростью рассматривал мое лицо, но потом он как-то резко успокоился, и, как только я вытащил кляп, мой старый товарищ прохрипел:

— Мать твою за ногу, Рембо. Это ты?

— Я, Пластун, я, вот видишь, как довелось встретиться, космос, оказывается, такой маленький, — с усмешкой ответил я своему боевому другу.

— Так это по твоему приказу меня спеленали?

— Ну, извини, братан, так уж получилось, недопоняли мужики, — я посмотрел на четверых арестантов, которые с непониманием смотрели за моими действиями, они-то, скорее всего, думали, что я его хочу прикончить, а оно оказалось совсем даже наоборот.

— Сол, ты уверен, что хочешь его тут развязать? Тун серьезный боец, они с Каа Баном весь наш сектор кошмарили, — слегка встревоженным голосом осведомился, по всей видимости, старший в группе.

— Уверен, мужики, уверен, вы, конечно, молодцы, но я его искал не для того, чтобы грохнуть. Спасибо, что помогли с ним встретиться, я это запомню. Он вам мстить не будет, я вам обещаю. Ведь не будешь же, Пластун? — спросил я у друга.

— Не буду, но и помощи, если что, от меня не ждите, — пока я распутывал тугой узел на его руках, немного помолчав и поиграв желваками, буркнул Серега, так в быту звали моего товарища.

— Ну, вот и славно, — подытожил я, — а теперь давайте, мужики, идите, нам с корешем поговорить надо.

Арестанты немного потоптались и ретировались, исчезнув в бесконечных коридорах, как уж они умудрились протащить мимо всех камер связанного Пластуна, так и осталось тайной для меня, надо будет потом порасспросить у них, такая информация может однажды пригодиться.

Ноги Серега распутал уже сам и наконец-то смог встать на них, мы посмотрели друг на друга и крепко обнялись, вообще-то он у нас был товарищ странный, когда я влился в отряд, он уже был там, человек в себе, со своими заморочками и, можно сказать, традициями.

Насколько я знал, родился он в семье потомственных казаков, и не абы каких, а из династии самых настоящих пластунов, оттуда и его позывной. Он знал своих предков до шестого колена, и все они воевали, а впоследствии передавали свои традиции младшему поколению. Конечно, наше время наложило свой отпечаток на боевую подготовку этого особого подразделения казачьего войска, но и тогда он был среди наших парней лучшим разведчиком. Никто не мог так, как он, подкрасться и снять часового или проложить тропинку среди множества растяжек и мин, правда, в нашей крайней операции он сплоховал, но там сразу все пошло не по плану.

— Пошли ко мне в сектор, чертяка, — потрепал я его по его традиционному вихрастому чубу, — расскажешь, как ты докатился до жизни такой, — с улыбкой на лице предложил я.

— Пошли, — согласился Серега, и мы потопали по направлению к моему сектору номер 13.

— Это ты Кабана завалил? — спросил он, когда мы преодолели уже половину пути.

— Да, братан, выбора не было, вышел на бой и вот совсем не ожидал его тут встретить, а он даже разговаривать не захотел, сразу попытался меня убить, — с грустью в голосе, вздохнув, признался я.

— Понимаю и не виню, у него давно крыша реально поехала, народу тут покрошил изрядно. Он еще тогда, когда нас купили и подлатали, рамсы попутал. Если нам пришлось в пираты податься, потому что выбора не было, то он сам начал рвение проявлять. Ему первому и ошейник сняли, и старшим над нами сделали. У него ведь рак был, неоперабельный, он с нами из-за этого по лесам и бегал, а тут, раз, и вылечили, перспективку сладкую обрисовали, вот он и повелся. А когда мы с ним уже тут оказались, он кошмарить всех начал, ну, и меня подтянул соответственно, а тут, брат, куча правил, о которых сразу и не говорят. Знаешь ведь уже, наверное, раз на Арену пошел.

Мы дошли до моего сектора и вошли внутрь, время было уже ближе к ужину и внизу было довольно много народа, так что я решил, что поговорить нам лучше все-таки в конфиденциальной обстановке. Поэтому мы пошли в спортзал, который практически всегда пустовал, в связи с крайней усталостью арестантов. Внутри, как и ожидалось, никого не было, и мы смогли спокойно расположиться, присев возле переборки. Пластун закинул назад свой вихрастый чуб и начал свой рассказ.

— Нас тогда, как сам понимаешь, украли пираты, прямо с выжившими прибалтами, хоть и мало их осталось. Когда отметки наших начали тухнуть, и вокруг начали рваться мины, я уже думал, что всё, но, тем не менее, отстреливал выбегающих нациков. Кутерьма началась, некогда особо отвлекаться было. А потом они парализатор применили, это я уже позже узнал, и я только и мог, что смотреть за тем, как они живых и относительно целых собирают. Тебя не видел. Потом уже перевезли нас на станцию, где и продали. Таким же пиратам, только те в тот момент попали в замес и потеряли много мяса, вот и решили восполнить потери, а тут мы. Нас шестерых отобрали и еще трех прибалтов, у кого мозги позволяли, да еще двое были из гражданских, к нашей теме отношения вообще не имеющих. А там, понимаешь ли, разговор короткий, или ты делаешь, как тебе говорят, по доброй воле, или рабский имплант, нам показали, что это такое. Год-полтора максимум, и ты становишься овощем, слюни пускаешь и дерьмо собственное от жратвы отличить не можешь. Короче, начали мы пиратствовать рядовыми абордажниками, подлечили нас, сетки нам поставили, вторичные, правда, но вполне приличные, а потом и имплантами разжились. В общем, через полгода, когда кровью нас повязали конкретно, нам и ошейники сняли. Прибалтов, кстати, мы в одном из абордажей и потеряли, пришлось им, правда, помочь немного в ихнюю валгаллу отправиться, но это, как говорится, не суть. Потом наши с Кабаном закусились и посрались, короче, а так как к тому времени произошла смена командования и контракт со старым капитаном перестал быть в силе, трое наших решили на другой корабль свинтить. Остальные захотели остаться со старым экипажем.

— А ты чего с ними не пошел? — поинтересовался я.

— Должок за мной был, понимаешь? Кабан меня в одной мясорубке собой прикрыл, спас, получается, а у нас такие вещи не забываются.

— Понятно, давай дальше.

— А что дальше. Новый командир, пару раз удачно на дело сходили, кредитов подняли, что-то в свое улучшение вкинули, что-то прогуляли, а в третий раз решили откусить больше, чем прожевать смогли. Короче, раздолбали нас, патрульная эскадра подоспела, и нас взяли на абордаж. Числом просто задавили, а потом, суд да дело, тут это быстро, их спецы смогли раскурочить мозги искина и там взяли все доказательства, вот нас сюда и определили, всех, кто выжил, а выжило нас, увы, немного. Кого тут потом завалили, а кого и Кабан упокоил, он тут решил новым Аль-Капоне стать, раз сбежать отсюда нельзя. А теперь вот передел власти у нас будет, придется на его место становиться, иначе и меня закажут кому-нибудь, а я иногда всё-таки сплю. Контингент тут, сам понимаешь.

— Да вроде нормальные мужики, пока особых проблем не было.

— Ха, ты просто в местной кухне еще не разобрался, Женек, смотри по сторонам почаще. Тут есть специальные люди, которые могут подписаться под это дело.

— Хорошо, учту. Ты мне лучше скажи, как мне попасть в пилоты?

— В пилоты? Руду решил покопать, ну, тут, брат, такое дело, редко вакансии освобождаются. Но мы что-нибудь придумаем, есть одна идея. Давай, теперь ты рассказывай, где был, что видел, я смотрю, ты подрос, это где же так кормят?

— В десанте, Серега, в десанте, попал я по случайности туда на обучение. Подлечили тоже, — соврал я, — а потом завертелось, суд и приговор, и я тут оказался, видишь, — я потрогал обруч на голове, — биосетку мне поставили, правда, импланты вырезали, но самое главное, что сеть есть.

— Это да, повезло тебе, такой девайс дорогого стоит. Только ты не рассчитывай, что на корабле соскочить отсюда получится, думаешь, мы об этом не размышляли, да тут это первая мысль. Они же ошейник цепляют перед вылетом, чуть что не так, бам, и башка слетела. Разные мы планы строили, много чего рассматривали, да только не вяжется ничего.

— Да мне просто надоело контейнеры постоянно тягать. Думаешь, я всегда об этом мечтал? А так хоть человеком себя можно почувствовать, да и привык я уже к нейросети, чего греха таить, — признался я.

— Это да, когда мне ее удалили, сразу неполноценным себя почувствовал, я уже все передумал, как только не прикидывал способы свалить отсюда, только вот непросто это, считай, невозможно. Систему патрулируют постоянно, левые корабли сюда не заходят, на мелких шахтерах гипердвигателя нет, и покинуть систему на нем нельзя, так что это не вариант, а большой корабль захватить нереально ни в одиночку, ни вдвоем, ни группой. У тебя ведь тоже обруч с сюрпризом, сорвали мы тут одному такому его силой, проверить решили, так я тебе скажу, в овощ он превратился, увели его потом куда-то. Грохнули, скорее всего.

— Ну, про реальность я бы поспорил, бывало и такое, тут главное — от этих цацек избавиться, — кивнул я на браслеты, — а там уже и видно будет.

— Только вот что делать с искином, он же сразу выкупит любой кипиш, откачает воздух и всё?

— Значит, надо раздобыть скафандры или комбезы пустотные.

— Скафандры тут есть только у конвоя. А вытащить из этой скорлупы охранника просто нереально.

Я не стал ничего говорить про изученные мною базы знаний и про то, что вскрыть этот орешек на самом деле не является большой проблемой, было бы желание.

— Жень, ты мысли эти из головы выбрось, Христом богом прошу, тебя просто завалят и всё. Поспрашивай, если не веришь, у своих из сектора, они тебе уж точно про пару попыток бунтов расскажут. Тут даже ксеносы сидят себе тихо и, как и все, работают, хоть и не знаю точно, что этим уродам поручить можно.

— Хорошо, Серега, я, как сам понимаешь, в тупые авантюры лезть не хочу, но и сидеть тут до смерти не желаю. Мы с тобой в самый настоящий космос попали, прямо как в книжках, и мне хочется посмотреть на него, а то у меня как-то не особо это получается, то одно, то другое.

— А я полетал, конечно, правда, на другой планете никогда не был, только космические станции, специфика у нас такая была, но тоже очень интересно, у нас ведь в команде и гуманоиды были, даже один аграф-отщепенец был.

При упоминании аграфа у меня непроизвольно дернулся глаз, и всплыли нехорошие воспоминания.

— Арварцы были, это такие типа негры, но на самом деле, если присмотреться, они отличаются. Были и почти люди, небольшие различия от нас у них из-за иноземного происхождения, кожа там, или глаза своеобразные.

— А с ксеносами ты дела имел? Посмотрел я на них на Арене, некоторые выглядят очень опасно.

— Ну, честно говоря, близко не сталкивался, но на бои с ними насмотрелся и с тобой согласен, там совсем другая физика тела, очень опасные противники, правда, есть и совсем слабаки.

— Да, меня больше интересует их интеллект, чем боевые возможности.

— А-а-а, ну, тут тоже по-разному, есть очень продвинутые, а есть откровенные дикари, непонятно, каким образом выбравшиеся в космос. Так-то, если честно, не пересекался, но разговоры разные слышал.

— Понятно, я тоже только тут их увидел, — немного покривил душой я.

— Ладно, Женек, пора мне в свой сектор, скоро ужин заканчивается, да и дела там еще есть, — поднялся на ноги товарищ.

— Давай, заглядывай ко мне по возможности, я тут еще не особо освоился. Так что, боюсь, тебя могу и не найти. И смотри, ты мне обещал тех мужиков не трогать, всё-таки они помогли нам с тобой встретиться.

— Да помню я, помню. Не ссы, нормально все будет, — заверил меня Серега, и мы вышли из тренажерного зала.

Я проводил его до дверей моего сектора, и мы, обнявшись, распрощались, после этого я направился к синтезатору пищи и успел взять свою пайку.

На следующий день мне опять выпала обогатительная фабрика, и опять я честно отбыл это назначение. Решил для себя, что еще пара таких разнарядок, и я забью на них, некоторый запас паек у меня есть, можно сделать небольшой перерыв и посвятить некоторое время изучению этой станции. Несмотря на блокировку нейросети, выученные базы знаний никуда не делись, и я прекрасно помнил все, что когда-либо изучал. А успел я за год немало, во всяком случае, правила абордажей космических станций точно успел освоить. Конечно, у меня нет ни брони, ни оружия, да и помощи тут ждать особо не откуда, но, чем черт не шутит, русский человек способен найти выход из любой ситуации, даже самой, казалось бы, непреодолимой.

Прошло еще два дня, а я так и таскал проклятые контейнеры с рудой. Твердо решив для себя, что если сегодня опять выпадет эта же работа, то не пойду туда, я после всех утренних дел направился к ненавистным терминалам. Проведя рукой по считывателю и вчитавшись в наряд на работы, я чуть было не закричал от радости, вместо опостылевшей обогатительной фабрики мне выдали то, о чем я и мечтал, в графе вид работы было написано «пилот малого корабля». У меня аж руки вспотели от нетерпения, прочитав название места назначения, я поспешил к гравилифту, дождавшись своей очереди, назвал конечную точку маршрута, и как только искин дал добро, понесся навстречу новой работе.

Лифт доставил меня в достаточно большой ангар, в котором находилось всего три небольших корабля, причем, насколько я успел понять, они тут не шахтерские, а транспортные. Более всего они были похожи на скелет небольшой рыбы, в пространстве между ребрами которой были расположены стандартные контейнеры, в каждом таком корабле их было шесть штук. Как только я углубился в ангар, ко мне сразу же подошел охранник и, проверив меня портативным сканером, повел в левый дальний угол, там располагалось нечто вроде нескольких жилых модулей, собранных в один блок.

Мы прошли внутрь, и я попал в руки местного распорядителя, к моему удивлению, это оказался не человек, уж не знаю, как его тут называют, но мне он больше всего напоминал длиннорукую и пузатую прямоходящую лягушку. Такой же широкий безгубый рот и выпученные глаза без белков, на них были надеты внушительных размеров очки, причем, скорее всего, это было сделано, чтобы избегать лишнего контакта с воздухом.

— Клуург, принимай — это новый пилот, данные совпадают, он может управлять твоими кораблями, — пробасил охранник и сделал несколько шагов назад.

Существо несколько раз странным образом наклонило голову вправо и влево, будто рассматривая меня с разных ракурсов, и разразилось чередой странных булькающих звуков, однако уже через несколько секунд из коробочки, расположенной на его плече, раздался вполне понятный мне язык Содружества с явными механическими нотками.

— Хомо, ты когда-нибудь летал на кораблях? Или только базы изучены?

— Летал на корвете, — ответил я, и из коробочки раздались еле слышные мне булькающие звуки.

— Это хорошо, будешь летать на моих малых транспортниках, задача простая, находиться недалеко от пояса астероидов, в которых работают шахтёры, время от времени они будут доставлять тебе контейнеры, как только загрузят, летишь обратно, выгружаешь на обогатительную фабрику и пустые контейнеры везешь обратно. Правила работы заключенных на внешних работах в космосе знаешь?

— В общих чертах, вроде как ошейник с взрывчаткой надо одеть.

— Ты прав, хомо, в искин корабля заложены строгие директивы, если ты попытаешься нарушить условия, он тебя уничтожит, граница разрешенного перемещения указана на карте.

— Мне все понятно, когда приступать к работе, и каково точное задание? — поинтересовался я.

— Полетное задание получишь перед вылетом, первый рейс необходимо выполнить совместно с куратором-инструктором, он объяснит тебе все тонкости.

— Хорошо, я готов приступить, — решительно кивнул я головой.

Существо, которое даже не представилось, поманило меня к себе, и как только я приблизился, сняло со своего пояса небольшой прибор в сложенном состоянии, в котором я сразу же опознал ошейник, потом эта лягушка прислонила его к моей шее, и он, активировавшись, плотно обхватил ее. На удивление этот стимулятор лояльности оказался очень легким и не особо мешал при движении головой. После этого гуманоид достал второе устройство и прислонил его к моему обручу, я надеялся, что он снимет его, но он просто отключил этот блокиратор. Как только это произошло, у меня перед глазами появился экран нейросети, на котором шла загрузка, полминуты, и я с радостью вижу перед собой до боли знакомое окно нейроинтерфейса.

— Всё, теперь ты готов к вылету, если твоя квалификация окажется недостаточной, больше тебя не допустят сюда, хомо, — пробулькало существо и потеряло ко мне всяческий интерес.

Охранник вывел меня из этого псевдоофиса и отвел в соседнее помещение, тут мне выдали старенький, но вполне рабочий легкий пилотский скафандр гражданского образца с минимальным функционалом, никакой существенной защиты и дополнительных возможностей, но зато есть пять часов автономности при аварийной ситуации. По-быстрому прогнав тестирование скафандра и убедившись в его работоспособности, я направился за провожатым по направлению к малому транспортному кораблю. Небольшой шлюз, выполненный в виде аппарели в носовой части, был открыт, и как только мы приблизились, из него показалась фигура в точно таком же скафандре. Шлем был деактивирован, и я с интересом рассматривал довольно мясистое лицо, полностью лишенное какой бы то ни было растительности, как мне кажется, у него даже ресниц не было. На его голове был точно такой же обруч, как и у меня.

Человек тоже внимательно изучал меня и, видимо, удовлетворившись увиденным, махнул рукой, приглашая на борт, охранник остался стоять снаружи корабля. Пройдя узким коридором к рубке управления, я уселся в кресло пилота, на которое мне указал рукой инструктор.

— Как зовут? — не очень вежливо осведомился он.

— Джон Сол.

— Чем управлял?

— Арварским корветом.

— Хорошо, значит, и тут справишься, давай проводи предполетную подготовку, а я посмотрю.

— Добро, — ответил я и, осмотрев панель управления, начал тестирование всех систем.

Ничего сложного в этом не было, нужно лишь отдавать необходимые команды искину корабля и следить за показателями на экране. Инструктор следил за показателями вместе со мной, когда я закончил и доложил о готовности к вылету, он уважительно закивал головой.

— Молодец, парень, все правильно, вижу, с теорией ты знаком, теперь посмотрим, как ты в пустоте себя покажешь.

Получив от диспетчера разрешение на вылет, я плавно поднял кораблик с палубы и вывел его через полупрозрачное окно шлюза, на удивление, этот неказистый модульный грузовичок показал себя неплохо, управлять им было очень просто, и труда мне это не составило. Сверившись с полетным заданием, я проложил курс и расслабился, дальше искин все сделает сам. Заодно посмотрел и границу, в пределах которой я мог перемещаться.

— Ну, наконец-то толкового пилота нашли, — улыбнувшись, сказал инструктор, — меня, кстати, зовут Шокли Мунс, — представился он и протянул мне свою руку.

Я с удивлением посмотрел на нее, этот жест, насколько я успел узнать, не применяют в Содружестве, однако я пожал ее в ответ.

— Что? Рукопожатие смутило? — прямо спросил он, видя недоумение на моем лице.

— Честно говоря, да, — не стал отпираться я.

— Древняя традиция моей родины, хотя, я смотрю, и у тебя она была в ходу. Значит, ты из настоящих хомо.

Я немного запутался в его словах, вроде все понятно говорит, но смысл от меня как будто постоянно ускользает, а переспрашивать не стоит, неизвестно, что это за человек. Не надо мне сейчас сомнительных знакомств, слишком всё шатко.

— Считай, что первый вылет тебе пошел в зачет, теперь будешь руду возить, только смотри, не глупи, я тут давненько, так что натыкался на разных деятелей. Это не шутка, — потрогал он свой ошейник, — искин, если что, не задумываясь, его подорвет, он специально так запрограммирован, насмотрелся я на таких, уж поверь.

— Слушай, а где тот, кто летал на этом корабле до меня? — поинтересовался я.

— Слили его, вчера после смены пошел к себе в сектор, и там ему обруч с головы сковырнули, убить не убили, но в идиота превратили, и даже рейтинг себе не испортили, представляешь, твари. Лур нормальным пилотом был, из аристократов, понимаешь. Те, кого взяли после инцидента, уверяют, что он сам пытался обруч снять, а записей с камер нет, — печальным тоном сообщил мне Шокли, — не мог он этого сделать сам, не мог, точно помогли.

— Печально, конечно, но, с другой стороны, я бы эту работу не получил, не случись этого.

— Тоже верно, парень. Короче, не шути с этим, я тебя предупредил.

— Я тебя услышал. Буду осторожен, — пообещал я инструктору и сосредоточился на полете, слишком сильно откровенничать с незнакомым арестантом не стоило.

Смена прошла буднично, но всё же гораздо интереснее, чем на обогатительной фабрике, тут не было нужды таскать контейнеры, за меня это делал кораблик. Посмотрел на астероидное поле, в котором производилась их добыча, небольшие шахтерские корабли, оборудованные промышленными лазерами, добывали породу и собирали её в контейнеры, на каждом таком шахтере помещалось по два, итого, я мог обслужить три таких корабля за раз. Они подлетали ко мне, и я скидывал им пустые контейнеры, которые забирал на фабрике, а они мне передавали полные. Как только я загружался полностью, совершал рейс на станцию, не забывая внимательно изучать любую мелочь, сидеть тут до второго пришествия мне очень не хочется.

После окончания смены я вернул кораблик в ангар и пошел к офису в сопровождении Мунса. Возле дверей нас перехватил всё тот же охранник и вместе с нами вошел к местному распорядителю, интересно, как эта раса называется. Жабоголовый гуманоид встретил нас и, не говоря ни слова, подошел ко мне, после этого, достав уже знакомый приборчик, заблокировал мою нейросеть, интерфейс потух, и я вновь ощутил себя ущербным. После этого он снял с меня ошейник с взрывчаткой и подошел к инструктору.

— Скидывай отчет, — потребовал он у него.

Видимо, Шокли переслал ему то, что он от него хотел, потому что через пару секунд и ему вновь активировали обруч и сняли ошейник.

— Хороший результат, хомо, — повернул начальник голову ко мне, — я утверждаю твое назначение.

После этих слов он потерял к нам всяческий интерес, и подошедший со спины охранник приказал нам выходить из комнаты. На выходе стоял уже знакомый мне по предыдущим местам работы терминал. Подойдя к нему и приложив браслет, я с удивлением осознал, что за работу пилота платят гораздо больше, за одну смену я получил шесть рационов питания и один балл полезности. Вот это вообще обрадовало, честно говоря, не ожидал такой щедрости, не зря так стремятся стать пилотами.

— Ха, теперь понимаешь, что просто так от такой работы не отказываются? — с легкой усмешкой спросил Шокли Мунс.

— Понимаю, — признал я, — но тут не в оплате дело, привык я уже к нейросети, без неё как-то не так, как будто тупеешь, что ли.

— Я тут уже пятнадцать циклов, и понимаю тебя как никто другой. Я ведь раньше пилотом был, но однажды попал по-взрослому и в результате оказался тут. Два цикла работал как проклятый, прежде чем место освободилось, и с тех пор я готов на все, лишь бы у меня была эта работа.

— Пятнадцать циклов? — удивился я, — и что, все это время на транспортниках?

— Нет, начинал я шахтером, грыз астероиды почти три цикла, это тебе так повезло, — пояснил Мунс, — ладно, хватит трепаться, мне пора, помни, что я тебе говорил.

— Я запомнил, Шокли, спасибо тебе, — поблагодарил я инструктора и протянул ему руку.

Он усмехнулся краешком губ и пожал ее в ответ, после этого молча развернулся и потопал к гравилифту. Я отправился вслед за этим человеком, в голове крутилось множество мыслей, сегодняшний день оказался богатым на события и эмоции. Вместе с этим он окончательно убедил меня в необходимости поиска выхода из создавшегося положения, сидеть тут, как этот Мунс, мне не хочется, не та у меня натура.