Казацкие байки

Голопупенко и Ходжа - Насреддин

Выбрали как-то казаки Голопупенку в посольство к хану крымскому. Бо дуже крепко язык у Голопупенки подвешен был. Никто из казаков, либо ляхов заезжих, либо, скажем, послов от царя Рассейскаго, не мог Голопупенку переспорить. На каждое слово чужое у его было десяток своих припасено…

На што уж, панове, Шлемка-жид поговорить отнюдь не дурак будет – любому захожему в корчму и горилочки продасть, и бубликов связку в придачу обязательно всунеть, какие захожему и не нужны вовсе. А и тот, как только завидит Голопупенку, так враз мовчки кухоль горилки наливаеть да закусочку добру выкладываеть. Бо помнит Шлемка, как однажды заспорил с казаком, да едва без штанов не остался. Но только ту гишторию, панове, я вам как-нибудь другим разом поведаю…

Ну так вот… Приехали, значить, казаки с посольством в Бахчисарай, до хана Саип-Гирея. Начали про мир толковать, да чтоб Саипка-то полон русский возвернул. Бо дуже много он полонянников с земель Рассейских увел, да на рынок невольничий в Кафу-город отправил.

Да Саипка-то, не дурак будь, и говорит:

- А что если, казаки, мы с вами вот как поступим? Я свово отгадчика посажу супротив вашего. Да и зачну загадки загадывать. Коли мой отгадчик победит – восвояси уйдете и больше ко мне ни ногой. Не будет мне с вами миру, а людям русским покою. Пожгу городов ваших, сколь смогу. А только ведомо вам, что и до Москвы я доходил и жег Москву-то… Ну, а коли ваш отгадчик все мои вопросы разрешит, так и быть – заберете полон свой, да воротитесь в земли ваши без всякого произволу с моей стороны!

- Да вот только одно условие у мине будеть, - продолжаеть Саипка, ухмыляяся коварно. - Ответить надо верно на три вопроса подряд. Кто первым ответит правильно трижды, тот и победил…

А только что ж делать казакам? Саип-Гирей бо лютый был крымчак. Войска несметное число имел. Кажный татар вооружен был до зубов. Лошадей заводных по три-четыре имел, потому скакать могли татары сутками, все засидки княжески опережая.

Пригорюнилися казаки. И вдруг Голопупенко говорит:

- Да ништо, браты! Нехай ставит супротив нас свово отгадчика. Еще поглядим, кто из нас на язык хутчей окажется. А только не может татарин разумом казака победить, я так мыслю!

А Саип-Гирей таку каверзу казакам приготовил, что они себе и представить не могли… Послал он гонцов в далекий Самарканд, да привезли гонцы оттудова не кого-либо, а самого Насреддина – Ходжу – вельми известного в краях восточных мудростью своею да умом гострым. Согласился Насреддин-то умом с казаком потягаться, да и удовольствие поиметь от того не малое.

На другой день сели наспротив друга дружки Насреддин – Ходжа и Голопупенко. Ходжа глаз левый щурит, казака разглядывая, силясь понять, откудова у энтого руса, на вид шельмоватого, ума поболе евойного наберется. А Голопупенке все нипочем: сидить себе на подушке мяконькой, да мух на потолке сосчитать пытается. Чтобы, значить, ум размять.

Стукнул тута визирь ханский в медный тазик палкою. Звон тугой, тягучий тазик издал, тута Саипка и молвит:

- А вот скажите мине, мудрецы, что тяжельче будет – пуд железа или, скажем пуд ваты хлопковой?

Обрадовался тут Насреддин – Ходжа да и говорит:

- Да энтот вопрос легкий. Одинаково весит, что пуд ваты, что пуд железа.

- Э-э, нет, - говорит Голопупенко. – Пуд железа тяжельче будет.

- Да как же? – изумился Ходжа. – Ить и то, и это весит ровно пуд!

- Раньше я тожить так думал. Пока с жинкой не поскандалил. И вот мине моя жинка враз доказала, что кочережка железна зело тяжела. А того ж весу пучок ваты, ну, не в пример полекше будеть! Ежели схочешь, поедем в мой курень, она и тебе докажеть!

Посовещалися тут хан с визирем, да хан рукою в сторону Голопупенки и указал – мол, за казаком первый вопрос…

Хлопнул визирь снова по тазику, звон тягучий издав, и Саипка вопрошаеть:

- Вот вам другой вопрос, мудрецы: что исделаете вы, коли прийдеть к вам товарищ ваш, да попросит на короткий срок денег взаймы?

Ответствует Ходжа:

- Я денег дам, ежели на короткий срок. Но только не в тот день, а на следующий.

- Почему так? – спрашиваеть хан.

- А чтобы должник прочувствовал цену денег, какие ему даю.

Хан головою одобрительно кивнул, да к Гололопупенке обратил взор свой.

- Что ж, - говорит казак. – А только я так отвечу товарищу свому: денег тебе, любый друже, я дать, пожалуй, не смогу. Но срок могу дать тебе любой, какой схочешь!

Тута хан едва в ладоши не захлопал – так ему казацкий ответ понравился…

В третий раз прозвучал тазик звоном своим тягучим, и снова вопрошает хан:

- Ну, теперя вам третий вопрос. Что будет делать кажный из вас, коли зять поколотит дочь вашу, и та в слезах прибежит к отцу?

Задумался Насреддин – Ходжа и молвит:

- Я, пожалуй, пойду да отлуплю зятя, чтоб руки на мою дочь не поднимал боле!

Хан внимательно на Голопупенку смотрит.

- Я, пожалуй, поколочу в ответ дочь свою, - говорит.

- Да как же это? – у Саипки дажить челюсть отвисла от изумления, а Ходжа довольный уж и руки потираеть.

- Да так вот, - говорит Голопупенко. – Я дочке скажу, вишь ты, зять-то мой поколотил мою дочь. Ну, а я вот на его жене отыгрался… Так, мол, и передай ему…

Не удержался тута хан, в ладошки свои пухлы захлопал, бороденкой затряс в хохоте неудержном, да и двумя руками на Голопупенку указываеть – выиграл, мол, спор.

Ну, а казаки, те уж покатом лежали – как же, одержал верх Голопупенко над мудрецом восточным. Да и кличють Ходжу отпраздновать сию викторию в шинке греческом, где вино подавали.

Да так отпраздновали, что Ходжа говорит Голопупенке:

- А вот, гляди, казак, ты-то уже пьяный, а у мине, мол, ни в одном глазу. Вот видишь кошку, что в шинок заходить? Так вот – у ей почему-то четыре глаза и два хвоста… Видишь ты это?

Захохотал тут Голопупенко:

- И что ж ты мне рассказываешь, Насреддин, что я пьян? Вот ты, мудрец, точно пьян! Не видишь даже, что кошка в шинок не входить, а выходить из него!...

На том и рассталися великий мудрец восточный Насреддин – Ходжа да казак Голопупенко… А гиштория та, паны добрые, доселе по запорогам живеть…