Блейз
Моя смелая маленькая пара смотрит на меня, и я вижу, как в ее помутневших глазах вспыхивает голод, и я сражаюсь с моим драконом. Он отступил назад и позволил мне заняться нашим ухаживанием, но его терпению пришел конец. Мой внутренний зверь готов заявить права на Анастасию и отметить ее на всеобщее обозрение. Отодвинув его на задний план, я концентрируюсь на своей паре.
Моя сдержанность ослабевает, когда она тянется к моему железно-твердому члену и проводит своим нежным большим пальцем по чувствительной головке. Я выдыхаю, пытаясь сохранить контроль. Я сосу один из ее сладких сосков, пока она не выкрикивает мое имя, затем переключаюсь и подвергаю другую сторону такому же обращению. Каждый раз, когда я провожу языком по ее сладкой плоти, она сжимает в кулаке мой твердый член и посылает маленькие разряды электричества по моим нервам. Моя дерзкая пара удивляет меня, когда подносит большой палец к сочным губам и пробует мою сперму.
— Очень хорошо.
Она подмигивает, и я наклоняюсь, чтобы укусить ее за шею.
— Я рад, что ты одобряешь, — умудряюсь пробормотать я рядом с ее кожей, прежде чем всосать ее сладкую мочку уха в рот.
Пока я играю с мягкой плотью, Анастасия извивается и зовет меня по имени.
Я решаю, что мне нравится, как она страстно выкрикивает мое имя. Я целую кусочек ее сочного тела и оставляю маленькие засосы на ее сахарно-сладкой коже. Она хватает меня за затылок обеими руками и дергает, пока я лижу верхнюю часть ее бритой киски.
Я провожу языком вверх по ее сочной щели, и ее сладкий вкус поражает меня. Мой дракон поднимается на поверхность и требует, чтобы я спешил, но я сопротивляюсь его вмешательству. Я провожу рукой по внутренней стороне ее шелковистого бедра и чувствую, как по ее мышцам пробегает рябь.
— О боже, — восклицает она, когда я покусываю ее сочный клитор.
Я просовываю палец в ее плотную влажность, и ее интимные стенки сжимают мой палец.
Она повторяет мое имя, а я вдавливаю второй палец в ее плоть, пока не натыкаюсь на доказательство ее невиновности. Мой дракон празднует, в то время как моя человеческая сторона беспокоится о том, чтобы не навредить моей паре. Влага, стекающая с ее лона, облегчает мой путь, и я толкаюсь глубже. Пятки Анастасии упираются в кровать, прежде чем она приподнимает бедра, пытаясь приблизиться к моему прикосновению. Я обдуваю ее клитор струей теплого воздуха и нажимаю сильнее. Ее внутренние мышцы сопротивляются моему вторжению в течение секунды, затем уступают и позволяют мне скользнуть третьим пальцем в ее влажность.
Мой член постоянно истекает спермой на кровать, пока я довожу до оргазма сочное тело моей пары. Я продолжаю работать с ее шелковистой плотью, пока тонкая дрожь, пробегающая по ее сладкой киске, медленно не возвращается.
— Я люблю тебя, — выдыхаю я в ее декадентскую кожу, медленно целуя ее тело.
Анастасия проводит руками по моим волосам и притягивает меня ближе, чтобы посмотреть мне в глаза.
— Я понятия не имела, что что-то настолько совершенное существует.
Она наклоняется и проводит своим сладким язычком по складке моих губ. Я открываю рот для ее прикосновения, и наши языки переплетаются, когда я ввожу свой член в ее тесный центр. Я толкаюсь вперед, пока она не вгрызается мне в спину ногтями. Сделав паузу, я тянусь между нами, чтобы слегка погладить ее нервный узел. Еще один крошечный кульминационный момент достигает ее, и я полностью проникаю в ее шелковистые глубины, в то время как удовольствие захватывает ее чувства.
Мой внутренний зверь берет верх, когда я с ревом врываюсь в ее сладкую, тугую киску. Страстные крики моей пары наполняют мои уши, и мой дракон призывает меня завершить наш союз.
— Я буду любить тебя вечность.
Я останавливаюсь и смотрю ей в глаза.
— Как только я закончу это, пути назад не будет.
Мой дракон называет меня дураком за то, что я предложил ей выход, но я слишком люблю свой маленький Кексик, чтобы навязывать ей это спаривание.
Анастасия смотрит мне в глаза и улыбается.
— Я бесконечно люблю тебя. И я хочу быть твоей парой больше всего на свете.
Это все, что мне нужно услышать. Я отключаю все мысли, кроме как порадовать своего Кексика. Наши тела соприкасаются, когда я теряю контроль. По моим нервным окончаниям текут огненные искры, а моя жизненная сила проникает в наши души и объединяет мою с ее. Желание запечатать ее со мной навечно переполняет меня, и я кусаю основание ее шеи, оставляя свой вечный след. Любовь и удовлетворение текут через меня, когда я вдавливаюсь в ее тесные глубины.
— Ты моя на всю вечность, — выдыхаю я в ее гладкую шею.
Когда моя пара напрягается в моих руках, я отстраняюсь и смотрю в ее встревоженные глаза.
— Эй, почему ты расстроена?
Я провожу большим пальцем по ее пухлой нижней губе и вижу, как она немного дрожит.
— Я забыла спросить тебя, что будет, когда я умру, а ты продолжишь жить.
Блядь. Я забыл объяснить ей все внятно. Драконы обычно живут вдвое дольше людей, за исключением случаев, когда они спариваются.
Я переворачиваюсь и тяну ее на руки. Провожу пальцами по ее шелковистым волосам.
— Наши узы запечатывают нас на всю вечность, — говорю я ей. — Когда одному из нас придет время уйти из этого существования, другой последует за ним. Ничто и никогда не разлучит нас.
Анастасия кладет подбородок мне на грудь и смотрит мне в глаза.
— О, значит, мне лучше хорошо тебя обучить, раз уж я не могу убежать.
Я вижу юмор, танцующий в ее мшисто-зеленых глазах, и фыркаю.
— Я постараюсь не оставлять нижнее белье на полу в ванной.
В офисе я слышал, как люди жалуются на своих неряшливых партнеров, и я использую эту информацию, чтобы подразнить свою пару.
В течение следующей недели мне удается держать свою новоиспеченную пару рядом. Мы проводим почти каждый доступный момент бодрствования и сна вместе, так как мой дракон не может вынести разлуки с ней. Мой разум поглощен ею, и я едва успеваю функционировать на работе. К счастью, мои хорошо обученные сотрудники исправляют ситуацию, не упоминая очевидных изменений во мне.
Во время утренней встречи я забываю свой мобильный телефон на столе и пропускаю три звонка от мамы. В конце концов она оставила сообщение Мире, в котором просила меня зайти к ней домой при первой же возможности, что на самом деле означает сегодня. Я дочитываю последнее письмо и решаю уйти на несколько минут раньше.
Выходя из офиса, я пишу Анастасии и сообщаю ей, что опоздаю. Моя пара обычно направляется прямо в пентхаус и готовит ужин после закрытия пекарни. Надеюсь, я смогу улететь и вернуться, прежде чем соскучусь по времени, проведенному с ней.
Я обнаруживаю, что моя мать и Оберон сидят возле своего бассейна. Мой отчим поднимает глаза и видит, как я выхожу из французских дверей.
— Блейз, как мило с твоей стороны зайти.
Он встает и берет их два пустых стакана.
— Я принесу нам добавку, пока ты общаешься со своим сыном.
Я выдвигаю стул и сажусь напротив мамы.
— Ты меня вызывала?
— Не будь таким мелодраматичным.
Она откидывается на спинку кресла и пожимает плечами, и мне интересно, что случилось с моей строгой, взволнованной матерью. Женитьба на фейри превратила ее в совершенно новое существо.
— Я хотела поговорить с тобой о твоем союзе.
Моя шерсть поднимается, пока я жду ее объяснений.
— Кажется, ты забыл сообщить мне, что спаривание завершено.
— Слухи в Селестиэл-Фоллс распространяются быстро, — комментирую я.
Моя мать закатывает ледяные голубые драконьи глаза и фыркает.
— Купидон сказал мне.
Что, черт возьми, происходит? Я даже не знал, что моя мать знает Бога Любви. Маленький засранец обычно остается анонимным. Я знаю его только благодаря своей работе в Совете Селестиэл.
Мама наблюдает за игрой эмоций на моем лице и пожимает плечами.
— Я никогда не рассказывала тебе эту историю, потому что, честно говоря, не знала, как ты ее воспримешь.
Далее она объясняет, что это маленькое дерьмо также стало причиной ее союза с Обероном.
— Я была потрясена, когда началась сильная тяга к Оберону.
При этом я борюсь с желанием заткнуть уши. Ни одному сыну не нужны интимные подробности отношений его родителей.
— Мама, это не мое дело, — пытаюсь я остановить ее.
— Хватит перебивать и послушай. Я пытаюсь объяснить, что Судьбы, похоже, намерены увеличить популяцию драконов.
Эта мысль приходила мне в голову, когда я нашел свою пару сразу после союза моей матери, но почему они должны соответствовать двум старшим Вечным?
— Может, мы и старые, но все работает нормально.
Я не хочу это слышать.
— Оберон подозревает, что мы были вмешивающимся испытанием дракона старой Судьбы.
Для меня это не имеет особого смысла, но у Судеб есть свои планы.
Мама ухмыляется, и я чуть не задыхаюсь. У нее все еще есть способность читать мои мысли по моему лицу.
— Мы собираемся пополнить нашу семью.
Я смотрю на нее несколько секунд, абсолютно уверен, что она не намекает, что она…
— О господи, нет.
Она вздрагивает.
— Воспитание одного темпераментного юнца научило меня всему, что мне нужно было знать о материнстве.
Я закатываю глаза.
— Судьба приказала Купидону устроить так, чтобы Никс нашел свою пару.
Ой. Что ж, это может быть хуже, чем моя мать снова размножается. Оседлать какую-то бедную ничего не подозревающую женщину моим сводным братом — жестокое и необычное наказание.
— Судьба на самом деле выбрала для него идеальную пару, — заканчивает она объяснять.
— Жаль, что молодой придурок пытается оспорить их решение, — прерывает Оберон, подходя. — Мой избалованный мальчишка сбежал, чтобы обратиться непосредственно к Судьбе.
— Мне жаль это слышать, — говорю я отчиму. — Могу ли я чем-нибудь помочь?
Он качает головой, прежде чем закатить глаза.
— Пора ему повзрослеть. Я слишком долго баловал и портил это маленькое дерьмо. Я надеюсь, что они устроят ему адскую жизнь, чтобы преподать ему урок.
— Все получится.
Моя мать гладит руку своей пары, и я вижу нежное выражение взгляда между ними двумя. После того, как мы закончили обсуждение планов Оберона относительно его детеныша, я остаюсь еще на несколько минут, получая от Оберона обновленную информацию о следующей повестке дня Совета Селестиэл. Как один из верховных командиров, он помогает поддерживать мир в нашем сообществе, а я консультирую Совет по делам драконов.
— Я сообщил другим участникам о действиях моего сына, — уверяет меня отчим. — Теперь я должен подождать и посмотреть, как это закончится.