Киллер с Альдебарана

Глава 22

Август 1999 года.

Волгоград.

На фоне разгорающейся войны между камышинской и захаровской группировками, в Волгограде активно шло расследование двойного убийства – вице-мэра города Камышин Бекмурзаева и предположительно застрелившего его члена захаровской бригады Крекера. Дело получило всероссийский резонанс, к расследованию подключилась группа следователей из Москвы.

Основных версий загадочного убийства вице-мэра было две. Первая, что его упокоил кто-то из своих. В поместье были камеры видеонаблюдения, однако они контролировали, в основном, ворота и ограду. Поэтому милиционеры, как в XIXвеке, подробно опрашивали всех, кто находился в это время в зданиях и на территории, и сличали их показания.

Второй вариант был более экзотическим. Предполагалось, что по водохранилищу подошёл катер, с него спустили пловца в акваланге или просто с трубкой и маской, он доплыл до берега и выстрелил в Бекмурзаева. Однако никто из опрошенных никаких катеров в это, ещё не тёмное время суток, на воде не видел. И ещё было совершенно непонятно, почему убийца не выбросил ствол в воду, а продолжил ходить с ним по Волгограду. Жадность? Какой-то расчёт?

На всякий случай съездили на противоположный берег. Как шутили оперативники, в поисках стоянки подводной лодки. Опросили инспекторов Рыбнадзора и постоянных рыбаков. Выяснили, что в тот вечер на участке напротив поместья рыбалкой занимались более двадцати человек, плюс к вечеру с палатками на шашлыки приехали семь компаний. Участников большинства из них установить пока не удалось. Была зарегистрирована информация и о том, что два рыбака уехали вечером в пятницу, примерно во время инцидента на противоположном берегу, на зелёной «Ниве» с волгоградскими номерами, которых никто не запомнил.

Вторая группа работала по Крекеру в районе улицы Мясникова. Здесь также были сложности. Убийство произошло рано утром, никто из жителей близлежащих домов ничего толком не видел.

Следствию мог бы немного помочь пенсионер Вениамин Петрович Сечкин, который в утро происшествия выгуливал своего йоркширского терьера, и видел подслеповатыми глазами вдалеке какую-то суету.

Однако милиционеры начали опрос днём, когда Сечкин находился дома и до него не добрались. А вечером, выйдя на улицу с собакой, он наткнулся на представителей братвы.

- Ты эта, - обратился к нему колоритный мужчина, с наколками на пальцах обеих рук. – У нас тут братана завалили, ничё не видел?

- Ничего, - автоматически ответил пенсионер.

- Смотри, если правду не сказал, ответишь за гнилой базар! – набычившись надавил представитель криминалитета.

- Я нечего не видел, - раздельно повторил Сечкин и пошёл дальше на ватных ногах.

Тот же ответ он дал и подъехавшим на следующий день сотрудникам милиции.

- В таком деле быть свидетелем себе дороже, - решил для себя пенсионер. – Одни бандиты убили другого бандита. А вдруг первая банда решит, что я могу кого-то опознать? Что я свидетель. Убьют и не поморщатся. Вон что по телевизору показывают – каждый день кого-то стреляют, взрывают, режут, топят… От милиции толку никакого нет. Нее, лучше я промолчу.

Загадочность делу придавал и способ, которым был устранён Крекер.

- Действовал, безусловно, профессионал, - огласил свои выводы московский эксперт. – Но я впервые вижу подобные повреждения и не понимаю, как они были нанесены. Такое ощущение, что фильмы про мастеров кунфу и прочих восточных единоборств не врут, и они могут бить с выплеском энергии. Поскольку позвоночный столб цел, а вот трахея и другие органы горла – в кашу. На всякий случая я бы поискал какого-нибудь местного сенсея, владеющего боевыми единоборствами на уровне чёрного пояса.

***

С 1 августа мы начали информационную компанию по продвижению проекта.

В этот день принадлежащее Богуславскому PR-агентство распространило по всем крупнейшим российским и мировым средствам массовой информации пресс-релиз, в котором сообщалось, что российские химики изобрели присадку в бетон, которая позволяет ему поглощать углекислый газ и другие вредные примеси из окружающего воздуха. И так далее, включая строительство очень долговечных дорог, не требующих обслуживания.

Также в сообщении говорилось, что в Москве в Колымажном переулке начинается укладка тротуарной плитки с присадкой, и уже через неделю жители и гости столицы смогут сами ощутить эффект от изобретения.

Завершался релиз информацией о том, что проект реализует инновационный брокер Олег Трофимов при финансировании со стороны известного предпринимателя Леонида Богуславского.

В самых серьёзных СМИ, телеканалах и информационных агентствах эти материалы публиковались на платной основе. Для остальных – просто по желанию, в тексте был указаны контакты, по которым можно было узнать более подробную информацию.

В дальнейшем было запланировано несколько телепрограмм с участием Богуславского. Я категорически отказался светиться на телеэкране, при моих побочных занятиях всенародная узнаваемость на улицах мне была абсолютно не нужна.

На вопрос, кто конкретно разработал присадку и технологию, Богуславский собирался отвечать, что это были несколько рабочих групп, перед которыми ставились конкретные задачи. А поползновения раскрыть личности гениальных отечественных химиков он будет скрывать под завесой коммерческой тайны.

Также в телешоу мы пригласили поучаствовать чиновника-взяточника из Правительства Москвы, который должен был говорить о том, что мэрия неустанно заботится о здоровье горожан и прочее бла-бла-бла. Он охотно согласился, видимо, подобное входило в его прямые должностные обязанности. В узконаучных программах согласился участвовать кандидат химических наук Чистяков.

***

Реклама сработала, начиная со следующего дня по Колымажному переулку стали слоняться зеваки, мешая рабочим, которые приступили к укладке плитки с одной стороны улицы. Они приставали к трудягам с разными вопросами, выходили на проезжую часть и мешали движению автомобилей.

Компания моего бизнес-партнёра заявила о своём участии в таких престижных выставках, как Международная выставка оборудования, технологий производства и укладки асфальта, дорожных покрытий Asphaltica (Италия, Болонья) и Build Expo Los Angeles (США), которые должны были пройти в августе и сентябре. В списке также были BAU Munich, Big 5 Dubai, Batimat во Франции, Международная выставка строительных материалов и технологий Canton Fair в Китае и ряд других. Это были крупнейшие экспозиции, открытые только для торговых посетителей.

В офис Богуславского начали поступать запросы от компаний, занимающихся дорожным строительством и городским благоустройством, в которых просили детализировать те или иные вопросы. Например, стоимость присадки, нормы расхода и многое другое.

Кстати, если первые килограммы обошлись мне по семьдесят долларов, то даже такое мелкое производство, как наше, снизило себестоимость до пятидесяти. А при промышленном изготовлении можно было ожидать, что затраты на килограмм не превысят двадцати пяти долларов. Пока же мы собирались продавать присадку по пятьсот долларов за килограмм, с рентабельностью в тысячу процентов. При норме расхода восемь-двенадцать граммов на килограмм цемента даже такая цена удорожала плитку всего примерно на десять процентов. Так что мы рассчитывали на коммерческий успех начинания в той или иной его форме: прямые продажи продукта, франшиза или полная передача прав на патент.

***

Сашка пригнал из Волгограда «десятку», битком набитую вещами. Жена с дочкой прилетели на следующий день самолётом. И в тот же вечер Настя, соскучившаяся за время разлуки по скандалам, устроила ему грандиозную сцену ревности. Она тщательно обыскала новую квартиру, и на диване нашла женский волос. Попытки Бурдейного объяснить, что здесь до них жили люди, возможно, женщины, в качестве аргумента приняты не были. Так что вместо праздничного новоселья они два дня не разговаривали друг с другом, потом помирились.

***

Дорогу по новым технологиям Богуславский собрался строить по направлению к нашему производственному комплексу. Что было, в общем-то, логично.

Земли были арендованы у фермерского хозяйства с ностальгическим названием ЗАО «Совхоз имени Ленина». При Советской власти это был крепкий совхоз, с приходом новых порядков вставший на капиталистические рельсы. Самое главное, что находился он в Ленинском округе, который начинался сразу за МКАД, до административного центра которого, города Видное, от Москвы было всего 28 километров.

С директором предприятия Павлом Грудининым у Богуславского, судя по всему, были давние приятельские отношения. Однако на деловую обстановку это никак не влияло, вся наша деятельность проходила на основании подписанных договоров.

Мы встретились с фермером.

- Павел Николаевич, мы хотим серьёзно реконструировать участок дороги, ведущий к посёлку совхоза. Триста-четыреста метров сделаем за свой счёт, потом, если тебе понравится, можем продолжить пятьдесят на пятьдесят.

- А не будет эта новая дорога проваливаться, рассыпаться на куски или растекаться под дождём? - спросил в ответ фермер, уже знакомый с общей концепцией внедряемых нами изобретений.

- Если честно, то мы и сами хотим на это посмотреть. И если что не так, всё исправим за свой счёт, уберём покрытие и настелим обычный асфальт, - успокоил его Богуславский. – А если наши расчёты верны, ты получишь практически вечную не убиваемую дорогу.

- Лады, - протянул ему руку директор совхоза, и кивнул мне в знак подтверждения соглашения.

- Тогда мы начинаем завозить материалы и запускаем дорожных строителей: снимать покрытие с одной полосы движения, укладывать плитку и всё прочее, - резюмировал Богуславский.

***

У наших химиков всё для этого уже было готово.

Технология строительства подобной дороги была следующая. Засыпка песчано-щебеночной подушки. Укладка на неё пропитанной окисью углерода плитки любого размера. Заливка швов в этой плитке специальным раствором (цемент с нашей «хлорофилловой» присадкой, пластификатор плюс чистый углерод – для ускорения реакции отвердения). После чего требовалось подождать пять дней и ещё раз залить этим раствором проезжую часть. И ещё через пять дней можно начинать движение.

По нашим расчётам, цена такой дороги должна быть ниже, чем у традиционной железобетонной, поскольку присадка была явно дешевле арматурной сетки, которая укладывается в бетон.

Ещё была возможная проблема в толщине покрытия. Для строительства дорог используется три типа железобетонных плит: плита дорожная плоская, которая выдерживает нагрузки до 30 тонн; дорожная напряжённая с повышенной морозостойкостью (до -55 °C), способная справляться с увеличенными динамическими нагрузками; аэродромная гладкая, применяемая либо для дорог тяжелого автотранспорта, либо для взлётно-посадочных полос. Выдерживает морозы до -35 °C и нагрузки до 75 тонн. Толщиной бывают от 14 до 18 см.

Мы собирались пробовать плитку толщиной 4 сантиметра и размерами 10х10, 40х40 и 300х175 см. А также плиты 300х175 см, но с толщиной 10 см, чтобы было с гарантией. То есть всего построить четыреста метров двухполосного дорожного полотна.

Причём первые три вида плитки были уже на пороге готовности.

Жалеть этот участок мы не собирались. После демонстрации его потенциальным заказчикам, которая должна была состояться в сентябре-октябре, планировалось гонять по нему круглосуточно самую тяжёлую дорожную технику, чтобы проверить прочность и набрать статистику.

В принципе, в хранящихся в моём ВБК документах говорилось, что даже самая тонкая плитка (на Адалии она была толщиной от трёх до восьми сантиметров) способна выдерживать предельные нагрузки. За исключением взлётно-посадочных полос авиации и космодромов, там требовалась десятисантиметровая плита. Так, пардон, вес космического корабля, думаю, превышает несколько сотен, если не тысяч тонн, а силу динамического удара при его посадке я просто не знаю, поскольку небольшие корабли, на которых я летал, садились на антигравах.

В целом же, я верил в инопланетные технологии, а Богуславский – в «мои» разработки, но по системе «доверяй, но проверяй».