Кинг

Глава 8 Иден: Те пять дней

Прошлое…

— Все кончено, Иден.

Я уставилась на маму, уперев кулаки в бока. Все тело дрожало. Захотелось ударить что-нибудь. Нет, я хотела ударить ее. Я ненавидела ее. Она была такой чертовски невыносимой.

Я оставила ее сидеть на диване. Я влетела на кухню. Подошла к острову, взяла самый большой нож с разделочной доски. Минуту просто смотрела на него, думая о том, чтобы вернуться в гостиную и перерезать ей чертово горло. Она решила разрушить мою жизнь, разве не справедливо было бы забрать ее? Но также быстрое, как эта мысль пришла, она тут же исчезла. Я уронила нож. Провела рукой по лицу и сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться.

— Это не может быть моей жизнью. — Я застонала, смаргивая слезы.

Краем глаза замечаю кого-то. От испуга из меня вырывается резкий вздох. Обернувшись, замечаю на себе пристальный взгляд Кинга. Я не видела его целую неделю. С тех пор как заставил пойти с ним в кино, заявив, что хочет настоящего свидания. Другими словами, это был наш тайный код, чтобы потрахаться в кинотеатре.

Он сидел, откинувшись на спинку одного из кухонных стульев, и наблюдал за мной. На нем был дорогой темно-серый костюм, очки, как всегда, на месте. Он был похож на сомнительного бизнесмена.¹ Мне стало интересно, почему он так вырядился. Захотелось спросить, где он был. В последнее время я часто задавалась этим вопросом. Чем занимался, когда исчезал на несколько дней и недель подряд?

Он заговорил первым:

— Что ты хотела сделать с ножом, Иден? — Его указательный палец водил по краю бокала, пока он наблюдал за мной с бесстрастным выражением лица, ожидая ответа.

Я не стану отвечать ему. Я отрицательно покачала головой. Подошла к столу и взяла бутылку коричневого ликера, из которой он налил себе выпить. Все это время он не сводил с меня глаз, не говоря ни слова, пока я не поднесла бутылку к губам. Кинг нахмурился.

— Что ты делаешь? — спросил он, протягивая руку и выхватывая бутылку из моих рук, прежде чем я успела проглотить хоть каплю.

— Мне нужно выпить, черт возьми, — сказала я, но не стала пытаться вернуть бутылку назад. Его глаза сузились до щелок.

— О, правда?

Он взял сигарету, которая тлела в пепельнице рядом с его рукой. Поднесся ее к губам и глубоко затянувшись, он поднял свой бокал и выдохнул белый дым. Он плыл вокруг него, как облако. Кинг сделал глоток из своего бокала и поставил его на стол. Он смотрел, как тонкие линии коричневой жидкости стекают по стенкам бокала и обратно на дно, затем еще раз затянулся сигаретой. Я наблюдала за ним, ожидая, что будет дальше.

Парень молчал. Склонил голову набок. Он изучал меня, как будто пытался увидеть насквозь, понять, способна ли я сделать то, о чем думала, когда брала в руки тот нож. Когда он опустил глаза, его взгляд прошелся по всему моему телу, затем вернулся к моим глазам.

— Иди сюда, Иден. — Его тон был охрипшим, но мрачным. От этого мои соски превратились в твердые камешки, которые натягивали рубашку.

Я взглянула на дверь. Мама и Джеймс все еще были дома, как и его деловые партнеры по работе.

— Все хорошо, — ободряюще помахал он мне двумя толстыми пальцами, затушив сигарету прямо об обеденный стол из коллекции Wood of Arditi. Этот стол был маминой гордостью и радостью. В первый раз, когда она поймала отца Кинга на измене, мама обвинила его в покупке этого стола. Также непременно упоминала, что он стоит почти двадцать тысяч долларов. Офигеть, да? Она потратила двадцать тысяч долларов на гребаный стол, но не может дать мне пять тысяч, чтобы чтобы покрыть мою учебу. Предположительно, они с Джеймсом сейчас не могли позволить себе других расходов.

Мамочка наверняка заметит повреждения смолы. Я хихикнула.

Не заботясь в данный момент о том, поймают нас или нет, я подошла к нему. Он раздвинул ноги для моего комфорта. И притянул меня к себе. Его руки легли мне на бедра.

— Поцелуй меня, Иден. — приказал он.

Было противно целовать его после того, как он покурил, но я все равно это сделала. Мне всегда было трудно отказать Кингу. Я наклонилась и прижалась к его губам. Он поцеловал меня в ответ, сначала медленно и нежно. Потом он перешел на более высокий уровень. Кинг провел языком по линии моих губ, уговаривая приоткрыть их, и когда я это сделала, он проник в мой рот. Это был небрежный, мерзкий поцелуй, чисто язык и губы. Он притянул мои руки к себе, чтобы я обняла его за шею. Я потерялась в нем. Он заставил меня забыть о своем гневе. Я чувствовала себя невесомой, как пушинка. Мой клитор пульсировал, трусики намокли и прилипли к мокрой киске.

Я застонала ему в рот. Боже, мне нравится его целовать. Я попыталась забраться к нему на колени. Он отстранился.

— Пожалуйста, я хочу почувствовать тебя, — заныла я. В тот момент я бы рискнула всем, просто чтобы оседлать его член. Его рука резко поднялась и схватила меня за подбородок.

— Что на тебе, Иден?

Он не повышал голоса, но его унизительный тон заставил туман, в который меня погрузили его поцелуи, рассеется.

— Одежда? — ответила я, сбитая с толку.

Он просунул руку между нами, взял мой твердый сосок двумя пальцами и сжал до боли. Я зашипела и отдернула его руку. Волосы встали дыбом.

Он напрягся и сжал челюсть. Губы превратились в тонкую линию, и хватка на моем лице усилилась.

— Это не одежда. Я вижу твои чертовы сиськи через эту тонкую футболку, а где твой лифчик? Для кого ты так вырядилась?

Я опустила взгляд на себя.

— Прости? — На мне была белая футболка и спортивные шорты — то в чем обычно ходила по дому. Он должно быть, шутил.

Я попыталась вырваться, но он притянул меня к себе на колени, поймав в ловушку. Его руки, словно тиски, обхватили меня за талию.

— Отпусти меня. — прошипела на него сквозь стиснутые зубы.

— Непременно, если ты переоденешься.

— Нет. Не посмею. Я не ребенок, и ты должен перестать общаться со мной как с ребенком.

— Они говорят о тебе, — сказал он.

— Кто? — спросила я, выгнув бровь.

— Мой отец с его гостями. Они говорят о том, что твоя задница и сиськи всегда на виду. А еще, как сильно и в каких позах тебя бы трахнули. Ты знаешь, что я чувствую, когда мне приходится слушать это, когда не могу ничего сказать? — Я уставилась на него. Не могла поверить, что он думает, будто меня это волнует.

— О, так ты хочешь сказать, что… какие-то старики обсуждают возможный трах с женщиной вдвое моложе себя. Это так необычно. — Я закатила глаза и отмахнулась от него. — Ничто из того, что ты сказал, не означает, что я позволю им прикасаться ко мне или что я должна переодеться.

— То есть хочешь, чтобы они смотрели, не так ли? Ты жаждешь внимания, как избалованный ребенок. — Он обвинил меня, а затем, чтобы ранить сильнее, сказал:

— Ребенок, одетая как шлюха.

У меня отвисла челюсть. Его задница сошла с ума.

— Перестань вести себя как мой гребаный папаша, Кинг. Ты не он. На самом деле, ты для меня никто, так что иди на хуй. — сказала я, чисто со злости.

— Иден, — он произнес мое имя ровным тоном, предупреждая, что я зашла слишком далеко. Мне было все равно. Моя мама только что сказала, что не будет платить за мой переезд в Джорджию, чтобы поступить в школу Спеллмана, как она обещала. Он понял, что что-то не так. Но вместо того, чтобы спросить, чем может помочь, он хотел поругаться из-за моей одежды. Он сводил меня с ума.

Я вырвалась из хватки Кинга и поднялась с его колен. Его челюсть напряглась.

— Иди переоденься, Иден. — Его адамово яблоко дернулось.

— Нет, Эшфорд. Ты не имеешь права указывать мне, что делать или что носить.

Он положил костяшки кулака на стол и уперся в них всем телом, поддавшись вперед.

— Могу говорить тебе все, что захочу, Иден. Ты моя. — Мне потребовалось мгновение, чтобы осмыслить его слова.

Я усмехнулась.

— Вся эта история с «ты моя» выходит из-под контроля. — Это было мило, только когда он трахал меня. Не обращая на него внимания, я направилась к кухонной стойке, взяла сумочку и ключи.

— Куда ты, Иден?

— Отвали, Эшфорд. — огрызнулась я.

— Нет, ты не посмеешь.

Он уставился на меня, сжав губы в тонкую линию, на его лице было написано неодобрение, но мне было все равно. Я смотрела ему в глаза, наши взгляды были прикованы друг к другу, оба бросали друг другу вызов. Когда он встал, я не побежала к двери, потому что знала, он легко может меня поймать.

— Мама, Джеймс. — Я ухмыльнулась, когда позвала обоих наших родителей.

Они вошли на кухню одновременно. Моя мама посмотрела на меня взглядом, каким смотрят черные мамочки: «Лучше не начинай, девочка». Она была слишком занята, сверля меня взглядом, чтобы заметить напряжение в комнате или тот факт, что ее муж пялился на мои сиськи.

— Я ухожу в парк на пробежку. — Я не стала ожидать, пока кто-нибудь ответит. Мне не нужно было их разрешение. Только их присутствие на кухне, чтобы Кинг не смог помешать мне уйти.

Добравшись до машины, я завела ее. Как только выехала, я позвонила единственному человеку, который, как я знала, будет рядом, — Эллису. Он ответил после первого же гудка. Он согласился встретиться со мной несмотря на то, что я уже несколько недель не отвечала на его звонки. Я попросила его встретится с ним в парке на соседней улице.

Эллис подъехал вскоре после меня. Как только я открыла дверь, в лицо сразу же ударила приятная флоридская жара. Еще даже не наступил июнь, а казалось, что уже середина лета. Я вышла из машины и направилась к нему. Его голубые глаза все это время были прикованы к моим бедрам. Он был одержим желанием зарыться головой между ними и получить от меня множественные оргазмы, а я была одержима его действиями. Я чувствовала себя виноватой, что отдала девственность Кингу, а не ему.

Он вышел из машины и обошел ее вокруг. Эллис был огромным, с толстой шеей, мускулистыми бедрами и большими широкими плечами. Он был настоящим викингом со своими длинными светлыми волосами и льдисто-голубыми глазами. От брюк цвета хаки и белого поло я не удержалась и закатила глаза. Они как нельзя лучше соответствовали его характеру. Эллис был из тех белых парней, для которых и был придуман термин «привилегия белых». Он был из состоятельной семьи, ездил на дорогой машине, которой не должно быть ни у одного восемнадцатилетнего парня, и его будущее было определено. Он мог поступить в любую школу Лиги плюща, даже если заканчивал ее сорок вторым из ста учеников.

Несмотря на все это, он мне нравился. Но так, как маленькой девочке нравится ее новый щенок. Как бы хреново это не звучало, он был слишком прост для меня. Я хотела драмы и страсти.

Когда подошла к нему, его тонкая нижняя губа была зажата между зубами. Я шагнула в его распростертые объятия. Он наклонился ко мне, чтобы соответствовать моему росту, и попытался поцеловать. Я повернулась лицом как раз вовремя, чтобы он не успел коснуться моих губ. Его поцелуй коснулся моей щеки. Было неприятно целовать его в губы, когда несколькими минутами ранее я целовала Кинга.

Я откинула его голову назад, приподнялась на носочки и нежно поцеловала в его кадык, вызвав у него стон, который завибрировал по всему моему телу. Ему было легко угодить. Его большие руки обхватили мою талию, массируя мягкую плоть. Почему у меня не могло быть с ним той же химии, что и с Эшфордом? Мне нравились его поцелуи и нрав. Я даже хотела трахнуть его. Но в нем было что-то такое, что удерживало меня и не давало целиком погрузиться в него, даже до появления Кинга на горизонте. А может, это мои собственные гребаные проблемы мешали быть с ним.

Его правая рука скользнула мне под рубашку и обхватила ладонью одну из моих грудей. Его свободная рука начала исчезать под поясом моих шорт. Я отодвинулась.

— Не сейчас.

Он снова притянул меня к себе, но просто прижал, тяжело дыша. Однако руки держал при себе. Его эрекция плотно прилегала к моему животу. Внутри покалывало, но не так, как когда я была с Кингом.

Мы вздохнули в унисон.

Он прижался лбом к моему.

— Что случилось? — спросил он с искренним беспокойством. Так просто, прислонившись к нему в поисках поддержки, я призналась ему.

— Это несправедливо, — сказал он. — Но думаю, у меня есть решение. — Он выпрямился. — Залезай.

Он открыл дверь, чтобы я могла проскользнуть внутрь, затем прошел на другую сторону машины, открыл дверь и устроился на водительском сиденье.

Некоторое время мы сидели молча.

— Я все оплачу, — неожиданно сказал он. Мои мысли блуждали, так что сначала не поняла, о чем он говорит, поэтому задала вопрос:

— Что именно?

— За твое общежитие и книги, а лучше я найду нам квартиру.

— Квартиру?

— Да, именно. Тебе не придется жить в общежитии.

— А как же Дюк? Как же твоя футбольная стипендия?

Он схватил меня за запястье, провел большим пальцем по чувствительной коже под ним и посмотрел мне в глаза. У него были самые красивые глаза цвета морской волны и длинные ресницы.

— Я уже говорила тебе, что хочу поехать с тобой в Джорджию. Что хочу быть с тобой… Я подал документы в Эмори. Меня приняли. Мне не нужна стипендия. Я получил свое наследство пару месяцев назад, когда мне исполнилось восемнадцать, — сказал он.

Я на мгновение задумалась. Мне не хотелось отказываться, хотя в глубине души чувствовала, что должна.

Во-первых, мы были слишком молоды, чтобы принимать такие опрометчивые решения. Мои сомнения также были связаны с Кингом и его чувствами. Я любила его, и он сказал, что любит меня, но я знала, что быть вместе с ним — нереально. Мне было всего восемнадцать, моя жизнь только начиналась. Ему было двадцать четыре, и он уже жил своей жизнью. Я знала, он не собирается переезжать в Джорджию. Не уверена, что он вообще хочет настоящих отношений. К тому же надо учитывать или не забывать про то, что я буду полностью зависеть от Эллиса. У моей мамы с этим плохо получилось. Вдруг он решит, что я ему больше не нужна? Действительно ли я хочу рисковать свои будущим, завися от мужчины, когда могла бы просто поехать учиться в школу в штате?

— Позволь все обдумать, — сказала я.

Эллис кивнул, но вмешался:

— У нас есть два месяца что бы принять решения. Мне нужно время, чтобы все подготовить.

Секунду назад мы говорили о нашем будущем, а в следующее мгновение у меня в груди колотится сердце, как бывает, когда тебя внезапно будят. Кто-то резко хватает меня за волосы. Я закричала, когда меня вытащили из машины Эллиса. Все произошло так быстро, что я не успела ни сопротивляться или среагировать. Моя задница сильно ударилась о землю. Я предположила, что меня похитили, чтобы продать в какую-нибудь секс-клуб или еще куда-нибудь в этом роде. Потом услышала голос Кинга и испугалась еще больше. Я замерла.

Прежде чем он поднял меня с земли, я увидела, как он машет пистолетом в сторону Эллиса. Он перекинул меня через плечо.

— Если я еще раз увижу тебя рядом с ней…

Я не успела дослушать угрозу до конца, потому что он толкнул меня на водительское сиденье своего грузовика. Он скользнул следом за мной. Захлопнул дверь с такой силой, что машина закачалась.

Я вскарабкалась на пассажирское сиденье и бросилась к двери.

— Не делай этого, черт возьми.

Его тон был смертельно спокоен. Я оглянулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как он швырнул пистолет, которым угрожал Эллису, на приборную панель.

Парень бросил на меня мертвый взгляд. Из его глаз исчез какой-либо намек на все человеческие эмоции. От темноты в его глазах меня пробрало до костей.

Желудок сжался. Кровь застучала в ушах.

— Не испытывай меня, Иден, — пробормотал он с силой, от которой меня передернуло.

И тут меня осенила страшная мысль. В этот момент я поняла, что очень мало знаю о человеке, за которым гонялась несколько месяцев. Я откинулась на спинку кресла, сжав руки в кулаки на коленях. От волнения сердце билось со скоростью мили в секунду. Он выехал со стоянки. Когда Эллис мчался к нам, казалось, что он хотел вмешаться. Но я покачала головой.

— Нет, — одними губами произнесла я. — Пожалуйста, не надо.

Он сердито вскинул руки. Я была не против его злости. Мне не нужна была его помощь, только чтобы он пострадал из-за меня.

Кинг сильно надавил на газ, когда неслись по улице в противоположном от дома направлении. Было чертовски страшно, что казалось, я сейчас описаюсь. Мое сердце екнуло.

— Притормози, ты убьешь нас, — крикнула я.

Он продолжал нестись вперед, не обращая на меня внимания. Костяшки его пальцев побелели от того, как сильно он сжимал руль.

Кинг въехал в поворот, и, клянусь, машина перевернулась на два колеса. Мои глаза, наверное, были размером с блюдца.

— Остановись, — снова крикнула я.

Он взревел:

— Заткнись на хрен. — Эшфорд сильнее надавил на газ. Машина прибавила скорость.

Толком ничего не соображая, я протянула руку и схватилась за руль, когда мы выехали на шоссе.

Машина вильнула в сторону. Кинг толкнул меня с такой силой, что я перелетела через сиденье, а моя рука и бок сильно ударились о дверцу.

Он съехал на обочину и взорвался:

— Ты, блядь, с ума сошла? — заорал он мне прямо в лицо. К тому времени у меня началась истерика, и я дрожала и плакала.

— Ты пытаешься нас убить. — Мой тон был безумным.

Он уставился на меня так, словно ему было наплевать, будем мы жить мы или нет. Его глаза были черными как смоль.

— Еще раз так сделаешь, и я, черт возьми, реально тебя убью.

Он продолжал сверлить меня взглядом, пока я не почувствовала его гнев на физическом уровне. Я откинулась на спинку сиденья.

Он снова сосредоточил свое внимание на дороге. Кинг выехал с обочины и снова начал движение, но на этот раз осторожно. Однако мое тело по-прежнему дрожало. Я так хотела спросить его, куда мы едем, но была слишком напугана. Я прижалась к двери. Стала пристально смотреть в окно — это помогло немного развеять панику, терзающая меня внутри. Что он собирался со мной сделать? Я хотела спросить его, но боялась вывести его из себя еще сильнее.

Он сел в машину «Говард Франклин», ведущую нас из Сент-Пита в Тампу. Он ехал в полной тишине, гнев исходил от него волнами.

Наконец он подъехал к отелю напротив университета Тампы. Я почувствовала облегчение, потому что знала, где нахожусь и как добраться домой в случае, если придется убегать. Он вышел из машины, прихватив с собой пистолет. Один только вид того, как он засовывает его в кобуру на боку, парализовал меня страхом. Он встал со стороны пассажира и вытащил меня. Открыл рот, чтобы что-то сказать, но, видимо, увидел страх на моем лице. Он вынул пистолет из кобуры, сунул его в бардачок и захлопнул его вместе с дверцей.

Облегчение было явным, когда я громко выдохнула.

— Веди себя, черт возьми, хорошо, Иден. Не заставляй меня показывать тебе ту сторону себя, которая тебе не понравится, — предупредил он, после чего переплел наши пальцы и потянул меня в одну из комнат. Открыв дверь ключом, он втолкнул меня внутрь.

— Сядь. — Он указал на стулья в углу комнаты.

Испуганная, я подчинилась его приказу. Я подошла к одному из кожаных кресел с высокой спинкой и тихо сидела, пока он снимал с себя теннисные туфли и костюм, в котором был ранее, и переодевался в черные узкие джинсы с футболкой.

Мой взгляд пробежался по нему. Я пристыжено опустила голову. Со мной что-то было не так. Он только что вытащил меня из машины, брыкающую и кричащую, наставил пистолет на моего друга и, по сути, похитил, и первой мыслью, когда хорошенько его разглядела, была о том, что мне понравилось, как его мускулы выглядят под этой рубашкой, и как его обтягивают эти джинсы.

Чтобы успокоиться, я оглядела комнату, вместо того чтобы сосредоточиться на парне. Место не похоже ни на один гостиничный номер, в котором я бывала раньше. Он был очень похож на его комнату дома. Большую часть пространства занимала кровать на платформе, рядом стоял вместительный комод из черного дерева. На стене висел пятидесятидюймовый телевизор. В комнате витал запах Кинга. В этот момент я поняла, что, вероятно, именно сюда он и отправлялся, когда исчезал.

— Раньше надо было слушать, — сказал он.

Я дернула головой в его сторону. В его глазах плескалась ярость. Это было единственное предупреждение, которое я получила, прежде чем он набросился на меня, как сумасшедший, и я едва успела вскинуть руку, чтобы закрыть лицо, прежде чем Кинг поднял меня с места. Я думала, он ударит меня. Вместо этого он отнес меня до кровати, затем швырнул на спину на матрас. Я взвизгнула. Его заглушил звук удара изголовья о стену.

Я попыталась отползти назад, чтобы вырваться, но Кинг схватил меня за ногу и потащил обратно на середину кровати. Он раздвинул мне ноги, затем опустился сам, все своими двумя сотнями фунтов, приземлившись прямо на меня. Весь воздух покинул легкие, как сдувающийся воздушный шарик. У меня была всего секунда, чтобы перевести дыхание, прежде чем его пальцы сомкнулись на моем горле и сжали его. Дышать стало тяжело. Я боялась, что если буду сопротивляться, то потеряю сознание, поэтому лежала неподвижно, сосредоточившись на дыхании через нос. Он стянул с меня шорты и трусики. Его ногти впились в мою кожу, царапая бедра. Я вздрогнула.

Как только оказалась обнаженной ниже пояса, он грубо ввел в меня два пальца, словно проверял на прочность. Самое ужасное, мое тело не знало, что делать — оставаться неподвижным или возбудиться. Мне было страшно, по-настоящему, и комок унижения скрутился в животе. Однако мое тело само приближалось к оргазму, и моя киска была до безобразия мокрой. Я боролась с желанием застонать. Сжимая в кулаке простыни, я пыталась думать о чем угодно, что могло успокоить мое тело, но все, что могла сделать, это чувствовать, как он ласкает пальцами мою киску. Мне нравилась эта боль, я была приучена любить его грубость.

В тот момент, когда я уже была готова кончить, он вытащил свои пальцы из моей киски. Мое тело жаждало разрядки. Я крепко зажмурила глаза, чтобы он не увидел похоть, клубящуюся в них. Не хотелось, чтобы он думал, что все, что он со мной делал, было правильно.

— Ты трахалась с ним сегодня? — В его тоне слышалась угроза.

— Н-нет, вовсе нет. — Я запиналась в словах, заставляя их звучать неправдоподобно.

— Ты трахалась с ним, Иден? — взревел он, схватив меня за лицо свободной рукой. — Открой свои чертовы глаза, Иден, и ответь на вопрос.

Я повиновалась.

— Нет, я этого не делала. — Голос дрожал, когда посмотрела ему прямо в глаза. Должно быть, он поверил, потому что сразу же отпустил меня и встал.

— Поднимай свою задницу и иди в душ, черт возьми. Я чувствую его вонь на тебе.

Ему не нужно было говорить это дважды. Я встала с кровати. Не оглядываясь. Осторожно, чтобы не споткнуться о собственные ноги, я поспешила в ванную. Я не торопилась принять душ. Я простояла там, наверное, около часа. Было страшно смотреть ему в глаза и боялась, что если этого не сделаю, он разозлится еще больше. Я вышла из ванной голая. В комнате было холодно, и мне все еще было не по себе стоять перед ним полностью обнаженной, но я не осмеливалась что-либо сказать.

Он сидел в кресле, с которого стащил меня, а рядом на полу стояла полупустая бутылка виски. Вена на его виске запульсировала. Он все еще был очень зол.

Я едва успела войти в комнату, как он сунул мне в руку коробку с пиццей.

— Ешь.

Это было странно, он ведет себя как обычно, будто ничего не случилось. Я слишком боялась затронуть эту тему, поэтому сделала то, что сказал Кинг. Я ела.

Я старалась не встречаться с ним взглядом, садясь на кровать. Я проглотила жирную пиццу и пепси, даже не почувствовав вкуса. Мой взгляд непроизвольно скользил по нему. Его бесстрастное лицо ничего не сказало мне. Но его пристальный взгляд не отрывался от меня, нервируя.

Он осушил стакан, его адамово яблоко дернулось, когда парень глотал. От нервной энергии у меня подкосились колени. Все это время я держала коробку с пиццей как защитный щит.

Я напряжено следила за каждым его действием, ожидая от него следующего шага. Поэтому, когда он заговорил, я слегка подпрыгнула.

— Почему он, Иден? Почему ты пошла к нему? — Его голос был холодным и отстраненным.

— Что? — Мой голос дрожал.

— Я сказал тебе в ту первую ночь, что хочу, чтобы блондин ушел. Тогда я велел ему, когда он пришел искать тебя, чтобы держался от тебя подальше. Я повторил это снова, когда увидел его здесь. Ты, видимо, даешь ему что-то, чтобы он оставался рядом, Иден. — с каждым следующим словом его голос повышался на октаву. — Ты трахаешься с ним? Сосешь ему член? В курсе ли он, каковы на ощупь твои рот и киска? Так вот почему он рискует своей жизнью ради тебя? — В этот момент он почти кричал. Его вопросы были риторическими; он уже знал ответы. Просто доводил себя до бешенства.

Кинг вскочил со своего места.

— Вставай, — крикнул он.

У меня не было ни возможности, ни времени ослушаться его приказа. Он двигался так быстро, что я не успела среагировать. Парень запустил руку в мои влажные волосы и дернул меня за них. Коробка с пиццей упала на пол. Когда я стояла, дрожа, перед ним, он отпустил мои волосы, чтобы крепко сжать мой подбородок. Эшфорд приподнял мое лицо, так что была вынуждена смотреть на него, и не могла ускользнуть от его пристального взгляда.

— Почему ты пошла к нему, Иден? — кричал он.

— Я просто чувствовала себя очень, очень злой и обиженной. Мне хотелось внимания.

Я была на грани срыва. Я сморгнула слезы и шмыгнула носом.

— Внимание? Значит, ты хотела, чтобы я последовал за тобой и увидел тебя с ним. Вот почему ты сказала им, что идешь в парк?

Сердце застучало в горле. Я яростно покачала головой. Ложь. Теперь я жалела, что играла с ним в игры. Я был не в своей тарелке. Я ткнула этого чертова медведя, не ожидая, что он оторвет мне голову.

Он усмехнулся, гнев исказил его лицо.

— Теперь ты, блядь, откровенно врешь мне в лицо. Что вы делали, Иден?

— Мы просто разговаривали, — пролепетала я. Мой ответ, похоже, только еще больше раззадорил его.

— О чем? Ты не хотела разговаривать, когда я пытался это сделать с тобой. Ты кричала и ругалась на меня.

Я хотела возразить, что он не хотел со мной разговаривать, а просто читал нотации и обзывался, но я не была дурой.

— Расскажи, о чем вы говорили.

И я рассказала ему. До последней мелочи.

— Переехать к нему, чтобы он платил за твой колледж?

Кинг резко отпустил меня, толкнув так сильно, что я рухнула на кровать.

Я услышала, как он пробормотал себе под нос что-то вроде: «Ты похожа на свою мать больше, чем я думал».

Хотелось рассердиться на его слова, но именно об этом я сама думала в последнее время.

Он начал расхаживать передо мной, похожий на питбуля в клетке.

Я задрожала. Он правда пугал меня до чертиков.

— Думаешь, я позволю тебе это сделать? Думаешь, позволю другому мужчине обладать тобой, заботиться о тебе? — Он ждал, хотя и не смотрел на меня, однако я предположила, что он хочет услышать ответ.

— Мне нужно больше денег, а мы даже не вместе. Школа в Джорджии, ты во Флориде. Это просто секс. — Я бессвязно бормотала, пытаясь найти слова, чтобы успокоить его.

Кинг вытащил что-то из своего кармана и бросил это, попав прямо мне в лицо. Оно упало мне на колени. Удивленная его поступком, я только и делала, что пялилась на него, на самом деле не видя.

— У меня есть гребаные деньги, Иден. Ты никогда не собиралась быть в Джорджии одна. — Он хлопнул рукой по стене комнаты, заставив подпрыгнуть. — Никогда, черт возьми. Куда ты, туда и я.

Он ударил себя в грудь. Пока Кинг разглагольствовал, я подняла предмет, которым он в меня кинул, и поняла, что это пачка гребаных сотен. Здесь, наверное, не менее десяти тысяч долларов.

— Но ты уже знала, что я никогда тебя не отпущу, Иден. Ты должна была это знать. Должна знать, что ни один другой мужчина никогда не будет трахать тебя так, как я; любить также, как я. Я никогда этого не допущу. Ты отдала себя мне. — Он сделал паузу, чтобы посмотреть на меня сверху вниз. — Дело было не только в сексе. Ты нуждаешься во мне. А я в тебе. Ты сказала, что любишь меня.

— Да, так и есть, — выпалила я, не думая. Но говорю это только для того, чтобы успокоить его.

Он сделал паузу, выдохнул и ущипнул себя за переносицу.

— Придется сделать больше, чем просто сказать. Докажи мне.

Он достал мой телефон и протянул мне. Я этого не ожидала.

— Позвони ему, — велел он, когда я взяла телефон. Я знала, чего он добивался. Мне не хотелось этого делать, но все жа не колебалась. Я нашла его имя и нажала «позвонить».

Когда Эллис ответил, в его голосе звучало отчаяние.

Я подождала, пока он замолчит, чтобы сказать ему, что со мной все в порядке и не могу больше с ним разговаривать. В глубине души я уже планировала, как вернуться к нему. В вопросах учебы я доверяла Кингу так же, как своей матери. Интуитивно понимала, что он попытается удержать меня во Флориде, и, чтобы успокоить парня, я могла бы остаться. Я уже пропустила выпускной, потому что он не хотел, чтобы я уходила.

— Мне жаль, — прошептала я Эллису, когда он пытался узнать причину.

Это снова вывело Кинга из себя.

— Я не говорил тебе извиняться перед ним, черт возьми, — прошипел он.

Он выхватил телефон у меня из рук. Устройство пролетело через всю комнату и разбилось о стену. Эшфорд вернул свой разъяренный взгляд обратно на меня, прежде чем заговорить:

— Ты такая чертовски упрямая. Встань на колени, Иден.

Он выговаривал каждое слово сквозь стиснутые зубы. Я была недостаточно быстрой для него. Он хрустнул шеей, прежде чем схватить меня за запястья, обхватив их одной рукой.

Затем стащил меня с кровати.