Клетка. Жена монстра

Глава 35. Мирон. Сделка

Взгляд Маттеуса — сканер, оценивающий меня с головы до ног. Я отвечаю ему тем же.

— Olá, amigo da Rússia! — гремит Маттеус, протягивая руку. Его хватка сильная, как у медведя.

«Приветствую, друг из России», — переводчик в ухе моментально срабатывает.

— Маттеус, — отвечаю я, сжимая его руку в ответ. Я чувствую его силу, но знаю, что смогу его переиграть.

Вдруг один из приглашенных гостей кидается в мою сторону и отталкивает меня плечом. В его руке блеснул холодный металл пистолета, направленный прямо в Маттеуса. Секунды растянулись в вечность. Не раздумывая, хватаю его запястье, ощущая, как жилистая рука пытается вырваться, и резким отточенным движением бью коленом в локоть. Оружие с глухим стуком падает на пол. Телохранители Маттеуса молниеносно реагируют и скручивают психа, который продолжает что-то орать, но уже не на португальском... Интересно.

Взгляд Кати выражает искреннее любопытство, Маттеус же абсолютно спокоен и бровью не ведет. Он откидывается на кресло и смотрит на меня, не обращая внимания, куда охрана уводит киллера.

Маттеус кивает Кате, и она бесшумно занимает место рядом с ним.

Сегодня она – мой личный хронометр, отсчитывающий секунды до вознесения или казни. Что для поживем – увидим...

Мы садимся за стол, заставленный бутылками дорогой выпивки и тарелками с экзотическими фруктами. Я наливаю себе виски, пригубливаю. Вкус отличный. Как и должно быть.

Констанция, как всегда, наблюдает за нами, словно сокол, готовый в любой момент сорваться в атаку. А я наслаждаюсь моментом. Рио — это город грехов, но даже здесь, в эпицентре порока, можно найти что-то, что тронет твою душу. Странно, конечно, что трогает ее именно чертовка с идеальной смуглой кожей.

Мы сидим в пентхаусе Маттеуса, возвышающемся над городом, словно трон дьявола. Вид захватывающий, но я вижу в глазах Маттеуса нечто большее, чем просто гордость за свою империю. Я вижу… тоску? Стремление к чему-то большему...

— Знаешь, Мирон, жизнь — как река, — начинает Маттеус, его голос звучит низко и задумчиво. — Мы рождаемся в маленьком источнике, и нас несет течение, не зная, куда мы направляемся...

Я усмехаюсь, поправляя гаджет.

— Звучит как отрывок из женского романа, Маттеус. Или ты теперь пописываешь стишки в свободное от наркобизнеса время?

Катя смотрит на меня встревоженным взглядом, но переводит ему на португальский каждое мое слово.

Маттеус не обращает внимания на мою насмешку.

— Но даже если мы не можем контролировать течение реки, мы можем выбирать, как по ней плыть, — продолжает он, глядя куда-то вдаль. — Мы можем бороться против течения или мы можем отдаться ему. Выбор всегда за нами.

— И к чему ты клонишь, Маттеус? — спрашиваю я, отпивая глоток виски. — К тому, что нам пора покаяться и начать жить праведной жизнью?

Маттеус смеется и закуривает сигару.

— Боже упаси. Я не святой. Я просто понял, что власть без мудрости — как лодка без руля. Она приведет тебя не туда, рано или поздно.

Я удивлен. Маттеус оказывается не таким уж и простым, как я думал. В его словах есть смысл. И этот смысл меня пугает.

— Ты меня впечатляешь, Мирон, — продолжает Маттеус, поворачиваясь ко мне. — Ты, без сомнения, железный человек, но я чувствую, что у тебя под этой броней бьется горячее сердце. Ты как кашаса, крепкий и горячий, но пьется легко.

Констанция хмурится.

— Лесть — это хорошо, Маттеус, — говорю я, глядя ему прямо в глаза, — но она не заменит мне прибыль. Так что, давай ближе к делу. Я хочу знать, когда ты сможешь начать поставки.

Констанция пристально смотрит на меня. Могу поклясться, что она вздрогнула от моей фразы. Она с осторожностью поглядывает на Маттеуса и переводит ему мои слова.

Маттеус улыбается.

— Я уже ждал этого вопроса, — Маттеус затягивается сигарой и закрывает глаза, выпуская объемные клубы дыма. — У меня много круизных лайнеров, которые регулярно ходят в Европу и Россию. Мы можем использовать их для транспортировки моего товара. Это безопасный и незаметный способ.

Я киваю. Это отличный план. Круизные лайнеры — идеальное прикрытие для наркотрафика. Никто не будет подозревать, что под палубой, полной туристов, спрятаны тонны этого дерьма.

— Когда мы начнем? — спрашиваю я.

— Мы можем начать, как только ты захочешь, — отвечает Маттеус, хитро прищуриваясь. — Но я хочу гарантий. Я должен знать, что могу тебе доверять.

— Переведи ему, что не будет никаких гарантий. Другого такого, сумасшедшего, как я, он не найдет.

Констанция вопросительно смотрит на меня.

— Переводи, — не моргая, впиваюсь в нее настойчивым взглядом.

Она шепчет Маттеусу.

— Я доверяю тебе, Мирон, — говорит Маттеус после длительной паузы. — Я вижу амбиции в твоих глазах. И я знаю, что ты способен на все, чтобы достичь своих целей. Именно это и привело тебя сюда.

Я усмехаюсь, постукивая по гаджету в ухе.

— Ты прав, Маттеус. Я готов пойти на все. И ты тоже. Именно поэтому мы и сработаемся, — я наливаю в бокал их бразильский национальный напиток.

Маттеус поднимает свой бокал.

— Тогда, тост за наш успех! Пусть наше партнерство будет долгим и процветающим!

Я поднимаю свой бокал в ответ.

— A sua saúde, Маттеус, — «За ваше здоровье» произношу я на португальском.

Маттеус удивленно поднимает брови вверх и смеется. Похоже, я впечатлил его своим корявым произношением этой фразы, которую Катя вбивала в мою голову по пути сюда.

Мы чокаемся, и я делаю глоток. Кашаса обжигает горло, словно огонь. Я чувствую, как сила разливается по моему телу.

Позднее, когда Маттеус отвлекается на телефонный звонок, я незаметно подзываю к себе Констанцию, и мы отходим к огромному панорамному окну.

— Ты все равно что-то скрываешь, — говорю я, глядя ей прямо в глаза.

Констанция хмурится.

— Я не понимаю, о чем ты, — она отводит взгляд, устремляя его вдаль.

— Не лги мне, — говорю угрожающим голосом. — Уж слишком ты довольная, дорогая. И я тоже хочу знать причину...

Встаю позади нее и аккуратно прижимаю большим пальцем пульсирующую венку на запястье. Она позволяет... Спокойна, как член импотента. Мерзавка.

Констанция молчит несколько секунд, а затем вздыхает.

— У Маттеуса есть враги... — говорит она, — как ты сегодня мог убедиться. Это был какой-то дилетант. Я наблюдала за ним, как только заметила. Просто позволила тебе проявить себя. Я была уверена, что ты воспользуется ситуацией...

— Как интересно. Ты мне помогаешь? — медленно перемещаю пальцы с запястья выше по ее гладкой коже к локтевому сгибу.

— Считай, что это мое вложение в будущее...

Приближаюсь губами к ее мочке ее уха, проверяя, насколько близко она меня подпустит.

— Я мог не мешать ему...

— Не мог, — шепчет она, словно видит меня насквозь. — Ты правильно поступил, если тебе интересно мое мнение. У Маттеуса очень много врагов. И они куда более опасные...

— У кого нет врагов в наше время?

— Это совершенно другой бизнес и новый уровень, — продолжает Констанция. — Они — коршуны, которые выжидают и наносят удар, хотят уничтожить империю Маттеуса. Те, кто не остановится ни перед чем.

— И что ты предлагаешь? Расплакаться и купить билет домой? — усмехаюсь в ответ на ее предостережение, а целеустремленные пальцы коварными змеями подбираются к ее обнаженному плечу.

— Ты должен быть осторожен, — отвечает Констанция, поворачивая голову в мою сторону. Я всего в двух сантиметрах от ее губ. — Нельзя расслабляться. Заключив сделку с Маттеусом, тебе придется остерегаться и его врагов…

Я киваю. Констанция права. Я должен быть готов ко всему. В этом бизнесе никто не играет по правилам. И единственное, что имеет значение — это выживание. И бесконечные потоки грязных денег, разумеется…

— Я знаю, — шепчу, сохраняю дистанцию, попутно наслаждаясь едва различимым запахом ее волос.

Констанция отстраняется и смотрит мне в глаза.

Когда Маттеус откладывает телефон, мы возвращаемся к разговору и продолжаем обсуждать детали сделки. Но я знаю, что теперь все изменилось. Я знаю, что все это — огромный риск.

В этот раз я не буду жалеть никого. Все мои враги почувствуют на себе, кто я такой на самом деле.

Маттеус откидывается на спинку кресла, обводя нас взглядом, словно оценивая экспонаты в музее.

— Мирон, я тут подумал. Мне нужен кто-то в России, — начинает Маттеус, его голос звучит громко, — кто мог бы действовать от моего имени. Кто-то, кому я доверяю, и кто обладает моей властью.

Мгновенно слышу перевод его слов.

Я хмурюсь. К чему он клонит? Собирается отправить в Россию одного из своих громил-охранников или еще кого-то похуже?

— E eu decidi, — продолжает Маттеус, глядя на Констанцию, — que Constance é a pessoa certa para esse trabalho.

«И я решил, что Констанция — это подходящий человек для этой работы».

В комнате повисает тишина. Констанция смотрит на меня с нескрываемым высокомерием. Я вижу в ее глазах смесь гордости и удовлетворения от слов Маттеуса. Хитрая сучка, как всегда, недоговаривала. И, как всегда, это оказалось значимым и весомым фактом.

— У Констанции будут все мои полномочия в России, — заявляет Маттеус, его голос звучит ровно. — Она будет говорить от моего имени, и все должны подчиняться ей, как будто подчиняются мне самому. Согласен, Мирон?

Черт возьми! Это уже перебор. Я не собираюсь подчиняться никакой Констанции, пусть даже у нее будет благословение самого Маттеуса и золотая киска под юбкой.

— Мне нужен ответ прямо сейчас, — настаивает Маттеус, его взгляд становится жестким. — Ты согласен или нет?

Я молчу, обдумывая ситуацию. Маттеус ставит меня в неудобное положение. Если я откажусь, я покажу свою слабость и потеряю его доверие. Если соглашусь, я стану марионеткой в руках Констанции.

— Маттеус, — говорю я, усмехаясь и глядя на Констанцию с хищным блеском в глазах. — Если ты хочешь, чтобы я стал покорным, — не вопрос. Я принимаю это условие.

Я вижу, как щеки Констанции слегка краснеют. Она понимает, что я имею в виду. Она знает, что я не собираюсь ей подчиняться. Я просто буду наслаждаться процессом подчинения. Она переводит ему мои слова.

— Но я должен быть уверен, что Констанция действительно под твоим контролем, — продолжаю я, глядя Маттеусу прямо в глаза. — И не будет злоупотреблять твоим доверием, совершая… Необдуманные действия.

Маттеус довольно улыбается.

— Se ela te decepcionar, eu me certificarei de que ela pague caro. Isso é o suficiente para você?

«Если она тебя разочарует, я позабочусь о том, чтобы она дорого за это заплатила. Этого тебе достаточно?»

— Вполне, — усмехаюсь я, наблюдая, как Констанция напрягается.

Тебе придется попотеть, дорогая, ты же хотела власти. Получай, но с небольшими оговорками.

Думаю, она все прочитала в моем взгляде.

— Então, está decidido,” — объявляет Маттеус. — Constance será minha representante na Rússia.

«Итак, решено. Констанция будет моей представительницей в России».

Он поднимает свой бокал.

— A Constance!

«За Констанцию!»

— За Констанцию, — повторяю за Маттеусом, не сводя с Кати взгляд.

Дело сделано. Я чувствую, как кровь приливает к вискам. Это победа. Глоток воздуха перед погружением в новую пучину страстей и опасностей.

— С этого момента, Мирон, мы партнеры по крови, — говорит довольный Маттеус, пожимая мне руку. — Да поможет нам Бог, потому что дьявол не станет.

Я усмехаюсь в ответ.

— Бог, возможно, и поможет. Но я на него не уповаю.

Возвращаясь в задрипанный отель, я открываю дверь перед Катей и настойчиво придерживаю ее за локоть.

— Интересно, долго ты сможешь сохранять свое серьезное выражение лица, когда я начну тебя раздевать? — произношу вполголоса.

— Возможно, мне стоит сделать это первой, чтобы лишний раз напомнить тебе, кто здесь главный? — не теряется паршивка и захлопывает дверь перед моим носом. Перед. Моим. Носом! Дрянь…

Она переходит все грани.

Раздражает. Бесит. Заводит.

Выжидаю полчаса. Выхожу на балкон и смотрю вниз, оценивая риски упасть, после чего перелезаю к своей соседке, тихо проникнув в ее номер. Она в душе, шум воды скрывает мои шаги в ночной тьме. Встаю в угол за шкафом и замираю, предвкушая увидеть удивление в ее глазах и сексуальные пухлые губки, молящие о продолжении…

Дергаю ремень с брюк и готовлюсь…

Вот она выходит, в пушистом халате с влажными длинными волосами, ковыряется в сумочке, достает пачку сигарет и зажигалку — направляется на балкон.

Не даю ей опомниться, быстро подхожу и хватаю ее, удерживая в болевом приеме руки. Стягиваю за спиной ремнем ее хрупкие запястья, чтобы не дергалась и не мешала моим планам. А планы у меня на сегодня грандиозные — поиметь эту заносчивую красивую суку. Прижимаю ее бедра к своему каменному члену, позволяя понять, что будет дальше...

— Не ожидала? — рычу я ей в самое ухо, не скрывая своего нетерпения, чувствую, как ее тело дрожит от ярости.

Она, черт возьми, охуенна. Или просто отлично играет. В любом случае, мне нравится.

Балкон, как продолжение спальни, утопает в полумраке, освещенном лишь лунным светом. Ветер с океана приносит крышесносный запах соли, водорослей и цветов, но сейчас я чувствую только запах Констанции — пьянящий коктейль из аромата влажных волос, свежести кожи и… такого явного желания. Оно сочится из каждой поры ее кожи, несмотря на то, что она пытается скрыть его за яростью, недовольством и высокомерием.

— Я думала, ты умнее, — она пытается произнести фразу спокойно, но обстановка не предполагает к подобной беседе, выдавая дрожь в голосе.

Катя дергает руками, пытаясь вырваться, а заодно проверить, насколько крепко зафиксированы запястья. Позволяю ей это сделать и убедиться в том, что я настроен решительно. Я слишком долго ждал этого момента, поэтому буду брать все и наслаждаться.

— Это здесь не при чем, — шепчу я ей на ухо, прижимаясь еще сильнее. — Только инстинкты. И ты знаешь, чего ты хочешь, так же, как и я.

Я чувствую, как ее дыхание становится прерывистым. Она возбуждена. И ей это нравится, как бы она ни отрицала. Я слишком хорошо знаком с женским телом, чтобы игнорировать его сигналы.

Целую ее шею, медленно и чувственно, оставляя легкие укусы на нежной коже, пока сдерживаюсь, чтобы не причинить ей боль намеренно.

Эта девка просто выебала мой мозг, но сейчас я отыграюсь на полную катушку.

Катя вздрагивает, но не сопротивляется. Ее тело начинает расслабляться под моими руками.

— Мирон… — с придыханием шепчет она.

— Катя? — отвечаю, не отрываясь от ее шеи. Она молчит, и я понимаю, что стерва не собирается мне ничего говорить. Что ж, тем интереснее.

Я поднимаю халат, оголяя ее бедра. Ее шелковая кожа гладкая и такая горячая. Провожу руками по бедру, заставляя Катю вздрогнуть.

—Ты… Ты не посмеешь… — выдавливает она из себя.

— Просто наблюдай, как я делаю это...

Я глажу ее округлую попку медленно и нарочно больно шлепаю, не сразу отрывая ладонь от обнаженного участка кожи. Дразню ее. Констанция замирает. Ткань халата скользит вниз по ее изящному плечу, частично обнажая грудь. Она стоит такая беззащитная под лунным светом и далекими звуками карнавала, словно богиня.

Я нагло проникаю в нее пальцами — мокрая и горячая, как я и ожидал. Она стонет, опуская голову ниже.

— Перестань… — шепчет она.

— Я только начал, — отвечаю я, в порыве страсти больно прикусываю ей плечо и вынуждаю сильнее перегнуться через перила.

Она выглядит безумно сексуально. И я схожу с ума от ее запаха, тихих стонов и горячей кожи.

Она хочет меня.

Я скидываю с себя рубашку, обнажая торс.

Прижимаюсь к ней еще ближе, чувствуя ее тело, как никогда острее. Я провожу ладонями по ее спине, заставляя красотку выгнуться.

Ее тело говорит само за себя. Она возбуждена до предела, я это чувствую и работаю пальцами быстрее, глубже, ритмичнее, пока не ощущаю, как ее тело начинает сжимать мои пальцы, а по бедрам потоками течет смазка. По плечам Кати пробегает едва заметная дрожь. Это моя победа...

Я вытаскиваю пальцы из ее лона и засовываю глубоко Кате в глотку — очень глубоко, заодно проверяя ее возможности, предвкушая, как она будет работать умелым ртом.

Бесцеремонно дергаю ее халат и сильнее освобождаю грудь. Соски напряжены и чувствительны. Пальцами грубо сминаю ей грудь, наслаждаясь ее болью, вырывая крик… Он сегодня мой.

Так я сейчас хочу…

Она сладко стонет, пытаясь откинуться назад.

Освобождаю от ремня ее руки, стерва уже никуда не денется.

Через ткань ощущаю ладонь Кати на своем члене, она умело расстегивает молнию брюк и ныряет внутрь ловкими пальцами, продолжая прижиматься спиной к моей груди, и расслабленно укладывается затылком мне на плечо.

Катя скользит ладонью сверху вниз, прикрывая глаза, крепко сжимает мой каменный стояк. Позволяю ей оценить размер своего аппарата. И работает она со знанием дела. Так, что я едва ли могу сдержаться, но не собираюсь кончать вот так просто — от давления ее пальцев!

Мне этого сейчас мало!

Грубо достаю ее руку из штанов и снова прижимаю животом к перилам.

Рывком вхожу в нее, Катя затихает и томно стонет.

Сразу же перехожу в бешенный темп и чувствую, как через минуту она снова кончает, сотрясается, ее тело слабеет, не в силах перенести мой натиск и совладать с тем удовольствием, которое накрывает эту похотливую дорогую суку.

Не позволяю Кате расслабиться и упасть, почти перегибаю ее через перила, вынуждая крепче впиваться в них пальцами.

Внизу проходит компания подвыпивших гуляк, которые замечают наше маленькое рандеву на балконе.

Я возбуждаюсь сильнее от этого зрелища: ее красивая грудь свисает вниз, руки изо всех сил упираются в перила, она шокирована, что за нами так нагло наблюдают. Как же мне это нравится!

Не выхожу, трахаю ее медленно и чувственно, отдаляя свое удовольствие, лишь рывками врываясь обратно. Она неловко старается вывернуться, но не может, заламываю ей одну руку, чтобы была сговорчивее и не могла использовать свои приемчики.

— Неужели ты никогда не хотела сделать это прилюдно? — выдыхаю ей в шею.

— Мерзавец, — шепчет она.

— Меня и похуже называли.

Как же меня возбуждают ее сиськи, свисающие с балкона, эта нелепая поза, в которой она умудряется выглядеть еще сексуальнее. Я подкидываю ей проблемы, но она умело справляется, и меня это бесит и… возбуждает пуще прежнего.

Я увеличиваю темп, двигаясь быстрее и сильнее, заставляя ее кричать громче, насаживая ее до самого конца. Ее тело отвечает на каждое мое действие с неумолимой жадностью, словно она получает то, чего так долго ждала. И тут Катю накрывает, она наслаждается и растворяется в этом безумии, приятно сжимая мой стояк мышцами.

И я тоже не выдерживаю. Я продолжаю двигаться, пока не кончаю на ее шикарную задницу. Позволяю себе расслабиться. Мне нужна эта разрядка, словно молнией шибануло. Чистый кайф…

Не упускаю возможности смачно шлепнуть ее пару раз, вызывая непреднамеренный стон моей «начальницы».

Вытираю член о ее халат, застегиваю ширинку на брюках, невзначай провожу рукой по ее волосам и отпускаю Катю.

Парни внизу обиженно и неудовлетворенно свистят, требуя продолжения. Но… С нее на сегодня хватит.

Катя медленно поворачивается и скользит удовлетворенным взглядом по моему телу, оценивая мускулы и шрамы.

В мгновение ее взгляд меняется, обретая презрение и высокомерие, как и обычно.

Я привычно ухмыляюсь, достаю из кармана несколько купюр и небрежно кидаю в ее сторону.

— Захочешь продолжения — придешь сама, — оглядываю ее с босых ступней до бездонных карих глаз, еще раз заостряя внимание на упругой груди, которую она и не думает прикрывать распахнутым халатом.

Направляюсь в свой номер, оставляя ее одну.

Надеюсь, дьяволица усвоила урок и впредь не будет доставлять мне проблем. Но, несмотря ни на что, она все еще чертовски меня возбуждает.

Мои дорогие, у меня для вас важное объявление: заключительная глава должна была выйти в четверг по графику, но я перенесла ее на пятницу около 20-00 МСК. Мне нужно время, чтобы параллельно запустить новую книгу, поэтому, надеюсь на понимание. Кстати, первые семь глав будут доступны к прочтению почти сразу, а дальше по графику пн-чт в 17-00. Да, теперь буду радовать вас вечерами. Спасибо за внимание!