Клятва воров

Глава одиннадцатая Кази

Вместо того чтобы вернуться и поговорить со мной, как он обещал, король приказал привести меня к нему. Но прежде мне дали комплект сменной одежды, который включал, к моему удивлению, кожаный жилет, высокие сапоги и оружейный пояс – хотя и без оружия. Я снова выглядела почти как солдат. Мои охранники были безоружны. Король относился к моим талантам с меньшей настороженностью, чем Бэнкс и его головорезы. Пока шла по коридору, голова кружилась. Причиной был не голод, а воспоминания и слова, которые не могла забыть. Зажмурилась, пытаясь заставить ужасные образы исчезнуть.

«Животные добрались до него».

Я заставила себя сосредоточиться на одной точке впереди. Эта точка – все, что имело значение. Она не давала миру обрушиться.

Стражник остановился у двери, и меня провели в столовую короля, защищенную от яркого дневного света шторами. Высокие свечи горели в золотых подсвечниках на столе, накрытом на двоих.

Король повернулся, когда я вошла в комнату, его рука была прижата к груди, и я подумала, есть ли в его жилете карман, в котором хранятся сокровища, или у него просто болит что-то? Теперь тяжелые времена. Он был ранен? Его взгляд скользнул по мне, и он улыбнулся.

– Я вижу, на этот раз они принесли вам нормальную одежду. Отлично. Вы заслуживаете выглядеть как лучший солдат, которым вы и являетесь.

– Вы о солдате, которого ударили ножом, морили голодом и держали в темной камере столько дней?

Он помрачнел.

– Справедливо, но позвольте мне объяснить. – Он выдвинул стул, чтобы я села.

Я покачала головой, отказываясь от его предложения.

– Произошла ошибка, – сказал он. – Они не знали, кто вы.

– Я каждый день кричала об этом через дверь.

Он посмотрел вниз и вздохнул, будто был расстроен.

– Боюсь, заключенные много чего кричат.

– Почему появились заключенные? Почему вы здесь?

Он подошел ко мне, он казался выше, чем я помнила.

– Не хочу проявить неуважение, – сказал он, – но, если вы не возражаете, хотел бы задать один вопрос. Почему вы здесь? На бирже вы ударили патри в челюсть, а вскоре после этого захватили его, угрожая ножом, и доставили в Венду, где он должен был предстать перед судом за укрывательство беглецов.

– Угрожая ножом? Откуда вам известно, чем все закончилось?

– Олиз, служанка, которая была там, рассказала генералу Бэнксу о стычке.

Была ли Олиз там той ночью? Я не помнила, чтобы видела ее, но она могла держаться в тени. Это объяснило бы ее суровый взгляд, брошенный на меня.

Я изучала короля. Он был загадкой. Другим. Все тот же высокий широкоплечий мужчина, которого я встретила на бирже, но теперь более ухоженный, и в нем чувствовалось нечто такое, чего раньше не замечала. И дело не в его одежде или в том, как он себя держал, – изменилось его поведение. Человек передо мной был задумчив, его слова звучали спокойно и ровно. Куда делся тот невежественный шут, который пожимал плечами, ухмылялся и постукивал пальцами, как ребенок? Неужели из-за тяжелых времен тот король исчез?

– Я здесь потому, что получила приказ от королевы Венды сопроводить патри обратно домой, – ответила я, все еще не зная, насколько безопасно делиться правдой. – Она сказала, что я превысила свои полномочия, арестовав его. Нет никаких доказательств, что он знал, кем являлись беглецы, которых он укрывал. На некоторых из них даже не было ордеров.

– Значит, все это время вы находились здесь только из-за охоты на беглецов? И не нарушали договора? – Я кивнула.

На его шее появились красные пятна.

– И вы не догадались сказать мне? – Его глаза казались твердой сталью, а слова звучали жестко. – Я король все-таки. Но, возможно, вы видели во мне лишь простого крестьянина, покупающего альпака. – Он отвел взгляд, и глубокий вдох наполнил его грудь, словно он пытался скрыть обиду, которую услышала в его тоне. Но, значит, он понимал. Он не был совсем уж беспечным. Знал, как другие относятся к нему и его правлению.

– Пожалуйста, – сказал он, возвращаясь к стулу. Он отодвинул его еще дальше. – Я подумал, что вам стоит поесть более основательно. Вам нужно наверстать упущенное.

Я посмотрела на стул, потом на него. Вспомнила о роскошной ванне и прекрасном белье и не двинулась с места.

– Почему чувствую себя гусем, которого откармливают для праздничного ужина?

Он вздохнул.

– Вы не задумывались, что, возможно, я пытаюсь исправить нарушение установленных мной правил? Вопиющее нарушение протокола? Я был занят другими делами и не поинтересовался, кого взяли в плен и как обращались с пленником.

Неужели он только что пытался жонглировать и при этом уронил несколько мячей? Я знала от Джейса, что Монтегю стал королем неожиданно несколько лет назад, когда лошадь затоптала его отца. Он лишь немного старше Джейса, которому было…

Мое сердце гневно сжалось. Я все еще ожидала, что Джейс войдет в дверь. Не могла перестать думать о нем как о живом, энергичном, заботящемся, что нужно сделать, разведывающем границы, разрабатывающем новые правила торговли, пытающемся объяснить своей семье, кто я. Я почувствовала, как меня снова затягивает течением, все во мне дрожало, я пыталась отдышаться. Подняла руку и нащупала на пальце его кольцо.

«Не сопротивляйся, Кази, откинься назад, вытяни ноги».

Его голос, такой отчетливый в моей голове. Так близко. Так решительно.

Король смотрел на меня. С любопытством. И, как ни странно, с большим терпением.

Я подошла к стулу и села, но мне показалось, что рухнула в него. Каждое слово, каждое усилие истощали меня. Джейс не войдет в эту дверь. Он жив, Кази. Он должен быть жив. Моя голова болела от шума битвы, происходящей внутри. Я уже пережила однажды подобное. Я не смогу сделать это снова. Имело ли вообще значение то, что скажет король?

Подними голову. Вдох.

Джейс снова тянул меня вверх.

– Объясните, – сказала я.

– Пожалуйста, позвольте мне сначала поухаживать за вами. – Он поднял серебряную крышку с блюда и выложил на мою тарелку несколько идеальных жареных картофелин, изысканно посыпанных зеленью, а рядом с ними положил три вареных перепелиных яйца. Он полил все это дымящимся золотистым соусом, отчего блюдо стало выглядеть скорее как произведение искусства, чем как что-то съедобное. Мне захотелось рассмеяться. Такой яркий контраст с мрачной действительностью.

Вернув серебряную крышку на блюдо, он замешкался, заметив мою руку на подлокотнике стула.

– Вы носите перстень?

– Ваш генерал снял его с… – Я моргнула, борясь со жжением в глазах. – Он отдал его мне. Назвал трофеем.

Монтегю насупил брови и покачал головой.

– Ему не следовало так поступать. Я могу избавиться от перстня, если хотите?

Я посмотрела на кольцо. Избавиться от него? «Для меня это всего лишь дешевое украшение». Король или его генерал представляли, какую историю оно хранит? «Оно принадлежит моей семье уже несколько поколений. Если его однажды надевали, то никогда уже не снимали». Я покрутила кольцо на пальце.

– Вы в порядке? – Король внимательно смотрел на меня, ожидая ответа.

– Я оставлю его.

Монтегю сел напротив и рассказал, что почти два месяца назад Хеллсмаус оказался в осаде злодеев, которые грабили, жгли дома и охотились на жителей. Сам король был в Парсусе, и к тому времени, когда до него дошли новости, в городе царил хаос. Лига, управляемая Райбартом, вела войну, пытаясь получить контроль над Хеллсмаусом и биржей. Царила паника. Многие погибли. Хуже того, Белленджеры не делали ничего, чтобы помочь горожанам, требуя большие деньги за защиту.

Невозможно. Джейс никогда бы так не поступил – но Ганнер? Я знала, что он импульсивный и вспыльчивый. Это он настаивал, чтобы я отправила письмо королеве. Никогда не забуду, как низко он себя повел, когда предложил мне Зейна в обмен на письмо. Но мог ли он нарушить клятву Белленджеров защищать город, держа горожан в заложниках ради денег? Конечно, остальные члены семьи не позволили бы ему этого сделать.

– Похоже, они хотели найти способ профинансировать свои последние незаконные начинания, – продолжил король. – Как вам известно, они некоторое время укрывали беглецов, но делалось это с конкретной целью. Они создавали оружие. У них уже имелся неплохой арсенал.

– Но это невозможно. Нет никакого оружия. Бофорт сказал…

– Оно у них было. В прекрасном состоянии. К счастью, один из передовых отрядов генерала Бэнкса обнаружил запасы на складе Белленджеров и захватил их. Во время битвы был нанесен ущерб городу, но мы применили оружие, чтобы уничтожить Райбарта и его бандитов. И сейчас именно это оружие использует армия для защиты города.

Но я знала правду. Я слышала, как Кардос жаловался, что Джейс забрал единственный работающий образец. А потом мы арестовали всех, и они так и не успели создать арсенал.

Оружия не было, кроме того экземпляра, который Сарва создал, а Джейс забрал. Кто сделал остальное? Неужели все время это была лига Райбарта, работавшая с Бофортом, чтобы запугать горожан и настроить их против Белленджеров? А теперь целая армия… Безумие.

– Но у вас не было солдат, – сказала я. – Как можно…

– Теперь есть. Мне пришлось нанять их. Мои советники порекомендовали, и…

– Наемники? По Хеллсмаусу бродят наемники?

– Меня заверили, что это профессиональные бойцы, и по правде сказать, у меня не оставалось выбора. Вы должны понять, здесь шла война. Как уже говорил, город уничтожали. Граждане умирали. Я должен был что-то сделать. Это обошлось мне в целое состояние, но Пакстон уверяет, что прибыль от биржи поможет окупить часть расходов. Если нет, то в следующем сезоне у меня не окажется полей для посева.

Я не могла в это поверить.

– Вы теперь контролируете и биржу?

– Кто-то должен был это делать. Слишком много жителей получают доход от нее. Если бирже придет конец, то и городу тоже.

– А Белленджеры? Где они? – спросила я. – Они те заключенные, о которых вы говорили?

Он покачал головой.

– Как только они узнали, что их план раскрыт, вся семья укрылась в хранилище в горе, чтобы избежать ареста. Они не собираются выходить, и до них невозможно добраться, не взорвав проход, а это может обрушить всю гору. Мы не знаем, кто именно там находится, и мне не хочется, чтобы погибли невинные.

– Вы не сможете взорвать гору.

– Оружие, которое мы конфисковали, пугающе мощное. Часть его переносная, несколько экземпляров напоминают баллисты. Они не похожи ни на что, что мы когда-либо видели. Мы не знаем, как Белленджеры планировали их использовать. Боюсь только, что некоторые документы пропали. И Белленджеры, возможно, надеются создать новый арсенал. Поэтому мы должны найти эти бумаги.

– Я сожгла все чертежи.

Он отложил вилку и приподнял голову.

– Так это вы сделали? Я видел сгоревшую мастерскую.

– Откуда вы знаете, что это мастерская? Олиз сказала вам об этом тоже?

– Нет, другой слуга. Несколько человек из персонала остались, когда Белленджеры бежали. Мы дали им работу, чтобы помочь вернуться к нормальной жизни. Это то, что мы пытаемся сделать – восстановить нормальную жизнь. Сейчас мы в основном держим ситуацию под контролем. – Он вздохнул и сделал глоток вина. Он добавил немного в мой нетронутый бокал, наполнив его до краев. – Проблема в том, что у Белленджеров есть верные сторонники, – объяснил он, – и эти несколько лоялистов продолжают создавать неприятности, что усложняет нашу работу по установлению порядка. Торговля почти остановилась. У горожан истощаются средства к существованию. Некоторые боятся заниматься своими обычными делами. Я не могу их винить. Эти буйные лоялисты держат в заложниках весь город. Я понимаю их преданность. Это все, что они когда-либо знали, но Белленджеры сами вынесли себе приговор. Их правление закончилось, а я предан Хеллсмаусу и собираюсь поднять его с колен. Люди ждут мира. И завершения этого хаоса, чтобы жить дальше.

Он переложил картофелину на свою тарелку, изучая ее так, словно в ней крылось решение всех его проблем.

– Я могу сказать прямо. Мне нужна ваша помощь. Мне стыдно, что не сказал об этом сразу. – Его взгляд метнулся ко мне, свет свечей отражался в зрачках. Что-то заставляло его выглядеть моложе, мальчиком-королем, который волновался о своем народе.

– Все это для меня ново, – наконец признался он. – Я хочу шагнуть вперед и сделать то, что должен был все это время. Быть лидером, в котором всегда нуждались мои подданные, даже те, которые живут так далеко, в Хеллсмаусе. Возможно, если бы сделал это раньше, ничего бы не случилось.

Его темные глаза не отрывались от меня, изучая мое лицо, словно у меня был заветный ключик к решению всех проблем.

– Чего вы хотите от меня?

Он не стал увиливать.

– Скажите городу, что последний патри мертв. Но сообщите людям, что Джейс Белленджер был признан виновным в преступлениях против Союза Королевств и казнен в Венде по приказу королевы. Правосудие свершилось.