Ключ к загадке [СИ]

Глава 1.

Девятнадцатый век отметился бурным ростом в ряде стран Южной Америки: Аргентина и Уругвай развивались стремительно, по уровню жизни опередив ряд передовых стран, Чили демонстрировало высокие темпы роста и стремительно нагоняло конкурентов. Однако Перу в числе этих стран не было.

В начале двадцатого века оно представляло собой довольно бедное политически нестабильное государство. Достаточно сказать, что начиная с президентства Гильермо Биллингхерста, выбранного в тысяча девятьсот двенадцатом и вплоть до убийства Санчеса Серро в тридцать третьем году четыре президентских срока были прерваны переворотом.

Перу было капиталистическим государством, словно бы срисованным из советских учебников: президентами часто становились люди богатые и влиятельные, которые не гнушались использовать полученный пост в своих целях, уровень жизни был низкий и за исключением столицы государства Лимы, регионы страны представляли собой разрозненные деревеньки в которых крестьяне были предоставлены сами себе.

Тем не менее, нельзя не отметить, что правительство страны не было оторвано от реальности, осознавало, к чему может привести пренебрежение интересами подавляющего большинства населения и периодически шло навстречу народу. Широко известная образовательная реформа девятьсот пятого года обязывала муниципалитеты открывать бесплатные школы в поселках с населением свыше двухсот человек. К примеру, в Российской Империи население могло только мечтать о подобных преобразованиях. Со второй попытки удалось добиться и введения восьмичасового рабочего дня, когда во время забастовок за месяц до окончания срока был свергнут президент Бардо-и-Берреда и его место занял Аугусто Легия и Сальседо. Последний провел масштабную конституционную реформу, в целом расширявшую права граждан, но при этом оставил лазейку для неограниченно долгого нахождения у власти, отменив ограничение на количество президентских сроков, которые может занимать одно лицо. Вплоть до кризиса двадцать девятого года Легии и Сальседо удавалось обеспечивать стабильный и сильный рост экономики - отставание от региональных лидеров Аргентины, Чили и Уругвая по подушевому валовому продукту значительно сократилось, Мексику удалось сильно обойти. За тот период лишь Венесуэла продемонстрировала более высокие темпы роста.

Однако Великая Депрессия поломала всё - даже в Лиме, подвергшаяся масштабной реконструкции в период президентства Легии и Сальседо, население обнищало, власть захватили военные во главе с Санчесом Серро. Последний развязал войну с Колумбией, во время которой и был застрелен на смотре войск террористом.

После смерти Серро удалось довольно быстро заключить мирный договор с Колумбией, президентом стал Оскар Лоррея. К тому моменту ситуация в экономике несколько стабилизировалась, хотя устойчивый рост будет продемонстрирован только п окончанию Второй Мировой войны. В целом, в тридцатые годы положение простых людей в Перу оставалось достаточно тяжелым, положительной динамики не наблюдалось.

Интерес, который проявляли к Перу иностранные ученые, в первую очередь немцы и американцы, был связан с Империей Инков, уничтоженной испанцами в шестнадцатом веке. Одним из мест, где запросто можно было встретить археологов и этнографов, являлось плато Наска, на котором в конце тридцатых были обнаружены знаменитые геоглифы, оставленные индейцами в далеком прошлом. В одноименной деревушке неподалеку от плато и нашел приют Арчибальд с друзьями.

Однообразный пустынный пейзаж разбавлялся высокими холмами, у подножья которых приподнимали головки уставшие от дневной жары цветы. Где-то в стороне шумела речка, оттуда веяло прохладой и жизнью. Под блеклым светом полной луны пустыня тоже оживала - из ямок в песке выползали крупные ящерицы, змеи, скорпионы. Где-то на вершине холма мелькнула холка горной пумы, неизвестно как забредшей сюда. Ну а у границы пустыни и леса брели двое: английский лорд Арчибальд Недвед оживленно рассказывал своей подруге русской эмигрантке Наталье Прохоровой какую-то занятную историю. Девушка смеялась, то и дело, поглядывая себе под ноги, дабы не споткнуться о корягу и не упасть, порвав нарядное длинное платье, которое она надела по предложению англичанина.

- Давай сегодня отдохнем ото всего, - предложил он после того, как экспедиция перуанцев покинула деревню. - Представим, что мы снова в Европе или в Америке, гуляем по центральной улице, выбираем ресторан, в котором хотим провести вечер.

Наташе предложение понравилось, потому она и вырядилась нарядно, дабы усилить иллюзию. Арчибальд оказался практичнее и от привычных шорт и коричневой рубашки с коротким рукавом не отказался. Еще и возможности поиздеваться не упустил:

- Ты слишком буквально восприняла мои слова, - сказал с усмешкой.

Наташа немного обиделась, но быстро об этом позабыла - прогулка оказалась приятной. И если бы не необходимость всё время смотреть под ноги, она бы и вправду сумела бы расслабиться и убедить себя, что они гуляют где-нибудь в сельской местности в России - при свете луны присыпанные песком каменистые возвышенности запросто можно было принять за покрытые травой холмы, диковинные деревья, произрастающие у реки, спутать с невысокими рябинками и молодыми дубками, а тихий шелест воды за милое сердцу пение Волги. Поэтому не смотря ни на что, она наслаждалась моментом, смеялась над действительно забавными историями Арчибальда и старалась позабыть обо всём на свете.

Недвед, в свою очередь, был доволен не меньше. Ему льстило внимание девушки, которая с каждым днем нравилась ему все больше. Половину историй он выдумывал сам, другую половину приукрашивал, делая это настолько правдоподобно, что сам начинал верить в собственные россказни.

Обоим было хорошо и вечер непременно пролетел бы быстро и так же быстро забылся бы(все хорошее забывается быстро), если бы добравшись до места, где они повстречали Кссеспе Наташа чуть не упала. Она как раз захохотала над историей Арчибальда, и в этот раз не посмотрев, куда ставит ногу, наткнулась стопой на торчавший из-под земли корень. Она начала было падать, но Арчибальд вовремя подхватил ее под руку и помог удержаться на ногах.

- Расшибусь с тобой, - перестав смеяться, сказала Наташа. - Это не здесь мы встретили перуанского профессора?

- Здесь, - кивнул Арчибальд и задумался. Это не укрылось от Наташи, которая уже научилась распознавать любые изменения в настроении своего друга.

- Ты что-то вспомнил?

- Да. Когда мы его вели к этим линиям на плато, шли по холму, я заметил какую-то нору, крупную.

- Ну и что? И почему вспомнил об этом сейчас?

- Тогда тоже так подумал - нет ведь в этом ничего необычного, а позавчера нашел письмо в своей комнате.

- Что за письмо? Почему ты не рассказывал мне об этом?

Арчибальд пожал плечами.

- Почерк плохой, почти детский, сначала описание местности, а потом короткая приписка: "Жду вас там. Дело чрезвычайной важности. Приходите не медля, времени мало". Поначалу испугался, подумал, немцы на нас вышли - в конце концов, их экспедиция здесь, кто-то и донести мог. Но поразмыслив, понял, что это глупость - зачем писать письма и назначать встречи, когда им от нас нужна только шкатулка?

- Ты не уходи от ответа - почему мне не рассказал?

- Понимаешь, - Арчибальд замялся. - Мне показалось, я разгадал чье это письмо, - сказал и замолчал.

- И чье? - Наташу стала раздражать неуместная таинственность Недведа. - Хватит ходить вокруг да около!

- "Ходить вокруг да около", - хмыкнул Арчибальд. - Опять эти твои русские фразочки. В общем, подружку этого охотника-мексиканца, который с Джеймсом работает, знаешь?

- Мексиканец - это Хорхе Рамирес? У него есть подружка?

Арчибальд кивнул.

- Есть и, что хуже всего, заглядываться на меня стала. Часто стал с ней встречаться, она стремится со мной наедине остаться, смотрит на меня такими глазами, как будто съесть хочет. Решил, что влюбилась в меня и записку написала.

- Так мне почему не рассказывал? - Наташа разозлилась и если бы не ночь, Арчибальд непременно увидел бы румянец, выступавший на ее щеках.

- Подумал, ты расстроишься из-за этого, - опустив голову, произнес Арчибальд.

- Вот еще, - наигранно фыркнула Наташа.

- Да и этот Хорхе, - мигом продолжил Арчибальд. - Ты же знаешь, какой он вспыльчивый, а проблему нам ни к чему. Расскажи ему кто о проделках подружки, как он тут же с меня спрашивать будет.

- Так ты еще и болтушкой считаешь?! Ну, спасибо, Арчибальд, вот значит какого ты обо мне мнения! - Наташа всплеснула руками и хотела было демонстративно уйти, но Арчибальд аккуратно взял ее за локоть.

- Подожди, - сказал он. - Я ведь не просто так об этом заговорил. Вспомнились мне описание местности в письме и та нора, что увидел, когда мы Кссеспе вели. И сразу понял, что именно в той норе, которая скорее всего является входом в пещеру, мне встречу и назначили. Подружка Хорхе никогда бы не отважилась туда пойти, а значит моя догадка неверная.

Теперь призадумалась и Наташа.

- А кто же тогда написал письмо? - спросила она.

Арчибальд развел руками.

- Может, сходим и проверим? - предложил он. - Луна полная, всё видно, идти недалеко.

- Ты уверен, что мы не нарвемся на врагов?

- Да брось ты, - он поморщился, отметая догадку подруги. - Если кто и ждал, то давно ушёл - два дня уж прошло.

Заинтригованная Наташа согласилась, не подумав, что в вечернем платье ей будет крайне неудобно карабкаться по горам. Парочка отправилась в путь, Арчибальд то и дело подшучивал над неуклюже пытавшейся поспевать за ним девушкой, отчего последняя разозлилась не на шутку и начала продумывать разнообразные способы мести.

Когда они взобрались на первый холм, Наташа была готова сдаться.

- Может быть, сходим завтра днем? В этом платье невозможно ходить!

- Смотри, - Арчибальд указал вниз, на подножье холма, где было четко различимо отверстие в основании холма, походившее скорее на пещеру, нежели на нору. - Чуть-чуть осталось, пошли.

Делать нечего, девушка вздохнула и кое-как стала спускаться вниз. Добрались туда благополучно, Арчибальд заглянул внутрь.

- Ничего не видно, - пожаловался. - дай попробую залезть поглубже.

Чтобы пролезть в отверстие, высокому англичанину пришлось согнуться в три погибели.

- Ну что там? - спросила Наташа, оставшаяся снаружи. Ответа не последовало. Девушка прислушалась - из глубины пещеры донеслись тихие ругательства. Невольно она улыбнулась - Арчибальд всегда старался казаться учтивым, аккуратно подбирал выражения даже в критических ситуациях, но решив, что его никто не слышит, дал волю языку. Через некоторое время лорд выбрался наружу.

- Не пролезть, все проход завален. Но я уверен, что в письме речь шла именно о пещере под этим холмом. Давай обойдем его.

Наташе только и оставалось снова вздохнуть и пожалеть о выборе гардероба.

"А ведь всё из-за него, - подумала девушка. - Давай создадим иллюзию, обманем сами себя, представим, что мы в Европе, - мысленно девушка представила, как Арчибальд произносит все эти фразы в характерной для него манере. - А мне теперь мучиться".

Долго бродить не пришлось - Арчибальд отыскал еще один вход, к которому был привален крупный неровный камень.

- Свалился, должно быть, - предположил Арчибальд, размышляя над тем, как можно забраться внутрь. - Попробую забраться на него, упрусь спиной в холм и буду толкать ногами.

Сказано - сделано. Но сколько не тужился Недвед, камень лишь легонько пошатывался, но не двигался с места.

- Помоги мне, - обратился он к Наташе.

- Да как же я на него залезу?! - возмутилась девушка.

- Руку давай, - грубо рявкнул разозлившийся англичанин, протягивая ей кисть.

Тон Недведа стал последней каплей терпения Наташи. Она сделала вид, что намеревается запрыгнуть на камень и как только Арчибальд склонился достаточно низко, рещзко дернула его вниз.

- Вот тебе! - торжествующе воскликнула она.

Не ожидавший этого Арчибальд дернулся назад, попытался удержаться, но не сумел, полетел вниз. Крутанувшись в воздухе, он сильно ударился головой о землю, потерял ориентацию в пространстве.

...

Первые пару месяцев после переезда в Перу для Арчибальда прошли как во сне. Джеймс сумел договориться с каким-то своим другом, который помог ему найти работу, подыскав место в составе перуанской экспедиции, которая вела раскопки. Местные бандиты нередко нападали на археологов, потому вооруженные наемники сопровождали любую экспедицию. Джеймс стал одним из них. Зарабатывал он хорошие деньги, тем более для такой глухомани, как Наска, местные крестьяне относились к нему уважительно, побаивались. У англичан скопилась приличная сумма, на которую практичный Освальд предложил открыть харчевню. Он полагал, что хоть у местных она и не будет пользоваться популярностью, поскольку крестьяне ведут практически натуральное хозяйство, археологи будут с удовольствием посещать его заведение. Просчитался - харчевня быстро приобрела популярность и среди крестьян, приходивших сюда по вечерам поболтать и выпить.

Вика Прохорова проявила живой интерес к затее Освальда и очень скоро стала его правой рукой. Отчасти готовка помогла ей снова ощутить себя нужной кому-то, отчасти помогла отвлечься от тяжелых мыслей о погибших родителях. Освальд же привязался к девушке, стал воспринимать ее, как родную дочь.

Арчибальд же сразу после переезда рвался действовать. Из документов Платона Прохорова они узнали, что шкатулку тот получил от некоего Линя Ганга, китайца, которого встретил в Тибете. Арчибальд требовал ехать в Китай, Германию, искать разгадку тайны шкатулки, Эмберха. Но когда Джеймс строго поговорил с ним, объяснил, что предпринимать какие-то действия теперь опасно, нужно выждать хотя бы несколько месяцев, Недвед сделался пассивным. Он днями просиживал в арендуемой у крестьян комнате, когда же Сквайр, когда же появилась харчевня и к ней сделали пристройку, в которой располагались жилые помещения, сидел там. Безразличие охватило его: ничего не хотелось делать, интерес к жизни пропал, слово, данное отцу, перестало для него что-либо значить. Джеймс и Освальд отчего-то избегали общения с ним, видели, как ему тяжело, но не способа помочь не находили.

Из болота, в котором он очутился, его вытащила Наташа. Он сам как-то проведал ее, увидел, что та пребывает в глубокой апатии, заговорил с ней. В самом начале ощущал какую-то неловкость, чувствовал, что разговор получается не естественным, в тягость им обоим. Но слово за слово и неожиданно для самих себя они рассмеялись. Две страждущие души, уверенный, что в мире нет никого, кто бы их мог понять, отыскали друг друга - о большем они и мечтать не смели.

Они быстро сдружились, стали проводить много времени вместе. Местные раскопки их привлекли, они заинтересовались историей Империи Инков, Арчибальд даже заказал несколько книжек по этой теме из Англии на имя Наташи. Каждый раз, когда сюда приезжали английские или американские ученые, молодые люди расспрашивали их о находках, которые археологи уже сделали в Наска, что еще рассчитывали обнаружить.

По этой причине Арчибальд и Наташа были единственными из их компании, кто толком так и не освоил испанский. Освальд и Вика уже к середине тридцать шестого могли сносно общаться, Джеймс освоил язык еще быстрее, а Наташе и Арчибальду хватало общения друг с другом.

Удивительно, но они не надоедали друг другу и в деревне их давным-давно стали воспринимать как мужа и жену. Это отчего-то злило Наташу, и забавляло Арчибальда, но отрицать того, что они привязались, друг другу парочка не могла.

Впрочем, ощущение счастья и безмятежности покидало Арчибальда всякий раз, когда он расставался с Наташей. Недвед снова вспомнил об отце, данном слове и долге. Но завести разговор о поездке в Китай теперь, когда жизнь наладилась, когда все, включая Арчибальда, чувствовали себя на своем месте, он не решался. Имел ли англичанин право требовать от Освальда и Джеймса снова подвергать себя опасности ради неизвестно чего? А как быть с сестрами? Не брать же их с собой, рискуя погубить.

Не находя ответы на эти вопросы, Недвед счел за лучшее молчать. Однако, убежать от прошлого, все равно, что пытаться убежать от самого себя. И очень скоро Арчибальду предстояло в этом убедиться.

...

Ощущение было такое, будто его огрели по голове молотком с набалдашником весом под тонну. Из глаз разве что искры не посыпались.

- Арчи, Арчи! - донесся до него голос из другой Вселенной, которая стремительно неслась к нему навстречу. - Не пугай меня, поднимайся!

Наташа принялась тормошить его за плечо, и только после этого он подал признаки жизни.

- Это шуточки у тебя такие? - промямлил Недвед, потирая затылок.

До смерти перепугавшаяся девушка облегченно вздохнула.

- Прости, пожалуйста. Я не ожидала, что ты так сильно упадешь.

- А чем же я такое заслужил, - он уселся у основания камня и с укором посмотрел на подругу. Она отвела глаза в сторону, не отвечала. -Неужели обиделась на мои подтрунивания? - спросил он, пытаясь опереться ладонью о землю.

Наташа начала было отвечать, но он перебил ее, пальцами ощутив влагу.

- Он сдвинулся! -воскликнул Арчибальд повернувшись и посмотрев на камень. Видимо это произошло когда англичанин падал. - Сюда он пойдет. Ну-ка, сейчас попробую.

Он встал, еще раз поморщившись от растекшегося по голове приступа боли, но быстро преодолел его, уперся плечом в камень. Тот действительно довольно просто сдвинулся в сторону сантиметров на пятьдесят, после чего уперся в холм и отказался поддаваться еще немного.

- Я смогу пролезть! - Арчибальда охватил азарт первооткрывателя, он просунул голову и плечи в образовавшийся проем, протиснулся внутрь пещеры. Наташа, не желавшая пачкать платье, осталась в стороне.

- Ну что там? - спросила она.

- Темнота, - констатировал Недвед и выбрался наружу. - Нужно в деревню, чем-то подсветить проход. Там целый коридор!

- Ты собрался лезть туда сейчас? - удивленно спросила Наташа. - Давай дождемся утра, я переоденусь, позовем археологов.

Арчибальд только отмахнулся.

- Пошли скорее, скомандовал он и быстрым шагом отправился в обратный путь.

Девушка возмущенно вздохнула - поделать она ничего не могла.

- Ты идешь? - поторопил ее Арчибальд, решив не бросать подругу одну.

- Иду.

Шла Наташа медленно, отчего Недвед сильно нервничал, то и дело поторапливал ее. Наконец, когда они достигли окрестностей деревни, его терпение лопнуло.

- Здесь тебя уже никто не тронет, доберись сама, - сказал он. - И не обижайся, пожалуйста. Мне очень нужно попасть в ту пещеру.

Арчибальд побежал в сторону харчевни, а Наташа замерла на месте, давая болевшим ногам возможность передохнуть.

...

Осенью тридцать шестого года на плато Наска прибыла немецкая экспедиция. Англичане понимали, что это просто совпадение, но от чувства тревоги избавиться не могли - а вдруг на их след вышли? Джей мс с Арчибальдом стали часто наведываться на стоянку археологов и очень скоро убедились в полной неосведомленности немцев относительно англичан и шкатулки.

Более того, поскольку руководитель экспедиции тридцати восьмилетний Гюстав Гельмгольц, свободно владел английским, Арчибальд нашел с ним общий язык, беседовал на самые разные темы, начиная с истории Империи Инков и заканчивая международной политикой. От него Недвед и узнал, что по слухам руководство Германии проявляет большой интерес к этнографии, не скупиться выделять деньги на экспедиции в малоизученные уголки мира. Сам Гельмгольц искренне поддерживал начинания Гитлера, гордился тем, что страна возвращает себе былое место в мире. На этой почве у них с Арчибальдом возникли разногласия, они даже чуть не поссорились. Консервативный Недвед был склонен обвинять немцев в развязывание Великой Войны, считал, что испытания, которые выпали на долю германской нации, они заслужили, в то время как Гельмгольц верил в версию, излагаемую у него на Родине: войну немцам навязали русские и французы.

После перепалки приятели старались больше не касаться скользких тем и обсуждали события, в которых их оценка совпадала. Так, оба были противниками большевизма, охотно обсуждали сроки, когда Советская власть в России потерпит крах. Гельмгольц не исключал необходимости стороннего военного вмешательства, Арчибальд в целом поддерживал эту точку зрения.

Немцы приехали в Наску надолго, потому к их пребыванию англичане быстро привыкли и перестали ассоциировать их с Карлом Эмберхом. Освальд охотно предоставлял им угощение и кров, Джеймс обеспечивал безопасность, а Арчибальд с Наташей периодически наведывались на раскопки.

Бедные глиняные домишки тянулись вдоль широкой грунтовой дороги. Параллельно им располагалось еще два ряда лачуг - вот и вся Наска. Пожалуй, самыми приметными зданиями в деревне была лавка торговца и харчевня Освальда. Ни о каких фонарях на улицах речи, разумеется, идти не могло, но Арчибальд знал все колдобины на дороге наизусть, поэтому смело бежал по ней даже в темноте. Оказавшись у входа в харчевню, он увидел, что внутри кто-то есть - в окне горел свет. Заглянул - за столом сидели Освальд и Джеймс, что-то обсуждали. Арчибальд не хотел лишних расспросов (знал, что Сквайрс набросится на него, если узнает, что он бросил Наташу одну), потому тихонько приоткрыл дверь, скользнул внутрь и, кошкой проскочив по коридору, очутился у входа в свою комнату. Вошел, достал из-под кровати ящик, в котором хранилась масляная лампа. Взял ее и застыл в нерешительности. В углу ящика лежала шкатулка.

Арчибальд рассказал Наташе далеко не все и письмо, и неожиданная находка пещеры возбудили его не просто так. Он был уверен - шкатулку следует взять с собой, но боялся того, что может случиться.

Наплевав на предчувствие, бросил ларец обратно в ящик, достал из-под подушки письмо, спрятал его в кармане своих шорт, взял спички и лампу в левую руку и так же бесшумно миновав коридор выбрался на улицу.

...

Арчибальд перечитывал таинственное письмо несколько раз. Когда два дня спустя он поведает об этом Наташе, то не соврет о том, что принял его за послание немцев, но соврет, рассказав историю о подружке мексиканца. Недвед быстро отбросил первую версию, вглядываясь в буквы, их форму и начертание. Два дня спустя описывая их, он сравнит с детскими каракулями. Но буквы были странные, выглядели так, будто писались не рукой, а чем-то еще, настолько неуклюже и уродливо они были выведены.

Задумался, встал с постели, закрыл дверь на щеколду, достал ящик из-под стола, вытащил оттуда шкатулку.

- Опять проблемы из-за тебя, - пробормотал он, разглядывая ее.

Невзрачная на вид, с простеньким узором, что же в ней было такого особенного, что ради неё убивали людей? Арчибальд поставил ее на край кровати, вернулся к чтению письма.

Незаметно для самого себя он задремал, уронив исписанный лист на пол. Он не услышал тихого щелчка, не заметил, как краски выцвели, мерное тиканье часов пропало, воздух стал пресным и тяжелым, а посреди комнаты возникла красивая девушка, одетая в нелепое пышное платье, напоминавшее наряды придворных дам века восемнадцатого. Она недвижимо стояла посреди комнаты, пока Недвед не открыл глаза и вздрогнул.

Ничего не понимая, он посмотрел сначала на девушку, потом на комнату, в которой оказался. Спросонья в голову пришла нелепая мысль - его перенесли куда-то еще. Но нет он оставался в пристройке к харчевне, лежал на той же кровати, у ее основания валялся листок. Арчибальд потянулся к нему, поднял - тот оказался чистым. Стало страшно, он медленно повернулся к девушке - она с любопытством за ним наблюдала.

- Кто вы и что вам нужно в моей комнате?

Она едва заметно улыбнулась, но ничего не ответили.

- Послушайте, - Арчибальд начал медленно подниматься, внимательно разглядывая комнату - внутри больше никого, - я не знаю, как вы сюда попали, но верните письмо, которое забрали, а после решим, что с вами делать. Договорились?

- Но я не брала письма, - заговорила, наконец, девушка. Арчибальд сразу узнал голос, хоть и слышал его лишь однажды.

- Это ты! - воскликнул он, пытаясь совместить образ двенадцатилетней девочке в тунике с красавицей, которой на вид было не меньше двадцати.

- Понятия время для меня не существует. А изменить образ стоило только ради того, чтобы увидеть твое лицо, - она улыбнулась. - Тут, знаешь ли, не так много развлечений.

По-прежнему не веря своим глазам, Арчибальд спросил первое, что пришло в голову:

- Зачем ты пришла, чего хочешь?

- Напомнить тебе то, о чем ты стремишься забыть - о твоем долге, Арчибальд. А еще хочу знать, что было в письме, которое ты требовал у меня.

Арчибальд с подозрением посмотрел на девушку. В прошлый раз девочка помогла ему спасти друзей, и выбраться из опасной передряги, и по идее ей можно было доверять, но почему она заинтересовалась письмом?

- Не хочешь, не говори, - произнесла она, заметив, что тот колеблется. - Только учти - я многое знаю о тех, кто желает заполучить шкатулку, а потому могу предотвратить беду в зачатке, получи полную информацию.

- Это письмо, - решился Арчибальд. - Кто-то назначил мне встречу в гроте под одним из холмов. И, кажется, я знаю, где описанное место.

Девушка поджала губы, отвела взгляд в сторону.

- Не ходи, - сказала она. - Тебя хотят обмануть.

- Немцы?

- Нет, другие, - она усмехнулась. - Тот, кто преследовал вас в Штатах, действовал самостоятельно, на свой страх и риск. Он не представляет серьезной опасности, и вряд ли ты с ним когда-нибудь встретишься. Есть другие, организованные, действующие методично - вот они опасны. Шкатулка несколько раз попадала к ним в лапы, и я оказывалась отрезана от мира, но благодаря помощи друга спасалась. Сейчас мой друг пропал, возможно, он уже умер. Ты последняя надежда. И я уверена, что сейчас они вышли на тебя, решили устроить ловушку. Не ходи. Нужно уезжать из Перу, отправляться в Китай как можно скорее. Езжай один, так ты обезопасишь своих друзей и быстрей и незаметней доберешься до места и сдержишь данное обещание.

Речи девушки не понравились Недведу.

- Я ничего тебе не обещал!

- Обещал, - она скривилась - Ты сказал, что намерен открыть шкатулку. Только потому я тебе помогала. А сейчас что - уже полтора года вы сидите на месте и ничего не предпринимаете. Погубил своего отца, родителей Прохоровых, а ради чего? Чтобы осесть в деревушке на краю земли?

"Она пытается разозлить меня, вывести из равновесия, - подумал Арчибальд. - Но зачем?"

Он ничего не ответил. Девушка снова посмотрела на него, несколько успокоилась.

- Ты мне не доверяешь, хоть я этого и не заслужила. Но пойми, от твоих действий зависит не только твое будущее. Грядет война, страшная, разрушительная. Завершится она применением нового оружия, которого не видел свет. Сначала погибнут миллионы, потому сотни миллионов, пока не сгинет весь род людской. Ты готов взять на себя ответственность за все эти жизни? Ведь только ты можешь предотвратить эти бедствия.

- О чем ты говоришь?

- Я говорю об ученых, чье имя на слуху, о разработках, о которых твердят журналисты по всему миру уже много лет и которые вот-вот завершатся. Иди сюда, я тебе покажу, чем это закончится. А потом сам проверь, узнай, как далеко продвинулась физика ядра.

Девушка жестом предложила Арчибальду подойти к двери. Он не уверено встал, приблизился к косяку.

- Открой.

Арчибальд повернул ручку, ожидая увидеть снаружи коридор, но нет: уютные домики громоздились по две стороны от дороги, люди неторопливо прогуливались, полисмены следили за порядком. Все как всегда. Только к этой безмятежности примешивалась обреченность. Казалось, люди вышли в последний раз прогуляться, посмотреть на солнце, набрать полную грудь воздуха. Словно подтверждая худшие опасения Арчибальда, размеренные прогулки некоторых горожан превратились в паническое бегство. Другая часть просто застыла на месте, приготовившись наблюдать. И тут Арчибальд увидел самолет, который летел на удивление низко. На его крыльях были изображены символы, которые Недвед определил не сразу. Потом до него дошло - самолет был немецким. Вот-вот должна была начаться бомбардировка мирного поселения. Арчибальд хотел прекратить все это, но его словно приковало к одному месту - он мог лишь молча наблюдать за происходящим. Бомбардировщик набрал высоту, никто не мог ему помешать. Не понятно - где были английские истребители, солдаты. Немец будто бы игрался, то поднимаясь выше, то быстро опускаясь вниз. В конце концов, бомбардировщик резко взмыл вверх. Только сейчас лорд расслышал, что тишина сменилась криками о помощи и мольбами. Все были в панике. В этот момент от бомбардировщика отделилась крупная бомба и, стремительно набирая скорость, стала приближаться к земле.

"Ну и взрыв же должна произвести такая громада", - подумал Арчибальд. Но то, что произошло, превзошло все его ожидания. Яркая вспышка осветила горизонт. Арчибальд зажмурился, хоть свет, вопреки привычным представлениям, и не вызвал боли в глазах. До него донесся страшный грохот, а следом во все стороны разбежалась взрывная волна, уничтожая крошечные уютные домики, в которых спрятались люди, стирая с лица земли все то, что строилось на протяжении долгих лет. Над городом расцвел зловещий черно-красный грибок, олицетворявший гибель всего живого. Волна из пыли, огня и обломков стремительно надвигалась на Недведа. И хоть он понимал, что как и в случае со вспышкой и шумом вреда она не причинит ему никакого вреда, не выдержал и захлопнул дверь. В этот самый момент донесся щелчок шкатулки и удаляющийся голос третьей из рода Коллатинов:

- Всё зависит только от тебя.

Огляделся - та же комната, но все вокруг выглядит несколько иначе. Разница скорее на уровне чувств, нежели на уровне рассудка. Здесь он чувствовал себя в безопасности, там был готов дрожать от страха.

Письмо по-прежнему валялось на земле. Он подобрал его, пробежал текст глазами. Не знал, как быть. До той самой минуты пока они с Наташей не набрели на место встречи с Кссееспе и он не вспомнил о норе, которая должна была оказаться входом в пещеру.

...

Устроившись за круглым деревянным трехногим столиком, Джеймс наблюдал за тем, как Освальд приводит в порядок харчевню: аккуратно вытер столы, поставил на них стулья сиденьями вниз, после начал подметать. Помещение имело обшарпанный вид, особенно в сравнении с заведениями, которые Джеймс посещал в Англии. Но не смотря на это Освальду с Викой удалось создать здесь нечто наподобие домашнего уюта и Сквайрсу нравилось сидеть здесь вечерами и следить за работой друзей.

- А помощница твоя где? - спросил он Освальда.

- Отпросилась на прогулку. Приехал же полковник Суарес с молодым племянником. Сообразительный такой мальчишка лет шестнадцати. Астрономией увлекается, с подзорной трубой сюда приехал. Виктория как узнала, захотела с ним познакомиться. Соскучилась по обществу образованных и культурных людей. В планетарий опять же любила ходить, пока в Нью-Йорке жила. Сельская жизнь не по ней.

- И ты ее с ним отпустил?

- Считаете, нужно было запретить?

- Кого другого спроси, - немного помолчав, ответил Джеймс. - Я бы по воспитанию парня дельный совет дать могу, а как быть с девочками не знаю. Вот сестру ее спросить нужно было.

Освальд цокнул языком.

- Да, тут вы правы, - согласился он.

Но расстроился не сильно, после небольшой паузы продолжил заниматься своими делами. Джеймс стал всматриваться в черноту за окном, погружаясь в свои безрадостные мысли. Не так должно было продолжиться их путешествие. Он планировал отсидеться в Перу пару месяцев, отвезти девушек обратно в Штаты, и приняться за поиски Эмберха. Сквайрс жаждал мести. Но потом незаметно для себя втянулся в спокойную рутину деревни. Работа пустяковая, а платили по местным меркам неплохо. Дома его всегда ждут друзья - для убежденного холостяка, недавно перешагнувшего пятый десяток, это важно. Опять же, привязался к девочкам, по большей части к Вике, стал чувствовать сопричастность к их жизням, понял, что будущее Прохоровых его беспокоит сильнее, чем казалось раньше. Не мог он просто так бросить их в Нью-Йорке. Решил пересмотреть планы, отложил отъезд еще на пару месяцев, потом еще и еще. Так они и осели в Перу на полтора года. Но с прибытием немецкой экспедиции душевное равновесие Джеймса нарушилось. Он снова вспомнил о Эмберхе. Оказалось, ненависть в душе Сквайрса не угасла, она разгорелась только сильнее. За смерть лорда Недведа, родителей девочек, кто знает какого еще количества людей убийца так и не понес наказания. И если Сквайрс не предпримет никаких мер, так и не понесет.

Бессонные ночи и тревожные дни сломали Сквайрса, он забыл о предосторожности и написал одному из товарищей, который в начале тридцатых вел дела с Германией, письмо, с просьбой навести о некоем Карле Эмберхе. Отправил это письмо в октябре. Сегодня пришел ответ. На немца удалось выйти. Он служил в военном ведомстве, являлся крупной шишкой, пользовался уважением и вообще был широко известен в узких кругах. В декабре(этим месяцем был датирован ответ) Эмберх находился в Берлине, но в любой момент мог покинуть город - его постоянно отправляли в командировки, а куда выяснить не удалось.

У Джеймса появилась вся необходимая информация. Если ехать, то ехать сразу же, пока Эмберх опять не пропал. Но как быть с друзьями? Вариант, в котором они отправляются в Германию вместе, Джеймс даже не рассматривал - он больше не позволит никому из них рисковать своей жизнью. Оставить их в неведении и исчезнуть бесследно? Подло и бесчестно, но это подлость и бесчестие во имя спасения. Сказать обо всем? Не отпустят, начнут отговаривать или соберутся ехать вместе с ним. Арчибальд так точно. Вот и получалось, что лучшим вариантом было забыть о письме и отложить отъезд еще на пару месяцев. Может обстоятельства переменятся.

Скварйс понимал, что оттягивает неизбежное, понимал - придется ехать, никому ничего не сказав. Но здесь, в Перу, хоть он и не признавался себе в этом, он испытал настоящее счастье. Те шесть-семь месяцев до приезда немецкой экспедиции, когда он смог заглушить жажду мести, заставить себя забыть о прошлом, Джеймс ощутил себя в роли отца семейства и ему это понравилось. Ему было приятно приходить домой и рассказывать любопытной Вике о том, как прошел его день, вспоминать истории из далекого прошлого, слушать ворчание Освальда, недовольного манерами и неаккуратностью некоторых крестьян, наблюдать за тем, как Арчибальд и Наташа потихоньку влюбляются в друг друга и вспоминать женщин, с которыми и он когда-то хотел связать свою жизнь.

Он понимал, что это сентиментальщина, впадать в которую не престало старому вояке, но и отказаться от этого просто не получалось, а после и вовсе не расхотелось. И если бы не немцы Джеймс, возможно, и думать забыл бы о своем стремлении отомстить Эмберху.

- Освальд, - неожиданно для самого себя заговорил Сквайрс. - Ты сохранишь мою тайну?

- Конечно, - бывший дворецкий обеспокоенно посмотрел на своего друга. - Случилось что-то плохое.

- Плохого ничего. Уборка не подождет? Принеси сюда пшеничной водки, давай выпьем.

Освальд быстро выполнил просьбу друга, принес бутыль и две рюмки, устроился напротив Сквайрса, себе налил совсем немного, ему полный стакан, при том пить не стал, внимательно вглядываясь в глаза Джеймса сказал:

- Рассказывайте.

- Я написал письмо в Англию, - начал Сквайрс, отпив водки. - Не буду ходить вокруг да около - мне известно, где сейчас находится Эмберх. Насколько я понял, до конца зимы он будет оставаться в Берлине.

Освальд нахмурился.

- И что вы собираетесь делать?

- Честно?

Освальд кивнул.

- Ехать в Берлин, отыскать эту гадину и задушить своими собственными руками, - произнося эти слова, Джеймс вложил в них всю свою ненависть, скривился от охватившей его злобы.

- А как же мы? Как девочки? Ни я, ни Арчибальд не отпустим вас одного.

- Ладно, Арчибальд, молодой еще, но ты-то с головой на плечах, понимаешь, что всем скопом отправляться в Берлин значит добровольно сдаться в руки немцев. Поеду только я. Арчи говорить об этом не обязательно. Девочкам будет всё равно...

- Хватит! - оборвал его Освальд. - Не обижайтесь, но вы сейчас говорите глупости. Сестры к вам привязались, вы стали для них вторым отцом. Не стыдно говорить такие вещи?

Джеймс налил себе еще рюмку, выпил.

- Не знаю как быть Освальд.

Джеймсу показалось, что скрипнула входная дверь, он обернулся, вроде бы заметил какое-то движение в темноте, но дверь была закрыта, а из коридора не донеслось ни звука.

"Видать, крепкую водку Освальд достал", - подумал Сквайрс.

- А что тут знать? - заговорил Освальд. - Ответ у нас у всех перед глазами, а мы мудрости мудрствуем. Нужно забыть и жить дальше. Выждать немного, скопить денег и перебраться в Лиму - эта глухомань явно не подходит девочкам для жизни. Там открыть новое дело, отправить Вику получать образование, а еще через несколько лет вернуться в Англию. Ведь все мы этого хотим, Джеймс, просто признайте это. То, что случилось в имение лорда, в Лондоне, Нью-Йорке было ужасно. Я постоянно чего-то боялся, думал, не выберусь живым. Вам, привыкшему к таким вещам, может, и не было страшно, я мне постоянно приходилось переступать через себя. А похищение девочек? Неизвестно, на какие еще гнусности придется пойти, чтобы разобраться во всей этой чертовщине. А ради чего? Ради мести? Уж простите, Джеймс, я вас уважаю, считаю вас на редкость благородным человеком, но здесь вы потворствуете собственным низменным мотивам, поступаете эгоистично. Вы ведь знаете, мы не оставим вас: уедете мы - уедем и мы. Может быть, у вас получится нас обмануть, но мы все равно отправимся на поиски, наживем себе неприятностей, а то и вовсе погибнем. Такой судьбы вы нам желаете? Безответственно и нечестно!

Сквайрс удивленно посмотрел на Освальда. Такой отповеди он не ожидал. На душе сделалось гаденько.

- Во время моей службы в Индии, - начал Джеймс, прикончив очередную рюмку, - я охотился на тигрицу-людоеда. Охота продолжалась несколько месяцев. Хищница была хитра, не попадалась на традиционные уловки, нападала только в окрестностях деревень, выследить ее было сложно, но мне все-таки повезло. Пристрелил на мосту, когда она переходила его. Загрызла она по меньшей мере тридцать человек.

- Зачем вы мне это рассказали?

- Затем... - начал было Джеймс, но осекся - опять показалось, что кто-то прошел по коридору. - Там кто-то есть или мне послышалось?

- Наверное, кошка, - предположил Освальд. Джеймс вспомнил о рыжей бестии, любившей шмыгать по харчевни среди ночи, к которую Вике подарила одна добрая крестьянка в благодарность за помощь по хозяйству - расплатиться ей больше было нечем.

- Рассказал я тебе это, - продолжил Сквайрс, - чтобы ты понял - людоеда нужно убить. Абсолютно неважно, какими мотивами руководствуются охотники - будь то жажда крови или мести. Второстепенно, хотят они помочь людям или удовлетворяют свое честолюбие. Имеет значение только одно - хищник-людоед должен быть уничтожен. Понимаешь, Освальд? Уничтожен!

Повисла тишина, Джеймс смотрел в окно и думал о том, как быть, Освальд нерешительно поглядывал на друга.

- Вы все-таки уедете?

- Не знаю, - честно ответил Джеймс.

- Я по-прежнему надеюсь вас убедить остаться, поэтому предлагаю собраться всем вместе и обсудить сложившуюся обстановку. Вижу, что и остальные тревожатся, не находят себе место. А это неправильно. Но поступать так, как вы предлагаете, нельзя. Мы вместе начали этот путь и знать о ваших намерениях должен как минимум Арчибальд, а по честному и девочки. Вы согласны обсудить ваши планы со вместе со всеми или заставите хранить меня эту тайну?

-Я не знаю, - растерянно мотнув головой, ответил Джеймс. -Но, думаю, ты прав. Нужно будет...

В этот момент дверь харчевни распахнулась, внутрь вбежала напуганная Наташа в испачканном платье.

- Что-то случилось? - Джеймс подскочил с места.

- Арчи, - пытаясь совладать с тяжелым дыханием, выдавила из себя Наташа. - Хорхе с ружьем увел его в лес!

Освальд и Джеймс переглянулись, после Сквайрс бросился в свою комнату за пистолетом. Сегодняшний вечер мог закончиться прескверно.

Наташа неторопливо шла по ночной деревушке, придерживая платье за подол. Она злилась, больше на себя, чем на Арчибальда. Ну зачем было так рядиться? Она знала ответ на этот вопрос: хотелось сделать приятно Арчибальду. А он не оценил.

Вообще, сколько она не пыталась напоминать себе о том, что из-за англичан погибли ее родители, чуть не погибла сестра, Наташа так и не смогла возненавидеть ее новых товарищей, которые теперь, спустя полтора года, стали для нее почти семьей. Она знала повадки и привычи Джеймса, ей было приятно готовить для него и наблюдать за тем, как пожилой вояка ужинает, практичность и прижимистость Освальда давно стали для них с сестрой предметом шуток. Ну а Арчибальд, с Арчибальдом всё было по-особенному.

Иногда ей казалось, что он привязан к ней не меньше, чем она к нему. В другие моменты он вел себя намеренно отстраненно, был холоден к ней. Наташа не понимала Арчибальда, не могла разгадать его чувств, от того маялась и излишне резко реагировала на некоторые его безобидные подтрунивания.

Вот и теперь шла расстроенная, хотела поскорее добраться до своей комнаты и заснуть, чтобы забыть очередной день. А что дальше? С самого приезда в Перу они находились в подвешенном состоянии. Поначалу было много разговоров о том, что англичане отвезут девушек обратно в Нью-Йорк, а сами отправятся на поиски Эмберха или в Китай. Девушек в детали не посвящали, но то Вике, то Наташе удалось подслушать обрывки разговоров и сформировать общую картину. Что им делать в Нью-Йорке теперь, когда у них там никого не осталось? Наташа, конечно, могла устроиться на работу официанткой, на жизнь им должно было хватить. Но после случившегося подобные рассуждения казались пустыми. На тот момент Наташе не хотелось ничего и если бы англичане решили отправить их в Нью-Йорк, она бы подчинилась.

Но потом что-то переменилось. Освальд предложил не торопиться, напомнил, что на Наташу и Вику в любой момент могут выйти немцы в Нью-Йорке, потому лучше переждать еще немного. А через какое-то время разговоры об отъезде и вовсе прекратились. Наташа подозревала, произошло это от того, что никто не хотел уезжать. Их ведь никто не обязывал разыскивать убийц, да и зачем? Отомстить? А удастся ли? Со временем Наташа и сама поняла, что не желает перемен - пускай уж однообразная деревушка Наска с ее любопытными и жизнелюбивыми крестьянами и периодически наведывавшимися сюда археологическими экспедициями остается частью их жизнь как можно дольше, тут хотя бы можно быть уверенным в собственной безопасности.

Не успела она подумать об этом, как откуда не возьмись появился вдрызг пьяный Хорхе Рамирес. Круглое сальное лицо, блестящее от пота даже в неровном свете луны, глаза навыкате, почти лысая голова - привлекательным его назвать было нельзя, а от женщин отбоя не знал. Рослый, плечистый, с винтовкой за спиной, он с трудом стоял на ногах и, пошатываясь из стороны в сторону, чем-то походил на неуклюжего медведя. Что-то громко произнес по-испански, подошел к Наташе ближе, заставив ее попятиться.

- Идем со мной, - сказал он с сильным акцентом по-английски, пытаясь ухватить девушку за руку.

- Отстань! - девушка отпрянула, когда отставляла ногу, под пятку попал камень, из-за чего Наташа не устояла на ногах и упала.

- Не бояться. Твой муж мою жену. Мы сделать им в отмеску. Идти, - он наклонился над ней, дохнул девушке в лицо кисло-горьким перегаром, схватил за запястье, одним рывком поставил на ноги.

- Остань от меня! - потребовала перепугавшаяся не на шутку Наташа. - Я начну кричать!

Хорхе помрачнел, набычился.

- Посметь и бить тебя! - угрожающе произнес он.

- Джеймс обо всем узнает.

- Бить его, - мексиканец подтянул Наташу к себе, прижал, обхватил руками. - Или убить, - прошептал ей на ухо. - Лучше соглашаться.

Мексиканец был сильнее ее, сумел запугать и если бы за спиной у них не возник Арчибальд, девушке страшно было представить, чем всё могло закончиться.

Англичанин подбежал к ним, ухватил Хорхе за шиворот.

- Пусти ее! Быстро! - потребовал он.

Мексиканец подчинился, но не потому, что испугался, а потому, что хотел проучить наглеца, да вот только пьян был настолько, что не совладал с собственным телом, крутанулся на месте и после того, как Арчибальд резко дернул за шиворот, грохнулся на землю.

- Он тебе что-то сделал? - спросил Недвед у Наташи.

- Нет-нет, ничего, пойдем отсюда скорее, - сдерживая слезы, выдавила из себя девушка.

- Что он хотел с тобой сделать? - требовательно повторил вопрос Арчибальд.

- Ничего, Арчи, пошли, пожалуйста, у него... - Наташа не успела договорить.

- Инглес, нам говорить, - Хорхе умудрился стянуть ружье у себя с плеча и направил дуло на Недведа. - Она уходить, один на один. Ответить за Исавель.

Арчибальд несколько секунд внимательно изучал лицо Хорхе и, судя по всему, заметил в нем нечто, заставившее Недведа напрячься.

- Ты его слышала, Наташа, уходи, - сказал Арчибальд.

- Ты что, спятил?! - перепугалась девушка. - Он же убьет тебя!

- Со мной ничего не случиться, - спокойным голосом произнес Арчибальд, но Наташа уловила нотки волнения. - Сейчас я беспокоюсь только о тебе.

- Си, уходить. Мужской говорить, - для придания слова убедительности мексиканец мотнул дулом из стороны в сторону.

Наташа не стала спорить, понимала, что сейчас разумнее всего подчиниться. Только бы успеть позвать Сквайрса с Освальдом. Медленно удаляясь, она обернулась и увидела, как указывая направление Хорхе уводит Арчибальда из деревни. Сердце на мгновение стало в груди.

"Он же его убьет!" - пронеслось в голове у девушки. Она наклонилась, с силой дернула за край платья, кое-как оторвала подол и побежала к харчевне.

...

Вражда англичан и Хорхе Рамиреса началась практически сразу после их приезда в Наску. Наглый и бесцеремонный мексиканец сам нанимался охранником в археологические экспедиции и загибал при этом такую цену, от которой у местных глаза округлялись. Платили ему только потому, что Рамиресу удалось запугать остальных наемников (поговаривали даже, что Хорхе и сам был членом банды, не брезговавшей убийствами) и они отказывались наниматься к тем, кого наметил для себя мексиканец. Он рассчитывал, что запугать удастся и Джеймса, но Сквайрс оказался не робкого десятка: в ответ на требования конкретного ответа не дал, а цену перебивать стал.

Англичанин действовал бы и более решительно, но не искал неприятностей, потому просто проигнорировал угрозы мексиканца(поступить по-другому гордость не позволяла). Если бы Рамирес работал только с археологами из Наски это непременно закончилось бы серьезным конфликтом, но на плато Хорхе появлялся три-четыре раза в год проездом, наведывался к своей подружке(каковые имелись у него почти в каждой деревне или городе, которые он посещал), напивался и буянил в харчевне Освальда, да предлагал свои услуги археологам, которые здесь находились (после приезда англичан ему постоянно отказывали).

Перепалки с Джеймсом ограничивались руганью и никогда не перерастали в нечто более серьезное. Однако, слабина, которую продемонстрировал Хорхе в этом конфликте, дала свои плоды: нашелся еще один человек, который стал перебивать цену Рамиреса, потом еще и еще. Очень скоро дурная слава, окружавшая имя мексиканца, развеялась. Наемники поняли, что он пустослов, ни с какими бандитами не связан и самое страшное, что может предпринять - это затеять драку, из которой благодаря свои габаритам, вероятно, выйдет победителем, зато наживет проблемы с законом.

К концу тридцать шестого мексиканец переживал не лучшие времена, зарабатывал крохи, много пил, растерял почти всех своих девиц и обоснованно винил во всех бедах Сквайрса. Но предпринять что-либо против англичанина так и не решился.

Другой конфликтная ситуация возникла из-за его местной подружки, Изабелле. Девушка она была некрасивая, толстая, совершенно не во вкусе Арчибальда, но почему-то положила глаз на последнего. Ни от кого в деревне это не укрылось, посудачить о чужих отношениях люди любили, потому об отношениях англичанина и местной крестьянке насочиняли таких историй, что у богобоязненных англичанок времен эпохи королевы Виктории волосы дыбом встали бы, услышь они их.

Разумеется, слухи очень быстро дошли до Хорхе. Он не слишком-то был привязан к Изабелле и, откровенно говоря, ему было абсолютно неважно, как она проводит время без него. Но Хорхе знал о дружбе Арчибальда и Сквайрса, увидел возможность отомстить разрушившему его бизнес англичанину. Джеймса он побаивался, Арчибальда же презирал и как всякий задира, предпочел иметь дело с тем, кто казался ему заведомо слабее.

Осенью тридцать шестого он наведался в Наску с намерением побить Недведа. Как обычно пришел в харчевню Освальда, много заказал, напился, дождался, когда ничего не подозревающий Арчибальд зайдет в помещение и без лишних слов напал на него. Лорду пришлось бы туго, но, к счастью, Сквайрс оказался дома, Освальд сразу же позвал его и Хорхе получил сполна, уехал из Наски разукрашенным.

Обида укоренилась в душе мексиканца, он не собирался оставлять все как есть, твердо решив расквитаться и с Арчибальдом и с Джеймсом, для того вернулся в Наску снова уже в январе, готовый на всё ради того, чтобы посмевшие перейти ему дорогу англичане пожалели о своем опрометчивом решении.

...

Не разбирая дороги, испанец указывал Арчибальду направление и пьяно рассуждал на испанском.

- Ты мне ничего плохого не сделал, - обращался он к Арчибальду, позабыв, что тот не владеет языком. - Но уж так повелось - за подлость и товарищ в ответе. Согласен со мной? Мне дела никакого ни до тебя, ни до твоей подружки, но морду разбить тебе разобью. Придешь к своему приятелю, покажешься. Обязательно! Что бы знал - Хорхе Рамирес слов на ветер не бросает! Кто пойдет против ответит!

Арчибальд даже не пытался прислушиваться к его словам, поначалу с опаской поглядывал на ружье, но потом понял: скорее всего мексиканец не станет стрелять, а если и стане, то почти наверняка промажет. Нужно просто подобрать момент и обезоружить его, да сделать это как-нибудь поизящнее.

- Хорхе, ты драться со мной собрался или убить? - спросил англичанин, когда они почти вышли из деревни.

- Убить? Зачем. Просто бить, - пробормотал мексиканец, с трудом подбирая слова.

- Так давай здесь разберемся, - Арчибальд уже придумал, как отвязаться от назойливого Рамиреса. Неизвестно, правда, что он придумает в следующий раз, но заботиться о таких мелочах теперь не было времени.

Англичанин поставил лампу у обочины, сместился на противоположную сторону дороги. Теперь в нескольких метрах от него находился овраг, в который Арчибальд и планировал отправить отдыхать мексиканца.

Однако Рамирес по дороге успел подрастерять агрессивный настрой, снял ружье с плеча, медленно надвигаясь на Арчибальда, забормотал на испанском:

- Пойми, не просто так злюсь. На Родине было тяжело, жил в бедной семье, с детства работал в поле, уставал. Всегда хотел, чтобы деньги водились, чтоб уважали, даже боялись. Так и было, пока не приехали. А вот шел с тобой и думал, как хотел поступить с твоей женой. Это недостойно мужчины, а понятие чести знакомо Хорхе Рамиресу. Я ехал сюда, отомстить хотел, проучить за обиды, побольнее сделать, а сейчас понял - нельзя так. Обижать чужих жен неправильно. Изабелла для всех, а твоя другая. Иду и думаю - Хорхе, ты честную женщину хотел опорочить, чтобы сказал твой отец? Стыдно стало. Ты прости меня, поговорить мне надо с тобой, да с твоим старшим товарищем. Помириться хочу, может наладим всё?

К несчастью, Арчибальд не понял ни слова, и миролюбивый порыв сделавшегося сентиментальным пьяного мексиканца остался неоцененным. Интонация, с которой Рамирес обращался к Арчибальду, озадачила последнего, но вникать в хитросплетения ранимой души человека чуждой ему культуры Недвед не стал. Как только мексиканец потянулся к нему собираясь обнять, Арчибальд без труда поднырнул под руку и, оказавшись за спиной пьяницы, толкнул его прямо в овраг. Рамирес крякнул от неожиданности, покатился вниз, продолжая бормотать что-то невнятное.

Обезвредив мексиканца, Арчибальд вернулся за лампой и застыл. Отложить изучение пещеры, заняться этим завтра с утра? Наташа будет волноваться, наверняка растормошит Джеймса и Освальда, очень скоро они всем гуртом прибегут сюда. Если не обнаружат Арчибальда, станут волноваться.

Самым разумным было дождаться друзей, но неизвестно откуда взявшаяся внутренняя тревога заставила Арчибальда отказаться от своих намерений. В пещеры нужно было попасть сегодня же. Он не знал почему, просто чувствовал. Потому, в очередной раз за сегодня наплевав на благоразумие, отправился в путь, к входу в пещеру.