Книга хожений. Записки русских путешественников XI-XV вв

Самые ранние записки русских путешественников известны нам по летописям. С развитием литературы на Руси хожения широко распространились отдельными рукописными текстами. Впервые хожения были собраны и изданы известным собирателем и исследователем устного народного творчества И. П. Сахаровым («Путешествия русских людей», 1837, 1839, 2-е изд.). Затем этот сборник составил восьмую книгу «Сказаний русского народа», собранных и изданных И. П. Сахаровым (Спб., 1849, в 1890 г. вышло последнее 4-е изд.). После этого сборники хожений не издавались.

В советское время тексты хожений и литература о них неоднократно печатались в научных изданиях. Широкий читатель знаком со многими хожениями, опубликованными в серии «Памятники литературы Древней Руси», и по другим изданиям. В настоящий сборник вошли избранные хожения XI XV веков; отбор произведений преследовал цель представить географию путешествий, круг интересов авторов, этапы развития жанра хожений.

Летописное сказание о легендарном путешествии апостола Андрея в Киев и Новгород

Сказание распространилось на Руси в XI начале XII в. В 10-х гг. XII в. было включено во вторую редакцию летописного свода «Повесть временных лет». Хожение носило определенную антивизантийскую окраску, написание его было вызвано стремлением Русского государства освободиться от притязаний Византийской официальной церкви и вести самостоятельную, независимую политику. Сказание «доказывало», что христианство на Руси еще задолго до принятия его из Византии предсказывал апостол Андрей, будто бы посетивший в свое время Русь, и потому Русь в своем «просвещении» не зависит от Византии.

В сказании содержится рассказ апостола о новгородских банях, в которых новгородцы, творя «мовение», «никем не мучимы, но себя мучат». Это обычная народная насмешка жителей южных областей Руси над северными. В тексте сказания легенде о путешествии апостола Андрея предшествует точное описание путей из Руси в страны юга и востока. Все это косвенно свидетельствует о том, что легендарное путешествие создано на основе действительных путешествий русских людей.

В основу настоящего издания положен текст: Повесть временных лет, ч. 1. Под ред. чл.-корр. АН СССР В. П. Адриановой-Перетц. (Серия «Литературные памятники»). М. Л., 1950.

Летописное повествование о путешествии княгини Ольги в Царьград

В основу настоящего издания положен текст: Повесть временных лет, ч. 1. Под ред. чл.-корр. АН СССР В. П. Адриановой-Перетц (Серия «Литературные памятники»). М. Л., 1950.

Хожение Даниила, игумена Русской земли

Хожение игумена Даниила написано в начале XII в., предположительно в 1104—1107 гг., во время составления первой редакции летописного свода «Повесть временных лет». Оно стоит у истоков жанра русского путевого очерка. Это хожение своим совершенным литературным стилем оказало большое влияние на последующие путевые очерки Древней Руси и пользовалось большой популярностью у древнерусских читателей, о чем свидетельствуют и заимствования из этого литературного памятника в позднейших паломнических хожениях и наличие большого количества рукописных списков (известно 152 списка).

В хожении, кроме точных и выразительных описаний экономики, природы, памятников христианской культуры Ближнего Востока, содержатся упоминания или пересказы сказочных событий библейской и христианской истории. Такими, например, являются повествования о царе Давиде, о казни Абессалома, о переселении Авраама, о ловле рыбы в Тивериадском озере и др.

Мы очень мало знаем об этом великом древнейшем писателе Русской земли. Академик Б.А. Рыбаков доказывает, что перу Даниила принадлежит и летописная «Повесть о Шаруканском походе 1111 года», включенная в «Повесть временных лет» (см.: Рыбаков Б.А. Древняя Русь. Сказания. Былины. Летописи. 1963, с. 121—124). Даниил был жителем юга Руси, возможно, Черниговского княжества, не случайно он сравнивает реку Иордан с рекою Сновь, протекающей по черниговской земле, а неизвестную ему рыбу — с коропом (карпом), столь известным на Черниговщине и ставшим гербом древнего черниговского города Коропа. H.M. Карамзин полагал, что Даниил в 1113 г. был поставлен епископом в южнорусском городе Юрьеве, а скончался в 1122 г. (см.: Карамзин Н.М. История государства Российского, т. II, примеч. 211, 225).

Даниил путешествовал более двух лет по территории Палестины и Сирии в то время, когда там шли военные действия между крестоносцами и арабами (в 1099 г. было провозглашено Иерусалимское королевство, возглавлял которое предводитель Крестового похода Балдуин I). Интересно, что Даниил находил радушный прием как у крестоносцев, так и у руководителей арабских общин. Однако в отличие от западноевропейских писателей той эпохи Даниил воздержался от восхваления подвигов крестоносцев.

Путешествие Даниил совершал не один, а в составе группы, в которую входили восемь человек — представителей Киева и Новгорода. Это были люди светские, судя по их именам: Изяслав Иванович, Городислав Михайлович, двое Кашкичей и др. Путешествие было организовано русскими князьями с целью выяснить военную и политическую обстановку, сложившуюся на Ближнем Востоке в результате крестовых походов, которые не поддерживались на Руси. В итоге личных наблюдений Даниил пришел к мнению, что восточное православие на христианском Востоке не притесняется, что затруднения в путешествии вызывались лишь военными действиями и что русские паломники внимательно принимались и крестоносцами-«латинянами» и арабами.

В основу настоящего издания положен текст: Житье и хоженье Даниила Руськыя Земли игумена. 1106—1108 гг. Под ред. М. А. Веневитинова. — Православный палестинский сборник, т. I, вып. 3, кн. 3. Спб., 1883; т. III, вып. 3, кн. 9. Спб., 1885, с некоторыми исправлениями по изданию: Памятники литературы Древней Руси. XII век. М., 1980.

Анонимное хожение в Царьград

Хожение конца XIII — начала XIV в. дошло до нас в переработанном виде в двух памятниках, известных под названием «Беседа о святынях Цареграда» и «Сказание о святых местах и о Константинограде». Текст «Беседы» издан Л. Н. Майковым (Сборник ОРЯС, т. 51. Спб., № 4, 1890) по трем спискам, входившим в состав сборников: 1) Государственной публичной библиотеки им. М. Е. Салтыкова-Щедрина; 2) Н. С. Тихонравова, хранящийся в Государственной публичной библиотеке им. В. И. Ленина; 3) Государственного Исторического музея. За основу Л. Н. Майков взял сборник Государственной публичной библиотеки им. М. Е. Салтыкова-Щедрина, а остальные списки использовал в примечаниях. «Сказание» издано М. Н. Сперанским (Из старинной новгородской литературы XIV в. Памятники древнерусской литературы, вып. 4. Л., АН СССР, 1934).

На основе дошедших до нас текстов нами создана реконструкция древнего литературного памятника.

При реконструкции текста не ставилась задача восстановления языка прототипа (протографа), восстанавливается лишь относительная целостность утраченного литературного памятника на основе изучения стилевой системы и литературной логики сохранившихся вариантов оригинала. За исходный взят текст «Сказания», менее исказивший «Анонимное хожение». В этом памятнике нет той непоследовательности и противоречивости в описаниях пути, которую мы встречаем в «Беседе». Однако в «Беседе» содержатся такие места, которые явно были пропущены в «Сказании» и которые существенно дополняют наши представления об «Анонимном хожении».

Прямых сведений об авторе хожения источники не сохранили. Однако имеется основание считать его выходцем из Новгорода. Об этом свидетельствуют рукописные сборники, в состав которых входило хожение в переработанном виде, — все они новгородского происхождения, некоторые особенности языка и интерес к рационалистической легенде, который был характерен для новгородской литературы XIV—XV вв. Исследователь X. М. Лопарев и академик М. Н. Сперанский полагали, что автором мог быть новгородец Григорий Калека, который путешествовал в 20-е годы XIV в. на Восток. О нем известно, что в 1329 г. он был избран новгородским архиепископом и получил монашеское имя Василия. Тот факт, что для автора хожения характерен интерес, в отличие от других паломников, к памятникам скульптуры и архитектуры — дополнительное подтверждение тому, что нашим путешественником мог быть Василий Калека, интерес которого к скульптуре и зодчеству известен.

Реконструированный текст печатается по исследованию Н. И. Прокофьева «Русские хождения XII—XV вв. — В кн.: Литература Древней Руси и XVIII в. М., 1970. Приложение 1, с. 235—252.

Из странствия Стефана Новгородца

Хожение Стефана Новгородца, дошедшее до нас в двенадцати списках, было написано в 1348—1349 гг. Сведения о Стефане Новгородце отсутствуют и в самом хожении и в других источниках. Однако на основании анализа текста и других косвенных источников И. Сахаров полагал, что Стефан совершил путешествие в преклонных годах (Сахаров И. Сказания русского народа, т. II, кн. 8. Спб., 1849, с. 49), а М. Н. Сперанский предполагал, что Стефан был довольно зажиточным купцом (Сперанский М. Н. Из старинной новгородской литературы XIV в., с. 46—47).

Интересы Стефана во многом совпадают с интересами его предшественников-земляков, описавших достопримечательности Царьграда в своих путевых записках. В центре его внимания — Константинопольская София, многочисленные «святыни», хранившиеся в городе, русско-византийские связи. Но если Добрыня Ядрейкович (Антоний), ходивший в Царьград в самые первые годы XIII в. (до 1204 г.), больше всего обращал внимание на живопись, автор «Анонимного хожения» в Царьград — на скульптуру, то Стефан — на архитектуру и мозаику. Текст хожения говорит о том, что он был знатоком и ценителем памятников архитектуры и мозаики.

В основу настоящего издания взят текст хожения по списку XVI в., опубликованному М. Н. Сперанским (Из старинной новгородской литературы XIV в., с. 50—59).

Хожение Игнатия Смольнянина в Царьград

Игнатий Смольнянин — известный писатель конца XIV — начала XV в. В 1389 г. он вместе с московским митрополитом Пименом совершил путешествие в Царьград и по приказу митрополита составил описание путешествия, в некоторых списках имеющее название «Пименово хожение в Царьград». Ему принадлежит также краткий летописец «Сказание летом въкратце». В. Н. Татищев утверждал, что Игнатий Смольнянин принимал участие в составлении летописного свода и написании житий. Не исключена возможность, что именно этому Игнатию принадлежит авторство в составлении гимнографического сочинения «Канон радостен пресв. Богородице», находящегося в рукописных сборниках XV—XVII вв.

Хожение известно в 24 списках, относящихся к двум редакциям — краткой (ранней) и полной (летописной). Первая редакция носит следы дневниковых записей, стиль ее более прост, деловит, сдержан. Вторая редакция написана более эмоционально, пространно. Создается впечатление, что обе редакции вышли из рук Игнатия Смольнянина, хотя видна и рука составителя Никоновской летописи, в частности во второй редакции выброшен полностью очерк о дворцовом перевороте, который неуместно было напоминать в эпоху Ивана Грозного.

Хожение было издано И. Сахаровым в «Сказаниях русского народа» (т. II, кн. 8, Спб., 1849), С. В. Арсеньевым в «Православном палестинском сборнике» (т. IV, вып. 3, Спб., 1887), в составе «Никоновской летописи» (ПСРЛ, т. XI, Спб., 1897) и «Русского временника».

Хожение написано в 1389—1393 гг. В нем как в литературном памятнике эпохи Куликовской битвы отражены важнейшие проблемы времени: отношения между московским и рязанским князьями, положение московской митрополии, взаимоотношения митрополитов Пимена и Киприана, а также династическая борьба в ослабленной Византии, «чин» венчания на царство как политический акт. Вслед за другими путешественниками Игнатий Смольнянин описывает памятники искусства и христианские святыни Царьграда.

В сборнике печатаются две редакции литературного памятника. Текст краткой (ранней) редакции взят из исследования: Прокофьев Н. И. Хожение Игнатия Смольнянина. Археографическое вступление и текст. — В кн.: Литература Древней Руси, вып. 2. М., МГПИ, 1978, с. 136—145. За основу текста пространной (Летописной) редакции взято издание его в кн.: Полн. собр. рус. летописей, т. XI. Спб., 1897, с. 95—104 (Никоновская или Патриаршия летопись).

Хожение Зосимы в Царьград, Афон и Палестину

Дьякон Троице-Сергиева монастыря Зосима путешествовал в 1419—1422 гг. Цель его путешествия не определялась государственными задачами, а вытекала из его личного побуждения посетить памятные места христианства и рассказать о них в традициях паломнической литературы. Зосима путешествовал не торопясь, подолгу задерживаясь во многих местах. Так, в Киеве он находился «поллета», в Царьграде десять недель, в Никосии полтора месяца, в Палестине с ранней весны до осени. В Царьграде Зосима бывал и ранее: в 1411 г. в числе делегации он сопровождал дочь великого московского князя Василия Дмитриевича, внучку Дмитрия Донского Анну, которую выдали замуж за старшего сына византийского императора Мануила II — Иоанна, будущего императора Иоанна V. Сам этот факт свидетельствует, что Зосима был связан с высшими феодальными кругами. В отличие от других авторов путевых записок, так сдержанно и скупо говоривших о себе, Зосима в большей мере пишет о себе и своих переживаниях, о личных приключениях.

Хожение Зосимы известно по семи спискам XV—XVIII вв. Самый ранний и наиболее полный — список XV в., хранящийся в Центральном государственном архиве древних актов (ф. 196, собр. Мазурина, № 344). За основу настоящего издания взят список XV в., опубликованный в исследовании: Прокофьева Н. И. Хождение Зосимы в Царьград, Афон и Палестину. (Текст и археографическое вступление). — В кн.: Вопросы русской литературы, Ученые записки МГПИ им. В. И. Ленина, т. 435. М., 1971, 12-42.

Хожение на Флорентийский собор Неизвестного Суздальца

Путешествие русской делегации на Ферраро-Флорентийский собор, на котором обсуждался вопрос относительно объединения (унии) двух основных христианских церквей — православной и католической, и пребывание ее в Италии продолжалось около трех лет — с 1437 по 1440 г. Русскую делегацию возглавлял московский и всея Руси митрополит Исидор (1437—1441 гг.), грек по происхождению, ставленник византийских церковных и светских правителей, сторонник унии, столь желательной для ослабевшей Византии, но не приемлемой для Московского государства. Уния Исидором была подписана без согласования с великим московским князем. По возвращении митрополита в Москву его тотчас же сместили с митрополичьей кафедры, также без согласования с константинопольским патриархом, взяли под стражу, но дали возможность бежать из-под ареста, чтобы не осложнять и без того довольно натянутых отношений с Византией и католическим Западом.

В состав делегации входили десять членов и многочисленная свита (поезд ее состоял из двухсот коней). Среди делегатов были известные на Руси писатели — суздальский епископ Авраамий, тверской боярин и княжеский посол Фома, поп Симеон Суздальский. Автором настоящих путевых записок было какое-то неизвестное лицо из свиты суздальского епископа Авраамия.

Хожение дошло до нас в двух редакциях: первоначальной, напечатанной в XVIII в. Н. И. Новиковым (Древняя Российская Вивлиофика, т. VI, 2-е изд., М., 1778, с. 27—48), и поздней, напечатанной И. П. Сахаровым в «Сказаниях русского народа» (т. II, кн. 8, Спб., 1849, с. 77—79). В первоначальной редакции содержится описание самого путешествия из Москвы и Твери в Новгород и Псков, Ригу, по городам Германии, Италии до Флоренции, перечисляются многочисленные заседания собора, рассказывается об обратном пути через Хорватию, Сербию, Венгрию и Литву до Москвы, а в некоторых списках — до Суздаля. Вторая редакция представляет собою позднюю переработку записок Неизвестного Суздальца (в сторону их сокращения), в ней более подробно рассказывается о ходе самого собора. Этот текст был составлен попом Симеоном Суздальским, ярым противником унии.

Хожение Неизвестного Суздальца — это первые древнерусские путевые очерки о Западной Европе. Внимание автора привлекали четыре основные темы: 1) экономическая жизнь европейских городов, занятия населения, технические новинки и диковины, цены на сельскохозяйственные продукты; 2) природные условия, агиографические и исторические сведения; 3) культурные ценности европейских городов и 4) униатские дела, выраженные главным образом в перечне заседаний и состава делегаций различных стран.

В основу настоящего издания положен текст хожения, подготовленный Н. А. Казаковой в кн.: Труды Отдела древнерусской литературы, т. XXV. Л., 1970, с. 62—72; и в кн.: Памятники литературы Древней Руси. XIV — середина XV века. М., 1981, с. 458-492.

Хожение Авраамия Суздальского

Очерковые записки владимиро-суздальского епископа Авраамия, входившего в состав русской делегации на Ферраро-Флорентийский собор в 1437—1440 гг. (см. введение к примечаниям «Хожение на Флорентийский собор Неизвестного Суздальца»), написаны по свежему впечатлению о представлении мистерий во флорентийских соборах. Авраамием созданы два очерка, в первом описано мистериальное представление «Благовещения», во втором — «Вознесения». Большое внимание Авраамий уделяет описанию самой бутафории и закулисного технического оборудования, в создании которого принимали участие великие инженеры, художники и зодчие Флоренции того времени. Известно, например, что знаменитый Филиппо Брунеллеско создал специальные машины для постановки этих мистерий.

Текст «Исхожения» печатается по исследованию: Прокофьев Н. И. Русские хождения XII—XV вв. — В кн.: Литература Древней Руси и XVIII в. (Ученые записки МГПИ им. В. И. Ленина, № 363). М, 1970, с. 252—264.

Хожение Варсонофия в Египет, на Синай и в Палестину

Варсонофием совершено два путешествия на Восток: первое в 1456 г. в Палестину и Иерусалим, второе в 1461—1482 гг. в Египет, Синай и повторно в Палестину. Эти путешествия описаны Варсонофием в двух хожениях. В описании Палестины и Иерусалима в первом хожении Варсонофий в значительной мере повторяет своих предшественников, рассказывая о тех же «святынях» и местах, о которых не мог не говорить каждый паломник. Поэтому мы сочли возможным не включать его в сборник. Второе его хожение представляет несомненный интерес. Это первые на Руси очерковые записки о Египте и Синае. Варсонофий точно описал многие памятники и места с такими иногда подробностями, которые отсутствуют у западных, греческих и поздних русских паломников. Он также записал четыре легенды, одна из них библейская, а три местные, фольклорного характера.

Варсонофий, в отличие от своего предшественника Зосимы, не отметил ни одного факта притеснения христиан со стороны мусульманских властей. Его доброжелательно принимают в Каире, создают все необходимые условия для путешествия. Видимо, такое отношение к русскому путешественнику объясняется стремлением Египетско-Сирийского султаната Мамлюков установить добрые связи с православной Русью в целях защиты своего государства от турецких завоеваний. Не исключено, что Варсонофий был и официальным представителем русского духовенства, а не простым частным паломником.

Источники не сохранили прямых сведений о личности путешественника. По его хожениям можно предположить, что он выходец из северо-западных областей Руси (Смоленска или Полоцка): в языке хожении имеются следы северо-западного русского говора. Косвенные источники свидетельствуют, что до 1475 г. Варсонофий был игуменом Бельчицкого монастыря в пригороде Полоцка, а затем переведен игуменом в один из новгородских монастырей.

Второе хожение Варсонофия дошло до нас в единственном списке, входившем в состав рукописного сборника первой половины XVII п. (сборник этот принадлежал Н. С. Тихонравову). По этому списку оно было издано в «Православном палестинском сборнике» (т. XV, вып. 3, М., 1896), откуда хожение и взято для настоящего издания.

Хожение гостя Василия в Малую Азию, Египет и Палестину

Купец Василий совершил путешествие на Восток в 1465— 1466 гг., спустя три-четыре года после Варсонофия. Путь Василия необычен для паломников. Он едет из столицы Османской (Турецкой) державы г. Бурсы (Брусы) не в сторону Дамаска и далее в Палестину, а на восток и юг по городам Турции (Енишер, Мудурлу, Тосья, Амасья и Токат), затем в Сивас (Севастию) и другие города Государства белобаранных туркмен (Ак-Койюнлу), оттуда продвигается вблизи границ Ак-Койюнлу и амирства Караман на территорию Египетско-Сирийского султаната Мамлюков, где посетил города Антеп, Алеппо (Халеб), Хаму, Хомс, Дамаск и портовые города на побережье Средиземного моря — Газу, Катие и Маторие, а затем — в Каир. Возвращаясь из Палестины, Василий вторично посетил Алеппо и города в эмирстве Карман (Адану, Антиохию, Конию и др.) и вернулся в Бурсу.

О целях путешествия Василия нет прямых указаний в тексте хожения. Но само содержание путевых записок с большим основанием позволяет утверждать, что не паломнические стремления увидеть христианские достопримечательности Востока заставили Василия пуститься в опасное и трудное путешествие в тревожное для этого района время: в Иерусалим он заехал лишь на обратном пути и пишет о христианских местах небрежно, с обилием неточностей и ошибок. Однако об укреплениях городов, их водоснабжении, торговле, составе населения и вероисповедании он рассказывает с несомненной заинтересованностью. Эта особенность содержания хожения Василия дает возможность предполагать, что целью путешествия было установить дипломатические и торговые связи со странами Малой Азии и Египетско-Сирийским султанатом Мамлюков и одновременно выяснить сложившееся положение в межгосударственных отношениях в этом регионе. Когда гость Василий путешествовал, здесь завязывались важные узлы международных событий, столь волновавших Европу и Русь. У Турции появился грозный противник на юго-восточных границах — Государство белобаранных туркмен (Ак-Койюнлу), правитель которого Усун-Хасан (Асан-бек) нанес туркам весьма существенное поражение, что ослабило их агрессивные устремления в Европе. Агрессивность Османского государства вызвала тревогу и со стороны эмирства Караман и Египетско-Сирийского султаната Мамлюков,

«Хожение гостя Василия» представляет собою записки, которые он вел во время путешествия и которые не отличаются изысканностью стиля. Эти краткие записи деловиты, изобилуют диалектными словами, в них отсутствуют библейские сюжеты.

Имеются некоторые основания предполагать, что гость Василий и Василий Мамырев, который в 1470 г. был назначен Иваном III дьяком посольского приказа, — одно и то же лицо.

«Хожение гостя Василия» известно в двух списках. Оно издано по списку XVI в. в «Православном палестинском сборнике» (т. II, вып. 3, кн. 6. Спб, 1884), откуда и взято для настоящего издания.

Хожение за три моря Афанасия Никитина

Тверской купец Афанасий Никитин совершил путешествие на Восток в 1466 1472 гг. Из текста хожения мы узнаем, что он был из сравнительно бедных купцов и, предприняв торговую поездку на Кавказ и в Персию (в Шемаху), закупил товары на Руси в основном в долг. Поэтому, когда под Астраханью корабль, на котором плыл Афанасий Никитин, разграбили, возвращение на родину грозило ему долговой тюрьмой. Как пишет Афанасий Никитин, заплакав, пошли они куда глаза глядят. Он был в Персии, оттуда отправился в Индию, где пробыл около трех лет. Возвращался он на Русь через Турцию и Крым в 1472 г. и в пути под Смоленском скончался. Его записки были привезены, по-видимому, его товарищами в Москву, где к запискам отнеслись очень бережно, включили в летопись.

Текст хожения Афанасия Никитина поражает добрым, внимательным отношением к народам других стран, широтой воззрения на различные религиозные верования.

«Хожение за три моря» Афанасия Никитина дошло до нас в семи списках XVI XVII вв., один из них содержит лишь вступление и несколько последних слов. Текстологические наблюдения свидетельствуют, что в списках можно условно выделить три редакции: Летописную, Троицкую, Ундольскую. Летописная редакция самая пространная, отличается большей простонародностью языка, отклонениями от ортодоксальных христианских представлений (так, например, в Летописной редакции Христос считается творцом земли и неба, что явно противоречит христианским представлениям о боге-отце и боге-сыне, поэтому слово «Христос» в других редакциях заменено словом «бог»). В Троицкой редакции текст подправлен, во многих случаях снята простонародная лексика: вместо «фата на гузне» (на заду) пишется «фата на бедрах», языческое календарное наименование «Радуница» заменено христианским «Фомина неделя», вместо «Оспожин день» «Успение Богородицы» и др.

Еще большей переработке подвергся первоначальный текст в редакции Ундольской, где проведены значительные сокращения, удалены места, содержащие идеи религиозного свободомыслия.

Следовательно, Летописная редакция по-видимому, наиболее близка к тем «тетратям рукы» Афанасия Никитина, которые были доставлены купцами к дьяку посольского приказа Василию Мамыреву в Москву в 1472 г. В этой редакции, к сожалению, утрачены два листа и опущены во второй части некоторые незначительные подробности, которые легко, однако, восстанавливаются по Троицкой редакции, зато имеются такие подробности, которые отсутствуют в других редакциях. Поэтому для настоящего издания взята за основу Летописная редакция по Эттерову списку (название дано по имени владельца списка), изданному АН СССР в серии «Литературные памятники» (М. Л., 1958) с восстановлением утраченных страниц по Троицкому списку и внесением некоторых исправлений по Архивскому списку Летописной редакции. Дополнения и частичные исправления в тексте поставлены в угловые скобки и оговорены в подстрочных примечаниях.