…тумен пошел на правое крыло русских полков. Строй вятичей уплотнился, но что могла тысяча воинов противопоставить десяти тысячам лучших нукеров хана Бедибека. Казалось, что железный клин сомнет тоненькую полосу русского полка.
Кузьма улыбнулся, поправив бахрамец, уловка князя удалась, тут и там слышались шутки и смех. Воины готовились к встрече врага каждый по своему: кто молился, кто пел, кто поправлял кольчугу, но больше было тех, кто разминал плечи и втыкал в землю еще один меч слева от себя. Кузьма, как и другие обоерукие, тоже воткнул меч слева и поднял щит, скоро сорвутся тысячи стрел и об рушатся градом на другов, но мало им сегодня жатвы, по тому что сегодня последние, а значит, лучшие сыны Солнца, земли вятской решили встретить новый день. Знал бы хан, что встретит сегодня аж восемьсот хранителей Солнца, не бросил бы своих багатуров на правый фланг, а может, и вообще отказался бы от битвы. Но началось!
Расстояние сокращалось быстро, первые тысячи уже сделали по несколько выстрелов из луков и взялись за копья. Мало, очень мало русских лежало на земле, успели подумать первые татарские воины. Крик «Рра» и молот русских полков сплющил копье татарской конницы. От неожиданного и какого то пробирающего крика первая шеренга татар просто потеряла сознание и упала вместе с лошадьми на землю, где была затоптана своими товарищами. Дальше началось неописуемое, под давлением русской тысячи, тумен остановился, потеряв силу разбега, а малая горстка вятичей вдруг резко остановила давление и как бы отпрыгнула назад, оставив перед собой небольшое пространство.
Кузьма бросил щит и с двумя мечами шагнул вперед, как и другие хранители, он прошел, расталкивая воев князя Святослава, вышел перед войском, рядом на дли не двух мечей стоял Световит, почти все обоерукие заняли места для сечи, последней сечи Солнца. Татарские воины снова бросились вперед. Но глаза Кузьмы это уже не видели, на татар смотрели глаза зверя, медвежий рык бодрил все существо, шаг прыжок – и конь с седоком распался на четыре части…
Через несколько минут, когда задние ряды нукеров приняли участие в битве, стало ясно, что битвы нет, а есть казнь за уничтожение храма Солнца, за уничтожение го родов русских, за боль и страх!..
Записки Арба Аль Масира о русах
На Руси Великой тоже были свои элитные воины. Их называли бескольчужники, бояре (яростные воины, элита княжеской дружины), рыкари или обоерукие. Мы их знаем по сказкам как богатырей. Воин, желающий обрести духа-покровителя, чаще – волка или медведя, должен был сразиться с ними в одиночку и обнаженным. В этом причина того, почему враги так боялись рыкаря или берсерка. Не каждый человек способен пойти в одиночку на волка или медведя, а прошедший это испытание сам становился более опасным, чем поверженный им зверь.
Нужно было испить горячей крови убитого зверя и снять с него шкуру, которая потом носилась как одежда-оберег («берсерк» переводится буквально как «медвежья рубаха», а «ульфхеднар» – «волчеголовый», носящий шкуру волка на голове, «свинхеднар» – «надевший на голову шкуру кабана», «рыкарь» – «рычащий» как зверь, отсюда и происходит слово «рыцарь», по одной из версий). Боевым криком яростных воинов был звук «Ярь!» или «Ра!», превратившиеся позднее в связи с обрубанием языческих корней в наше современное «Ура!». Древние летописи сохранили для нас рассказы о князьях, ходивших в юности в одиночку на медведя и кабана, это остатки древних воинских инициаций. «…Мы обезумев от гнева дрались, веря в бессмертие душ. Станет погибший не горстью земли, а стражем в небесном саду…»
Наши предки-язычники не боялись смерти, они верили, что погибший в бою попадет в лучший мир, в Ирий-сад, к предкам – Богам!