Книга всеобщих заблуждений

Как долго кельты живут в Британии?

С 21 июня 1792 года.

Именно в этот день группа лондонских «бардов» устроила на Примроуз-Хилл[93] придуманную от начала до конца церемонию – они даже выложили из булыжников каменный круг, – заявляя, что тем самым якобы возрождается ритуал, уходящий корнями к древним племенам кельтов и их друидам.

Если верить официальным источникам, до сей даты слово «кельт» в качестве описания жителей Британии или Ирландии перед приходом римлян никогда не использовалось, и уж точно не являлось термином, которым эти народы называли сами себя.

Слово «кельт» придумал греческий историк Геродот в 450 году до н. э.: им он назвал племена, жившие в верховьях Дуная, к северу от Альп.

Римляне использовали другое слово, Galli (то есть «люди-курицы»). Жителей же Британских островов они именовали Brittani и никогда не называли их «кельтами».

Появление слова «кельт» в английском языке произошло в XVII веке.

Живущий в Оксфорде уэльский лингвист Эдвард Ллуйд обратил внимание на сходства, присущие языкам, на которых говорят в Ирландии, Шотландии, Уэльсе, Корнуолле и Бретани. Он назвал эти языки «кельтскими» – и название прижилось.

Слово «кельтский» также используется для описания «завитушного» стиля разнообразных украшений, продающихся в сувенирных лавках Ирландии. Нет, однако, никаких доказательств того, что такой дизайн был придуман этнически однородной группой людей.

Большинство современных историков полагают, что язык и культура, которые мы привыкли называть «кельтскими», распространялись посредством контактов, а не вторжений. Люди «становились» кельтами, перенимая архитектуру, моду, манеру говорить, потому как находили их полезными и привлекательными, а вовсе не потому, что принадлежали к той же этнической группе.

Романтическое представление об империи кельтов – искусных мастерах, обожающих своих лошадей; старых и мудрых друидах; перебирающих струны арфы поэтах; свирепых бородатых воинах, – все это продукт так называемой «эпохи кельтского Возрождения», которая началась в конце XVIII века. И имеет гораздо большее отношение к современному ирландскому, уэльскому и шотландскому национализму, чем к исторической действительности.