Князь Системы – 1

Глава 4

Я хмыкнул и нажал «Да». Система послушно пиликнула.

Вот так, без лишних церемоний, в нашем самопровозглашенном племени появился третий участник. Двое мужиков и одна девица с тигриными ушами. Уже почти банда. Осталось только понять, насколько этот «клоп» окажется полезен, а не просто «вонюч», как в известной поговорке.

Мы рванули через подлесок, стараясь вернуться на «наши» так называемые земли до того, как солнце окончательно скроется за горизонтом. Не хватало еще ночью напороться на какую-нибудь местную фауну с гастрономическими планами на свежеприбывших.

Когда мы вышли на поляну с гигантским деревом, Забава впервые огляделась по-настоящему. В глазах мелькнуло что-то вроде удивления, смешанного с… облегчением?

— Это прекрасное место, кхм… вожак, — произнесла она, чуть запнувшись. — Хоть и пустовато…

— Не «вожак», — отрезал я, не оборачиваясь. — Можешь звать меня Василий. А насчет «пустовато» — так я тут сам без году неделя. Главная задача сейчас — выжить, не привлекая лишнего внимания. Так что обращение «хозяин» тоже отменяется. Ясно?

Забава удивленно моргнула.

— Вы уверены?

— Более чем, — я покосился на Кузьму. Тот делал вид, что очень увлечен созерцанием собственных когтей. — Это что, такая редкость в ваших краях — нормальное обращение?

— Слово князя племени — закон на его земле, — пробубнил Кузьма, не поднимая головы. — Ты решаешь, как вести дела. Но учти, твои люди не рабы, слепо подчиняться не обязаны, если только сам их к этому не принудишь. Уважение заслужить надо.

Я на мгновение замер. «Абсолютная власть развращает абсолютно». Старая истина. Дай дураку стеклянный хрен — он и его разобьет, и руки порежет. А уж если дать кому-то безграничную власть над другими… превращение в конченого ублюдка практически гарантировано.

С другой стороны, какая-никакая дисциплина и иерархия в группе, особенно в экстремальных условиях, не помешает. Если я собираюсь не просто выживать, а что-то здесь построить, то ресурсы, включая людские, нужно использовать с умом.

— Знаешь, Забава, — сказал я, снова глядя на нее. — Пожалуй, «Василий» будет в самый раз. Но субординацию никто не отменял. Вопросы есть?

— Нет… Василий, — ответила она. В голосе слышалось замешательство, но и толика уважения. Уже неплохо.

— Вот и договорились. Теперь к делу. Навыки какие-нибудь имеются, кроме умения эффектно сверкать глазами?

— Несколько, — чуть оживилась она. — В основном, по хозяйству. Готовка, уборка, шитье. Это были мои обязанности в… прежнем племени. Еще я немного обучена обращаться с метательными ножами.

— Метательные ножи? Любопытно, — хмыкнул я. — Приму к сведению. Ладно, прежде чем располагаться на ночлег, нужно провернуть еще одно дельце.

Я направился к последнему неактивному тотему и потратил 10 золотых на создание Тотема Стад. Он вырос из земли с той же скоростью, что и остальные: приземистое строение с двумя большими деревянными воротами. Внутри обнаружилась вороная лошадь с белыми «носками» на ногах, и вполне приличных размеров телега.

Вдобавок, на полке в глубине стойла стоял ящик. Я подошел и открыл его. Тридцать ячеек инвентаря, одна была занята седлом, остальные двадцать девять сиротливо пустовали.

— С лошадьми я на «ты», но местная специфика мне неизвестна, — сказал я, глядя на своих спутников. — Нюансы есть?

— Мы держали их некоторое время на наших землях, Василий, — отозвалась Забава. — Им нужны трава и вода, чтобы выжить. Ничего сверхъестественного.

— Меня больше волнует, во что эта трава потом превращается, и кто будет за этим убирать, — проворчал Кузьма себе под нос. Кажется, перспектива стать конюхом его не радовала.

Я взял из сарая серп, или то, что его здесь заменяло, и прошелся по краю поляны, срезая высокую сочную траву. В инвентарь она упала стопкой из десяти порций. Похоже, все растительные ресурсы здесь складывались по десять единиц. Удобно.

Вернувшись в стойло, я бросил траву на землю перед лошадью. Кобыла покосилась на меня с явным подозрением, но потом все же соизволила опустить голову и принялась жевать. Видимо, голод не тетка.

Повернувшись к телеге, я приложил руку к её дощатому борту. Перед глазами всплыло окно инвентаря. Триста ячеек. В шесть раз больше, чем мой собственный вещмешок. Впечатляет.

И мне понадобится каждая из этих ячеек, если я собираюсь вернуть долг этому прохвосту Сайласу. Но об этом можно будет подумать и утром.

А сейчас другое дело. Я направился к кузнице, активировал наковальню и выложил в появившееся окно свои трофеи с рынка: железные слитки, кожаную шкуру и деревянный брусок.

**Создать Базовый Длинный Меч? **

Я подтвердил. Система немного подумала, и на верстаке материализовался меч.

Поднял его, ощущая приятную тяжесть в руке. Лезвие, конечно, не заточено до бритвенной остроты, и кожа на рукояти намотана грубовато, но это было настоящее оружие. Ощущение стали в руке всегда действовало на меня… отрезвляюще.

Выйдя из кузницы с мечом в руке, я окликнул Кузьму и Забаву.

— Ну, как я вам? Достаточно устрашающе для местного контингента?

— Внушительно, Василий, — Кузьма изобразил нечто вроде улыбки. — Очень внушительно.

— Хотелось бы верить, — хмыкнул я. — Теперь осталось только научиться этой штукой махать не хуже, чем косой.

Но это могло подождать до завтра. Небо окрасилось в бледно-фиолетовые тона, и сумерки быстро сгущались.

Я направился к дому на дереве, достал кровать из инвентаря и поставил её в углу комнаты. Собирался уже было завалиться, но тут вспомнил о своих спутниках. Я, конечно, здесь главный, но бросать их спать на голой земле тоже не вариант. Особенно новенькую. Лояльность ценный ресурс, его нужно культивировать.

«Как насчет кого-то, кто разделит твою постель?» — всплыли в памяти слова Сайласа. Хитрожопый гоблин.

Нет, делить постель с Забавой я не собирался. Не сейчас, во всяком случае. Девчонка, конечно, эффектная. Эта точеная фигурка, взгляд с чертовщинкой… Экзотика, одним словом. Притягивает. Но я ее едва знаю. И положение обязывает держать дистанцию. Превращаться в альфа-самца, который пользуется своим положением, — не мой метод.

Я вышел на платформу.

— Забава, кровать в доме твоя, — бросил я через плечо. — Располагайся.

— Что? Но… Василий! Это неправильно! — она явно не ожидала такого поворота.

— Сказал, твоя — значит твоя. И это не обсуждается. Считай это… приказом, если тебе так проще.

— Спасибо… Василий, — она смущенно кивнула и скрылась в проеме дома.

— Надеюсь, тебя устроит твой старый ящик, Кузьма? — спросил я, поворачиваясь к домовому. — Или предпочитаешь свежий воздух?

— Как представителю древнего рода лесной нечисти, мне привычнее спать под открытым небом, — с достоинством ответил Кузьма. — У меня есть приметное дерево на опушке, я его уже облюбовал.

— Как скажешь, приятель.

— Приятель? — Кузьма удивленно склонил голову. — Что это означает?

— Это… вроде как друг, — я пожал плечами.

— Ты считаешь меня другом? — в его голосе прозвучало неподдельное удивление.

— А ты как думаешь? Ты мне сегодня неплохо помог. Без тебя я бы тут до сих пор с голой задницей по джунглям бегал, пытаясь понять, куда попал.

— Это просто мой долг, Василий.

— Называй как хочешь, — усмехнулся я, присаживаясь у подножия дерева-дома. Оторвал рукава от своей видавшей виды куртки. Все равно уже ни на что не годились. Соорудил из них некое подобие подушки, чтобы хоть немного смягчить жесткую кору.

— Уверен, что тебе будет удобно? — с сомнением спросил Кузьма.

— Не парься. Спал и в худших условиях. К тому же, у меня теперь есть меч, которым я почти не умею пользоваться, так что любой враг дважды подумает, прежде чем нападать, — я усмехнулся еще раз.

— В этом есть своя логика, — рассмеялся Кузьма. — Что ж… Спокойной ночи, Василий.

— И тебе не хворать.

Он коротко кивнул и растворился в лесной чаще, шурша листьями.

Этот день определенно вошел в топ самых странных в моей жизни. Впрочем, времени на философские размышления не было, усталость брала свое. Я быстро уснул под убаюкивающее стрекотание цикад и мерное жевание лошади в стойле.

Пробуждение было резким, как выстрел. Ночь на траве под открытым небом взбодрила лучше любого кофе. Вставать и действовать — вот что диктовало тело, привыкшее к дисциплине.

Солнце едва показалось, окрашивая верхушки деревьев. Быстрый взгляд на ситуацию: семнадцать золотых в кармане. Долг — двести семьдесят. Одна стопка кукурузы — один золотой.

Простая арифметика диктовала невеселый вывод: две тысячи семьсот единиц кукурузы. Вчерашние четыреста пятьдесят казались каплей в море. Телега вместит урожай, оставив тридцать свободных ячеек, но сам сбор…

Даже если я вчера и проредил изрядный кусок поля, собрать такой объем — задача не из легких.

Кузьма и Забава еще спали. Набрав воды из колодца, я сделал несколько больших глотков, взял серп и направился к полю.

Пришлось ущипнуть себя, чтобы убедиться, что это не сон. Ряды кукурузы, скошенные вчера, стояли как ни в чем не бывало, будто их и не трогали. Стебли на ощупь были вполне реальны. Видимо, местная «игровая механика» работала и на восстановление ресурсов. Что ж, мне же лучше. Не буду жаловаться на такие подарки судьбы.

Тело, не привыкшее к монотонному сельскому труду, но знакомое с нагрузками, гудело. Сбор кукурузы выматывал. Несмотря на то, что стебли поддавались легко, сам процесс был изнуряющим. Но в этом была и своя прелесть — не нужно думать, не нужно анализировать. Просто руби и складывай. Каждый раз, когда инвентарь заполнялся, я возвращался к телеге, разгружал добычу и снова шел в поле. Медленно, но верно я приближался к цели.

Когда до заветной цифры оставалась последняя тысяча, по лестнице дома на дереве спустилась Забава. Я как раз выгрузил очередную партию и пошел ей навстречу.

— Доброе утро.

— Доброе утро… Василий, — она немного запнулась. — Признаться, чувствую себя неловко.

— Это еще почему?

— Вы так тяжело работаете… из-за меня. Это я должна была бы отрабатывать свое освобождение.

— Глупости, — я усмехнулся, вытирая лезвие серпа о траву и утирая пот со лба рукавом старой куртки. — Решение было моим. И ответственность на мне. Ты мне ничего не должна.

Она окинула меня быстрым взглядом.

— Тогда позвольте хотя бы приготовить что-нибудь, — предложила она. — Вам нужны силы, а я умею обращаться с печью.

Только сейчас я понял, насколько голоден. Суматоха последних суток вытеснила мысли о еде напрочь.

— Звучит отлично. Кукурузы на полях хватит надолго, а печь есть в сарае.

Я отсыпал ей несколько початков. Забава тут же принялась разжигать огонь с помощью кремня и трута.

Я вернулся к работе. Через полчаса последние стебли были срублены, и телега была заполнена почти доверху — каждые десять порций кукурузы в инвентаре превращались в один объемный початок в телеге.

Накосив травы для лошади, я подошел к Забаве. Кузьма уже сидел рядом, привлеченный запахом.

— Аромат что надо, да? — заметил Кузьма. — Едва учуял, сразу примчался.

— Это точно, — улыбнулся я. — Работа в поле — та еще проверка на выносливость.

— Надеюсь, это утолит ваш голод, Василий, — сказала Забава, протягивая мне дымящийся початок из котла. Дав ему немного остыть, я впился зубами в сочную мякоть.

Несмотря на обжигающий жар, первая нормальная еда в Полесье показалась невероятно вкусной. Свежая, только с поля. Вот, значит, какой вкус у настоящей пищи, не прошедшей через десяток обработок.

— Потрясающе.

— Я рада, что вам понравилось.

— Если после сегодняшней торговли останется золото, определенно стоит купить соли и масла, — заметил Кузьма, уплетая свою порцию.

— С языка снял, — усмехнулся я.

Закончив с едой и пополнив запасы воды, я направился к стойлу. Лошадь уже не выглядела такой настороженной, как вчера. Я похлопал ее по боку, пока она доедала траву.

Забава помогла запрячь лошадь в телегу. Оказалось немного сложнее, чем я думал, но в итоге мы справились. Вскоре мы уже двигались по тропе к Торговому посту.

— Просто ведите ее, — сказала Забава, передавая мне поводья. — Она пойдет за вами. Вы здесь главный.

Я кивнул, мысленно прикидывая, сколько золота останется после продажи кукурузы. Телега была забита под завязку — все три тысячи единиц. Семнадцать золотых оставались со вчерашнего дня, плюс тридцать должно было остаться после погашения долга Гринбейну.

— Сорок семь золотых будет в остатке, — озвучил я расчеты. — А нужно еще многое: вторая кровать, фляги для воды, запасы провизии, материалы для оружия, да и другие тотемы разблокировать. Как думаешь, Кузьма, уложимся?

— Возможно, придется поторговаться, но шанс есть.

— Не волнуйтесь, путники. Торговаться не придется.

Голос, грубый и хриплый, раздался из леса. Сначала я подумал, что это Гринбейн решил лично встретить должника, но, обернувшись, понял, что ошибся.

Из зарослей справа вышли двое, еще двое показались слева. Все в рваных кожаных доспехах, кое-как усиленных кольчужными обрывками. Неряшливые, заросшие, только самый молодой из них, лет двадцати на вид, выглядел чуть приличнее. У всех в руках оружие: у тех, что слева — кинжалы, справа — короткий меч и топор. Оружие, может, и тупое, но плоть прорубить способное.

Я достаточно повидал всякого отребья, чтобы моментально оценить ситуацию. Рука сама легла на рукоять меча, висевшего на поясе. Оружие привычно легло в ладонь.

— Чем могу быть полезен, господа? — спросил я, холодно оглядывая компанию.

— Мы-ы-ы… — протянул один из них, видимо, главный, выходя вперед и картинно поигрывая мечом, — весьма заинтересованы содержимым вашей телеги. Не желаете ли поделиться?

— Нет, — отрезал я. — Не желаю. А теперь будьте любезны исчезнуть, нам нужно идти.

Бандиты захохотали, но смех был скорее над их незадачливым предводителем. Сплоченности в этой шайке явно не наблюдалось, что, впрочем, только сильнее разозлило их главаря. Ситуация накалялась.

Я бросил короткий взгляд на Кузьму и Забаву. Они поняли без слов и шагнули ближе ко мне.

Лицо главаря бандитов побагровело. Он взмахнул мечом.

Резкий рывок вправо — лезвие просвистело в сантиметрах от меня. Этого мгновения хватило, чтобы мой собственный меч оказался в обеих руках, занесенный для удара. Опыт обращения с холодным оружием у меня был, хоть и не такой обширный, как с огнестрельным. Пришлось положиться на инстинкты и боевую подготовку.

Мощный удар обрушился на бандита. Лезвие прошло через плечо, глубоко входя в грудь. Он захрипел и рухнул на землю, изо рта хлынула кровь.

— Уходите! — рявкнул я своим спутникам. Кузьма метнулся вперед, а Забава, схватив поводья, дернула лошадь. Телега, подпрыгивая на корнях, покатилась по тропе.

Я сделал шаг назад, когда трое уцелевших бандитов начали смыкать кольцо. Пусть их главарь и корчился на земле, отступать эти явно не собирались. Стадный инстинкт, или просто тупая верность.

Черт.

Они двинулись одновременно, пытаясь взять в клещи. Я был к этому готов.

Вскинув меч, я атаковал ближайшего — того, что с топором. Он неуклюже дернулся в сторону и попытался рубануть в ответ, но я успел отбить его выпад. Мое лезвие чиркнуло по его руке, вышибая топор из ослабевших пальцев. Кажется, пару этих самых пальцев я ему тоже отхватил.

Минус один потенциальный источник проблем. Но удовлетворение от первого успеха было мимолетным.

Резкая боль в левом плече заставила поморщиться. Один из бандитов, самый молодой и юркий, сумел подобраться и нанести удар ножом. Лезвие провернули и выдернули, оставляя рваную рану.

Горячая кровь хлынула по руке, пачкая одежду.

Мои губы тронула мрачная усмешка. Ситуация требовала решительных действий. Ближний бой с тремя противниками, даже такими неорганизованными, был рискованным, особенно после полученного ранения. Пора было менять тактику и переходить к более весомым аргументам.

Карабин был за спиной, и я намеренно не использовал его сразу, предпочитая оценить уровень угрозы и сэкономить патроны. Но теперь время для этого пришло.

Стиснув зубы, я отбросил меч. Одним движением скинул карабин с плеча, одновременно отступая на пару шагов для создания дистанции. Ствол привычно лег в руки.

Бандит, лишившийся пальцев, уже снова был на ногах, его лицо исказила ярость. Двое его подельников, ободренные моим ранением, готовились к новой атаке. Тот, что ударил меня ножом, выглядел менее уверенно, но все еще представлял угрозу.

Грохот выстрелов разорвал лесную тишину.

БАХ!

БАХ!

БАХ!