Код Независимости

Всуе

(рождественский рассказ)

Она вошла в его жизнь приметой. Плохой. Едва выйдя из своих клацающих от пульта управления ворот, он столкнулся с девицей, почти стукнулся о ее пустое ведро, которое она несла перед собой, будто предъявляя пропуск в страну свободных и совсем не суеверных людей.

Дмитрий отшатнулся быстро и от девицы и от ее ведра, только сделал “тьфу, тьфу, тьфу” и хотел пойти дальше по своим неотложным утренним делам, но не удержался и сказал:

– Ну кто к людям выходит по утрам с пустым ведром! Диверсия какая-то.

Девица остановилась и сразу вдруг нашлась с ответом:

– Оно новое.

– Ну, так брось в него хоть свою сумочку, а то плохое призываешь, – Дмитрий был очень раздосадован на эту дремучесть девицы и хотел было идти дальше, как вдруг она быстро сорвала с плеча мелкую свою сумочку и послушно опустила её в ведро.

Дмитрий сделал шаг назад и уже внимательно посмотрел на владелицу пустого ведра. Она была прехорошенькой.

Два светлых глаза блистали веселенькими смешинками, и в лице было какое-то притягательное выражение безудержной радости. Она улыбалась. И этим очень понравилась Дмитрию.

– А зачем вам ведро? – неожиданно спросил он.

– Для елки. Я её в воду ставлю с таблеткой аспирина.

Дмитрий понял, что он совсем перестал спешить по своим делам, да и не хотелось ему потерять эту неожиданную связь с обладательницей ведра. Тем более оно было уже не пустым.

– Дмитрий, – представился он.

– Наташа, – ответила она и, переложив ручку ведра в левую руку, протянула её для пожатия.

Они помолчали чуть и разошлись.

Дмитрий весь день думал о Наташе, о радости краткого общения с ней. Ему было спокойно оттого, что живет она в его дворе, значит не исчезнет, а номер квартиры можно будет узнать у дворничихи. Она-то всё и обо всех знала в точности, и в пристальности ее взгляда на людей и их поступках можно было не сомневаться.

Дмитрий не любил новогодние праздники. Не любил ни елок, ни подарков под ними. Лишние хлопоты. Он предпочитал отсидеться дома, переждать новогоднюю шумиху, выспаться наконец и отключить телефон, и ни о ком не вспоминать и не думать.

Но странная встреча эта утром с обладательницей пустого ведра настроила почему-то его на теплый мажорный лад.

Дворничиха действительно знала номер квартиры Наташи, но спросила: “Зачем тебе? Смотри, с ней все серьезно может нагрянуть.”

Дмитрий ничего не понял, да и не стал вникать в это её предупреждение, а решительно пошел на ёлочный базар. Он решил купить елку, поскольку пустое ведро, и даже новое, для этой елки уже было.

Он долго ходил по елочному базару, всё приглядывался. И наконец выбрал. Она была лучшей и очень дорогой. И Дмитрий понял, что такая и подойдет для милой девушки Наташи, как извинение за ту его легкую грубость, возникшую при их знакомстве.

Он решительно купил ель, взвалил ее, колючую, себе на плечо и зашагал в сторону своего дома. Ель была тяжеленной, и Дмитрий сильно устал, пока дотащил ее до ворот.

Ему повезло. На этот раз он столкнулся в воротах с мужиком, который подошел раньше и открыл своим пультом калитку.

Мужчина тоже нес елку, но Дмитрий отметил ревниво, что его – красавица на фоне этой облезшей скромняги.

Он пропустил мужчину вперед и заметил как он пошел дальше, свернул в арку следующего двора.

Дмитрий думал о Наташе, представлял себе ее радость от красавицы ели, и невольно шаг его стал бодрее. Он догнал незнакомца и остановился, чтобы дать ему возможность свободно передвигаться в подъезде. А вдруг ему надо в лифт? Пусть, уж. Дмитрий решил подождать и перекурить. Он прислонил ель к стенке и с нетерпением закурил.

И вдруг он вздрогнул от счастливого повизгивания. Из дома прямо в домашних тапочках выскочила его Наташа. Она подбежала к мужчине с елкой, охватила его за шею, поцеловала в бородатую его щеку.

– Я тебя в окно увидела. Красивая какая, – она потрогала с нежностью елку.

Хотя елка была туго упакована, возможная красота ее подвержена была сетчатой корректировке.

И парочка скрылась ровно в том подъезде, куда и направлялся Дмитрий.

Он постоял еще немного, докурил сигарету, посмотрел на свою елку, вспомнил о ее тяжелых колючих боках. И хотелось Дмитрию так и оставить её здесь, у чужого теперь подъезда. Но ему вдруг стало жалко и себя, и елку. И они вместе, обнявшись, пошли домой.

Это был первый Новый год, который провел Дмитрий не один. Он потратил еще немного времени, чтобы купить ведро, широкое и самое просторное, аспирин и игрушки для новой своей жительницы. Вдыхая хвойный ее аромат, Дмитрий почувствовал сильное сожаление о том, что все эти годы не занимался столь приятным делом. Но поскорее оправдал свою глупость своею взрослостью.

Ему было так неожиданно хорошо, что он забыл отключить телефон.

И конечно же, первой позвонила она, от которой Дмитрий сознательно бегал последние несколько дней.

Она была рада, что дозвонилась и, конечно же, пришла. И они пили шампанское, заедая его маринованными огурчиками, потому что другой еды у него в холодильнике не оказалось.

Потом Дмитрий, укрыв пледом свою женщину, которая неожиданно, не без хитрости маленькой, уснула, чтобы остаться у него. Хоть не надолго.

Дмитрий ласково смотрел на мягкое от доброты, всегдашнее её лицо, вдруг вспомнил Наташу, светлость её веселых глаз. И подумал, что примета пустого ведра не сработала.

И он вполне был этому рад, глядя на елку и спящую под ней свою женщину.

И как-то ему перестало думаться о пустом ведре в подворотне. И девушка, которая с ним была, быстро забывалась.

Яркая тетрадь,

20 декабря 2021