Кодекс

Глава 4

Девяносто первой потребовалось около двух минут, чтобы прийти в себя от размаха увиденных строений. Она явно не ожидала ничего подобного и в данный момент находилась под впечатлением, которое я пока не хотел нарушать. Наконец она пришла в себя и повернулась ко мне.

— Меня никто ни о чём подобном не предупреждал.

— Вот это-то и странно, — заметил я. — Обычно для того чтобы попасть в кандидаты исполнителя-охотника, претендент проходит теоретическую подготовку. По крайней мере он должен знать хотя бы поверхностно о тех местах, где ему возможно нужно будет исполнять договор. Но возможно сейчас политика директората изменилась и всё уже проходит не так как раньше.

— Так и есть, теперь я понимаю, чего они добиваются, — произнесла девяносто первая. — Они хотят выяснить действительно ли претендент готов к исполнению договора в неожиданных и суровых местах.

По началу я не совсем понял о чём конкретно говорила девяносто первая, но в последствии я действительно начал понимать задумку директората. Они хотели исключить из числа исполнителей-охотников случайных людей. Я действительно в последние пару лет начал замечать тенденцию того, что реально работающих охотников стало на порядок меньше. Хотя с другой стороны наш корпус постоянно разрастался.

Оказывается пока я ползал по подземельям, люди с большим энергетическим счетом в банке пропихивали в охотники своих людей. Они вообще не занимались исполнением договоров, а делали только вид деятельности и то только на бумаге. Оказывается это довольно неплохой способ заработка, особенно, когда тебе вообще ничем рисковать не нужно.

Теперь понятно, почему преступность становилась всё более агрессивной и наглой. Раньше каждый исполнитель проходил тест на психологическую устойчивость, где ему давали определение в какой сфере ему лучше работать. И получив доступ к этой информации можно было легко манипулировать направлениями деятельности.

Получая статус исполнителя-охотника потом можно было легко сделать так, что программа определяет человека на самую безопасную службу, но статус при этом оставался прежним, как и доход в энергетических ячейках. Директорат, конечно пытался это отслеживать, но всегда находился кто-то, кто считал себя более умным или хитрым. Теперь такого не происходит и всех исполнителей, кто собирается стать охотником отправляют в нижний город, но что их ожидает внизу никто об этом не говорит.

Если претендент не достаточно хорош в психологическом плане, то его уже ничего исправить не сможет. Но самое главное в том, что и он сам тоже не захочет дальше продолжать службу. Страх опять оказаться в нижнем городе отлично помогает отбить охоту обманывать директорат. Правда девяносто первая сюда попала по призванию, это было видно по её отношению к окружающей обстановке.

Практически мгновенная адаптация, это лучшее, что только можно придумать для начинающего охотника. Но сейчас с экскурсионной программой нужно заканчивать и переходить к исполнению договора. Я протянул руку чтобы слегка коснувшись плеча девяносто первой отвлечь её от созерцания архитектуры. И когда я уже практически коснулся её плеча, ей в шею вонзился дротик.

Лёгкого касания не получилось, вместо этого схватив девяносто первую за воротник, я резко дёрнул её на себя. Моё грубое движение избавило её от второй дозы, хотя я надеялся, что это всё же будет снотворным, а не ядом. Тот кто нападает на охотника объявляет себя вне закона и подлежит немедленному уничтожению. Правда в подземном городе на это смотрели сквозь пальцы, ведь здесь и на самих охотников тоже иногда открывают охоту.

В тот момент, когда второй дротик пролетел мимо цели, я уже вынул пистолет и навёл его на координаты указанные кодексом. Цель находилась именно в том месте, которое рассчитала кодекс. Преступник уже навёл на меня прицел оружия, когда я нажал на спусковой крючок. После этого у гада уже не было шанса на выживание. Даже если он и сумеет выстрелить одновременно со мной, он лишь отсрочит свою смерть. Но наёмный убийца опоздал, чем и подписал себе приговор.

Пуля выпущенная из оружия исполнителя едва покинув ствол, включила ускоритель и наёмный стрелок даже не понял, когда его жизнь закончила бег. Повернувшись к девяносто первой я увидел, что она держит в руках дротик, который раньше находился в её шее.

— Ты молодец, — похвалил я Анастасию, и ввёл ей антидот.

— Она успела избавиться от большей части вещества вовремя вытащив дротик, — сообщила кодекс. — Остатки вещества дротик выпустил уже в пустоту.

Антидот у исполнителей постоянно обновлялся и шёл опережая разработки криминальных учёных. Но опережение было буквально на пол шага. Мой вариант обновлялся пару дней назад и я питал надежды, что он поможет девяносто первой. Анастасия понемногу начала приходить в себя и в этот момент я получил сообщение от кодекса.

— К нам приближаются десять объектов с уровнем агрессивности в сто процентов, — произнесла она.

Кодекс, который получает человек при рождении и кодекс исполнителя две совершенно разные вещи. После того, как человек проходит проверку и становится исполнителем его кодекс подвергается модификации. Суть модификации состоит в том, что он теперь имеет возможность боевого режима.

В физическом плане голограмма ничего сделать не может, но вот расчёты кодекса это совершенно другое дело. Во время боевого режима кодекс общается с исполнителем без какой-либо задержки. Вся информация поступает прямо в мозг, именно по этой причине я и смог практически мгновенно определить место откуда вёл огонь теперь уже мёртвый стрелок.

То, что он стрелял дротиками могло говорить, как о том, что нас хотят захватить живьём. Так и о том, что заказавшему нас человеку необходимо убить нас, как можно более мучительной смертью. В мои планы ничего подобного не входило, а это значит, что у меня появился десяток целей для ликвидации. Хотя в данный момент я остался с весьма большой проблемой, в виде всё ещё лежащей в бессознательном состоянии подопечной.

Если бы я сейчас находился на поверхности, то к такому числу агрессивных особей уже слетелось бы пару десятков исполнителей, но здесь никому до этого дела не было. В данный момент я находился на открытой местности и представлял прекрасную мишень для отстрела. Под землю я спускался не в первый раз и на данный момент мне это помогло избежать неминуемой смерти.

Забросив девяносто первую на плечо я спрыгнул на крышу пролетавшего под нами автоматического мусоровоза. Усилители мышц которые я недавно установил, вполне оправдали свою стоимость и я не получил никаких травм при приземлении. Правда надо отдать должное и девяносто первая имела весьма незначительный вес. Я даже отметил про себя, что её фамилия практически подчёркивает её весовую категорию.

Девяносто первая хотя ничего и не весила, но вот я к легковесным не относился и приземление на автоматический мусоровоз, включило программу аварийной парковки. С одной стороны это было хорошо для жителей города, ведь довольно большой мусоровоз в случае поломки может нанести огромный ущерб коммуникациям. Именно по этой причине весь транспорт управляемый автоматикой имел подобную программу.

Мусоровоз припарковался возле пешеходной дорожки и отправил сигнал в ремонтную службу о происшествии. Упади я на него не с такой высоты, то спокойно мог бы уйти от наёмников, но вот теперь этого не произойдёт. Кодекс уже сообщила о сокращении расстояния между мной и преследователями.

— Я в порядке, правда голова раскалывается, — произнесла девяносто первая, вынимая пистолет.

— Оставайся пока здесь и давай без героизма, — предупредил я её. — Делай вид, что ты пока ещё находишься под действием транквилизатора, а я пока отвлеку их на себя.

Девяносто первая кивнула и я направился на встречу с преследователями. Кодекс находясь в боевом режиме передавала мне огромное количество информации, благодаря которой мой процент выживаемости находился на достаточно высоком уровне. Хотя я ни на миг не сомневался в том, что и преследователи тоже снабжены модифицированными кодексами, а не обычными гражданскими.

В этом я смог убедиться буквально спустя пару минут, когда меня атаковало сразу три преследователя. Без боевого режима кодекса они обнаружить моё местоположение никак не могли. А это означает, что они все подлежат ликвидации за использование кодексов исполнителей.

Кроме того стрелка, которого я ликвидировал остальные преступники использовали боевое оружие, которое стреляло далеко не дротиками. Если бы не мой кодекс, то я давно бы уже лежал с простреленной головой и все жизненные проблемы на этом бы и закончились. Но скучная загробная жизнь пока меня не сильно прельщала и я решил попытаться отправить туда самих преследователей.

Кодекс не только начала общаться со мной напрямую, но и голографическая проекция в боевом режиме, автоматически отключалась. Теперь наёмники не могли меня обнаружить по светящейся голограмме, но и их кодексы тоже исчезли. Поэтому я полностью был уверен в их приговоре, что и было зафиксировано кодексом давшим разрешение на устранение нарушителей.

Теперь, когда я лишился преимущества, то тупо спрятаться в темноте у меня уже не получится. Их кодексы отслеживали моё местоположение, а мой указывал на расположение преступников. Технически перевес находился на стороне преступников, ведь их было десять против одного. Девяносто первую я не брал в расчёт, тем более, что они пока считали её выведенной из строя и всё своё внимание сосредоточили исключительно на моей персоне.

Мне срочно нужно было как-то сравнять шансы и для этого оставался только один выход — убрать оружие. Кодекс в боевом режиме отслеживает не самого человека, а активированное оружие в его руке. И до тех пор пока я сжимаю пистолет исполнителя их кодексы знают, где я нахожусь. Пришлось деактивировать пистолет и убрать его в кобуру. После этого я в прямом смысле исчез с их радаров и смешался с толпой на улице.

Голограмма кодекса опять появилась и я уже ничем не отличался от жителей нижнего города. Мой кодекс тоже была вынуждена выйти из боевого режима, но уровень агрессии она по прежнему продолжала считывать с находящихся вокруг нас граждан. Благодаря этому я мог знать в каком месте находятся преступники.

Как оказалось они тоже не хотели излишне привлекать к себе внимание прохожих и прикрыли оружие одеждой, но уровень агрессии от этого не понизился. Смешавшись с толпой я незаметно приблизился к одному из них, внимательно всматривающегося в проходящих мимо него людей. Он жаждал меня обнаружить и я дал ему такую возможность. Но в тот момент, когда он увидел моё лицо, то скорее всего даже и не понял, что это последнее, что он вообще видит в своей жизни.

Левой рукой я прижал к его телу полу плаща, за которой он прятал оружие, а правой вонзил ему в сердце лезвие ножа. Он пытался, что-то сказать, но я ему этого не позволил. Толкнув наёмника я прижал его к стене дома. От удара лезвие ещё глубже вошло в плоть и вместо слов из его рта хлынула кровь.

— Процент агрессии нулевой, жизненные показатели отсутствуют, — констатировала кодекс. — Осталось ещё девять целей. Две из них находятся в пятнадцати метрах справа.

Вытерев лезвие ножа об одежду покойника я направился в сторону указанных кодексом преступников. Жители подземного мегаполиса сами по себе не особо законопослушные ребята, а место, где я сейчас находился вообще считалось притоном отребья. Одним словом никто никуда вмешиваться не собирался, за исключением тех случаев, когда это касалось твоих интересов.

Если два мужика чего-то там не поделили и один из них упал мёртвым, то это их проблемы. А вот если оставшийся в живых начнёт убивать остальных, вот тогда он действительно может привлечь внимание прохожих, которые и сообщат о происшествии клану, который контролирует эту территорию. В данный момент на моём счету был всего один труп, но это был всего лишь вопрос времени, когда местный клан пришлёт сюда своих ребят.

Я не собирался конфликтовать с местным криминалом, поэтому нужно было побыстрее заканчивать с угрозой и убираться из этого района. Двое преступников вначале на меня не обратили внимания, но затем они меня узнали. Тот, кто первым сообразил, кто я такой получил награду в виде брошенного мной ножа. Второй наемник с удивлением посмотрел на своего товарища, который пытался вытащить торчащий из горла нож. И только после этого он попытался направить на меня пистолет.

Когда твои глаза адаптировались к тёмному переулку ты получаешь бонус к ночному видению и легко можешь прицелиться в фигуру которая стремительно к тебе приближается. Но в этом есть и свой недостаток, например, когда кодекс увеличивает яркость голограммы. Яркая вспышка у меня за спиной и преступник на короткое время стал практически слепым.

Конечно, он мог бы быстро восстановить зрение, но я не собирался давать ему эту возможность. Наёмник выстрелил в то место, где я находился до вспышки и пуля прошла мимо. Перехватив кисть с пистолетом я пнул его в промежность, после чего довершил дело выстрелом в голову. В тот момент, когда я завладел оружием преступника, его напарники сразу получили точные данные, где я сейчас нахожусь.

Бросив пистолет рядом с телом я опять скрылся с их радаров. Потеряв троих бойцов отряда они скорее всего начнут стрелять во всё что приближается к ним на расстояние броска ножа. Они уже наверное поняли, что я вынужден использовать именно ближний бой. А это означает, что так легко к ним я уже не смогу приблизиться. Поэтому придётся придумывать что-то новое.

Я направился к девяносто первой в надежде, что антидот должен был уже сработать и возможно она сможет передвигаться самостоятельно. Если моя догадка верна, то мы попытаемся скрыться от преследователей, а потом уже будем соображать, что здесь происходит? Раньше ничего подобного не случалось, по этой причине я сейчас и был застигнут врасплох.

Девяносто первая находилась на том же месте, где я её и оставил, по крайней мере её оружие было активировано и кодекс его отслеживал. Для этого кодексу не нужно было входить в боевой режим, ведь оружие исполнителей она отслеживала даже в обычном режиме.

Когда до тела девяносто первой оставалось каких-то десять метров, кодекс поделилась со мной странной информацией.

— Оружие исполнителя четырнадцать девяносто один активировано, но жизненные показатели у тела отсутствуют.

Признаюсь, для меня это был неприятный удар и объяснение произошедшему было только одно. Когда девяносто первая умерла, её рука продолжала сжимать рукоять пистолета. Опустошённый я рванул к телу, но в этот момент на моей груди запрыгало несколько красных точек от лазерных прицелов. И я не сомневался, что и на голове у меня тоже движутся такие же точки.

— На колени и руки за голову, — услышал я грубый голос, одного из наёмников.

Я выполнил его приказ и медленно опустился на колени, после этого взглянул на труп девяносто первой, но это была не она. Тело принадлежало преступнику, которого я первым убил ударом ножа в сердце. Но вот пистолет который он держал был пистолетом исполнителя. С освещением здесь имелись некоторые проблемы, но после того, когда я опустился на колени мне его оказалось достаточно.

Убитый действительно держал пистолет исполнителя, вот только оружие было примотано к руке шнурком.

— Мы взяли его, а вот его напарница скончалась, — произнёс тот, кто заставил меня опустится на колени. — По крайней мере она выглядит как труп, более подробную информацию я сообщу после осмотра, — добавил наёмник, разговаривая судя по всему со своим заказчиком.

Из его слов я узнал, что он действительно принимает тело своего товарища, за труп девяносто первой. Пушинка оказалась на удивление сообразительной и накрыла голову преступника капюшоном. Те кто за нами охотился по всей видимости получили заказ практически только что, поэтому толком-то и не смогли изучить внешность потенциальных жертв.

Пока они выясняли по связи с заказчиком, как им поступать дальше, я краем глаза успел заметить и посчитать всех кого мог увидеть не поворачивая при этом головы. В прямой видимости я заметил четверых, остальные трое за спиной, но кодекс уже передала мне данные их точного местоположения. Теперь мне оставалось ждать сигнала от девяносто первой.

— Заберите у него оружие, а у покойницы снимите отпечатки пальцев, чтобы точно знать что это она, — приказал главарь, отряда наёмных убийц.

Я почувствовал, как мои запястья стянули пластиковые наручники, и чьи-то руки освободили меня от пистолетов. Второй наёмник подошёл к трупу и только тут увидел, что оружие исполнителя примотано к руке шнурком. Но самое главное, рука мертвеца явно принадлежала не женщине. Сорвав капюшон с головы трупа, наёмник удивлёно повернулся к главарю и в этот момент его висок пробила пуля.

Я упал набок и пнул стоящего за моей спиной наёмника в колено. Новые усилители мышц и на этот раз не подвели и я чётко почувствовал, как под моей подошвой хрустнула коленная чашечка противника. Если бы он сковал руки у меня за спиной, то у меня сейчас были бы большие проблемы. Но видимо наёмник посчитал, что дело сделано и опасности я больше не представляю, поэтому и не стал напрягаться и просто стянул их за моей головой.

Боль в колене оказалось невыносимой и закричав, наёмник выронил пистолет, который я быстро подхватил и ликвидировал троих убийц, остальные пали от пуль девяносто первой.

— Будь я человеком, — произнесла кодекс. — То я наверное бы испугалась и подумала, что ты сумасшедший если каждый раз сюда спускаешься по собственной воле.

— Вот поэтому ты всего-лишь искусственный интеллект снабжённый голографическим обликом, — ответил я, перерезая пластиковые наручники.

— Я конечно голограмма, но в образе женщины и ты наверное мог бы раскошелиться мне на новый облик.

— Мне казалось, что программа психоанализа уже завершена и мы не будем возвращаться к этому вопросу.

— Боюсь в твоём случае это не совсем так.

— Что значит не совсем? — искренне удивился я. — Я получил сообщение от тебя об окончании этой программы.

— Верно, но директорат ещё раз проанализировал тот случай и решил продолжить её до особого распоряжения.

— Человечество потратило уйму времени и ресурсов, чтобы придумать искусственный интеллект, а в итоге всё опять свелось к выносу мозга и покупке шубы. В твоём случае это новый голографический облик.

— О чём спорите? — услышал я голос, девяносто первой.

— Она пытается вывести меня из равновесия, чтобы узнать в какой момент я потеряю контроль над собой, — пояснил я.

— Этот мужлан не хочет обновить мне образ, — ответила кодекс. — Хотя я понимаю, что это всё от зависти и мужских комплексов.

— Каких ещё комплексов? — удивился я, передавая пистолет девяносто первой.

— Тебя спасла сильная и независимая вот ты и бесишься, — пояснила кодекс.

Я решил больше не вступать в споры с искусственным интеллектом, в любом случае победителем из него выйду не я. Поэтому просто проигнорировал реплику кодекса. По правде сказать сейчас не самое лучшее время узнать о том, что программа психоанализа продолжена по распоряжению директората. И все эти проблемы из-за какой-то дурацкой ситуации на которую я даже внимания не обратил, но зато обратил директорат.

— Надо отсюда уходить, — произнёс я, оглядевшись по сторонам. — Группа наёмников конечно разогнала местных жителей, но вскоре сюда подтянется серьёзный контингент местного клана и вот тогда нам точно мало не покажется.

Я оказался прав и едва мы покинули опасное место, как туда начали подтягиваться крепкого телосложения личности с устрашающего вида кодексами. Подобные облики стоили довольно дорого, а значит у этих парней деньги были и они их честно отрабатывали. При всей моей уверенности в собственных силах сталкиваться в открытом противостоянии с толпой местных головорезов, мне совершенно не хотелось. Моей задачей было исполнить договор с директоратом и покинуть это место, а не устраивать здесь разборки.

Но с другой стороны это исполнение с самого начала пошло как-то не так. Вначале я подумал, что это просто стечение обстоятельств, но вот теперь я в подобных совпадениях сильно сомневаюсь. Четвёрка гопников при входе это вполне нормально, но вот наёмники это уже совершенно другой коленкор.

Нас определённо кто-то заказал, но из-за чего мне было не понятно. В любом случае с этой проблемой мы вроде бы разобрались и теперь нужно плотно приступать к исполнению договора. Мысленно пробежав по последним контрактам, которые я раньше исполнял в нижнем городе, я ничего такого, из-за чего можно было бы меня заказать, не обнаружил.

Петляя по улицам ближайших кварталов я наконец вышел к месту общественного транспорта, где мы легко смешались с толпой местных жителей. В прошлом я бы сразу направился в заведение, где можно было бы выкупить у некоторых людей нужную мне информацию. Но учитывая последние события мне пришлось сделать несколько кругов по разным районам, прежде чем я направился в заведение занимавшееся торговлей специфичной информации.

Нужные сведения стоили дорого и всегда пользовались повышенным спросом. Кем бы ты не был, но если у тебя есть нужная информация, то считай, что у тебя появляется фора от любых преследований. Но во всём этом была и своя опасность, ведь чем ценнее сведения, тем они смертоносней для их носителей.

Поэтому для передачи данных требовалось безопасное место. Такое, которое позволило бы обладателям опасных данных, чувствовать себя более менее защищёнными. И такие места были созданы, здесь их называли информационные банки.