Кодекс Охотника #27

Глава 13

Нет ничего лучше, чем ранним свежим летним утром начать одну маленькую, но победоносную войнушку!!!

Еще роса лежала на траве, когда я выскользнул из имения, всё еще пережевывая блин и запивая его кофе из взятого с собой термоса. Денек предстоит горячий, поэтому я взял с собой еще и бутеров с прохладительными напитками. Всё это находилось у меня в рюкзаке за спиной.

— Доброе утро, отец! — почтительно склонил голову Илларион, что уже сидел в беседки, вертя в руках пустую кружку. При моем появлении он встал и коротко поклонился.

— Привет, Ларик! — кивнул я в ответ. — Снова не спал?

— Мне это не особо нужно, ты же знаешь, — пожал плечами мой названный сын.

— Знаю, — кивнул я, показательно нахмурившись. — А еще я знаю, что если долго не спать и не есть, то контролировать своё состояние тебе будет сильно сложнее. Такие простые вещи, в том числе, удерживают твой разум в нормальном состоянии. Поэтому…

Я щелкнул пальцем.

— Ш-ш-шильвупле!!!

В воздухе появился Шнырька в поварском колпаке и метнул на стол большое блюдо со стопкой пышных блинов, вазочки с медом, вареньем и сметаной, а в конце — большой кофейник.

— Молодца! — похвалил я Шнарка, задумчиво посмотрел на свой термос, прислушался к ощущениям, хмыкнул и убрал его в рюкзак, усевшись на лавку. — Давай, позавтракаем, и в дорогу!

Я осмотрел стол, нахмурился и буркнул.

— Шнырька, ты ничего не забыл?

— Экш-ш-шплуататор! — на это раз Шнырька не появился из воздуха, но миска с зеленым мороженым появилась. Лаймовое мороженое — новый рецепт Семеновны, от которого Ларик пришел в полный восторг!

— Эй! — прищурился я. — Кажется, там больше оставалось⁈

— Ой, вщ-щ-ще!!! — раздалось где-то вдали, и мелкий мороженофил свалил в Тень по своим теневым делам.

Ларика не нужно было просить дважды, и мы позавтракали в тишине, наслаждаясь прекрасным утром.

Сегодня предстояла разведка боем, поэтому я решил никого, кроме Ларика и, соответственно, Шнырьки, с собой не брать. Ведь мне еще предстояло кое-что понять об этом Мире. Самом «запретном» мире из всех известных мне Запретных Миров.

И это знание мне было необходимо, чтобы понимать, как действовать дальше.

Это было…. очень приятное ощущение.

Когда я последний раз участвовал во вторжении в Миры, которые принадлежали темным Богам? Как давно это было? Был ли «зазор» между моим перерождением? Сколько времени прошло? Хотя… о чем это я? Время. Им повелевает Многомерная Вселенная, и только она. Все помнят про Орден Хрономантов, которые решили, что могут забрать часть силы Вселенной себе. А ведь играться со временем даже Боги себе не позволяли. А тут люди…

Ладно, сейчас не об этом.

Что я хотел проверить этой атакой? Ну, в первую очередь, протестировать защиту этого Запретного Мира.

Я знал, я чувствовал, что ходу мне отсюда нет. Пока нет. Собственно, все иномирные создания, что сюда попадали, делали это по воле Вселенной. Даже Кодексу пришлось схитрить, перенеся сюда лишь мою Душу. Сильно ослабленную Душу, но тем не менее.

Эмиссары Неназываемого также были Душами, пораженными Скверной, перенесенные в тела местных жителей. Мертвяки, что Неназываемый закидывал сюда, не имели вообще никаких Душ, с этим всё понятно.

Рой? Ну, эти твари, при всей моей ненависти к ним, имели свои личные тайны. Некоторое из наших Старейшин считали, что как раз Рой является одной из подвластных Вселенной сил, что влияет на общее равновесие, именно поэтому они появлялись там, где не мог появиться никто другой.

Итак, кто из всех известных мне разумных, проникли в этот Мир, плюнув на Хранителей и законы Многомерной Вселенной? Ну, кроме некоторых Богов, кто обладает совсем другими силами?

Правильно! Илларион и Белла. Странники… Те, кто относится ко всем Мирам сразу, и не относятся ни к одному. Те, кто может путешествовать между Мирами, нарушая законы Вселенной, если на это у них другая причина, точнее другая цель, которая… Стоп!

Что-то я не туда думаю. Ведь где-то в Многомерной Вселенной сейчас бегает разъяренная фурия, по странному стечению обстоятельств, оказавшаяся сестрой Ларика. Ни разу не слышал, чтобы Странники были родственниками. Хотя, про такую судьбу, как у Ларика и Беллы, я тоже не слышал…

Мы прошли через портальный переход между моей главной усадьбой и «Доблестью», а затем прогулялись еще около десяти километров в сторону от наших стен.

Волк и Ратник были проинструктированы, и уже находились в «Доблести», буравя меня неприязненными взглядами. Их снова не берут на войну? Ну, а зачем волками на меня смотреть? Хах!

Вероятность «обратного» прорыва составляла доли процента, но я должен был предусмотреть всё. Ведь я сейчас рискую даже не условно своими людьми, а всем Миром. Ну, как рискую? Всё, что я знаю, говорит, что всё будет хорошо… Но, всегда есть вероятность этого самого «неточно».

К чёрту! Вперёд!!!

Илларион, сейчас трудно было назвать этого исполина «Лариком», увеличился в размерах, и за спиной у него расправились крылья. Эффектно, что уж тут скрывать!

Небо над головой мгновенно затянуло черными тучами, и в них, тут и там, начали мелькать багровые молнии. Если бы я не знал, кто это всё делает, то решил бы, что Демоны собираются прорваться в этот мир, Но нет, Это всего лишь Илларион открывал направленный портал.

Хранители стали неодолимой стеной на пути всех путешественников Многомерной Вселенной. Но, Боги есть Боги. У них не всегда получается, но они всяко обладают силами, не сопоставимыми с обычными смертными.

Я знаю множество ритуалов, заклинаний, и недоступных большинству, путей, которыми пользуются Боги, дабы путешествовать по Вселенной. В данном конкретном случае, чтобы пробраться сюда, в этот Мир, они явно придумали что-то новенькое. Что именно — я не знал. Но, это и не было важным. Главное — они это частично сумели, и прямо сейчас Илларион вцепился в Путевую Нить мёртвой хваткой, накачивая её энергией, дабы открыть портал в Мир Морфея.

Получится ли у нас? Отреагируют ли Хранители? Скоро узнаем.

Количество энергии, с которым работал Илларион, было просто запредельным. Однако, не вся энергия была его. Большую часть он тянул из места назначения. Это сильно облегчало ему работу, но одновременно с этим, где-то там, в своем Сонном Царстве, Морфей точно получил сигнал, что к нему идут гости. Рискнет ли он появиться и встретить нас лично? После того, что он недавно потерял? Вряд ли…

Дело в том, что Богами не становятся просто так. Власть, могущество, и всякие ништяки — это понятно. Но, бессмертие — вот, что привлекает больше всего индивидов, решивших вступить на Божественный Путь.

И к нему привыкаешь. К «нему» — это к бессмертию. И очень… не так… ОЧЕНЬ — ОЧЕНЬ боишься его потерять. Прямо до усрачки.

Мало кто знает, но Боги — еще те перестраховщики. Если есть хоть малейший шанс проиграть — они, обычно, просто не вступают в бой. Да-да! Можно назвать их трусами. Не всех, конечно, но большинство. Другое дело, что вариант, когда сам Бог может проиграть — практически не встречается. Но, я — Охотник, и такое уже видел. И Морфей тоже видел Охотников, так что как-то так.

Тем временем, багровый демонический портал возник из ниоткуда, растопив лед Арктического континента.

— Готово, отец! — прогудел Падший Ангел — не по желанию своему, но по тяжелой необходимости, стоившей ему жизни, и почти стоившей ему когда-то Души…

— Отлично! Погнали! — я произнес это вслух, и мы вступили в портал.

Перемещение прошло быстро, Хранителей я не почувствовал, видимо «дорожку протоптал» Морфей очень качественно.

Перед нами открылся Сонный Мир. Мир, о котором мы, Охотники, знали лишь понаслышке. Несмотря на всю нашу мощь и знания, мы не смогли отбить ни одного Мира, поглощенного Морфеем. И это было для нас… очень больно.

Да, Миры Скверны, захваченные Неназываемыми, как правило, уже нельзя было возродить, но мы могли в них попасть и, хотя бы, уничтожить — дабы немного приостановить распространение Скверны по Вселенной.

А вот Миры Морфея как будто исчезали из структуры Вселенной. Как будто их никогда и не было. В это можно было поверить, вот только сам он и его «марионетки» спокойно ходили туда-сюда, принося хаос и боль в ничего не подозревающие Миры.

Удивительно, но потерявший силы Охотник, то есть я, по какой-то странной случайности первым из всего Ордена попал в такой Мир.

— Фу, блин! — я скривился и мой доспех начал работать в режиме «скафандра», потому что воздух здесь не был пригоден для дыхания.

Весь Мир покрывал густой желто-коричневый туман, что являлся частью силы Морфея, а также его строительным материалом. Именно с помощью этого тумана он продолжал видоизменять свои «Марионетки», корежа их тело и используя их Душу для ужасных, а самое печальное — непоправимых изменений.

Трудно сказать, кто был хуже. Неназываемый, что сразу забирал и пожирал Души, оставляя бесхозные тела, которые использовал в качестве своего воинства. Или Морфей, что корежил Душу, заставляя ее бесконечно страдать, но которая осознавала, что она творит по приказам своего нового господина?

А ведь эти Души, как я сказал, могут переплетаться.

Справа от нас, из тумана, показалось непонятное существо, настолько чуждое для человеческого глаза, что его даже невозможно было описать простыми словами. Множества тел и множества душ были переплетены друг с другом, а убийственный туман скрепил их между собой навечно, заставляя страдать, но действовать согласно приказу хозяина.

— Отец? — Ларик уменьшился до обычных размеров, и теперь стоял рядом.

— Выпускай! — кивнул я.

Вокруг, прямо на безжизненной земле больного Мира, засияли багровым светом множество пентаграмм, и в них начали проявляться демонические войска Иллариона. Которые тут же, по его ментальному приказу, с воем, бросились в бой…

— Красивое, — улыбнулся я, когда адские отродья схлестнулись с отродьями Морфея. — Пожалуй, вот так будет лучше.

Я призвал еще несколько тварей из Океана Душ. Немного и точечно, чтобы решить определенные проблемы на новоявленном поле боя.

В одном месте мои виверны растерзали летающую груду плоти Морфея, в другом — бронежуки ударили во фланг врагу, давая время демонам перегруппироваться. В третьем — гигантский червь сожрал сразу десяток вражеских кадавров.

— Хватит, — кивнул я Ларику, который все еще выпускал своих демонов.

Я взмахнул рукой, и порыв ветра, на краткое мгновение, разметал туман, открыв нашему взору огромные циклопические сооружения, что тянулись к самому небу и были похожи на титанические трубы или градирни. Добавляло ощущение то, что из них валил этот самый желто-коричневый туман. Это было явно рукотворное творение и я, кажется понял, что это такое. Это была какая-то система магических сооружений, что как раз не позволяла не то, что попасть — даже увидеть этот Мир «со стороны» Вселенной.

Я хмыкнул.

— На сегодня всё, пора валить.

— Но, мы только начали, отец! — удивленно посмотрел на меня Илларион.

— Ага, и уже закончили, — я еще раз кивнул на здоровенные конструкты Морфея. — Мы вернемся, сын, обязательно вернемся. Вот только прихватим с собой немного взрывчатки. Точнее, много… Просто охренительную гору взрывчатки! У меня даже есть один пироманьяк, который нам это быстро все изготовит. Если титан Роя не выдержал того взрыва, то эти долбанные дымовые трубы точно развалим.

— Бу-бу-бу! — раздалось сбоку, и я рядом увидел Шнырьку в противогазе.

Я широко улыбнулся.

— Да, конечно, мелкий, ты сможешь нажать красную кнопку. Заслужил…

Императорский Дворец

г. Петербург

Наконец-то! Наконец-то, она свободна!!! Именно с такими мыслями Императрица шла по коридору своего дворца, неся под мышкой толстую папку.

Её отец уже полностью пришёл в себя. Да, он визуально был в порядке, когда два дня назад прибыл во дворец, но всё же попросил явиться князя Ивана Васильевича Андросова, и провести с ним почти целые сутки.

Иван Васильевич покинул покои бывшего Императора в глубокой задумчивости, даже не попрощавшись с Императрицей, что было немного странно, но её отец сказал, что готов поговорить с ней, и это перевесило все раздумья.

Елизавета, забывшись, даже начала напевать себе под нос, чем вызвала недоуменные взгляды караульных во дворце. Но, ей было не стыдно! Сегодня замечательный день. День, когда она вернет бразды правления человеку, более подходящему на эту роль.

— Привет, отец! — впорхнула Елизавета внутрь, как девчонка, вне зрения охраны, весело покрутившись волчком так, что тяжелые юбки взлетели вверх, и ловко шлепнула папку на журнальный столик.

— Здравствуй, дочь!

Бывший Император стоял около окна, с кружкой чая, из которой даже не пахло алкоголем. Да и одет он был прилично, а не в яркие броские одежды, с примесью кожи и заклёпок, в которых он щеголял, будучи у Галактионова. Длинные волосы были собраны в аккуратный хвост, а борода и усы аккуратно подстрижены, голос был спокойный и уверенный.

У Елизаветы даже слегка перехватило дыхание — именно такого отца она и помнила с детства. Именно он должен быть правителем Российской Империи!

Вот только… Петр Александрович Годунов, Император Михаил… сколько еще у него было имен, и какое из них настоящее? То, что узнала Елизавета про отца, потрясло её до глубины души. Удивило? Отнюдь! Именно, потрясло. Бессмертный Император. Кто еще знает про это? И может ли она также? А, самое, главное, почему не выжил никто из его, несомненно, многочисленных потомков — её предков? Вопросы-вопросы… Возможно, сейчас у них появится побольше времени поговорить, и он прольет свет на многие странные вещи.

Бывший Император повернулся и нахмурился, глядя на толстую папку.

— Что это? — кивнул он.

— Это мое отречение, отец, и документы, которые тебе необходимо подписать, дабы запустить процедуру назначения нового Императора. Затем клятва и… — она смутилась. — Да ты и сам всю процедуру прекрасно знаешь. Интересно, сколько раз ты её уже проходил?

— Больше, чем хотелось, — буркнул бывший Император, не отрывая взгляд от папки. — Мне кажется, ты несколько поторопилась, дочь моя.

— Поторопилась? Но с чем? — сказать, что Императрица сейчас была удивлена — это ничего не сказать.

— С передачей власти, конечно же, — наконец, бывший Император посмотрел на свою дочь. — Еще не время.

— Но… Как… Александр… Он же… Ты же… — Императрица потеряла дар речи, ей внезапно стало так обидно, что у нее выкатилась одинокая слеза. — Как же так?

— Есть такое понятие — «свобода воли», — ласково улыбнулся бывший Император. — Оно подразумевает, что нельзя заставить человека делать то, что против его воли.

— Да кто бы говорил!!! — внезапно взорвалась Императрица, а от её ауры в комнате ощутимо поднялась температура. — Ты же сейчас шутишь⁈ Скажи, что ты сейчас шутишь, чёрт побери!!! Какая свобода воли у меня была, когда ты отдал меня за Меньшикова? Какая свобода воли у меня была, когда ты пропал, а эта сволочь…. — тут она осеклась, вспомнив, о ком говорила. — Какая была у меня свобода воли, когда ты убил его⁈ Какая свобода воли была, когда меня отравили и, придя в себя, я поняла, что Империя разваливается, мы на грани катастрофы, и нужно что-то делать⁈ Разве у меня дальше был выбор⁈ О какой свободе воли ты, чёрт возьми, говоришь⁈

— Ты справилась, девочка моя, я тобой горжусь! — отставив чашку в сторону, бывший Император шагнул к дочери, широко раскинув руки для объятий. — И справишься дальше, я уверен!

— СТОЯТЬ!!! — от вопля Императрицы вздрогнули стены, а с лица её отца вмиг слетела улыбка. — Не подходи! Просто не подходи ко мне!

— Но, доченька… — бывший Император выглядел расстроенным. — Ты же понимаешь…

— Нет! — взмахнула рукой Императрица и яростно замахала указательным пальцем у него перед лицом. — Нет-нет-нет! На это уж не поведусь! Стой здесь! И никуда не уходи!

Разъяренная Императрица выхватила телефон, развернулась на сто восемьдесят градусов, и быстро покинула спальню отца.

Бухич, оставшись один, пожал плечами, воровато огляделся и достал из внутреннего кармана плоскую фляжку. Открутил крышку и сделал несколько больших глотков, которые никак не соотносились со стороны с величиной фляжки, явно фляжечка была непростой.

После этого он подошел к столу, на которой лежала так и не раскрытая папка и задумчиво на неё посмотрел. Указательный палец его вспыхнул, как зажигалка, и лицо Бухича расплылось в широкой улыбке.

— Саша хочет поговорить с тобой, отец! — разъяренная Императрица вбежала в спальню через некоторое время, неся в руке мобильник. — Отец… Отец, ты где?

Императрица недоуменно осмотрелась, но в большой спальне никого не было. Лишь «противопожарный» столик, впрочем, как и вся мебель в дворце, был покрыт слоем пепла, а на нем пальцем было криво выведено два слова и дурацкий смайлик:

«СВОБОДА ВОЛИ:)»