Кодовое имя: Вервольф

Глава 4

Испания - рай для тайных обществ. Даже в кабинете Франко есть могущественная Opus Dei, католическая ассоциация, скажем так, технократов. Франко также связан с Фалангой, фашистским обществом UDE и двумя разными роялистскими группами. Добавьте к этому озлобленных французских солдат ОАC, которым однажды едва не удалось убить Де Голля, и не забудьте о фанатичной банде неисправимых нацистов, которым удалось избежать судебного преследования за свои военные преступления и занять видное место в деловом мире Мадрида.

Какое место в этой головоломке занимает Оборотень? Я спрашивал об этом себя в самолете Iberia Airlines по пути в Мадрид. У меня было зловещее подозрение. Я знал, что после распада нацистской германской империи СС разделились на небольшие группы хладнокровных убийц, и каждого члена такой группы называли оборотнем.

Из аэропорта я взял такси и поехал в стоматологическую клинику недалеко от площади Пуэрта-дель-Соль в центре Мадрида. Приемная была полна пациентов, большинство из них не выглядело слишком счастливым, и там стояло несколько горшков с поникшими декоративными каучуковыми деревьями. В общем, испанские дантисты лучше пользуются щипцами, чем сверлом, но, несмотря на повязку, которую я намотал вокруг лица, я не пришел, чтобы удалить коренные зубы.

«Доктор Серено поможет вам сразу же», - сказал мне ассистент.

Остальные пациенты смотрели на меня с облегченной улыбкой, которую можно увидеть только на лицах людей, которые могут отложить лечение у испанского дантиста на несколько минут.

«Buenos dias, присядь», - сказал доктор Серено, смывая кровь предыдущего пациента с его рук. Я сел в кресло, спинка которого медленно отодвигалась назад, пока я не оказался в горизонтальном положении. Доктор Серено вытер руки и подошел ко мне с нетерпеливым взглядом.

«Ваш испанский бесподобен, док».

Доктор Томпсон из отдела спецэффектов AX, он же доктор Серено, кисло улыбнулся. Я просто надеюсь, что сегодня не выдернул слишком много здоровых коренных зубов ».

«Извини, Док, но это единственное место, где никто не может этого заметить.

Томпсон снял тряпку с моего лица и бросил в мусорное ведро. Теперь он был в своей стихии. И его стихией была не стоматология. Он открыл небольшой черный футляр, лежавший на столе для инструментов. Внутри карманов с бархатной подкладкой были искусственные уши, подбородок, скулы и нос, созданные в лаборатории спецэффектов и специально подогнанные под точный цвет и макияж моей кожи.

«Это что-то новое, что я разработал специально для вас, N3», - сказал он с профессиональной гордостью. «Они больше не из поливинилхлорида. Этот материал содержит силоксан, новейший пластик от НАСА ».

НАСА? Мне нужно отправиться в королевский дворец, а не на Марс ».

«Послушайте, силоксан был разработан для защиты космических кораблей от метеоритов. Может быть, он также останавливает пули ».

«Господи, ты действительно такой врач, который сразу же успокаивает своих пациентов!»

Я лежал неподвижно, как сфинкс, пока Томпсон делал свою работу. В отражателе лампы я наблюдал, как он меняет форму моего лица, подчеркивает мочки ушей, заостряет линию носа, создает едва заметные складки на каждом из моих век и слегка расширяет мою нижнюю челюсть. Наконец, он наложил контактные линзы на мои глаза, которые придавали им темное сияние, придавая мне немного испанской внешности.

Искусство маскировки - избегать слишком радикальных изменений. Например, бороды и усы вымерли вместе с Мата Хари. Небольшая трансформация обычно наиболее убедительна, и мне нужно было убедить в этом крутых парней. Пальцы?'

Я разворачиваю руки ладонью вверх. Томпсон натянул тонкие прозрачные силиконовые полоски на мои кончики пальцев, снабдив меня новым набором отпечатков пальцев.

«Хорошо, на сегодня все. «Конечно, если с вами случится что-то действительно плохое, они могут узнать вашу истинную личность по вашим зубам», - отметил он. «Но ты же знаешь, что я не разбираюсь в зубах.

'Спасибо.'

Я снова ушел с повязкой на голове, чтобы скрыть работу хорошего врача.

В Мадриде есть два дворца. Одним из них является Palacio Real, внушительное здание эпохи Возрождения, которое могут посетить туристы, недалеко от центра Мадрида. Второй - за городом. Стиль пост-ренессансный - гораздо менее впечатляющий, - но в этом сила. Это Эль-Пардо, резиденция Эль-Каудильо Франсиско Франко, и причина его расположения за пределами Мадрида заключалась в том, чтобы защитить Франко от жителей его собственной столицы. Во время гражданской войны Мадрид ни в коем случае не был оплотом Франко.

Одетый в темную форму капитана ВВС Испании, я прибыл на джипе тех же ВВС Испании к блокпосту в километре от Эль-Пардо. На баррикаде стояли члены Гражданской гвардии. Они проверили мои документы и пропустили меня. Когда я ехал, я услышал, что они сообщили о моем прибытии. Как только я смог ясно увидеть Эль Пардо, я наткнулся на второй блокпост. На этот раз мои документы внимательно изучили сотрудники военной полиции в касках. Когда они объявили о моем прибытии по телефону, я мельком взглянул на сужающееся кольцо заборов из колючей проволоки, охраняемых солдатами и сторожевыми собаками.

У ворот резиденции мне пришлось войти в комнату ожидания, которая располагалась в здании, напоминающем бункер. У меня сняли отпечатки пальцев и сфотографировали мое новое лицо. И распечатку, и фотографию доставили офицеру, который, как я сказал, меня ждал.

Конечно, офицер меня не ждал. Как только я войду во дворец, он увидит, что я аферист. Телефон зазвонил.

«Эль-Капитан прибыл?

Охранник посмотрел на меня через телефонную трубку.

El capitdn dice que usted no esta esperado ».

«Solo sé que tengo mis ordenes», - ответил я. «Vamos a ver», - сказал мужчина по телефону. "El computador debe saber". Теперь я понял причину возни с фото и отпечатками пальцев.

На территории дворца находился компьютер, который сравнивал мои физические характеристики с характеристиками офицера, которого я изображал. В течение получаса я вспотел, пока работа Томпсона не прошла проверку, и мне сказали, что теперь я могу войти во дворец.

Тщательно ухоженный сад окружал трехэтажный дворец, который на самом деле был немногим больше, чем большой загородный дом. Массивный фасад поддерживала колоннада с французскими дверями. Павлины гордо обходили клумбы и охранники старались оставаться в тени деревьев как можно дольше, чтобы самому Эль Каудильо не приходилось беспокоить его зрение, если он случайно выглянет наружу. На полпути ко мне присоединился грубый, мускулистый ветеран Испанского Иностранного легиона, не сказав ни слова. Мне пришло в голову, что Франко был самым молодым бригадным генералом в мире, когда перед войной он возглавлял Иностранный легион сражаясь против берберов в Испанской Сахаре. Этот ветеран имел аккуратный загар, носил кепи и имел красивые шрамы. Он был одним из преданных, личных телохранителей Франко, и любой, кто хотел причинить своему боссу какой то вред, должен был сначала пройти через труп этого телохранителя.

Как только мы вошли, появились еще люди. Я знал, что прохожу мимо металлоискателя. Хорошо, что я принял меры предосторожности и показался безоружным, потому что, прежде чем я это осознал, меня затолкали в маленькую комнату и тщательно обыскали. «Ваш начальник придет за вами через мгновение», - сказал мне телохранитель со шрамами. Его рука лежала на рукоятке пистолета - «люгера», очень похожего на мой.

Я протер глаза.

'Что это?'

"О ничего."

По толстому ковру, который заглушал наши шаги, я попал в большой зал. Когда я вошел, я увидел достаточно, чтобы понять, что зеркала в комнате были так называемыми двусторонними зеркалами, и что за каждым посетителем наблюдали снаружи и что дуло пистолета постоянно нацелено на него. Нет более защищенных драгоценностей короны, чем Эль-Каудильо.

«Ты выглядишь немного больным», - заметил охранник с возрастающим интересом.

«Ой, ничего особенного, наверное, заболел в Анголе». Я вытер со щек капли пота. «Я видел, как Португалия бомбила африканских партизан. Это скоро пройдет ».

'Ты болен?' Он чуть не подняла меня с пола за воротник. «Вы заболели и осмелились прийти во дворец? Идиот! Разве они никогда не говорили вам, что никто никогда не должен приближаться к генералисимусу, когда он болен?

Он смог застрелить меня на месте. Вместо этого он вытолкнул меня. «Я работаю в охране генералисимусе уже сорок лет. Я убил по крайней мере дюжину бомжей, которые осмелились сюда проникнуть, не говоря уже о том, чтобы поднять против него оружие. Если ты сейчас же не сядешь в джип и не уедешь, я тебя убью ».

«Но у меня есть приказ».

Он вытащил пистолет из кобуры и угрожающе поднес мне под подбородок. «Даже если бы у вас был приказ от Папы Римского, сеньор, если вы не удалитесь немедленно сейчас, вы мертвы».

Я изо всех сил старался выглядеть очень ошеломленным и быстро вернулся к своему джипу. Действительно, я знал, что есть большой страх, что посетители передадут инфекцию стареющему Франко. Не будет даже преувеличением сказать, что ничто не могло побудить меня войти в Эль-Пардо, если бы я не знал заранее, что внезапный приступ малярии будет необходим, если потребуется, чтобы удалить меня оттуда.

Это было всего лишь полевое обследование. Днем никто не собирался убивать нашего дорогого союзника, поэтому вечером, сняв испанский джип и маскировку, я вернулся во дворец.

У меня было преимущество в одном: оборотень работал один, без посторонней помощи. Я мог это оценить. На самом деле полагаться можно только на себя. Но это также означало, что я мог точно имитировать его план - не беспокоясь о какой-либо помощи, которую Оборотень может получить от одного или нескольких телохранителей Франко, и в этом случае я буду лишен помощи. То, что он мог сделать, мог сделать и я. По крайней мере, это то, что я должен был предположить. Как только наступила тьма, я приступил к атаке крепости под названием Эль Пардо. Теперь я больше не Ник Картер, AX-Killmaster. Я был оборотнем. К моему пуловеру был прикреплен люгер. Нож и газовая бомба были на месте. Поскольку я люблю порядок и аккуратность, такие мелочи всегда вызывают у меня хорошее самочувствие.

Дворец был окружен тремя отдельными заборами из колючей проволоки - я знал это из дневного визита. В фильмах всегда можно увидеть, как герой перерезает колючую проволоку - это одна из причин, почему актеры редко становятся хорошими шпионами. Я сделал то, что сделали бы Оборотень и любой другой хороший профессионал: я вошел через самый охраняемый вход, через сам блокпост.

Я ждал возле первой баррикады, пока не подъехал джип, и его остановили солдаты. Фары машины, которые, разумеется, были включены, слепили солдатам глаза настолько, что они не могли видеть, что происходило в темноте вокруг них. Я мог бы пройти мимо, если бы пришлось.

Я проскользнул в тени, так же миновал второй барьер, но третий, возле ворот, пройти было труднее. Прожекторы освещали каждую травинку. На здании, похожем на бункер, я увидел нишу для крупнокалиберного пулемета. Я соскользнул через стену на животе. Трава была скошена равномерно. Не было ни собак, ни солдат. Только трава между стен не была травой. Все внутреннее кольцо вокруг дворца было усеяно антеннами, напоминающими травинки. Но меня это не удивило. Они дрожали от ночного бриза, постоянно посылая свои сигналы компьютеру Франко. Я слишком хорошо знал эти вещи, зная, что Министерство обороны США разработало их для отслеживания вьетконговских солдат.

Сквозь майку я чувствовал ритмичное журчание двигателя. Это определенно не машина. Моя голова взлетела вверх, и я только что мельком увидел вертолет «Хьюи Кобра», парящий прямо над деревьями. Он был оснащен бесшумным двигателем - еще одним разработанным в Соединенных Штатах - и если бы он был предназначен для целей наблюдения, в нем было бы кое-что, что мы также разработали и одолжили Франко: ультрафиолетовые тепловые датчики, которые были так очевидны для меня. будет сигнализировать, как если бы это была полная луна. Кроме того, он, конечно, был вооружен пулеметами и ракетами.

«Кобра» подошла ближе. Его радарное оборудование теперь наверно уже регистрировала температуру моего тела. На красных линиях экрана я бы представлял: сначала кролика, потом собаку, потом человека. Я перекатился на живот, намереваясь отступить, но к воротам уже приближалась машина, и ее фары облегчат работу «Кобре». Машина находилась примерно в ста ярдах от меня, ворота - примерно в тридцати. «Кобра» теперь парила в воздухе, направив на меня. Легионеры у ворот получили короткий телефонный звонок; через секунду они выскочили из бункера и побежали на обочину дороги.

Что бы сделал Оборотень?

Я подождал, пока огни приближающейся машины осветят «Кобру», и выстрелил. Антена радара взорвалась. Я быстро сделал два прыжка вперед; Земля, на которой я лежал, была вспахана пулями с разъяренного огнедышащего вертолета. Я пролежал там не дольше, чем потребовалось, чтобы погасить два прожектора у ворот моими пулями, затем вскочил на ноги и помчался прямо к легионерам.

Их было десять, но с выключенными прожекторами и фарами армейских машин, которые теперь светили прямо им в лицо, они были слегка ослеплены. Я налетел на первого, ударив его одной ногой по груди, а другой по лицу, и прежде, чем он успел выстрелить, он с бульканьем соскользнул на землю. Еще одного легионера я отключил ударом в шею. Вокруг бегал с визгом павлин, добавляя всеобщего замешательства. Я снова почувствовал гул вертолета на своей шее. Из входа во дворец хлынула новая орда легионеров, беспорядочно грохоча своими автоматами, уничтожив только павлина и несколько цветочных клумб. Я бросился к колоннаде с французскими дверями. Стоявшего на страже легионера моя скорость толкнула в окно. Я оставил его среди осколков стекла и побежал в бальный зал. Выход из холла преградила стройная фигура: мой знакомый охранник со шрамами. Я ударил его слева, но эффект был примерно такой же, как от удара воздушным шаром. Он пнул меня ногами и схватил за горло. В Испании наиболее предпочтительной смертной казнью является медленное мучительное удушение, и он, похоже, питал к нему особую привязанность.

Вместо того чтобы сопротивляться его удивительной силе, я нырнул, в результате чего серый ветеран потерял равновесие и упал на скользкую площадку для танцев. Он засмеялся и снова вскочил.

«Хорошо, давай потанцуем еще немного, приятель».

«Извините, но лично мне больше нравится бильярд».

Я нырнул за старинный клавесин и толкнул его изо всех сил. На полном ходу тот ударил охранника по поясу. Он хлопнул по клавиатуре, и вместе они продолжили катиться по танцполу к одной из французских дверей. Охранник вылетел в него и приземлился во дворе. Ножки клавесина, застрявшие на полпути между косяками, подались от удара, и инструмент с какофонией оловянных тонов рухнул на пол.

Я сейчас побежал в холл. Франко не должен был знать о моем существовании - но как он мог оставаться равнодушным к стрельбе прямо под окном своей спальни? Моей единственной заботой теперь было узнать, сможет ли Оборотень успешно осуществить свои планы во дворце. Я снял кобуру с плеча и сунул ее под одежду с револьвером. Затем я осторожно постучал в большую прочную дверь.

'Кто там?' - раздался раздраженный голос старика. "А что значит все это перестрелка?"

«Несчастный случай, генералиссимус. Ничего особенного.'

«Как я могу спать со всем этим шумом? - Все эти меры предосторожности начинают меня утомлять, - сказал дрожащий голос. «Скажи им, чтобы они прекратили заниматься этим дерьмом.

«По вашему приказу, генералиссимус».

'Не говорите! Сделай что-нибудь с этим!

Легче сказать, чем сделать. У главного входа меня ждали двадцать подбежавших солдат.

Я бросил газовую бомбу посреди встревоженных людей и выбрался сквозь дым и рвущихся легионеров, умудряясь надеть кепи, когда проходил мимо. Армейская машина, следовавшая за мной до ворот, все еще стояла там. Я прыгнул за руль и уехал, не дожидаясь пассажиров.

На среднем блокпосте мне все же удалось воспользоваться суматохой и продолжить движение, но к тому времени, когда я достиг внешней баррикады, легионеры услышали тревогу.

Мотоциклы Guardia Civil стояли посреди дороги. Издалека они были похожи на маленьких забавных кукол, но когда я подошел ближе, я увидел и автоматы в их руках. Я набрал скорость и посмотрел, как пара мотоциклов взлетела в воздух, когда я мчался через невообразимую заграждение из колючей проволоки.

На первом перекрестке я свернул и поехал в лес. Там я надел форму военно-воздушных сил и пересел в джип, который спрятал там после первого визита во дворец.

В этой маскировке я провел остаток ночи, выслеживая таинственного убийцу, которому это почти удалось. После долгих безрезультатных поисков я снял комнату в «Паласио». Только этот «дворец» был самым роскошным отелем Мадрида, и в нем есть такие хрустящие простыни и мягкие подушки, которые не дадут вам проснуться раньше полудня.

Этой ночью меня мало что удивило. Я заранее знал, что мое преимущество состоит в том, что мне не нужно совершать определенное действие во время своего действия. Силы безопасности всегда отставали от моих действий, концентрируясь на том, что, по их мнению, я планировал: нападение на Франко. Безопасность дворца полностью соответствовала последним американским разработкам в этой области. Но они не могли знать, что я знал об этом в деталях. Было ясно, что легионеры безмерно полагались на безупречную эффективность системы безопасности. Руководство, которое я продолжал поддерживать, всегда зная, что произойдет дальше, лишало охранников возможности адекватно отреагировать. Почти все мое действие прошло так, как я планировал заранее. Итак, вывод был очевиден: если бы Оборотень обладал такими же знаниями, как я, он мог бы проникнуть во дворец прямо в комнату Франко.

Несмотря на знание этого, я проснулся только в полдень следующего утра.