Когда вдруг решил, что уже поздно

Глава 7

С чего она так завелась, сказать наверняка Рита не могла. На чужое неверное мнение обычно плевала с высокой колокольни, сейчас же стерпеть обиду не смогла. Прав Андрей: женские страхи окутывают её толстенным одеялом, не позволяя снова расправить крылья, а как от этих страхов спасаться, её никто не учил. Мама всегда была от этого далека, она полностью погружена в свои проблемы и переживания. Пока с Андреем была, проблем не знала вовсе: он уверенно заслонял от любых невзгод и даже задуматься о методах их решения не позволял. Потом был отец, потом… будто один сплошной розовый сон. Воздушный и донельзя мягкий. Сейчас же она совершенно одна. Некому защитить, некому развеять собственные же нелепые домыслы и сомнения. Вот и получается, что Миша во всём прав. И что ведёт она себя неверно, и что лишнего явно позволяет. Прежде такой фокус выкидывала с целью зародить ревность, разозлить и раззадорить, сейчас же для собственной утехи. Тогда зачем вспылила?

Если много думать, появляются морщины. Мать так говорила. И именно сейчас Рита решила вспомнить эти её слова. Спешно попрощавшись прямо в мастерской, в которой Александра вот уже которую ночь подряд писала очередной шедевр, села в такси и уехала. Ведь Игорь прав и самолёт ждать не будет. А уже там, устроившись в неудобном кресле, можно будет и поразмышлять о делах насущных. И плевать на морщины! А ещё бы неплохо вспомнить, с чего же действительно всё началось… или, скорее, на чём закончилась та самая идиллия, о которой в красках напомнил ей Миша. Ведь когда-то всё действительно было хорошо. Ведь было, она точно помнила…

***

– Я буду юристом. – Заявила я таким категоричным тоном, будто Андрей мог или хотел мне что-либо запретить. Заявила и заливисто рассмеялась, уютнее устраиваясь на его плече.

Андрей на подобное высказывание отвечать не торопился, задумался и только спустя время согласно кивнул.

– Правильное решение. – Неторопливо и по-прежнему задумчиво проговорил, будто смакуя эту новость. – Я же тебе говорил, что рыболовецкую компанию планирую под себя подмять? – Вопросительно посмотрел и я с участием кивнула. – Так вот, это не день и не два, но к окончанию твоего обучения мне наверняка понадобятся люди этого профиля.

На подобное заявление я аж в постели подпрыгнула.

– Шутишь? Кем я из института выйду? Нужен опыт, нужны зубы…

Эмоционально взмахнув руками, я смотрела на Андрея со смесью сомнения и недоверия. Он же казался абсолютно спокойным.

– Ну, на отсутствие зубов, ты, к счастью, никогда не жаловалась, а опыт… он приходит ко всем, кто в этом заинтересован. К тому же ты всегда можешь обратиться за помощью к отцу. – Проговорил, а я нервно хихикнула, представляя, как твёрдые пальцы Александра Владимировича тянутся к моей тонкой шее с целью сжать её посильнее.

– Что ещё за новость? Он меня на дух не переносит. – Возмущённо фыркнула я, будущего родственника упоминая. – Между прочим, по-прежнему считает, что я сломала тебе жизнь. – Не преминула пожаловаться, а Андрей посмотрел с недоумением.

– Я сейчас не о своём отце говорю, а о твоём. Он же адвокат? – Спросил так, будто я должна знать ответ на этот его вопрос.

– Какой ещё отец, ты о чём сейчас?

– Солнце, ну, не в капусте же тебя нашли, в самом деле.

На этой ноте шутить перестала и я. Подобралась, натянула покрывало на голую грудь, села, приткнувшись спиной к изголовью кровати.

– Я не знаю, что ты имеешь в виду, но я о своём отце за всю жизнь ни слова не слышала. Мне даже никогда это не было интересно. Его просто нет, и всё. Да и мама… она никогда не пыталась рассказать мне об этих лётчиках-испытателях и моряках дальнего плавания. Второе, кстати, было бы более вероятно. А тут вдруг адвокат! Подумать только… Кто тебе такую глупость сказал?

– Отец. – Просто отозвался Андрей, заставляя меня заинтересованно устроиться рядом. – А ты никогда не задумывалась над тем, почему он тебя невзлюбил?

– Ответ на твой вопрос полпосёлка знает. Наша с мамой семья вашей аристократической неровня.

– А о том, что папаша мой, пренебрегая тем самым маминым аристократизмом, к твоей сватался, те же полпосёлка будто и не в курсе! – Фыркнул он, и я нахмурилась, ведь о таком и не слышала никогда.

– Что ты такое говоришь? – Взмутилась в голос, а Андрей на меня, будто на дитя горькое глянул, по носу щёлкнул, резко руку вскинул, чтобы за шею обхватить и с силой к себе притянул.

– Наш с ним разговор состоялся, как только я заявил о тебе как о своей девушке. Отец тогда долго кричал, мать странно улыбалась, на его концерт глядя, а я понять не мог, чем не угодил, что не так. Он тогда меня за шиворот в кабинет втащил и поведал историю своей несостоявшейся любви. С твоей матерью, между прочим. Вот и рассказал, что как увидел её, сон потерял, аппетит и интерес к жизни. Ни жена молодая его не радовала, ни сыновья. Что дома ждёт? Проблемы, претензии, недовольство… А там, где она, весело и сладко. Вроде даже жениться собрался. От матери ушёл, нас бросил, несмотря на людские пересуды и влиятельного тестя. И всё-то у них ладно было, как вдруг твой отец появился. Турист залётный из Москвы. Красавец, герой, сердцеед. Александра Дмитриевна, по словам отца, голову и потеряла. Его отпуск плавно превратился в затяжной курортный роман, вскоре и о беременности все узнали. А как лето закончилось, герой и сердцеед махнул рукой, да и укатил восвояси.

Мой, к слову, недолго думал, чтобы назад всё вернуть. Не побрезговал, да и обвинить в чём язык не повернулся. Вот только Александра назад возвращаться не желала, гордо держала нос по ветру и хвост пистолетом. От поддержки отказалась, на чувства наплевала. И наказал мне отец не связываться с вашей сучьей натурой, не верить глазам ведьмовским, не слушать обещаний лживых. Потому что всё равно обманете, всё равно предадите и всё в таком духе. А если честно, то очень уж ты на мать свою похожа. Лицо, волосы, манеры… да даже голос тот же, одними словами вы с ней говорите. Вот ему глаз и мозолишь, напоминая о том, что не случилось, когда так хотелось. Я выслушал внимательно, но, как понимаешь, должной заинтересованности не проявил.

– Когда это было-то… Бред какой-то. – Проговорила я вроде твёрдо, но сомнения в душе зародились. В какой-то момент поняла, что притихла, что к Андрею жмусь в непроизвольном жесте, пытаясь найти защиту. Он неспешно вздохнул, губами к макушке моей прижался.

– Бред, не бред, а о том, что отец твой адвокатом стал, он после не раз обмолвился. Будто в Москве его видел, говорил. Злорадствовал, что мать твоя до сих пор ждёт его и что, мол, не дождётся, ведь он там не скучает, в этом городе соблазнов и пороков.

– Ну… если всё это действительно так…

– Если это так, то ты, солнце, можешь воспользоваться его опытом и его навыками. Ты девочка умная, от такой наследницы не отказываются. А ведь мужики, которым сорок стукнуло, а наследников не приобрели… ох, как им хочется знаниями и умениями делиться… Ты, кстати, куда поступать планировала? Готовишься ведь, не на пустом месте придумала?

– Не на пустом. На Москву я, конечно, не замахивалась, но…

– Но-о… – Понимающе потянул Андрей, заставляя губу закусывать в неравной схватке с желанием раздразнить.

– Ты отпускать меня не боишься, нет? – Пальчиком по его груди провела. – Натуру мою подлую, глаза ведьмовские? – Ноготком подбородок поддела, царапая.

– А я в ручных ведьм не верю. Если уйти захочешь, и время, и место, и повод найдёшь.

– Значит, не боишься?

– Даже думать в эту сторону не хочу, солнце. Я люблю тебя. Я хочу, чтобы ты была счастлива. И что для этого делать нужно, знаю наверняка.

– Жениться на мне? – Приподняла я брови, его намёк не улавливая, а Андрей рассмеялся, по пышной шевелюре меня поглаживая.

– Нет, жениться ещё не время.

– Не знаю, не знаю… для кого-то это отличный задаток, неплохие гарантии.

– Рита, мой отец ушёл из семьи без сожалений и лишних раздумий, даже имея двоих детей. О каких гарантиях ты говоришь?

– Да, да, между прочим. И ещё смеет заикаться о подлости!

– Отвергнутый мужчина страшен в гневе. – Скорчил Андрей страшное лицо, меня под бок подминая. – Я тоже страшен. Не давай мне повода проявить свою звериную натуру.

– Мне нужно поговорить с мамой. – Вздохнула я, погружаясь в раздумья, оставляя просьбу Андрея в стороне.

– Вот завтра этим и займёшься.

– Завтра? Ты же сказал, что на четыре дня приехал.

– Планы поменялись, моё рыжее солнце. Не могу остаться. Мне сегодня позвонили… В общем, надо ехать. – От настойчивого взгляда он бесцеремонно отмахнулся. – Я уеду, а ты думай. И думай хорошо. Основательно. Варианты просчитывай, не бросай все силы в одну бочку, которая может оказаться бездонной.

– Чувствую себя так, будто боевое крещение прохожу. – Решительно отмахнулась я от напутствия, а Андрей рассмеялся.

– А так и есть, солнце! Детство закончилось. У тебя чуть раньше, чем у остальных, но так даже лучше. Всего месяц до выпускного остался. Уже сейчас нужно прикинуть, на что сил хватит. Ты решай, а я поддержу.

– Поддержишь? Как? Если я там буду, а ты здесь…

– Не включай «почемучку», Рита. Знаешь ведь, что мысленно всегда с тобой.

– Я знаю одно: видеться мы ещё реже будем. А куда реже-то?

– Ты многого хочешь. Всего и сразу. Так бывает, но не у всех. У тебя есть мечта и ты должна всё сделать, чтобы её достичь. У меня своя мечта и я ни перед чем не остановлюсь на пути к ней.

– И что делать? Ждать, пока эти наши пути пересекутся?

– Тоже вариант. Но я предлагаю двигаться в одном направлении. Тогда будет быстрее и проще. А теперь… – Он многозначительно замолчал, подмывая меня продолжить.

– А что теперь?

– Теперь спать пора. Второй час ночи, а мы всё кувыркаемся. – Пробурчал он, в постели устраиваясь. Тут же выключил свет и глаза закрыл, а я губами к его плечу прижалась.

– Андрей, ты же знаешь, что надёжнее меня только ты сам.

– Знаю…

– И я всегда буду с тобой.

– И это знаю…

– Я очень не хочу, чтобы ты во мне сомневался.

– Не буду. Только спи сейчас, хорошо?

– И я обязательно выйду за тебя замуж.

– Ну, если именно это твоя цель, то вообще проблем не вижу.

– Я тебя люблю.

– Ты испугалась чего? – Догадался он, на руках поднялся, отстраняясь, надо мной нависая, а я тяжело выдохнула.

– Я не думала, что когда-нибудь уеду от тебя вот так вдруг.

– Нет никакого вдруг. Всё так и должно быть. Счастье не бывает однобоким. Хочешь учиться – учись. Хочешь работать – работай. А когда захочешь стать матерью и женой, никто не посмеет тебе помешать. Ты поняла?

– Поняла. – Прошептала я, в одеяло кутаясь. Неприятное чувство тревоги уже тогда закралось в душу.

А утром, проводив Андрея на поезд, поспешила домой, разобраться… С обстоятельствами разобраться, в общем. С вновь открывшимися. Надо же… отец! Так и вошла к матери в мастерскую. Она как раз закончила работу, уютно устроилась в кресле с чашечкой чая, в сладкой полудрёме улыбнулась моему появлению.

– Проводила своего принца? – Понимающе улыбнулась и сделала неторопливый глоток.

– Обычно матери отговаривают неразумных дочерей от подобных отношений. – Ворчливо заметила я, устраиваясь напротив. Ведь по тому поводу, что две ночи кряду я дома не появляюсь, она вроде как замечаний делать и не собиралась. Мама в ответ на обвинение сонно, а оттого как-то по-особенному сладко рассмеялась.

– А с каких это пор ты у меня неразумной стала, а? Да и глупо это. Кричать, когда услышать тебя не хотят. Вот, наделаешь ошибок, тогда мы с тобой и поговорим. А пока… наслаждайся жизнью. В этом возрасте она прекрасна.

– Да уж, прекрасна… Так, что слов нет. Я, кстати, думала, что ты не делаешь мне замечаний по поводу непристойного поведения, только потому, что рядом со мной Андрей, а к нему ты относишься очень уж благосклонно. С чего, кстати?

– Марго, в этого мальчика невозможно не влюбиться. – Просто ответила мать и мысленно я с ней согласилась, правда, услышать хотела что-то другое. Более логичное, что ли… более весомое… так, чтобы по-взрослому, а она…

– Я сказала Андрею, что хочу стать юристом.

Вернулась я к теме, которую планировала задать изначально и внимательно посмотрела на мать. И вот я смотрела и завидовала её выдержке чёрной завистью. Или, может, она просто забыла об отце? Мать новость хорошо обдумала, прежде чем что-то ответить. Голову набок склонила, к новой реальности примеряясь. Размеренно пожала плечами.

– Может быть, ты и права. Хорошая профессия. Думать головой у тебя всегда получалось лучше, чем работать руками.

– Как вовремя прозвучало твоё замечание по поводу моей несостоятельности, но я не о том. Я думала, он меня отоваривать примется, не знаю… предложит что-то проще, незатейливее…

– Ты сказала, только чтобы он тебя отговорил?

– Нет, я хотела поставить его перед фактом. А получилось… в общем, он сказал примерно то же, что и ты. А ещё совет дал.

– Совет? Очень интересно. – Мать поёрзала, кутаясь в лёгкий плед, отставила чай на высокую тумбу, посмотрела за окно и я поняла: она почувствовала мой настрой и разглядела задумку. И стоило удивляться тому, что абсолютно понимающе улыбнулась следующим моим словам?..

– Андрей посоветовал попросить помощи у отца. У моего отца. Ведь он тоже юрист, не так ли?

– Андрюша очень талантливый мальчик, он далеко пойдёт. – Заметила мать вместо того, чтобы возмущённо округлить глаза, отрицая что-то неведомое.

– А почему ты никогда мне о нём не рассказывала?

Мама посмотрела на меня совершенно ясными глазами и мягко улыбнулась.

– А мне вот всегда было интересно, почему ты никогда об отце не спрашивала. – По-доброму усмехнулась. – Даже в детстве. – Заметила и я растерялась.

– Не знаю, может, не хотела тебя обидеть, ранить своими расспросами…

– Ну, почему же ранить?.. Любовь – это лучшее, что случается с человеком в жизни. Твоего отца я любила и воспоминания о нём до сих пор заставляют меня улыбаться. Счастливо улыбаться, дочь.

– Вот так новость! И счастьем своим поделиться ты со мной не хотела, так?

– Это прозвучит забавно, но я тоже боялась тебя ранить. – Глубоко вздохнув, мама села в кресле выше, теряя ту расслабленность и негу, которой до этого была окутана.

– Расскажи сейчас.

– А почему бы и нет? – Усмехнулась она одними губами и обхватила пальцами тонкий подлокотник. Едва ли этот жест говорил о счастье. Скорее уж, о сожалении… Но мать продолжила без трагичных пауз и наивной грустинки в глазах. – Мы познакомились совершенно случайно, но чувства небывалой силы вспыхнули настолько ярко, что ослепили обоих. – Рассмеялась она моему кислому выражению лица. – Уж потерпи, всё же я художник, а, значит, и чувствую этот мир несколько иначе, чем вы, прагматики. – Заметила осторожно. – Не уверена, что Петя почувствовал нечто подобное, но я его заинтересовала. Происходящее казалось настолько нереальным, что ни о каких ошибках и речи быть не могло. Я не жила – я летала, парила в этой любви. С ней засыпала и с ней просыпалась.

– Андрей говорил, в то время ты встречалась с его отцом. – Прервала я полёт фантазии и мама смутилась.

– Не то, чтобы встречалась, скорее… – Посмаковала мысль. – Скорее, я не отказывалась от его настойчивых ухаживаний. Мне были интересны новые впечатления. Мне, как художнику, они жизненно необходимы!

– Неслабо завернула. А его семья тебя волновала, конечно, в последнюю очередь.

– Не говори глупостей, Марго, его семья меня не интересовала вовсе! Я жила в своём ярком и красочном мире.

– Да ты и сейчас нечасто из него заглядываешь к нам, простым смертным. – Получилось усмехнуться, но мама на это не обратила ни малейшего внимания.

– Дорогая, каждый в этой жизни совершает ошибки, но то, что происходило тогда, было лишь ошибкой Андрюшиного папы. Он взял на себя ответственность за семью, женившись, он же от этой ответственности отказался, когда их бросил. Я же просто была собой.

Я с интересом на мать посмотрела, не веря услышанному, улыбнулась.

– Очень удобная позиция.

– Когда влюбишься, ты меня поймёшь. – Взлетели тонкие ладони вверх, чтобы плавно опуститься.

– К счастью, мне повезло: Андрей совершенно свободен.

– Вот и пользуйся своей удачей! Ты слушать меня будешь или попрекать?! – Сдвинула мама брови, а я замялась, больше выступать не решаясь.

– Извини.

– Я наслаждалась жизнью и тому же учила Петю. А через некоторое время сообщила, что жду ребёнка. Не скажу, что подобное заявление его удивило, ведь в вопросах предохранения столичные парни уже тогда были подкованы. И, знаешь, что?

– Даже представить боюсь.

– Он вздохнул с облегчением, дорогая. Он вздохнул с облегчением… – Тускло прозвучал голос матери и я насторожилась. – Оказалось, что плыть со мной в волшебном тумане любви он был готов совсем недолго. Быстро смекнул, что в принципе, я гожусь для семейной жизни. Ведь жена, занятая собой, иногда бывает очень удобна… И он решил, что неплохо было бы забросить якорь, а потом осчастливить меня своим милостивым решением стать одной семьёй.

– Что же в этом плохого?

– Да вроде ничего. Я, кстати, тоже так подумала. Всё же шагнула в этот суровый мир из своего милого и светлого. Оценила риски, сопоставила факты. По всему выходило, что он отличная партия. Из хорошей семьи, целеустремлённый и бла-бла-бла… Профессия, опять же, многообещающая.

Погрузилась она в раздумья, после чего вдруг смолкла.

– Марго, он хотел сломать мою жизнь, чтобы устроить свою. Он хотел увезти меня с собой, а я хотела остаться. Он любил меня недостаточно сильно, чтобы понять это сразу. Впрочем, и я его любила не настолько беззаветно, чтобы потерять голову. И вот он уехал, а я осталась.

– О какой любви ты, вообще, говоришь, мам? Встретились на узком мосту два эгоиста. – Сделала я свои выводы, а она безразлично пожала плечами.

– Возможно, сейчас всё выглядит именно так…

– И что же дальше? Неужели он просто взял и уехал?

– Ну, не просто так… но всё же уехал. Это было тяжёлое время для нас обоих. Но рационализм, здравый смысл или, как ты выразилась, эгоизм, всё же победил чувства. Понимаешь, дорогая, вся проблема была в том, что он ведь мог остаться. Он мог и здесь построить сногсшибательную карьеру. С его-то связями, с его обаянием… Но он не захотел. Оказался не из тех, кто будет править балом в деревушке. Он хотел достичь сказочных высот в самом настоящем королевстве.

– И что? Всё случилось и… и что?.. – Раздосадовано развела я руками. – А где же та целеустремлённость? Где банальное самоутверждение?

– Он возвращался, если ты об этом. – Отмахнулась мать как от неприятного факта. – Приехал следующим летом. Как раз к твоему рождению. Ещё пытался уговорить уехать с ним, думал, после родов я смягчилась, стала более податлива.

– А ты?

– А что я? Мне было здесь хорошо. – Невозмутимо заявила она. – И тебе было хорошо. – Проговорила с давлением в словах. – Это сейчас стало тесно и простора захотелось, а так… Очень быстро Петя понял, что решение моё осталось неизменным, но всё же провёл с нами лето. Приехал и на следующее…

– Но в какой-то момент приезжать перестал, не так ли?

– Это я не позволила ему появляться. – Категорично отозвалась мать, и я ахнула, поражаясь твёрдости, казалось бы, хрупкого, как самый нежный цветок, характера. – Ты чувствовала его, Марго. Очень хорошо чувствовала. И устраивала жуткие истерики, когда Пётр уезжал. Я не могла позволить тебе страдать.

– Мама, но это же неправильно…

– Не нужно меня учить! – Поджала она губы. – Он приезжал ещё пару раз, но на глаза не показывался. Наблюдал за тобой со стороны. – Грустно усмехнулась она. – А потом, по-видимому, нашёл занятие поинтереснее. – Проговорила каменным голосом. – Он был женат дважды, дважды разведён. Детей, кроме тебя, у него нет.