Коллапс феминизма. Онлайн-битва за будущее феминизма

@importknig

Перевод этой книги подготовлен сообществом "Книжный импорт".

Каждые несколько дней в нём выходят любительские переводы новых зарубежных книг в жанре non-fiction, которые скорее всего никогда не будут официально изданы в России.

Все переводы распространяются бесплатно и в ознакомительных целях среди подписчиков сообщества.

Подпишитесь на нас в Telegram: https://t.me/importknig

Элис К

э

ппел

«

Коллапс феминизма. Онлайн-битва за будущее феминизма

»

Оглавление

Элис Кэппел «Коллапс феминизма. Онлайн-битва за будущее феминизма»

Предисловие

Часть I: Идеальная женщина

Глава 1. Что происходит, когда работа перестает быть синонимом освобождения?

Глава 2. Традиционная женственность возвращается

Часть II: Неудавшаяся сексуальная революция?

Глава 1. Желание не меняться

Глава 2. Снова сделать общество чистым

Заключение. Переосмысление работы

Предисловие

Мы обречены.

Мы слышим эту фразу все чаще и чаще. Ультрабогатые люди уже строят бункеры в своих садах и космические ракеты, чтобы покинуть Землю, группы молодых людей - так называемые "думеры" - отказались от борьбы, а фашизм набирает обороты по всей Европе. Фаталистическая идея о том, что цивилизация стремительно приближается к краху, стала той основой, на которой мы пишем, дискутируем, теоретизируем и, следовательно, создаем общество. Такие рамки создают благодатную почву для развития консервативных идей в мейнстриме, поскольку во времена страха люди чаще всего замыкаются в себе и ищут ответы в прошлом. Неудивительно, что нарратив краха, замены или обездоленности, к которому слишком часто подталкивают власть имущие, не способствует социальным действиям.

Что происходит с феминизмом в этом контексте? Ничего хорошего, и именно поэтому я пишу эту книгу. Amnesty International предупредила о резком ухудшении положения с правами женщин во всем мире. Во Франции, стране, где я родилась и живу, Высший совет по равенству между мужчинами и женщинами (Haut Conseil à l'Égalité entre les femmes et les hommes) установил барометры сексизма и обнаружил, что сексизм "стагнирует" и "прогрессирует" в некоторых областях. В США писательница Самхита Мухопадхьяй была удивлена тем, что женщин, протестующих против отмены решенияРоу против Уэйдатак мало по сравнению с протестами Black Lives Matter или Женским маршем. "Сейчас больше грубого женоненавистничества", - говорит автор-феминистка Сьюзан Фалуди в статье в New York Times под заголовком "Будущее больше не женское".

Почему "коллапс-феминизм"? Коллапс-феминизм учитывает преобладание нарратива краха, но переворачивает его с ног на голову. Он ищет вдохновения у людей на периферии, которые отказываются мириться с фатализмом именно потому, что их существование зависит от веры в то, что все может измениться к лучшему.

Будучи белой женщиной с Запада, я начала писать эту книгу с намерением, чтобы она имела как можно более широкую аудиторию. Когда люди с энтузиазмом спрашивали меня, о чем я пишу, я с трудом произносила слово "феминизм" из-за его негативных коннотаций. На вопрос, что они думают о феминизме, большинство мужчин отвечают, что согласны с гендерным равенством, но что движение зашло слишком далеко, стало слишком экстремальным. Это неудивительно, учитывая, что активистам и мыслителям феминистского движения остается очень мало места в СМИ, чтобы объяснить, за что выступает движение. Неверное представление о том, что такое феминизм, также может быть связано с множеством существующих сегодня феминизмов. У меня нет полномочий - ни у кого нет - решать, что такое феминизм и что им не является. Однако я могу сказать, что для меня феминизм - это больше, чем гендерное равенство, больше, чем женщины; это социальный проект, видение того, как все могло бы быть, если бы мы отказались от культуры господства, которую взращивает патриархат. В патриархальном мире люди берут, используют и выбрасывают. В феминистском мире люди будут отдавать предпочтение заботе. Кто-то скажет, что это смелое заявление, но оно звучит немного наивно. Правда, я, наверное, не написала бы этого, когда начала думать о том, что хочу сделать с этой книгой.Однако в процессе поиска прогрессивных альтернатив консервативным идеям, которые я буду критиковать в этой книге, я почти систематическиперенаправлялась на феминистскую литературу во всем ее многообразии. Я пришла к выводу, что межсекционный феминизм предлагает одни из лучших ответов на вызовы нашего времени. Конечно, феминизм не предложит протокол, как декарбонизировать нашу экономику. Это не программа, не авторитетная сила, а приглашение к смелому переосмыслению основ, на которых мы создаем общество.

Когда я рассказывал о своей книге мужчинам левого толка, я часто слышал жалобу: "А как же класс?". Есть много разных линз, через которые можно подойти к бедам общества, и классовая борьба - одна из них, но я выбрал гендер, и объясню почему. Исторически сложилось так, что движениям социальной справедливости, таким как феминизм, антирасизм, ЛГБТК+ и т. д., приходилось договариваться с доминирующими левыми партиями, чтобы стать частью их классово-ориентированной повестки дня. Как эффективные низовые движения, которые конвертировали полученную поддержку в голоса левых, уровень признания их со стороны лидеров левых партий редко был справедливым. Западные феминистки часто указывали на лицемерие лидеров левых движений, которые были феминистками только на время своих кампаний. Меня, как и других левых женщин и значительное число левых мужчин, крайне разочаровал Жан-Люк Меленшон, председатель французской левой коалиции 2022 года, когда он горячо защитил лидера партии, обвиненного в домашнем насилии. Женщины-члены партии, критиковавшие его, были немедленно обвинены в том, что они вредят движению. Но женщины, да и меньшинства в целом, сыты по горло тем, что им приходится молчать "для пользы дела". Как мы должны поддерживать движение, которое нас предает? Для того чтобы произошла левая революция, необходимо проделать большую фундаментальную работу. Именно в этом и заключается феминистский проект: отменить культуру господства во всех сферах жизни общества, чтобы вместо нее создать коллектив различий. Это радикальный проект,, но, перефразируя и расширяя слова анархистки-феминистки Эммы Голдман, если женщины и маргиналы "не смогут под него танцевать, это не будет [нашей] революцией!"

Я основал эту работу на интернет-культуре, потому что верю в ее потенциал для экспериментов. В каком-то смысле эта книга может служить введением в онлайн-мир, который, как ни странно, очень увлекателен. Интернет, а точнее социальные сети, стали местом, где люди разных поколений ищут развлечения, информацию и формируют свое мнение. Понимание того, как он функционирует, стало прерогативой современных политических движений. Интернет может быть как нашим лучшим другом, так и нашим худшим врагом. Он объединяет людей со схожими интересами и ценностями, но также может способствовать созданию опасных эхо-камер при неосторожном использовании. Даже если в настоящее время в нем доминируют большие технологии, интернет - от подводных кабелей до экрана компьютера, от статей Википедии до плохого отзыва, который вы разместили в Google на прошлой неделе, - создан людьми. Он является пространством для взаимного сотрудничества, а также социальных, политических и художественных экспериментов. Однако, как и любой другой институт, он отражает все, что не так с тем, как мы создаем общество. Интернет одновременно отражает и влияет на убеждения людей. В частности, в этой книге рассматривается, как консерваторы используют интернет для распространения своих идей как в политических, так и в аполитичных сообществах.

В первой части мы исследуем, как женщины в сети стремятся к определенному идеалу женственности. В первой главе рассматривается последовательное падение всех типов девушек-начальниц, от феминисток "Lean In" до той самой девушки, и переосмысление работы как синонима освобождения. Вторая глава посвящена женским онлайн-сообществам, которые пропагандируют возвращение к традиционному образу жизни. Представленная как форма освобождения от ограничений неолиберальной культуры хастла, традиционная жизнь, как утверждается, сохраняет женское агентство, поскольку мотивирована феминистским актом выбора для себя.

Цель второй части - привлечь внимание к последствиям распространенного ныне утверждения о том, что сексуальная революция была провальной. На самом деле критика некоторых побочных продуктов сексуального освобождения - включая культуру знакомств и приложения для знакомств - служит основой для более широкой критики дерегулирования женской сексуальности, которая рассматривается как корень всех бед общества. Первая глава начинается с описания реакционного отката против женщин со стороны мужчин, которые - если перефразировать слова феминистского ученого Белл Хукс - не имеют желания меняться. Затем мы расширяем рамки анализа и включаем в него либеральную, левую и даже феминистскую критику сексуальной революции. Наконец, во второй главе усиливается аргумент о том, что систематические нападки на женское сексуальное освобождение укрепляют веру в необходимость возвращения к консервативному, чистому и ориентированному на семью обществу.

Моя цель - не просто критиковать или указывать пальцем на сконструированного врага. "Критика необходима для того, чтобы прояснить природу проблемы, - говорит феминистский исследователь Донна Харауэй, - проблема [...] в том, чтобы прекратить критику. И ничего, кроме критики". Наследие феминизма - это коллекция смелых и инновационных альтернатив, созданных женщинами в разных сообществах и на разных территориях, чтобы дать отпор патриархальному господству над живыми существами. Было бы стыдно не отметить это в книге, которая, безусловно, звучит тревожно, но при этом не теряет надежды. Несмотря на нападки и восторженные заявления о его гибели, феминистское движение живо и продолжает развиваться. Оно амбициозно, всеобъемлюще, и я надеюсь, что эта книга убедит вас если не принять его полностью, то хотя бы вникнуть в то, что оно хочет сказать.

Часть

I

: Идеальная женщина

Семь лет назад я наткнулся на видео на YouTube под названием "Идеальные типы тела женщин на протяжении всей истории". Видео, опубликованное BuzzFeed, набрало уже более пятидесяти миллионов просмотров. Как видно из названия, зрителю последовательно представлены идеальные типы тела от Древнего Египта до наших дней - от стройного тела и симметричных черт лица египетских цариц до стройного силуэта Ким Кардашьян. Черты каждого типа тела подчеркнуты, подразумевая, что нужно обладать всеми ими, чтобы заслужить ярлык идеального типа тела. По крайней мере, именно так думала моя семнадцатилетняя подруга, когда впервые смотрела видео, с нетерпением выискивая черты, которые у нее уже были, и чувствуя себя уверенной в каждом отмеченном квадратике. Неудивительно, что BuzzFeed заказал это видео. Со всеми своими викторинами на определение личности и освещением поп-культуры в СМИ, платформа извлекает выгоду из бесконечного поиска молодыми людьми стабильного чувства идентичности. В социальных сетях пользователи стремятся соответствовать определенным эстетикам, таким как "та девушка", "e-girl", "гранж", "tradwife", "cottagecore", "dark academia", "y2k", "минимализм". Они строятся вокруг списка продуктов, которыми нужно обладать, и набора личностных качеств и моделей поведения, которые нужно демонстрировать. BuzzFeed и социальные сети не только пропагандируют "эстетику", но и служат платформами, на которых пользователи превращают ее в субкультуры и онлайн-сообщества.

В основе привлекательности эстетики лежит то, что психоаналитик Жак Лакан назвал Идеал-Я, "фантазийный образ самого себя[который] может быть заполнен другими людьми, которым мы хотим подражать в нашей взрослой жизни (ролевые модели и т. д.), теми, кого мы ставим в качестве зеркала для себя". Комментируя выводы Лакана, Джона Перетти, основатель BuzzFeed, который раньше писал антикапиталистические эссе, добавил, что "все более быстрая скорость распространения и потребления образов в позднем капитализме требует соответствующего увеличения скорости, с которой люди принимают и теряют идентичность". Люди, переходящие от одной эстетики к другой, стремящиеся к своему идеалу-я, имеют то, что он называет "слабым эго". Рекламная индустрия в значительной степени полагается на эти слабые эго для продажи товаров, одежды и домашнего декора. Новый я - это новая эстетика, новая прическа, новая одежда, новая вибрация. Неудивительно, что видеоролики о наведении порядка в шкафу, а также о модных и домашних вещах привлекают так много зрителей. В них материализуется бесконечный цикл самоформирования - от отказа от прошлого "я" до "нового я", и все это при поддержке капитализма.

Ускорение процесса создания и растворения самости согласуется с более крупными культурными тенденциями, происходящими в локальном и глобальном масштабе. Начиная с XIX века, промышленная революция вызвала перемещение людей из сельской местности в город, а также из неиндустриальных стран в западные экономические державы. Как описывают классики литературы XX века, такие как "Сестра Кэрри" Теодора Драйзера или "Черный мальчик" Ричарда Райта, город рассматривался как место формирования нового "я", оторванного от семейных и религиозных традиций и консервативных идеологий. Используя современную терминологию социальных сетей, можно сказать, что восемнадцатилетняя сестра Кэрри и девятнадцатилетний Ричард Райт обладали "энергией главного героя".

Эта фраза стала популярной, когда истории людей, переехавших в такие крупные города, как Нью-Йорк, Лондон и Париж, получилисети . В целом, "переездные" влоги очень хорошо смотрятся по сравнению с другими видами лайфстайл-контента именно потому, что они сигнализируют об обновлении и переменах. Люди, которые получают шанс стать главными героями, часто являются фрилансерами, художниками и высококвалифицированными работниками. Эта сложная группа людей, которую некоторые называют "креативным классом",свою собственную эстетику, эстетику хипстеров, которая в годы Интернета относится к прошлой геологической эпохе. Как и другие популярные сетевые эстетики, хипстерская эстетика собрала несколько собственных ключевых атрибутов, включая фланелевую рубашку, принт с усами, бобрик, полоски, деним, эдакие цвета и т. д. Однако вскоре хипстера стали высмеивать за то, что он олицетворяет нечто большее, чем просто эстетику. Быть хипстером стало синонимом быть джентрификатором, а это не то, чем кто-то хотел бы похвастаться. На самом деле, эстетика понималась как нечто большее, чем косплей (костюм и образ жизни, который человек выбирает для самовыражения), она имела социальные последствия.

Со времен (полу)падения хипстеров появилось, исчезло и вновь появилось множество эстетик, но одна черта остается неизменной: эстетика по-прежнему понимается как нечто большее, чем косплей. В одних случаях это приглашение к иному мировоззрению, в других - выявление и подставление врага. Став символом "либерального креативного джентрификатора", хипстер быстро стал врагом практически всех, кроме хипстеров. В сегодняшних он- и оффлайн-дискурсах эстетика воплощает культурный момент, она сама по себе является высказыванием, с которым люди могут соглашаться или не соглашаться. В первой части этого раздела мы рассмотрим, как эстетика женственности регулируется в Интернете. Но прежде необходимо понять структуру и функционирование онлайн-политики.

Воспринимаемая как форма речи, эстетика используется политическими группами для облегчения коммуникации. Например, в социальных сетях, в процессе спора с левым человеком, правый может назвать его "сойбоем". Раньше термин "сойбой" относился к мужчинам, которых считали слабыми и женоподобными, но теперь он используется для обозначения любого левого мужчины, который является союзником угнетенных групп. Другой пример - в конце октября 2022 года министр внутренних дел Великобритании и член парламента от консерваторов Сюэлла Браверман обвинила в экопротестах "читающих "Гардиан", питающихся тофу вокератистов". Наряду с одержимостью правых тофу и соевыми парнями часто мобилизуются "феминистки с голубыми волосами" и андрогинные "воины социальной справедливости". Они становятся знаками, к которым привязывается целый ряд понятий - политика идентичности, снежинка, политкорректность и культура отмены, и это лишь некоторые из них. Сой-бой", "синеволосая феминистка" и "воин социальной справедливости" - это стереотипы того, что определяется как левые в Интернете. Это часть левого электората, которая сформировала свою политическую идентичность в социальных сетях, ценит межсекторальность, социальную и климатическую справедливость и часто исповедует скептицизм вплоть до нигилизма. Очевидно, что сведение разнообразия левых интернет-пользователей к одному определению неправомерно. В ответ на карикатурное изображение левых в Интернете некоторые левые - почти исключительно молодые белые мужчины - дистанцируются от политики идентичности в манере "не как другие левые", вместо этого заявляя, что они хотят "вернуться к главному", то есть возродить универсализм политики классовой борьбы в противовес политике идентичности. Тем самым они участвуют в том, что сейчас принято называть "культурными войнами".

Выражение "культурная война" было впервые использовано правым политическим комментатором Пэтом Бьюкененом во время Республиканского национального съезда 1992 года, чтобы описать то, чтобыло поставлено на карту в предстоящих выборах между демократом Биллом Клинтоном и республиканцем Джорджем Бушем. Бьюкенен считал угрозой для американской культуры программу Билла Клинтона по защите прав геев, "радикальный феминизм" его жены (да, он имел в виду Хиллари Клинтон) и экологизм вице-президента Эла Гора. Перенесемся в наши дни, где культурные войны являются постоянной темой для обсуждения на правых онлайн-платформах и телешоу в них материализуются две легко идентифицируемые группы, каждая из которых объединяется вокруг набора ценностей: ортодоксальность, традиции и нормативность - с одной стороны; и прогрессивизм, критика и реформы - с другой. Первая группа идентифицируется как консерваторы, а другая - как прогрессисты (часто карикатурно называемые "woke").

Существование такого выражения, как "культурные войны", отражает общественное недомогание, отказ признать, что гендер, пол, раса или, более конкретно, мемориальные статуи и книги по истории, не оторваны от политики. На самом деле они глубоко политичны. На телевидении реакционные политические комментаторы, такие как Такер Карлсон в США или Пирс Морган в Великобритании, превратили культурные войны в прибыльный бизнес. Собирая миллионы зрителей, они осуждают разрушение того, что сделало наше общество великим, "индустриальным комплексом woke", "инкорпорацией woke" и "собором". Все эти термины указывают на влияние академических кругов на либеральную журналистику, Большие технологии и общество в целом. Политика идентичности - это оружие "проснувшихся", говорят они. Эти снежинки-воины социальной справедливости видят расизм, сексизм и гомофобию повсюду, в каждом из нас. На самом деле, теперь, когда меньшинства обрели голос и требуют, чтобы мы учитывали их особенности, те, кому было выгодно их замалчивать, поспешили перевернуть парадигму жертва/угнетатель. Конечно, чувство потери и страха - естественная реакция на изменения в обществе.Один из способовподойти к этому чувству - понять его корни, поставить под сомнение его легитимность, "деконструировать" его. Однако другой путь - занять реакционную позицию, позволить ему расти и политизировать его, превратив в кризис идентичности.

Консервативная онлайновая экосистема

Теперь, когда мы рассмотрели роль, которую играют изображения и эстетика в сетевых "культурных войнах", настало время рассмотреть их консервативную составляющую. Прежде всего, необходимо отметить, что, хотя социальные сети очень ориентированы на Запад - точнее, на США, - они охватывают пользователей со всего мира. Когда я говорю о политике или культуре США в своих видеороликах на YouTube, я регулярно получаю комментарии от североамериканцев, которые просят меня не вмешиваться в дела их страны и не лезть не в свое дело. Они не понимают, что североамериканская консервативная экосистема - это источник вдохновения для консерваторов в других странах. Например, во Франции дискурс сторонников ультраправых политиков Марин Ле Пен и Эрика Земмура очень похож на дискурс американского консервативного мегазвезды Бена Шапиро. На самом деле, переведенные видеоролики Шапиро и других консервативных авторитетов очень хорошо продаются на французском YouTube, а такие противоречивые фигуры, как Стивен Краудер и Эндрю Тейт, заменяются, скажем, Жюльеном Рошеди и Папасито.

Вторая отличительная черта консервативной онлайн-экосистемы - понимание потенциала возмущения для стимулирования вовлеченности (просмотров, лайков и комментариев). Возмущение относится как к форме, так и к содержанию. Содержание возмущает в том смысле, что оно намеренно неполиткорректно. Его цель - затронуть чувства, о чем свидетельствует печально известная фраза Шапиро "фактам наплевать на ваши чувства". Правые в интернете ориентируются на правила платформ, будучи уверенными, что всегда выйдут вперед. С одной стороны, они используют "собачий свисток" - закодированный язык, призванный донести сообщение до определенной аудитории и не показаться слишком проблематичным. Например, консерваторы часто выступают за "защиту детей", чтобы противостоять борьбе ЛГБТ-сообщества за свои права. Этот "собачий свист" позволяет им нести свои политические идеи в массы и соблюдать строгие правила социальных сетей по борьбе с ненавистью. Таким образом, они избегают запретов и демонизации, то есть удаления рекламы на их контенте, что приводит к снижению доходов. С другой стороны, они иногда используют язык вражды, добиваясь демонизации и запретов, чтобы обличить Big Tech как оруэлловскую полицию по борьбе со свободой слова.

С точки зрения формы, возмущение материализуется через заголовки и миниатюры видео, которые создаются таким образом, чтобы драматизировать проблему, о которой идет речь. Части заголовка пишутся заглавными буквами, пунктуация преувеличена, часто встречаются термины "принадлежит", "уничтожен", "разорван" и "унижен". Такая модель имитирует токсичную культуру дебатов, поскольку создает среду, в которой левые и правые в Интернете являются командами, постоянно сражающимися друг с другом, доказывая, что другая сторона не права и морально плоха.

Культура дебатов также была присвоена некоторыми левыми, которые считают необходимым участвовать в них, чтобы противостоять влиянию правых в Интернете. Они используют схожую эстетику "возмущения" и стремятся победить правых в их собственной игре. Безусловно, некоторые из этих материалов были эффективны для обличения таких женоненавистников, как Эндрю Тейт, и обеспечили необходимое развенчание идеологии консервативных мыслителей, таких как Джордан Б. Петерсон. К сожалению, это также усиливает культуру дебатов, которая в конечном итоге выгодна правым. Несмотря на их жалобы на цензуру и нападки на свободу слова, правые в Интернете в настоящее время доминируют на платформах социальных сетей по количеству присутствия, просмотров и вовлеченности. В финансовой поддержки таких структур, какThe Daily Wire, Prager U и частных доноров, они также могут рассчитывать на армию поклонников, которые превращают каждый созданный ими контент в ролики на YouTube, TikTok, Instagram и т. д., чтобы консервативные идеи распространялись по всему интернету.

Мужчины-консерваторы составляют большую часть экосистемы. Бен Шапиро уже упоминался как одна из ведущих фигур консервативной экосистемы в Интернете. Он стал одним из основателей издания The Daily Wire, которое является одной из самых влиятельных консервативных медиаструктур. Опираясь на капиталистическую бизнес-модель, которая адаптируется к требованиям онлайн-мира, The Daily Wire отличается от другого крупного консервативного некоммерческого учреждения, Prager U. Название "Университет Прагера" было навеяно одним из его основателей, Деннисом Прагером, консервативным радиоведущим, который часто враждовал с YouTube из-за серьезных случаев дезинформации. Тем не менее, канал Prager U на YouTube собрал миллионы подписчиков и более полутора миллиардов просмотров с момента своего создания в 2009 году. Сосредоточившись на коротком, анимационном, образовательном контенте, канал стремится представить консервативную точку зрения на историю, образование, политику и так далее. И The Daily Wire, и Prager U очень открыто говорят о своей политической программе. Они вкладывают или планируют вкладывать средства в детский контент, чтобы противостоять тому, что они называют "гендерной идеологией", и позволяют своим ведущим и гостям открыто говорить о своих религиозных убеждениях и идеологическом воспитании.

В середине 2022 года Daily Wire+, потоковая программа по подписке, связанная с The Daily Wire, приняла в свою команду нового члена: Джордан Б. Петерсон. Это сотрудничество стало последним шагом к объединению всех частей экосистемы онлайн-консерваторов. Джордан Б. Петерсон - невероятно популярнаяфигура на сайте , имеющая более 3,5 миллиона подписчиков в Twitter и 5,9 миллиона подписчиков на YouTube. Благодаря самопомощи и теологическому образованию Петерсону удалось завоевать популярность в первую очередь среди молодых людей, ищущих жизненные ориентиры. Его деятельность в качестве академика и гуру самопомощи, по словам видеоэссеистки Натали Уинн, является "троянским конем для реакционной политической повестки дня".

Одна из тем, регулярно поднимаемых мужской консервативной экосистемой, имеющая отношение к данной книге, - "кризис мужественности". Сторонники этой темы дают ей свободное определение - это борьба мужчин за адаптацию и развитие своей маскулинности в обществе, которое стремится изменить ее значение. Некоторые мужчины считают эти изменения необходимыми. Проблемы, которые с ними связаны, рассматриваются как возможность стать лучше. Для других (почему-то очень громких) мужчин такие перемены, навязанные феминизмом, противоестественны и приведут общество к краху. Недавнее возрождение "кризиса мужественности" в общественном дискурсе во многом является ответом на движение #MeToo. Это психологическая составляющая антифеминистской реакции. Однако исследователь Франсис Дюпюи-Дери показал, что в кризисе маскулинности нет ничего нового. Быстрый поиск в Интернете позволил ему понять, что он уже существовал в Древнем Риме, в английском и французском королевствах в конце Средневековья, снова в Англии в XVIII веке, во время Французской революции, в Германии в начале XIX века и к концу XX века, во Франции, США и британских колониях в конце XIX - начале XX века, между двумя мировыми войнами, в 1950-1960-х годах в США, Германии и СССР, а с 1990-х годов распространяется на Западе, в Магрибе, Марокко, Береге Слоновой Кости, Сенегале, Кении, Танзании, Дарфуре, в Латинской Америке, а такжев Японии, Китае, Бангладеш, Монголии, Палестине, Иране и Израиле.

Итак, мужчины постоянно находятся в кризисе? Существует большое несоответствие между чувством опустошенности мужчин и относительной властью, которую они занимают в обществе, как в общественной, так и в частной сфере. Так почему же эта риторика так хорошо работает? Ответ, который дают правые СМИ, заключается в том, что мужчины относятся к этому, и вы не можете отнять это у них, вы не можете диктовать им, как они должны относиться к своему существованию в мире. Конечно, но факты не заботятся о ваших чувствах, осмелюсь предположить. Нет проблем, отвечает профессор Ричард В. Ривз, автор книги "О мальчиках и мужчинах", цель которой - пролить свет на борьбу современного мужчины в школе, на работе и в семье.

Книга "О мальчиках и мужчинах" получила признание правых и либеральных критиков: наконец-то кто-то заговорил о падении мужчин. Книга начинается с предпосылки, что мы живем в постфеминистском мире. Далее автор утверждает, что появляется новая форма гендерного неравенства, поскольку женщины превосходят мужчин в различных сферах жизни общества, включая школу и университет. Хотя мужчины действительно отстают в некоторых областях, означает ли это, что мужчины как класс находятся в кризисе? Ривз не принадлежит к консервативной экосистеме, он либерал, но его позиция очень хорошо согласуется со стратегией консерваторов по патологизации социальных изменений, которые идут на пользу женщинам, в кризис мужественности. Как исследователь, Ривз мог бы проанализировать зафиксированные им диспропорции с помощью разных рамок. Тот факт, что он выбрал гендерный подход, означает, что, по его мнению, мужчины отстают в определенных областях именно из-за своего пола. Он хотел отдать предпочтение именно этой перспективе, но этот выбор имеет свои последствия. В самом деле он согласуется с дискурсом, возникшим в "маносфере" - сети мужских онлайн-сообществ, для которых характерны антифеминистские и сексистские убеждения . Они утверждают, что мужчины сталкиваются с дискриминацией в обществе и в своей жизни на основании того, что они мужчины. Подобный дискурс доходит до утверждения, что женщины идут по пути установления контроля над обществом. Итак, давайте проясним ситуацию. Мужчины по-прежнему обладают значительной социальной, экономической и политической властью, даже в тех областях, где женщины превосходят их по численности. Матриархата нет и не планируется.

Борцам за права мужчин и, соответственно, маносфере нет дела до либеральных нюансов и оговорок. Они примут все, что поможет им укрепить свою собственную повестку дня, и то, что такой респектабельный либерал, как Ривз, идет в их направлении, - это больше, чем они могли бы попросить. В то время, когда маносфера растет, когда феминизм атакуют со всех сторон, выбор Ривза сделать из мужского гендерного неравенства нечто, о чем можно думать и теоретизировать, вызывает беспокойство, поскольку дает людям еще один повод обвинить во всем женщин. Как мы увидим на протяжении всей этой книги, либеральная тенденция рассматривать реакционные точки зрения как легитимную основу для размышлений и дебатов приводит к стандартизации этих самых точек зрения.

В социальных сетях кризис мужественности выражается во внимании и сочувствии к "одиноким, неженатым мужчинам" и растущем отвращении к "разборчивым женщинам". Гетеросексуальные мужчины описываются как дезориентированные, неспособные встречаться или строить отношения с женщинами. В "постфеминистском" мире, в котором мы живем, одинокие мужчины стали "маргиналами". Влияние одиночества как на молодых мужчин, так и на женщин неоспоримо. Однако то, как его часто сводят к мужской проблеме, а затем используют в антифеминистских целях, вызывает тревогу. Именно с помощью риторики о кризисе мужественности консервативная онлайн-экосистема привлекает к себе все большее числомолодых мужчин. Как только они становятся на правильный алгоритмический путь, им не требуется много времени, чтобы стать политически радикальными.

Женская часть экосистемы онлайн-консерваторов менее однородна. Женщины делятся на две взаимосвязанные группы: сфера образа жизни и политическая сфера. Здесь мы сосредоточимся на политической сфере, поскольку сферу образа жизни мы проанализируем в главе 2. Социально-политические комментаторы Кэндис Оуэнс, Михаэла Петерсон и Бретт Купер - самые влиятельные люди в этой сфере. Некоторые из этих женщин относят себя к консерваторам, другие - к либертарианцам, а иногда и к тем, и к другим. В своей сфере они одновременно воспринимаются как представительницы консервативных женщин и вне категории "женщины". Их роль заключается в том, чтобы подкреплять тезисы консервативных мужчин и выглядеть такими же женоненавистниками, как и они. Будучи приглашенной на подкаст The Full Send, Кэндис Оуэнс постоянно повторяла молодым ведущим-мужчинам, как сильно она ненавидит современный феминизм, потому что он отказывается признавать биологические предрасположенности мужчин и женщин. В качестве доказательства она приводила пример своих школьных подруг, которые от природы занимались коммуникациями и модой. Она также добавила, что женщины хотят быть замужем и иметь детей, что феминизм вытеснил женщин с кухни и сделал их несчастными. Ее жалобы перекликаются с популярным манифестом Элизабет Эллиот 1976 года "Позвольте мне быть женщиной", в котором она объяснила, что феминизм исказил то, что значит быть женщиной, заставив женщин принять мужские критерии. Она не называла это кризисом женственности, но я не удивлюсь, если консервативные женщины начнут использовать эту фразу. Let Me Be a Woman подразумевает, что есть только один правильный способ быть женщиной, естественный способ. Интересно, что Кэндис Оуэнс одновременно разделяет мнение Эллиот и противоречит. Конечно, она замужем, у нее есть дети, но у нее также есть успешная карьера за пределами кухни и люди, на которых она может переложить домашние обязанности. Она не может быть авторитетным представителем (консервативных) женщин - группы, к которой она обращается, используя местоимения "они/они" чаще, чем местоимения "мы/мы". Обладая общественным влиянием и финансовой независимостью, Кэндис Оуэнс, Бретт Купер и Михаила Петерсон являются исключениями из своего собственного определения того, какой должна быть женщина.

В книге "Ответный удар" журналистка Сьюзан Фалуди использовала подборку интервью, взятых ею у ведущих антифеминисток 1980-х годов. Среди них была Беверли ЛаХей, американская христианская консервативная активистка, которая в 1979 году основала организацию "Заботливые женщины Америки" в Калифорнии. Как Оуэнс и Эллиот, ЛаХей утверждала, что женщина принадлежит к домашней сфере и что не в ее природе быть амбициозной. Однако Фалуди не узнала ЛаХей в этом определении, поскольку помнила, как вошла в Овальный кабинет, где увидела большой флаг, установленный рядом со столом, розовые шторы, визитные карточки и фотографию, на которой она пожимает руку Рональду Рейгану. Она узнала, что никому в организации не разрешается разговаривать с Лахайе без ее разрешения, а также что консервативная женщина только что назначила себя пожизненным президентом (типичное поведение босса).

На вопрос журналиста о том, что движет ЛаХей и какова ее философия, Фалуди ответил, что "движет [ЛаХей] человеческая потребность быть вовлеченным в общественный мир, ощущать общественную жизнь и чувствовать, что ты являешься ее частью, и что ты производишь какие-то изменения". Беверли ЛаХей нашла способ получить свой торт и съесть его: остаться частью консервативной христианской общины и приобрести влияние как личность, участвуя в общественной жизни. Сегодняшние консервативные женщины в Интернете идут по стопам ЛаХей. Они работают над тем, чтобы женщинам было все труднее реализовать себя в жизни и карьере.

Теперь, когда все термины определены, наконец-то пришло время перейти к названию этой части - "Идеальная женщина" - классная, желанная, подходящая для подруги или даже для брака. Чего мы ждем от нее? Как мы хотим ее создать?

В борьбе за респектабельность чернокожая газета The Colored Man в 1902 году утверждала, что раса не может возвыситься над своими женщинами. Степень респектабельности женщин используется как зеркало, отражающее благополучие пары, семьи или общины, а также общества в целом. Женщины знают это слишком хорошо, они веками саморегулировали себя - свое тело, сексуальность, внешность, речь, профессии, - чтобы сохранить каждую ячейку общества. В либеральных обществах феминистские движения освободили женщин от многих навязанных им императивов. Они также разрушили некоторые материальные условия, которые лежат в основе их угнетения. Однако эти достижения систематически наталкиваются на консервативную реакцию, стремящуюся восстановить "естественный порядок вещей". Как уже говорилось, в первой части мы попытаемся охарактеризовать регулирование женственности в Интернете, сначала рассмотрев падение всех форм контента о девушках-боссах, а вместе с ним и идеи работы как освобождения. Затем мы рассмотрим, как сторонники традиционного образа жизни используют контент о стиле жизни, чтобы стать новой контркультурой.

Глава 1. Что происходит, когда работа перестает быть синонимом освобождения?

Девушка-босс Фашизм Феминизм

23 сентября 2022 года издание Politico Europe написало в своем твиттере:

В 1992 году 15-летняя школьница отправилась в местное отделение ультраправого Молодежного фронта в Риме. Мужская группа радикалов встретила ее с недоумением. Тридцать лет спустя Джорджия Мелони стала первой женщиной-премьер-министром Италии.

Джорджия Мелони определяет себя как "итальянка, христианка, женщина, мать", а не как "гражданка х, пол х, родитель 1, родитель 2". Она хочет вернуть консервативные ценности, поскольку считает, что ее страна находится в состоянии культурной войны. Ее партия, Fratelli d'Italia ("Братья Италии"), ассоциируется с неофашистскими группировками, которые восходят к эпохе Муссолини. В сорок пять лет голубоглазая блондинка изображается в СМИ как девушка-босс. На самом деле, твитPolitico Europe - хороший пример того, как фильтр "босс-девушка" волшебным образом отменяет все, что хоть отдаленнопроблематично. Сама Хиллари Клинтон приветствовала потенциальную победу Мелони, заявив, что "каждый раз, когда женщина избирается на пост главы государства или правительства, это шаг вперед". Представительство имеет значение, это правда. Но политическая программа Мелони имеет большее значение, и она, как оказалось, направлена против прав женщин.

Слово "girlboss" в феминизме "girlboss" происходит от названия книги-бестселлера предпринимателя Софии Аморузо "#Girlboss", вышедшей в 2014 году. Превратившись в хэштег, "girlboss" стал экспоненциально расти в сети, появляясь в постах, видеороликах, подкастах и даже вдохновил на создание телесериала Netflix. Girlboss стала синонимом расширения прав и возможностей женщин на рабочем месте. Она надеялась устранить пробелы в представительстве женщин на руководящих и управленческих должностях с помощью ободряющих и мотивирующих цитат. В итоге Girlboss вызвала критику за маркетинговую привлекательность и оторванность от реальности работы. Проблема, лежащая в основе феминизма в духе "girlboss", заключается в том, что он уделяет чрезмерное внимание расширению прав и возможностей личности, не задаваясь вопросом о том, как она оказалась на своем месте, какова природа ее власти и как она ее использует. Например, Мелони решительно выступает против "розовых квот", которые помогают устранить разрыв в представительстве мужчин и женщин во всех отраслях рабочей силы. Напротив, она - как Тэтчер и многие другие консервативные "девочки-боссы" после нее - ценит заслуги и утверждает, что у заслуг нет пола. Мелони хвасталась, что ее партия - единственная, в которой несколько женщин занимают руководящие посты. Точно так же во Франции в Национальном объединении Марин Ле Пен на руководящих постах необычно много геев по сравнению с другими политическими группами. Однако женщины и геи из ультраправых партий не политизируют свою идентичность. Их соответствие традиционным ценностям делает их безопасными и даже приносит пользу их политической группе, позволяя им казаться менее экстремальными, а значит, более избираемыми.

Несмотря на то, что феминизм "girlboss" может выглядеть инклюзивным, он увековечивает культуру угнетения. Как заявила Белл Хукс в книге "Все о любви", "несокрушимая личность, которая ни на кого не может положиться, - это фигура, которая может существовать только в культуре господства".5 Капиталистические феминистки стремились доказать, что женщина может делать все, что делает мужчина: руководить, вести переговоры, добиваться уважения, зарабатывать много денег, и все это проделывать. Их призыв набрал силу после выхода книги бывшего главного исполнительного директора Facebook Шерил Сэндберг "Бережливость", в которой она объясняет, что женщины сами виноваты в том, что их не представляют на руководящих должностях. Она сформулировала три правила, которые помогут им изменить ситуацию:

1)Сядьте за стол

2)Сделайте своего партнера настоящим партнером

3)Не уходите раньше времени

Правило номер один заключается в том, чтобы заставить женщин делать то, что уже делают мужчины: договариваться о начальной зарплате, просить о повышении, буквально сидеть за столом, задавать вопросы и отвечать за свой успех. Правило номер два касается личного: работающие пары должны стать партнерами в воспитании детей, заботиться о них, чтобы женщины могли найти лучший баланс между работой и личной жизнью. Наконец, правило номер три призывает женщин не откладывать карьеру на потом, как только в их голове появляется перспектива создания семьи. Она говорит им, что такое поведение может привести к тому, что они упустят повышение, которое может быть предложено коллеге-мужчине. После просмотра соответствующего выступления на TED Talk я проверила раздел комментариев, чтобы узнать, кто комментирует и что аудитория получила от видео. Пока я пишу, в верхней части раздела комментариев можно найти комментарии мужчин и женщин, которым понравилась беседа. Один из зрителей-мужчин сказал:

Что мне особенно нравится в этой речи, так это то, что она не обвиняет мужчин, а указывает на то, что женщины подсознательно предпочитают не быть напористыми, и говорит о том, что женщины должны сами себе сказать, что нужно стремиться к вершине, если они хотят быть на вершине. В то время как мужчины уже делают это.

Подобные комментарии не удивительны. Сэндберг расстилает красную ковровую дорожку для таких дублей. На самом деле, постоянное сравнение мужчин и женщин, основанное на предпосылке, что мужчины все делают правильно, а женщины - нет, ни разу не было нюансировано Сэндберг в ее выступлении. Честный подход к проблеме разрыва в представительстве должен был бы, по крайней мере, включать в себя то, что рабочее место - это среда, которая исторически была создана мужчинами для мужчин. Некоторые женщины хорошо работают в таких структурах, потому что они обладают более напористой личностью, что характерно для большинства мужчин, а большинство женщин воспитывают в духе сдержанности. Отказываясь учитывать эту реальность, практические советы Сэндберг выглядят несколько унизительными. Он поддерживает идею о том, что ценность женщины на рабочем месте зависит от ее способности вести себя как мужчина. Как видно из комментариев к видео, многим мужчинам понравилась ее речь, потому что она снимает с них вину за то, что они воплощают патриархат на женщинах. Сэндберг отличается от феминисток, которые стремятся изменить правила системы или ввести программы позитивных действий. Она выступает за равенство возможностей, а не за равенство результатов. Если бы жизнь была гонкой, равенство возможностей означало бы, что все мы стартуем с одной линии, независимо от расы, класса, пола, здоровья и т. д., и лучшие из нас финишируют первыми. С другой стороны, равенство результатов позволяет отказаться от идеи, что жизнь - это гонка, и просто стремится к тому, чтобы все люди, независимо от их конкретной идентичности, получали примерно одинаковые условия жизни и уровень благосостояния.Сэндберг понимает,что женщинам приходится преодолевать больше препятствий из-за своего пола, но считает, что они должны делать это, начиная с той же линии, что и мужчины. В итоге Сэндберг воплощает в себе форму умеренного, индивидуалистического феминизма, который превращает негодование по поводу гендерного неравенства в осуждение других женщин.

Не поймите меня неправильно, я согласна с тем, что на индивидуальном уровне женщин нужно поощрять просить о повышении, что они не должны чувствовать, что не могут сесть за стол переговоров. Однако необходимо отвлечься от чисто индивидуалистического подхода и переосмыслить всю проблему. Во-первых, хотя Сэндберг повезло работать в среде, где к женщинам относятся более или менее одинаково с мужчинами, гендерная дискриминация на рабочем месте все еще очень распространена. К этой реальности добавляются потенциальные предубеждения коллег, клиентов и партнеров, которые также могут повлиять на успех на работе. Социолог Пьер Бурдье в 1970-х годах ввел в обиход фразу "символическое насилие", чтобы обозначить эту форму нефизического насилия, которая позволяет властным отношениям воспроизводиться без каких-либо препятствий. Например, в его книге "Мужское господство" исследуется, как язык отражает неравные властные отношения между мужчинами и женщинами. Немецкий социолог Беате Крайс развила работу Бурдье и показала, что символическое насилие можно обнаружить в том, как мы изображаем женское поведение как слабое: "бегать как девочка", "играть как девочка". Бурдье подчеркнул, что символическое насилие не является систематически преднамеренным и поэтому может воспроизводиться людьми, которые сами являются жертвами этой формы насилия. Сюрреалистический фильм "Извините, что беспокою вас" режиссера Бутса Райли предлагает хороший пример того, как выглядит символическое насилие. Фильм рассказывает о Кассиусе Грине, молодом чернокожем человеке, пытающемся свести концы с концами. В конце концов он устраивается на работутелемаркетологом, но не может добиться успеха, пока пожилой чернокожий коллега Лэнгстон не советует ему использовать свой белый голос. Кассиус следует совету и быстро становится одним из лучших работников компании. Белый голос" воспринимался как привлекающий внимание, успокаивающий, а значит, с большей вероятностью приводящий к продажам.

В 2015 году Джессика Гроуз, журналистка New York Times и ведущая подкастов, призналась, что часто получает электронные письма с жалобами на то, что она говорит свысока, что делает ее похожей на "девочку из долины". Подразумевалось, что она должна углубить голос, чтобы понравиться своей аудитории. За пять лет до этого социолог Икуко Патрисия Юаса изучала схожее явление, которое она назвала "скрипучим голосом", а сейчас оно широко известно как "вокал-фри" среди молодых женщин. Если вы не знаете, что это такое, можете зайти на YouTube и набрать "1 Minute of Kim Kardashian Vocal Fry". Вокальный фрай был интерпретирован как качество голоса, характеризующее мужественность и авторитет. Исследователи предположили, что женщины стали использовать его, чтобы сделать свой голос глубже и звучать более серьезно или властно. Голосовой фрай - одна из многих стратегий, используемых женщинами для достижения легитимности, естественная реакция на воспринимаемый недостаток напористости в их манере подачи себя. Однако более поздние исследования призывают женщин отказаться от использования скрипучего голоса, поскольку он делает их менее компетентными, заслуживающими доверия, образованными, привлекательными и пригодными для работы. Таким образом, использование женщинами скрипучего голоса - это одновременно и ответ на символическое насилие, которому они подвергаются, принимая свой статус более хрупкой личности, и новый источник насмешек.

Вторая причина, по которой капиталистический феминизм не является решением проблемы улучшения условий жизни женщин на рабочем месте, заключается в том, что он основан на предположении, что успех женщины в жизни сводится к ее успеху на работе. Как отметила Доун ФостервLean Out, своем ответе на книгу Сэндберг Lean In, капиталистические феминистки склонны сводить жизнь женщины к работе и рождению детей. В социальных сетях и прессе женщины, которые возвращаются на работу через несколько дней после родов, систематически прославляются. Французский политик правого толка Рашида Дати оказалась в центре внимания, когда вернулась к работе в качестве министра юстиции всего через пять дней после родов. Бринн Путнам, основательница технологичной фитнес-компании MIRROR, была приглашена на CNBC, чтобы рассказать о своем пути к получению финансирования в размере 3 миллионов долларов с больничной койки в день рождения сына. Фостер выразила сожаление, что Сэндберг не рассматривает возможность эмоциональной, политической, социально активной жизни вне работы и деторождения. На самом деле существует множество форм работы вне капиталистического рынка: образование, волонтерство, забота о своем окружении - все это вполне приемлемые формы работы. Они не менее (если не более) полезны для общества, чем занятие тем, что антрополог Дэвид Грэбер назвал "фиговой работой". Конечно, структура нашей экономики и потребность в финансовой безопасности не позволяют отказаться от капиталистического подхода к работе. Однако мы можем коллективно изменить эту систему так, чтобы это стало не привилегией, а правом.

Третья причина, по которой капиталистический феминизм не является ответом, заключается в том, что увеличение числа женщин, возглавляющих капиталистические компании, не является поводом для радости. Либералы часто отстаивают идею о том, что для достижения прогресса и равенства необходимо изменить систему изнутри. Хотя Сэндберг, вероятно, не стала бы использовать эти слова, она примерно то же самое подразумевает. Но действительно ли мы можем сломать систему изнутри, по одному повышению? Просьба о повышении зарплаты или продвижении по службе требует переговоров, а значит, вы должны показать, почему вы этого заслуживаете. Какую дополнительную ценность вы принесли компании? Я размещаю видео на платформе, которая забирает 45 % доходов от рекламы, которую я генерирую. Я считаю это несправедливым, но если бы я пошел и договорился с YouTube о лучшем проценте, они, вероятно, спросили бы меня, почему они должны увеличить мою ставку. Что я сделал такого, что заставило бы меня заслужить это? Ответ, что это просто несправедливо, не сработает, потому что все остальные получают те же 55 % дохода и не жалуются. Если я скажу, что привлекаю людей на их платформу своими видео и другим контентом YouTube, который рекомендую, они, вероятно, ответят, что другие авторы делают это лучше, чем я. Я не могу выиграть эту битву в одиночку, и, честно говоря, даже если бы я это сделал, как бы я себя чувствовал, зная, что другим авторам по-прежнему платят несправедливо? То, чего можно добиться в одиночку, очень ограничено по сравнению с тем, чего можно добиться в составе более крупной структуры, отстаивающей схожие интересы. Вот почему профсоюзы существуют и так важны.

Союз девушек-боссов: Альтернатива?

В своей книге "Заставьте боссов платить: Why We Need Unions" ("Почему нам нужны профсоюзы") Ева Ливингстон опровергла идею о том, что профсоюзы нужны белым мужчинам среднего возраста, и предложила более молодым и разнообразным слоям населения вступать в профсоюзные советы или создавать их, если на их рабочем месте таковых нет. Она страстно объяснила, что "профсоюз [...] - это солидарность, представительство, защита, пропаганда [...] это надежда и оптимизм, ярость и справедливость". Ева ясно дает понять: лучше обеспечить достойную зарплату ста сотрудницам, чем добиться повышения одной женщины до генерального директора.

Профсоюзы - это наш лучший шанс получить лучшую компенсацию за созданную нами ценность, бороться с дискриминацией, обеспечить гарантии занятости и справедливую оплату труда не только для тех немногих, кто может этого требовать, но и для всех работников. Профсоюзы сейчас тоже крутые. Некоторые утверждают, что они пришли на смену девушкам-боссам. 5 января 2022 года @pegasiforpoliceabolitionнаписал в твиттере: "С девочками-боссами покончено.2022 год- это год союза девушек". Ева Ливингстон сама написала статью, направленную на отмену "Girlboss" и замену его "девушками-работницами мира девушек". В ней она утверждала, что женщины - особенно представители поколения Z и миллениалы - недовольны работой и что "Girlbossing" - это ответ на все их проблемы. Ее статья последовала за интернет-движением 2021 года "Я не мечтаю о работе", которое собрало множество свидетельств молодых работниц, не желающих выполнять типичную работу 9-5. Это движение получило свою долю критики, поскольку, опять же, ответом на проблему часто было стать фрилансером, быть собственным боссом, но хорошим/этичным! Поэтому Girlunion стремится предложить альтернативное решение. Он надеется направить чувство неудовлетворенности и желание перемен на защиту интересов работников. Основанный на переосмыслении термина "девушка-босс", "Girlunion" надеется обратиться к женщинам, работающим во всех секторах экономики, любого класса и происхождения. Как и "девушка-босс", она хочет расширить права и возможности работниц, но, в отличие от "девушки-босса", она отвергает подход капиталистических феминисток, основанный на "просачивании денег". Доун Фостер назвала книгу Сэндберг "Lean In" манифестом немногих. Она пришла к выводу, что "выход" из корпоративной модели - более эффективный способ добиться перемен, чем "вхождение". Она хотела, чтобы феминизм отошел от своей либеральной, пастельно-прогрессивной, "просачивающейся" повестки дня и вернулся к главному - признанию и исправлению материального и политического неблагополучия женщин.

С учетом этой цели girlunion, как правило, выглядит противоречиво. Он стремится сделать феминизм рабочего класса крутым, переприсваивая то, что сделало крутыми девушек-боссов. Стратегия использования идентичности (в данном случае женской) в качестве объединителя исторически была эффективной в расширении социальных движений и достижении успехов. Однако движения, основанные на идентичности, часто поглощаются структурами, которым они пытаются противостоять.

Такие хэштеги, как #blacklivesmatter, #bodypositivity и #girlpower, встречающиеся на страницах активистов, быстро попали в рекламные кампании корпораций. Red-washing, как это теперь называется, использует язык и эстетику социальных движений, чтобы придать бренду видимость прогрессивности. Таким образом, корпорации превращают активизм - быть феминисткой, выступать против изменения климата - в нечто забавное, в то, что можно купить. Возможно, вы помните кампанию Pepsi, в которой модель Кендалл Дженнер вышла на акцию протеста, чтобы предложить банку Pepsi полицейскому, превратив тем самым Pepsi в миротворца. Gillette также призвал мужчин отказаться от токсичной маскулинности в рамках своей кампании, вдохновленной #MeToo. Такая форма дружественного капитализму прогрессивизма дерадикализирует социальную справедливость и придает блеск активизму. Проблема не столько в том, что это недостаточно далеко - никто не ждет от корпорации радикальности, - сколько в том, что это мешает нам идти дальше. Я имею в виду, что она закрепляет идею о том, что мы можем решить все проблемы с помощью этического капитализма. Что этический капитализм - это реалистичный прогрессивный вариант.

Когда я думаю о Girlunion, я думаю о том, что Girlpower встречается с Рози Риветер - сочетание, которое создано для того, чтобы быть поглощенным капитализмом. Girlunion сохранила инфантилизирующий, девчачий аспект girlboss, который многим не понравился из-за того, как деполитично и гетеронормативно он звучал. Статья Евы Ливингстон о girlunion попала на страницу журнала о моде и культуре i-D в Instagram. Забавно, что она последовала за публикацией обложки неожиданного номера i-D с изображением главной девушки-босса Ким Кардашьян неоднозначно заявила, что в наши дни женщины не хотят работать

Хотя это шаг в правильном направлении, тенденция "girlunion" может быть неприемлема для "99 %" женщин. Поэтому Доун Фостер предпочла использовать фразу "феминизм рабочего класса", но опять же, может ли большое количество людей идентифицировать себя с ним? Что мы понимаем под "рабочим классом"? Сиделка, живущая в пригороде Ливерпуля, несомненно, будет восприниматься и, конечно, идентифицироваться как рабочий класс. Но как насчет, скажем, библиотекаря с высшим образованием, живущего в Дублине? В одном из отрывков книги "Прекрасный мир, где ты? Салли Руни исследует, что значит быть представителем рабочего класса в XXI веке. В нем ее героиня Эйлин, библиотекарь с высшим образованием, живущая в Дублине, предполагает, что она - рабочий класс, на что другой персонаж, Гэри, с горечью отвечает, что рабочий класс - это не мода, а самосознание. Тогда Эйлин спрашивает его, каким образом то, что она отдает половину своего дохода в аренду, не владеет никакой собственностью и подвергается эксплуатации со стороны босса, не делает ее частью рабочего класса.

Если феминизм рабочего класса хочет развиваться внутри феминистского движения и стать его главным источником вдохновения, то необходимо расширить определение рабочего класса, чтобы больше людей могли себя с ним идентифицировать. Во Франции, например, наша система классового деления побуждает нас идентифицировать себя как средний класс. Категория нижнего среднего класса вынуждает семьи с низким уровнем дохода и некоторых образованных работников (таких как Эйлин) оставаться в пузыре среднего класса. С другой стороны, работники с высокими доходами неохотно относят себя к высшему классу. Вместо этого они предпочитают ярлык "верхний средний класс". Вера в существование почти всеобъемлющего среднего класса, символа социальной мобильности, мешает людям, которые работают ради заработка и видят, как большая часть их дохода уходит на удовлетворение их основных потребностей, развивать сознание рабочего класса.

Феминизм рабочего класса также должен столкнуться с нежеланием женщин рабочего класса идентифицировать себя как феминисток. Такое нежелание коренится в том, что феминистское движение исторически возглавлялось буржуазными белыми женщинами, а это не то, с чем идентифицируют себя женщины рабочего класса - многие из которых имеют цвет кожи. Признание этих межсекторных идентичностей в феминизме помогает разрушить вертикальность движения и вместо этого способствует формированию коллектива различий. Другими словами, феминизм не может быть амбициозным, если он не готов ликвидировать свой собственный дисбаланс власти.

Неудивительно, что корпоративный мир интегрировал концепцию межсекторности, проводя семинары для повышения осведомленности сотрудников и руководителей. Это удобно сводит межсекторность к пониманию того, что люди обладают многомерными идентичностями и что каждый может испытывать различные уровни дискриминации на основе этих идентичностей. Но капиталистическая версия межсекторности помогает лишь избранным войти в 1%. Именно это и произошло с феминизмом "Девочка-босс" - движением, которое поощряло (преимущественно) белых женщин вступать в мужские круги и становиться высокооплачиваемыми боссами или менеджерами. (Аболиционистка Соджорнер Трут проложила путь к материализации этой концепции, когда задала вопрос "Разве я не женщина?" на съезде за права женщин в 1851 году, подчеркнув тем самым свою особую идентичность как чернокожей женщины.) Правда, основательница концепции межсекторальности, чернокожая исследовательница Кимберле Креншоу, на самом деле не включала капитализм и класс в свой первый анализ. Однако феминистские мыслители, пришедшие до и после нее, сделали это. Они утверждали, что смысл межсекторальности заключается в том, чтобы помочь нам определить различные формы угнетения, с которыми сталкиваются люди, с целью их полного уничтожения. Другими словами, истинное освобождение не может быть достигнуто, если будет устранено только классовое неравенство, или только расовое неравенство, или только гендерная дискриминация станет неактуальной. Например, философ Кьяра Боттичи напоминает сторонникам межсекторальности о давней феминистской традиции, которая последовательно выступает за ликвидацию всех форм господства, что она называет "анархафеминизмом".

Социалистический феминизм, анархафеминизм. Это большие страшные слова, которые подразумевают, что верить в то, что мы можем исправить капитализм, бесплодно. Но если мы не будем готовы относиться к этим вариантам более серьезно, подлинного освобождения для всех не произойдет, и все формы радикализма будут постепенно поглощаться капитализмом.

Пастельный прогрессивизм

В видео, в котором Ким Кардашьян провокационно заявила, что женщины в бизнесе не хотят работать, она и члены ее семьи также оглянулись на то, чего они добились благодаря своему телевизионному реалити-шоу. Крис Дженнер подчеркнула, что им удалось пролить свет на такие проблемы, как положение бездомных в Лос-Анджелесе и тюремная реформа, - вещи, которые их "действительно волнуют". Я не берусь судить о намерениях Кардашьян, но точно так же я не берусь в четырех абзацах объяснить, почему все это звучит довольно комично. Политическое сознание сегодня используется для отвода критики. Оно создает видимость прогрессивизма. Однако не потому, что девушка-босс политически сознательна, она больше не жадная капиталистка.

В декабре 2021 года Молли-Мэй Хейг, недавно назначенная креативным директором компании PrettyLittleThing, в подкасте Стивена БартлеттаThe Diary of CEO заявила, что "если сильно захотеть, то можно этого добиться", в ответ на критику, которую она получила за слова "у всех нас в сутках одинаковые двадцать четыре часа". Тот факт, что она была молодой женщиной, пришедшей с телевизионного реалити-шоу, сделал ответную реакцию несправедливо более масштабной и неприятной, чем мы обычно видим, но в глубине души критика была справедливой. Другой молодой гостьей подкаста стала Грейс Беверли, которая, как следует из названия эпизода, построила "многомиллионную империю в 24 года". Выпускница Оксфорда и фитгерл (то есть человек, для которого фитнес и тяжелая атлетика являются важной частью жизни), ставшая генеральным директором, она с самого начала была уверена, что будет делать все правильно. Например, ее бренд активной одежды Tala - это экологичное и этичное производство. В подкасте Стив Бартлетт задал ей кучу вопросов, которые могли бы превратиться в ситуацию типа "Молли-Мэй": "Каковы ваши секреты успеха?" "Как много вы работаете?" и т. д. Каждый раз Беверли уклонялась от простого ответа и напоминала Бартлетту, что помимо упорного труда она обладает определенной долей привилегий и ей повезло. Грейс Беверли, как и многие предприниматели поколения Z и миллениалы, - мастера языка пастельного прогрессивизма. Они стремятся стать самыми этичными из всех возможных, оставаясь при этом в списке Forbes "30 до 30".

Пастельный прогрессивизм - который может принимать форму pink-washing, green-washing, woke-washing и т. д. - проявляется не только в отношениях между компанией и ее клиентами. Она также отражается в отношениях между работодателями и сотрудниками через red-washing. Распространенным примером такой практики является спонсирование канадскими корпорациями образования, искусства или культуры коренных народов, чтобы скрыть пагубное поведение и историю колониализма. Сегодня определение red-washing расширилось и стало означать продвижение левых ценностей, чтобы заинтересовать потребителейи работников. Действительно, мы достигли того момента в истории капитализма, когда руководители компаний Кремниевой долины говорят о том, как марксизм влияет на их этику лидерства. Ли Цзинь, венчурный капиталист и криптоэнтузиаст, построившая свой бизнес на экономике творцов, относится к числу таких людей. В интервью, которое она даNew York Times, Цзинь описывается как "агрессивно выступающая за трудящихся". Она считает, что "творцы должны получить те же права, что и другие работники", и рассматривает развитие криптовалют как средство для достижения этой цели.

Во-первых, если бы Карл Маркс был жив, я не думаю, что он был бы поклонником криптовалют. Во-вторых, Ли Цзинь делает то, что делает, - она "отмывается". Если мы сравним то, что говорит Ли Цзинь, с тем, что она делает, мы столкнемся с множеством противоречий. Во время своего выступления перед аудиторией стартаперов, инвесторов и энтузиастов креативной экономики она подчеркнула, как важно инвестировать в креаторов и молодых предпринимателей. Но когда мы посмотрим на стартапы, в которые инвестирует ее венчурная фирма, мы поймем, что большинство из них являются посредниками - платформами, которые получают долю от доходов креаторов, как YouTube, TikTok, Instagram, OnlyFans и т. д. Так что нет, на самом деле ей плевать на создателей контента вроде меня, она хочет выкачать из нас побольше денег. Никакой отдачи создателю, но успешная попытка отмыться.

Криптосообщество, к которому принадлежит Ли Цзинь и на котором он зарабатывает, любит изображать себя прогрессивным на всех уровнях. Самая популярная криптовалюта, биткойн, была создана в ответ на кризис ипотечного кредитования 2008 года. Это децентрализованное средство обмена, которое стремится бросить вызов традиционным валютам (таким как доллар США, фунт стерлингов, евро и т. д.), регулируемым центральными властями. Воодушевленные криптоутопией, знаменитости быстро вскочили на волнорез и начали ее продвигать. Одним из самых смешных моментов крипто-сумасшествия знаменитостей стала реклама Мэтта Дэймона для биржевой платформы Crypto, озаглавленная, как латинская пословица, "Удача благоволит храбрым", в которой актер сравнил криптовалюту с космическими открытиями и прочим. Женщины-знаменитости тоже заинтересовались. Риз Уизерспун, Пэрис Хилтон, Гвинет Пэлтроу, Кэти Перри, Мила Кунис и другие подтолкнули женщин присоединиться к миру криптовалют и инвестировать в NFT. NFT (non-fungible token) - это цифровой актив, который, например, может принимать форму произведения искусства, которым можно владеть, покупать и продавать, как физическим произведением искусства. В 2021 и 2022 годах NFT стали сенсацией. Каждая знаменитость и ее мать должны были обладать ими. В интервью и на телешоу знаменитости демонстрировали своих NFT-обезьян, как будто они были самыми крутыми и авангардистскими людьми на Земле. Например, Пэлтроу и Кунис участвовали в Zoom-встречах, на которых предлагали участникам браслеты NFT besties. Кэти Перри также выложила в Instagram пост о том, как она побывала на мероприятии FTX (FTX - одна из ведущих криптовалютных бирж, подавшая заявление о банкротстве в конце 2022 года) и пожала руки Биллу Клинтону и Тони Блэру. Свой пост она озаглавила следующим образом:

LISTEN UP LADIESЗнаете ли вы, что женщины составляют всего 7% криптовалютного мира!? ПОЧЕМУ МЫ НАСТАИВАЕМ НА КРИПТОВЫХ КРУГАХ

LETS GET THAT BAG OK

Журналистка Washington Post Ниташа Тику назвала этих знаменитостей "криптодевушками-боссами". На самом деле, похоже, что большинство из них получали финансовую компенсацию за продвижение криптовалют и НФТ и/или извлекали выгоду из того, что больше людей инвестировали в криптовалюты, способствуя росту их стоимости. Женщины - не единственная группа, против которой направлены криптовалюты. Цветные люди, ЛГБТК+ и молодые представители рабочего класса также призывались присоединиться и "получить этот пакет". Однако обещание криптовалют совершить революцию в финансовом мире и вернуть власть людям было лишь аргументом для продажи. Криптовалюты глубоко неравны, потому что власть человека пропорциональна количеству криптовалют, которыми он владеет, и угадайте, у кого их больше всего? У людей, которые уже построили свое богатство за пределами криптовалютного мира - многие из них пришли из Big Tech. Итак, если подытожить несколькими словами: криптовалюты - это либертарианская утопия для уже состоятельных людей. Крипто-боссы, как и другие девушки-боссы, использовали политическое сознание, чтобы заработать свое право на воровство. На самом деле, когда в 2022 году NFT потерпели неудачу, а криптовалютный рынок потерял обороты, знаменитости перестали их продвигать. Риз Уизерспун, которая выбрала NFT World of Women в качестве фотографии своего профиля в Twitter, вернулась к обычной фотографии и больше не говорит о NFT в своей ленте. Ким Кардашьян пришлось заплатить более 1 миллиона долларов за то, что она не раскрыла информацию о плате, полученной за рекламу криптоактива в Instagram. Наконец, выяснилось, что FTX - это мошенничество. Внезапно никто не захотел больше участвовать в ней, а те, кому сказали верить в нее, сильно поплатились.

В заключение хочу сказать, что девушка-боссLean In, политически сознательная девушка-босс, криптодевушка-босс или любая [вставить прилагательное] девушка-босс считалась идеальной женщиной с момента возникновения неолиберализма и в какой-то мере будет считаться таковой и впредь. Тот факт, что она одновременно является производительным работником и, в какой-то момент своей жизни, матерью, означает, что она выполняет все роли, которые ожидает от нее капиталистическое общество. Целевой аудиторией контента girlboss являются интернет-пользователи миллениалов и поколения X. Если вы наберете в Google "millennial aesthetic", то в итоге получите нечто, очень напоминающее "girlboss aesthetic".Последняя узнаваема по использованию пастельных тонов, мрамора и мотивирующих цитат на ежедневнике, главном экране компьютера, магнитах на холодильнике, обоях в ванной - везде. Если вы все еще не можете представить, как это выглядит,YouTube видео Гвинет ПэлтроуArchitectural Digest 2022 годаи ваше любопытство будет более чем удовлетворено. С другой стороны, пользователи поколения Z не так сильно относятся к стилю жизни и эстетике девушек-боссов. Они осознали токсичность культуры хастла - а именно тенденцию превозносить продуктивность и финансовый успех, пренебрегая своим психическим здоровьем. Но девушка-босс не может исчезнуть, она приспосабливается. Учитывая критику со стороны пользователей поколения Z, новая версия girlboss стала более ориентированной на заботу о себе. Однако суть проекта осталась прежней: человек должен стать лучшей версией себя для личного и карьерного роста.

Эта девушка и альтернативная самопомощь

*Классическая музыка*

Я живу в здании "Американ Гарденс" на 81-й улице, на 11-м этаже. Меня зовут Патрик Бейтман. Мне 27 лет. Я верю в то, что нужно заботиться о себе, сбалансированно питаться и заниматься спортом. По утрам, если у меня немного опухшее лицо, я прикладываю пакет со льдом, делая при этом упражнения на живот. Сейчас я могу сделать тысячу. После того как я снимаю ледяной пакет, я использую лосьон для глубокого очищения пор. В душе я использую гелевое очищающее средство с водной активацией. Затем - медово-миндальный скраб для тела, а для лица - отшелушивающий гель-скраб. Затем наношу травяно-мятную маску для лица, которую оставляю на десять минут, пока готовлю остальные процедуры. Я всегда использую лосьон после бритья с небольшим содержанием спирта или без него, потому что спирт сушит лицо, и заставляет вас выглядеть старше. Затем увлажняющий крем, затем антивозрастной бальзам для глаз и завершающий увлажняющий защитный лосьон.

Брет Истон Эллис, Американский психопат

*играет музыка в стиле лоу-фай*

Привет, девчонки! Меня зовут Аманда, мне двадцать четыре года, я живу в студии в Нью-Йорке, точнее, в Вест-Виллидж, и сегодня я хочу показать вам свою утреннюю рутину. Я очень верю в то, что нужно заботиться о себе, быть здоровой и заниматься спортом каждый день. Я всегда кладу свою одежду для тренировок рядом с кроватью, чтобы с утра помнить о том, что мне нужно заниматься. Я быстро надеваю ее, иду на кухню, чтобы наполнить свою бутылку водой и добавить в нее немного лимона, чтобы ускорить обмен веществ. Затем наступает время тренировки. Я делаю серию упражнений на пресс, ягодицы, немного кардио и всегда заканчиваю пятнадцатиминутной медитацией. Свернув коврик для йоги, я принимаю душ, отшелушиваю кожу и перехожу к уходу за ней. В прошлом году я начала пользоваться антивозрастными сыворотками, поэтому наношу на лицо несколько штук, а также легкий увлажняющий крем с SPF50, а затем делаю легкий макияж. Вы, конечно, скажете, что он мне не нужен, но я никогда не знаю, кого могу встретить сегодня! Как только с этим покончено, я возвращаюсь на кухню, чтобы приготовить завтрак. Я люблю готовить кашу на растительном молоке, добавляю ягоды и ложку арахисового масла сверху. Иногда я угощаю себя дополнительным фруктом в награду за то, что до сих пор не пользуюсь телефоном! Наконец, перед началом работы я сажусь с завтраком и дневником перед окном и записываю свои намерения на день, а также то, за что я благодарна.

Lifestyle-контент - один из самых популярных жанров в социальных сетях. Судя по содержанию разделов комментариев, женщины чаще смотрят его, и он влияет на их вкусы и убеждения. Я одна из таких женщин. Я выросла, наблюдая за многими материалами о стиле жизни, в том числе и за девушками-инфлюенсерами. Как и Патрик Бейтман в фильме "Американский психопат" (American Psycho), эта девушка- олицетворение самодисциплины и успеха. Она уделяет большое внимание уходу за собой, чтобы создать образ совершенства. Просыпаться рано, заниматься спортом, читать, правильно питаться, ответственно относиться к потреблению, вести дневник, развивать творческие увлечения, быть продуктивной, быть финансово грамотной, иметь большой круг общения, а также уделять время "себе" - все эти элементы определяют повседневную жизнь этой девушки. Онлайн-уроки о том, как стать такой девушкой, собирают миллионы просмотров, а это значит, что это больше, чем просто тренд. Значительное количество представительниц поколения Z и миллениалов узнают или хотят узнать в ней себя.

На первый взгляд, тренд кажется довольно безобидным. Это девушка, которая стремится выработать лучшие привычки, заботиться о себе и чувствовать себя увереннее в своем теле. Тем не менее, она одновременно является одной из самых популярных и самых критикуемых интернет-эстетик нашего поколения. Говорят, что она устанавливает недостижимые стандарты для женщин, что та степень продуктивности и самоконтроля, которую она демонстрирует, не может сохраняться в течение длительного времени. Для одних эта девушка - женская версия "хастл-брата", фразы, определяющей мужчин, которые ставят в центр своей личности способность много работать и быть самодисциплинированными в погоне за финансовой свободой. Для других она - версия Степфордской жены XXI века. Действительно, то, что эта девушка сосредоточена на самообладании, делает ее частью жанра самопомощи, который основан на сочетании психологических и философских наставлений, применяемых для достижения цели личностного роста. Однако эта девушка отличается от типичного хастл-брата, потому что каждый из них участвует в мире самопомощи в соответствии со своим полом и связанными с ним нормами. Забота о себе не имеет того же значения для человека, воспитанного как мужчина, что и для женщины. Уход за собой придает мужчине респектабельность, но в конечном итоге достижения и материальные блага - это то, что делает его "высокоценным". Для женщины уход за собой и внешний вид - это то, что в первую очередь придает ей ценность. Женщина, которая не ухаживает за собой, не является подругой или женой, потому что она не делает себя желанной для мужчин.

Еще одно различие между этой девушкой и братом-хастлом заключается в том, что первая чаще видит благополучие как самоцель, тогда как вторая в конечном итоге стремится к финансовому успеху. Эта девушка редко обсуждает финансы, и когда она это делает, обратная реакция может быть очень сильной. Некоторое время женщины, ведущие активный образ жизни в больших городах, участвовали в конкурсе "Что я трачу за неделю как двадцатилетняя девушка в [вставьте модный город]". В нем они вели влог о своей неделе и записывали все свои расходы, чтобы в итоге сложить их и пожалеть о том, что не сэкономили больше денег. Многие зрители восприняли это как демонстрацию привилегированного образа жизни, и им это не понравилось. Несколько экономных финансовых братков также воспользовались этим вызовом, монетизируя видео с реакцией, высмеивая предполагаемое отсутствие ответственности у женщин. Было интересно наблюдать, что большинство расходов этих женщин, как водится, были связаны с их работой в качестве девушек влияния - поддержание здорового питания, абонемент в спортзал, покупка дорогой одежды и косметики, выходы в свет для видеоконтента или просто оплата аренды жилья в модном городе. Также комично было наблюдать, как финансовые братья объясняли этим женщинам, что им нужно покупать меньше латте с матчей, в то время как они тратят непропорционально много денег на дорогие автомобили и часы.

Эта девушка - мягкая девушка-босс, которая не покупается на стереотипное мужское мышление хастла, а ставит в приоритет здоровую продуктивность. Быть такой девушкой - это способ оставаться конкурентоспособной на рынке индивидуумов, не допуская, чтобы это вредило психическому здоровью.Именно поэтому она относится к жанру, который я называю "альтернативной самопомощью", - форме самопомощи, которая критически относится к пагубным последствиям культуры хастла, но не отказы не полностью. Альтернативная самопомощь представляется "женской" версией токсичного мира хастл-культуры, поскольку забота о себе, якобы женское качество, занимает в ней центральное место. В то время как типичная девушка-босс направляет свою энергию вовне для конкуренции и роста, эта девушка чувствует потребность в воссоединении со своим женским "я". Ее уход в себя влечет за собой отрыв от мира, общества и политики. В этом смысле она остается продуктом неолиберализма - воплощением аполитичного или блаженного индивидуалиста.

Теперь я хочу подробнее рассмотреть понятие "забота о себе". Самопомощь всегда была неотъемлемым компонентом самопомощи. Книга Сэмюэла Смайлса "Самопомощь", пожалуй, является родоначальником этого жанра. Опубликованная в 1859 году, она соответствовала средневикторианским идеалам уверенности в себе и респектабельности как моральных добродетелей. Книга была воспринята богатыми предпринимателями и разгромлена лнваками - в общем, ничего не изменилось. В ней автор писал о деньгах, энергии и мужестве, деловых людях и понятии характера. Именно через это понятие характера мобилизуется забота о себе. В начале своего существования гуру самопомощи утвердили характер в качестве столпа успеха. Либерализм обещал всем классовую мобильность, и появление человека на публике должно было отражать его стремление подняться по социальной лестнице.

В 1901 году Букер Т. Вашингтон опубликовал свою автобиографию "Вверх из рабства", в которой проследил свой путь от порабощенного ребенка до создания Института Таскиги, обучающего чернокожую молодежь и помогающего ей подняться в обществе. Как и Сэмюэл Смайлс, Вашингтон пропагандировал респектабельность как инструмент социальной мобильности. Однако, в отличие от книги Смайлса, "Вверх из рабства" не была руководством по достижению личного успеха, это был манифест за освобождение афроамериканского сообщества. Чернокожие лидеры, включая У. Э. Б. Дю Буа и Маркуса Гарви, также призывали чернокожих людей развивать характер, заботясьсвоем теле с помощью ежедневных практик. Вашингтон пропагандировал "Евангелие зубной щетки", а Дю Буа делал акцент на "мыле и воде". Отсутствие гигиены было заметным в начале XIX века, и это не было проблемой только чернокожих людей. Для афроамериканцев забота о себе, как физическая, так и душевная, была связана с формированием сильных эмансипированных тел, которые вызывали уважение у белых и могли помочь в создании черной нации.

Эти идеи были навеяны древнегреческими философами, особенно Сократом и Платоном, которые писали и говорили о философии самопознания. Как и Дю Буа, Сократ регулярно останавливал молодых людей, чтобы сказать им о необходимости заботиться о себе. Он обвинял их в том, что они "посвящают все свои заботы увеличению богатства, репутации и почестей, не заботясь даже о том, чтобы задуматься о разуме, истине и постоянном совершенствовании своей души". В книге "Герменевтика субъекта" философ Мишель Фуко вновь обратился к Сократу и Платону, чтобы лучше понять, что они имели в виду под известной заповедью "познай себя", по которой живут гуру самопомощи. Он понял, что это выражение связано с другим понятием, также встречающимся в древних текстах: epimeleia heautou, "забота о себе". По мнению Фуко, epimeleia heautou - это отношение к себе, другим и миру. Это понятие использовал Сократ, который советовал молодым амбициозным мужчинам работать над собой, прежде чем они займут политические должности и станут ответственными перед народом. Можно утверждать, что афроамериканские лидеры, такие как Дю Буа, использовали эту философию, когда они пропагандировали заботу о своем теле и разуме для возвышения своей расы. Конечно, в первую очередь ответственность возлагается на человека, но она выходит далеко за его пределы.

Заманчиво сравнить цель epimeleia heautou с целью альтернативной самопомощи. Однако очень важно не путать заботу о себе с одержимостью постмодернистского индивидуалиста самоактуализацией. Другими словами, современная самопомощь использует античную философию самопознания для самоактуализации. Но тем самым она полностью упускает суть. Она подрывает свою первоначальную цель, которая заключалась в том, чтобы помочь людям стать всесторонне развитыми, осознающими себя личностями, готовыми стать гражданами и, следовательно, политическими деятелями. Сегодня забота о себе служит лишь для того, чтобы повысить свой бренд на рынке индивидов. Встроенная внешняя привлекательность древних практик ухода за собой была полностью перенаправлена на самого себя.

Возвращаясь к вводным фрагментам, сравнивающим Патрика Бейтмана и вымышленную девушку, мы видим, что забота о себе выражается в наборе практик, применяемых к телу и разуму. По мнению Фуко, забота о себе - это "действия, с помощью которых человек берет на себя ответственность за себя, изменяет, очищает, преобразует и трансформирует себя". Он определил эти практики как "техники себя". Среди них - медитация, запоминание прошлого и проверка сознательности, то есть то, что мы сейчас, вероятно, называем mindfulness. Плутарх (древний гуру самопомощи) даже рекомендовал вам попробовать следующее упражнение:

Вы начинаете утро с серии длительных, сложных и утомительных физических упражнений, которые вызывают у вас аппетит. После этого перед вами накрывают роскошные столы с необычайно богатыми блюдами, наполненными самыми привлекательными яствами. Вы располагаетесь перед ними, смотрите на них и медитируете. Затем вы зовете рабов. Вы отдаете эту пищу рабам, а сами довольствуетесь их крайне скудной пищей.

Подобные экстравагантности, которые являются лишь частью проекта epimeleia heautou, стали нормой в сфере онлайн-самопомощи. Сегодня гуру самопомощи, в том числе и эта девушка, рекомендуют принимать холодный душ сразу после пробуждения (желательно в 5 утра), поститься до 12 часов дня, делать 10 тысяч шагов каждый день, перестать пользоваться социальными сетями на месяц, проверять курсы акций, пока вы ходите в туалет, и так далее. Один из вызовов, о котором я постоянно слышал, - это пойти в кофейню и попросить скидку на кофе. Как смело!

Высмеивать самопомощь очень легко и, как ни странно, очень приятно, особенно если вы сами придерживаетесь некоторых из этих экстравагантных практик. Постоянное поддержание такого уровня самодисциплины создает ощущение морального превосходства. Однако именно это побудило Сократа посоветовать молодому и гордому Алкивиаду "познать себя". Под этим он подразумевал, что отношение человека к самому себе отражается на его отношении к другим. Познать себя означало понять свою неполноценность, свои способности, свои предрассудки и работать над ними, чтобы стать лучшим человеком - для других. И снова эти принципы были внедрены в капиталистическую культуру через фигуру альтернативного гуру самопомощи, который открыто говорит о неудачах, отказах и сомнениях, чтобы казаться более аутентичным для своей аудитории. Как только гуру соберет вокруг своей персоны достаточно людей, чтобы создать прибыльную фанбазу, он сможет увековечить ценности или систему, которую воплощает.

Эта девушка находится на пересечении двух систем: неолиберализма (альтернативная самопомощь) и патриархата (патриархальная женственность). Обе системы усваиваются с самого раннего возраста, так что то, за что выступает эта девушка, похоже на то, за что мы все должны выступать. Как показал Фуко, нас приучают к самодисциплине структуры, которые нас окружают, и учимся ценить их на протяжении всей жизни. В средней школе я должна была вставать, когда входил учитель, и ждать, пока он попросит нас сесть; на стене висело огромное расписание, чтобы структурировать наш день; каждый час звенел звонок. Это описание может показаться вам удивительно знакомым, и именно это имел в виду Фуко, когда говорил, что либеральные общества в значительной степени зависят от внутренней дисциплины людей. Соблюдение этих правил приносит вознаграждение: хорошие оценки, дипломы, перспективная карьера, хороший дом в пригороде, нуклеарная семья... или множество просмотров вашего последнего видео с утренней рутиной.

Люди в Интернете одержимы рутиной. Добавьте в название слово "продуктивный", и вы получите еще больше просмотров. Выполнение рутин, как мы только что описали, является частью проекта по уходу за собой. Однако она выполняет и другую функцию - увеличивает моральный капитал человека. Например, Джордан Б. Петерсон популяризировал императив "убирай свою комнату" как правило жизни, которому он придал моральную ценность. Идея заключается в том, что если кто-то не может даже убраться в своей комнате, он не может представлять никакой ценности для общества - микродействия оказывают макровоздействие. По сути, утренняя рутина каждой девушки начинается с того, что она открывает шторы и застилает постель. Эти действия, выполняемые одно за другим, в том же порядке (как это было показано во вступительном отрывке), легко идентифицируются зрителем и сигнализируют о накоплении небольших продуктивных задач. Каждый из этих видов деятельности имеет моральную ценность. То, что продуктивно, сложно, выходит из зоны комфорта, - хорошо, остальное - плохо. Принять холодный душ после пробуждения в 5 утра - это хорошо. Это становится символом моральной добродетели, характера и респектабельности. Эта девушка закрепляет такой образ мышления и превращает его в жизненную философию: уверенность в себе. Она находит смысл в краткосрочных и долгосрочных достижениях, в убеждении, что быть продуктивным - это морально правильно.

Самодисциплина приносит успех, а успех приносит счастье. Это путь, который был установлен для нас, и мы виновны в том, что утверждаем его, систематически подтверждая тех, кто следует ему, лайками, просмотрами, комментариями, отзывами и т. д. Мы создали эту девушку. Мы создали ее в соответствии с теми структурами, которые мы усвоили и научились ценить. На всех платформах социальных сетей эта девушка подвергается тщательному изучению. Их заставляют делиться каждым аспектом их повседневной жизни, их утренним и вечерним распорядком, включая то, что они едят в течение дня и из чего состоят их тренировки. Девушки, оказывающиеся в сфере влияния, оказываются в ситуации, когда они должны постоянно поддерживать этот распорядок, чтобы иметь возможность создавать контент в соответствии с требованиями внешнего взгляда. Совершенство - это часть их бренда, и оно необходимо им для выживания на онлайн-сцене. Мы сами, не всегда осознавая это, являемся объектом давления со стороны.

В конце XVIII века философ и социальный теоретик Джереми Бентам сделал ряд социальных и правовых предложений британской аристократии, в том числе предложил революционный, экономически эффективный проект тюрьмы - паноптикон. Революционным пенитенциарным учреждением паноптикон делает его структура. Построенный в форме круга, паноптикон содержит одну единственную охранную башню, расположенную в центре и окруженную на расстоянии камерами заключенных. Благодаря центральному расположению башни один охранник мог видеть все камеры с одной точки зрения. С другой стороны, заключенные не могли определить, смотрит ли на них охранник, внешний взгляд, или нет - они находились в состоянии постоянного наблюдения. Фуко увидел в паноптиконе Бентама метафору возникновения современного дисциплинарного общества. Он утверждал, что такие институты, как школы, тюрьмы, больницы и т. д., участвуют в интернализации дисциплины, чтобы создать "послушные тела" посредством постоянного наблюдения.

Конечно, не было возможности узнать, следят ли за вами в тот или иной момент... Приходилось жить, полагая, что каждый ваш звук будет подслушан, и, кроме темноты, каждое движение будет тщательно изучено.

Джордж Оруэлл, 1984

Дискуссии о существовании государства наблюдения не воспринимаются на Западе всерьез, потому что либеральное общество наблюдения звучит как оксюморон. Однако концепция паноптикона вполне применима к нашим неолиберальным обществам. Марк Цукерберг, Джереми Бентам двадцать первого века, создал паноптикон из Facebook и Instagram. Эти социальные медиа-платформы были основаны на идеале объединения людей по всему миру, но теперь их цель - стимулировать и тщательно проверять активность пользователей, чтобы угодить рекламодателям. По словам философа Бьюнг-Чул Хана, мы живем в цифровом паноптиконе, где участники "активно общаются друг с другом и охотно выставляют себя напоказ". "Цифровой Большой брат" Хана передает пользователям операции (лайки, комментарии, акции) в виде неограниченной свободы и общения. В результате наша субъективность формируется и проверяется другими - внешним взглядом.

Онлайн-мир усиливает явления, которые уже существуют за его пределами. Социолог Дэвид Рисман в 1950-х годах заметил появление нового "культурного типа", который он назвал "направленностью на другого". В своей книге "Одинокая толпа" Рисман выделил три различных культурных типа: ориентированность на традиции, внутреннюю ориентированность и ориентированность на другого. Ориентация на традицию относится к людям, которые ставят семью, религию и местные традиции в центр своей идентичности. Внутренняя направленность относится к людям, уверенным в себе, самодостаточным и способным отстраниться от чужого мнения. Наконец, люди, ориентированные на других, обычно социально и географически мобильны и определяют себя через образ жизни других. Податливость этого культурного типа перекликается с желанием получить одобрение окружающих. Ориентированный на другого человек постоянно нуждается в подтверждении того, что другие могут относиться к нему. Неудивительно, что, по мнению Рисмана, этот последний культурный тип стал доминирующим в нашей культуре.

Необходимо подчеркнуть, что направленность на другого - это не черта личности, это культурный тип. Это не то, что идет изнутри наружу, а скорее извне внутрь. Социальное окружение человека играет важную роль в определении его культурного типа, а гомогенизация культур в западном так называемом "плавильном котле" естественным образом способствует конвергенции в сторону одного конкретного типа. На самом деле Рисман поместил рост числа ориентированных на других людей в более широкий контекст послевоенного общества потребления. Благодатной почвой для его развития стали недавно появившиеся пригороды. То, что люди потребляли или о чем говорили по телевизору, формировало идентичность, вкусы и нормы белого среднего класса. Структура пригородов побуждала соседей регулярно проверять друг друга, корректировать, приводить себя в соответствие - свои убеждения, гендерное самовыражение, потребительские привычки, зелень и высоту газона - и укреплять при этом свою групповую идентичность. Эти же процессы ускоряются в Интернете благодаря постоянному наблюдению цифрового паноптикона. Что касается гендерного самовыражения, то и женственность, и мужественность ограничены определенным набором характеристик, регулируемых внешним взглядом. Во второй части этой книги, , мы рассмотрим маскулинность, а пока давайте остановимся на фемининности.

То, как гендерное самовыражение регулируется в Интернете, порочно. С одной стороны, он допускает определенную вариативность, но с другой - систематически исключает из сферы женственности тех, кто не соответствует патриархальной женственности. Другими словами, понятие "быть женщиной" настолько ограничено, что любое незначительное стилистическое или поведенческое отклонение вызывает подозрение и может заставить вас выйти из коробки. В интернете существует множество постов на Reddit и страниц на Quora под заголовком "Является ли [вставьте имя знаменитости] небинарной или лесбиянкой?", основанных на манере поведения определенных знаменитостей. Интересно, что эти посты часто создаются людьми с квиром, которые пытаются найти репрезентацию в СМИ. Из-за этого многие из них предпочитают соответствовать, оставаться в рамках и избегать спекуляций. На самом деле эта девушка скорее соответствует, чем бросает вызов гендерным нормам. Она - идеальная женщина в соответствии с патриархальными стандартами. С эстетической точки зрения ее макияж и внешний вид призваны лишь подчеркнуть здоровые привычки, которые и так видны снаружи. Акцент делается на уходе за кожей и минимальном сияющем макияже, который подчеркивает естественную, генетическую красоту. Очевидно, что не все могут быть такой (чистой) девушкой - кожа с акне вычеркивает вас из списка, непривлекательные черты лица тоже. Чистая девушка - это, скорее всего, молодая, худая, белая женщина, а не цветная. Эта тенденция во многом пересекается с "эстетикой французской девушки", основанной на стереотипе непринужденно красивой и элегантной француженки.

Несмотря на внешность, от девушки все равно ожидают, что она будет уделять много времени уходу за собой. Писательница Арабель Сикарди пишет, что "мужчины хотят красоты, но они не хотят видеть работу; они не хотят видеть пространство, которое занимает красота". Достижение и поддержание естественной красоты - это инвестиции, которые женщиныбыли вынуждены делать на протяжении веков. Одежда, обувь, нижнее белье, уход за кожей, ногтями, макияж, волосы, а также противозачаточные таблетки, средства для удаления волос, тампоны или прокладки для месячных и т. д. Не говоря уже о деньгах, это еще и огромные затраты времени. Например, если я буду продолжать делать эпиляцию ног в течение следующих сорока лет своей жизни, то потрачу на это в общей сложности 1000 часов (вы правы, ни одна девушка-босс не должна терпеть такую трату времени). И все же мне повезло, что я соответствую белым стандартам красоты, а значит, время и деньги, которые я трачу на уход за собой, менее важны, чем для других женщин, которые им не соответствуют.

В заключение можно сказать, что эта девушка материализует белый, буржуазный и гетеронормативный тип женственности. Интернализация гендерных норм отражается в том, что внешний взгляд (зрители, последователи, незнакомцы) одобряет ее больше, чем другие типы женственности. Эту девушку превозносят как идеальную женщину, а ее авторитеты - как гуру стиля жизни. Она использует уход за собой для самоутверждения и повышения привлекательности. Мы, внешний взгляд, создали эту девушку таким образом, чтобы обеспечить долгую жизнь и патриархату, и капитализму.

На протяжении всей этой главы мы показывали, как девушка-босс приспосабливается к критике слева, становясь более политически сознательной; и справа, подчиняясь социальным нормам, касающимся брака, материнства, женственности и т. д. В конечном итоге, если мы не демонтируем системы, которые ее создали, "базовые человеческие потребности выйти из дома, быть частью мира, говорить, чтобы люди слушали тебя, признавали и ценили" будут только усиливать ее, поскольку на рабочем месте - предпочтительном месте для реализации этих человеческих потребностей - царит культура доминирования. Сейчас, похоже, существует консенсус по поводу неприятия девушек-боссов, даже таких мягких, как эта девушка. В настоящее время обычная линия атаки - антикапиталистическая. Критика коренится в растущих антирабочих настроениях, порожденных осознанием того, что капиталистический труд не приносит освобождения. Однако анализ этой девушки напоминает нам, что речь идет не только о работе и капитализме, но и о гендере и патриархате. Сведение проблемы девушки-босса к капитализму неправомерно, поскольку предполагает, что культура господства является продуктом капитализма, что верно лишь отчасти. Неравная динамика власти между людьми разного пола или этнической принадлежности может существовать и вне капитализма. И отказ учитывать эту реальность может стать пагубным, как мы увидим в следующей главе.

Глава 2. Традиционная женственность возвращается

#TraditionalLiving как контркультура

Идеальная женственность строится на различиях, на том, чем женщина не является. В книге "Второй пол" Симона де Бовуар утверждала, что мужчины считаются полом по умолчанию, а женщины обладают сексуально окрашенными гендерными признаками. Губная помада, макияж и обтягивающая одежда понимаются как признаки того, что женщина сексуально возбуждена. Некоторые мужчины даже переводят эти признаки как приглашение вступить с ними в сексуальную связь. Утверждение, что только женщины демонстрируют сексуально коннотированные гендерные признаки, подразумевает, что женщины несут ответственность за сексуальное возбуждение мужчин. Во Франции в 2020 году тогдашний министр национального образования Жан-Мишель Бланкер потребовал от учеников носить "республиканскую" одежду после споров вокруг девочек-подростков, надевающих в школе топы. Посыл ясен: идеальная (республиканская) женщина должна быть как можно более скромной. То, какой она может быть, скорее определяется тем, какой она не может быть, что не может носить или показывать.

Идеальная женщина, как ее описывают так называемые "настоящие" мужчины, совсем не такая, как в том видеороликеBuzzFeed, который я смотрел в подростковом возрасте. Ее определяют не по сексуальной привлекательности, а по тому, как она должна себя вести. По их мнению, у идеальной женщины нет аккаунта Instagram, ее должно быть видно, но не слышно, она традиционно женственна, покорна и замолкает, когда ее просят. Эти утверждения можно найти в видеоклипах саморекламируемого мужского подкаста номер один в мире Fresh and Fit, который стремится "предоставить ПРАВДУ о женщинах, фитнесе и финансах". У Fresh and Fit более миллиона подписчиков и более 300 миллионов просмотров на YouTube. В студии Fresh and Fit вы видите двух ведущих-мужчин, Майрона Гейнса и генерального директора Fresh Prince, на переднем плане, а женщины тесно сидят рядом друг с другом вокруг U-образного стола. Женщины мало говорят. Их приглашают в основном за их сексуальную привлекательность в обмен на обнажение. Гейнс, более разговорчивый и эпатажный из двух ведущих, регулярно говорит этим женщинам, что они не годятся для брака либо потому, что у них слишком много тел (количество предыдущих сексуальных партнеров), либо потому, что они требуют слишком много внимания со стороны мужчин. Напротив, он считает, что мужчинам нужно найти девушку или жену, которая будет подчиняться им, не будет унижать их и их наследие. В одном из эпизодов он утверждает, что готов уехать из США, чтобы найти то, что ему нужно, подразумевая, что западные женщины слишком трудны, слишком сознательны.

Определяя идеальную женственность для своей (преимущественно гетеросексуальной мужской) аудитории, ведущие Fresh and Fit также косвенно и прямо обращаются к гетеросексуальным женщинам. Косвенно - потому что зрители-мужчины приходят на подкаст в поисках правды о женщинах и могут ожидать, что их нынешняя или будущая девушка будет делать то, что говорят ведущие. А напрямую - потому что женщины, в меньшей степени, тоже смотрят/слушают Fresh and Fit и могут понять, что Майрон говорит то, что от них ожидают. Растущее сообщество женщин взяло на себя роль восстановления покорной женственности. Среди них #tradwives, которые учат женщин, как стать традиционными, респектабельными и выглядеть состоятельными, чтобы привлечь подходящего мужчину. Анна Бей, известная на YouTube как «Школы изобилия», превратила этот тренд в свой бренд. Бей прошла путь от жизни в стиле jet-set, когда ее приглашали на яхтенные вечеринки вместе с такими знаменитостями, как Пэрис Хилтон, до запуска своего первого курса "Формула 7 шагов к высшему обществу". В нем она показывает женщинам, как они могут использовать свой внешний вид и отношение к себе, чтобы подняться в обществе. Футболки, мультяшные принты, штаны для йоги и спортивная одежда - это не для Анны.

На вопрос о том, что заставило ее так быстро взорваться, Бей отвечает, что она была первой, кто предложил подобный контент онлайн. Финишные школы (некоторые называют их школами этикета или школами обаяния) существовали на протяжении веков, были сосредоточены в Женевском регионе Швейцарии, и в них учились представители аристократии, новой американской элиты, модели и актрисы. Анна Бей увидела возможность демократизировать школы для начинающих дам. Она открыла двери этих тайных элитных заведений для женщин любого происхождения и этнической принадлежности, стремящихся к традиционному образу жизни.

В социальных сетях сейчас очень популярен контент в жанре "традвайф", когда авторитетные люди рассказывают о том, как готовить, как одеваться, делятся своей повседневной жизнью, заботятся о своих парнях, мужьях и детях. Это по-прежнему ниша, но она привлекает большое внимание. Женщины-торговцы появлялись в телешоу This Morning и на BBC в Великобритании, а также в статьях различных изданий, включая CNN, Daily Mail и Libération во Франции. Эсте из TikTok-аккаунта @esteecwilliams- одна из тех традвайзеров, которые попали в крупные издания. На своем аккаунте Эсте дает обучающие уроки, рассказывает о ежедневных процедурах и регулярно отвечает на комментарии зрителей. В ролике на TikTok , набравшем полмиллиона просмотров и озаглавленном "Что значит быть традвайзером", Эсте объяснила, что такой образ жизни - это ее выбор. Она не призывает женщин вернуться на кухню, а лишь делится своей жизнью. "Сейчас 2022 год, - говорит она, - у женщин должен быть выбор - быть домохозяйкой или нет". Другая влиятельная трейдерша по имени Алена Кейт Петтит заявила вThis Morning, что она "феминистка, потому что считает, что феминизм - это выбор". Самостоятельность, с которой эти женщины решают остаться дома, нельзя у них отнять. Как показала видеоэссеистка oliSUNvia, говорить, что этим женщинам промывают мозги, непродуктивно и отчуждающе. Однако интересно немного остановиться на этом понятии автономии, поскольку оно систематически используется традвайзерами каждый раз, когда их критикуют за покорность.

Автономия и выбор лежат в основе движения за права женщин, в частности потому, что они служат для утверждения субъективности. Каждый раз, когда женщина выбирает, что ей делать со своей жизнью и своим телом, она возвращает себе свою субъектность. Когда торговая женщина заявляет, что хочет остаться дома, она также возвращает себе свою субъективность. Она пользуется достижениями феминистского движения и даже выставляет себя продуктом феминизма. "Выборный феминизм", как его часто называют, стал доминирующей рамкой, с помощью которой люди говорят о феминизме. Однако то, как его используют некоторые группы, в том числе консервативные женщины, - "это мой выбор, конец разговора", - часто закрывает дверь для неудобных, но необходимых разговоров. Это способствует деполитизации личного.

"Личное - это политическое" - фраза, характеризующая вторую волну феминизма в США и используемая сегодня различными общественными движениями. Она возникла в то время, когда феминистки стремились бросить вызов нуклеарной семье и домашней роли женщины. По сути, это означает, что проблемы женщин в частной сфере, такие как неравная работа по дому или ответственность за уход за детьми, являются политическими вопросами. В более широком смысле "личное - это политическое" помогало женщинам понять, что ограничения, которые они накладывают на то, как они хотят жить, как хотят одеваться, какую работу могут выполнять, - все это обусловлено патриархатом. Послание стремилось быть универсальным, но на практике это оказалось не так уж и просто. Некоторые женщины не могли соотнести себя с белыми, образованными феминистками из среднего класса, которые были частью движения, у других не было средств, чтобы выйти из-под гнета, и, наконец, многие были довольны тем, что есть. Разочарованные таким сопротивлением, некоторые феминистки второй волны начали исследовать частную жизнь женщин, даже если их туда не приглашали. В «Деколониальный феминизм» журналистка Франсуаза Вержес придумала фразу "цивилизационный феминизм" для обозначения тех феминисток, которые пытались навязать свое видение феминизма другим группам женщин. В частности, она рассмотрела, как Французское движение за планирование семьи (MFPF) обратилось к французским мусульманкам с призывом "призвать их к ясности" и "мужеству" и отказаться от хиджаба. Цивилизационный феминизм больше не терпят в прогрессивных феминистских кругах, потому что он не учитывает разнообразие женщин. Он был справедливо дискредитирован работами маргинальных феминистских ученых, включая Белл Хукс, но не ограничиваясь ею. Теперь считается неуместным навязывать свой опыт феминизма другим женщинам. Существует не один феминизм, а различные феминизмы, и это хорошо.

Если мы вернемся к проблеме, описанной ранее, а именно к тому, что феминизм выбора деполитизирует личное, мы поймем, что ответом на эту проблему не может быть возврат к цивилизационному феминизму "сверху вниз".Важно не идти на компромисс правом женщины на выбор, даже если оно не совпадает с якобы объективным опытом феминизма. Однако мы не можем останавливаться на этом. Ведь когда мы смотрим на то, как женщины говорят о феминизме выбора, мы понимаем, что "выбор", а не результат этого выбора, стал локусом освобождения. Это означает, что мы вступили в постфеминистскую эпоху, когда освобождение женщин обеспечивается их правом выбирать самостоятельно. В таком случае феминизм выбора оказывается таким же элитарным, как и цивилизационный феминизм, поскольку он игнорирует тот факт, что многие женщины не имеют возможности выбирать или ограничены внешними силами. По этой причине сведение феминизма к способности выбирать является опасным недостатком. Выбор - это способ, с помощью которого женщины потенциально могут достичь освобождения, но важно отметить, что выбор не обязательно равен освобождению. Выбор - это не самоцель.

Тем не менее, традиционные потребители описывают свой выбор сидеть дома как освобождающий, как источник счастья. В одном из видео на TikTok, которое стало вирусным, @justpearlythings взяла интервью у одной из продавщиц, которая спросила: "Если подумать, вы подчиняетесь своему боссу, чтобы он заставлял вас убирать дурацкие полки на вашей работе в розничной торговле, верно? Но разве не было бы лучше, если бы вы сами убирали свое дерьмо?"

Подобное наблюдение уже было высказано христианским писателем Г. К. Честертоном в 1927 году, когда он сказал, что контроль рождаемости "замешан на путаной идее, что женщины свободны, когда служат своим работодателям, но рабыни, когда помогают своим мужьям". Аргумент, что возвращение к традиционной жизни - это форма сопротивления против эксплуататорской природы труда при капитализме, сегодня широко используется сетевыми консерваторами. Например, в середине 2022 года группы интернет-пользователей распространили идею о том, что освобождение женщин - это заговор, призванный обложить налогом вторую половину населения. Она возниклаиз интервью, которое Алекс Джонс (серийный конспиролог, стоящий за "свободой слова" ультраправой новостной службыInfoWars) взял в 2009 году у Аарона Руссо, друга Ника Рокфеллера, члена семьи Рокфеллеров, одной из самых богатых и влиятельных семей в мире, часто становящейся объектом теорий заговора. Руссо рассказал о разговоре с Рокфеллером, в котором тот якобы признался, что его семья финансирует феминистские организации, чтобы обложить женщин налогами. Я помню, как получил несколько комментариев с упоминанием этого утверждения под некоторыми из моих видео, и тогда я понял, насколько широко оно распространено. Люди говорили, что феминизм - это самая большая афера в истории, что союз феминизма и неолиберализма поработил человечество. Я был настроен скептически, потому что знал, что Рональд Рейган, сам сторонник неолиберализма, выступал против идеи поощрения женщин к труду. Он даже связал рост безработицы с участием женщин в рабочей силе, сказав: "Это большой рост числа людей, выходящих на рынок труда, и - дамы, я ни к кому не придираюсь, но - из-за увеличения числа женщин, которые сегодня работают". Тем не менее, то, что казалось теорией заговора, продолжало расти. В драматическом видео на TikTok, снятом @shannen.michaela (которая также делится информацией о том, почему веганство - это мошенничество, почему вам следует инвестировать в NFT и почему вы должны позволить своим гениталиям поглощать энергию солнца), была пересказана история Руссо/Рокфеллера со скриншотами статей без источников и апокалиптической музыкой на заднем плане. Ролик посмотрели более четырех миллионов раз.

Если отбросить теорию заговора, необходимо подчеркнуть, что отказ традфлюенсеров от неолиберальной "карьеристки" совпадает с ростом антирабочих настроений. В 2021 году молодые (в основном) работающие женщины делились в Интернете, что они "не мечтают о работе" или что у них "нет работы мечты". Они хотели бы отказаться от типичной работы с 9 до 5, инвестировать свое время во что-то значимое, исследовать свои творческие способности и наслаждаться медленной жизнью. Вскоре к этой тенденции присоединились другие, поделившись собственным опытом, превратив "Я не мечтаю о работе" в вирусное интернет-движение. С тех пор тема "против работы" не теряет своей популярности в сети и больше не закрыта для левых создателей контента. Теперь женщины понимают, что рабочее место - это не совсем то место, где можно найти освобождение. Работа при капитализме - это эксплуатация. Девушка-босс не освобождена, она - рабыня системы. На протяжении десятилетий феминистки призывали женщин вернуть себе власть, приспособившись к мужскому окружению, влезая в долги, чтобы заплатить за образование, и упорно работая, чтобы конкурировать в системе, настроенной против них. Мы называли это освобождением. Многие женщины приходят к пониманию того, что они не чувствуют себя освобожденными.

Смерть "девочки-босса" оставляет место для того, чтобы кто-то или что-то вернуло себе смысл освобождения. Неудивительно, что влиятельные люди, ведущие традиционный образ жизни, как раз этим и занимаются. Многие из них уже рассказали о том, что их прежняя жизнь в качестве карьеристок их не устраивала, они чувствовали, что она была навязана им и не соответствовала их истинной природе. Жена-традиционалистка Алена Кейт Петтитт сказала BBC, что быть женой-традиционалисткой - это то, что ей нужно. Теперь у нее есть время готовить для себя и своей семьи, встречаться с друзьями и заниматься хобби. Она выглядит очень реализованной, можно сказать освобожденной. Под видеороликами TikTok, посвященными женам-традиционалисткам, женщины пишут о том, как им хотелось бы иметь время на отдых, приготовление еды и творчество. Традиционное содержание жизни стало формой эскапизма для многих женщин, не получающих удовлетворения на работе. Постепенно традфлюенсеры перевернули дихотомию, популярную в феминистском движении, а именно, что "домашний очаг равен угнетению", а "работа равна освобождению".