Коллективное сознательное

Глава восемнадцатая

— О, Вадим! — Вероника первая окликнула Малахова в коридоре. — Как дела, как самолет?

Вадим не сразу сообразил.

— Ка… какой самолет? — растерянно переспросил он.

— Ну вот, кажется, подарок был вручен и забыт, — засмеялась Вероника.

— А, модель! — Малахов хлопнул ладонью себя по лбу! — Извини, я совсем не о том думал. Да, знаешь, мы в тот же день стали его собирать… Ну, в общем, там все на защелках, защелкнули не в том порядке… В общем, я думаю, можно сломанное крыло склеить? Ведь клеи сейчас хорошие.

— А сыну понравилось?

— Ну, он внимательно смотрел, как я собираю модель, — не очень уверенно ответил Малахов.

Он помолчал, но потом решился и сказал:

— Да ты знаешь, Вероника, сломали мы к черту тот самолет. А потом от тебя пришел мейл с общими чертежами. В общем, Андрей хочет теперь только настоящую модель собирать. И ждет от тебя всех полных чертежей и инструкций. А та, китайская, уже давно отставлена в сторону.

— Я, конечно, отсканирую остальное, но… Нет, там много возни, я оригиналы отдам. Мне-то они уже ни к чему. — Вероника на секунду задумалась. — А хочешь, я найду у себя подшивку журнала «Моделист-конструктор»? Но не нынешнего, а совсем старого. Когда модели делали не из китайских наборов, а из фанеры и бальзы. Хочешь? Пусть сын почитает, может, ему понравится. Там, кстати, не только самолеты. Там и машины, и корабли.

— Принеси. Наверное, Андрюшке будет интересно, ему нравятся старые журналы. Он «Науку и жизнь» нашел у матери, она выписывала лет тридцать назад, так пока не просмотрел всю сотню журналов, не успокоился. Кроссворды с картинками разгадывал. Ну, понятно, и чертежи. Он рвется в бой!

— У матери? — удивленно переспросила Вероника.

— Нет, у моей матери! У бабушки. — Вадим почувствовал, что оправдывается, и смутился.

— Хорошо, я пороюсь дома, точно была подшивка, и принесу вместе с чертежами. Может, прямо ему? Я в почтовый ящик положу.

— Положи, если не трудно. Дом ты видела, а квартира шестьдесят четвертая.

— Договорились. Я побегу, там что-то начальство хочет от меня. — Вероника, улыбнувшись, стремительно зашагала по коридору.

Вечером Малахов неожиданно, словно что-то подтолкнуло его, решил навестить сына, несмотря на рабочий день, усталость и головную боль. Андрей оказался дома один, бабушка ушла в магазин. Сын очень обрадовался, стал рассказывать о том, какая классная компания собралась у них во дворе. Они уже организовали свою команду и решили, как только выпадет снег, построить крепость. Даже начертили план и спрятали его в тайнике, который соорудили в неработающей водопроводной трубе. А вот в школе было не все так радужно, хоть с учебой и все в порядке, тот самый пацан, Стасик, собрал шоблу против него и задирает. Но пока ничего, просто гадости говорят. А вот с моделью не очень получается. Оказывается, Андрей уже попробовал склеить так неудачно треснувшее крыло, и все плохо кончилось. Бабушка очень ругалась, что ее любимая скатерть теперь вся в твердых кружочках от застывшего клея, да и слипшиеся пальцы два дня нельзя было разъединить. А крыло совсем не держится. Тут Вадим вспомнил о журналах Вероники и сказал:

— Андрюша, тут есть идея, один мой сотрудник, — почему-то Вадим не захотел сказать — сотрудница, — предложил дать почитать старые журналы о моделировании. Так вот в этих журналах рассказано, как строить настоящую модель и все детали самому делать, чтобы ничего не поломалось.

— Ух-ты. — Глаза мальчика загорелись. — А ведь если подумать, то можно и свой самолет придумать! Но вот ты говорил, что тебе уже готовые чертежи передадут.

— В общем, на днях тебе эти журналы в почтовый ящик положат, внизу в подъезде. И чертежи, конечно. Можно будет в журналах подробно вычитать, что и как делается, а детали построить по чертежам.

— А можно сегодня? — Андрею не терпелось начать строить модель немедленно.

— Ну, вряд ли сегодня. Я не уверен, что этот человек все так быстро сделает. Вот ты еще послушай, я на выходные пригласил к нам домой дизайнера, который будет заниматься ремонтом. Мы должны обсудить проект. Я думаю, надо, чтобы и ты тоже там был. Ведь ты же сам должен решить, какой будет твоя комната.

— А как ремонт сделаем, можно будет уже к тебе переезжать? — Глаза мальчика засияли.

— Ну, я думаю, да, — с удовольствием ответил Вадим.

Тут их разговор прервал звук открывающейся двери.

— Бабушка пришла, — сказал Андрей.

— О, Вадим, ты тут! Это хорошо. — И кому-то другому: — Заходите, милочка. Вадим, я шпиона поймала. Странного такого. Он в наш ящик журналы запихивал, — продолжила бабушка.

— Ура! — Андрей сразу понял, о чем речь, и бросился в прихожую. Оттуда раздался его удивленный голос: — Ой, а вы не дядя.

Смущаясь, под энергичным сопровождением матери Вадима в комнату вошла Вероника.

— Я стала засовывать журналы и чертежи, а твоя мама меня поймала за этим делом. Вот пришлось прийти, я не знала, что ты тут.

— А папа сказала, что вы сотрудник. А вы сотрудница, — не унимался Андрей.

— Женщина тоже может сотрудником, — не очень уверенно ответил Вадим. — Мама, это моя коллега Вероника.

— Да мы уже познакомились. — Мать улыбнулась. — Я даже сказала, что меня Анна Ивановна зовут.

— А вы правда журналы про самолеты принесли? — не отставал Андрей. — И чертежи настоящие? Можно посмотреть?

— Да, конечно, это не совсем про самолеты, вернее, не только про самолеты, а вообще про всякие модели. — Вероника протянула толстую подшивку и рулон бумаги мальчику.

— А как можно было такое в наш почтовый ящик запихать? — удивился тот.

— Ну, я и сама не знаю, — ответила Вероника. — Я как-то не подумала.

— Ну и ладно, давайте ужинать. — Мать выразительно посмотрела на Вадима. — Ничего, что на кухне? А то мою любимую скатерть кто-то заляпал клеем. Эх, не хватает ребенку родительского присмотра.

Вадим прекрасно понял, что не в скатерти проблема, и слова о родительском присмотре предназначались Веронике, но смолчал, только сказав:

— Да, конечно. Вероника, давайте ужинать, мама у меня очень хорошо готовит.

— Ну, не подлизывайся, — ответила мать. — Сам у себя дома ничего, кроме бутербродов, не ешь небось, вот и нравится любая стряпня. Вы там, в вашей конторе, не следите за сотрудниками? Прямо сердце сжимается, как подумаю, как он питается.

— У нас очень хорошая столовая, там прекрасное меню, — ответила Вероника, защищая Вадима.

— А по мне, лучше домашней пищи ничего нет. Пойдемте, у нас сегодня фаршированный перец. — Хозяйка решительно направилась на кухню.

Малахов подумал и, зная все заначки в доме, достал бутылку водки, спрятанную за чередой томов Большой Советской Энциклопедии.

— Ну вот, что ты удумал! — возмутилась Анна Ивановна. — Девушка подумает, что у нас семья алкоголиков.

— Да не беспокойтесь, я и водку буду, не страшно. — Вероника совершенно беззаботно отреагировала на бутылку. — У нас коллектив мужественный, и напитки тоже.

— Ну что ты стоишь! Разливай, раз принес, — мать поторопила Вадима. — А то перец остынет.

Фаршированный перец к тому времени уже был разложен по тарелкам. Вадим отметил, что мать достала старинный гэдээровский сервиз, который использовался только по праздникам.

— Так, давайте, я первый тост скажу. — Анна Ивановна подняла маленькую рюмочку. — За знакомство. А то за столько лет Вадим меня познакомил только с несколькими сотрудниками. А они все шалопаи. Будьте здоровы, Вероника.

Вероника легко, совершенно не жеманничая, опрокинула рюмку, моментально раскраснелась и принялась за еду.

Ужин прошел весело, Вероника смешно рассказывала о своем отделе, в основном там были женщины, которые изображали из себя секретных агентов. В отделе кадров, практически полностью женском коллективе, процветали интриги, конспирологические теории и неимоверное количество самых невероятных слухов. От сплетен о сослуживцах до вероятных контактов с инопланетными агентами в стенах Центра. Для Малахова это было полной неожиданностью. Еще Вероника рассказала о том, как бывший шеф Центра проводил всякие тренинги и «тим-билдинги», чем разогнал последних сотрудников из старой гвардии. После ужина Вероника попыталась уйти, но Андрюша попросил ее рассказать о моделях и помочь выбрать ту, которую надо строить. Вадим решил не мешать и отправился на кухню помогать матери мыть посуду.

— Мама, давай я все-таки тебе посудомоечную машину куплю, зачем время тратить на такую ерунду? — сказал Вадим, с отвращением натирая губкой грязную тарелку.

— Зачем мне она? Ко мне что, часто гости приходят или сын с семьей навещает? — с напускным сожалением ответила мать.

— Ну, мам, ты же все понимаешь…

— Вот скоро ты внука у меня заберешь, и что я с этой посудомойкой делать буду? Я вообще бутербродами питаюсь, когда одна.

— Мама, это же вредно… — улыбнулся Вадим.

— Вредно, когда сын без матери растет и без отца, считай. Чем тебе Вероника не подходит? Посмотри, какой человек хороший!

— Мама, я не хочу говорить на эту тему… — резко ответил Малахов и отвернулся.

— Ох, что с тобой твоя Зона сделала, я даже и не знаю, что сказать…

Потом Вадим пошел провожать Веронику домой, они опять несколько раз прошли мимо перехода.

Над городом висел осенний моросящий дождь. Влага, которая, казалось, поглотила Москву, окружала фонари вдоль улицы призрачными ореолами. Пешеходы, не видя смысла в зонтиках, уныло брели по своим вечерним делам, кутаясь в поднятые воротники. Над миром царила поздняя осень.

— У нас это становится дурной привычкой — пропускать переходы на ту сторону, — улыбнулась Вероника. — Может, нам надо устраивать специальные моционы? Совместные прогулки укрепляют дружбу.

— Хозяина и его собаки, — мрачно пошутил Вадим. — Эта фраза именно так звучит.

— Да хоть как, — согласилась Вероника. — Только вот… сын твой просил ему помочь начать делать модель… Я сказала, что все решает папа.

— Ну да, папа, — сказал Малахов и задумался, словно принимая какое-то решение. — Но разве я могу возражать? Я вообще раз в неделю тут бываю. Вот, правда, на следующие выходные я Андрея хочу к себе забрать — будем планировать ремонт квартиры. Как отремонтирую, он ко мне переедет.

— И мы перестанем встречаться?

— Ну, на работе-то мы видимся…

— А у тебя инструменты дома есть? Чтобы модель делать? Хотя бы лобзик, шкурка, пила? — Вероника переменила тему, которая, Вадим это видел, для нее была не очень приятной. — Ведь если начинать работать, надо хотя бы минимальный набор иметь.

— Ну… Может, есть где-то. От отца остались.

— А отец?

— Он умер давно…

— Извини…

— Действительно давно. Инфаркт в сорок лет.

— Да ты уже старше него… — Вероника смотрела на Вадима так, словно пыталась угадать, как выглядел его отец.

— Ладно, Вероника, давай все-таки перейдем дорогу, завтра на работу, я сегодня устал как собака — разборки всякие были. Я вот думаю, может, мы после работы, ну, завтра или когда будет время, сходим… ну, поужинаем? — Вадим все-таки решился.

— Ты прекрасно знаешь, что я с удовольствием. — Вероника улыбнулась.

— Ну, тогда… давай завтра ближе к концу рабочего дня свяжемся, да? Ты же знаешь мой внутренний телефон?

— Я все твои телефоны знаю, не забывай, в каком отделе я работаю, — ответила Вероника.

— Использование служебного положения, — голосом прокурора произнес Вадим.

— В сугубо личных целях, не сомневайся.