Кольчугинские сыщики (СИ)

Специалист по нарциссизму

Маленькая девочка в опрятном платьишке каждый день приходила к Ступинскому отделу милиции, садилась на скамейку и терпеливо чего-то ждала. Посидев пару часиков, она вставала и со вздохом уходила, чтобы прийти на следующий день. Домовой Борода наблюдал за ней в окошко, и к концу недели сказал Матузкову: «Иваныч, дело тут нечисто. Поговори с ребенком».

Матузков не был опытен в разговорах с детьми, и потому колебался, ожидая, что девочка просто уйдет.

— А вдруг у нее горе-горькое? — суетилась добросердечная Степанида, всплескивая лапками.

— Нет у нее беды никакой, я бы знал, — буркнул Матузков, не уточняя причину своей осведомленности.

— Откуда знаешь? — вскинулась мышь, — небось о моей кручине тоже не каждому известно. Небось не каждому скажу. А душа-то страдаи-и-и-т!

Домовой Борода хмыкнул и ничего не ответил, хотя мышь косилась явно на него.

— Соседка это моя, Людочка.

— Тем более выйди наружу и разузнай, — посоветовал домовой, — она не зря сюда приходит. Если бы могла, то дома бы рассказала.

Матузков согласился. Уже через минуту Людочка что-то доверчиво шептала следователю на ухо, показывая рукой куда-то в сторону пирамидальных тополей, а Матузков растерянно кивал. Борода наблюдал за ними из-за занавески, а мышь сидела у него на плече, потому что не могла удовольствоваться простым пересказом событий. Вскоре Матузков успокаивающе погладил девчушку по голове, и они распрощались.

— Ну, — спросила нетерпеливая мышь у следователя, когда тот, почесывая затылок, вернулся в кабинет, — чевой-то там?

— Да ерунда какая-то. Людочка говорит, что игрушки ее находятся не там, куда она привыкла их ставить. Кукла пропала. В общем, я сказал ей, что шалит младший брат Борька, я с ним поговорю, и он перестанет над сестрой шутить. Да и кота он дразнит, Людочка сказала, что их Мурзик такой шкодливый стал.

Домовой удовлетворенно кивнул, мышь с сомнением покачала головой. Мужчины занялись делом Плотникова, а Степанида забралась в карман кителя, обдумать горе горькое Людочки. Борода бурчал: «Часто в совершенно невинное дитя как вселится злой дух… Тут без экзорцизма не обойтись. Разговор разговором, а ведь дитя даже и не помнит, что творил. Ибо спал и был одержим. Иной раз и в животинку какую вселяется нечистый дух. В поросенка или, скажем, кота».

Следователь не соглашался, ни в какой экзорцизм он не верил.

На следующий день, когда девчушка снова пришла к отделу, мышь запищала:

— Матвей Иваныч, ты что с Борькой не поговорил?

Матузков, не сразу понявший, что за Борька такой, и в чем причина мышиного беспокойства подошел к окну. Людочка сидела на скамейке и болтала ножками в белых сандаликах.

— Ребенка омманывать — последнее дело! — возмущалась Степанида.

— Поговорил вроде, а Борька отнекивался. То да сё. Пятое да десятое.

— Надоть у девочки расспросить подробности.

Матузков отмахнулся. Дел по горло, начальство задёргало, а тут еще и соседка капризная нашла себе хвостатую заступницу.

Степанида решилась идти к Людочка сама. Она выскользнула из кабинета и путаными мышиными ходами, памятуя, что не все прямые дороги бывают самыми короткими, выбежала из отдела. Людочка терпеливо ждала на скамейке, и мышь подбежала прямо к ней.

— Старший лейтенант… лейтенантка Степанида! — пискнула она.

— Ой, мышь говорящая, — обрадовалась девочка, усадила ладошки сложила ковшиком. Туда и запрыгнула ловкая Степанида.

— Служу в отделе тайным лейтенантом… лейтенанткой. По особенно важным детским и всяческим расследованиям, — вдохновенно врала Степанида, — направлена начальством для разрешения наисложнейшей детективной загадки. Работаю добросовестно за сухой паёк.

— За что? — улыбалась девочка. Её на вид было не больше шести лет, во рту была шербинка от молочного зуба.

— Ну, бублики, сухари, печенье всякое. Есть?

— Конечно.

— Веди на место преступления, а по дороге рассказывай. Дело твое волшебное, потому простой следователь с ним не справится.

Взрослые мало обращают внимания на детей, даже когда те бурчат что-то под нос, словно разговаривают с кем-то. Потому поведение Людочки не вызывало удивления у прохожих, ну идет себе ребенок, ну, разговаривает со своим питомцем. Разве поймешь, что это тайная лейтенантка по особо волшебным расследованиям?

История Людочки сразу заинтересовала отважную Степаниду. Шутка ли! Петровы всегда приучали детей к порядку. Перед тем, как ложиться спать, дети складывали игрушки, отправлялись в ванную, чистили зубы и получали порцию вечерней сказки. Каково наутро обнаружить, что вещи не на своих местах? Это нагоняй, как Людочке, так и Борьке. А вдобавок разговор Матвея Ивановича не возымел никакого действия. Были перевернуты вверх дном не только игрушки, но и шкатулка мамы, с полки на пол сброшены книги. А кого утром наказали? У кого глаза на мокром месте?

— А вы давно служите в милиции? — доверчиво поинтересовалась Людочка.

— Да, — самодовольно сообщила Степанида, — цельный месяц уже. Все висуны раскрыла, всех коррупционеров на чистую воду вывела.

— Хорошо, — робко похвалила её Людочка, не понимая, что такое висуны и кто такие эти коррупционеры, — трудная работа, наверное.

— И очень опасная. А меня на службе не ценят, если по правде, — всхлипнула Степанида, — когда-нибудь погибну на боевом посту, и дадут мне медаль посмертную.

Людочка тоже всхлипнула за компанию, потому что дома ее старания тоже не ценили. Каково: уберешь игрушки на ночь, а наутро беспорядок. Пойди и докажи, что убирала?

За доверительной беседой не заметили, как пришли к Петровым. Небольшой, уютный кирпичный домишко смотрел ясными окнами в палисадник с кустами сирени. Людочка толкнула калитку и вошла во двор. Нечистыми кикиморой и шишом тут и не пахло. А был кое-кто другой, заставивший Степаниду вздрогнуть. В открытой форточке, свесив бесстыжий хвост, сидел большой черный кот. Завидев девочку, он беззвучно мяукнул и спрыгнул внутрь комнаты.

— Дело ясное, — сказала струхнувшая Степанида, — всё дело в коте. Это его пакостные проделки, нечего и сомневаться. Ишь поганец!

— Что ты, лейтенантка, — сказала Людочка, — наш Мурзик совсем не такой, он смирный и очень послушный.

— Ну да, — с сомнением пропищала мышь, — ночью по комнате бегает? В пять утра есть просит? Шерсть везде оставляет? Котлеты ворует?

На каждый вопрос Людочка кивала и наполнялась сомнениями. Все признаки поведения Мурзика Степанида ловко отнесла к одержимости кота какой-то злой сущностью.

— Что же нам делать? Мы не можем Мурзика выгнать.

— Надо позвать нашего домового Бороду, он проведет обряд этого… Как его… нарциссизма. Или марксизма. В общем, вылечит вашего кота.

Людочка робко согласилась и отнесла мышь обратно к отделу.

Степанида хрустела честно заработанным сухарём и рассказывала Бороде об ужасном монстре, который терроризирует дом Петровых. Её эмоциональная история сопровождалась душераздирающими воплями. Степанида имитировала кошачий мяв, чтобы показать Бороде, насколько ужасен был встреченный ею бес в кошачьем обличье.

Под напором Степаниды падали еще и не такие бастионы. Борода сдался, и хотя он не хотел покидать стены отдела, и никаких обрядов экзорцизма сроду не проводил, было решено просто побеседовать котом и припугнуть. Две нечисти уж как-нибудь поладят.

Поскольку следователь Матузков жил по соседству, то после работы Степанида с Бородой незаметно проникли в его портфель и благополучно добрались до Петровых. Матузков или не заметил их хитрости или сделал вид, что не заметил.

Людочка качалась на качелях и, встретив Степаниду, зааплодировала. Домовой с характерным хлопком появился перед малышкой в своей обычной косоворотке и лаптях.

— Здрасьте, дедушка! — заулыбалась Людочка, — вам кого?

— Э-э-э, — протянула Степанида, которая ожидала, что домовой наденет милицейскую форму или в крайнем случае мундир городового, — это наш специалист по… нарциссизму.

— По котам и кошкам и прочей нечисти, — кивнул домовой и просочился дымком в форточку.

Людочка прильнула к оконному стеклу, носик расплющился, и умильный вид девчушки растрогал бы кого угодно. Степанида пристально наблюдала за происходящим в доме, сидя на плече Людочки.

Домовой обошёл дом, а на кота и внимания не обратил, хотя чернохвостый пройдоха бегал за ледом и что-то мяучил. Внезапно стала падать кухонная утварь, загремели стопки книг, валясь в беспорядке на пол. Захлопали дверцы в плательных шкафах. Упавшая со спинки дивана кукла протянула к домовому руки, словно просила её спасти, а плюшевый мишка спрыгнул с тумбочки и вразвалку заковылял к двери.

Людочка взвизгнула и отпрянула.

— Ничего не видно, — посетовала Степанида и вбежала в дом.

Кот истошно орал, выгнув спину. Домовой гонялся за плюшевым медведем с криками:

— Ишь ты! Я тебе!

Степанида самоотверженно бросилась под ноги ожившему монстру, в тот момент о награждении посмертной медалью она и не думала.

— Обыкновенный злыдень, — приговаривал Борода, поглаживая Степаниду по холке, — мелкий и почти безвредный. Я его в пакетик из-под кошачьего корма заманил и на перекрестке, где стоит гаишник Федосеенко, закопал. Фиг он оттуда вылезет. Там такая земля тяжелая, вся проклятьями оштрафованных водителей пропитана.

Степанида постанывала, одним глазом посматривая на домового. Матузков пил чай, хитро улыбаясь. Людочка уже рассказала ему о храброй лейтенантке, которая не пожалела живота своего и остановила плюшевого медведя, в котором поселился ужасный злыдень. А нечисть эта случайно прицепилась к Борьке, которого вызывали в милицию по поводу разбитого окна в ларьке.

— А кот, Степанида, был и вовсе ни причем. Ты не объективна! — пошутил Матузков.

Степанида обиделась и залезла в карман кителя на ночёвку. Что эта парочка вообще смыслит в котах?