Когда папа Жук вернулся с работы, в квартире никого не было.. Жора гулял, а мама Жук гостила у сестры в Ростове.
Вдруг что-то захлопало. Из Жориной комнаты в прихожую вылетел Филин.
Гутэн абэнд! – закричал он по-немецки, усевшись у медведя на макушке.
Жук расцвел от удовольствия. Он смутно помнил, что это значит "добрый вечер".
– Гутабэн, гутабэн! – ответил он, вешая пальто на медвежью лапу.
– Гутэн абэнд унд гуд бай! – проорал Филин, перемешав немецкий и английский.-Что украл – отдай!
Жук вздрогнул и попятился. Заграничная птица молчала.
"Послышалось",- решил заведующий пирожковой и пошел в ванную умыться.
– Мылом лица мылятся,- пробормотал Филин. От этих безобидных слов Жуку вновь стало не по себе. Он замер и ждал: вот сейчас рыжий скажет в рифму про милицию… Уффф, не сказал, слава Богу!
"Нервы расшатались",- подумал завпирожковой. Как им не расшататься, если по ночам снятся кошмары? Будто идет он по Птичьему рынку и видит детину с большой клеткой. А в клетке не сокол, не канарейки, а пирожки грыбные. "Почему они за решеткой?" – "Держат место",- отвечает детина.-"Для кого?" – ужасается Жук.-"Для тебя!.."
А теперь вот и наяву всякая муть мерещится. Жук вытер руки и подозрительно посмотрел на Филина.
Сидит спокойненько. Умница, хорошая птичка. Как это сказать по-иностранному? Птичка вэри гуд!
– Вэри гуд! Пойдешь под суд! – гаркнул Филин.
Жук, изменившись в лице, схватил швабру:
– Цыц, проклятая птица! Пришибу!
Филин взлетел с головы медведя и, покружив по квартире, уселся на хрустальную вазу. Понимал, плут, что его противник не рискнет здесь шваброй махать…
– Какая у вас, гражданин Жук, зарплата? – холодно осведомился Филин.
– Двести рублей…
– На какие же деньги вы купили меня, медведя, дачу, автомобиль, космический бильярд и многое-многое другое?
– Чего ты хочешь? – с трудом выговорил завпирожковой.
Но Филин умолк.
"Худо дело! – подумал Жук.-Пока не поздно, надо идти с повинной. За добровольное признание меньше наказание… А может, не ходить?"
– Ох! В пирожках горох! – крикнул Филин и вылетел в открытую форточку.