Кольцо зла

Глава 18 Осень 1405 г. Великое Рязанское княжество. Серенада солнечной долины

…окутал кабинет следователя Петрищева.

А Иван очнулся в амбаре, за несколько секунд до взрыва… Вот она, граната… а вот мальчишка… Иван побыстрее – пока перстни еще светились – ухватил парня за волосы:

– Ва мелиск ха ти джихари…

Они успели за секунду до взрыва…

Очнулись где-то в стогу за городом, выбрались – по полю уже бежали люди.

– Господи, никак Гумново?! – узнавая своих оброчников, улыбнулся Иван.

А уж оброчные-то его поначалу не признали – как же, бритый! – едва бока не намяли, хорошо хоть Пронька поблизости случился, признал своего боярина.

Жена, дражайшая боярыня Евдокия, дома, не стесняясь дворовых, бросилась на шею:

– Любый мой, любый…

– Детушки как, Евдокся?

– Спят…

Старая нянька Настена поклонилась боярину в пояс. Улыбнувшись жене, Иван направился в детскую… Пронька догнал его на полпути:

– Там, во дворе, Мавря, колдунья…

– Зови! Впрочем нет, спущусь сам…

Старая ведьма в глухом, накинутом на голову капюшоне, стояла посередине двора и… улыбалась.

– Ты отвел беду, – тихо произнесла она. – Ровно в полночь двери закроются… закроются навсегда.

– А мои дети?

– Они будут жить и станут великими и славными витязями.

– Слава Богу!

Старуха пристально посмотрела на Раничева:

– У тебя осталось еще одно дело.

– Как так? – вскинул глаза Иван.

– Деньги… бумажный сор… Ты должен избавиться от него…

– Какие деньги?

– Найдешь… А как избавиться – знаешь.

Ведьма вдруг исчезла, словно ее и не было. Отвела глаза, – догадался Иван. Однако какие еще деньги?

Поднявшись в хоромы, он тщательно проверил карманы пиджака и брюк… так, одна мелочь…

Иван взял в руки конверт с пластинкой… показалось, уж больно толстый. Вытряхунл – ну точно, вот они, денежки… и много – три тысячи в купюрах образца сорок седьмого года! Завернутые в детскую газету «Пионерская правда»… Знакомая, черт возьми, газетенка! И записка… Маленький, торопливо вырванный из блокнота, клочок:

«Это тебе, Иван. Поверь, мне на жизнь хватит. Спасибо за все, надеюсь, еще увидимся. Надя»…. Надя… И деньги, завернутые в «Пионерскую правду»… Иван знал что делать. Накинул на плечи синий опашень, прихватил кольцо с голубым камнем…

– Ва мелиск ха ти джихари…

Синим ветром мелькнул опашень…

Раничев сразу и вернулся – только теперь перстни уже не светились. Ни один. А ночью была страшная гроза.

Иван наслаждался жизнью, растил детей и был добрым боярином для своих крестьян. А врагов и завистников быстро отвадил. Сам князь Федор Олегович уважал его, а думный дворянин Хвостин стал крестным отцом народившейся дочки. Все было хорошо, понятно и славно, лишь по праздникам из раничевских хором, пугая собак и слуг, доносились странные звуки.

Оркестр Гленна Миллера исполнял «Серенаду солнечной долины».