Компромисс

Глава 1. Подмена

– Заказ согласован и подтверждён, – Брокер пожал руку своему собеседнику, затем достал гипноиндуктор и махом вырубил бедолагу, да так неудачно, что тот смёл со стола свою кружку с кофе, пока без сознания падал на пол.

– Агасфер, а нельзя было всё это аккуратнее делать? – недовольно поинтересовался я, прекращая протирать бокалы. – Теперь убирайся тут после тебя.

– Ну извини, – отозвался Брокер и с трудом поднял кандидата обратно на стул. – Поможешь дотащить его до портала?

Я горестно вздохнул. Похоже, что давнее решение сотрудничать с Биржей, оказалось не самым удачным ходом. Моё заведение превратилось в проходной двор, где частенько сновали оперативники, это-то ладно, но ведь ещё и начала страдать репутация бара! Особенно, когда прямо тут случались серьёзные вещи, вроде попыток заключить сделку с очередным «подменышем», и мне приходилось отваживать ненужных свидетелей, прибегая к своим божественным способностям.

А ведь я не мог вполсилы дурить голову людям, решившим не вовремя отобедать или отдохнуть здесь. Нет, приходилось вселять им в сердца самую настоящую искреннюю ненависть: едва они подходили к дверям моего бара, что был в этот момент занят биржевиками, как тут же отворачивались с гримасой отвращения на лице и спешно удалялись прочь.

Вот и читаешь потом отзывы в интернете от тех, кому сделал подобное внушение, диву даёшься, чего только людям не привиделось и не понравилось под действием моего влияния. Самое безобидное, что я встречал: «невероятно мерзкая и грязная забегаловка, безусловно лидер по антисанитарии в Москве».

Да уж. Я скрипнул зубами.

– Предлагаешь мне ещё и тяжести таскать? Ну уж нет. В моём биржевом контракте таких работ не прописано, – отказал я Агасферу. – А по поводу твоих извинений: вон подсобка, возьмёшь швабру и приберёшь тот бардак, что устроил твой кандидат.

– А что тут убирать? Ах да, ты, наверное, расплескавшееся по полу кофе имеешь ввиду. Кружка тоже не сильно разбилась. Можно сказать, что она почти целая, осталось только собрать и склеить… Слушай, Купидон, войди в моё положение! Я сильно спешу, у меня план горит, а ты просишь тебе тут полы мыть. Операция закончена, значит теперь у тебя есть возможность вернуть свой персонал. Открой интернет, вызови сейчас человека, раз уж уборщик нужен, а счёт потом выставишь на наш филиал. Биржа всё оплатит.

– Агасфер, не зли меня, – раздражённо ответил я. – Ваша компенсация за неудобства – сущие копейки, которые надо месяцами выбивать, погрязнув в нудной бюрократической переписке. Особенно бесит эта ваша секретарь, Василиса Ивановна, которая вечно теряет мои письма Панкратию.

– Ладно, допустим тут ты прав. Только вот, неужели у тебя настолько убыточный бизнес, что даже нанять уборщика проблема?

– А сам-то как думаешь? Этот кастинг на роль Сальери слишком затянулся. Посетителей теперь сюда и силой не заманишь. Касса пуста! Откуда мне взять деньги, если заведение давно всю положительную репутацию растеряло? Придётся вывеску менять и открываться заново, а это значит – опять влезать в кредиты.

– Ладно, не ворчи, я всё понял, – отмахнулся Агасфер, подхватил кандидата и потащил его к двери, за которой находился портал. – Сейчас доставлю этого товарища в филиал и постараюсь поскорее вернуться обратно. Уберусь тут, раз ты настаиваешь… Если меня отпустят. Ты хоть представляешь сколько бумаг мне надо сегодня оформить?

– Почему-то я уверен, что никто тебя не отпустит, – скривился я, – Ладно. Проваливай уже и не возвращайся. Сам тут порядок наведу.

– Вот спасибо! – с облегчением в голосе произнёс Агасфер. – Ты же знаешь, как я не люблю бывать в Москве. Каждый раз передёргивает и корёжит, только подумаю, что надо будет снова возвращаться в этот город.

А то бы мне не знать. Чуть более года назад, когда филиал Панкратия стал чересчур активно пользоваться вверенной мне точкой доступа в это измерение, я был настолько разозлён бесконечными визитами назойливых оперативников, что взял, да и внушил им всем, в том числе и Агасферу, крайнюю неприязнь к Москве.

Вызвать лютую, искреннюю ненависть я мог у кого угодно. Ведь эмоции – это именно моя божественная специализация, хоть я и не такой могущественный бог, как мой отец Арес, или моя мать Афродита, но в плане управления чувствами мне не было равных. В итоге биржевики стали появляться тут всё реже, пока самый упорный из них – Агасфер, не нашёл более-менее подходящего кандидата для сделки, и вся эта эпопея с бесконечными набегами на мой бар подошла к концу.

– Ну всё, бывай, Антерот, – попрощался Брокер, скрываясь со своей тяжёлой ношей за дверью комнаты с порталом.

Я махнул ему вслед рукой. Пусть валит отсюда и побыстрее. Надеюсь, в ближайшее время, никого из биржевиков я у себя в заведении не увижу. Словно подтверждая мои мысли раздался треск работающего портала – это отбыл Агасфер вместе со своим подопечным.

Я вышел из-за стойки, добрался до подсобки и достал оттуда швабру и ведро. Вернулся к столику, за которым сидели мои последние гости и тут мой взгляд наткнулся на небольшой блокнот на полу. Его очевидно забыл или выронил кто-то из этих двоих.

Я поставил ведро, поднял книжицу и начал её листать. Похоже, что этот блокнот принадлежал Агасферу. Быстро добравшись до последних страниц, я удивлённо приподнял бровь. Интересную информацию я обнаружил, но надо бы её проверить, возможно – это совпадение.

Похоже, что я наконец смогу решить один давний вопрос. Или лучше выправить своё пошатнувшееся финансовое состояние? А может всё сразу?

Я бросился за барную стойку – туда, где у меня хранилась кипа журналов. И начал рыться в поисках одного старого номера. Наконец я нашёл его, развернул и ухмыльнулся, глядя на пожелтевшую фотографию. Я не ошибся. Похоже, у меня появилась реальная возможность немного подзаработать. Уборка откладывается.

Я направился к входной двери, перевернул табличку надписью «закрыто» в сторону улицы, и запер замок. Потом вернулся к бару и набрал короткий номер на старом дисковом телефоне, что имел доступ и к местным сетям, и к биржевым, через специальный голосовой шлюз. Раздались длинные гудки.

– Слушаю, – через некоторое время проскрипело в трубке.

– День добрый, Иеговыч, или что там сейчас в твоём аду, – поприветствовал я своего собеседника.

– Хм, а кто это?

– Тебя беспокоит один из ангелов.

– Вот как? И что же случилось, братец, тебе стало скучно на небесах? Всё понимаю, но у меня сейчас нет вакансий. Даже для родственников по папенькиной линии.

– Другой ангел, не из твоих авраамических собратьев, а вольный снайпер из Эллады. Узкий специалист по самому важному органу в теле человеческом. Внештатный биржевой сотрудник, работающий с филиалом Панкратия Гермесовича. Теперь понял, кто с тобой говорит?

– Антерот? – наконец угадал Сатана.

– Верно, он самый.

– Давненько мы с тобой не общались.

– Где-то с двухсот семидесятого года от рождества Христова, – напомнил я.

В трубке раздался тяжёлый вздох.

– Тоже не забыл, да? – язвительно заметил я.

– Ты всё ещё злишься из-за того святого? – поинтересовался Сатана.

– Злюсь? Да с чего бы? Ведь это для соответствия истории Первичного Мира было необходимо пустить слух, что мой Валентин венчал римских легионеров между собой!

– Я тоже сначала сомневался, что люди будущего поверят столь невероятным сплетням про брутальных мужиков, солдат одной из самых сильных армий мира. Хоть они и щеголяли в юбочках, но всё же с довольно волосатыми ногами, – хихикнула трубка.

– Мало того, тебе потребовалось сделать моего Валентина ещё и покровителем душевнобольных! – сорвался я на крик. – Конечно я злюсь!

– Ну и зря. История большинства святых слишком скучна, Антерот, – нудным тоном стал объяснять Сатана. – Открой любой источник: жили, творили чудеса и добрые дела, терпели невзгоды или даже пытки. В конце концов умерли, и чаще всего – не своей естественной смертью. Лучше скажи спасибо, что я когда-то добавил забавных черт в биографию одного из Валентинов. Хобби у меня такое, вносить разнообразие в дела давно минувших лет…

– Спасибо? Ну уж нет! Ты оскорбил лично меня! – зло зарычал я в трубку. – Изуродовал чудесную историю жизни и земных дел моего самого перспективного представителя на данной планете!

– Ничего личного, Антерот. Ведь я проделал эти манипуляции задолго до твоего появления в родном тебе мире. Поэтому, данная моя шутка вынуждена появляться и в остальных реальностях, чтобы история повторялась в соответствии с каноном.

– Можно было сделать исключение для моего измерения! Я ведь просил тебя!

– А я отказал. Не ты первый. Таковы издержки моего давнего воздействия на первичное бытие. В связи с угрозой потерять миры в Хаосе, я обречён заключать одни и те же сделки. Порой, звонит мне очередной клиент, успевает вперёд другого, но я вынужден отказать, сослаться на то, что он уже опоздал со своей просьбой… Так и с моими розыгрышами, если они уже произошли, я ничего не могу поделать.

– Ну, а в будущем? Ты можешь что-то поменять в Первичном Мире? Чтобы в грядущем очистить историю всех Святых Валентинов от твоих грязных сплетен раз и навсегда?

– Так ты за этим мне звонишь? Хочешь задать новый вектор для мировой истории всей Мультивселенной, просто договорившись со мной по телефону?

– Для начала, я хочу знать: ты можешь что-то сделать или нет.

– Согласно уставу Биржи, будущее закрыто для подобного влияния со стороны нас, старых богов. Меня объявят преступником, попытайся я в своих или чужих интересах что-то изменить в будущем.

– То есть, теоретически, ты всё же способен делать подобные правки?

– Уф-ф. Вроде бы я дал чётко понять, что это невозможно. Ты там случаем не перебрал слегка? Вроде слышал, что нынче ты владеешь баром. Не лучший способ вести подобный бизнес, если не умеешь ограничивать себя в приёме спиртного, – раздражённо ответила трубка. – Может тебе дать номерок хорошего врача? Выбирай, психолога или сразу нарколога?

– Нет, спасибо. Я трезв, – сообщил я. – Всего лишь пытался выяснить, можешь ли ты чем-то помочь Святому Валентину. Похоже, что нет.

– Я так и сказал. Это всё? Я могу вешать трубку?

– Погоди. Набрал я твой номер вот по какому поводу: у меня на руках есть кое-какая информация, что может тебе пригодиться, как главе управления страховщиков. Ты же вечно в контрах с остальными подразделениями Биржи, когда речь заходит о выплатах премий пострадавшим от Хаоса.

– Говори яснее. Что там у тебя?

– Компромат на Аполлона.

– Неплохо, а чего сразу-то не сказал, к чему было такое долгое вступление?

– Про Святого Валентина я тебе напомнил, чтобы ты сразу понял – если не сможешь исправить его историю, то цену за информацию я назову серьёзную, и торговаться не позволю. Ясно?

– Ясно, – прошелестела трубка. – Ну и что ты хочешь взамен?

– Два миллиона долларов. Наличными, соответствующими текущему моменту истории этого измерения, – сообщил я. – Желательно мелкими купюрами. Двадцатками, например. И чем скорее ты сюда прибудешь с деньгами, тем больше шансов, что обладатель этого компромата, не успеет хватиться своей пропажи и вернуться за ней.

– Растеряша кто-то из биржевиков?

– Угадал.

– Понятно. Итак, два миллиона двадцатками. Скоро буду… Стоп! Двадцатками? Это же сто килограмм веса!!! Антерот, ты издеваешься? Давай сотенными! – начал возмущаться Сатана на том конце провода.

– Нет. Только двадцатками. Я же не говорил, что задача будет лёгкой. Ладно, до встречи, – ответил я и положил сыплющую ругательствами трубку.

В ожидании Сатаны я успел прибраться, и вернулся к бару, там нашёл самый простой крымский херес, аккуратно перелил его в пустую бутылку из-под тридцатилетнего «Palo Cortado»¹ и выставил на стойку. Будет чем «порадовать» этого рогатого аристократа! Себе же я плеснул немного «Ballantine’s»². Когда я опускал в свой стакан лёд, в зале вспыхнуло красным и появился Сатана, согнувшийся под тяжестью двух массивных чемоданов.

– Двадцатками, да? Ты издеваешься, – сказал рогатый и медленно опустил свою ношу на землю. – Бросил трубку, как раз в тот момент, когда я извинялся за твоего Валентина. Я редко приношу извинения и дважды этого не делаю никогда.

– Если я их не услышу, то не расстроюсь. Раз не можешь ничего исправить, значит от тебя мне нужны только деньги. К тому же, ты довольно быстро управился, значит эта сумма мелкими купюрами не была большой проблемой, – возразил я.

– Расскажи это ребятам, что работали на один вполне себе известный мексиканский наркокартель. У тех, кто остался жив после моего визита, теперь проблем невпроворот, – пробурчал дьявол. – Знал бы ты, каким способом мне пришлось заставить их собирать двадцатки в эти чемоданы… Ладно, давай уже к делу. Где то, что я у тебя покупаю.

– Здесь, – я передал Сатане блокнот. – Это принадлежит одному из биржевых брокеров – Агасферу. Он тут был сегодня, не так давно. Оформлял сделку с кандидатом на роль Сальери. Смотри сразу последние страницы, там информация, что будет тебе полезной.

Рогатый забрал у меня записную книжку и принялся изучать содержимое в самом её конце.

– Ну и что тут такого? – озадаченно спросил он, листая последние страницы туда-сюда. – Я не понимаю, что ты здесь нашёл.

– Никто и не понял бы, даже сам владелец блокнота, – усмехнулся я. – Ты знаешь что-нибудь о человеке, которого зовут Эрос Риччо³?

– Судя по имени, это кто-то из твоих земных потомков?

– Последний из них. Если быть точнее – мой праправнук. Довольно известный итальянский шахматист. Я знаешь ли с удовольствием слежу за его достижениями и сам давно стал увлекаться шахматами. Даже тематические издания собираю, – я указал стойку, где лежали журналы.

– Не понимаю, – повторил озадаченный Сатана. – Как всё это связано, и где ты тут увидел компромат на Аполлона?

– Ты в книжке Агасфера заметил имя и отчество «Аполлинарий Захарович», почти в самом конце, зачёркнутое? Рядом ещё была пометка «руководитель шахматного кружка в школьные годы кандидата».

– Видел. Ну и что? А, кажется, догадываюсь… Но Аполлон-Аполлинарий – не самые редкие имена. Просто совпадение. Не думаю, что Агасфер наткнулся на след главы Биржи и поэтому вычеркнул его. Брокеры собирают всю возможную информацию по кандидату, чтобы добиться добровольного согласия для заключения сделки. Вероятно, как раз эти данные не пригодились, а может не были столь важными. Поэтому Агасфер решил проигнорировать сего персонажа за ненадобностью, – развёл руками Сатана.

– Или же Брокер просто не нашёл Аполлинария Захаровича в этом мире, – подмигнул я, взял один из старых журналов, развернул его на нужной странице и передал собеседнику. – Держи, ознакомься. Сам я, когда увидел это фото несколько лет назад, слегка удивился, но подумал – мало ли какую спецоперацию проводит Биржа. Почему бы Аполлону лично не участвовать в ней, в роли наставника юных перспективных шахматистов.

Сатана настороженно уставился на старую фотографию, и быстро пробежал текст статьи глазами.

– Аполлинарий Захарович значит, – медленно произнёс директор А.Д.А. – Очень интересно. Я одолжу у тебя этот журнал?

– Без проблем. Значит, покупаешь?

– Да. Эта информация стоит своих денег, – согласился Сатана. – Надеюсь, ты больше никому об этом не станешь рассказывать.

– О чём именно? – наигранно удивился я. – О том, что глава Биржи с какими-то непонятными целями готовил будущего кандидата для конкретной сделки? Да зачем сыну Зевса вообще такое делать?

– В том мире, где будет произведена замена Сальери на этого двойника, что-то может пойти не так, – пояснил Сатана, не замечая явного сарказма в моём притворном удивлении. – В управлении А.Д.А. часто не хватает свободных средств на своевременную выплату компенсаций пострадавшим от вторжения Хаоса. Особенно когда мы теряем миры один за другим. Если Аполлон специально создаст подобную ситуацию в определённый момент, то сможет подставить страховщиков и подорвать мой авторитет. Чёртова политика!

– Уже не подставит, – усмехнулся я. – Теперь твои страховщики смогут законно отказать в выплатах. А ты не только сохранишь кучу денег, но и сам нанесёшь ответный удар, указав на реального виновника тех событий, что привели к потере измерения.

Сатана нахмурился, пристально глядя мне в глаза.

– Не беспокойся, я никому ничего не скажу, хоть ты мне и крайне неприятен. Успешный бизнес для меня важнее всего, а с доходами у меня в последнее время было всё очень плохо.

– Неужели?

– Последняя биржевая операция в этом мире затянулась и практически разорила меня, считаю вполне справедливым потребовать себе определённую сумму денег, даже если за этим пришлось обратится к тебе.

– Что ж, теперь буду знать твою позицию… – задумался над чем-то Сатана, разглядывая пирамидальный зеркальный потолок над своей головой. – Слушай, бизнесмен, а не хочешь заработать ещё столько же?

– Допустим, – осторожно ответил я. – А что надо будет сделать?

– Мне бы сейчас переговорить с одним богом, – Сатана указал наверх. – Это ведь не просто антураж, я правильно догадался? У тебя тут не только биржевой портал, но и рабочая копия древнеегипетского Храма Миров?

– Ага, она самая, – подтвердил я. – Я ведь внештатный сотрудник Биржи. Просто так прыгать по измерениям мне запрещено. Поэтому путешествую с помощью своего разума. Влюбляю людей в силу своих возможностей, то тут, то там. Ну или наоборот – вселяю ненависть, это зависит от ситуации… В этом деле Храм Миров мне очень помогает. Только вот не понимаю, а тебе-то зачем прибегать к таким сложностям? Ты-то волен появляться, где угодно.

– Нет, не везде я могу просто так взять и объявиться, – поморщился Сатана. – Особенно – в местах заключения богов-отступников. На Церере нет порталов в миры мёртвых, туда можно попасть только на космическом корабле.

– Не пробовал выбить у рептилоидов разрешение использовать одну из их летающих тарелок?

– Слишком заметно. В таком случае, всё и всем будет известно, а мой разговор приватный и крайне срочный. Особенно в свете той информации про Аполлона, которой ты со мной сейчас поделился.

– Ах вот оно что, – покачал я головой. – Ну что же, можно попытаться. Только вот два миллиона, будет мало.

– Сколько ты хочешь?

– Два миллиона, плюс изменение истории Первичного Мира…

– Ты опять за своё? – возмутился дьявол. – Хочешь, чтобы я подставился под Трибунал? Нет, Антерот, забудь о моей просьбе. Пожалуй, поищу себе другого помощника в этом деле.

– Ладно, я согласен только на деньги. С кем именно ты хочешь, чтобы я обменялся сознанием?

– Мне требуется переговорить с тем самым Гермесом, который сейчас, подобно Локи, находится в бессрочной ссылке на Церере, в одном из контролируемых нами измерений.

– Ты говоришь об отце Панкратия?

– Да, именно о нём.

– Этот пройдоха успел и тебя обокрасть? – попытался угадать я.

– Верно. У него находится одна важная вещь, которая принадлежит мне. Точнее он знает, где она сейчас спрятана, – хмыкнул Сатана. – Хотелось бы договориться с ним о возврате. Заключить сделку, если получится.

– Ну не знаю, – вздохнул я. – Мой папенька так и не вернул свой меч, который у него украл Гермес. Все думали, что вернул, но на деле это не так. Арес был вне себя, когда ему пришлось обманывать всех, носить копию своего оружия. Ты уверен, что сделка с этим ворюгой не создаст тебе ещё больших проблем?

– Проблемы у нас возникли из-за дурацкой гордости твоего папаши, которому было стыдно признаться, что у него в руках фальшивка! Вот мы и заполучили кризис вселенского масштаба, когда оригинал неожиданно оказался у предводителя восставших асуров, и сотни измерений были обрушены в Хаос, – гневно заявил Сатана. – Хорошо, что мы остановили Тёмного Кришну и вернули клинок Ареса…

Дьявол внимательно посмотрел на меня и неожиданно сообщил:

– Однако меч снова был украден, как на то указывают все доказательства – тем же самым вором. Кроме меня, Аполлона и Верховного аннунака, более никто не знает, что в биржевом хранилище до сих пор лежит подделка. Ты тоже теперь в курсе, так что попрошу далее не распространяться.

– Вот это да! Гермес так и не признался куда спрятал меч?

– Нет, Антерот. Поэтому его и отправили в ссылку на Цереру.

– И после этого ты надеешься, что сможешь с ним договориться о возврате некой ценной вещицы, что он некогда украл у тебя?

– Тут другая ситуация, – усмехнулся Сатана. – Уверен, что Гермес рассмотрит моё предложение и скорее всего согласится. Думаю, что столь долгое заключение сделало его более сговорчивым… Ты уж не настаивай на уточнениях, подробностей я тебе не могу сообщить. Это личное.

– Да мне-то какое дело, раз ты платишь. Я сейчас тут все приготовлю для путешествия моего разума по мирам, а ты уж будь любезен, сделай так, чтобы биржевой портал не открылся в самый неожиданный момент. Кстати, совсем рядом с тобой бутылочка неплохого такого шерри, надеюсь ты оценишь, – я указал на подменённый мной напиток. – Не знаю, что вы будете тут обсуждать с Гермесом, и как долго, прошу только сильно не разорять мой бар. А так – угощайтесь, конечно.

– Спасибо, – поблагодарил Сатана и наполнил себе бокал.

Я двигал столы и стулья, освобождая место под центром зеркальной пирамиды, и краем глаза наблюдал, как директор А.Д.А. неспеша пьёт самый дешёвый херес.

– Ну как? – невзначай поинтересовался я.

– Замечательно, – сообщил Сатана и облизнул губы. – Как наяву вспомнил чудесный Южный берег, Ялту и море. Зря ругают недорогие вина. В них есть своя особая изюминка. Непонятно только с бутылкой, я ожидал что-то вроде «Олоросо» или «Амонтильядо»⁴. Но нет, ты меня приятно удивил крымским.

Я тяжело вздохнул. Похоже нечистого такими простыми ходами не возьмёшь. Либо ему и вправду понравилось, либо он понял мою задумку, но сделал вид, что остался доволен.

– Так, я пошёл блокировать биржевой портал, – сказал Сатана, допивая бокал. – Бутылку не убирай.

Похоже, что вино ему всё-таки понравилось.

Человек, находившийся прямо под центром зеркальной пирамиды, пошевелился, открыл глаза и начал медленно оглядываться по сторонам. Повернувшись налево, он увидел, что у барной стойки на высоком стуле сидит Сатана.

– Привет, Гермес, – сказал дьявол.

– Я сразу догадался, кто меня призвал, – ответил преступник, находившийся сейчас в теле Купидона. – Только один из нас постоянно обходит правила Биржи, без всяких последствий для себя, а эта встреча – очевидное нарушение протокола общения с опасным заключённым.

– Так ведь я создал эту организацию, как и большинство законов, по которым она работает, – заметил Сатана. – Почему бы не пользоваться дырами, которые были мною предусмотрительно оставлены.

– Как раз для таких случаев? Чтобы в тайне встречаться с преступниками, которых изолировали от всего остального мира? – тихо рассмеялся Гермес.

– В том числе.

– Что тебе от меня надо, Сатана?

– Я хотел бы вернуть одну свою вещицу, которую ты давным-давно украл, – улыбнулся Сатана и указал на бутылку «Ballantine’s». – Будешь? А вот херес, извини, я уже допил. Впрочем, выбор у Купидона тут немаленький, можно подобрать что-нибудь другое.

– Я не стану привередничать, наливай виски, – Гермес поднялся со своего стула, подошёл к барной стойке и уселся напротив Сатаны. – О какой именно вещице ты говоришь? Среди моих трофеев достаточно твоего бывшего имущества.

– Камень, очень похожий на изумруд, – поморщился рогатый, наполняя стакан для своего собеседника. – Светящийся искрами зелёного цвета. Остальное – просто мусор, и особо не интересует меня.

– А, понятно, – кивнул Гермес и принял бокал с виски. – Но это же одна из самых лучших вещей в моей коллекции. Я бы очень не хотел с ней расставаться. Она мне крайне дорога.

– Да уж, я немного тебя понимаю, – вздохнул Сатана. – В своё время, мне тоже было очень неприятно узнать, что источник моей силы, фактически – моя душа, была тобой похищена.

– Странно, но раньше ты ни разу не настаивал на возврате, – заметил Гермес, делая глоток.

– Я считал, раз уж если лучший из воров хранит где-то столь важную для меня вещь, значит она находится в большей безопасности, чем если бы я её вернул себе. Слишком велики шансы снова её потерять.

– Ясно, а сейчас-то что изменилось?

– Аполлон. Боюсь, он затеял очень опасную игру. Я уверен, что Зевсович решил воспользоваться изобретением нашего брата-Локи – «Ящиком Пандоры». Понимаешь о чём я говорю? Ты ведь тоже был Хранителем, хоть и недолго, значит в курсе этой дурацкой задумки насчёт новых богов и должен понимать, что результат подобных экспериментов с божественной силой крайне непредсказуем.

– Не ты один любишь нарушать правила, – снова рассмеялся Гермес. – Все Хранители одинаковы и преследуют свою выгоду любой ценой. Только кого-то из нас всё никак не могу поймать за руку, а кому-то не повезло, например: Сету, Локи и мне. Я догадывался, что вы рано или поздно сцепитесь с Аполлоном и не ошибся. Интересно, кто из вас станет очередным изгнанником. А может новый бог, созданный главой Биржи, устранит вас обоих со своего пути?

Сатана скривился.

– Я просто хочу быть уверен, что Аполлон, или тот человек, которого он выбрал на роль нового божества, не придут однажды к тебе за моей душой. Предпочитаю быть первым, кто просит тебя вернуть этот артефакт, – сказал рогатый. – А ещё, хочу договориться о том, что ты не будешь никогда более пытаться его снова похитить.

– О, эта просьба дорогого стоит. Что ты предлагаешь взамен?

– Завершение твоей ссылки, конечно же, – улыбнулся Сатана. – Больше мне нечем тебя заинтересовать.

Гермес потянулся к бутылке и наполнил свой стакан почти до краёв. Осторожно поднеся виски ко рту, он выпил всё двумя большими глотками, и шумно выдохнул.

– Хорошее предложение, – слегка севшим голосом сказал Гермес. – Но не опускайся до лживых обещаний, что не в силах выполнить. Хоть ты и создал Биржу, на самом деле ты ей не управляешь – ни напрямую, ни тайно. Рептилоиды никогда не дадут добро на амнистию. Я буду до скончания веков болтаться на проклятом куске камня в поясе астероидов.

– Я сказал тебе правду, – настаивал Сатана, – лишь не раскрыл детали. Да, обвинения с тебя никто не снимет, и вину твою не простят. Но ты можешь остаться здесь, быть свободным, находясь в теле Купидона.

– Пф-ф. Надолго ли? – отмахнулся Гермес. – Не знаю, как ты смог убедить его хотя бы на обмен разумами. Допустим есть у тебя к нему какой-то подход, но, сколько будет длиться эта моя свобода? Пару часов, а может целый день? И что дальше? Предлагаешь нам с ним меняться туда-сюда? Это никакое не освобождение, Сатана, это ещё большая пытка. Я не согласен…

– Я могу сделать так, что Купидон будет заперт в твоём теле на Церере. А ты навсегда останешься в его облике тут и будешь волен делать что тебе угодно. Естественно, в разумных пределах, не привлекая внимания Биржи и рептилоидов, – быстро сказал Сатана. – Ты возвращаешь камень с моей силой, а я – даю тебе новую жизнь.

Гермес неспеша наполнил свой бокал до краёв и задумался. Сатана терпеливо ожидал.

– Каким образом ты намереваешься это сделать, – наконец спросил Гермес, опустошив стакан.

– Сейчас Купидон вернётся сюда, и я договорюсь с ним о возможности нового контакта с тобой в ближайшее время. К тому моменту, я изготовлю одно магическое устройство, что позволит запечатать твою сущность внутри его тела. И когда состоится следующий обмен, я использую этот артефакт. Ты останешься в этом облике, пока будешь носить мою печать, – объяснил Сатана.

– До тех пор, пока Аполлон или кто-нибудь ещё не вздумают навестить фальшивого заключённого на Церере, – возразил Гермес. – Твой обман вскроется. И уж поверь, тут возникнут серьёзные проблемы не только у меня, но и у тебя.

– Этот вопрос я уже успел обдумать, – покачал головой Сатана. – После обмена, я сразу же навещу Купидона на Церере. Прихвачу с собой гипноиндуктор, и внушу ему ложную память. Он будет считать себя тобой, плюс станет крайне неразговорчив с любыми возможными посетителями. Никто и никогда не подумает его тащить на Нибиру, чтобы просканировать разум и обнаружить, что внутри твоего тела находится другой бог.

– Неплохо, – заметил Гермес. – Ладно, согласен. Я верну тебе твою драгоценную душу, но могу выкрасть её снова, если ты не выполнишь свои обязательства в полном объёме.

– Договорились.

– Ну, а теперь давай продолжим наши посиделки. Расскажи мне о том, что у вас произошло за время моего заключения. Я не прочь узнать последние новости за рюмкой другой. Смотрю у Купидона тут неплохая коллекция, но самое вкусное он вряд ли будет держать на виду, – Гермес встал со стула, залез на барную стойку и перевалился на ту сторону.

– Всё понимаю, но ты не слишком-то налегай на алкоголь, – попросил Сатана. – Да и мешать не стоит.

– Не переживай за меня, – рассмеялся Гермес и скрылся под стойкой. – Как только я вернусь в своё тело на Церере, то мигом протрезвею. А вот наш общий друг, тот да, будет завтра долго болеть с похмелья.

Спустя мгновение преступник появился с двумя большими тёмными бутылками:

– Смотри-ка, здесь оказался припрятан коллекционный херес. А ты переживал, что всё выпил. Тебе какой открыть?

– Этот, – Сатана указал на одну бутылок. – Глянь ещё, пожалуйста, есть там у него приличные сигары? Похоже я забыл свою трубку в Мексике. Вернусь за ней позже, тем более, у тех ребят из картеля ещё оставалось достаточно подходящей налички, что я обещал Купидону.