Конь бледный

Глава пятнадцатая. Последняя месса

«Янтарь»

Старая трансформаторная на бывшем заводе «Янтарь» повидала на своём веку немало всякого разного. Когда-то она гордилась тем, что была энергетическим сердцем огромного предприятия. К ней стекались все его провода-артерии, по которым умные машины, расположенные в кирпичной будке, гнали ток, питая механизмы, лампы, печи и прочую утварь, ничего собой не представляющую без электричества. Её уважали, холили и лелеяли. К ней был приставлен целый штат смотрителей-монтёров. Жёлтые таблички с чёрным человеческим костяком, перечёркнутым красной молнией, грозно устрашали посторонних надписями: «Осторожно, высокое напряжение!» и «Опасно для жизни!». А чтоб любопытным зевакам и вовсе неповадно было соваться на территорию, вся будка была огорожена забором из колючей проволоки. Режимно-стратегический объект как-никак.

Потом грянуло Лихо. И трансформаторная будка постепенно утратила своё привилегированное положение. Перестал поступать ток, и нечего стало распределять по проводам, которые вскорости тоже пришли в негодность. Люди раскурочили умные машины-трансформаторы, и будка стала просто большой и пустой кирпичной коробкой, окружённой колючей оградой. И только чёрные контуры черепов на жёлтых табличках напоминали о грозном и прекрасном прошлом трансформаторной.

И вот недавно будка вновь обрела свою значимость, став едва ли не самым важным сооружением на «Янтаре». А всё благодаря усердию странных людей в длинных чёрных балахонах с глубоко надвинутыми на глаза капюшонами. Они заменили собой прежних монтёров-смотрителей, ещё рачительнее, чем те, ухаживая за старой будкой, теперь гордо именующейся Храмом. Вечный покой, в который, как казалось, навсегда погрузилась трансформаторная, был нарушен часто повторяющимися ритуалами, смысл которых понимали лишь совершающие их.

Вот и сегодня, в ночь, когда на небе должна была взойти полная луна, Храм-трансформаторная наполнился людьми. Их здесь было десятка три или четыре. Все одетые в традиционные длиннополые балахоны чёрного цвета, накинутые поверх защитных комбинезонов. На груди у большинства присутствующих поблёскивали серебряные амулеты-пентакли с вписанными в перевёрнутые звёзды козлиными головами. Такое же, только большего размера изображение Бафомета украшало грудь верховного Жреца, застывшего в величественной и гордой позе у алтаря.

Алтарь, традиционно размещавшийся у западной стены, был изготовлен из подошедшего по размерам старого трансформаторного шкафа, покрытого сверху расшитым каббалистическими символами пологом. На алтарной поверхности, в самом её центре, возлежал продолговатый конский череп, с четырёх сторон обставленный горящими чёрными свечами, помещёнными в шахтёрские фонари «летучая мышь». Тут же, на алтаре, разместились большая чаша, изготовленная из старого спортивного кубка, найденного в прежней ленинской комнате, большой обоюдоострый нож с костяной рукоятью и поднос, на котором горкой были насыпаны деньги для ритуального подношения-сожжения.

Рядом с алтарём был вкопан рельс, заменяющий традиционный колокол. И здесь же стояли четыре пустые металлические бочки из-под краски, исполняющие роль ритуальных барабанов. За ними расположились четверо ражих молодцов, сжимающих в руках увесистые дубинки — «барабанные палочки».

— Шемхамфораш! — вздев руки к провалившемуся потолку, сквозь который была видна полная луна, торжественно провозгласил Жрец, объявляя начало чёрной мессы.

— Шемхамфораш! — в тон ему ответствовала паства. — Шемхамфораш!

Священнодействующий подал знак, и один из барабанщиков ударил в рельс, отозвавшийся протяжным стонущим звучанием. Одновременно с этим на полу заполыхало изображение пятиконечной перевёрнутой звезды, вписанной в окружность. В каменной кладке были выдолблены специальные желобки, в которые загодя налили солярку и теперь подожгли. От вонючего дыма кое-кто из присутствовавших закашлялся, но их святотатственные звуки были тут же заглушены очередными ударами в рельс.

Унылые звуки, извлекаемые из рельса ударами по нему чем-то металлическим, разлетелись над зловещими в неровном лунном свете остовами строений «Янтаря».

— Бля, опоздали! — выматерился Ряха, влетая в полураспахнутые металлические ворота. — Уже поминальный колокол звонит!

— Даст Бог, нет, — с надеждой парировал отец Иоанн. — Возможно, месса только началась, и у нас ещё есть время спасти жертву… или жертв.

— Тогда чего ж мы медлим? — зарычал Степан от бессильной злобы. — Вперёд!

— А куда? — уточнил предводитель «затоновцев». — Вон здесь сколько зданий.

— Надо разделиться, — предложил батюшка. — Рассыплемся на мелкие группы и станем методично прочесывать всё вокруг.

— Правильно, — согласился бандит. — Только надо постоянно держать связь. Чтоб действовать слаженно и чётко.

— Согласен. ПДА у всех нормально работают?

«Коммандос» дружно проверили умные приборчики. Всё функционировали исправно. Тут как раз ожил коммуникатор Опрокидина.

— Что там? — напрягся Чадов. — Неужели кто-то погиб?

— Нет, — покачал головой священник. — Как раз наоборот. Наши добрались. Заходят со стороны Дикой территории.

— Отстучите им, чтобы шли на соединение с нами, проверяя всё на своём пути.

Снова послышался звон колокола-рельса.

— Мать-перемать! — ругнулся пастырь. — Не мешкаем, друзья! И осторожно. Кто знает, сколько здесь этих слуг сатаны притаилось.

— Мочим всех без разбора, — категорично припечатал Ряха. — Бог на небе разберётся, кто прав, кто виноват…

Тени «затоновцев» растворились в темноте. «Крестоносцы» остались вдвоём…

— Во имя Смерти, Владычицы земли, — начал заклинание призыва Жрец, — Царицы мира сего, мы призываем силы Тьмы поделиться с нами своей мощью! Откройте шире адские врата и дайте выйти Вестнику Смерти, Бледному Всаднику, дабы мы могли достойно встретить Его и приветствовать! Дайте милости, о которой молим вас! Имена ваши мы взяли как часть себя! Мы хотим жить, подобно зверям, лишённым греха! Мы жаждем справедливости и проклинаем гниль! Мы прославляем Зону, посланную человекам в наказание за все их прегрешения! Именем Смерти заклинаем всё, о чём молим мы, произойти! Прискачи же, Конь Блед, и воплоти наши желания!

Произнеся это, ведущий мессу взял со стола кубок и испил из него. Потом настал черёд ножа.

Поворачиваясь против часовой стрелки и указывая остриём на главные стороны света, Жрец окликал по именам соответствующих Принцев Ада: Сатану — с юга, Люцифера — с востока, Белиала — с севера и Левиафана — с запада. Под конец, вздев клинок к таинственно мерцающему в небе лунному диску, он возгласил имя Царицы Смерти и её Вестника.

Словно повинуясь его призыву, на алтарной стене возникло световое пятно. Сначала размытое, а потом сложившееся в грозную фигуру бледного всадника на бледном коне. По рядам молящихся прошёл вздох-всхлип восхищения и ужаса. И в ответ на него призывно зазвучали бочки-тамтамы, будоражимые палочками-дубинами. В грохоте барабанов слышались конский топот и гневный дикий храп. Удивительно, что столь грубые «музыкальные инструменты» способны были издавать такие звуки.

Помощник Жреца стал обносить паству подносом с деньгами, предлагая каждому из верующих взять одну или две купюры и написать на них пожелания-проклятия, которые затем будут через огонь переданы владычице Смерти и её Вестнику. Люди в чёрных балахонах охотно брали бумажки, с любопытством рассматривая красивые узоры, окаймляющие портрет известного украинского писателя и политического деятеля начала XX века Владимира Винниченко, словно в первый раз видели это чудо бонистики. Странно, но чем дольше глаза задерживались на тысячной купюре, тем агрессивнее становились люди. Их естество наполнялось невесть откуда взявшейся тёмной злобой, желанием немедленно унизить, растоптать, уничтожить неведомого врага. Быстро нацарапав карандашом проклятие прямо по высокому лбу Винниченко, «грешники» стали бросать бумажки обратно на поднос.

Между тем священнодействующий читал заклинание уничтожения:

— Смотрите! Могучий глас нашего отмщения разрушает безмятежность воздуха и стоит подобный монолитам гнева средь поля корчащихся тварей-мутантов. Мы стали подобными чудовищной машине уничтожения гноящихся кусков тел тех, кто намеревается нас остановить…

Откуда-то из-за кирпичных стен трансформаторной будки донеслись жуткие звуки, похожие на стенания терзаемой адской болью плоти.

— Мы не сожалеем о том, что призывы наши оседлали ураганные силы, умножающие жжение яда Зоны. Огромные чёрные скользкие призраки восстанут из недр её и изрыгнут гной свой в жалкий мозг презренных крохоборов, копающихся во чреве Зоны. Мы пришли сюда, чтобы научиться жить после того, как Зона поглотит весь мир. Она стала нашим домом, она воспитала нас. Мы не пытаемся её приручить или уничтожить, как это делают наши враги. Мы пытаемся в ней выжить!

— Выжить! — поддержала своего поводыря паства. — Выжить!

Помощник Жреца поджёг деньги, лежащие на подносе. Огонь жадно поглотил бумагу с написанными на ней проклятиями, мгновенно обратив её в пепел. Видно, подношение пришлось по вкусу тем силам, которым оно предназначалось.

— Я призываю Вестника Смерти милостиво принять избранные нами жертвы. Безмолвна та безгласная птица, что питается мякотью мозга тех, кто мучит мать Зону; и крики их боли послужат сигналом предупреждения тем, кто посмеет прийти им вослед.

О владычица Смерть, дающая всем успокоение, выезжающая на жарких ветрах Ада, живущая во храме Дьявола, появись же! Предстань пред теми, чей низкий разум движет устами, невнятно насмехающимися над справедливыми и сильными! Вырви эти гогочущие языки и запихни им обратно в глотку! Пронзи их лёгкие жалами скорпионов! Ввергни суть их в гнетущую пустоту небытия!

Да здравствует Смерть и Вестник её!

Стылый открыл электронную почту своего ПДА, бегло просматривая последние новости. Касательно «Янтаря» там ничего не было, стало быть, вчерашняя карта местных аномалий осталась без изменений. Невдалеке темнел массивный корпус заводского цеха, дерзко устремившего в серое небо толстые фаллические трубы. Когда-то это была одна из самых опасных территорий Зоны. На берегу давно высохшего озера располагался загадочный заводской комплекс, по слухам, построенный лишь для отвода глаз. На самом деле под липовым заводом якобы прятались некие тайные лаборатории, занимавшиеся, как водится в Зоне, всякими жутко засекреченными делами. Одно время над этой локацией царило странное пульсирующее излучение непонятной природы. Защиты от этой пакости не существовало. Даже самые совершенные бронекостюмы не могли уберечь человека от неминуемой гибели. В большинстве своём сталкеры, попадавшие под удар этого излучения, становились зомби, которыми до сих пор кишели окрестности «Янтаря». Где-то здесь располагался лагерь учёных, пытавшихся изучать этот странный феномен, но он скорее всего давно сгинул в прошлом.

Сейчас же на «Янтаре» было относительно спокойно. Загадочное излучение давно иссякло и многие простодушно полагали, что, возможно, на самом деле никакого гиблого места на «Янтаре» и не было вовсе, считая рассказы бывалых сталкеров очередной причудливой легендой Зоны.

— Ну, что там? — поинтересовался Шиз, заглядывая колдующему над ПДА Стылому через плечо.

— Не мешай…

Закусив кончик языка, сталкер старательно набирал новое сообщение.

«Благополучно добрались до «Янтаря»! — указательным пальцем набивал Стылый. — Заходим со стороны Дикой территории. Нас трое. По пути потеряли Ромеро».

— Чего ты там строчишь? — Шиз по-дружески пихнул напарника кулаком в бок.

— Сообщаю отцу Иоанну, что мы уже рядом!

— А они там как? Добрались без приключений?

— Сейчас станет ясно…

Ответ пришёл незамедлительно. Священник писал, чтобы сталкеры двигались к ним навстречу, тщательно проверяя территорию завода на своём пути.

— Пишет, что он с журналистом не один… — усмехнулся Стылый. — Обзавелись по дороге подмогой…

— Какой ещё подмогой? — удивлённо спросил Болид.

— А хер его знает… — пожал плечами Стылый, выходя из электронной почты. — Он по этому поводу ничего не уточнил…

— Странно… — Болид задумчиво поскрёб трёхдневную щетину. — Как бы мы случайно не вальнули кого не надо…

— Зашибись! — захихикал Шиз. — Тут тебе не позиционная война двух противоборствующих армий. Стреляем во всё, что движется, и точка. Ты не выстрелил — выстрелили в тебя, это главный закон Зоны.

— Разговорчики! — Стылый угрюмо покосился на товарищей. — Рты позакрывали, тут зомбяр выше крыши… Двигаемся к зданию заводского цеха… Болид ведущий, я замыкающий. Шиз, работаешь с ПДА! Дистанция четыре шага…

— Замётано! — кивнул Болид, снимая из-за плеча верный «Винтарь».

Короткими перебежками тройка «крестоносцев» миновала границу заводской территории, обозначенную на восточном направлении перекошенным металлическим забором, поросшим во многих местах длинными космами ржавых волос.

«Грешники» вопреки всякому здравому смыслу совершенно не пеклись о своей безопасности, даже не подумав выставить в этом месте тыловое охранение. Вот уж и впрямь непонятно, о чём думали эти наивные чудилы, учитывая огромное количество бродящих в окрестностях зомбированных сталкеров.

Стылый подал предупреждающий знак, останавливая продвижение маленькой группы. Им предстояло выйти на открытое пространство, чтобы преодолеть несколько десятков, метров отделявших их от корпуса цеха.

— Так ты всё-таки решил идти через здание завода… — прошептал подобравшийся сзади Шиз. — Может, ну его к такой-то матери… Давай-ка попробуем обойти цех со стороны железнодорожной ветки.

— А если территорию контролируют снайперы? — вполне резонно возразил Стылый. — Ты, Шиз, головой, а не голой жопой думай! «Грешники» — они, конечно, психи и всё такое, но не настолько, чтобы не охранять свои законные владения… Сражаться эти ребята умеют так, что мама не горюй…

— Ладно, убедил, молчу, — сразу же пошёл на попятную Шиз, признавая правоту аргументов ведущего.

Заводской корпус встретил сталкеров глухой зловещей тишиной. Проникнуть внутрь не составило особого труда, потому что массивные раздвижные двери были гостеприимно раскрыты ещё в незапамятные времена, намертво врезавшись ржавыми створками в землю. Внутри царил полумрак, пахло какой-то щекочущей ноздри химией, то тут, то там виднелись нагромождения массивных раскуроченных механизмов. Судя по всему, здесь когда-то произошёл мощный взрыв, разметавший всё оборудование по сторонам. Несущие стены и крыша устояли, а вот все стёкла были напрочь выбиты.

Сталкеры успели продвинуться всего ничего, как вдруг по ним с разных сторон ударили выстрелы. Били из пистолетов и помповых винтовок. Одетых в бронекостюмы людей попадание свинцовой картечи или пистолетных пуль скорее раздражало, чем действительно наносило им серьёзный урон. Но уповать на внешнюю защиту в подобном положении всё же не стоило, ибо опасная ситуация могла кардинально перемениться в любой момент. Рассредоточившиеся между ржавыми завалами «грешники» были способны вести себя неадекватно. Совершенно непредсказуемый и вдвойне опасный враг.

— Придурки х…вы… — хрипло проорал Болид, бросая в глубь заводского цеха гранату. — Вот тебе и кучка свихнутых на голову придурков… стрелять они и впрямь хорошо умеют…

Через четыре секунды граната разорвалась, обдав упавших на цементный пол сталкеров градом ржавых осколков.

— Сюда! — Стылый перекатился за огромную деревянную катушку, на которую был намотан толстый чёрный кабель.

Его «Абакан» огрызался короткими хлёсткими очередями. Припав на одно колено, Стылый прикрывал передвижение Шиза и Болида, пока те перемещались к очередному укрытию.

В левой части цехового ангара располагался ряд небольших помещений. Продолжая яростно отстреливаться, сталкеры благополучно добрались до маленькой комнаты, заваленной каким-то разбитым деревянным хламом.

— Фух! — Болид изнурённо облокотился о покрытую разводами белой плесени стену. — Ублюдки искусно прячутся. Я ни одного из них так и не увидел. Огневые позиции подобраны по всем правилам боя в закрытом пространстве…

— А ты что хотел? — пожал плечами Стылый, меняя обойму в нагревшемся автомате. — Мы на их территории. Им тут известна каждая ржавая бочка…

— Надеюсь, хотя бы нескольких мы положили… — неуверенно пробормотал Шиз, доставая из кармана разгрузки полный рожок к своему АКМу.

В тёмном проёме дверей промелькнули тени. Стылый отреагировал незамедлительно, с ходу открыв огонь. Очереди, выпущенные из его автомата, прошили двоих, ещё троим «грешникам», так неудачно решившим поменять огневые позиции, удалось скрыться в сумерках промышленного объекта.

— А… суки… — рассмеялся Шиз. — Не всё коту масленица, бывает и постный день…

— Болид, подстрахуй! — Стылый осторожно высунулся из захламлённой каморки, полосуя из автомата по тёмным нагромождениям каких-то ящиков.

Ему показалось, что уцелевшие после его атаки «грешники» спрятались именно там.

— Болид, гранату!

Болид выдернул чеку и навесом на глаз метнул тяжёлый металлический цилиндр за ящики. Громыхнуло, озарив на секунду оранжевым светом окружающее пространство. По истошным воплям Стылый понял, что граната зацепила как минимум пару противников. Не желая оставлять ублюдкам лишних шансов на спасение, сталкер переключил свой автомат на режим подствольного гранатомёта, посылая в сторону развороченных взрывом ящиков очередной разрывной гостинец. На этот раз бахнуло скромнее. Стоны и вопли раненых «грешников» мгновенно оборвались.

— Финита ля комедиа! — зловеще усмехнулся Болид. — Пятерых как пить дать завалили…

— Проблема в том, что их там человек двадцать как минимум… — грустно проговорил Шиз, сидевший у стены с абсолютно потерянным видом.

— И как же ты это, братец, определил? — прищурившись, спросил Болид.

— По интенсивности прицельного огня!

— Путь назад наверняка отрезан! — Стылый пытался хоть как-то оценить обстановку, царящую за пределами их ненадёжного укрытия. — Вернуться обратно по своим следам мы не сможем… Впрочем, попытка обойти завод с любой из сторон наверняка закончилась бы для нас ещё хуже…

— Что же делать? — Напускное веселье окончательно оставило Шиза, теперь он напоминал загнанного в угол перепуганного отмычку.

В ответ Стылый хладнокровно передёрнул затвор автомата.

— Что делать, спрашиваешь? Прорываться, ясное дело!

Неожиданно из-под потолка цеха ударил ручной пулемёт. Пули с резкими щелчками вонзались в деревянную раму дверного проёма, уходя в визгливый рикошет от цементного пола и тут же вгрызаясь в хрупкую штукатурку старых стен.

— Вашу мать… — закричал Шиз, падая на пол и закрывая голову руками.

— Откуда бьют? — деловито поинтересовался Болид, перекатываясь в мёртвую зону.

— Там на самом верху металлические мостки… — ответил Стылый, за ноги оттаскивая матерящегося на чём свет Шиза в безопасную часть комнаты.

Клубы штукатурки весело витали вокруг, ухудшая и без того плохую видимость.

— Болид! — Стылый повернулся к напарнику, меняющему дыхательный фильтр в респираторе. — Вся надежда на тебя и твой «Винтарь»!

— Понял! — кивнул снайпер. — Что нужно делать?

— Сейчас я швырну в проём светошумовую гранату… у тебя будет секунд тридцать на то, чтобы вычислить стрелка наверху и проделать в его башке пару лишних отверстий…

— Годится! — Болид поудобнее перехватил винтовку. — На счёт «три»… раз… два… три…

Шарахнуло знатно. Боевые шлемы сталкеров автоматически включили затемнение. У «грешников», судя по всему, подобных полезных примочек в обмундировании не было. Сухо щёлкнул несколько раз «Винтарь», и вниз из-под купола цеха полетели две тёмные человеческие фигуры.

— Готово, снял! — радостно сообщил Болид.

— Пока они не очухались, — закричал Стылый, — вперёд, меняем позицию!

Сталкеры выскочили из изрешечённого пулями укрытия, прорываясь в следующее помещение, оказавшееся длинным коридором с разбитыми, забранными решётками окнами. Коридор шёл вдоль левой стороны цеха, но ближе к его середине обрывался слепым прямоугольником очередного дверного проёма.

Шиз было ломанулся к этому сомнительно выглядевшему выходу, но тут же отпрянул назад, автоматная очередь со звоном вспорола рифленую жесть торчащей из стены вентиляционной трубы.

«Грешники», не скрываясь, о чём-то переговаривались, но разобрать отдельные слова, гуляющие гулким эхом по огромному заводу, не представлялось возможным.

— Загоняют по всем правилам королевской охоты… — пробормотал Шиз, приподнимая прозрачное бронированное забрало своего шлема, на котором остались глубокие царапины от вражеских пуль.

— Мы примерно посередине цеха… — задумчиво рассуждал Стылый. — До противоположного его конца, где имеется выход, не так уж и далеко… Если верно рассчитать силы и время…

— Это самоубийство! — Шиз вымученно улыбнулся.

— Возможно, что и так! — кивнул Стылый. — Но попробовать всё-таки стоит… Болид, ты как? Со мной?

— А то!

— Шиз? Шизяра, я, кажется, к тебе сейчас обращаюсь?

— А? Что?

— Не придуривайся, ты всё прекрасно слышал… Ты с нами?

— А есть другие варианты?

— Нет!

— Тогда зачем ты, сукин кот, меня вообще спрашиваешь?

— Решено! — и Стылый первым метнулся в изгрызенный пулями дверной проём.

По знаку Жреца двери храма распахнулись. Двое дюжих молодцов внесли и возложили на алтарь какой-то свёрток. Когда неровный свет чёрных свечей в фонарях озарил принесённое, то стало видно, что это человеческое тело, облачённое в стандартный сталкерский комбинезон «Заря». Жертва слабо шевелилась, то ли оглушённая, то ли опоенная специальным составом, парализующим волю.

Вслед за первой группой «жертвоносцев» появилась ещё одна.

На этот раз уже шестеро чёрнобалахонников втащили в преобразованную в храм трансформаторную будку гигантскую, изо всех сил сопротивляющуюся фигуру, связанную по рукам и ногам стальными цепями. Росту в великане было никак не меньше двух метров. Голова его казалась покрытой рыцарским шлемом — настолько массивным был чешуйчато-костный покров черепа. Нижние конечности уродца выглядели практически атрофированными, так что он еле-еле на них держался. Зато две пары верхних конечностей смотрелись грозно. К вящему удовлетворению присутствующих эти лапы были надёжно спеленаты. Потому как получи жуткий монстр, именуемый псевдогигантом, возможность хоть на мгновение ослабить путы и воспользоваться своими «руками», он смог бы создать в помещении сейсмическо-гравитационные волны разрушительной силы. И не миновать тогда Храму «грешников» участи филистимлянского храма, разрушенного могучим библейским героем Самсоном.

Появление одного из самых мощных и опасных мутантов Зоны, столкновение с которым для путника-одиночки почти всегда означало верную гибель, было встречено громкими криками восторга. Появилась возможность удовлетворить агрессию, через край льющуюся из глубин естества присутствующих на чёрной мессе.

— Шемхамфораш!

Это не раз звучавшее во время службы слово стало командой к началу кровавой вакханалии, высокопарно и торжественно называемой жертвоприношением.

Паства с энтузиазмом принялась вооружаться острыми тяжёлыми камнями, заботливо приготовленными загодя и сложенными в кучки у восточной стены. Барабаны умолкли, дабы Царица Смерть и её Вестник могли без помех наслаждаться криками боли, исторгаемыми глотками мучимых.

Жрец прочёл заключительную молитву, доказывающую верность участников ритуала силам Тьмы:

— От могучего трона донеслись раскаты грома, и пять грозовых туч полетели на Восток. Вестник воскликнул: «Выходите из дома Смерти!». И собрались они вместе и обрели меру; они — те бессмертные, что оседлали вихри, несущие гибель всему живому. Выйдите же! Потому что мы приготовили для вас место и угощение. Покажитесь! Сбросьте пелену с тайн своего сотворения! Будьте к нам благосклонны, ибо мы — истинные почитатели Смерти!

Жалобно зазвучал рельс. И не дожидаясь, пока утихнет первый из девяти ритуальных ударов, завершающих чёрную мессу, в псевдогиганта полетел рой каменных снарядов.

Многие прихожане ошибочно попытались поразить монстра в голову, считая свои броски наиболее меткими и удачными. Однако эти удары не достигли желаемого результата, буквально отскакивая от башки мутанта и не причиняя ему никакого вреда. Он рычал, но не от боли, а от бессильной злобы. Понятно, то была не та реакция и не те вопли, на которые рассчитан ритуал. Нужны были стоны, крики невыносимой боли, кровавым туманом застилающей мозг.

Поняв это, камнемёты немного скорректировали огонь. Снаряды стали ударять в грудь, конечности и, главное, в самое слабое место псевдогиганта — спину, поражая хребет со спинным мозгом — основным центром нервной деятельности мутанта. Помощник первосвященника несколько раз пырнул монстра заточенным ржавым прутом, метя под рёбра и явно пародируя удары копьём, нанесённые Христу во время распятия. Бурая жидкость полилась из ран.

Тварь наконец стала издавать звуки, требовавшиеся от неё. От этих стонов кровь стыла в жилах. Они разлетались окрест, и даже толстые кирпичные стены трансформаторной будки не поглощали их. Испуганно притихли самые болтливые твари Зоны — вороньё. И лишь стайка слепых псов, терзающая на окраине болота протухшую плоть несчастливого «грешника», утонувшего в трясине две недели назад и недавно всплывшего, отозвалась на вопли псевдогиганта недружным тоскливым воем.

Жрец же тем временем занялся второй жертвой.

Мутант и сталкер должны были символизировать двух основных врагов сектантов. Две силы, подрывающие Зону снаружи и изнутри. Потому их необходимо истреблять. Без пощады, без сожаления! Всех! Пока Зона не очистится Смертью!

Обоюдоострый нож не без труда взрезал прочную ткань защитного комбинезона, обнажая бледную человеческую плоть. Последней на пол полетела маска-респиратор, скрывавшая лицо несчастного. Священнодействующий застыл, рассматривая жертву.

Это был молодой мужчина лет двадцати — двадцати двух. Наверное, из новичков, только-только пришедших в Зону, поскольку ещё не успел обзавестись характерными для бывалых сталкеров шрамами. На бледном лице застыло мечтательное выражение. Распухшие губы шевелились в полусне, навеянном пойлом, насильно влитым в жертву перед церемонией.

Ритуальный нож коснулся ямки на шее между чётко обозначенных ключиц, прочертил тонкую алую полосу-царапину на левой стороне мускулистой безволосой груди, ища место, под которым трепетало сердце. На миг застыл, как бы сомневаясь в том, что собрался сделать.

В принципе человек уже и так был обречён. Ни один сталкер, лишившись защитного костюма, не выжил бы в этом проклятом месте, где бушевали волны радиации и пси-излучения. Поэтому и раздумывать нечего. Самым милосердным актом по отношению к безвольной жертве будет завершить начатое.

Клинок медленно, с характерным хрустом рассекаемой плоти, погрузился в живое тело.

С поблекших губ умирающего сорвался болезненный стон, заглушённый очередным ударом в рельс…

Их жизни спасли последние две светошумовые гранаты, отыскавшиеся в недрах бездонной разгрузки Стылого. Это было просто невероятно, но сталкерам без потерь удалось за минуту добежать до спасительных ворот и, выскочив наружу, спрятаться за тёмно-коричневым контейнером, украшенным загадочной номерной маркировкой.

Очухавшиеся после очередного сеанса слепоты «грешники» запоздало открыли огонь им в спины.

Прямо за зданием цеха начинался ряд приземистых трёхэтажных построек, чуть левее виднелись железнодорожные пути, на которых скучал унылый грузовой вагон.

— Где же этот их растреклятый Храм? — злобно прошипел Шиз, к которому постепенно возвращалось слегка подрастерянное за время боя самообладание.

— Двое на крыше справа! — вместо ответа прокричал Стылый, вскидывая автомат.

«Грешники» бежали по крыше ближайшей пристройки, один из них нёс в руках длинную трубу РПГ.

Выпущенные им вслед пули ушли в «молоко».

— Твою мать… — Шиз смачно сплюнул на растрескавшийся асфальт. — Ушли, падлы…

— Сейчас из-за угла как засадят ракетой… — предупредил Болид, изучая окрестности сквозь оптический прицел снайперки.

— Не каркай! — огрызнулся Шиз. — Нужно двигаться, они наверняка запомнили наше местоположение…

— Добро! — согласился Стылый, бросаясь к трёхэтажной административной постройке.

Из окон постройки тут же слаженно ударили автоматы, отлично простреливая все мыслимые подходы к зданию.

— Гранаты в окна! — хрипло распорядился Стылый, одновременно с Шизом переключаясь на подствольники. — Второй и третий этаж!

Пригибаясь, Болид метнулся вдоль фасада, бросая последнюю «лимонку» вовнутрь помещений первого этажа, так, ради профилактики. Профилактика оказалась не лишней. Из широких проёмов вместе с каменной крошкой вылетели чьи-то окровавленные ошмётки.

Здание содрогнулось. На головы сталкерам обрушились куски деревянных рам, рыжего кирпича и рассыпающейся в пыль серой штукатурки.

— Все внутрь, живо… да шевелите же задницами, мать-перемать…

Внутри располагалась лестница, которую заволокло кислым удушливым дымом. Болид, матерясь, поскользнулся на чьих-то вывороченных прямо на кафельный пол внутренностях. На первом этаже зарождался нешуточный пожар, горели воспламенённые гранатными взрывами куски деревянной казенной мебели. Чёрный дым мешал ориентироваться. Прошив вслепую несколькими очередями задымлённое пространство, Стылый первым кинулся вверх по лестнице.

На втором этаже задымлённость была поменьше. Под ногами хрустели выбитые взрывами стёкла. У дверей, ведущих в выкрашенный гнилостной тёмно-зелёной краской коридор, отдыхал изрезанный осколками труп «грешника» с чёрной повязкой на наголо выбритой голове.

— Скинхед херов… — Шиз с ненавистью ткнул слегка дымящийся труп ногой. — Любитель немецких обдолбанных гомиков из «Рамштайна»…

Стылый осторожно проскользнул в коридор и, присев на одно колено, коротким жестом указал напарникам на несколько сорванных с петель дверей. Болид и Шиз метнулись вперёд, держась правой стены, чтобы, если что, не блокировать Стылому линию огня. Все помещения расположенные по левую сторону, выходили окнами прямо на здание цеха.

Стылый замер рядом с единственной закрытой дверью в коридоре. Шиз уже заранее сжимал в руке гранату с выдернутым кольцом.

— На счёт «три»… — едва слышно прошептал Стылый. — Раз… два… три…

От мощного пинка дверь едва не слетела с петель, внутрь полетела, вращаясь, граната. Сталкеры поспешно вжались в стену по разные стороны от проёма. Раздался взрыв, с оглушительным грохотом на пол упало что-то очень громоздкое. Шиз заглянул в помещение, любуясь оторванной по локоть человеческой рукой.

— Порядок! Тут чисто!

В коридоре внезапно появились «грешники», спустившиеся с третьего этажа. Как видно, обстрел из подствольников успокоил далеко не всех. Внешний вид представителей клана «Грех» пугал. Боевики были с ног до головы забрызганы кровью погибших товарищей, измазанные сажей лица перекосила нечеловеческая, звериная злоба. Заметив противников, те, что бежали впереди, мгновенно вскинули оружие, но в тесноте наполненного дымом коридора лишь помешали друг другу, паля над головами упавших на пол сталкеров. Стылый перекатился на спину, из неудобного положения всаживая в «грешников» длинную очередь. Один из боевиков, оседая на пол, рефлекторно нажал на спусковой крючок автомата. Пули прошили коридор насквозь, вонзаясь в правое плечо едва успевшего уйти с линии огня Стылого. Срикошетив от кевларового наплечника, горячий свинец ушёл в противоположную стену.

Если бы не подоспевшие вовремя напарники, Стылому было бы совсем туго. Истерично загрохотал АКМ Шиза, звонко зарявкал пистолет «Фора» Болида.

«Грешники» бездумно пёрли напролом, обуреваемые жаждой мести, и это в конечном счёте их погубило. Через десять секунд всё было кончено. Стылый, истошно перхая, согнулся в три погибели, срывая с лица респиратор. Ещё пара вражеских гостинцев всё-таки успела в него попасть. Бронекостюм стоически принял удар на себя, останавливая свинец, но выпущенные почти в упор автоматные пули обладали чудовищной убойной силой. Корчившийся на полу Стылый чувствовал себя сопливым мальчишкой, избитым в вонючей подворотне опытными борцами.

Болид неспешно подошёл к постанывающему сталкеру, не сводя взгляда с противоположного конца коридора:

— Бродяга, ты там как?

— Сносно… — сквозь зубы процедил Стылый.

— Сильно тебя приколбасило?

— Не то слово…

— Но броня выдержала?

— Чудом… ох, мать моя женщина… сейчас, погоди… я уже почти могу нормально дышать…

— Восемь сраных выродков! — Шиз внимательно изучал трупы уничтоженных «грешников». — Болидище, да ты просто Рембо х…ев… Троих из «Форы» уложил… причём в башку… при видимости сорок процентов… силён, ничего не скажешь…

С помощью подставившего руку Болида Стылый тяжело поднялся на ноги.

— Нужно выбраться на крышу и уже оттуда оценить обстановку…

— Пошли! — кивнул Шиз. — Сдаётся мне, самое интересное ещё только начинается…

— Как вы думаете, отче, мы успеем? — с надеждой взмолился Плясун.

— Будем уповать на Господа, чадо! — ответствовал Опрокидин с твёрдой убеждённостью в голосе. — Всё в деснице Его! Но нам тоже не следует тянуть канитель…

Они заметили неподалёку круглый зев туннеля, образованного гигантского сечения трубами, сваренными друг с другом, и бросились туда. Куда он ведёт, кто его знает, но проверить не мешало. Вдруг, да и выведет к нужному месту.

Удары кованых сапог о ржавый металл гулко отдавались в ушах. Мелькали над головами тускло светившиеся лампочки, горевшие по той же неведомой причине, что и в подземельях «Агропрома».

— А ведь вы не возразили ему, батюшка, — как бы между прочим ввернул журналист на ходу.

— Кому? — не понял отец Иоанн.

— Да Ряхе же. Когда он сказал, что нужно мочить всех «грешников».

— Совершающий преступление в отношении ребёнка — демон, — глухо, но категорично ответил батюшка после долгой паузы. — А уничтожение демона — дорога в рай…

Чадов ничего не сказал, только как-то странно покосился на соратника. Что-то изменилось в святом отце за время их недолгих странствий. Какая-то твёрдость появилась, отчасти потеснив идею полного всепрощенчества и всеобщей любви. Ой, да что там говорить, если Степан чувствовал, что и сам внутренне преобразился. Ему казалось, что он наконец постиг нечто, доселе ему неведомое, что его естества коснулись некие персты, начавшие лепить из чёрствой и циничной душонки что-то светлое, такое, чему найти верную и точную формулировку журналист пока не мог.

— Остановитесь! — донёсся вдруг из полумрака громкий зловещий голос.

Десяток крепких мужчин, облачённых в чёрные балахоны поверх защитных костюмов, заступили «крестоносцам» дорогу. Оружия отчего-то не было видно. Наверное, брать его с собой в храм не положено. Как и у всех остальных нормальных верующих.

— Остановитесь, во имя Владычицы Смерти и её Вестника!

— «Ваш отец диавол, и вы хотите исполнять похоти отца вашего; он был человекоубийца от начала и не устоял в истине, ибо нет в нём истины; когда говорит он ложь, говорит своё, ибо он лжец и отец лжи», — процитировал евангелие от своего тезки Опрокидин.

— Что ты там бормочешь, падаль? — с угрозой вопросил один из сектантов, самый здоровый на вид.

Лёгкая неуверенность прокатилась по затылку Степана, громко застучало в груди сердце. Дыхание участилось, и парень с трудом удержал себя, чтобы не сделать пару упражнений успокаивающей гимнастики. Проклятые инстинкты!

Несколькими движениями размял плечи. Взмахнул руками и глубоко вдохнул. Придётся драться врукопашную. Любой выстрел здесь чреват непредсказуемыми последствиями. Рикошет не выбирает, кого поражать. Поэтому, переглянувшись с батюшкой, они закинули автоматы подальше за спину и встали в боевые позиции.

«Грешники» приближались единым строем. Совсем как в пошлом анекдоте: «…и дружным строем отправились на…».

От глупого воспоминания стало очень весело. Журналист заулыбался в полный рот и произнёс двусмысленную фразу вслух, чтобы подбодрить и Опрокидина. Батюшка понял шутку и одобрительно хохотнул.

Сектанты непонимающе переглянулись. Мало того что нашлись дураки, голыми руками собравшиеся уложить десятерых. Так ещё ухмыляются. Тут явно пси-излучение замешано.

— Ну что, начинаем? — осведомился Степан.

— В руки твои, Господи, предаю дух мой! — громко прошептал святой отец и перекрестился.

— Нарываетесь? — тяжёлым басом спросил «грешник»-здоровяк. — Шли бы вы отсюда, радиоактивное мясо, пока живы-здоровы…

Чадов подступил на шаг и остановился.

И в тот же момент крепыш накинулся на журналиста.

Ещё до начала боя Степан правильно оценил соперника. Слишком большой и сильный, чтобы двигаться быстро. Такая махина не станет уклоняться от ударов, а попытается подмять соперника под себя. Задавит весом.

Как и ожидал Плясун, «грешник» без ложных выпадов просто шагнул вперёд и раскинул руки. В глазах так и читалось: дай только обнять тебя маленько — мигом рёбра затрещат.

Вместо того чтобы уклониться, журналист и сам стремительно шагнул вперёд. Никаких отступлений. Раскрытая ладонь ударила здоровяка в солнечное сплетение. Пальцы левой руки будто невзначай скользнули по бедру противника.

Остальные «грешники» издали дружный вздох.

Всё случилось невероятно быстро. Никто даже не заметил движения Степана. Но результат увидел каждый.

Гигант удивлённо распахнул глаза, мгновенно краснея от нехватки воздуха (удар под грудь всегда отличался особым цинизмом). Правая нога сектанта подкосилась, и сам он рухнул на землю. «Грешники» недовольно зашумели. Их ропот потонул в обиженном рыке поверженного бойца. Здоровяк поднялся с земли и стал яростно массировать пострадавшую ногу.

Надо отдать ему должное — не стал сквернословить или сыпать угрозами. Размахнулся и ударил Чадова в ухо. Вернее, попытался ударить.

Рука верзилы скользнула по согнутому локтю Степана. Журналист продолжил её движение, слегка пригибаясь и разворачиваясь вокруг своей оси. Свободная рука парня описала длинную дугу и врезалась «грешнику» в затылок.

Громила запрокинул голову и издал что-то вроде: «ка-а-а».

В следующее мгновение он уже валялся на земле. Хлёсткий удар в основание черепа — страшная штука.

Сектанты, не сговариваясь, бросились в атаку. Все сразу.

Отец Иоанн скользнул в сторону, уходя из-под направленного удара сразу троих. Основная масса нападавших пролетела мимо, принятая Степаном. Целью же пастыря стали те трое, что двигались медленнее.

Кулак одного из противников почти коснулся батюшкиной щеки. Опрокидин приблизился к сектанту почти вплотную и поднял согнутую руку, заключая локоть бойца в замок. Тычок головой в переносицу. Ногой — в лодыжку, и завершающий удар плечом в скулу. Противник покатился под ноги бегущих товарищей.

Второй «грешник» отлично работал ногами, но ему изрядно мешал худощавый собрат. Отец Иоанн блокировал выпад коленом и слегка развернул Второго налево. Тот с удивлением увидел перед собой кулак приятеля.

— Ах ты… — успел закричать Второй.

И тут же обмяк — Опрокидин двумя указательными пальцами ударил его в шею. Точки на гортани и яремной вене — замечательные мишени. Даже если они скрыты под защитным костюмом. Но долго ли, умеючи, достать их?

Пока Третий ещё отдёргивал сразившую единоверца длань, батюшка поднырнул под неё и провёл подсечку. «Грешник» не упал, но отклонился в сторону, размахивая руками для балансировки. Пастырь распрямился и треснул бойца под кадык. Тот захлебнулся и схватился за горло. Удар кулаком в висок навсегда оборвал его мучения.

Пятый сектант, получив меткий удар кулаком в лоб от Степана, кулем свалился на Четвёртого, и оба они схлопотали тяжёлым носком сапога в ухо. Головы «грешников» дёрнулись, а по телам прошла волна агонии.

Оставшиеся «грешники» благоразумно держали дистанцию. Они своими глазами видели, как непонятная парочка обычных в общем-то парней уделала их шестерых отнюдь не хлипких собратьев.

— Стена, — вдруг шепнул кто-то из них. — Посмотрим, как они теперь попляшут.

Сектанты тесно прижались друг к другу плечами. Двое на полшага вышли вперёд, образуя условную дугу. Изогнутая фаланга. Весьма эффектно. Не надо разворачивать линию, бегая туда-сюда. Фланги прикрыты, центр наступает. Чеканя шаг, маленькая, но грозная фаланга двинулась вперёд.

«Крестоносцы» приготовились отразить атаку. Они понимали, что противники будут поддерживать друг друга, и пока передние станут блокировать выпады Чадова и Опрокидина, другие атакуют.

Степан сделал глубокий вдох, пока хватало сил. Взбурлила и до того разгорячённая кровь. Резкий выдох, чтобы ничего не осталось. Ещё раз, и ещё. В ушах зашумело, перед глазами поплыли яркие пятна. Реакция убыстрилась, движения журналиста стали резкими и очень быстрыми.

Он прыгнул вперёд, нанося стремительный удар. Пятка с неприятным плотским гулом треснула левого крайнего в грудь.

Фаланга пошатнулась. Ближайший сектант подхватил скрючившегося единоверца за плечи. И тут же получил от отца Иоанна локтем в надбровную дугу.

После прыжка довольно тяжело рассчитать следующий удар.

Чадов добавил первому, ещё не оправившемуся от потери дыхания, «грешнику». Хлёсткий удар ладонью в шею. Резкий поворот, уход в тыл фаланги. Обеими руками парень схватил двоих противников за шеи и стукнул их головой об голову.

Отряд поредел ровно наполовину. Оставшимся чёрнобалахонникам не осталось ничего лучшего, как разъединиться и попытаться расправиться с «крестоносцами» поодиночке.

Чадов сделал несколько шагов вперёд, минуя сектантов. Развернулся, хватая ближайшего за голову, и двинул его локтем в ключицу. Противник выгнулся, ощерившись гримасой боли. И свалился спиной назад, угостившись пяткой с разворота.

— Останется только один, — тяжело дыша, пошутил Степан, заканчивая расправу.

Последнему «грешнику» было не до смеха.

Он схватил отца Иоанна за плечи и ударил коленом. Но его нога вдруг наткнулась на выставленное бедро священника.

Батюшка подцепил сектанта за пятку и резко дёрнул её наверх. Хрустнула лодыжка.

Чёрнобалахонник замер в странной позе: с согнутой ногой, почти прижатой к ягодице, и откинувшись назад. Опрокидин небрежно отклонил его плечом ещё пониже. И завершил поединок эффектным хлопком раскрытой ладони по гортани противника.

Дорога дальше была свободной. Но кто знает, сколько ещё противников скрывались на пути к цели…

На крышу троица сталкеров выбралась без особых приключений. Слетевшееся на звук стрельбы вороньё уже вовсю клевало чьи-то багровые потроха, мирно лежащие в самом дальнем конце у водосточной трубы.

Воспользовавшись биноклем, Стылый внимательно изучил открывающуюся взору панораму. Увиденное ему не понравилось. У цеха мелькали чёрные силуэты «грешников». Судя по всему, они здорово недооценили изначальное количество противника. Шиз как в воду глядел — кровавая схватка далеко ещё не закончилась.

— Хочешь, сниму из «Винтаря» парочку? — предложил Болид, удобно располагаясь рядом.

— Нет… — покачал головой Стылый. — Только выдашь наше местоположение… Пусть думают, что мы уже покинули здание…

— А ведь это не мы его грохнули… — прокричал с дальнего края крыши Шиз, отгоняя от окровавленного трупа надсадно орущих ворон.

Стылый резко обернулся, многозначительно покрутив пальцем у виска. Болид в свою очередь показал напарнику кулак, после чего поднёс к губам указательный палец.

Шиз придурковато улыбнулся и, пригнувшись, подобрался поближе к так заинтересовавшему его трупу. Покойный определённо не принадлежал к членам бесноватой группировки «Грех». Судя по бронекостюму, бедняга некогда топтал Зону в рядах «Чистого неба». Хладнокровно разглядывая превратившуюся в кровавое месиво грудь мертвеца, Шиз потянулся к висящему на поясе трупа контейнеру для хабара.

— А ну-ка посмотрим, зачем ты в промзону на «Янтарь» забрался, дружище… и что успел нарыть, пока тебя «грешники» не грохнули…

Труп открыл глаза, уставившись бесцветными зрачками на слегка прибалдевшего Шиза. Рот покойного приоткрылся, и на бледный подбородок хлынула вязкая чёрная жижа. Шиз матюгнулся, отпрянув назад. Мертвец зашевелился, пытаясь приподняться на локтях. Взгляд белёсых зрачков монстра сфокусировался на отползающем в сторону человеке. Зомби издал странный булькающий звук и, неуклюже загребая руками, с трудом отодвинулся от близкого края крыши.

Шиз спешил к товарищам, но те, как назло, ни разу не обернулись. Окликнуть их он не мог, ибо перекошенная физиономия Стылого однозначно говорила о том, что делать это сейчас совсем не стоило.

Зомби тем временем каким-то непостижимым образом всё-таки ухитрился встать на четвереньки, целенаправленно двигаясь следом за потревожившим его человеком. Шиз прикинул свои шансы. Шансы были не ахти, учитывая то, что встать в полный рост он не мог. Проклятая крыша была покрыта расшатанными листами дребезжащего цинка. Если он побежит, то грохот будет на всю промзону. Стрелять он тоже не мог. Звук одинокого выстрела наверняка привлечёт к крыше внимание снующих внизу «грешников».

Зомби неумолимо приближался с упрямством тупой механической куклы.

И тут Шиза осенило. ПДА! Сталкер быстро достал из кармана электронное устройство, входя в раздел электронной почты.

«Стылый, полный п…ец, тут на крыше зомби! Обернись, мать твою!» — быстро набил непослушными пальцами.

Через казавшиеся бесконечными мгновения Стылый наконец обернулся. Упрямый зомби уже почти касался скрюченными пальцами массивных сталкерских ботинок подтягивающего ноги Шиза.

Стылый беззвучно выматерился, выхватывая из-за пояса длинный охотничий нож. Короткий взмах — и острое лезвие, просвистев в сантиметре от взмокшей перекошенной физиономии Шиза, с хрустом вошло в правый глаз агрессивно настроенного мертвеца.

Зомби судорожно дёрнулся, после чего затих, на этот раз навсегда.

Настойчиво запищал ПДА, сигнализируя о том, что пришло новое сообщение. Шиз опасливо покосился на светящийся экранчик, ожидая любой, даже самой чудовищной новости. Но хуже того, что только что могло с ним произойти, казалось, случиться уже не может.

«Ножик верни, исследователь хренов, — пришло от колдующего над своим электронным устройством Стылого. — Он мне дорог как память о моём первом ведомом».

Шиз перевёл взгляд на отдавшего концы зомби, затем взялся за широкую костяную рукоятку ножа, потянув её на себя. Широкое лезвие легко вышло из мягкой разложившейся плоти, оставляя на полированной стали багровую вязкую массу.

«Чтобы чистым вернул!» — возникла новая строка на экране пискнувшего ПДА.

Шиз грустно вздохнул, тщательно вытирая лезвие ножа о рукав костюма издохшего мертвеца.

…Клинок продолжал расписывать мраморно-белое тело сталкера тёмно-алыми полосами.

Помощник священнодействующего прилежно подставлял кубок под драгоценные капли медленно текущей крови. Можно было бы, конечно, сделать раны поглубже, но тогда мучениям жертвы придёт быстрый конец, и владычица Смерть не успеет в полной мере насладиться муками и стонами приносимой ей жертвы. Поэтому Жрец не спешил, с мрачным вдохновением творя кровавые росписи по бледной штукатурке кожи.

Рельс всё издавал аккорды торжественной песни, смешивающиеся с душераздирающими воплями добиваемого толпой псевдогиганта и слабыми стонами молодого сталкера. Ещё немного, ещё пару ударов импровизированного «гонга» — и месса будет закончена. Теперь не лишним будет поторопиться. Тем паче что откуда-то снаружи стали доноситься далёкие, но тревожные звуки, напоминающие шум боя. За грохотом барабанов и звоном рельса пока было не разобрать, что к чему, однако лучше быть готовыми к любым неожиданностям…

— «Храм» там, в трансформаторной! — Стылый указал рукой куда-то влево. — Звуки идут оттуда. С этой точки её плохо видно, здание низкое, одноэтажное…

— Как вы тут? — спросил подползший Шиз, радостно улыбаясь.

— А, это ты, придурок? — Болид через плечо мрачно посмотрел на коллегу. — Решил сплясать с одиноким зомби зажигательную джигу?

— Ещё раз что-то подобное повторится — досрочно отправишься за Периметр! — не отрываясь от бинокля, спокойно предупредил Стылый. — Зона сейчас непредсказуема, так что заодно и проверим твою сталкерскую удачу…

— Да ладно вам… — Шиз не на шутку разволновался. — Случайно ведь вышло! Смотрю, сталкер мёртвый на краю крыши лежит, дай, думаю, гляну, что у него в контейнере для артефактов…

— Ну и что, посмотрел?

— Да пусто там, как видно, «грешники» обобрали…

— Овчинка не стоила выделки… — усмехнулся Болид. — Если тебя что в Зоне и погубит, Шизяра, так это твоя патологическая жадность…

— А кто сказал, что я жадный?

Вопрос остался без ответа.

— Там, кажется, где-то была водосточная труба… — Стылый обернулся, рассматривая дальний конец крыши.

— Ага! — оживился Шиз. — Рядом с ней зомби как раз и отдыхал.

— Хочешь попробовать по ней спуститься?… — с сомнением изрёк Болид. — А если не выдержит?

— Так лететь ведь невысоко! — пожал плечами Стылый. — Если хотя бы до второго этажа спустимся, сами спрыгнем…

— Ну, тогда пошли…

Водосточная труба выглядела не очень обнадёживающе, хотя в крепеже, на первый взгляд, держалась хорошо.

— В советские времена умели делать… — Стылый первым перебрался через карниз крыши и, обхватив оцинкованную трубу руками, медленно заскользил вниз. — Не то что сегодня…

Шиз было ринулся следом, но Болид вовремя его остановил:

— Куда, мать твою… двух бугаев в броне она уж точно не выдержит…

Стылый благополучно добрался до второго этажа и, ловко спрыгнув на землю, укрылся за массивным мусорным контейнером.

— Пошёл! — Болид подтолкнул к краю крыши нервничавшего Шиза.

— Нет, я передумал, сперва лучше ты!

— Как хочешь…

В точности повторяя все движения Стылого, Болид осторожно спустился по трубе, мягко соскочив вниз.

Шиз опасливо заглянул за край крыши. Оба его напарника уже сидели за ржавым укрытием, подавая снизу нетерпеливые жесты.

— Эх, была, не была…

Сталкер закинул за спину тяжёлый автомат и неуклюже забрался на трубу. Правая нога скользнула по металлической поверхности. Шиз попытался слегка съехать вниз, и в этот момент один из длинных штырей, при помощи которых водосточная труба крепилась к стене здания, выскочил из паза. С жутким скрежетом вся ненадёжная конструкция медленно отделилась от дома и с грохотом просела вниз.

— Да что ж ты, падла, творишь… — выругался Болид, видя, как Шиз вместе с водосточной трубой валится на землю.

— Всё, мы обнаружены! — Стылый выскочил из укрытия, стреляя в узкий переулок, в котором появились «грешники». — Болид, подбери горе-эквилибриста, и сразу же за мной…

К счастью, бронекостюм в очередной раз спас жизнь незадачливому сталкеру, Шиз был вполне дееспособен, тут же схватившись за верный АКМ.

Сталкеры бежали, на ходу отстреливаясь от прячущихся по закоулкам чёрных силуэтов. Словно заправский фокусник Стылый извлёк из-за пазухи длинную дымовую шашку.

— Опаньки? — удивился Болид.

— Припас на самый крайний случай! — пояснил Стылый, швыряя зашипевшую шашку себе за плечо. — Быстро сворачиваем налево, мы почти добрались до цели…

Искусственный туман прикрыл спины беглецов, растворившихся в белой кисее, словно призраки.

Ряха методично зачищал территорию.

Дело было привычным. Ещё на Кавказе приноровился, когда год с небольшим служил наёмником у тамошних сепаратистов. Дольше не выдержал. И не потому, что психика не справлялась с кошмарами партизанской войны. Просто у «партизан» начала гореть под ногами земля. Действия федеральных войск стали уж больно решительными, а коренное население, уставшее от бесконечных боевых действий, ведомых на его территории, практически перестало поддерживать «борцов за свободу». Почувствовав, что пахнет жареным, Ряха взял ноги в руки, не забыв прихватить и то, что успело прилипнуть за год к этим самым рукам, и рванул туда, где можно было спрятаться от Закона.

Сюда, в Зону. Уже пара его бывших сослуживцев из числа местных ультранационалистов осела здесь, скрываясь от преследований, начатых новым украинским руководством, решившим покончить с радикалами, мешающими нормализации отношений с братской Россией. Они сообщали, что жить в Зоне можно, и притом неплохо. Надо только удачно выбрать позицию в здешнем раскладе сил. Ряха сделал свой выбор и ни разу не пожалел об этом.

Служить под началом Султана было весело и комфортно. Словно никуда и не уезжал с Кавказа. Привычные реалии, обычная жизнь боевика-наёмника. Только вместо гор заражённые радиацией здания и мелкие объекты. Плюс жутковатая живность. А так кругом одни враги. Мочи, не раздумывая, всех подряд, а то сам в радиоактивную землю ляжешь. Ну и не зевай, разумеется. Тогда будет и нос в борще, и губа в лапше. И вообще…

Вот и сейчас всё выглядело рутинно-однообразным. Увидел фигуру в чёрном балахоне — уничтожай, используя все доступные виды оружия…

Разбившись на тройки, отряд «затоновцев» медленно, но верно продвигался к намеченной цели. А чего спешить? Тут главное самому целым остаться. Это ведь чужая война. Пускай поп с его дружком-каратистом сами со своими проблемами разбираются. Тем более что на подмогу к ним идут ещё трое таких же придурков.

Потому и не совались бандюганы в самое пекло, работая дружно и слаженно. Попадётся «грешник»-одиночка или даже группа таковых, их мгновенно накрывал шквальный огонь одновременно из девяти стволов, разрывая жертву на мелкие кровавые ошмётки.

Дольше всего пришлось повозиться у бойлерной. Там, по всей видимости, засели человек десять или даже больше сектантов. Завидев приближающегося противника, они открыли перекрёстный обстрел, не давая пришлецам и шагу ступить вперёд.

Командир «затоновцев» не стал долго раздумывать, пустив в дело гранатомёты. Пара залпов из «Бульдога-6» и М203, и хамбец котёнку. Ворвавшись в притихшее здание, бандиты обнаружили там лишь кровавое месиво из людских тел. «Словно «мясорубка» поработала», — пошутил кто-то из коммандос. Ряха только ухмыльнулся. Куда там той «мясорубке». Человек пострашнее любой из аномалий Зоны будет. До того, что способны сотворить его руки и ум, не сможет дорасти ни один мутант.

Преодолев эту преграду, «затоновцы» дальше уже почти не встречали сопротивления.

Вот наконец впереди показалось кирпичное строение, из которого и долетали звуки похоронного звона, барабанной дроби и заунывных песнопений. Ряха подал команду приготовиться к штурму.

Неожиданно слева от зловещего сооружения повалил густой дым. Ряха догадался, что кто-то применил дымовую шашку, и приготовился к неожиданностям.

Из белого тумана выскочили трое вооружённых людей. На «грешников» они не были похожи, потому как не носили длиннополых чёрных балахонов. Но это ещё ни о чём не говорило. Мало ли что? Вдруг сектанты решили замаскироваться. Да и вообще в Зоне почти каждый встречный — враг.

— Работаем, — решительно сказал он своим подчинённым.

Щелкнули затворные рамы.

— Не стреляйте! — раздался внезапно словно из преисподней голос отца Иоанна. — Это наши!

Из еле приметного отверстия в земле появились две тёмные фигуры, в которых Ряха узнал священника и Плясуна.

— Парни, сюда! — помахал журналист рукой остальным «крестоносцам».

Те, заметив людей и узнав среди них своих соратников, живо подались к ним навстречу.

— Ложись! — резко скомандовал предводитель «затоновцев» и, когда троица послушно распласталась на земле, крикнул: — Огонь!

Пули ударили по вынырнувшим из дыма преследователям сталкеров.

Жрец кивнул помощнику.

Тот взял в руки ритуальный топор и обрушил удар на израненную спину мутанта, метя в основание черепа. С одного раза перерубить мощный хребет твари не удалось даже такому силачу, как Циклоп. Поэтому последовала ещё пара взмахов секиры. Наконец бронированная голова отделилась от туловища.

Гигантское тело дёрнулось и высвободилось из шести пар удерживавших его рук. Обезглавленный монстр сделал пару шагов навстречу своим мучителям, поводя могучими плечами. Паства в смятении шарахнулась в разные стороны. Туша развернулась грудью к алтарю, совершила последний прыжок и, дёргаясь, поверглась у ног Жреца, едва успевшего отскочить в сторону.

Поправ правой ступней первую жертву, первосвященник Смерти занёс нож над горлом второй. Точный и быстрый взмах клинка. Короткий хрип. И тёмно-алая струя обильно полилась в услужливо подставленный помощником кубок, быстро наполнив его до краев.

Вцепившись окровавленными пальцами в длинные волосы, Жрец высоко поднял над алтарём отрезанную им голову убиенного сталкера и щедро окропил кровью жёлтый конский череп, оскаливший редкие зубы, а затем и всю алтарную поверхность.

Священнодействующий выплеснул из кубка половину содержимого на землю, творя кровавое возлияние силам Тьмы, разбавил оставшуюся кровь крепчайшим спиртом и пригубил, творя причастие во имя Смерти и её Вестника. Потом передал чашу помощнику. Тот также причастился и стал по очереди подносить жуткий напиток единоверцам, причащая их.

— Итак, свершено! — дождавшись последнего удара в рельс, возгласил Жрец, объявляя мессу оконченной.

— Вот вы где притаились, суки! — раздался под дырявыми сводами старой трансформаторной будки торжествующий голос. — Мочи их на хер, пацаны!…

По испуганно заметавшимся зловещим фигурам в чёрных балахонах дружно ударили автоматные очереди.

— Попа их чёрного смотрите не подстрелите! — крикнул Степан. — Он нам ещё ненадолго живым понадобится!…