Копье судьбы

ВВЕДЕНИЕ В НАЧАЛЕ БЫЛА ПАМЯТЬ

Написать эту книгу должен был доктор философии уроженец Вены Вальтер Иоганнес Штайн, если бы не его безвременный уход из жизни. В годы Второй мировой войны он был советником сэра Уинстона Черчилля и пользовался особым доверием британского премьера. В обязанности Штайна входил анализ поступков и мотивации действий Адольфа Гитлера и его приспешников.

Вальтеру Штайну намекали, что об оккультизме нацистов писать не стоит. Но доктор Штайн оказался крепким орешком.

Правда, Нюрнбергский процесс заставил его призадуматься: в 1945–1946 годах все попытки выяснить, что скрывается за фасадом национал-социализма, потерпели крах. Широкая публика была не готова к серьезному разговору о подлинной сущности лидеров нацизма и мистической подоплеке устраиваемых ими пышных церемоний. Штайн решил, что надо подождать, — может, лет тридцать.

А в Нюрнберге обвинители от союзников ничего, кроме сожаления, вызвать не могли. Им явно не хватало воображения, хотя речь шла о невиданных доселе преступлениях против человечества. Разговор был о чем угодно, но только не о самом главном: как между двумя мировыми войнами в Германии возникла цивилизация, основанная на оккультном Weltanschauung?[1] Почему свастика сменила крест?

Судьи, словно сговорившись, обращались с обвиняемыми так, будто они принадлежали к западному миру с его гуманизмом и картезианством[2]. Но Вальтер Штайн понимал, в чем тут дело. Ведь в Германии произошла полная переоценка ценностей, все было поставлено с ног на голову. И если хоть на мгновение приподнять завесу над истинными мотивами происшедшего, то у миллионов людей мог просто помутиться разум.

Доктор Штайн понял, что вопрос решался в самых высших сферах. Кому-то пришло в голову, что невиданные доселе злодеяния гитлеризма удобнее объяснить обычным помешательством и извращенными инстинктами. Что говорить о газовых камерах и миллионах узников лучше на сухом языке психоаналитиков. И что упоминание жертвенных ритуалов в данном случае не вполне уместно.

Однако перемены в общественном сознании, по мнению доктора Штайна, рано или поздно должны были произойти. Настоящим прорывом стала книга Олдоса Хаксли «Двери восприятия» (1954). Автор подверг уничтожающей критике традиционный скептицизм по отношению к оккультизму, высшим сферам сознания, иным измерениям времени и пространства, постичь которые человеческий разум почти не в силах, Хаксли сам принимал мескалин, испытывая при этом необыкновенное прояснение восприятия. Благодаря этому он дал к своей книге блестящий комментарий, пояснив, как совершается проникновение в сущность вещей. По его мнению, и сам человек — мостик между двумя мирами, земным и сверхчувственным. А наша нервная система, органы чувств — защитный барьер против агрессии Абсолютного Разума, как бы клапан, мешающий истечь из нас «жалкой струйке сознания, которое помогает нам оставаться живыми на нашей ничтожной планетке».

Увы, психоделическая эпоха наступила уже после того, как доктор Штайн навсегда нас покинул. Но он предсказал, что увлечение наркотиками захлестнет США и Европу, что миллионы юношей и девушек встанут на этот опасный и противозаконный путь в своей жажде отыскать откровение, неведомое большинству обывателей. Они будут принимать наркотики, чтобы постичь прежде неведомое и необъяснимое. И подтолкнут их к этому догматизм религии и убогий материализм западного мира, который не изменили даже катаклизмы развязанной Гитлером войны.

Доктор Штайн намеревался рассказать о магическом Копье Судьбы в контексте современной жизни. По его мнению, люди уже начали понимать, что их приземленное обыденное сознание отнюдь не уникально. Работа над книгой вот-вот должна была начаться, но однажды летом 1957 года Вальтеру Штайну стало плохо. Он потерял сознание прямо у себя в кабинете, в лондонском доме, а через несколько дней скончался в больнице.

Я познакомился с доктором Штайном вскоре после того, как прочел его книгу «Das neunte Jahrhundert» — «Девятый век». В ней, по моему мнению, всесторонне исследуется исторический фон средневековых легенд о Граале. Автор показал, что поиски Грааля, по сути, уникальный путь Запада к трансцендентному сознанию. С удивлением и радостью я увидел, как многие прежде считавшиеся вымышленными персонажи сказаний о Граале благодаря доктору Штайну обрели вполне реальных исторических прототипов. Уникальные исторические материалы Штайн исследовал с применением оккультных методов, и меня впечатлило его стремление преодолеть традиционную ограниченность человеческого сознания. Я решил разузнать все досконально и нагрянул к автору, в его кенсингтонский дом, не удосужившись даже предупредить о своем визите.

Я объяснил Штайну, что недавно прочитал его книгу о Граале и уверен, что она родилась благодаря некоей трансцендентной способности, подобной той, что вдохновила Вольфрама фон Эшенбаха написать знаменитую поэму «Парсифаль». А потом процитировал строки, ставшие эпиграфом к книге, которую вы, читатель, сейчас держите в руках.

Я поделился своим пониманием этих строк (особо отметив «букет из сухих веточек» — что часто переводилось как «фиговый листок», — который был символом оккультной инициации), высказав уверенность, что Вольфрам фон Эшенбах основывался отнюдь не на фольклоре или современных ему произведениях. Именно это и побудило его заявить, будто он не знает азбуки, потому что его так называемая поэма о Граале не просто книга, а документ инициации, то есть нечто неизмеримо более значимое. Об истинном источнике вдохновения Эшенбаха говорят многочисленные намеки, спрятанные автором в тексте. Например, этот величайший из трубадуров упоминает, как его собственный учитель ознакомился со всеми хрониками XIII столетия, чтобы понять, «существовал ли когда-нибудь на земле непорочный народ, достойный Грааля. Он прочитал хроники Британии, Франции и Ирландии, но только в Хрониках Аншау нашел искомое».

Я воздал должное доктору Штайну за одно важное уточнение. В своей книге «Девятый век» он указал, что Аншау частенько по ошибке расшифровывается как Анжу — провинция Франции. На самом деле география здесь ни при чем, автор «Парсифаля» имел в виду уровень трансцендентности сознания. Упоминая Хроники Аншау, Вольфрам фон Эшенбах хотел сказать, что благодаря высшим способностям человека можно восстановить события далекого прошлого. Он описывал, как его наставник в XIII веке с помощью своего ясновидческого дара разрывал связь времен и переносился в IX век. В двух словах, Хроники Аншау, по сути, были космическими хрониками. Прошлое, Настоящее и Будущее в них слились вместе в едином временном измерении высшего порядка.

До самой смерти доктора Штайна в 1957 году я оставался близким ему человеком и часто неделями жил в его кенсингтонском доме. Но только через несколько лет после нашей первой встречи я начал по-настоящему понимать, насколько это необыкновенный человек.

Штайн родился в Вене в 1891 году и был вторым сыном удачливого и влиятельного австрийского адвоката, специалиста по международному праву. Полученное в Венском техническом университете образование не помешало ему написать докторскую диссертацию[3] по философии. Позже она была издана в Германии отдельной книгой. В этой работе исследуется связь между девятью уровнями сознания и различными органами человека, биохимией его тела. Своей диссертацией доктор Штайн предвосхитил многие находки Оксфордского института психофизических исследований, основанного полвека спустя.

В это время он живо интересовался историей искусств в связи с эволюцией человеческого сознания. Попутно он занимался археологией, у него вырабатывался свой взгляд на древнюю архитектуру и искусство. Во время своего длительного путешествия по Малой Азии он был гостем Кемаля Ататюрка[4] в его дворце и убеждал этого турецкого диктатора заняться реставрацией византийских фресок во всех бывших христианских храмах и церквах, которые после завоевания Константинополя войсками Османской империи были превращены в мечети.

Исследования доктором Штайном средневековой истории вызывали глубокое уважение среди академических кругов Германии. Однако в 1936 году он, сопровождая бельгийского короля Леопольда, отправился в Лондон как экономист и участвовал в составлении знаменитой речи, которую бельгийский монарх произнес в столичной ратуше — Гайдхолле, призывая к созданию общеевропейского рынка.

Еще во время Первой мировой войны доктор Штайн, как офицер австро-венгерской армии, был награжден за храбрость, проявленную на русском фронте. А во время Второй мировой войны он уже был сотрудником британской «Интеллидженс сервис» и сообщал ей о планах гитлеровского вторжения в Британию — операции «Морской лев».

Деятельность доктора Штайна была разнообразной, но всегда его внимание приковывал оккультизм. Еще будучи студентом Венского университета, он заинтересовался таинственной историей Святого Грааля и Копьем Лонгина. В связи с этим ему довелось познакомиться с Адольфом Гитлером, который в те времена бедствовал в венской ночлежке. За четыре года до начала Первой мировой войны Гитлер, недавно отметивший свое двадцатилетие, тоже узнал легенду о судьбоносной силе, которой, как было принято считать, обладало Копье, хранившееся тогда в сокровищнице Габсбургов. И он мечтал о том дне, когда завладеет этой реликвией для завоевания мира.

Об этом периоде жизни Гитлера до сего времени известно крайне мало. Единственным надежным свидетелем можно считать Августа Кубичека[5].

Все биографы Гитлера сходятся на том, что 1909–1913 годы были самыми тяжелыми и ничем не примечательными в его жизни. Он еле-еле сводил концы с концами, продавая на улице свои акварельки. Однако сам Гитлер позднее утверждал: именно опыт этих лет научил его тому, что впоследствии помогло ему возглавить нацистскую партию.

По мнению доктора Штайна, Гитлер говорил абсолютную правду. Действительно, тогда Гитлер употреблял наркотики и под их воздействием достигал необыкновенных высот сознания, с головой погружался в изучение средневекового оккультизма и ритуальной магии, запоем читал исторические и философские книги, на основе которых и сформировалось его нацистское мировоззрение.

Общение с Гитлером для доктора Штайна в Вене не закончилось. Он лично наблюдал за созданием нацистской партии и началом союза Гитлера с тремя зловещими персонажами, которые были его оруженосцами во время стремительного восхождения к власти, — Дитрихом Эккартом[6], Хьюстоном Стюартом Чемберленом[7] и профессором Карлом Хаусхофером[8].

В 1933 году рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер приказал задержать доктора Штайна и заставить его пойти на службу в Оккультное бюро СС. Но из этой затеи ничего не вышло. Доктор Штайн бежал из Германии в Англию, а его непревзойденное знание оккультной сущности нацизма, конечно, осталось вместе с ним. На этом поставим точку, чтобы в кратком предисловии не пересказывать содержание всей книги.