Королева демонов

4-й день месяца Куропатки (позднее)

Илна обняла брата, ощущая жуткое чувство потери. Она и не представляла, как сильно…

Конечно, она не зависела от Кэшела, она вообще ни от кого не зависела, кроме себя самой, но всю жизнь девушка привыкла ощущать присутствие его спокойной силы. Так надежно ощущать его за спиной.

Правда, Илна не ожидала, что брат прибудет вслед за ней в Эрдин, где ей нужно было многое сделать.

Халфемос и Церикс беседовали со своей обезьяной. Носилки Церикса опустили на землю. Халфемос и обезьяна присели рядом с ними на корточки, и животное почесывало брюхо ногой. Все трое весьма оживленно что-то обсуждали.

Робилард тоже покинул свои носилки. Он пытался нанять третьи носилки для Илны, но она наотрез отказалась ехать в них. Пожалуй, лучше было ему самому идти пешком.

Илна скупо улыбнулась. Робилард — парень неплохой для дворянина. Может, станет мужчиной в один прекрасный день.

Кэшел смотрел на Халфемоса. Потом спросил:

— А этот маг сказал тебе, как дела у Шарины?

Илна помотала головой.

— Они расстались вскоре после того, как ты покинул Пандах. Теперь, когда я нашла тебя, мы можем заняться ее поисками. Один шаг за один раз.

Она откашлялась.

— А ты сам… слышал что-нибудь о Теноктрис и… остальных?

— Ничего, — покачал головой Кэшел. — Последнее, что я видел, — как их поглотило какое-то непонятное существо, как и весь корабль. Сначала я подумал, шторм, но тот парень, Халфемос, полагал, это было что-то другое.

Сопровождавшие Робиларда солдаты были его же собственными гребцами с корабля, в шлемах, с копьями и короткими кривыми саблями. Они были выучены вести бой на море, а не на суше, но пока что образовали настоящую преграду для горожан и сейчас ждали приказов от командира.

Во главе колонны шествовал лорд Хостен, ибо он знал Вэллис. Сейчас он подошел с каким-то горожанином средних лет.

— Это мастер Талур, наш агент в порту и южных районах, барон, — объявил он Робиларду.

Талур, более темнокожий, чем обычные жители Вэллиса, поклонился барону.

— Я не ожидал увидеть вас, милорд. Э-э… сейчас здесь неспокойно, если говорить откровенно. Лучше бы вам было выбрать другой момент для визита.

На агенте была многослойная туника, подпоясанная широким шелковым поясом, поверх нее — короткий плащ с геометрическим узором. Илна узнала позднейший стиль Вэллиса, но в голосе незнакомца явственно угадывался хафтский акцент. От этого ее сердце вздрогнуло.

— Меня привело сюда дело чести, — кратко ответил Робилард.

— Но мы не хотим подвергаться лишней опасности, — вставил Хостен. Заметив, что его молодой повелитель хмурится, он добавил: — Разумеется, мы хотим защитить от возможной опасности госпожу Илну.

Илна почувствовала, как улыбка тронула уголки ее губ. Она не представляла себе, что когда-либо ее представление о человечестве может измениться, но за время своего путешествия встретилась с множеством людей, которых было за что уважать. Один из них — лорд Хостен.

— Да, разумеется, — произнес Талур с заметным облегчением. — Мятежники свергли королеву, но ходят слухи, будто адмирал Ниткер собирается вторгнуться в Вэллис с Королевским флотом, а королева хочет вернуть себе город с помощью магии.

— Но это только слухи? — спросил барон. — Со мной обращались с должной учтивостью, не как с потенциальным врагом.

— Слухи, — подтвердил Талур. — Но они весьма правдоподобны. К тому же, новое правительство сейчас поддерживает усиленную оборону города, а что касается магии — королеву и свергли-то с ее помощью.

Он огляделся и добавил: — И вовремя. Если бы ее не остановили…

И картинно воздел руки.

— Что ж, на наших планах это никак не отразится, — сказал Робилард. — Я должен выказать свое почтение королю Валенсу, а потом посмотрю, чем смогу помочь госпоже Илне отыскать ее друзей.

Он кивнул, представляя Илну агенту. Илна нахмурилась. Конечно, барон пытается помочь, но делает это не совсем верным способом. Она не стала возражать вслух, ибо знала: связи Робиларда при дворе могут оказаться полезными в поисках Теноктрис и Лиэйн… и Гаррика… и сделать это быстрее, чем сможет сама Илна и ее товарищи-маги.

— А еще нам нужно обсудить, где разместить команду, господин, — продолжал Хостен.

— Да, верно, — согласился барон. — Пожалуй, было бы неучтивым явиться во дворец с сотней вооруженных людей, не предупредив заранее короля Валенса.

— Нас будет видно из дворца, когда пройдем мимо храма Госпожи Границ, — проговорил Талур, слегка нахмурившись. — Прямо перед нами будет дворец.

И он кивнул на приземистое здание из песчаника с колоннами по обе стороны от входа.

— Но вы, вероятнее всего, встретитесь с представителями нового правительства. Валенс остается королем, но он передал множество своих полномочий своему преемнику, принцу Гаррику.

Илна дар речи потеряла. Она почувствовала, как совпали недостающие части узора, но рассудок отказывался поверить в это.

Кэшел, и то нашелся быстрее.

— Гаррик? Это, случайно, не Гаррик ор-Рейзе, из Барка Хамлет?

Талур впервые за все время повернулся к Кэшелу.

— Принц Гаррик до своего возвышения был Гариком бор-Хафт. Об этом судачат дворцовые служащие, тогда как меня больше беспокоит значение его возвышения для будущего, чем то, откуда этот джентльмен прибыл.

— А старая леди по имени Теноктрис тоже с ним? — продолжал Кэшел. — И девушка по имени Лиэйн бос-Бенло? Она почти такая же красивая, как Шарина.

Илна вздрогнула — к вящему удовольствию своего брата. Оба отпрыска Кенсета видели вещи в их первозданной чистоте, но Илна лишь издалека могла любоваться на залитую солнцем красоту Кэшелова мира. Она видела яснее и четче брата, это было понятно, но порой Илне хотелось утратить эту ясность и четкость восприятия истины взамен возможности любоваться иллюзиями подобно Кэшелу.

— Да, а что? — изумленно проронил Талур. — Вы что же, знаете принца Гаррика, добрый господин?

— Пожалуй, что так, — решительно ответила за него Илна. — Мы как раз направлялись во дворец и… — она улыбнулась своим мыслям, — …мне кажется, стоит поторопиться.

— Мэннор был герцогом Сандраккана, когда Валенс Пятый стал королем Островов… — произнесла Лиэйн, стягивая плащ Гаррика на шее — туже, чем он хотел. — У него была привычка выходить по ночам в маске вместе со своим канцлером, чтобы узнать мнение подданных о своем правлении.

Они втроем, вместе с Теноктрис стояли у караулки возле ворот дворца. На территорию вели еще около дюжины меньших входов, запасные ворота, а также различные ходы и лазы, которыми любили пользоваться слуги. Сейчас, когда Гаррик был переодет, можно было без всякого риска пройти через главные ворота. К тому же, Теноктрис слишком слаба и хрупка, чтобы пролезать через узкие проходы и перешагивать веревочные заграждения.

— Он пустил об этом слух, чтобы оправдаться, — пошутил Гаррик. — Думаю, его истинной целью было спрятаться от всех, чтобы поесть в нормальной обстановке или поспать в тишине. А если бы кто-нибудь узнал его…

Лиэйн отступила назад и критически осмотрела Гаррика.

— Ты уверен, что готов к этому, Гаррик? — озабоченно спросила она. — Выглядишь ужасно усталым.

Теноктрис внимательно осмотрела содержимое коробки с различными порошками: минералы, травы, всякая прочая магическая фармация, растертая в мельчайшую пыль и помещенная в обитые медью ларчики из коровьего рога. — Гаррик, кто-нибудь еще мог бы…

— Я никому больше не доверяю! — выпалил Гаррик. Он покраснел. Да уж, пожалуй, владеть собой становится все труднее!

— Простите меня, — произнес он. — Как бы то ни было, я не настолько уж не доверяю Кровавым Орлам, чтобы те могли сопровождать тебя, Теноктрис. Правда состоит в том, что мне необходимо отлучиться вместо того, чтобы… — его улыбка стала шире, — …вместо раздачи людям указаний, что и когда следует сделать. Это, конечно же, очень важно, я и не собираюсь увольняться из королей. Но если не буду прерываться хоть ненадолго, то вскоре буду бормотать глупости и танцевать нагишом на улице. От королевства надо отдыхать.

— Счастливого возвращения, — с улыбкой, за которой не могла укрыться тревога, произнесла Лиэйн. Она не то чтобы возражала против выхода Гаррика и Теноктрис за пределы дворца без сопровождения, просто ей спокойнее было бы отправиться вместе с ними.

— Так оно и будет, — откликнулся Гаррик. Он повесил сумку Теноктрис через плечо и предложил старой леди руку. Другая рука, правая, оставалась свободной — на всякий случай.

В прошлом все было иначе. А теперь всякий мог разыскать принца Гаррика в случае непредвиденных обстоятельств, всякий должен был знать, где его искать. Лиэйн была единственной, кому Гаррик мог доверить секрет: они идут обследовать поместье королевы.

Они прошли в ворота; Лиэйн позволила себе незаметно проследовать за товарищами. У входа всегда была сутолока. Для нужд правления требовалось множество товаров и услуг, включая пищу и напитки для дворцовой челяди. Кроме обычных торговцев и подобных им, снующим по делам, здесь появлялось немало тех, кому требовалась королевская справедливость, королевские монополии или королевские назначения.

А еще здесь вечно толпились зеваки. Они, в свою очередь, привлекали множество мелких разносчиков, продающих все — от пирогов с мясом до серебряных амулетов в форме крылатого монстра, на котором улетела королева, долженствующих помочь против насилия и несправедливости. Такая красотка, как Лиэйн, обязательно привлечет внимание, и тогда Гаррика легко узнают.

Солнце опустилось за горизонт, хотя небо оставалось ярким, и на его фоне отчетливо виднелась западная стена и самые высокие из зданий. Ворота, как обычно, стояли открытыми. Слуги только что закончили развешивать масляные светильники.

На улице отчего-то царило большее оживление. Все двадцать Кровавых Орлов были здесь. Гаррик достиг ворот, и в это время офицер послал за старшими.

Прямо у ворот стоял довольно большой отряд воинов. Они пробивались сквозь толпу зевак, но идущие во главе отряда люди в гражданском платье довольно вежливо разговаривали с командиром стражи. Иностранное войско сопровождало важных персон, возлежавших на носилках.

— Они с Третьей Атары, — произнесла Лиэйн. Когда Гаррик замедлил шаг, чтобы разобраться в ситуации, она указала на одного из солдат. — Видишь, на камзолах синяя кайма и морские коньки?

— Вижу, но мне это мало о чем говорит, — откликнулся Гаррик.

Рейзе дал детям отличное классическое образование, но не потрудился посвятить их в реалии политических событий нашего времени. Разумеется, сам он был с ними знаком, будучи служащим в королевском дворце, а позднее — при дворе графа и графини Хафтских.

Командир отряда стражников, унтер-капитан по имени Бесимон, заметил и узнал стоявшего неподалеку Гаррика. Унтер-капитану было чуть больше тридцати — младший сын в дворянской семье на севере Орнифола.

— Я должен позаботиться об этом, — пробормотал Гаррик, делая шаг вперед. Он не удивился, что Теноктрис с Лиэйн двинулись следом.

— Меня попросили позвать к воротам канцлера, э… господин, — сказал Бесимон, давая Гаррику новую возможность скрыть свою личность — Барон с Третьей Атары прибыл с гостями, которые заявляют, будто знакомы с принцем Гарриком.

— Гаррик! — пробасил Кэшел. Он проталкивался сквозь строй солдат с упорством быка на пашне. — Ох, а я-то думал, больше тебя не увижу!

Гаррик обнял друга, отклоняя голову, чтобы Кэшел ненароком не задел его рукоятью посоха. Лишь крепкое сложение самого Гаррика позволило ему выдержать могучие объятия Кэшела. Тот знал свою силу, но ничего не мог с собой поделать от радости.

— Мы не видели тебя в Заливе! — сказал Гаррик, ему пришлось кричать, чтобы перекрыть гул голосов. — Я уж боялся…

Он не сказал, чего боялся. Он не позволял себе даже помыслить о том, что могло случиться с друзьями, пока…

Пока не осознал, что Кэшел не утонул и его плоть не пошла на корм рыбам. А надо сказать, эта страшная картина порой, против его воли, вставала перед глазами, когда он смотрел на море.

— С Шариной все в порядке? — спросил Гаррик, оглядывая друга. Он увидел стройную женскую фигуру при свете фонаря. — Ша…

Но тут у него перехватило горло.

— Илна! — произнес он, отчетливо осознав, что девушка вздрогнула, так как уловила фальшь в его радостном восклицании.

Он сделал шаг к ней. Она отклонилась. Гаррик обвил ее талию руками и поднял ее, несмотря на сопротивление.

— Илна, я думал, ты в Эрдине, в безопасности, — проговорил Гаррик. Он почувствовал, как она расслабилась. Гаррик уступал в силе Кэшелу, но у отца на конюшне укрощал самых диких жеребцов. — Я волновался о Шарине, но если бы я только мог представить, что и ты в опасности!

Он отпустил ее. Илна исподлобья разглядывала его. Она пыталась улыбнуться.

— Кэшел в безопасности, ты тоже, — проронила девушка. Вытянув шнур из рукава, начала завязывать узелки — просто чтобы занять руки и успокоиться. — Мы найдем Шарину, Гаррик. Обязательно найдем.

В чьих-либо устах это могло звучать бесплодным обещанием, но только не в ее. Илне можно верить.

Молодой человек в алой мантии, измятой после долгих дней пути, протиснулся к ним. Он стоял, заложив руки за спину, и разглядывал Гаррика. Гаррик же не помнил, видел ли он когда-нибудь этого человека.

Илна заметила изумленный взгляд Гаррика. Обернувшись, заметила юношу и представила:

— Гаррик, это мастер Халфемос, а также его друг мастер Церикс — они маги. Они спасли мне жизнь, когда я отправилась на поиски Кэшела.

И смущенно улыбнулась, глядя на Гаррика.

— Кэшела вовсе и не требовалось спасать, но Халфемосу и Цериксу пришлось заплатить за все дорогую цену.

Гаррик поклонился юному магу. Он бы протянул ему руку, но блеск глаз Халфемоса подсказал: этот может и не пожать. Лучше обойтись без неловкости.

— Любой, кто помог Илне, мой друг, — объявил Гаррик. Он и понятия не имел, что имеет против него Халфемос. Может, он решил, что Гаррик бросил Илну в беде?

— Ваше величество? — прошептала Лиэйн, обращаясь к Гаррику. Он прекрасно понимал, отчего она выбрала формальное обращение на людях, но при друзьях такое обращение было для него сродни пощечине. — Может быть, в другом месте…

— Ну, конечно, — ответил Гаррик. Они сам об этом подумал, но не успел, встретившись с друзьями.

Ройяс и еще пара старших советников приближались к воротам в сопровождении бегущего Бесимона, которого выслали за ними. Канцлер все еще затягивал на ходу шитый золотом кушак поверх бежевого придворного одеяния.

У ворот толпились солдаты. Молодой человек в золоченых доспехах замер рядом со своим советником, который завел беседу с Бесимоном. Свой шлем с перьями он держал в руке.

— Э… — обратился к нему Гаррик.

— Барон Робилард, — прошептала Лиэйн ему на ухо. Либо она знала правителя Третьей Атары с тех времен, когда училась в школе в Вэллисе несколько лет назад, либо — что более вероятно — специально запоминала имена власть предержащих на Островах.

— Барон Робилард, — снова заговорил Гаррик, — мой канцлер Ройяс бор-Боллиман позаботится о вас и ваших людях.

Он кивнул в сторону Ройяса. Канцлер уже приготовил восковую печать — скрепить приказы, которые напишет для слуг и офицеров.

— Надеюсь, в один прекрасный день мы все сможем отдохнуть получше… Для меня большая честь принимать вас, коль скоро вы заслужили уважение и дружбу моих друзей.

— Храбр, без всякого сомнения, — прокомментировал король Карус. — Не так уж глуп, хотя порой ведет себя как последний идиот. Слишком горд, чтобы принять дружеский совет, если только не покрыть его сахарной глазурью…

Горожанин, одетый по-вэлисски, склонился к уху барона Робиларда. Глаза того расширились. Он низко поклонился, едва не выронив шлем.

— Ваше Величество! — проговорил он. — Я и не предполагал!

Гаррик вспомнил, что на нем простой плащ.

— Да, я собирался по частному делу, — пояснил он. Госпожа знает, что подумает о нем Робилард. — Но сейчас мы с друзьями отправимся ко мне, а канцлер Ройяс займется размещением дорогих гостей с Третьей Атары!

Захаг буквально карабкался на Кэшела, едва не роняя его.

— Что ты делаешь? — удивился юноша. Ноша не особенно беспокоила его, просто он удивился.

— Я не останусь здесь без тебя, старший, — пробормотал примат. — Я же говорил тебе, с этим местом не все в порядке, я не собираюсь встречаться с этим один на один.

Илна ткнула Кэшела под ребро.

— Забери Церикса, — сказала она, кивая на калеку, который только что перенес свое тело на тележку, которая находилась рядом с ним на носилках. Солдаты видели это, но не вмешивались. У них не было приказа, догадался Кэшел.

— Моя сестра велела мне помочь вам, мастер Церикс, — вежливо сказал юноша, перекладывая посох в левую руку. В конце концов, Захаг и сам справится.

Кэшел склонился над коляской, поднимая и ее, и человека в ней. Церикс зарычал:

— Поставь меня на место! — но вырываться не стал.

Слегка приседая под тяжестью человека и обезьяны, Кэшел двинулся к воротам. Его сестра с отвращением взглянула на него:

— Ты, хвастунишка. Нечего доказывать, на что ты способен!

— Ну… — только и протянул Кэшел. Женщинам никогда не понять, что движет мужчинами.

— Эй, ты! — закричала Илна Захагу. — А ну, слезай немедленно. Повезешь коляску, пока мой брат несет Церикса.

Кэшел не особенно удивился, когда примат соскочил на землю и вцепился обеими лапами в коляску. Церикс вцепился Кэшелу в плечо, пока тот примерялся, чтобы подхватить безногого поудобнее.

Кровавые Орлы сомкнули ряды у ворот, когда Илна, Захаг и Кэшел прошли на территорию. Тот малый, которого Гаррик величал канцлером, разговаривал с бароном.

Канцлер Гаррика. Принц Гаррик. Кэшел в изумлении покачал головой.

Захаг рысью скакал вперед, держа коляску над головой. Это выглядело комично, но ему только того и надо было. Приматы ведь не могут передвигаться, как люди, их ноги слишком коротки.

Гаррик и Лиэйн вели всю компанию к странному приземистому зданию без окон. Внутри обнаружилась колоннада вокруг открытого двора, где из пурпурных и белых анютиных глазок было выложено изображение орла. Вокруг свисали фонарики из цветной бумаги.

Кэшел огляделся. Теноктрис разговаривала с Халфемосом. Если бы она заметила в поведении юного мага что-либо беспокоящее ее, то не стала бы беседовать с ним так по-дружески непринужденно. Видимо, с Халфемосом все в порядке.

Захаг поставил кресло на террасу. Потом одной рукой ухватился за водосточную трубу и полез на крышу.

— Я не могу привыкнуть к тому, что все эти люди не спят после заката, — заметил Кэшел, покачивая головой. То же самое он наблюдал и в Эрдине, но там это не казалось ему неправильным: они даже могли спать на потолке вместо пола. — Сразу видно, им не приходится весь день пасти овец.

— Именно этим и приходится здесь заниматься, — с улыбкой молвила Теноктрис. — А с наступлением темноты тут такие волки рыщут…

— Простите, — пробормотал Кэшел. Глупо получилось. Ему и в голову не приходило, что другие люди работают. Работают вместе, над общей проблемой.

— Не знаю, что вам довелось слышать о случившемся в Вэллисе, — заговорил Гаррик, обращаясь ко всей группе. Кэшел заметил, что Гаррик не держит больше левую руку на рукояти меча, но знакомым жестом сунул большой палец за пояс с ножнами. — Королева — волшебница, и очень злая.

— Она еще и невероятно умна, — добавила Теноктрис. — В наши дни, когда энергия космоса так сильна, даже слабенький маг может нанести вред. А королева отнюдь не слаба, так что от нее вред огромнейший.

— Мы выселили ее из Вэллиса, — продолжал Гаррик. — Но ожидаем, что она может вернуться. А еще…

Он посмотрел на Теноктрис.

— Это маг? Я имею в виду Чудовище?

— Нет, — отвечала та. — Чудовище — это…

Она помолчала, потом осторожно продолжила:

— Чудовищу поклонялись как божеству в иные времена, в иных мирах.

Гаррик кивнул.

— Валенс — вернее, маг Силийон, служивший у него, — призвал Чудовище. Теноктрис пытается найти способ отправить его обратно прежде, чем мы столкнемся с королевой. Мы с ней нынче же собирались в поместье королевы, посмотреть, что у нас с этим получится.

— Я знаю про Чудовище, — проговорил Кэшел. Он, и вправду, знал, но все равно его поразило то, что они разговаривают о таких жутких вещах, едва объявившись в Вэллисе. — Я даже знаю про Силийона, так мне кажется. Я встречал его сестру Силью.

— И теперь она никого больше не надует, как она надула моего мастера, — крикнул с крыши Захаг.

— Все верно, — согласился Кэшел, пытаясь припомнить, что в точности Силья говорила о своем брате. — У него есть камень, который он украл во время ее разговора с Чудовищем.

Теноктрис бросила на Кэшела быстрый взгляд.

— Это правда? Он, что…

Она обернулась к Гаррику. Когда они вошли во двор, Теноктрис забрала у Кэшела свой расшитый мешок. И теперь он лежал у нее на коленях.

— Гаррик, можно мне пошептаться с Кэшелом в сторонке? Кое-что из того, что он знает, может помочь мне. Просто пришлось бы слишком многое объяснять всем остальным.

Гаррик состроил гримасу.

— У нас слишком много того, что нужно сказать и сделать — и все в одно и то же время. Я не хочу, чтобы ты пропускала поход в поместье королевы, но не вижу, когда ты сумеешь это сделать.

— Я пойду с Теноктрис, — откликнулся Кэшел. Он вдруг понял, что ужасно смутился. — Ведь ты же знаешь, кому-то нужно читать. А если нужно сумку донести, то и я могу это сделать.

Теноктрис переводила взгляд с Гаррика на Кэшела.

— Мало просто нести материалы, — улыбнулась она. — Но нет ничего такого, чего ты не мог бы сделать для меня, Кэшел. Если все пойдет так, как должно, я буду рада ощущать твою силу за спиной.

Все посмотрели на Гаррика. Он зарделся, только глубокий загар спас положение.

— Я не могу отдавать приказы Кэшелу. И никому из вас тоже.

Гаррик повернулся к Халфемосу.

— Вы мои друзья. Все вы. И вы, я надеюсь, тоже. В это время королевство особенно остро нуждается в друзьях.

Халфемос в замешательстве опустил глаза. Он горячо закивал в знак согласия.

— Отправимся сейчас, если хочешь, Теноктрис, — сказал Кэшел. Он проверил пряжки мешка, потом перевесил его себе на плечо. Мешок оказался весьма тяжелым — слишком тяжелым для Теноктрис.

Захаг спрыгнул на землю. Он молча скалил зубы, озираясь вокруг — видимо, на случай, если ему велят остаться. Кэшел почесал приятеля за ухом, успокаивая.

Лиэйн что-то писала кисточкой на доске.

— Я велю Мауруннусу подготовить комнаты для вновь прибывших, — заявила она, подходя к дверям.

Девушка распахнула дверь, собираясь позвать кого-нибудь на помощь — убрать кресло, в котором она только что сидела. Прямо за дверью находилась группа взволнованных людей во главе с Ройясом. Канцлер как раз поднял свой жезл из слоновой кости, украшенный золотом, чтобы постучать по дверной панели.

— Ваше Величество! — обратился Ройяс, глядя мимо Лиэйн на Гаррика. — Я вызвал Аттапера и Валдрона, но, боюсь, придется побеспокоить и вас тоже.

Кроме придворных за дверьми стояли горожане в придворных одеждах и четверо Кровавых Орлов. Солдаты охраняли не канцлера, но человека в украшенной драгоценными камнями кирасе поверх туники, расшитой золотом. Ножны также были из золота. Меч у него забрали еще до того, как он появился перед Гарриком.

— Прибыл адмирал Ниткер с тремя оставшимися у него кораблями Королевского Флота, — продолжал Ройяс. За его безразличным тоном стояло, похоже, отвращение и негодование. — Команда погибла. Офицер в гавани сообщил, что наш добрый адмирал растерял также и половину экипажей оставшихся у него кораблей.

— А вы думаете, вы справились бы лучше? — прорычал Ниткер. Ему было около сорока. А может, ужас на его лице добавил ему лет. — Ничего бы вы не смогли сделать, и скоро вы об этом узнаете, если останетесь здесь! Единственная причина моего прибытия в Вэллис — предупредить вас: убирайтесь отсюда, и как можно скорее!

— Если это единственная причина, значит, гребцы на ваших судах не нуждаются ни в пище, ни в сне, — проговорил суроволицый человек в позолоченных доспехах, появившийся из глубины территории дворца. От его взгляда Кэшелу стало не по себе — не враждебный, но весьма напряженный. — Просто поразительно, как такие образцовые воины не раскидали врагов вокруг себя!

Ниткер побагровел и схватился за пустые ножны. Двое стражей схватили его за локти и скрутили ему руки за спиной.

— Довольно! — хрипло выкрикнул Гаррик. — Лорд Аттапер, я не желал ссориться с адмиралом прежде и уж, разумеется, не думаю, что стоит заниматься этим сейчас. Давайте так и договоримся.

Кэшел наблюдал за Гарриком с новым интересом. Он всегда уважал своего друга, но никогда не предполагал, что тот может своим приказом остановить эдакого громилу. Кэшел мог бы еще, пожалуй, проломить командиру Орлов башку своим посохом, да и то это вряд ли будет легко. Кэшел улыбнулся и погладил полированную рукоятку посоха.

— Вам не выстоять при встрече с ними, говорю вам! — прохрипел адмирал. Кэшел определил его состояние как близкое к истерике. — Их там сотни тысяч, людей-обезьян с острова Байт, они плывут в Вэллис на плотах. Они убьют все население Вэллиса. И пожрут весь Вэллис. Говорю вам!

— Они не обезьяны! — важно отозвался Захаг. — И уж, точно, не приматы, насколько мне известно.

Кэшел стукнул приятеля по плечу — не сильно, но чувствительно.

— Э… — протянул Захаг. — Прошу прощения.

Гаррик переглянулся на Теноктрис, подняв бровь. Старая волшебница кивнула.

— Вполне может быть, — подтвердила она.

— Волосатые люди с Байта… — продолжала Теноктрис, как будто погрузившись в воспоминания. — Их часто использовали в магических целях, потому что они все-таки люди, но никого не волнует, что с ними случится, когда из соседних деревень начнут исчезать младенцы. — Она невесело усмехнулась. — Магию такого рода я не практикую, ясное дело. Они заставляют Волосатых людей перемещаться под напором чудовищной силы. Это более действенно, нежели поднять армию мертвецов или нежити.

— И этой силой располагает королева? — спросил Гаррик. В его голосе звучал интерес, но и беспокойство тоже, указательный палец постукивал по рукояти меча.

— Да, — подтвердила Теноктрис. — Получается, что так.

Гаррик пожал плечами.

— Что ж, мы знаем, предстоит битва. Лорд Аттапер, обсудите все необходимые детали, пока адмирал здесь. Оружие, численность…

Он скривился.

— Я имею в виду, все, что возможно. Тактику, командующих, снабжение — все, что обычно требуется. Прямо сейчас, не откладывая. Я велю Валдрону поднять на ноги городскую милицию. Нанесу визит в Арсенал и скажу Пиору, что герцог Эшкола…

И он опять усмехнулся. Улыбка была прежней, только вот разговоры он вел новые, незнакомые Кэшелу.

Кэшел посмотрел на ноги друга. Все те же поношенные сандалии, в которых всю жизнь ходил юноша из Барка Хамлет. Кэшел усмехнулся.

— Вы не слушаете меня! — воскликнул Ниткер. — Вам не справиться с этими тварями! Через несколько часов — самое большее, дней — они высадятся на побережье Орнифола и начнут убивать все живое. Вам остается только бежать!

— Я услышал вас, лорд Ниткер, — замогильным голосом произнес Гаррик. — Я просто не согласен с вами.

Он улыбнулся зловещей улыбкой и продолжил.

— Мы не можем вывезти население целого города в короткий срок, а еще у нас есть стены и есть дисциплина. Это нам поможет.

— От этого зла вам не убежать, — проговорила Илна без всяких эмоций. Она то сплетала, то расплетала шнур, не сводя при этом взгляда с Лиэйн. — От самих себя не убежишь.

— Аттапер, адмирал, я думаю, нам лучше отправиться в Арсенал всем вместе, — предложил Гаррик.

Он нахмурился.

— Вы полагаете, я должен облачиться в нечто сверкающее, или же Пиор станет слушать меня, когда на мне простой коричневый плащ?

— Нам здорово повезет, если он вообще станет кого-либо слушать и проявит здравый смысл, — угрюмо проронил Аттапер. — Пока вы переодеваетесь, Ваше Величество, я соберу пару отрядов из числа людей Валдрона. Так будет лучше. А то ведь некоторые идиоты все еще не верят в реальность угрозы.

— Теноктрис, ты все еще… — начал Гаррик.

— Больше, чем когда бы то ни было, — отвечала Теноктрис, поднимаясь с диванчика, на котором сидела. — Там, в поместье королевы, скрывается выход к такой силе, что мне не составит труда отыскать нужные слои.

Улыбка ее была яркой, но глаза зажглись тревогой.

— И времени очень мало, Кэшел. И для нас, и для Островов.

Королева подняла хрустальный посох. Она улыбнулась Шарине и произнесла:

— Эйдонейа нейойека! — после чего ударила посохом об пол. Посыпались алые искры. Что-то невидимое разбилось вдребезги.

Шарина стояла теперь в рубиновой сфере. Вокруг клубился туман, в нем формировались причудливые образы. Королева стояла рядом с ней.

Вогнутая поверхность пола наклонилась. Шарина попробовала пошевелиться.

— Не двигайся! — велела королева. Она коснулась пола, еще раз. Раздался треск. Она обошла вокруг Шарины, рисуя круг около четырех футов в диаметре. Посох резал рубиновый пол, как нож режет сыр. Теперь колдунья находилась по другую сторону черты.

Королева принялась чертить знаки Старой Вязи вокруг внутренней линии круга.

— Где мы сейчас? — спросила Шарина.

— Не разговаривай, пока я не разрешу тебе, — холодно бросила королева.

Шарина рассмеялась. Она не столько уступила и подчинилась происходящему, сколько отстранилась от всего. Пальцы ее касались пьюлского ножа, но она знала: вряд ли ей удастся причинить вред королеве. Если же в гневе та убьет ее, Шарину, тогда не будет больше надобности беспокоиться, правильно ли она сделала, когда согласилась помогать колдунье.

Девушка огляделась, хотя ей все это было неинтересно. Сфера, внутри которой они находились, была около двадцати футов в диаметре. Сверкание полированного рубина отражало фигуры внутри нее множеством уменьшенных образов — как в многостворчатом зеркале.

— Откуда поступает свет? — снова спросила Шарина. Если светится сам рубин, тогда не должно быть отражений от стен. Внутри сферы нет источника света, в этом она уверена.

Королева взглянула на нее. Шарина произнесла:

— Я уже сказала тебе, что помогу. Но не обещала быть послушной, как собачка.

Королева закончила писать символы. Вогнутость стен сделала ее движения неуклюжими, она боялась поскользнуться на гладком полу. Шарина не видела ног королевы, ибо все заливал яркий свет.

Шарина видела свое отражение, а еще — какой-то образ, настолько нечеловеческий, что это пугало. Девушка сжала губы.

Закончив писать внутри круга, королева начала замыкать цепь, на сей раз проводя черту за внешней стороной букв. И всякий раз, когда посох касался пола, вылетал целый сноп искр.

Шарина попыталась произнести вслух один из символов. Королева подняла посох и коснулась ее подбородка. Холод, жуткий, нечеловеческий холод сковал девушке губы и язык.

— Не нужно, — молвила королева. — Не то чтоб я заботилась о тебе, просто не хочу, чтобы твой труп впоследствии ожил и стал произносить мои заклинания. Но если меня вынудить, я пойду на это, девочка. Поверь мне!

Она опустила посох. К Шарине вернулись прежние ощущения. Правда, подбородок пощипывало, как на морозе.

Королева закончила писать слова силы во втором кольце. Она бросила на Шарину взгляд, и губы ее дрогнули в улыбке.

Шарина взирала на волшебницу бесстрастно, как это делал бы Ноннус в подобном случае. Королева может убить ее, а то и сделать нечто похуже, но ей нипочем не заставить Шарину показывать свой страх.

— Я начну читать слова из наружного круга, — сказала она. Было ясно, что непокорность Шарины раздражает ее. — Мне потребуется читать их множество раз, пока я не получу нужный результат. Когда закончу, ты тоже прочтешь их. На сцене, что откроется перед нами, ты увидишь своих предков… — Улыбка королевы стала ужасной, даже для бесстрастной Шарины. — …или моих, зависит от момента.

Посох в руке королевы задвигался, как будто совершенно самостоятельно. Он подпрыгнул и коснулся стены на уровне глаз. Искры больше не вылетали, отметины на стене тоже не осталось.

— Будем повторять это, пока не достигнем эпохи короля Лоркана, который основал династию и Королевство Островов, — проговорила королева. — Тогда твоя миссия будет выполнена. — Ее улыбка стала немного теплее. — И я смогу освободить тебя.

— Король Лоркан и его маг-союзник спрятали Трон Малкара, — спокойно проговорила Шарина. — Я полагаю, ты с моей помощью хочешь добраться до этого трона.

Шарине стало радостно, когда она увидела вспышку бесовской ярости на лице ее врага.

— Нечего говорить о том, чего не понимаешь сама, девчонка! — вскричала она. — Иначе я вспорю тебе живот и заставлю тебя уже мертвой произносить нужные слова!

Шарин скрестила руки. Ее пугало то, что королева может сделать с Кэшелом, но никак не собственная судьба. Лицо ее оставалось холодным и расслабленным, словно пьюлский нож, который она сжимала под туникой.

Многое ли было понятно королеве? Не так уж и много, судя по всему. Она обладала могучей колдовской силой, но не мудростью, это точно. Мудрость, которую Шарина почерпнула от Теноктрис, учила ее: эти силы могут разрушить все живое. Если королева доберется до Трона Малкара, средоточия зла, она обречена.

— Оузири афи мене фри, — начала королева. Она медленно вышагивала по кругу, меряя шагами скользкий пол. — Катои, хаузе…

На рубиновых стенах начали собираться тени. Шарина смотрела себе под ноги, на начертанные слова силы, которые ей придется произнести.

— Бачух бачучух базачух, — продолжала королева, хотя звук словно шел от самих стен. — Бельзебуб. Бельзебуб. Бельзебуб…

Шарина попыталась думать о Госпоже, но словно вязкие щупальца гигантского осьминога сковали ее сознание. Она стояла, суровая и спокойная. Страх, живший в ее сердце, не отражался на ее лице.