Королевский факультет

Глава 5

Дуэль несколько озадачила меня. Прикажите драться с каждым студентом? Нет, я не против, тщеславия и откровенной спеси у каждого из них хоть отбавляй, сами не поймут, как бросят мне вызов. Наделаю дырок, наставлю синяков и шишек. Однако я и.о. декана факультета, а не головорез из подворотни. И потом, если убью? Откровенно говоря, на династический кризис я бы еще наплевал, но одним студентом станет меньше, а их и так мало. Запросто можно без работы остаться. И потом, возможный внутриполитический кризис в империи... Не хотелось бы подкладывать Ангеле свинью.

Оставил на будущее эту проблему, попросил королеву Таринскую проводить меня обратно, поскольку дорогу до факультета я не помнил. Сказывалось нервное напряжение перед поединком. Впрочем, Антуанетта тоже впечатлилась схваткой. Королева-королевой, но по сути она оставалась еще и молоденькой девчонкой, не умеющей сдержать свои эмоции. Она напропалую трещала, как и по пути к месту дуэли, только иногда замолкала, испуганно-восхищенно глядя на меня. И уже когда мы подходили к зданию факультета, поинтересовалась чуть ли не шепотом:

— Ваша светлость, а вы бы на самом деле убили графа?

— Что значит «на самом деле»? — искренне удивился я, — Ле Тун должен был умереть. Только осознание его полезности заставило меня оставить графа в живых. Иначе кто бы выступал на студенческой научной сессии. Но если в этом году он выступит плохо, я его убью и уже никто меня не остановит. Да кстати, — сделал я озабоченное лицо, — не забудьте напомнить, что на следующую дуэль надо будет обязательно пригласить ректора. А то сегодня неудобно как-то получилось. Его императорское величество должна быть в курсе всех событий и присутствовать на интересующих ее мероприятиях.

Антуанетта испуганно отстала от меня. Интересно, а как она правит? До монарха она что-то не дотягивала. Или, как в земной истории, правят многочисленные любовники? Поднялся на четвертый этаж, взглядом рачительного хозяина посмотрел на стоящие в рекреации диваны. Ободранные какие-то, старые. В деканате сразу же обратил внимание персонала на состояние мебели. По сути, это был выговор. Но Клавдия Николаевна обрадовалась моим словам.

— Наконец-то пойдут обновки! А то перед студентами стыдно, такое старье держим. Совсем не соответствует нашему статусу.

Я соизволил удивиться ее пассивности. Неужели нельзя было ей самой, как заместителю декана, побеспокоиться, попросить у ректората улучшить материальное благополучие КОРОЛЕВСКОГО факультета.

Женщины переглянулись, замолчали. Я бы даже сказал, оцепенели. Первой успокоилась Катенька.

— Вы, наверное, не в курсе. Клавдия Николаевна не может обращаться в ректорат.

???

Клавдия Николаевна тоже пришла в себя. На ее лице появилось слабое подобие улыбки.

— Кирилл Сергеевич, мне дочери провинциального дворянина, с низким титулом сьера даже сидеть нельзя в присутствии ее императорского величества. Это Ангела столь добра, что разрешила мне в честь многолетней службы нарушать некоторые обряды церемониала. А уж написать... Тут и ректор не выдержит. И потом вы немного ошибаетесь. Я не ваш заместитель. Я — постоянный заместитель деканата, технический работник. А заместителя у вас нет.

Я не удержался и почесал в затылке. Ох уж это феодальное общество с его чумными порядками.

— Но я, общаясь с Ангелой, не чувствую никаких излишних церемоний в ее присутствии. Она ни разу не говорила о своем происхождении, не намекала о своей знатности. Я ведь выходец из крестьян, даже ниже, чем вы.

Женщина уже откровенно засмеялись. Катенька сказала:

— Вы сильный маг в отличие от нас. Не зря ее императорское величество сразу даровала вам титул герцога. А она ошибается крайне редко. Вы сами себе церемониал. На таких, как вы, держится вся империя. А кто были ваши родители по происхождению — кто решится об этом спросить? Особенно после прошедшей дуэли, прославившей вас на всю империю. Магические линии мыслесвязи забиты информацией и восторженными криками.

— И что, мне можно вводить новые порядки? — спросил я, игнорируя последние слова секретаря.

— В пределах факультета — да.

— Например, я велю учиться ночью?

— Прикажите написать проект приказа?

Я потряс головой. Они меня сведут с ума.

— Нет, вернемся к мебели.

— Необходимо написать заявку, подписать и поставить печать, — Клавдия Николаевна села за стол, взяла лист чего-то похожего на бумагу и написала в верхнем правом углу «Ее императорскому величеству, ректору имперского университета», в центре «Служебная записка». Дальше пошел текст самой заявки. Написав несколько слов, она обратила свой взор на меня и поинтересовалась, какие должны быть диваны.

— Мягкие, кожаные, с накидкой из красной парчи, вышитой золотом, — не раздумывая, указал я.

Закончив, Клавдия Николаевна протянула мне заявку для подписи, а Катенька — перо, макнув его предварительно в чернильницу. Я расписался, шлепнул печатку. Вздрогнул от неожиданности — лист вдруг ярко осветился, словно под ним включили мощную лампу. И затем исчез.

В отличие от меня, женщины остались спокойными. Лишь Клавдия Николаевна удовлетворенно кивнула:

— Сразу приняли. Ваша светлость, ваша репутация достигла такого уровня, что заместитель ректора по хозяйственным вопросам маркиз Де Ля Клаас не решился оспаривать ваш достаточно дорогой заказ.

— А что он мог отказать? — изволил я неприятно удивиться своеволию вышестоящих бюрократов.

— Разумеется, — теперь удивилась Клавдия Николаевна, — на то и хозяйственник, чтобы постоянно урезать подаваемые заявки, а то и просто отказывать.

— И что делать?

— Для таких как я — терпеть и молчать. Для вас же, ваша светлость, отказ представляет формальную возможность вызвать маркиза на дуэль. Скорее всего, Де Ля Клаас это и имел в виду, не решившись связываться с вами.

Интересно! Я представил на миг проректора по хозяйственной работе бывшего моего земного университета Банникова, большого хама и жадюгу. Вот кому бы я выпустил кишки без всякого сожаления!

Клавдия Николаевна, дав мне время на кровожадные замыслы, предложила выйти, посмотреть на мебель.

Не понимая, что мы будем смотреть, я, тем не менее, решительно открыл дверь и, на правах вождя краснокожих, первым пошел по коридору. И удивленно заморгал глазами. В рекреации уже стояли два новеньких дивана! Все как я просил — кожаные, с парчовыми накидками, мягкие, как убедился, присев на один из них. Вот она магия — заказал и сразу получил.

На соседний диван присела Катенька, очаровательно улыбнулась, состроила глазки. Мне показалось, что на этот раз это не просто физиология ведьмочки, а меня пытаются заинтересовать в корыстных целях. Точно! Секретаршу мои хозяйственные успехи особо не интересовали, она мелодично спросила, как пропела:

— Ваша светлость, а чем закончилась дуэль? По мыслесвязи столько шуму, что трудно разобрать.

Я постарался улыбнуться не менее эмоционально. Все же женская красота, особенно в лице молодежи, сильно подавляет мужчин в любом возрасте.

— Как видите, я же здесь.

— Вы примирились!

— Катенька, если хотите, вы даже можете увидеть на моем клинке остатки эльфийской крови.

— Вы его убили!

— Да что вас заносит на крайности. Я его ранил. Два раза. Кстати, Клавдия Николаевна, это правда, что граф Ле Тун занял на последней студенческой конференции призовое место по философическим наукам? Так мне сказали студенты.

— Правда.

— Тогда пусть пока живет.

— А если бы студенты вас обманули? — вновь проявила любопытство Катенька, трогательно улыбнувшись.

— Подождал бы, пока не выздоровеет полностью, вызвал на повторную дуэль и убил, — равнодушно сказал я.

Катеньку передернуло.

— Какие же вы, мужчины, злобные.

Не вашего ума, женщина. Я холодно взглянул на ведьмочку. Та смутилась. Порадовался за себя. Есть еще порох в пороховницах, могу смущать взглядом молодую поросль. Довольно поднялся, хрустнул костяшками пальцев.

— На этом позвольте откланяться. Пройдусь по этажам.