Королевства Драконов I

ПЕРВЫЙ ПОЛЁТ Эдвард Болм

Серрег опустился на колени, сорвал сухой стебель травы и внимательно осмотрел его. Он был увядшим, но листья еще сохраняли бледно-зеленый цвет, насмехаясь над исчезнувшей жизненной силой. Серрег покрутил его в пальцах и бросил. Он покопался рукой в земле и разрыхлил ком. Безжизненная грязь рассыпалась в пальцах, оставляя за собой бледную пыль на легком ветру.

«Это происходит снова», – подумал он.

Серрег встал, глубоко вздохнул и, уперев руки в бока, оглядел участок вымершей растительности. Шириной в несколько миль, он располагался точно под городом, парившем в полумиле над головой Серрега. Делия была домом Серрега, одним из анклавов, построенных на перевернутых горных вершинах величественно парящего в небесах Нетерила.

Серрег сделал еще один глубокий вдох в тщетной попытке избавиться от тяжести в сердце, а затем применил безупречный телепорт Оберона, чтобы вернуться в свои покои. После многих лет телепортации, мгновенное перемещение больше не дезориентировало архимага. Он материализовался в своих покоях, и уже шел по полу к своему столу. Открыв один из ящиков, он достал оттуда небольшую хрустальную сферу. Он слегка удерживал ее одной рукой, а другой провел перед ней. Она начала светиться внутренним светом.

– Сисквемалин, пожалуйста, доставь это леди Поларис как можно скорее, – сказал он. – Спасибо.

Он дважды провел рукой перед сферой и снова заговорил:

– Леди Поларис, земля под нами тоже отравлена, как будто из почвы высасывают жизнь. Трава увядает на месте. Насекомые и даже мелкие животные лежат мертвыми в тени города. Разложения нет. Цикл жизни и смерти не переходит в возрождение. Я буду держать вас в курсе моих поисков.

Он перевернул руку, державшую кристалл, и предмет выскользнул из руки. Он полетел – легкий, как мыльный пузырь, но целеустремленный – прямо в окно, а затем повернул направо, к Центральной крепости. Серрег вышел за дверь.

Палаты архимага находились в самом внутреннем круге Делии, во дворце, построенном основательницей города, леди Поларис, почти тысячу лет назад. Люди называли его Поляной; изначально там был какой-то сад, и, если не считать Центральной крепости, где жили леди Поларис и два ее помощника, это был самый престижный район в Делии.

Город был построен концентрическими кольцами, и Серрег легко шел по одной из радиальных улиц к северному краю анклава. Маг прожил в Делии более двух столетий, и уже не замечал постепенного ухудшения городского пейзажа по мере того, как он спускался по склону от чистых, элегантных линий Поляны к крестьянским хижинам и фермерским рынкам на окраине.

Вокруг Делии не было перил. Те горожане, которые отваживались приблизиться к краю, либо знали, что нужно оставаться в безопасности, либо покидали город гораздо быстрее, чем намеревались. Но, несмотря на опасность (особенно в ветреные дни), с края открывался великолепный вид. Это было похоже на вид с вершины горы, но без остальной части горы на пути.

Тем не менее, несмотря на всю красоту панорамы, взгляд Серрега устремился на север и немного на восток, где, как он знал, лежал еще один участок мертвой земли, шириной в десять миль. Ему показалось, что он может видеть только часть этого бесплодного участка, как его взгляд заметил кое-что еще. Под его ногами начиналась длинная линия и, слегка изгибаясь, тянулась к бесплодному участку на севере – след из увядающей травы и бледной земли. Какая бы болезнь ни поразила землю под их прекрасным анклавом, она последовала за Делией, когда леди Поларис перенесла город на более зеленые пастбища.

Земля под Делией умирала, а без земли погибнет и Делия.

Весь следующий год Серрег напряженно работал, изучая болезнь. В его распоряжении были ресурсы делийских библиотек, а также его десятилетия учености и магических исследований. Было приятно, что его знания и исследования нашли практическое применение. Столь серьезный кризис заслуживал превосходного ума архимага. Он всегда хотел применить свою силу в серьезном деле, например, разгромив анклав Дублона, уничтожить Лича Буойанса или что-то в этом роде. И хотя разгадка болезни урожая не приносила немедленного удовлетворения, как битва, угроза, по крайней мере, была смертельно опасной.

Алхимический анализ показал, что анклав не был изменен. Никакая коварная чума не затаилась на нижней стороне гранита Делии, и тень города не имела странного нового побочного эффекта. Что касается самих мертвых существ, то их нельзя было воскресить, а это означало, что искра, дававшая им жизнь, была полностью уничтожена. Та же участь постигла и подопытных животных, размещенных в пределах зоны поражения, несмотря на усилия Серрега и храмовых целителей сохранить их сущность. Как только их удаляли из зоны, подопытные возвращались к нормальной жизни, хотя и несколько ослабленными.

В течение года леди Поларис дважды перемещала Делию по приказу Серрега, и каждый раз мор точно следовал по пути города. Радиус поражения внизу расширялся, пока Делия оставалась неподвижной над этим местом. Аналогичным образом ширина гнилого следа, оставленного Делией, менялась обратно пропорционально скорости, с которой двигался анклав.

На протяжении своего расследования Серрег усердно записывал все мелкие аномалии в отдельный фолиант, предназначенный для этой цели. Все это были незначительные загадки, не заслуживающие внимания, за исключением того, что они сохранялись, пока Серрег продолжал свои исследования.

Затем Серрег начал добавлять в этот журнал несвязанные новости. Квазимагические предметы, которые исправно функционировали десятки лет, периодически выходили из строя. Увеличилась смертность от болезней, особенно среди пожилых людей. Серрег сам видел, как на улицах Рощи произошел довольно драматический сбой в работе поля долголетия анклава. Один из наиболее почитаемых наставников магического колледжа постарел с видимых пятидесяти лет до истинного возраста – более четырехсот. В одно мгновение он увял, умер и рассыпался в прах.

Записи в дневнике стали складываться в коварную картину, но Серрег не мог связать воедино магические неудачи со смертью обитающих под землей существ.

Серрег пытался обнаруживать и прорицать, раскрывать и рассеивать, но ни одно заклинание не принесло ответа. Тем не менее все отрицательные результаты указывали на что-то, что скрывало себя. В конце концов он пришел к неизбежному выводу, что Делия пострадала от обширного и могущественного заклинания, слишком тонкого и тщательно сплетенного, чтобы его мог раскрыть даже архимаг. По крайней мере, напрямую.

Вместо того чтобы выяснять цель заклинания, Серрег переключил свое внимание на поиски того, кто его наложил. Он начал с устранения тех, кто не использовал его. Путем тщательного изучения он удалял конкретных людей, а также потенциальных переносчиков, одного за другим. К счастью, это был не Карсус, ибо кто захочет вступать в бой с главным архимагом Нетереза? Не было оно и внепланового происхождения, к счастью, ибо Серрег не имел особого желания сражаться с существами из других измерений. Зараза исходила не из пространства Царств и не от кого-либо из богов. Прорицания Серрега также исключили Лича Буойанса, к его небольшому неудовольствию.

Временами Серрег подходил ближе и чувствовал, как заклинание извивается, пытаясь ускользнуть от его проницательного взгляда. Он не был уверен, само ли это заклинание направлено на уклонение от определения, или же это маги, стоящие за заклинанием, вносят коррективы, чтобы не допустить его попадания в руки Серрега, но каждый такой случай давал делийскому архимагу возможность лучше понять, что происходит.

И вот, наконец, у него собралось достаточно информации, чтобы провести полевые испытания.

Он снова достал из ящика стола небольшой хрустальный шар и взмахнул рукой, активируя его.

– Леди Поларис, Кандлемас и Сисквемалин. Я, насколько мог, определил источник чумы, и, похоже, он имеет подземное происхождение. Глубоко подземное. Я не сомневаюсь, что гномы невиновны, потому что они не проникают на такие глубины, из которых исходит заклинание. Полагаю, им также не хватило бы тонкости, чтобы сплести заклинание такого рода.

– В любом случае, я не могу продолжить исследование в лаборатории, поэтому я пойду и проверю свою гипотезу в полевых условиях. Возможно, я вернусь с пустыми руками, но я думаю, что гораздо более вероятно, я раскрою источник этой злой магии и покажу им, что значит пересечься с архимагом Нетереза. В любом случае, я вернусь не позже чем через несколько часов и доложу вам о результатах. Приготовьте для меня ужин. Всего доброго.

Он выпустил сферу, и к тому времени, как она достигла окна, кабинет был уже пуст.

Серрег прибыл – разумеется, магическим путем – незадолго до захода солнца в выбранное им место. Он расставил вокруг себя вечно горящие огни на случай, если усилия займут больше часа.

Он закрыл глаза и сцепил руки на несколько минут, чтобы очиститься от волнения и нетерпения, охвативших его разум. Хотя он и страстно желал сорвать последнюю завесу с заклинания, он знал, что должен быть осторожен, иначе его нетерпение насторожит тех, кто стоит за мором, и они снова ускользнут от него.

Расслабившись, он наложил на себя видение Зана и начал копать, используя заклинания Проктива для перемещения земли. Пока он копал, его мысленный взор с помощью заклинания видения осматривал землю, ища любые полые области под землей, в которых могли бы скрываться существа. Обнаружив небольшую трещину, он расширил ее до поверхности. Он взял один из своих фонарей и бросил его в расщелину. Затем, используя заклинание перемещения земли, стал спускаться по расщелине вниз, копая на ходу.

Уже после наступления темноты он наконец нашел то, что искал, или, точнее, то, что он искал, нашло его.

Его раскопки превратились в унылую рутину и заняли гораздо больше времени, чем ожидалось. Постоянный грохот движущейся земли, непрерывная проекция его видения и бесконечное стояние на ногах, когда он творил магию, – все это усыпляло бдительность Серрега и приводило в отрешенное состояние, похожее на долгие часы, проведенные в одной из университетских лабораторий.

Как он уже делал несколько раз до этого, Серрег ненадолго прервал свои усилия, приостановив заклинания, чтобы утолить жажду глотком воды. Однако, когда он снова закупорил свою флягу, то заметил, что что-то изменилось.

Звук движущейся земли не прекращался.

Он быстро взглянул на свой котлован: тот стоял на месте, не тронутый. Звук доносился сзади. Он отступил назад и повернул голову в сторону шума, и вдруг понял, что его источник не один. Что-то потревожило землю справа от него, и что-то другое сделало то же самое слева.

Ничего не видя, Серрег ненадолго закрыл глаза и сделал глубокий вдох, чтобы избавиться от удивления. Встав лицом к источникам шума, он принял боевую стойку: ноги на ширине плеч, руки перед животом, кончики пальцев слегка соприкасаются – все, как учили на курсах боевого колдовства. Он уставился на пустое пространство между звуками. Он был готов.

И, честно говоря, он был рад, что его прервали. Это избавило его от необходимости выслеживать злоумышленников. Как только его удивление прошло, Серрег даже не подумал испугаться. В конце концов, кого должен бояться архимаг Нетереза, кроме себе подобных? Он просто подготовил свой разум к встрече с любыми существами, которые могли появиться. Убить всех, кроме одного, и поймать последнего в ловушку для подробного допроса. Затем, если он окажется чем-то новым, провести интенсивное вскрытие.

На краю освещения от одного из своих камней Серрег увидел, как поверхность дрожит, трескается и вздымается вверх. Он слегка улыбнулся и стал ждать.

Земля поднималась все выше, подталкиваемая снизу и в то же время осыпаясь в стороны, пока Серрег не увидел само существо, поднимающееся из грязи. Сначала он увидел, как несколько рук, возможно, три или четыре, отбрасывают землю в сторону. Это были мерзкие на вид руки, какой-то ужасающе нечеловеческой формы, с длинными коварными пальцами, которые, судя по всему, заканчивались когтями. Затем из земли высунулась темная, выпуклая плоть – комок мяса шириной в добрую сажень. Когда оно выпрямилось, Серрег увидел, что руки чудовища полностью втянулись в морщинистую ткань.

Существо продолжало подниматься, хотя Серрег не видел никаких очевидных способов передвижения. Оно поднималось из земли, как поднимается из бочки торговца мертвая рыба, вытащенная крючком через рот. По мере того, как в поле зрения оказывалась все большая часть тела существа, оно сужалось к хвосту, дополняя образ мертвой рыбы. Серрег заинтересованно приподнял одну бровь. Длинные тупые шипы, слегка изогнутые, покрывали большую часть бесформенного тела; возможно, это было гротескное украшение, возможно, средство защиты, а возможно, какая-то причудливая система ног.

Существо поднялось еще выше, оставив после себя открытую дыру в земле, почему-то еще более отталкивающую из-за тошнотворного существа, спокойно выплывающего из ямы. Целых восемь футов омерзительного монстра выбралось из полости к тому времени, когда ширина существа уменьшилась до толщины ноги Серрега. Он наблюдал, как из земли появился еще один ярд, оканчивающийся злобным колючим хвостом.

Чудовище развернулось более или менее горизонтально, повиснув в воздухе, медленно покачивая хвостом взад-вперед. Оно повернуло свою округлую переднюю часть к Серрегу, и тот увидел сморщенный рот с бесчисленными крючковатыми зубами, скрежетавшими в центре.

– Очаровательно, – произнес Серрег.

Он обязательно должен захватить это существо. «Подземные тубулоиды Серрега», – назовет он их. Ах, бессмертие открытий!

Он не заметил, как вокруг него начала неестественно меняться скорость ветра.

«Что ж, лучше приступить к работе», – подумал он и наложил на существо трансформацию Аксы.

Он намеревался превратить чудовище в то, что оно ему сначала напомнило: в рыбу. Здесь, на открытой равнине, рыбу можно будет легко поймать и доставить обратно в Делию. Оказавшись в безопасности одной из университетских лабораторий, он мог бы вернуть зверя в его естественное состояние.

Серрег был весьма огорчен, когда трансформация не удалась, и магическая сила рассеялась, мерцая по плоти существа и перескакивая по шипам.

Раздраженный, Серрег наложил на чудовище трансмутацию плоть-камень Мэйвина. Одиннадцатифутовую статую было бы более утомительно транспортировать, требуя телекинеза и прочего, но, с другой стороны, камень был куда менее склизким, чем хлюпающая рыба, и окаменение не давало бы глупому зверю возможности укусить его.

Это заклинание также не сработало.

Серрег остановился. Либо спешка от волнения открытия испортила его заклинание, либо гротескная мерзость была очень устойчива к магии. Серрег предпочитал, чтобы причина заключалась в первом. Он начал накладывать на монстра порчу Покелла – заклинание, которым он владел довольно хорошо, поскольку регулярно практиковал его на лабораторных животных. Но пока он собирал энергию и произносил заклинание, существо открыло рот – отвратительную круглую пасть, полную разномастных острых зубов, расположенных по краю без определенного порядка. Серрег изо всех сил старался сосредоточиться на завершении заклинания.

Тварь сделала выпад. Четыре руки вылетели из его тела, вырвавшись из мягкой плоти, в которую они ушли. Пасть раскрылась гораздо шире, чем Серрег мог предположить. Отпрянув, Серрег отменил заклинание, и его сила безвредно рассеялась, а сам он упал на спину под мчащейся массой чудовища.

Тварь пронеслась над ним почти беззвучно. Серрег на мгновение задумался о том, что какой бы тщательной ни была боевая подготовка заклинателя, в боевых условиях всегда очень легко запаниковать. Эта вспышка осознания укрепила его дисциплину, и Серрег обратился к бесчисленным часам повторяющихся упражнений, которые он совершал. Он быстро вскочил на ноги и пока перекатывался, его руки совершали необходимые жесты для снаряда командира Матика. Это была базовая техника, но очень полезная. Как только Серрег закончил заклинание, он поднялся на ноги и нацелил магический удар.

Существо пролетело над одним из его светящихся камней и было неприятно освещено снизу. Когда существо повернулось к Серрегу, он активировал заклинание, и с его пальца в сторону зверя сорвалось множество маленьких красных вспышек. Пролетев по дуге, они врезались в шкуру и вспыхнули, когда поразили существо своей смертоносной энергией.

Монстр, казалось, ничего не заметил. Даже лошадь дернет шкурой от укуса слепня, но Серрег не заметил даже такого выражения досады у твари.

С поразительной скоростью, порожденной яростью, Серрег применил другое, более мощное атакующее заклинание: огненный шар Ноанара. Когда существо повернулось, чтобы снова напасть, он послал пылающий огненный шар прямо в открытую пасть монстра. Он попал точно в цель, и существо отпрянуло назад, издав странный монотонный вопль. Несмотря на чуждый звук, Серрег понял, что нанес сильный удар.

Пламя быстро угасло, и в тусклом свете своих шаров Серрег увидел, как чудовище мотается взад-вперед. Он видел почерневшие зубы, обрамленные обожженной кожей, слюну и ихор, когда существо размахивало своей... головой?... чтобы прогнать боль.

Серрег победоносно улыбнулся. Но инстинкт подсказал ему оглянуться через плечо.

Еще две ужасные твари неподвижно висели в воздухе позади него.

Когда он удивленно моргнул, многочисленные руки двух существ протянулись вперед и начали совершать мистические пассы в воздухе. Серрег оглянулся на раненого зверя и увидел, что тот тоже плетет заклинание.

Они окружили его.

Он бросился прочь, не заботясь о том, в какую сторону бежать. Он двигался зигзагом, пока нечестивые когтистые руки трех подземных слизней запускали магические заклинания. Треск магической силы пронесся мимо него в сторону. Еще одно заклинание неизвестной природы разорвало землю в нескольких ярдах позади него, и как раз в тот момент, когда он решил, что ему повезло, волна магического мороза обрушилась сзади. Она ударила подобно урагану, проникая сквозь одеяния архимага и жаля его плоть. Удар сбил Серрега с ног, а внезапное падение температуры заставило его спину выгнуться.

Слишком замерзший, чтобы дрожать, Серрег стоял. Трое существ изучали его. Когда он шевельнулся, одно из них произнесло еще одно заклинание, слишком быстро, чтобы Серрег успел увернуться или парировать, и он оказался в мерцающем красном свете.

Достаточно, подумал он и вызвал в памяти одно из самых мощных заклинаний, которые знал, – что-то, способное сжечь всех трех мерзких тварей: цепь Вольма.

Глаза Серрега светились необузданной силой, когда он быстро произносил заклинание. Он с мрачным удовлетворением наблюдал, как три существа собрались вместе и приблизились к нему.

Он запустил заклинание. Из его пальцев вырвался толстый разряд электрической энергии – молния, которая ударила в главное существо, а затем по дуге устремилась к двум другим. На мгновение мощь атаки Серрега осветила все вокруг.

В этом свете Серрег ясно увидел, что только одно из существ вздрогнуло. А тот, которого он ранил ранее, смотрел, как искрящаяся молния стирает огненные волдыри, исцеляя чудовище своей магической энергией. Молния так и не заземлилась, как должна была. Существо всосало в себя всю силу, которую Серрег только что потратил, пытаясь убить его.

Цепь Вольма. Одно из лучших заклинаний, которые он знал. А они все равно они приближались. Они не только сопротивлялись магии, но и могли поглощать магическую энергию, чтобы получить больше силы.

Ошеломленный, Серрег понятия не имел, как их победить. Затем один из них сотворил заклинание, до безумия знакомое, но Серрег знал, что никогда не видел его раньше, и световые шары померкли и погасли, оставив его в темноте ночи, с этими тварями... и мерцающим красным ореолом.

Серрегу была знакома паника.

Всю жизнь его силой была магия, и вдруг она стала совершенно бесполезной. Под ним рухнули подмостки десятилетий тренировок, оставив его в ужасе неконтролируемого падения во тьму, наполненную этими отвратительными существами.

Он чувствовал, как они приближаются. Серрег знал, что ему не убежать от них, поэтому в отчаянии попытался воспользоваться безупречным телепортом Оберона. На восток, к анклаву, к Делии.

Даже когда он произносил заклинание, Серрег чувствовал, как одна из тварей пытается ему помешать, а другая вцепилась в него когтями. Молясь, чтобы они не помешали слишком сильно, Серрег подчинился своему заклинанию и исчез.

Он вновь появился в нескольких милях, на безопасном расстоянии от земли. Заклинание распалось вокруг него, как только он вышел из-под его действия, но это было неважно. Он сбежал! Он резко выдохнул, освобождаясь от охватившей его паники. Легкость в голове заставила его слегка пошатнуться, и он едва не рассмеялся, почувствовав головокружительное освобождение от напряжения.

Затем мерцающая красная аура, окружающая его, вспыхнула яркой жизнью, точно маяк в ночи. Они сделали это, чтобы найти, куда он ушел. Серрег лихорадочно призвал самое мощное рассеивающее заклинание, какое только смог создать, сотворил его и с облегчением увидел, как мерцающий свет исчез.

Он знал, что у него есть по крайней мере несколько минут, прежде чем подземная нечисть доберется до него. Не похоже, чтобы они двигались так быстро. Он сделал несколько глубоких, судорожных вдохов, чтобы взять под контроль сердце и легкие, затем перебрал в уме заклинания. К своему ужасу, он почувствовал, что его заклинания исчезают, их сила утекает из разума, как жизнь высасывается из почвы под Делией.

«Так вот как они это делают!» – подумал он с тревогой. – Мощное заклинание, высасывающее жизнь и магию из нашего анклава, как вурдалак высасывает костный мозг из костей!».

Все стало ясно. Периодические сбои в работе магических предметов, внезапное прекращение действия заклинания без предупреждения, странные побочные эффекты, когда он пытался продолжить свое расследование с помощью магических средств. Они намеревались лишить Делию всей жизни и магии. Земля со всеми растениями и животными просто оказались на пути.

Наконец-то Серрег узнал, кто стоит за болезнью и как она действует. Но было слишком поздно.

Они охотились за ним. Вероятно, они даже знали, что он знает. Они все это время следили за ним, пытаясь помешать ему найти их, скрывая свои темные чары, мешая его магии. И только что они проникли в его разум и лишили его всех заклинаний, которые он знал.

У него не осталось ничего, кроме себя самого. Он должен был спрятаться. На этой открытой равнине они легко найдут его. В отчаянии он огляделся вокруг и, увидел хребет, едва различимый на фоне звезд, выступающий из равнины примерно в миле к востоку.

Его единственная надежда возлагалась на этот хребет и на то, что он сможет как-то слиться с ним – найти пещеру или большой камень, под который можно было бы заползти, или большой куст, или что-нибудь еще, что можно было бы использовать в качестве укрытия. Он не мог позволить им найти его. Он должен был выжить. Он должен был предупредить остальных.

Он побежал.

Всего через сотню ярдов его легкие вспыхнули в груди. Его ноги протестовали против внезапного появления интенсивного физического труда. Все его тело жаловалось. Он начал спотыкаться с открытым ртом, со свисающей с подбородка слюной, но страх толкал его дальше.

Задыхаясь от безумия, он добрался до подножия хребта, который словно хребет дракона, торчал из равнины. Он полез вверх, беспорядочно исследуя те места, до которых было легче всего добраться. После нескольких мучительных минут поисков он добрался до небольшой расщелины, едва заметной в лунном свете. Он втиснулся в расщелину, лихорадочно вглядываясь в залитое звездами небо на западе. Даже с грубыми камнями со всех сторон его руки, ободранные и покрытые синяками, пытались протолкнуть его еще глубже в трещину. Его ребра сопротивлялись напряжению, но он не сдавался, потому что казалось, что сами камни хотят вытолкнуть его обратно в ночь, туда, где его искали.

Он смахнул пот с глаз, соленые слезы испуга уже успели застыть в холодном ночном воздухе. Его сердце тоже похолодело, а душа ощущала, как твари забирают у него жизненные силы. Одно из существ завизжало в темноте ужасным чужеродным звуком.

– Пожалуйста, – выдохнул он, впервые в жизни употребив это слово. – Пожалуйста... кто-нибудь... кто-нибудь... помогите мне!

Половина его мозга отчаянно молила о помощи, любой помощи, в то время как другая половина ругала себя за панику. Тогда нужны были самообладание и разум, а не бессмысленные призывы о помощи. Рядом никого не было. Никого, кроме них. Серрег услышал лязг стали о сталь, звук рукопашного боя совсем рядом, и его сердце упало.

«Они нашли меня! – подумал он. – Но подождите – у них не было оружия...».

Не успело это осознание проникнуть в рациональную половину его мозга, как вспышка света ослепила его глаза. Звездный поток мечей, топоров и копий вспыхнул и заискрился в темноте и, подобно злобному стальному цветку, распустился в одно мгновение, кольцом рассыпаясь ударами и парированиями, а затем исчез, когда из его центра вышел высокий, крепко сложенный мужчина.

Серрег уставился в откровенном шоке, его искривленное тело застыло в расщелине.

Этот человек был гигантом. Его рост достигал девяти футов, и Серрег не мог понять, как ему удалось выйти из маленького кольца движущейся стали, не поранившись, не говоря уже о том, чтобы уклониться. У него была гордая, легкая, настороженная поза воина. Он искоса взглянул на Серрега, при этом держа одно ухо начеку, и перенес основное внимание на незадачливого беглеца, застрявшего в скале.

– Ну вот, – сказал великан глубоким и хриплым голосом. Он напомнил Серрегу обутые в сталь сапоги, марширующие по костям, или валуны, катапультирующиеся в каменную кладку крепостных стен. – Беспомощный архимаг. Такое не каждый день увидишь.

Взгляд Серрега пробежался по телу посетителя. Он был небрит, и ему несколько раз ломали нос, но от этого он не стал менее красивым. Его широкая, покрытая боевыми шрамами грудь была обнажена, защищенная лишь плащом, прикрывавшим его широкие плечи. Его руки – все три, нет, четыре... или пять... ну, все, которые Серрег мог видеть... – несли оружие: копье, ятаган, топор, шипастые головки боевого цепа, болтающиеся у головы, и череп, который он держал как дубину, вцепившись пальцами в глазницы и большим пальцем в зубах.

Гигант наклонил голову набок и спросил:

– Ты говоришь, мальчик? Или это тоже была магия?

– По-оччему...? – заикался Серрег.

– Ты звал на помощь, – сказал великан, раскинув свои многочисленные руки, – и вот я здесь.

Серрег нахмурил брови. Призвал на помощь? Да, в своем паническом состоянии он, наверное, так и сделал. Но это не имело значения. Помощь пришла.

– Так... что... кто ты?

– Пшшш! – захохотал гигант. – Ты действительно беспомощен, не так ли?

Он отвернулся и стал осматривать пейзаж. Серрегу стало обидно, что он больше не заслуживает внимания великана.

– Но... но я не...

– Я – Таргус.

Надолго воцарилась тишина, нарушаемая лишь тонким журчанием капель, непрерывно стекающих с подола плаща великана.

– Таргус, – сказал наконец Серрег.

Голова Таргуса моталась из стороны в сторону, когда он принюхивался к воздуху.

– Таргус, – повторил Серрег.

Гигант проигнорировал его.

– Повелитель войны, – добавил Серрег.

– Да, – просто ответил Таргус. Он снова повернулся лицом к Серрегу и фыркнул. – Тебя это устраивает, не так ли?

– Ч-что ты здесь делаешь? – спросил Серрег.

– Ты позвал, – ответил Таргус, пожав плечами.

– Но-но, ты же бог! – выпалил Серрег.

– И что? У меня была прихоть ответить тебе. – Было что-то ужасно пугающее в этом голосе, наполненном смертью и резней, звучащем задорно. Серрег не сомневался, что Таргус может говорить об изнасиловании и резне с одинаковой заносчивостью. – Ты должен быть благодарен, ведь единственная возможная помощь – это три усталых фермера в нескольких десятках лиг отсюда. – Таргус многозначительно посмотрел на Серрега, который беззвучно кивнул в знак согласия. – Кроме того, – добавил бог, – у тебя есть потенциал.

– Хорошо...

Таргус шагнул вперед, поставил один тяжелый сапог на выступ скалы и склонился над Серрегом в расщелине. Серрегу было непонятно, как ему удалось втиснуть свое массивное тело в эту маленькую трещину, но, опять же, он был богом.

– Итак, – сказал Таргус, заговорщицки подмигнув, – я здесь. Что тебе нужно?

– Что ты имеешь в виду? – спросил Серрег.

Само присутствие бога затмило в этот момент все остальные соображения.

– Ты просил о помощи, – резонно ответил Таргус. – Какого рода помощь ты хотел бы получить?

Серрег на мгновение задумался, и ему в голову пришла идея.

Но прежде чем он заговорил, Таргус, заметив блеск в глазах Серрега, вмешался:

– Пойми, я не буду сражаться вместо тебя. Я – верховный генерал, и, хотя я даю своим войскам наилучшие шансы на победу, сражаться должны пехотинцы вроде тебя.

«Будь проклята удача», – подумал Серрег, эгоистично игнорируя удивительное везение, благодаря которой его неистовая мольба достигла слуха бога.

Он еще немного подумал, тщательно формулируя ответ.

– Чего бы я хотел, – сказал он, – так это оружие. Физическое оружие, потому что заклинания бесполезны. Что-то маленькое и легкое, вроде кинжала или ледоруба, потому что у меня нет военной подготовки. Я хочу, чтобы это оружие наносило большой урон. И я также хочу, чтобы оно дало мне силы.

Таргус понимающе поджал губы и ответил:

– Силы? Во множественном числе? Нет. Если бы я дал их тебе, мы бы просидели здесь всю ночь, слушая, как ты перечисляешь их в своей алчности. Выбери одну, и побыстрее.

– Я хочу, чтобы он полиморфировал меня, превращая из одного существа в другое, так, чтобы эти твари не могли украсть магию.

Таргус широко улыбнулся.

– Как пожелаешь, – сказал он. – Ты получишь свое оружие. Но будь осторожен, потому что оно любит проливать кровь. – Он слегка поклонился. – Доброго вечера и удачи, и я надеюсь, что ты реализуешь свой потенциал.

Гигант рухнул на землю, оставив после себя лишь эхо тысячи криков и боевых кличей, да облако капель, висевшее в пяти футах от земли. Серрег увидел кинжал, висящий в центре тумана. Он схватился за рукоятку, удивленный теплотой сверхъестественного тумана. Когда он поднес кинжал ближе, чтобы осмотреть, его сразу поразили три вещи.

Это был красивый кинжал, искусно выкованный и украшенный.

Его рука была покрыта теплой кровью.

Ночные насекомые снова начали стрекотать.

До этого момента Серрег даже не замечал, что они замолчали. Интуиция подсказывала ему, что весь разговор происходил вне времени, приостановленный по прихоти Таргуса. Это означало, что твари были близко...

Серрег услышал хриплый стон и увидел, как в темноте поднимается темная громада, заслоняя собой звезды. Он повернул лезвие кинжала в руке и крепко сжал его. Существо подошло ближе. Его четыре руки грациозно взмахивали, вычерчивая в ночи полосы магического огня. Оно резко повернулось к нему, давая понять, что заметило его в укрытии. Существо сделало несколько мистических пассов руками, произнося заклинание. Паутина люминофора окутала чудовище, Серрега и расщелину, а затем исчезла.

«Маскировка, – подумал Серрег. – Он хочет один заполучить меня в свои руки».

Существо на мгновение остановилось, покачиваясь взад-вперед, и у Серрега возникло отчетливое ощущение, что оно изучает не его, а кинжал.

Затем без дальнейших предисловий и предостережений оно бросилось прямо на него. Оно схватило туловище Серрега двумя из четырех своих рук и вытащило из расщелины, в то время как две другие схватили его за голову, направляя к зияющей зубастой пасти.

Серрег отчаянно вонзил кинжал в пасть существа, погрузив оружие в мясистую плоть за зубами по самую рукоять. Тварь закричала нечестивым и совершенно чуждым монотонным криком, и вдруг стало в восемь раз больше, заполнив небо, а Серрег выпал из его ослабевшей хватки.

Как он оказался так высоко? Времени на раздумья не было, поэтому он крутанул хвостом, чтобы приземлиться на ноги, и побежал. Хребет казался намного больше, чем раньше. Он прыгнул на выступ скалы, ловко приземлился на передние лапы и оттолкнулся задними, как раз вовремя, чтобы...

«Передние лапы?» – подумал Серрег.

Он быстро забежал за выступ и спрятался. Стонущая тварь лечила свою рану на дальнем конце скалы, и Серрег посмотрел вниз на свои лапы.

Лапы?

У него были две пушистые передние лапы, заканчивающиеся подушечками. Он поднял одну из них, сжал когти и уставился. Его хвост подергивался в раздражении и замешательстве, потому что он... Он оглянулся через плечо, чтобы увидеть поджатые лапы и развевающийся хвост, покрытый мягким полосатым мехом. Он был кошкой.

Кошка? Ну, он не желал быть кошкой, не просил кинжал изменить его облик, но он все равно изменил. Вполне справедливо. Но где кинжал? И, если уж на то пошло, где его одежда? Он снова посмотрел на свои когти, и действительно, один из когтей на правой лапе весело блеснул в лунном свете.

Он улыбнулся. Все, что ему нужно было сделать, так это превратиться в воробья и броситься оттуда. За воробьем было бы очень трудно уследить, и он знал, что сможет перелететь одну из этих тварей. А когда он улетит подальше от непосредственной близости, то сможет стать соколом и набрать скорость.

Он посмотрел на свой коготь и мысленно приказал:

«Преврати меня в воробья».

Ничего не произошло.

«Я приказываю тебе превратить меня в воробья».

Ничего. Неужели это должно быть произнесено вербально?

– Рреооооувф, – сказал он так тихо, как только мог.

Он снова начал паниковать. Как он мог приказывать кинжалу, если он мог только мяукать, как кошка? Но подождите, он никогда не просил быть кошкой, просто...

Огромная холодная рука с двумя оттопыренными большими пальцами оторвала его от земли. Он извивался и корчился, зная, как трудно удержать несговорчивую кошку, но эта штука держала его крепко. Три другие руки произносили над ним заклинания прорицания, пытаясь определить причину его изменения и, возможно, попытаться его отменить.

Однако, мерзкое существо, к ужасу Серрега, быстро сдалось. Вместо этого пасть широко раскрылась, чтобы проглотить Серрега целиком. В отчаянии полосатый архимаг атаковал толстую кожу существа, используя свое жалкое маленькое оружие из зубов и когтей. Это было все равно что пытаться прокусить стену или поцарапать камень. Он поднял голову, когда пасть приблизилась, заполнив все поле зрения, и посреди нового безумия борьбы почувствовал, как меняется снова.

Мир вокруг него сжался, а мощная рука, державшая его, уменьшилась в размерах и силе, быстро превратившись из железного обруча вокруг его тела в тугую перчатку, пытающуюся оцарапать его ребра. Инстинкты Серрега подсказали ему, что он находится под неудобным углом, тело расположено слишком вертикально и слишком близко к земле, поэтому он быстро забил крыльями, чтобы вернуть себе контроль над центром тяжести.

Злобная мерзость изумленно уставилась на внезапную трансформацию, четыре руки широко раскинулись в шоке, а шипастый рот сформировался в идеальный уродливый круг. Серрег зашипел, вытягивая голову вперед. Он пролетел несколько десятков футов и сел на скалистую вершину. Существо поворачивало свое отвратительное тело, следуя за его движением.

Серрег быстро посмотрел вниз, чтобы провести инвентаризацию. Два когтя рептилии зацепились за выступ, а по обе стороны свисали два кожистых крыла. Виверна?

Отвлекшись таким образом, Серрег не заметил, как зверь подобрался и бросился на него. Его массивная масса врезалась в тело Серрега, а клыки вонзились в открытый бок. Четыре руки вцепились в чешуйчатую шкуру Серрега. Рефлекторно Серрег ударил своим ядовитым хвостом, кости и сухожилия напряглись от удара. Когда отравленный шип пролетел мимо его головы, он уловил краткий металлический отблеск, а затем жало глубоко вонзилось в тело чудовища, накачивая его ядом.

Существо снова увеличилось в размерах, и Серрег выскользнул из его протянутых лап и упал. Посмотрев вниз, он увидел склон хребта и понял, что сейчас произойдет столкновение. Он взмахнул руками, чтобы распрямиться, сильно ударился о землю и, кувыркаясь и скользя, пролетел более тридцати футов, прежде чем резко и болезненно остановился у куста.

Он посмотрел вверх. Адское чудовище корчилось в воздухе, по его боку стекала черная кровь. Оно повернулось к нему и зарычало своим необычным голосом, и Серрег крепче сжал кинжал. К счастью, он не потерял его при падении. Чудовище двинулось к нему, но затем резко лишилось своего намерения и опустилось на несколько футов к земле. Руки начали втягиваться, затем обмякли. Колючий хвост несколько раз качнулся вперед-назад, затем дрогнул и затих.

Держа кинжал перед собой, Серрег двинулся назад по каменистому склону. Чудовище парило над землей, мертвое, но все еще подвешенное в воздухе на высоте семи футов. Его руки болтались, и кровавая слюна сочилась из гротескного рта, но хвост все еще был поднят.

Серрег осмотрел существо насколько мог, не подходя слишком близко. Он увидел зияющую рану, оставленную его жалом, увидел единственную царапину от когтя на одном из запястий. Кровь из пасти свидетельствовала о его первом ударе кинжалом.

«Странно, что я так хорошо вижу в темноте», – подумал он.

Он посмотрел на свою руку. Конечно, это была рука, но не человеческая – более грубая, более сильная. Одежда была его, немного потрепанная, но все же это были одеяния архимага, но они уже не сидели должным образом.

Его мозолистые пальцы ощупали широкое лицо с низкими скулами и покатым лбом. Изо рта под сопливым носом торчали небольшие клыки.

– Орк? – сказал он грязным и грубым голосом. – Ну, по крайней мере, я могу говорить.

Он произнес тонкое заклинание обнаружения и заметил, что скрывающее заклинание злого существа все еще действует. Уверенный, что остальные не знают о гибели чудовища, Серрег захромал обратно вниз по хребту, его кинжал болтался в усталой руке.

Он повернул на запад, повторяя свой первоначальный путь, надеясь, что другие твари будут искать его дальше на востоке. Он увеличил скорость, перейдя с пошатывания на ходьбу, затем до бега трусцой и даже немного быстрее. Перебираясь рысью, он обнаружил, что весьма ценит свое тело орка. Его глаза легко пронзали темноту. Боль в ребрах и запястье мешала ему меньше, чем он ожидал – вероятно, нервная система орка была частично невосприимчива к боли. Он бежал вперед в хорошем темпе, не чувствуя усталости. Его мышцы были неутомимы, а поросячье рыло с широкими, раздувающимися ноздрями идеально подходило для того, чтобы вдыхать большое количество воздуха. Правда, постоянное подтекание соплей оскорбляло его культурное воспитание, но он с радостью вынес этот позор, лишь бы оказаться подальше от этих кошмарных тварей.

Он двигался в течение всего темного времени суток, все время на запад, найдя хороший ровный темп, который мог поддерживать часами. Идя рысью, он размышлял о кинжале в своей руке и о том, в какое положение он попал, и почему-то винил кинжал в своем бедственном положении больше, чем громадного зверя, которого убил.

То, что клинок был бесценен, было само собой разумеющимся. Это был дар бога – бога! И хотя никто никогда не поверит в эту историю, его сила была неоспорима. Он убил громадного зверя, которого его магия даже не опалила, и изменил его форму уже трижды? Если бы он только мог научиться управлять им, какой бы силой он обладал! Взлететь на крыльях ночного ястреба в анклав Карсуса, прокрасться по улицам города в облике кошки, превратиться в комара, чтобы пролезть в щель любого запертого окна – вот это идея! Комар с интеллектом и магическими способностями архимага! Ни один секрет не будет в безопасности. Все другие архимаги, плетущие интриги и заговоры против Делии, пытающиеся уничтожить его анклав и его народ, их секреты будут раскрыты, планы сорваны! Но все зависело от этого проклятого кинжала…

Серрег пытался заставить оружие изменить его форму. Он испробовал все известные ему заклинания и столько религиозных молитв, сколько смог вспомнить или придумать. Он выражал желание как пожелание, приказ и сделку; вербально, мысленно и, насколько это возможно, кинестетически. Он пытался набрать лезвием собственную кровь, чтобы активировать способность, а также плевал на него, обливался потом, целовал и, в конце концов, проклинал его. Ничего не сработало.

К рассвету, после ночного бега и бесконечных часов, потраченных на безрезультатную борьбу своей воли с магическим клинком, Серрег был готов сдаться. Он пережил тех монстров, которых невольно раскопал, так зачем же возиться дальше с этим трижды проклятым неподатливым предметом? Его уставший мозг не мог придумать ни одной причины. Он просто бросил бы клинок, метнул бы его посильнее, убрал бы его подальше от себя и покончил бы с этим. Кинжал, казалось, извивался в его руке. Он крепко сжал кулак, зажал руку, сделал глубокий вдох... И остановился.

Он не мог выбросить его. Он все еще был орком.

Его плечи поникли, и он тяжело сел на землю, опустив голову в знак поражения.

Пока он не придумал, как снова превратиться в человека, он должен был хранить клинок. Пока он был орком, любой человек, которого он встретит, убьет его на месте. Эти две расы враждовали уже три тысячелетия, и они не остановятся только ради него. У него не осталось магии, чтобы телепортироваться в свою лабораторию, а даже если бы он это и сделал, другие маги поджарили бы его заживо. Он был бы ошеломлен. И уж точно он не собирался опускаться так низко, чтобы пытаться жить с племенем орков. Он должен был оставить кинжал у себя, пока не выяснит, как заставить его работать на себя, а не только на него.

Но с этим придется подождать. Он устал, ранен, а солнце светило слишком ярко. Подумав так, он лег на спину, закинул левую руку на глаза и заснул, правой рукой прижимая кинжал к груди.

Он понятия не имел, как долго спал, и почему он почувствовал внезапную потребность резко cдвинуться. Он сделал это только для того, чтобы увидеть, как наконечник копья прочно вонзился в грязь в нескольких дюймах от его глаза.

Он услышал чей-то крик: «Ты придурок! Ты его разбудил!» и чваканье, когда копье вырвали из земли в слишком яркое небо.

Охотник, ополченец, бродячий крестьянин – Серрег не знал. Он даже не имел четкого представления, где находится в Нетериле.

Но он знал, что его жизнь в смертельной опасности. Секреторные железы орка выбросили в организм невероятное количество адреналина, придав его чувствам такую ясность, что в ушах зазвенело от боли. Боевое безумие было новым ощущением для обычно интеллектуального архимага, к которому он не был готов ни умственно, ни эмоционально. Забыв о своем магическом обучении, он вскочил на ноги, издав могучий боевой клич. Он увидел неподалеку силуэт, темный, на фоне болезненно-голубого неба, с копьем в руке. Серрег бросился в атаку. Инстинкт орка, а может быть, укоренившаяся тренировка воина, дарованная кинжалом, побудили Серрега броситься под копье. Он нырнул, кувыркнулся вперед, и его ноги снова оказались под ним. Серрег снова сделал выпад вверх, всей тяжестью своего тела и силой ног вонзив кинжал глубоко в живот несчастного человека. Серрег услышал, как тот застонал от боли...

И тут архимаг оказался в совершенно ином мире.

Огромная бесформенная масса медленно двигалась к нему, поэтому Серрег грациозно скользнул в сторону, пропуская ее. Его разум свободно расширился, он видел все вокруг, как будто все его существо стало единственным зрачком, предназначенным для того, чтобы воспринимать весь мир.

«Это интересно», – подумал Серрег, без особых усилий зависая в пространстве на огромном расстоянии над поверхностью мира.

Баритон грома прокатился по воздуху, но Серрег увидел, что небо было безоблачно-голубым, поэтому подлетел поближе к источникам, чтобы исследовать их.

Он был крошечным.

Четверо возвышающихся охотников стояли с копьями, двигаясь медленно, словно по воде. Один из них падал, сложившись пополам, и Серрег видел, как из его живота стекали капли крови, грациозно опускаясь на землю. По какой-то прихоти Серрег пронесся под умирающим охотником, скользя своим узким телом между падающими багровыми шарами.

Серрег взлетел и завис высоко над охотниками, анализируя ситуацию. Он обнаружил, что может осматривать свое тело, не поворачивая головы, и это было хорошо, поскольку, похоже, он вообще не мог поворачивать голову. Тонкая изумрудная грудная клетка вытянулась позади него, а под ней болтались шесть ног. Его четыре крыла издавали ровный звук «швх-швх», когда он рассеянно махал ими. Перспектива была не из легких: он действительно был насекомым, а не изучал его, насаженного на серебряную булавку. И похоже, что он был стрекозой.

А кинжал? Где он был?

Он осмотрел свои ноги, но ничего не увидел. Но затем, прямо перед глазами, он увидел блеск стали. Одна из его мандибул, конечно же. Оружие все еще было при нем.

Он снова осмотрел охотников. Один ухаживал за своим упавшим товарищем. Остальные нервно озирались по сторонам, пытаясь понять, куда исчез орк. Серрег ухмыльнулся бы, если его хитиновые челюсти могли бы сделать это. Вместо этого он повернул обратно на запад, внимательно высматривая хищных ласточек или древесных лягушек.

Будучи стрекозой, Серрег не чувствовал, что он летит особенно быстро, но он списал это на кажущееся замедление времени и реальное расширение мира. Он знал, что летит с большей скоростью, чем мог бы развить, будучи человеком. Но что беспокоило его, когда он продолжал свой путь, так это то, как он будет питаться.

Он начал ощущать грызущий голод. Сколько минут или часов прошло с тех пор, как он стал стрекозой? Серрег не мог знать. Насекомое ощущало голод иначе, чем человек, – более простое чувство, но все равно голод. И он понятия не имел, чем питаются стрекозы.

Насекомые были для него вредителями, которых нужно было прихлопнуть, или образцами для осмотра в галерее, или банкой с ингредиентами в лаборатории аптекаря. Кроме этого, он никогда не интересовался ими. Так чем же питались насекомые? Он задумался об этом, а затем решил, что ему придется проверить потенциальную пищу. Он знал, что разные насекомые едят пыльцу цветов, другие – сами растения, а некоторые даже едят других насекомых. Он также знал, что некоторые ели мертвых животных или другие, более отвратительные вещества, но пока он намеренно пренебрег этим моментом.

Он опустился на стебель дикой травы, качающейся на ветру. Он не выглядел аппетитным, но все равно попытался его откусить.

Ничего.

Он полетел дальше, пока не нашел полевой цветок, ярко светящийся в его стрекозиных глазах, но опять же, он не выглядел привлекательным, он понятия не имел, как именно его кусать, а когда ему что-то удавалось, это было неправильно.

Поэтому он перешел к атакам на насекомых. Он набросился на кузнечика, но тот был слишком велик, чтобы с ним справиться. Комар был слишком мал, чтобы его поймать, а муха слишком быстра. Наконец ему удалось поймать маленькое порхающее насекомое – он даже не знал, как оно называется, – и раздавить его в челюстях. Еда заполнила рот...

На долю секунды. Он обнаружил, что сидит на корточках, обозревая пейзаж с большой высоты. Он растянул губы в самодовольной ухмылке, размазывая мелкое насекомое по одному острому клыку. Он повернул голову, чтобы взглянуть на мир с новой точки зрения, но его глаза ничего не увидели. Его внимание было обращено внутрь, он чувствовал первозданную силу, текущую по его венам. Он расправил свои огромные кожистые крылья и сделал экспериментальный взмах. Он глубоко вдохнул в свои пещеристые легкие и выдохнул струю едкой кислоты.

О, да. Он был драконом.

И он был голоден.

Он принюхался к воздуху, уловив мускусный запах диких быков. Его орлиные глаза видели их за полмили. Они не заметили его внезапной трансформации. Неудивительно, не каждый день стрекоза превращается в дракона. Он сложил крылья и по-кошачьи подкрался к ним по траве. Стадо вздрогнуло от шума его приближения. Серрег зарычал и взмахнул крыльями, двигаясь подобно раскату грома, низкому, тяжелому и мощному. Он облетел стадо один раз, а затем своим смертоносным дыханием сразил самого крупного зверя, расплавив его голову, когда тот убегал.

Он приземлился с тяжелым стуком, взмахнул крыльями, и стадо бросилось прочь, вопя в животной панике. Когда Серрег подошел к своей добыче и поднял одну лапу, чтобы разорвать мясо, его взгляд привлек блеск стали. На правой передней лапе блеснул на солнце передний коготь, украшенный изящными глифами.

Кинжал.

Его превосходный интеллект дракона сразу понял: каждый раз, когда он наносил удар, кинжал менял его.

Серрег осторожно поставил свою покрытую черной чешуей лапу обратно на место и принялся обрабатывать тушу другой лапой, вместе с грозными зубами. Он и не подозревал, как сильно ему понравится ломать кости челюстями. Может быть, это было частью драконьего бытия, а может быть, он наконец-то открыл недоступную доселе часть своей души. Как бы то ни было, Серрегу это очень нравилось.

Съев быка, Серрег на мгновение присел и созерцал небо. Как рассвет прогнал тьму, так и день заменил ужасы прошедшей ночи новым светлым будущим. Жизнь была прекрасна. Пусть эти мелкие твари высасывают силы из анклавов. Серрег в них больше не нуждался.

Все же архимаги не были людьми, с которыми можно было шутить, и они не очень-то жаловали драконов, независимо от их происхождения. Серрег бросил последний взгляд в сторону неба, где он вырос, а затем снова направился на запад.

В конце концов, Серрег нашел роскошное болото, в котором устроил себе логово. Он ликовал, ощущая грязь между когтями. Это было гораздо лучше, чем уединенная и изолированная жизнь на скале Делии.

Но что делать с кинжалом? Он больше не хотел, чтобы он висел на его передней лапе. Он вообще не хотел, чтобы он был рядом. Он напоминал ему о его жалком прошлом и последнем вздохе его трусости. В конце концов, он поступил, как поступают драконы: использовал его, чтобы начать свой клад.

Осторожно поместив правую переднюю лапу в пасть, он сомкнул на ней зубы. Он крепко сжал его, затем выгнул лапу и шею, вытаскивая коготь из пальца. Жгучая боль пронзила его магический коготь, конечность дрожала от нервов, умоляя о покое, но он упорствовал. Кинжал попытался вонзиться в его нежную плоть, но тут послышался хруст, когда он вырвал его. С последним рывком, с последней вспышкой боли тот освободился.

И он тоже.

Серрег повернул голову в угол грота, который он выбрал для своего тайника, и выпустил кинжал из зубов. Он со звоном ударился о грязный пол, издав металлический звук разочарования, и отскочил гораздо выше, чем это было физически оправдано. Он отскочил снова, и снова, и снова. В конце концов он приземлился, раскачиваясь из стороны в сторону, и вибрация развернула лезвие так, что оно обвиняющее указало на Серрега.

Тыльной стороной левой лапы Серрег оттолкнул лезвие в сторону, но от толчка лезвие понеслось по кругу, пока снова не указало на него.

«Жалуйся, если хочешь, – подумал Серрег, – ты мне больше не нужен».

Слегка прихрамывая на правую переднюю лапу, он двинулся ко входу в свой грот.

«Я достаточно долго учился, – подумал он. – Пора применить эти знания».

Так размышляя, он взмыл в небо.