Королятник, или потусторонним вход воспрещен

Глава 18. Часовой бьет тревогу

По небу летали чулки.

Инструкция. Найти чулок. Насыпать в него пару горстей песку. Завязать узел, чтобы песок никуда не делся. Взять чулок за хвост и, раскрутив, запустить в небо. Летит очень красиво. (Примечание. На Бланеде были чулки шерстяные и шелковые. Но наши земные, капроновые, летают не хуже.)

Чулкам не нравилось, что их крутят за хвост, и они то и дело нарочно застревали на деревьях. Все деревья уже были увешаны чулками, а все младшеклассники ходили с голыми ногами и приставали к старшим:

— Журиг, а Журиг! Подари чулок!

— Отвяжись.

— Ну, Журиг, ну, подари! У тебя все равно один.

— Ладно, отгадаешь, как подзывают детенышей цапли, тогда подарю.

— Не знаю. А как? Жур, ну как?

— Цыплят как подзывают? "Цып-цып!" А цаплят — "Цап-цап!" Все, иди, не мешай думать.

— А о чем думать?

— Отстань.

— Жур, ну о чем?

— Ладно, забирай чулок, только отвяжись!

А думал Журиг, как ему выручить котенка. Можно, думал он, затеять хитрую интригу с переодеванием и фальшивыми записками. Но на это нужно время, а Мурс и так уже настрадался…

В парке резвились девчонки. Они играли в прятки и в "Сорок восемь — сорок два". Это игра вся из беготни, прыготни и визготни, не поддающаяся описанию. А что такое прятки, вы знаете. Зато не знаете вот такую бланедскую считалку:

Старший класс сидел на деревьях. Принцессы на одном дубу, принцы на другом. Каждый на своей законной ветке. Раньше они только кидались желудями да хором обзывались, а теперь протянули нитку и по этой нитке переправляли с дуба на дуб записки. Вроде вот этой: "Мне нужен труп одной девицы. До скорой встречи. ЧЕРНЫЙ РЫЦАРЬ".

Долговязый Доля теперь плохо спал по ночам, все не мог забыть, как принцессы его сажей намазали. И вот решил он вместе с Крижей Крокодилом изобрести механизм, который бы охранял палату от посторонних. Как часовой. Так и назвали — «часовой-механизм». Соорудили его из швабры, ведра и веревки. Сначала испытали на себе. Три раза Доля входил в дверь, и три раза швабра стукала его по голове, а ведро поднимало страшный гром. Потом испытали на Журиге и на близнецах. Срабатывало безотказно. На Голые решили не испытывать, а Мижа где-то гулял.

— Ну, теперь поспим! — радовался Доля, щупая свои шишки на голове.

В десять часов принцы поставили «часового» на боевой взвод и улеглись спать. А в половине одиннадцатого вернулся Мижа. И механизм честно сработал!

Ну ничего, посмеялись, снова завели «часового» и легли спать дальше. Мижа только проворчал, зачем, мол, ставить механизм, если не все дома. Заснули. Час спят. Два спят.

А потом Журиг спросонья побрел в туалет, и «часовой» опять всех разбудил! Тут уж было не до смеху. Спать хотелось. А Гольга так прямо и сказал: "В следующий раз кто разбудит, убью".

В эту ночь Агент № 49 вышел на дело. Никем не видимый, он проник во дворец. Тихо, как тень, прошел по коридору. Не дыша остановился напротив нужной двери. Прислушался. Все спокойно. Бесшумно приотворил дверь…

— Ай!!! БАХ-ТАРРАРАХ-ГРОМЫХ-ГРЯМС!!!

— Кто опять?! Убью! — закричал Гольга, бросаясь к двери с кулаками.

Но убивать было некого. Виновник тревоги уже исчез.

И разобрали королевичи механизм обратно на швабру, ведро и веревку.

А Доля, засыпая, подумал, что в механизме еще нужна четвертая деталь, которая отличала бы посторонних от своих и думала, когда греметь, а когда не надо.