Кошмар Слэппи

10

Джорджия отодвинула в сторону стопку ярких журналов и уселась на край своей кровати. Слэппи она пристроила у себя на колене.

Она просунула руку в отверстие на спине его спортивной курточки. Ее пальцы нащупывали рычажки, управляющие его глазами и ртом.

— Скажи-ка, Слэппи, — произнесла она, повернув к себе голову болванчика, — ты не знаешь, что за шум? Почему так гремит и позвякивает?

— Потому что дождь нынче льет как из ведра, — заставила она ответить Слэппи тоненьким голоском Микки-Мауса. Деревянные челюсти болванчика громко пощелкивали, когда Джорджия нажимала на рычажки.

— Ха-ха! — пробурчала Стелла с другого конца комнаты. — Прямо-таки умора, вот только засмеяться я забыла.

Джорджия вспыхнула:

— Помолчи, Стелла.

— Жалко на тебя смотреть! — презрительно фыркнула вредная сестренка.

— Убирайся отсюда! — воскликнула Джорджия сердито. — Если тебе не нравится слушать, как я репетирую со Слэппи, зачем ты тут торчишь?

И зачем тебе приспичило рисовать гуашью прямо пальцами именно на моем столе? Почему ты не можешь делать этого в своей комнате?!

Стелла склонилась над столом, растирая измазанными в ярко-голубой краске руками гуашь по лежащему перед ней листу бумаги.

— Моя комнатка очень опрятная, — ответила она. — А твоя — сплошная помойка. Я рисую гуашью пальцами в твоей комнате, потому что здесь никто и не заметит, что я что-то заляпала краской.

Джорджия вздохнула:

— Я уберусь у себя в комнате на выходных. Знаю, что здесь беспорядок.

— А мама сказала, что она мне тоже купит такого болвана, своего собственного! — похвасталась Стелла, наливая на лист желтой краски и начиная ее размазывать поверх голубой обеими руками. — Нет, она даже сказала, что купит мне двух болванов. Совсем новеньких! А не таких старых и обшарпанных, как твой!

— Стелла, ты ужасная врунишка, — ответила Джорджия. — Честное слово, пора бы тебе перестать вечно выдумывать небылицы.

— Ничего я не выдумываю, — запротестовала Стелла.

— Мама уже всерьез волнуется за тебя, — продолжала старшая сестра. — Постоянно врать — это ненормально.

— Сама ты ненормальная, — парировала младшая.

Джорджия повернула на колене Слэппи к себе.

— Ты знаешь какой-нибудь синоним к слону «врушка»? — спросила она его.

— Стелла? — заставила ответить она его.

Стелла открыла было рот, чтобы достойно

возразить, но тут в комнату ворвалась их мать.

И тут же споткнулась о брошенный на пол ранец Джорджии. Пытаясь удержаться на ногах, миссис Буншофт ухватилась за книжную полку. Несколько книг, коробка с дисками для компьютера, свернутый в рулон плакат и плюшевый панда тут же обрушились оттуда, приземлившись и груду лежащей на полу грязной одежды.

— Джорджия, чем ты сейчас занимаешься? — сурово вопросила ее мать.

— Репетирую со Слэппи.

— Но ты же обещала прибраться в этом свинарнике! — воскликнула миссис Буншофт, сердито поддав ногой кучу джинсов и маек.

— Она не может. Она сама свинья, — вставила Стелла.

— А ты не встревай, — взорвалась миссис Буншофт. — Что ты вообще здесь делаешь, Стелла? Ты размазала синюю краску по всему столу Джорджии!

— Ну и подумаешь, — огрызнулась Стелла, продолжая размешивать руками густое вязкое месиво. — Все равно Джорджия никогда своим столом не пользуется. Ей приходится делать уроки на полу, потому что на столе навалено слишком много барахла.

— Мам, смотри! Я сообразила, как сделать так, чтобы Слэппи двигал глазами, — перебила сестру Джорджия. И тут же заставила болванчика повертеть глазами из стороны в сторону.

Миссис Буншофт вздохнула:

— С тобой никакого терпения не хватит, Джорджия. Пожалуйста, я тебя умоляю, убери эту страхолюдину.

Джорджия прижала к себе Слэппи:

— Не называй его страхолюдиной, мама. Ты так можешь его обидеть.

— Чокнутая, — пробормотала Стелла, не отрывая глаз от своего художества.

— Не встревай! — повторила миссис Буншофт резко. Она перешагнула через кучу, состоящую из грязной одежды, книг и коробочек с CD-дисками, чтобы подойти поближе к кровати Джорджии. — Ты знаешь, Джорджия, я не люблю наказывать. Но ты мне уже сто раз обещала, что приберешься у себя в комнате! Разве нет? Разве нет?

Джорджия тем временем поправляла Слэппи его галстук-бабочку.

— Ну-у…

— Ты сказала, что после обеда поднимешься к себе и приберешься тут, — продолжала ее мать. — А теперь я вижу, что ты опять сидишь среди кучи барахла и играешься с этой марионеткой!

Он не марионетка, — подчеркнуто заявила Джорджия. — Я же его только что получила, мам! Я хочу с ним поупражняться. Ты ж понимаешь, отработать свой комический номер, чтобы показать его в школе.

— Поработай-ка лучше над своей комнатой, — ответила миссис Буншофт. — На этот раз я не шучу, Джорджия. Ты ведь, кажется, собиралась пойти завтра вечером на день рождения к Элисон, не так ли?

— Ну разумеется! — воскликнула девочка.

— Так вот, если к завтрашнему вечеру твоя комната не будет совершенно чистой и опрятной, ты к ней не пойдешь.

Джорджия открыла было рот, чтобы возразить. Но миссис Буншофт подняла руку, требуя молчания:

— Ничего не хочу слышать. Если комната не будет убрана — останешься дома.

Она осторожно пробралась к двери. Затем обернулась к Стелле:

— А ты брысь отсюда. Немедленно. Джорджия не сможет убраться, если ты будешь тут толочься и увеличивать беспорядок.

— Ну и прекрасно, — пробурчала Стелла. — Нет проблем!

Она вскочила из-за стола и протопала прочь из комнаты, вытянув перед собой руки с капающей с них гуашью.

— Стелла, стой! Ты должна отчистить здесь свою краску! — крикнула ей вслед Джорджия. — Ты же не можешь все это так оставить!

Стелла лишь хихикнула и исчезла за дверью.

Джорджия издала гневный вопль. Она аккуратно усадила Слэппи к себе на постель, прислонив его голову к спинке кровати. Потом вы-прямилась и оглядела комнату.

— На это уйдет весь вечер, — несчастным голосом пробормотала она. — С чего же начать?

Ее взгляд скользнул от кучи грязной одежды к стопкам книг и ярких журналов, оттуда — к желтой и синей краске, вязкими каплями стекающей с края письменного стола на пол.

— Держись, Джорджия, — приказала она сама себе, отводя со лба в стороны свои темные волосы. — Не опускай руки! Держись! Ты спра-вишься!

Некоторое время она пыталась прибраться. Подобрала с пола несколько вещей…

Но все это было так скучно.

Зевая, она снова взяла Слэппи к себе на колени и попробовала говорить за него другим, более низким голосом. Нет, из-за этого нового голоса она раскашлялась.

— Пойду-ка я спать, — сонно сказала она болванчику. Усадила его на пол. — Знаю, знаю. Я не закончила уборку. Я даже и не начинала ее толком. Но я могу уделать это утром.

Несколько минут спустя Джорджия крикнула матери «спокойной ночи», выключила свет и юркнула под одеяло.

Сидя на полу, Слэппи прислушивался к ее дыханию. Когда оно стало ровным и спокойным, он решил, что она наконец заснула.

Он выпрямился. Потянулся, закинув руки за голову. И энергично вскочил на ноги.

— Ну а теперь — расступись, народ! — шепнул он. — Слэппи идет!