Космос нараспашку (СИ)

Глава 8. Игра в кубики

Шесть утра.

Иногда Стасу хотелось просто увидеть чистое небо над головой. Но его выход на поверхность запланирован только через неделю, потому для отдыха — лишь Лесная пещера с медиа-проекциями пространства на стенах и иллюзией солнечного света над головой. Сейчас как раз зарождается красивый рассвет раннего сентября, исправно транслируемый из внешнего мира.

Кроличью нору давно не открывали. Никто туда последние месяц-два не прыгал. Пластик защитного колпака запылился.

Комендант будто наяву услышал радостный вопль Ильи: «Лифт или нора? Ты что, не хочешь прокатиться?! Чо тормозишь?».

Стас даже вздрогнул.

В Центре этим летом смех поутих. Подростки словно стеснялись шуметь, чтобы не раздражать старших, не отвлекать их от серьёзных дел. Дети обычно не обращают внимания на гнетущую атмосферу — они и во время войны умудряются развлечь себя в «классики» или мячик, но таких совсем уж неразумных малышей здесь не было.

Никто не требовал от учеников тишины — они так же играли и шутили, иногда бегали и дурачились, но всё это происходило с каким-то налётом неловкости. Виной тому — сквозившее в общении и работе напряжение, разлитая в воздухе нервозность.

Стас аккуратно провёл тонкой ладонью по пластику Норы, стирая лёгкую пыль. Он лишь на час вырвался в центральную пещеру и всё это время молча бродил среди молодых деревьев, иногда трогая стволы или цепляя пальцами пожелтевшие листья. Через несколько минут он уйдёт по делам. Проблем в последнее время выше крыши.

Как-то само собой получилось, что обязанности простого коменданта школы за последние два месяца существенно расширились. Теперь Стас отвечал за обеспечение всего Центра — с его закрытыми зонами, лабораториями, полигонами. В административный состав парень вошёл на равных, помогая руководству во всех хозяйственных нуждах, логистике и снабжении.

Не сказать, что это сильно тяготило, но свободного времени практически не оставалось.

Даже на редкие встречи с друзьями. Если раньше обедали вместе, то после исчезновения Влада с Ильюшкой, всё пошло наперекосяк. Нет, он так же общался с командой ловчих по скаю, но вот пересечься вживую получалось всё реже и реже.

Стас лифтом спустился на жилой ярус и побрёл к новому блоку, что построили весной в четвёртой пещере. Тихо и здесь — всё же раннее утро.

Самому Станиславу мало требовалось времени для сна — часа три, да и достаточно — можно бежать дальше.

Сейчас он неторопливо прошёлся по свободным комнатам, проверяя комплектацию постельного белья, бытовой химии, работу кондиционеров и освещения.

На это хватало основного потока сознания.

Всё на месте, сбоев или недоделок не обнаружено, это радует. Значит, часть комнат заселят уже на этой неделе.

Другим потоком сознания он прокручивал в голове списки новых псиоников по официальным профессиям или пси-способностям, выбирая людей на те или иные вакансии Центра. Дыры приходилось штопать в буквальном смысле на ходу, используя людей или без достаточного опыта, или вообще дилетантов. Вся эта схема занятности трещала по швам, но пока работала. Возможно, лишь благодаря усилиям молодого коменданта.

После жилого комплекса Стас отправился в Белую зону. Как поступал почти каждое утро. Допуск дали уже давно, но пользоваться карточкой стал лишь последний месяц — навещал колонну-артефакт, что забрала друзей — Влада и Илью.

Станислав медленно брёл по коридору к зоне, минуя патрули. Думал о своём, вспоминал недавние беззаботные времена.

— Фу-ух, Стас, — выдохнул один из охранников у ворот Белой зоны. — Бродишь тут впотьмах, весь в чёрном, позвякиваешь своими цепями, как привидение. Так и заикой стать можно.

И негромко рассмеялся с напарником, пропуская визитёра внутрь, но как-то нервно. Гот лишь пожал плечами и сдержанно улыбнулся в ответ.

Знали бы охранники, что большинство украшений на одежде парня — отличная иллюзия, которую он ради тренировки поддерживает в непрерывном режиме. В отличие от своих ровесников, ему сложно выбираться на полигон, поэтому тренируется между делом, выделяя на это третий субканал мышления.

Мимикрия контролировалась с трудом. Но даже на слабом уровне, она всё же позволяла поддерживать визуализацию некоторой бижутерии, окраса волос и небольших деталей одежды. Ну и ещё кое-что полезное удавалось провернуть, если хорошо сосредоточиться… Иногда Стас забывал о звуке, но над проблемой аудио-эффектов старательно работал.

Комендант дошёл до пещеры с артефактом почти к началу рабочего дня. У Флюоритовой колонны пока пусто — нет ни профессора Александра Брига, ни его шумных лаборантов. Отлично!

Пещеру давно очистили от каменных завалов после Активации. Вокруг тонны новой аппаратуры. И не только на полу — по стенам пещеры вперемешку с прожекторами висят гирлянды экранов, камер, сенсоров и лиан из кабелей. Всё это электронное хозяйство круглосуточно фиксирует каждый миг существования колонны. Вдобавок монолит периодически облетают два маленьких дрона.

Артефакт довольно ярко светится, поэтому просто так смотреть на него не получится, но через оптику и компьютерную обработку видно висящее во внутреннем пространстве колонны человеческое тело. Одно, только одно тело. Сложно разобрать кто это, но профессор Бриг по взятым у Ренаты данным вычислил, что это Владислав Стечко. Следов мелкого Ильи, как и прежних псиоников, шагнувших в артефакт, нет. Совсем нет. Никаких.

Владька плотно облеплен кристаллами флюорита, небольшими полупрозрачными кубиками с чётким фиолетовым оттенком. Камни постоянно движутся по телу пленника, выписывая странные узоры. Пока рисунок ни разу не повторился — Александр Аронович ведёт запись этого процесса с первого дня. Что происходит с Владом и чем всё закончится — никто не понимает, потому напряжение не отпускает учёных.

Стас привычно прижал ладонь к матово-холодному боку колонны и тихо пробормотал: «Удачи тебе!».

У выхода из пещеры парень наткнулся на влетевшую лаборантку Верочку. Невысокая полноватая девушка ойкнула и мило нахмурилась. Замерла перед комендантом и тихо выговорила, нервно теребя кончик длинной чёрной косы:

— Ты снова нарушаешь протоколы? У колонны можно появляться только в присутствии лаборантов или профессора! Кто тебя сюда пускает?!

— И вам здравствуйте, — с усмешкой отозвался Стас, обогнул сотрудницу Брига и молча вышел в коридор.

— Станислав! — прилетело в спину. — Я обязательно сообщу профессору!

Стас оборачиваться не стал. Препирательства с этой девушкой иногда развлекали, но сегодня ещё много работы.

Верочка рассержено поджала губы, но и у неё часики тикали, потому быстро переоделась и нырнула в привычный мир жужжащей и моргающей аппаратуры — если она не соберёт ночную биометрию и статистику, проф вздёрнет её за косу под потолком, как давно обещал.

Оставшимся, четвёртым потоком сознания Стас думал о майоре Кирилле Ивановиче Крае. Тот уже больше месяца находился под следствием. Никто не понимал его поступка. Опытный профессионал не мог допустить такого прокола — нарушить приказ и, можно сказать, убить подопечного — стажера Илью. Насчёт гибели Влада мнения пока разделились.

Как бы там ни было, майор Край сидел в одиночной камере. Стас время от времени навещал мужчину, когда того вернули в Центр. Но наставник отказывался с кем-либо общаться, кроме официальных лиц, погруженный в депрессию.

Он просто молчал, не реагируя на посетителей. Ещё к бывшему учителю забегал Федька-музыкант. А вот Пашка Уртаев наотрез отказался навещать наставника. Он винил во всём майора и никого не хотел слушать. Упёртый баран!

Что мог сделать Край в той ситуации со своим третьим рангом? По основной версии, Кирилл Иванович тоже попал под Зов артефакта, эдакий опосредованный, помогающий заманить нужных псиоников.

Павел и Фёдор-гитарист занимались сейчас в других командах ловчих. Оба остервенело учились всему, чем нагружали преподаватели. Словно прятались в этих занятиях от тоскливых мыслей.

На сегодня в Центре сформировали сразу несколько молодёжных отрядов с разными пси-специализациями — от боевых до строительных. Даже подростков двенадцати-тринадцати лет привлекли, загнав на полигоны.

Стас же отказался входить в какую-либо команду, чётко обосновав старшим, что он штабист-аналитик. Ничем другим заниматься не сможет, да и не хочет.

— Стас! — радостный вопль из бокового коридора оторвал коменданта от размышлений.

Помяни чёрта! Молодой администратор прислонился спиной к ближайшей стене и словно растворился в ней, замаскировавшись под кремовую текстуру декоративного пластика. Теперь его можно увидеть только под определённым углом. На всякий случай запустил отвод глаз, чтобы Пашка уж наверняка не заметил.

— Стас, блин! — невдалеке затормозил невысокий парнишка с яркой причёской. Павел восстановил свою старую окраску — каждый локон шевелюры разного цвета. Смотрелось это диковато, но дымнику нравилось. Вот и сейчас парнишка мотал своей цветастой метёлкой из стороны в сторону, высматривая коменданта. — Только что здесь был! Ста-ас!

Но гот молчал, отчаянно борясь с зачесавшимся носом. Уртаев изводил его уже несколько дней, втягивая в проблемы своей команды, клянча разработать стратегию и тактику победы на конкурсе. Потому приходилось изобретать всё новые способы уклоняться от контакта с этим «репейником».

Для поднятия общего настроя и проверки достигнутого пси-уровня у подростков, руководство Центра задумало устроить состязание молодых команд — «Осеннюю спартакиаду». Праздник планировался обширный, но вот к Стасу это не имело никакого отношения. Он не преподаватель и не массовик-затейник.

Возможно, и помог бы Пашке с его командой, но дымник отличался просто оглушающей прилипчивостью и занудством. Все вежливые и не очень отказы не помогали. Фразы типа: «это игра для проверки ВАШИХ качеств, а не моих» проскакивали мимо ушей Уртаева. Как ни старался, Стас так и не смог заставить себя проявить сочувствие к пацану. Потому грустно смотрел на крутившегося недалеко подростка и ждал, когда тот потеряет терпение и убежит к чертям.

— Что за вопли, юноша? — в коридоре объявилась глава Центра, Ирина Михайловна.

Женщина стояла в пяти шагах от Павлика и Стаса, сложив руки на груди. Невысокая, скорее даже миниатюрная женщина, излучала такой уровень властности, что хотелось вытянуться в струнку и признаться во всех грехах.

— Здрасте, — тут же выпалил Павел и замер, кроликом глядя на директрису. — Стаса ищу.

— Вы его здесь видите? — тихо уронила в пространство Талая.

— Нет, но… Хорошо, простите! Я уже ухожу, — пробормотал Пашка и бочком-бочком унёсся прочь.

— Вы его не видите, — произнесла Ирина Михайловна уже чуть громче, — а он тут есть. Доброе утро, Станислав!

Н-да, отвести глаза Талой — это из области анекдотов.

— Доброе утро, Ирина Михайловна!

— Вы, кстати, зря дистанцируетесь от осеннего конкурса, Стас, — проговорила директор с лёгкой улыбкой. — Вам сидеть в жюри. Угу-м! Ну, не делайте таких круглых глаз, дружок, не делайте! А кому легко?

Всё вокруг Владика дышит счастьем. Он недавно пришёл в себя и испуганно озирается, слабо понимая, в какую это вселенную его закинуло.

Окружающий мир шевелится, вращается и перестраивается, словно многомерная стеклянная головоломка, живая и пульсирующая. Влад в центре — ось этого сложнейшего конструкта. Сколько ни верти головой, видны лишь бессчётные грани зеркальных кристаллов.

Каждый атом структуры наполнен радостью обретения. Кажется, что именно Влада здесь давно ждали, тоскливо скучая. Переполняет тёплое ощущение, будто вернулся домой.

Прозрачные кубики переплетаются с зеркальными и выстраивают перед взором сложный геометрический танец, посвящая его Владу. Кружатся как в гигантском калейдоскопе, завораживая, гипнотизируя. То срастаются в огромные монолиты, то рассыпаются снежной пылью.

Пространство поёт трепетным восхищением, но Владик лишь удивлённо висит в центре этой прохладной красоты и слабо понимает, что происходит.

Иногда кубики сжимаются вокруг него, приникают, словно потерянные щенки, ласкаясь.

— Ай, вы чего? Отцепитесь, блин!

И тогда они разлетаются в стороны. Начинается новый цикл танца счастья. В движении играя с цветом, они меняют оттенки от светло-голубого до золотистого, разгораются ярче и затухают почти до невидимости.

Постоянная перемена света и беспрерывное мельтешение туманят разум, не давая ни о чём думать.

Сколько времени Влад висит здесь, застряв посреди кристальной головоломки? Секунды? Дни? Столетия?..

Наконец, камни улетели далеко-далеко за горизонт, сверкая гранями. Оставили парня в пустоте, посреди белого тумана.

— Илька?! — закричал Владик, внезапно вспомнив о друге. — Ильюха-а-а!

Не было ни ответа, ни эха, словно кричишь в подушку. Ватно и глухо кричишь…

— И-и-илька-а-а, — звал Влад, уже не надеясь услышать знакомый голос.

Долго кричал, перебирая всех друзей и родных, пока не охрип. Ужас медленно сжимал сердце царапающими щупальцами.

«Я, видимо, умер, да?» — в который уже раз спросил себя Владик, давя горечь в душе.

Болтаться бесполезным поплавком было совсем уж глупо. Сначала попытался телепортироваться, даже куда-то летел, обгоняя звёзды, рвался мимо цветных галактик, но его мягко затягивало обратно, в холод пустого мира. Пробовал плыть, слово в воде, яростно работая руками и ногами, однако так и не понял — получилось или нет: пустота вокруг ничуть не изменилась, а он всё так же окутан лёгким туманом, переливающимся свежестью и прохладой.

Устав от переживаний, Владик уснул.

Очнулся от чужого взгляда. Распахнул глаза и дёрнулся — парень оказался снова окружён всё теми же кубиками. Камни образовали огромную сферу. Неплотную, дрожащую.

— Что вы хотите? Где я?

Кристаллы чуть завибрировали, стучась гранями, будто совещались. Это продолжалось некоторое время, пока в их перестуке Владик не уловил едва различимое ухом слово: «Знание».

— Знание, знание, — проникал во все клеточки человека настойчивый стрекот камешков. — Знание…

— Какое знание? — взмолился испуганно Влад, ещё не до конца проснувшийся.

В лицо ударил фонтан образов, затапливая мозг словами, фразами, шёпотом. Содружество… миров… Космос… Цивилизации… Мир на планете… Летящие средь облаков смеющиеся дети… Звёзды… Правительство… Сильные псионики…

Моментально заболела, заныла голова. Влад, чуть не теряя сознания, закрылся руками:

— Всё-всё-всё! Стоп-стоп… блин! Так, инопланетяне, долбаные. Я ни черта не понял. Можно просто на какой-нибудь экран дать медийку? Вы, вообще, по-русски говорить умеете?

Из стены сферы вылетел прозрачный кристалл. Новый камешек неуверенно покачался и выплюнул в воздух еле заметную квадратную рамку, высотой с человека. Поверхность покрылась солнечными бликами, чуть подёрнулась молочным дымком и заполнилась убористым текстом, схемами и медиа-роликами. Совсем как на привычном экране компьютера.

Влад сосредоточился, вникая в информацию.

В конце экрана непроизвольно шевельнул пальцами, проматывая текст вверх. Сработало штатно — проявился новый блок данных.

Минута бежала за минутой, а Владик всё прокручивал страницы, пытаясь разобраться в разношёрстных сообщениях. Многие сопровождались ментальными образами. Сначала Стечко вздрагивал от таких вторжений, но потом привык — образы глубже раскрывали смысл прочитанного и просмотренного.

— Мы не первая цивилизация на Земле? — через какое-то время воскликнул Влад, отшатываясь от экрана. Он растерянно оглянулся, по привычке ища глаза собеседника.

До того висевшие в молчании, словно на паузе, камни, вновь мелко задрожали, глухо стукаясь гранями.

— Истина… Знание… — зашептало пространство.

А в голове молодого человека словно взорвался информационный снаряд, расшвыривая осколками образы.

Влад выгнулся дугой от удара, захрипел. Минута-две и отпустило, головокружение с болью истаяли.

— Твою мать, — просипел Владик сквозь сжатые зубы. — Вы, чёрт, высокоразумные! Меня так надолго не хватит!

— Знание… сожаление… знание… Мало времени… — загомонили кристаллы. А как ещё это перестукивание обозвать?

— Куда торопимся? — разозлился парень, вымотанно прокручивая экран с очередной порцией данных. — Понял я уже про разные земные цивилизации. Все себя угробили. Финита ля, кароче… Видел уже эти древнейшие катастрофы. Не надо больше показывать! Ну, и мы угробимся скоро… Ну и что? Видать, судьба такая.

— Решение, решение… — зашелестело со всех сторон.

— Что за решение? — вяло поинтересовался Стечко.

— Знание… знание… — лишь в ответ от камней.

— Ну давайте ваши знания, — кивнул Влад и тут же спохватился: — Только на экран! Не надо сразу в голову. Садисты, блин!

Трудно сказать сколько времени ему потребовалось, чтобы усвоить новый информационный пакет от камней. Часы тут отмерять нечем. Он чертыхался, плевался, но изучал, впитывал и разглядывал инфопоток во всех возможных для восприятия вариантах.

Иногда окружавшая стена сменялась объёмной видеозаписью. Мимо неслись звёзды, плыли космические корабли странных форм. Умирала Земля, раз за разом. Погибали чужие миры. Шли бесконечные колонны солдат и техники, вспухали ядерные грибы на горизонте…

Когда он вырвался из этого наваждения, вокруг всё так же висела полупрозрачная каменная сфера, и кристаллы замерли в предвкушении и ожидании…

Влад же застыл в шоковом оцепенении. Мозг никак не мог успокоиться, переваривая всё в него загруженное. Влад плавал сломанной куклой в центре сферы и не понимал, что ему делать дальше…

— Решение… решение… — снова зашумели кристаллы. Правильнее говорить «модули», как узнал Владик, но ему было всё равно.

К лицу подплыл ослепительный режуще-белый кристалл и замер в воздухе. По его глянцевым бокам скользили мелкие геометрические узоры чистого серебра, почти неразличимые на белом. Эта символьная вязь, как осознал Влад, содержала множество смысловых конструкций, но для него различимыми оказались только самые простые, что-то вроде «согласие», «да», «решено», «я принимаю».

— А выбор у меня есть, матрица чёртова? Морфеус, ты выглядишь хреново, мой белый друг!.. А синяя пилюля будет?

— Решение… решение… — буквально ввинчивалась в голову стрекотня камешков.

— Что будет, если я откажусь? — закричал Влад, сморщившись от боли.

Кубики замерли, как на стоп-кадре. Ни шороха, ни шёпота, полная тишина.

— И что это значит? — развёл руками парень.

От кристаллов повеяло образами дождя и слёз… Туман над сгоревшим лесом, мокрый, тяжёлый… Перехватило горло от безысходной тоски…

— А чего вы хотели? — воскликнул Влад. — Это какая-то дурная шутка, да? У меня ж ни знаний, ни образования такое провернуть! Вы что, не могли найти профессионала? С ума сошли! Я ж запорю всё!

Владик пытался объяснить кристаллам, крутясь в воздухе, крича и размахивая руками, но камни вокруг лишь дрожали, стукаясь рёбрами.

— Я не вытяну такое! Нафиг мне?! Сами этим занимайтесь! К чертям собачьим! Нашли дурака! Млять!..

Наконец, всё стихло. И Влад выдохся, да и камни умолкли. Пространство наполнилось тихой тоской, печалью. Впервые за всё время в этом мире стало темнеть.

— Я просто боюсь, — выдохнул парень. — Боюсь, понимаете?! Одурели, что ли? Такая ответственность… Как я такое проверну?

— Знания… знания… — чуть прошелестели модули. Раздались в стороны, показывая бесконечные гирлянды из кристаллов, уходящих за горизонт. От сферы во все направления тянулись нити камней всех оттенков радуги.

— И что? И сколько тысячелетий мне всё это изучать? Да я от старости помру тут у вас…

— Прими решение, — чётко прозвучало в голове.

— О! — горько усмехнулся парень. — Говорить мы всё-таки умеем. А чего ж сразу-то…

Кристаллы с хрустом вновь сложились в плотную сферу. Перед лицом снова засветился злосчастный белый камень.

— Решение… Решение… — требовательно зашелестело пространство.

Владик тяжело вздохнул, безнадёжно огляделся вокруг. Покачал головой в раздражении. «Всё-таки ты придурок, бродяга!» — мелькнула мысль. И Влад коснулся рукой белого камня.

Коснулся и тут же провалился в молочный туман.

«Чёрт!»

А затем он увидел сквозь марево, как разрушается знакомая флюоритовая колонна. Рассыпается в прах, источая тоску и грусть. Она сделала своё дело и больше не нужна землянам.

«Но… Почему? Тьфу, ты… Это какая-то другая колонна».

Влад тут же понял, что эта — в Южной Америке, глубоко под землёй, на границе США и Канады, посреди огромного железного ангара. Сдвинуть монолит с места американцы не смогли, но обкопали со всех сторон, из-за чего он повис в воздухе. А теперь рассыпался белым песком.

Взвыли далёкие сирены, забегали люди в серо-зелёном камуфляже, но Влад уже на другой военной базе — близ города Бразнорти, в Бразилии. Снова разрушается знакомая Флюоритовая колонна, отзываясь в душе грустью и пониманием, что Дорога её закончена. Исчезновения никто не заметил — база спала. Вот и будет им утром «сурпреза!».

Такие артефакты были на всех континентах Земли — ровно в географическом центре каждого. Но после активации одного, остальные монолиты исчезают. Такая программа.

Африка скрыла инопланетную тайну от людей в своих песках, хотя китайцы перекопали весь южный Чад. До колонны в Антарктиде человечество тоже не смогло добраться. Теперь может уже не торопиться…

В Австралии, на британской базе, расположившейся между речками Хью и Финк Северной территории, Влад задержался на долю секунды, разглядывая огромную пещеру, где нашли артефакт с кристаллами. Это, наверно, единственное место на планете, где вокруг колонны построен целый город. Российский Центр с этим монстром и рядом не лежал. Далеко русским до такого подземного мегаполиса — здесь обитали несколько тысяч человек. Большинство, понятно, псионики.

Земляне давно уже уловили зависимость — чем больше рядом с артефактом псиоников, тем мощнее его излучение. А чем мощнее излучение, тем сильнее пси-возможности людей. На этом принципе создавался и Центр в тайге недалеко от Куюмбы.

Владик тихо простился с умершими колоннами и вздохнул. Теперь у Земли осталась лишь одна — та, где сейчас замуровано, словно в янтаре, физическое тело Оператора… Оператора? Ага! Вот как теперь будут Влада звать — «оператор». Стечко помусолил это сухое словечко. Ну, фиг с ним. Это сейчас меньшая из проблем.

Сквозь марево Влад заглянул в российскую пещеру. Заметил, как от флюоритового монолита отошёл молодой патлатый юноша, одетый во всё чёрное. Уходит медленно и устало. Почему-то к нему шевельнулось тёплое чувство. Невнятное такое, эфемерное. Влад его знал раньше? Нет информации, просто не помнит.

Оператор закрыл глаза, сосредоточился и вернулся во внутреннее пространство артефакта. Теперь он знал, как это делать.

Взмахом руки включил лёгкую фоновую музыку — очень уж устал от однообразного стука модулей — и занялся изучением окружающих кристаллов, вникая в их предназначение и возможности. Камни выстроились вокруг, дрожа от нетерпения. Но Влад ненужные до поры кубики уверенно отогнал в сторону. Важные — развесил рядом.

Запустил для изучения несколько кристаллов параллельно. Информационные цепочки летели перед глазами на десятках экранов. Моргало пространство вокруг, заполняясь то объёмным видео, то потоками символов.

Влад не заметил момента, когда появилось это умение, но теперь он мог распоряжаться огромным банком знаний как опытный дирижёр управляет симфоническим оркестром — камни крутились вокруг облаком, подчиняясь малейшей мысли, легчайшему желанию. Складывались в циклопические друзы и распадались на крохотные фрагменты.

Постепенно, шаг за шагом Влад выстраивал для себя новую концепцию мира, раскладывал усвоенное по полочкам. И начинал осознавать, в какую глубокую… кроличью нору он попал.

Что ж, предстояла долгая и трудная учёба.

Принял для себя решение: пока не разберётся во всей это хрени хотя бы по верхам, не сделает и шага в реальность.

Первые недели заключения майор Край играл. Просто играл на маленьком планшете в несколько тупых развлекалок, встроенных в систему. Исступлённо тыкал пальцем в экран, не особо вдаваясь в суть. Ни сети, ни уж тем более каких-то серьёзных гаджетов у майора Края теперь не было. Да и майора ли ещё?

Потом Кирилл вспоминал. Прокручивал в памяти и записывал свою нехитрую историю оперативника Департамента. Может, привычка к набору больших отчётов сказалась, но мужчина с удовольствием писал с утра до вечера, прерываясь лишь на вызовы к следователю.

Молодого ещё Кирилла Края, если можно так сказать, завербовали на фестивале фантастики в Санкт-Петербурге в 1998 году. Когда Кирилл услышал о Департаменте по изучению псионических явлений, готов был душу продать — только бы работать как Малдер и Скалли из сериала «Секретные материалы». Это же просто чума! Тем более что, как оказалось, сам обладал какими-то там способностями. Обалдеть!

В центре подготовки псиоников молодого Кира немного успокоили и, следом, разочаровали. Никакими инопланетянами не пахло, истина была где-то в сериале, а Кириллу предстояло работать простым поисковиком. Да и особо высоко по служебной лестнице он не заберётся, ибо силёнок мало.

Явно несправедливое положение вещей стало вызовом для парня. С таким жаром и остервенением в Центре мало кто занимался. Подстёгивая свои невеликие способности, Кирилл перепробовал массу методик по развитию пси-энергетики, благо, за много веков наша цивилизация изобрела их выше крыши. Мало того, он с энтузиазмом занялся военной подготовкой, чему способствовало его крупное телосложение и сибирское упрямство.

Преподаватели оценили усилия молодого человека. Подбрасывали ему материалы далеко за гранью учебного процесса. Ну а кому не понравится такая самоотдача?

Из учебки Кирилл Край вышел многообещающим офицером-псиоником. С удвоившимся пси-уровнем, что до него казалось невозможным. Безусловно, его тут же забрал в Москву центральный офис Департамента. Отличные офицеры на улице не валяются… Они там бегают простыми оперативниками.

Набрав практический опыт, лейтенант стал на работе почти незаменимым. И нынешний глава уже давно в личное дело офицера внёс пометку о Кирилле как о возможном преемнике.

Для «прокачки» уже старшего лейтенанта Края, его кидали в совершенно странные проекты типа телешоу «Бои экстрасенсов» — оно тогда было чуть ли не официальным источником новых псиоников Департамента. Те сами шли косяками на передачу.

В крупных городах России работала сеть отделений по отбору участников для шоу. Сотрудники филиалов «Конторы» участвовали в жюри, сканируя и просвечивая «экстрасенсов» всех мастей. В этих комиссиях пришлось отсиживать задницу и молодому лейтенанту.

— Кирилл Иванович, — заглянул в камеру охранник. — Ужинать будете?

Край вздрогнул. За картинками прошлого не заметил, когда дверь открылась.

— Давай, Петь, тащи. — кивнул майор.

Высокий и смешливый Пётр — один из самых хороших парней в охране. Не все были настолько вежливы с арестованным офицером, как этот рыжий. Потому и Край не вредничал, хотя с кем-нибудь другим просто промолчал бы игнорируя. Особенно когда перед входом орут: «Руки за спину, лицом к стене!».

Майор аккуратно ужинал, разламывая крупные варёные картофелины ложкой. Кусок жареной рыбы оставил напоследок. Это с чаем.

Порции небольшие, из-за чего Кирилл за время заключения немного сбросил вес, в глубине души даже радуясь этому. Хотя до физической формы лет семнадцати назад, ему ещё ой как далеко. Семнадцать лет назад…

Когда уже его решено было перевести на кабинетную работу в центральный офис Конторы, случилась крупная неприятность.

Кирилл не любил вспоминать этот эпизод, убивший столичную карьеру, но сейчас чего уж? Ниже уже некуда падать… Какая теперь карьера… Некогда матёрый оперативник, а сейчас просто вымотанный человек, Кирилл Иванович, тяжело вздохнул.

В первый год работы в Москве молодой лейтенант Край долго гонялся за девушкой-псиоником, что проявляла себя лишь в метро. Приходилось постоянно тискаться в толчее, мотаясь в час пик от одной станции к другой. Кирилл зверел от такой беготни, но что поделать?

Псионик была сильным энерговампиром и питалась в толпе, ухудшая и так нервное состояние большой массы народа. Вспышки раздражения и драк прокатились по подземной Москве. Дошло до поножовщин и серьёзных травм.

Кирилл скакал по вагонам и платформам бешеной собакой, реагируя на сообщения по рации о подходивших под профиль происшествиях. С десятью коллегами они развешивали ловчую сеть с астральными маяками. От нервного состояния и бесконечно снующей толпы сосредоточиться не получалось, а здесь ещё привязалось астральное воплощение эгрегора столицы.

Когда он впервые сообщил в «Контору», что с ним рядом в астрале появляется какая-то гротескная морда, коллеги выпали в осадок. Ну а как описать то, что лейтенант наблюдал?

В астрале и так окружающий мир виден не особо чётко, словно подёрнут серой мутью. Но если на стенах станций кованые решётки, рекламные щиты, трубы и видеокамеры складываются в некую сюрреалистичную физиономию и в упор глядят на тебя — что это такое?

К тому же эта невнятная физия, собранная из деталей окружающего интерьера, начала появляться всё чаще и чаще. То улыбалась, то хмурилась, то просто сонно смотрела приспущенными веками-люстрами из-под потолка очередного зала.

Как пояснили оперативники-москвичи, Кириллу «повезло» нарваться на эгрегор.

— Как его отогнать? Раздражает чертовски, — спросил тогда Край.

— Даже не вздумай хоть малейший негатив в его сторону транслировать! — замахали руками коллеги. — Эгрегор неразумен! Он же на уровне мозгов реально животинка. Взбесится — всему мегаполису станет плохо. Просто не обращай внимания.

Потому Кирилл и терпел. Но каждый раз вздрагивал, выходя в астрал: на него внимательно смотрела очередная сюрная морда. Вот как сейчас, где глаза — два туннеля переходов между станциями, нос — эскалатор, а улыбающаяся зубастая пасть — тёмные силуэты идущей впереди толпы. Тьфу, мерзость какая…

— Ну что ты на меня смотришь, счастье моё? — грустно спросил как-то лейтенант. — Чего тебе нужно?

Толпа впереди раздалась, пропуская несколько человек в красных спецовках, словно гигантская харя показала язык.

— Красавец, — покачал головой Край, возвращаясь в реальность.

Так и общался иногда с эгрегором, не ожидая ответа от астрального воплощения.

Наконец, в один тоскливый вечер команде ловчих удалось засечь псионика-энерговампира. Офицеров стягивали к «Библиотеке Ленина», где в данный момент «питался» наглый паразит.

Кирилл выглядывал изредка в астрал, проверяя метки. Морда эгрегора тоже мелькала рядом. Город явно злился, потому как рожи, что лейтенант замечал в канделябрах и люстрах, имели довольно гневный вид.

Но Кириллу было не до того — он отслеживал перемещение гадского псионика. На станцию «Арбатская» выскочил пулей и побежал к переходу, с трудом лавируя в толпе — Край всё-таки довольно крупный парень. Расталкивал людей плечами, продвигаясь к эскалатору. Старался не обращать внимания на мат за спиной.

На переходе выглянул в очередной раз в астрал, но кроме разозлённой кубической морды, что сложилась из стен туннеля и сверкающих ламп освещения, не увидел ничего.

— Да сгинь ты! — рявкнул Кирилл надоевшей роже.

Она моментально же рассеялась дымкой, чтобы тут же собраться в трещинах и сколах желтоватого кафеля где-то справа. Карикатурная физиономия ошарашенно уставилась на офицера.

— Молодец! Исчезни лучше совсем! Не мешай, лады? — отмахнулся от удивлённого взгляда Край, параллельно отслеживая псионика-нарушителя через астрал.

Вампиршу задержали через десять минут. Сотрудники Департамента скрутили бабу посреди волнующейся и кричащей толпы. Поволокли наружу, нацепив на запястья браслеты-блокираторы.

Кирилла Края среди них не было — он валялся на полу кафельного перехода между станциями с дикой головной болью. Только через час офицер очнулся уже в «Скорой помощи». Как позже выяснили коллеги, эгрегор Москвы ударил Края, обидевшись на гневный крик.

Теперь в столицу ходу офицеру не было. Полчаса в черте города, и Кирилл сваливался с дикой мигренью. Край несколько раз пытался выйти в астрал на окраине и поговорить с мордахой. Но эгрегор больше не появлялся, даря лишь дикую боль, словно сообщая, что всё помнит. Тварюка обидчивая!

Кирилл Иванович потёр виски, отгоняя противный эпизод и спросил сам себя вслух:

— Ну, вспомнил? Рад? Теперь давай ещё вспомним, как ты убил двух пацанов…

— Может, хватит вспоминать? — донеслось из тёмного угла камеры.

Майор Край медленно поднял голову и внимательно поглядел на тощую фигурку Влада Стечко, неподвижно замершую в полумраке у двери.

— Здравствуйте, майор! — произнесла галлюцинация и холодно улыбнулась.