Кот внутри

РУСКИ

Его прозвали Великим Гэтсби. Приехал невесть откуда, снял огромный дом и стал закатывать большие приемы — куча хорошей жратвы и выпивки. Но довольно скоро выяснилось, что его благодеяния не совсем бесплатны. Он обложил гостей данью, и дань эта называлась Руски. Такая порода, — "русская голубая", вот он и назвал кота Руски.

— Видишь, вот полковник КГБ, он выслуживается перед генералом.

Поначалу это забавляло; скажешь что-то, а он переспросит: "А ты что об этом думаешь, Руски?", и тут же переводит ответ Руски, неизменно бестактный и оскорбительный.

И у Руски были вопросы к гостям… личного свойства.

— Руски спрашивает, у вас что, уже все на мази? — вопрос к паре тайных гомосексуалистов, считавших, что про них никто не знает.

И медицинские вопросы.

— Он хочет знать, разве может опытный хирург перепутать вену с сухожилием?

Доктор Штейн вспыхнул от ярости. Он избежал суда за медицинскую ошибку только благодаря заговору молчания других врачей.

И Руски зашипел на доктора. Была какая-то сверхъестественная связь между ним и эти зверьком.

И финансовые вопросы:

— Руски интересуется, вы что, впариваете акции Шахты Парка Юта своим дружбанам и хотите свалить, пока все не накрылось?

И юридические вопросы. Незачем говорить, что Руски уже всем осточертел. Но кое-кто продолжал приходить за дармовой едой и выпивкой. И ясное дело: они хотели посмотреть, чем все кончится.

— Неужто никто не избавит нас от этого проклятого Руски?

Руски в дурном настроении, потому что его не развлекают. Я все время говорю ему, что он должен устроить какой-нибудь роскошный военный переворот.

— Видишь, ребята из МИ-5 со своими… — он склоняет голову к Руски… — кузенами?

— Да, конечно… американскими кузенами. — Разве Руски не внятно изъясняется? — Они занялись очень интересной утечкой золота через… Лаос, верно? В Гонконг.

Так что, если Руски способен перехватить Операцию Золотая Утечка…

— Он называет это ОЗУ, мило, правда?

Комната набита агентами, всюду их каменные лица. Руски выходит из-за дивана с куском отравленного мяса и бросает его на ноги агенту ЦРУ. Тот чернеет от ярости… рычит что-то невнятное, и, мне кажется, сейчас у него из макушки вылетит атомный гриб. Он колотит Руски тяжелой палкой. Череп Руски лопается, точно яйцо, забрызгивая гостей кровью и мозгами. Женщина хватает свой меховой палантин.

— Вы — зверь! — кричит она агенту ЦРУ, и публика устремляется к выходу. Все желали Руски смерти, но никто не хотел впутываться в убийство: так Генрих II не хотел, чтоб его втягивали в ликвидацию вшивого Беккета (говорят, у того в волосах копошились вши, откровенный вызов санитарии).

Год спустя я натыкаюсь на цээрушника в баре «Парад» в Танжере. Он сильно похудел, руки трясутся. Я заметил, что он время от времени наклоняется к полу, точно кого-то гладит.

Что за черт, думаю, что ж теперь — на задних лапках танцевать, раз этот фраер спятил?

— Скажи, ты помнишь Руски?

Он улыбнулся.

— Конечно. Пора нам домой ужинать. Верно, Руски?

Он вышел. Бармен пожал плечами.

— Кот-призрак. Никто не разберет, верит он в это на самом деле или нет… Может, просто придуривается.

— Верит, — сказал я. — Дело в том, что я хорошо знаю Руски. Руски — мой кот… и всегда был моим, старина.

1984