Коварная обольстительница

Глава пятая

Эмили заскрипела зубами, налила из банки еще больше растворителя на тряпку и снова потерла ладонь левой руки. Ничего более глупого она никогда в своей жизни не делала… Она в отчаянии взглянула на пятно от смолы. Может быть, не заметит?..

Господи, что же ей делать, если пятно не сойдет? Не может же она появиться на людях вся в этой смоле! И уж конечно, не может пойти на ужин с Коулом. Никакое платье на свете не в состоянии отвлечь внимание от этих безобразных пятен. В отчаянии она вновь плеснула растворителя на тряпку и потерла еще сильнее.

– Привет!

У нее все оборвалось внутри.

– Коул, – сказала она упавшим голосом, взглянув на мужчину, стоящего в дверях ее квартиры. – Что вы здесь делаете?

Коул поднял бровь, но больше ничем не выразил своего удивления. Не слишком приветливый прием!

– Мне надоело смотреть на экраны мониторов, – ответил он, неторопливо подходя к ней, – и я подумал, что приду и узнаю, не могу ли чем-то помочь.

Эмили снова принялась оттирать свою руку.

Коул почувствовал резкий запах. Он взглянул на банку. А, растворитель! Друг кровельщика.

Прислонившись к краю кухонной стойки, он оценил масштаб урона. Смола была повсюду: на ее коленках, руках, даже на волосах и мочке левого уха. Он наклонил голову и посмотрел, как обстоят дела с тыла. Господи, джинсы и сзади были заляпаны этой смолой!

Он подождал, но так и не дождался от Эмили добровольных объяснений, почему она стоит в кухне, измазанная смолой, и оттирает ее растворителем.

– Хорошо, я спрошу прямо: вы что, катались по своей новой крыше?

Перестав тереть руку, она опустила плечи и вздохнула.

– Ладно, раз вы хотите знать… В порыве искренней доброты я понесла тарелку с только что испеченным шоколадным печеньем ребятам, работающим на крыше. Поднявшись туда и вручив печенье, я с истинной грацией попятилась, споткнулась о пустое ведро из-под смолы и плюхнулась на мягкое место на глазах у всех жующих мое печенье остолбеневших кровельщиков.

Коул с трудом сдерживал смех, а она продолжала:

– Пока они поспешно одной рукой запихивали в рот печенье, держа в другой руке швабры, от которых шел пар, я провела около десяти самых долгих и унизительных минут в своей жизни, пытаясь подняться на ноги, не ухудшив и без того ужасное положение.

Он откашлялся прежде, чем решился заметить:

– Как я понимаю, ваши усилия оказались не слишком успешными.

– Да, – раздраженно сказала Эмили. – Мне удалось встать на колени, когда один из рабочих наконец освободил одну руку и поднял меня.

– Нет худа без добра. Какая замечательная история, чтобы обсуждать ее сегодня вечером за ужином!

– Просто прекрасная! – Эмили продемонстрировала банку с растворителем. – Мне сказали, что эта штука удалит смолу, но не предупредили о том, что надо будет так сильно тереть и что вместе со смолой снимутся два слоя кожи.

– Хотите, я помогу?

Взгляд Эмили был полон одновременно смущения и негодования.

– Когда учился на первом курсе колледжа, я проработал все лето на, строительстве, – поспешно объяснил Коул. – У меня есть некоторый опыт того, как убрать смолу достаточно легко и без особых потерь.

– Как? – тут же поинтересовалась Эмили, все еще немного смущенно, но по крайней мере взгляд ее больше не был негодующим.

– Сначала надо принять горячий душ. Горячая вода размягчает смолу, смывает некоторую ее часть, и тогда легче удалить растворителем то, что осталось. Быстро шагайте в душ, размягчайте смолу, а я потом помогу вам все удалить прямо там.

Эмили наклонила голову и подняла бровь.

– В чем дело? – спросил он, уловив вызов. – Это действительно хороший способ. Я бы не стал вас обманывать.

Она взяла банку с растворителем и направилась в спальню, сухо бросив на ходу:

– Я не стану принимать душ вместе с вами, Коул Престон. Вам не увидеть меня обнаженной.

Нахмурившись, Коул смотрел ей вслед. Ему не увидеть ее обнаженной? Как это понимать?

Он стал вспоминать все, шаг за шагом. Он пришел сегодня утром. Они отправились в бабушкин дом, чтобы побыть наедине. В лифте предавались фантазиям. Когда уже были в доме у бабушки… Не прошло бы и минуты, как они оказались бы обнаженными, если бы не появились бабушка и ее партнерши по бриджу. А потом Эмили, уходя, фактически пригласила его на ужин.

А теперь она не собирается позволять ему увидеть ее обнаженной? Качая головой, он пошел следом за девушкой.

Ванная находилась с правой стороны от спальни. Никакой двери там не было, но висела непрозрачная занавеска. Ее джинсы и рубашка, перемазанные смолой, кучей валялись на полу.

– Я в некотором замешательстве, – объявил Коул, останавливаясь на пороге в тот момент, когда из-за края занавески вылетели трусики и упали сверху на кучу вещей.

Эмили включила душ на полную мощность и крикнула:

– Представьте, что здесь есть дверь!

Коул фыркнул. Он вошел и, опустив крышку унитаза, удобно уселся. Перекрывая шум льющейся воды, спросил:

– Поправьте меня, если я ошибаюсь, но у меня сложилось впечатление, что у нас намечено сегодня романтическое путешествие в лифте.

– Да, после ужина в ресторанчике «У Вито».

Ну что ж, ответила она не запнувшись, и, похоже, ответила так, словно ждала этого.

– Может быть, я что-то забыл? Вечер закончится после путешествия в лифте?

– Искренне надеюсь, что нет.

И снова без запинки. Что нисколько не ослабило его замешательства.

– Тогда разве я не увижу вас обнаженной в какой-то момент сегодня вечером?

– Так то вечером, – ответила Эмили, – а сейчас день.

– Разве есть какая-то разница?

– Есть. И огромная.

Но Коул никак не мог эту разницу постичь. И как мужчина мог дать единственное объяснение этой загадке.

– Не есть ли это одно из проявлений пресловутой женской логики, которую нам, мужчинам, не дано понять?

– Да, – странным сдавленным голосом ответила она.

– Вы там не плачете?

– Нет.

Господи, неужели слезы из-за какой-то смолы?

– Почему вы плачете, Эмили?

Она помолчала и наконец ответила срывающимся от слез голосом:

– Все не так, как должно было быть.

Коул закрыл глаза и провел руками по лицу. Ему хотелось утешить девушку, но куда больше хотелось рассмеяться.

– Тогда, – сказал он, пытаясь найти золотую середину, – сделайте глубокий вдох, подставьте на минуту голову под воду и скажите мне, что именно не так.

Стоя под горячей водой, Эмили задумалась над его словами. Смахнув слезы, она шмыгнула носом и начала:

– Я собиралась поехать сегодня днем в Канзас-Сити и целый день провести в салоне красоты. Сделать маникюр и педикюр, навести блеск, подзагореть в солярии, чтобы… – Девушка вздохнула. – Но нет, я решила, что мой долг остаться здесь на случай, если возникнут какие-то проблемы с крышей.

– Чувство долга – прекрасное качество, Эмили.

– Ну да, – возразила она. – И вот теперь я стою под горячим душем, пытаясь растопить и смыть смолу со своего тела, а вы сидите на моем унитазе, стараетесь подбодрить меня и предлагаете помочь счистить то, что мне самой никак не удается. Фантазии в лифте совсем не включали такое.

– Разумеется, нет, – поспешно и бодро согласился Коул. – Фантазии в лифте начинаются тогда, когда двери лифта закрываются, и заканчиваются, когда они открываются.

Он так ничего и не понял!..

– Вы должны были думать обо мне весь день, представляя меня в сногсшибательном платье, – объяснила Эмили. – И не должны были видеть меня до тех пор, пока я не появлюсь вечером в ресторанчике «У Вито», сразив вас наповал. А теперь все испорчено. Никаких иллюзий не осталось.

Он ничего не ответил. Во всяком случае, она ничего не смогла расслышать сквозь шум льющейся воды. Выключив воду, Эмили прислушалась. И услышала приглушенный, рокочущий звук, который звучал как…

– Вы… смеетесь? – спросила она.

– Нет. Конечно, нет, – ответил он, явно солгав. – На самом деле мне самому хочется заплакать.

– Тут нет ничего смешного, Коул.

Он откашлялся и, сдерживая смех, спросил:

– Может, мне уйти? Я уйду, если вы хотите.

– Как будто это что-то изменит, – проворчала она, снова включая воду. – Как будто вы сможете сделать вид, что не видели меня в таком состоянии. Вы не смогли даже сделать вид, что в ванной есть дверь!

– Эмили, дорогая, – ответил Коул терпеливо. – Я мужчина. Реальность не встанет на пути наших фантазий. Я все равно буду потрясен сегодня вечером, когда вы войдете в ресторан «У Вито».

Удивительно, но Эмили ему поверила. Девушка улыбнулась, но, чтобы он не подумал, что она так легко сдалась, сказала:

– Просто все уже не будет так, как я мечтала.

Хотя Коул и понимал, что Эмили его не видит, он торжественно поднял руку.

– Клянусь, что мое восхищение сегодня вечером будет тем же. Ничто не испорчено.

Край занавески, закрывающей душ, отодвинулся ровно настолько, чтобы Эмили смогла взглянуть на Коула. Порозовевшая от горячей воды, с копной мокрых кудрей, обрамляющих ее лицо, она смущенно улыбнулась и сказала:

– Будьте любезны, передайте мне банку с растворителем. Она стоит за вашей спиной.

Коул встал, взял банку и протянул девушке.

– Ты хоть представляешь, как очаровательно сейчас выглядишь?

Уголки ее красивых нежных губ слегка дрогнули в смущенной улыбке.

– Коул…

Не сводя с нее глаз, он прошептал:

– Сладкая и колючая. Непокорная и мягкая.

Он медленно провел пальцем по ее точеному носику, затем по роскошным, манящим губам. Эмили поцеловала кончик его пальца, и волна желания пронзила Коула. Если он задержится на секунду дольше…

– Увидимся вечером, – мягко сказал Коул, убирая руку и отступая на шаг. – Узнаешь меня по отвисшей от изумления челюсти.

Эмили кивнула. По крайней мере, ей показалось, что она сделала это. В чем она была абсолютно уверена, смотря вслед уходящему Коулу, так это в том, что он заставил ее забыть о катастрофах и разочарованиях прошедшего дня и помог ей почувствовать себя особенной.

Коул вытер голову полотенцем, бросил его на кровать и, завязав пояс халата, направился к своему шкафу. Краем глаза он увидел бабушку, идущую по коридору к своей комнате.

– Привет, бабуль! – окликнул он ее. – Какие у тебя планы на сегодняшний вечер?

Она остановилась на пороге его комнаты.

– Собираюсь на соревнования по боулингу.

Коул застыл, наполовину вынув свой костюм из шкафа.

– Что, прости? – спросил он, повернув к ней голову.

– О господи! Я не собираюсь играть сама, – успокоила она его, смеясь. – Хочу сесть в первом ряду и следить за игрой Эдгара Мура.

– Он так неотразим? – спросил Коул, продолжив свое занятие.

– Понятия не имею. Знаю только, что это единственный человек в городе, которому уже за шестьдесят, но все еще есть на что посмотреть.

– Бабушка!

– О, да он все еще женат на Эдит, – махнула старушка своей изящной рукой. – И, кроме того, его волосатые уши… – Она шутливо содрогнулась и, улыбнувшись, добавила: – Я может быть и стара, Коул., но совершенно не поддаюсь отчаянию. И слепа только до определенных пределов. Хочешь, я поглажу тебе рубашку?

– Этого не требуется, бабушка, – уверил он ее. – Но спасибо за предложение.

– Я так рада, что вы с Эмили преодолели свои разногласия. Вы так хорошо смотритесь вместе. Надеюсь, что вы проведете замечательный вечер. Я оставлю свет для тебя, но полагаю, что ты не чувствуешь себя обязанным вернуться к определенному времени. Я не собираюсь дожидаться твоего прихода.

– Спасибо, бабушка, – сказал он ей вслед.

Это было здорово, что его бабушка одобрила…

Мысль Коула замерла. Он тяжело опустился на край кровати. Как он мог… Черт, она была… Не то чтобы он… Может быть, действительно…

Коул обхватил голову руками и сжал виски, отчаянно пытаясь закончить мысль. Глубоко вздохнув, он встал.

Коул шагал из угла в угол и старался привести свои мысли хоть в какой-то порядок. А когда ему это удалось, снова сел на кровать, пытаясь проанализировать их.

Почему он оказался в спальне бабушкиного дома в этом ничем не примечательном городе? Неужели его так встревожило намерение старушки ликвидировать часть принадлежащих ей ценных бумаг, чтобы иметь возможность финансировать проект ее новой подруги? Ведь он забыл о всех своих насущных делах, бросился в машину и помчался сюда, дабы исправить положение вещей!

И что же он обнаружил, приехав сюда?

Роскошную задорную блондинку с длинными ногами, точеной фигурой и явной готовностью претворить любую его фантазию в жизнь.

Умную, веселую и очаровательную. Он не мог отрицать этого, да даже и не стал бы пытаться.

В этом-то и заключалась проблема. В чем он был уверен последние…

– Неважно, сколько дней, – пробормотал он, сверяясь с календарем, – да сколько бы ни было, это не имеет никакого значения.

Что действительно имело значение, так это то, что он совершенно забыл, зачем приехал в Аугсбург, о своих подозрениях и намерениях.

Впрочем, его план не спускать глаз с Эмили Рейне, чтобы она не смогла мошенническим путем обмануть его бабушку или какого-то другого доверчивого пожилого человека, сработал великолепно. Так что ему не стоило беспокоиться об этой стороне дела.

Что касается других вопросов, которые должны были его волновать… Самый главный из них – что делать с бабушкой? Не может же он, в самом деле, до конца своих дней торчать в этом Аугсбурге! То есть теоретически мог бы, конечно, при своих компьютерах и высокоскоростном Интернете переселиться сюда насовсем, но тогда пришлось бы тратить много времени на то, чтобы добираться до аэропорта, где находится его самолет. Да и о какой работе может идти речь, пока Эмили рядом?

Коул поднял бровь. Было изначально ясно, что его внезапное увлечение Эмили не закончится к концу недели. Он слишком хорошо знал себя и то, как обычно протекали его романы.

Эмили Рейне… В то время как расследования Джейсона никаких результатов не дали, а его собственная интуиция говорила, что никакая она не аферистка и ее мотивы исключительно искренни и честны, он пришел логически к интересным выводам. Пятидесятитысячное пожертвование Таинственного Санты выглядело слишком неправдоподобно. Что, если Эмили усмотрела теперь уже в нем самом недурной источник наживы? И хотя фактически Коул не дал Эмили ни единого цента, он открыл ей активный маклерский счет, используя свои деньги. И к тому же предложил бесплатно консультировать ее как опытный специалист.

– Ну не совсем бесплатно, – признался он себе, улыбнувшись, и взглянул на часы.

Полчаса вполне хватит на то, чтобы быстро взглянуть в Интернет и проверить общую тенденцию сделок. Тогда, пока он будет ждать Эмили в ресторанчике «У Вито», ему будет о чем подумать, а видит Бог, ему необходимо слегка отвлечься перед тем, как она появится во всем своем очаровании.

Коул внимательно взглянул на лежащие перед ним на столике бумаги и отпил еще один глоток вина. Отобранные им два варианта не были окончательными, имели свои плюсы и минусы. Одно заведение, которое находилось во Флориде, напоминало круизный лайнер, вытащенный на сушу. Двенадцать столовых, многочисленный обслуживающий персонал, широкий набор медицинских услуг и роскошная территория. Ежемесячная плата тоже была роскошной, но это его не беспокоило. Главное, чтобы бабушка была счастлива. Впрочем, трудно увязать слова Эмили о том, что пожилым людям нужно больше домашнего тепла и уюта, с этим громадным комплексом.

Второй вариант своими небольшими размерами вполне соответствовал ее критерию. Комплекс располагался в Седоне. Одновременно в нем находилось не более восьми обитателей. Индивидуальная кухня, врачи-физиотерапевты, круглосуточное медицинское наблюдение… Он перечитал описание услуг снова. Ни слова о каких-то запланированных развлечениях. Это, конечно, минус. Стоимость была такой же, как во Флориде, так что вопрос заключался в том, в каком комплексе бабушке будет лучше: в огромном, активном и роскошном или маленьком, интимном и комфортном. Окончательный выбор был, естественно, за бабушкой, но Коул хотел как следует вникнуть в суть дела, чтобы склонить бабушку к правильному решению.

К столику, за которым сидел Коул, подошел официант.

– Простите, что беспокою вас, сэр, но вы просили сообщить, когда ваша спутница прибудет сюда.

– Спасибо, – ответил Коул, сложил бумаги конвертиком и убрал их в карман пиджака.

Он бросил взгляд сквозь листву растений, окружающих импровизированную беседку, на Эмили, которая шла в его сторону по центральному проходу ресторана. Увидев его, девушка улыбнулась.

Как и обещала, она была в зеленом платье, бретельки которого были завязаны на шее. Коул не мог определить на расстоянии, насколько легко будет развязать их, но это было не главным. Его взгляд скользнул ниже.

Юбка Эмили оказалась не настолько короткой или узкой, как он ожидал, но это его не расстроило.

– Добрый вечер, мисс Рейне, – сказал он и наклонил голову, чтобы запечатлеть легкий поцелуй на ее темно-розовых губах. – Позвольте сказать вам, что вы выглядите в этот вечер абсолютно ослепительно.

– Спасибо, мистер Престон. Вы и сами довольно привлекательны.

– К сожалению, все открытые столики были зарезервированы. Надеюсь, ты не возражаешь против кабинета?

– Здесь просто отлично, – заявила Эмили, усаживаясь. – Прямо как в личных маленьких джунглях, – добавила она, оглядевшись вокруг. – Очень мило. Очень интимно.

– Мне тоже так показалось, – заявил Коул, садясь рядом с ней. – Я взял на себя смелость заказать нам вино.

– Ты все предусмотрел?

– Надеюсь, что так. – Он поднял свой бокал. – За приключение!

Она легко чокнулась с ним своим бокалом.

– Слегка опасное. Да, кстати, об опасности.

– Как там твои электрики? Все закончили?

– Они наводили порядок, когда я уходила. Поэтому я решила надеть верхнюю юбку. Не хотелось сорвать их работу.

– Верхнюю юбку?

– Вроде той, которую надевают на купальник, – объяснила Эмили. – Ее обертывают вокруг талии и застегивают, чтобы выглядеть более прилично в общественном месте.

– А что под твоей верхней юбкой?

Она озорно улыбнулась.

– Очень короткая и очень облегающая юбка. – Эмили помолчала секунду, а потом спросила: – Хочешь взглянуть?

– Нет.

Эмили заморгала, оторопев, а Коул наклонился к ней поближе и прошептал:

– Я хочу увидеть полное разоблачение.

Метнув взгляд из их укрытия, она потянулась к узкому корсажу юбки. Отведя полы верхней юбки в стороны, она отклонилась назад и закинула ногу на ногу.

Боже праведный! Она совсем не шутила, говоря о том, какой короткой и облегающей была ее юбка. Его кровь вскипела. Видимо, у него еще и отвисла челюсть, потому что Эмили тихо засмеялась и потянулась за своим бокалом.

– Ну, а как там поживают мои ценные бумаги? – спросила девушка, сделав глоток.

– Пока никому из маклеров ничего не удалось достичь, – объяснил Коул, благодарный ей за то, что она так своевременно переменила тему. – Ты остаешься при своих изначальных финансах.

– Лодыри!

Разочарованный вздох… Было непонятно, в самом ли деле она расстроилась или просто продолжала вести маленькую шутливую игру, подтрунивая над ним.

– Многое может произойти на бирже за ночь – успокоил он ее. – Ты можешь проснуться завтра утром богатейшей жительницей Аугсбурга.

Ее озорная улыбка была совершенно очаровательной, а восхитительно заискрившиеся глаза заставили сердце Коула отчаянно забиться.

– Быть богатой совсем не обязательно, – сказала Эмили, – но… желательно.

Коул засмеялся, наслаждаясь ситуацией. Все-таки как ему повезло, что он встретил ее! Слегка подмигнув ему, Эмили взяла меню.

– Вообще-то я не очень проголодалась, но нам, наверное, все же следует хоть что-то заказать.

– Согласен.

Коул открыл свое меню.

– И что тебе понравилось?

– Ты, – честно ответил Коул, бросив взгляд поверх ресторанного прейскуранта. – Замечательное платье!

– Спасибо. Я надеялась, что ты найдешь его… вдохновляющим.

– Не то слово. – Он наклонился и прошептал ей на ухо: – Если бы не скорый приход официанта, я бы немедленно дал волю своим рукам.

Эмили не сказала ни слова, но у нее перехватило дыхание, а взгляд, устремленный в меню, застыл. Улыбнувшись, Коул провел подушечкой большого пальца по облегающему лифу ее платья.

Девушка сделала глубокий вдох и заерзала.

– Так расскажи мне о компаниях, в которые ты вложил свой капитал, – попросила она тихо, отгородившись от его руки с помощью меню.

– Закажем цыпленка, – со смехом произнес он, убрав руку.

– Я брала цыпленка табака, когда в последний раз ела здесь. Это было вкусно, но мне хотелось бы теперь попробовать что-то другое.

– Лазанья тоже неплохая вещь.

– Да, но это тяжелое блюдо. Я не хотела бы, чтобы к концу ужина меня стало клонить в сон.

– Это было бы неприятно.

– Пожалуй, я взяла бы креветок с чесночным соусом. А ты?

Он хмыкнул.

– Я к твоим услугам в любое время. Только скажи слово, дорогая Эмили, и нас здесь не будет.

Она бросила на него едва ли не зловещий предостерегающий взгляд и отложила меню в сторону.

– Так расскажи мне о своих компаниях, которые ты спонсировал.

– А ты упрямая штучка, не так ли?

– Бываю иногда.

– Я заметил. А еще ты склонна к риску. Не могу передать тебе, каким возбуждающим я нахожу такое сочетание.

Не успела Эмили открыть свой прелестный розовый ротик, как к ним подошел официант.

– Добрый вечер, – сказал он. – Меня зовут Джино, и я буду обслуживать вас сегодня. Вы готовы сделать заказ?

Коул разлил оставшееся вино в бокалы. Он был нешуточно удивлен. Да и было чему удивляться. Эмили сидела, поставив локти на стол и опершись подбородком на сплетенные пальцы, и задавала вопросы о рискованных финансовых проектах, а ему казалось, что это самый сексуальный разговор за ужином в его жизни!..

– Итак, подведем итоги, – сказала она весело, пока официант бесшумно убирал тарелки со стола. – Ты собираешься инвестировать луизианскую компанию по переработке сахарного тростника?

– Пока не решил, – признался Коул.

– А что мешает тебе принять решение? Несовершенство технологии?

Он покачал головой.

– Нет, технология себя прекрасно зарекомендовала. За последние пять лет компания построила в Бразилии десяток предприятий по выработке биотоплива и считается лучшей в этой области.

– Так что тебя сдерживает?

– Я не уверен, что наше правительство станет поддерживать в качестве источника сырья для биологического топлива что-то помимо кукурузы, – объяснил он. – Никто не защищает интересы людей в Луизиане, которые выращивают сахарный тростник.

– Но, – задумалась Эмили, – если ты сделаешь на них ставку и они добьются таких же успехов, как в Бразилии…

– Тогда это будет моим самым выгодным вложением за последние несколько лет.

– А сколько надо вложить?

– Десять миллионов изначально, а если дело пойдет, то больше.

– А ты можешь позволить себе потерять десять миллионов?

Он хмыкнул.

– Конечно, это бы меня не обрадовало, но я мог бы пойти на такой риск.

– Мой голос считается?

– Нет, – сказал он, зная, что бы она предложила. – Извини.

Эмили глубоко вздохнула.

– Верь мне.

– Да? Насколько?

В ожидании ее новых провокационных вопросов он приблизил свои губы к ее губам. Обвив рукой ее талию, он прижал девушку к себе.

Голоса посетителей напомнили ему о том, что они находятся в ресторане. Когда он провел ладонью по ее кудрям, она слегка отстранилась, взглянула ему в глаза и прошептала:

– Я готова к десерту. А ты?

Коул улыбнулся.

– Только расплачусь, и мы сразу же уедем.

Достав из бумажника стодолларовую банкноту, он бросил ее на стол, встал и помог Эмили подняться. Девушка потянулась за своей верхней юбкой, собираясь снова ее надеть.

– И не пытайся, – сказал Коул, отнимая у нее эту юбку.

Эмили задумалась на долю секунды, потом сладострастно улыбнулась ему и, слегка пожав плечами, взяла его под руку со словами:

– Спорить – только напрасно время терять.

Перекинув через руку ее верхнюю юбку, Коул вошел в лифт и встал у стенки возле панели с кнопками. Не сводя с него горящих изумрудных глаз, Эмили протянула руку и, не глядя, нажала кнопку второго этажа. Двери бесшумно закрылись. Когда лифт двинулся вверх, уголки ее губ дрогнули в озорной улыбке.

Ну разве мог Коул разочаровать ее? Он нажал на кнопку «стоп»…