Коварная принцесса, или как соблазнить бессмертного

Глава 19 Император и принцесса

Император был в не себе от ярости. У него всё ещё болело сердце, но он изъявил желание сам принять эту стерву в тронном зале. Как же Аттила сейчас жалел о своём решении признать дочь варвара своею. Он дал ей все привилегии, которые наследуют законные дети императоров. Под страхом смертной казни запретил когда — либо упоминать о тайне рождения дочери Рагны. Его доверенные лица ведут переговоры с императором Лемурии о её браке. Конечно, Ё Со требует в жёны Алину, ссылаясь на шаткое положение старшей принцессы. В ней нет императорской крови и законных прав на престол Атлантиды тоже. Ко всему прочему репутация Атии не из лучших. Этому солдафону донесли о любовниках его «доченьки» и жениться на шлюхе он не хотел! Каких усилий и уступок потребовалось, чтобы лемурийский правитель взглянул на портрет Атии и дал своё согласие на брак. Почти треть западных колоний пришлось отдать, как приданное. А, эта дрянь опять интригует! Увезла Ария из-под ареста.

Уже садиться солнце, а их нет! Резкая перемена в отношениях детей ему не очень — то нравилась, но принц был так счастлив, что Аттила почти поверил в искренность принцессы. Старое сердце отца что-то подозревало. Неспроста дочка Рагны поманила пальчиком принца. Ей что-то нужно… И сегодняшний переполох тоже с этим связан. Если бы Арий знал, что принцесса не сестра ему, то буйную молодую голову ничто не смогло сдержать. Его сын, не стесняясь, добивался бы Атию. Может следующей императрицей была бы дочь севера, правда в качестве супруги Ария. Поэтому Аттила так торопил политический брак. Эту рыжую нужно было срочно убирать подальше от принца. Только вдали от наследника она не сможет им управлять.

Императору доносили о всех увлечениях сына. Последнее повергло его в шок. Атия соблазняла его мальчика. Все её танца, взгляды, слова… Всё имело до сегодняшнего утра, какай-то непонятный ему смысл. Теперь Его Величество прозрел. Так падчерица хотела избавиться от Ария. Хвала богам, мальчика вовремя остановили, и кристалл не покинул чертогов священного парка. Бедный мальчик, скорее всего подученный Атией, успел даже не только поднять реликвию, но и вынести из храма. Его руки запятнали священный идол, поэтому верховный жрец был так решителен в своих требованиях казнить наследного принца. Снисходительным он стал только после посещения хранилища с императорскими драгоценностями. И вот единственному сыну Аттилы вынесли очень мягкое наказание — всего лишь домашний арест на несколько месяцев. Правда, за это послабление император пожертвовал служителям культа половину казны. Сейчас принцу надлежит быть во дворце, а не разъезжать с коварной девчонкой по Атланте. Только бы не узнал Нагбур о своеволии глупого мальчишки, иначе все попытки спасти сына будут напрасны.

Он проклинал Атию за такое коварство. Эта сучка дурно влияет на его сына. Загулявшую парочку должны немедля доставить в императорский город. Ария во дворец принцев, а Атию в тронный зал. Впервые за двадцать семь лет «отец» собирался устроить принцессе взбучку. Но солнце село, а их так и не нашли. Они, словно, испарились. В голову императора закралась ужасная мысль: «Они сбежали». Если так, то всё пропало. Все унижения, которые он пережил сегодня, чуть ли не на коленях, выпрашивал жизнь сыну! А родная кровинка так поступила со старым отцом. Нет! Это Атия виновата! Это она подбила сыночка на все необдуманные и сумасшедшие поступки. Только она на такое способна.

Император сидел на троне, прижав к больному сердцу ладонь. Годами исправно работающая мышца сдавала. Боль усиливало волнение за Ария. Вот- вот и оно не выдержит.

Двери в тронный зал отворились и глашатай объявил:

— Её высочество принцесса Атлантиды, Атия!

Ожиданиям императора пришёл конец. Если мерзавка здесь, то и сын тоже. Теперь он безопасности. Служители культа отцов ни чего не заметили. Как камень с груди свалился. Несчастному папаше стало легче дышать. Припозднившиеся дети соблаговолили всё же вернуться домой.

Но, подняв глаза на Атию, император вновь схватился за грудь. По довольному лицу принцессы Его Величество понял — поздно! Что-то произошло. И это не исправить.

Выдыхая, он спросил:

— Что ты натворила, Атия?

Голос императора чуть был слышен в огромном пространстве тронного зала. Срывающийся шёпот — вот на что сейчас походил его голос.

— Я? — переспросила Атия, не дождавшись ответа отца, сказала, — А что я натворила? Я помогла Арию сбежать от алчных жрецов. Он сам хотел искупить свой проступок. Принц умолял меня помочь ему. А я отец не устояла перед его мольбами.

— Замолчи! — воскликнул он. Из уст принцессы слово «отец» вырывалось с той же интонацией, как и самое пошлое ругательство. Да, и как она может после всего этого называть его так. — Ты не смеешь, так говорить со мной. Я ещё император! Это ты во всём виновата. Ты знала, как он к тебе относится. Ты подбила моего мальчика украсть кристалл, ты обманом выпроводила его из дворца. Чего ты хочешь? Власти?! Нет! Ты её не получишь! — собрав все силы в кулак, император поднялся с трона и громогласно спросил, — Где мой мальчик?

Его «дочь» опустила глаза, а довольная улыбка окрасила лицо. Где его мальчик? Так он, кажется, спросил. На пути к снежным вершинам и белым степям. Как бы это ответить милому папочке, чтобы добить его окончательно. Ей уже грезился золотой трон и венец. Коварную принцессу теперь ничто не могло остановить. Даже если сейчас отец упадёт в конвульсиях, она просто переступит через него и направится к своей вожделенной мечте. Она полетит на свет золота, как мотылек к огню. Правда, крылья нагловатой принцессе никто не решиться обжечь.

Краткость и лаконичность ответа самое лучшее, что пришло Атии в голову. Пусть дальше додумывает сам. У императора развитая фантазия, он уж точно напридумывает себе ужасы, подстерегающие любимого сыночка в дороге. Это и добьет его быстрее, чем яд. Тем более, что отраву мешают в еду императору давно, а результатов невидно. Разве, что за сердечко хватается папочка.

— Арий плывёт на Север, завоёвывать и порабощать варварские племена, — немного выждав паузу, что бы убедиться бледность сменяющаяся синевой, связана с её словами, добавила, мило скалясь, — только вот не задача, с принцем всего-то десять человек, а дорога туда опасная…

Не веря своим ушам, Аттила сильнее прижал ладонь к сердцу. В груди так сильно защемило, что вдохнуть было не возможно. Каждая попытка сделать вдох только усиливала боль. Тело начинало неметь. Рядом стояла его дочь, но она словно ожидала чего-то. И тут до него дошло, чего ждала принцесса. В её глазах великий правитель читал свой приговор. Но он всё ещё император и восседает на троне предков. Так ли это? Закрыв глаза (он всё равно ничего уже не видел, картинки плыли), правитель сползал на мрамор тронного зала. Ему хотелось кричать, звать на помощь. Аттила не мог. Язык не слушался. Всё тело взбунтовалось. Мозг пытался отдавать команды, но руки, ноги были как чужие. Паралич… Его дочь (для всех она была ЕГО РОДНОЙ ДОЧЕРЬЮ) стала намеренно причиной инсульта. Как такое возможно?!

Старый император лежал без движения на полу. Только взгляд провожал быстро уходящую принцессу. Он беззвучно кричал ей — «Помоги, доченька…». Телепатией Атия не обладала, а если бы и имела такой дар богов, то вряд ли подошла к нему. Принцесса ненавидела отца за всю ту боль что испытала мать и она. За предательства, холодность, равнодушие. По сути двадцатисемилетняя принцесса всё ещё переживала в своей памяти потерю матери и винила в этом Аттилу. С его молчаливого согласия их сослали в тот сарай, виллой его не назовешь, как не крути. Он предпочёл закрыть глаза на ужасную смерть своей жены, виновных не наказали. Да, и кого наказывать невесту императора? Он пошёл на поводу у Со Чо и подписал указ о казни ни в чём неповинного Вилентия — её первую любовь. Атия хорошо помнила, как умоляла выслушать её, а в место этого папочка отбросив ногой нелюбимую дочь, перешагнул через плачущую преграду на своём пути. Он, видите ли, с супругой спешил на кровавое представление. Ничто никогда не сотрёт с памяти, как по приказу Со Чо принцессу потащили за императорской четой стражники на место казни. Их сильные цепкие пальцы с болью впивались в руки, и тут же оставляя синяки. Она кричала, вырывалась и просила хотя бы сохранить жизнь Вилентию. Но, император делал вид, что не слышит, а мачеха, торжествуя, приказала усадить падчерицу на место, где наилучшая панорама казни. Атии так нужна была тогда его защита, а в место её принцесса получила брезгливость в глазах отца после экзекуции. Он не когда не был к ней добр, так почему она должна любить его. Принцесса лютой ненавистью ненавидела императора. И ничто теперь не заставило бы её обернуться. Пусть стонет, плачет, рыдает, как когда-то она. Всё это для него. Такого конца император Аттила достоин!

Вот так в одиночестве беспомощным ещё долго лежал император на холодном белом мраморе. Всесильного нашли простой дворцовый страж с рабыней, забежавшие уединиться. К их удивлению Аттила все ещё был жив. Императора тут же унесли в его покои. Первые советники нагнали уйму лекарей, но как один учёные умы твердили, что они бессильны. Их правитель долго не протянет. Паника не заставила себя ждать. Первый вопрос, мучивший большинство вельмож: «Где Арий и кто будет императором?».

А, правда, кто?