Красный халат

Эпилог

4 декабря 2019 года

Дарья Павловна вернулась домой в начале декабря. Как раз выпал первый снег, укрыв голые деревья и землю нарядным белым покрывалом. Начало зимы календарной совпало с зимой природной.

Приветливый таксист всю дорогу от вокзала до дома развлекал Дарью Павловну разговорами про скорый Новый год и подарки. Но она поддерживала беседу вяло, только из вежливости. На душе у неё было тоскливо.

Таксист помог достать из багажника чемодан и уехал. А Дарья Павловна всё стояла у дома, но не спешила входить. Вдыхая ещё непривычно морозный воздух, она рассматривала дверь подъезда, такую знакомую и одновременно такую чужую…

Зайдя в квартиру, она прошлась по комнатам, а потом села на диван и задумалась. Когда-то уютная и родная квартира, в которой они с мужем прожили много лет, тоже казалась чужой. Ведь это было какое-никакое, а семейное гнездо. Теперь оно разрушено, а Роман сюда вряд ли вернётся.

Дарью Павловну передёрнуло, когда она вспомнила страшные события сентября. Как муж избил её и хотел убить, как она чудом сбежала и как вовремя приехали присланные капитаном Сушинским полицейские…

Мужа арестовали, а случилось и вовсе невообразимое. Роман, единственный мужчина Дарьи Павловны, муж и отец её сыновей, оказался серийным убийцей, причём давним и опытным. Прямо как из сериала.

Убивать он начал ещё в 1991 году, в возрасте 20 лет. Тогда дембель Рома Харитонов, добираясь домой в Ижевск с пересадками, в небольшом городе познакомился с девушкой. Рома предложил собеседнице проводить её до станции через лесок. От молодого симпатичного парня в форме не ждёшь подвоха, а зря. Оставшись наедине, он потребовал от девушки секса здесь и сейчас. Она отказалась, и Рома её изнасиловал. А потом, испугавшись, что она заявит в милицию, задушил жертву и тело закопал, как смог.

Убийца уехал домой и долго трясся от страха, ожидая стука в дверь и требовательного голоса: “Откройте, милиция!”. Время шло, никто не приходил и ни в чём Рому не подозревал. Тело девушки нашли только через пару месяцев, а убийцу никто и не пытался искать — уже рушилась страна, начинался передел собственности, ломались судьбы целых народов… До убийства девчонки никому не было дела.

Страх наказания постепенно забылся. А вот необычайно яркое, ни на что не похожее чувство всемогущества, когда девушка плакала и умоляла пощадить, Роман не забывал. Тогда он мог подарить жизнь и отнять её. Он был почти как… бог. И наслаждение от страданий жертвы было сильней и ярче всего, что когда-либо испытывал Роман. Так он решил, что будет насиловать и убивать. И то, что в 1993 году он женился на милой девушке Даше, а через несколько лет родились сыновья, его решения не изменило.

Хоть в лихие девяностые смерти и изнасилования были делом обычным, Роман всегда был осторожен и умело вёл двойную жизнь. Впрочем, замученная бытом и двумя детьми жена вряд ли могла заметить что-то подозрительное.

До 1999 года он зверски замучил и убил семерых девушек. А потом случился большой коррупционный скандал в компании, где работал Роман. Замазаны были многие, от работяг до больших начальников. Роман, будучи бригадиром, тоже проходил по этому делу и чудом избежал тюрьмы.

Эта история его очень напугала, и долгое время он сидел тихо, как мышь под веником. Но фрустрация копилась, желание мучить и убивать никуда не делось. А тут в 2013 году мать сказала, что на любимую фазенду она ездить уже не может — здоровье слабое. Убийца воспринял это как знак свыше: свободное помещение в малолюдном месте, делай что угодно! Мать не приедет, а жена, которая с матерью не ладит, много лет на эту дачу принципиально носа не сует. Свобода!

Так дача Людмилы Васильевны стала логовом маньяка, в котором он мучил и убивал своих жертв. Таковых было пять, и последней жертвой стала семнадцатилетняя Оля Сулимова.

Всего же от рук Романа погибли 13 женщин, а нескольким “повезло” остаться избитыми и изнасилованными, но живыми.

В обувной коробке Роман в самом деле хранил “трофеи”. И поисковая листовка, и другие вещи из коробки были связаны с жертвами, и убийца хранил их на память.

Всё это арестованный Роман рассказал капитану Сушинскому и другим полицейским совершенно добровольно и даже с каким-то внутренним облегчением. Маховики следствия закрутились, и всем было ясно, что на свободу Роман Харитонов если и выйдет, то очень нескоро. Радовались родственники жертв и обыватели, что преступник пойман и скоро понесёт наказание. Радовался капитан Сушинский, что дело об убийстве Оли Сулимовой раскрыто, и готовился получить майора.

А вот что пережила Дарья Павловна за эти три месяца, сложно описать словами. Её осаждали журналисты, ей что-то писали незнакомые и не всегда адекватные люди, на неё вдруг стали смотреть и шептаться: "Жена того маньяка, что Олю убил!". И это только усугубляло шок, в котором находилась Дарья Павловна. Благо, сыновья догадались отправить мать в далёкий санаторий, туда, где плохо ловит связь.

И вот Дарья Павловна вернулась. Ей вроде бы полагалось радоваться, что едва не убивший её муж больше не опасен. Но почему-то она чувствовала растерянность, тоску и чувство вины.

Её растили с установкой, что для женщины главное — выйти замуж. И всю жизнь она посвятила семье. Вокруг мужа вертелся маленький уютный мирок, который она самозабвенно строила со дня их знакомства. Вне замужества и семьи Дарья Павловна себя не мыслила. А теперь всё, во что она вкладывала душу, время, силы, всю себя — всё рухнуло…

Муж оказался убийцей и насильником. Дарья Павловна сначала не верила и не хотела даже слышать об этом, но под гнётом доказательств всё-таки поверила. И теперь её терзало чувство вины и собственной никчёмности.

Как же она не разглядела в любимом Роме свирепого зверя? Как не увидела, не сообразила, что за некоторыми странностями мужа (вроде его презрения ко всем женщинам сразу или привычки хватать жену за шею во время секса) стоит нечто большее? Почему ни разу не приехала на свекровкину дачу и не проверила, что там творится? И что же теперь, получается, что она полжизни потратила зря, отдав все свои силы преступнику?.. Получается, она невольно помогала ему убивать?.. И теперь она с клеймом жены маньяка — старая, никчёмная и никому не нужная... Муж — преступник и сядет в тюрьму, дети выросли. Из жизни вырвали с мясом и выбросили огромный кусок. Вместо него теперь зияет пустота, будто в раскрытой могиле, куда забыли проложить мертвеца… И чем эту пустоту заполнить, непонятно.

Месяц, проведённый в санатории, улучшил физическое здоровье, но душевных ран не залечил. Да и разве ТАКОЕ залечишь?

Дарья Павловна вздохнула и взялась разбирать чемодан. Но вдруг она вздрогнула, поймав давно забытое ощущение: мерзкий холодок вдоль позвоночника! Покойная свекровь не появлялась с сентября, и Дарья Павловна уже успела о её потусторонних визитах забыть.

А вот теперь пришлось вспомнить.

Холодок пополз вниз, вызывая слабость в ногах, и Дарья Павловна поспешно села на диван, боясь упасть.

В комнате похолодало. Из угла потянуло запахом тлена и влажной земли, а потом заклубился туман, и из него вышла неупокоенная свекровь. Людмила Васильевна ничуть не изменилась: щуплая старушка, божий одуванчик. Та же ночнушка, серьги в ушах, тот же противоестественный неживой взгляд. Разве что трупных пятен на коже прибавилось.

Молча покойница приблизилась к невестке и протянула к ней руку.

— А, Людмила Васильевна! — ядовито-вежливо сказала Дарья Павловна. — Аж три месяца вас не видела. И ещё бы столько же не видеть.

Старуха пожала плечами.

— Кстати, Людмила Васильевна, у меня вопрос на миллион. Как вышло, что ваш чудесный Рома, ваш сынуля, свет в окне, оказался убийцей и насильником?! Не знаете? Не из-за вашего ли воспитания? Ну и кто из нас теперь плохая мать, а?!

Старуха промолчала, но в мёртвых глазах появились слёзы, и лицо стало более печальным и… живым.

— И красный халат я вам не дам. Его полиция забрала как улику. Уж извините.

— Плевать на все халаты мира. Не в нём дело. — неожиданно громко и живо сказала Людмила Васильевна. — Мне надо было, чтобы доказательства его дел нашли и паразита в тюрягу законопатили.

— Так вы знали?!

Неупокоенная свекровь села в кресло напротив и пристально посмотрела на невестку.

— Знала. Я умерла из-за него.

— Он и вас убил?! — пролепетала ошарашенная Дарья Павловна.

— Косвенно. Слушай, у меня мало времени, а хочу всё рассказать. Я ведь не ездила на свою фазенду из-за болячек. А в июле поговорила с соседкой по даче, Тамаркой… Помнишь её?

— Такую забудешь! — усмехнулась Дарья Павловна, вспомнив впечатляющий рассказ про отравление.

— Ну вот. Поговорили мы тогда про цветы, про дела дачные, и меня такая тоска взяла, хоть волком вой. Думаю, дай-ка съезжу, хоть одним глазом посмотрю на любимую фазенду. И как раз сосед Толька туда ехал, он меня подбросил. Приезжаю я — замка в двери нет! Есть в домике кто-то. И стоны слышны. Нет чтобы за соседями бежать, я, дура старая, сама полезла проверять.

— И что там? — подалась вперёд заинтригованная Дарья Павловна.

— Я тихо вошла и поднялась на чердак. А там… Кровать сдвинута, а к балке потолочной девушка привязана. Избитая, места живого нет, внизу лужи крови. А Ромка красный халат мой надел и девчушку эту мучает. Пару раз ударит или шнуром от телевизора хлестнёт, а потом душит. В чувство её приведёт, и снова... Я стояла, глядела, глазам не верила, а он, гад, так увлёкся, что меня не заметил. Я говорю, ты что творишь?! Он аж подпрыгнул, не ожидал, что я приеду… Тут меня инсульт и хватил. И знаешь, что, Дашка?

— Что?

— Он не торопился. Сначала девчонку добил, как-то следы замёл, и только потом меня в город повёз. А ехать долго. Село большое есть по пути к нашему СНТ, и там больница есть. Мог оттуда врача вызвать, мог туда меня увезти. Сколько времени потеряли. И в городе дурачком прикидывался, медлил… Так я в больнице и подохла.

— Мать родную!.. — потрясённо охнула Дарья Павловна.

— Да уж. Я жизнь на него положила, Ромочка-Ромочка, а он!.. Скотина неблагодарная. — зло скривилась свекровь. — Представь моё состояние. Меня как якорем держало. Я поняла, что пока Ромку возмездие не настигнет, не упокоюсь. Я пыталась до него достучаться, до мальчишек… Без толку. Вот только до тебя получилось. Мёртвому с живыми сложно. Это хуже, чем иностранцу что-то объяснять, если он ни слова по-русски не знает. А ты — на его языке.

— А как оно… там? — не сдержала любопытства Дарья Павловна. — Ну, после смерти? Рай, ад, всё такое?

— Время придёт, сама увидишь. А у меня уже силы на исходе, дай договорить. Я с красным халатом потому тебя донимала, чтобы ты на дачу поехала, сама увидела и что-нибудь сделала. Ты молодец! Извини, Даша, что я тебя мучила. Но по-другому никак было. Я долго силы копила, чтобы поговорить по-человечески. Теперь всё, ухожу и не приду больше.

Свекровь медленно встала, и в воздухе начало теплеть.

— Стойте! Один вопрос! А зачем Рома надел красный халат? Ну, когда вы его увидели...

— Я об этом думала. Не знаю. — покачала головой свекровь. — Может, роль родителя, который наказывает непослушного ребёнка, на себя примерял. Я-то раньше только в красном и ходила. А он пацан был шебутной, прилетало ему от меня и шлангом, и ремнём… А может, просто у него с рождения мозги набекрень. Кто разберёт теперь. Прощай, Даша. Не тоскуй, просто живи. Увидишь, всё образуется.

— Прощайте, Людмила Васильевна!

Вскочив, Дарья Павловна порывисто обняла мёртвую свекровь, и та, медленно, с явным усилием подняв руки, обняла невестку.

А потом очертания хрупкой старушечьей фигуры стали таять, исчезать всё быстрей и быстрей.

Через пару секунд в комнате осталась одна Дарья Павловна, обнимающая пустой воздух.

Она опустила руки и вдруг почувствовала огромное облегчение, будто с плеч сняли тяжёлый груз, который она тащила в гору. И впервые за долгое время Дарья Павловна улыбнулась.