Кренделёк

Глава 2

Две недели назад

В светлом домашнем кабинете за своим любимым дубовым столом сидел Семён Геннадьевич, успешный предприниматель и известный меценат. В лихие девяностые его знали под прозвищем Сёмка Граната, но об этом уже почти никто и не помнил. Даже ему самому иногда казалось, что всё это было в прошлой жизни.

Немного подумав, Семён Геннадьевич расстегнул удушающий ворот рубашки, но легче дышать не стало. Может, сесть всё-таки на Людкину диету? Сто двадцать кило не так-то просто носить, когда сам ты сто семьдесят сантиметров ростом, да и то только по утрам. Это ж надо грудкой куриной давиться, кефир на ночь пить… Нет, пусть Людка сама на свою диету садиться. А настоящие мужики идут в качалку.

Подумав ещё, Семён Геннадьевич из верхнего выдвижного ящика достал электронный тонометр, приладил манжету на левую руку чуть выше локтя и нажал на кнопочку. Хитрый аппарат зажужжал, и кожу сдавило так, как никогда не получалось у братков.

– Твою налево!

Ещё три захода, и на маленьком табло высветилось «150/110». Нет, с таким давлением в качалку нельзя – вперёд ногами из неё вынесут. В клинику по похудению? Засмеют. Годами зарабатываемую репутацию потом вовек не восстановишь. Куриная грудка так куриная грудка.

В дверь постучали. Она была не заперта, но без позволения никто не смел зайти. Быстро, насколько это позволяли пальцы, ставшие в последнее время до омерзения неловкими, Семён Геннадьевич содрал с себя манжету и затолкал тонометр обратно в выдвижной ящик.

– Заходи!

Большинство людей чуть ли не на коленках вползали в эту комнату, подобострастно глядя на Семёна Геннадьевича, и только два человека смотрели ему прямо в глаза. Один из них сейчас возвышался над столом.

– Мама просила спросить, что ты хочешь на ужин.

Людка вот уже двадцать лет была рядом с Семёном Геннадьевичем, имела всё что захочет, вот только деньги её нисколько не испортили, и она по-прежнему готовила сама, да и вообще держала всё домашнее хозяйство на своих плечах. И лишь в последнее время позволила нанять себе несколько помощников – здоровье уже было не то. Но кухню она отказывалась отдавать кому бы то ни было.

– Хорошо что зашёл, сынок! – Иногда Людкина нелюбовь звонить по телефону была на руку. – Скажешь маме, что всё что угодно, только не куриную грудку. Сынок, у меня дело к тебе есть.

– Слушаю.

«Сынку» не так давно исполнилось тридцать пять, и на Семёна Геннадьевича он нисколько не был похож. Даже в молодости. И дело было не только во внешности, хоть и жаль – было бы лестно знать, что ты когда-то выглядел так же эффектно и привлекательно. Валера был очень высок, строен, в меру мускулист, темные волосы были настолько густы, что ему бы позавидовала любая красавица (и тем более уже почти совсем лысый Семён Геннадьевич), а взгляд, казалось проникал в самую душу. Но не только это отличало отца и сына. Валера с детства был спокойным и рассудительным и всегда думал перед тем, как что-нибудь сказать или сделать. Семён Геннадьевич же предпочитал действовать и только потом разбираться с тем, что уже успел наворотить.

Всё объяснялось просто: они не были родными друг другу. Двадцать пять лет назад Сёмка Граната женился на женщине с ребёнком и ни разу об этом не пожалел.

– Видишь девочку? – Семён Геннадьевич передал сыну стопку снимков.

Валера взял в руки первую фотографию и внимательно вгляделся. На ней девушка лет восемнадцати-двадцати с восторгом ехала на детских санках. С горки. С очень большой горки. С очень большой горки прямиком на лёд.

– Кто это?

– Ты дальше смотри.

На другом снимке она же сидела в кафе с ещё одной девушкой и заливисто хохотала. На следующем давала подзатыльник какому-то пареньку, но при этом улыбаясь. И так, сколько бы фотографий Валера ни изучал, ни на одной молоденькая блондинка не хмурилась.

– Кто это и зачем ты мне их показал? – Валера аккуратной стопочкой положил снимки на стол.

– Понимаешь… – Таким смущённым Семёна Геннадьевича видели только его жена и пасынок. Да и то крайне редко. – Это моя…

Когда отчим закончил, Валера посмотрел на него совершенно другими глазами. Нет. Он и раньше прекрасно понимал, что Семён Геннадьевич не самый святой человек, но так… Впрочем, он хотя бы захотел всё исправить.

– Я хочу, чтобы ты туда поехал. Я доверяю только тебе.

У Валеры было полно собственных дел, через месяц намечено слияние компаний, а завтра у него важная встреча, но… Именно Сёмка Граната их с матерью когда-то вытащил из нищеты и никогда ни словом, ни делом не обидел никого из них.

– Когда?

Семён Геннадьевич, беспощадный браток из девяностых, вдруг почувствовал такое облегчение, словно еще секунду назад у его лба держали дуло пистолета, и вдруг его опустили.

– Как можно быстрее.

– Хорошо, – кивнул молодой мужчина, производя подсчёты в своей голове и мысленно ставя заметки в планах. – Я передам дела заму. То, что смогу делать на удалёнке, буду делать сам.

– Спасибо, сынок.

Валера ушёл, и только после этого Семён Геннадьевич заметил, что на столе дыркой в дневнике двоечника лежала коробка от тонометра.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍