Валера предполагал нечто подобное, ведь Семён Геннадьевич отнюдь не был святым. Вполне возможно, Ирка сейчас ударит гонца и посредника по лицу, а может, выплеснет на него стакан воды или даже пока ещё горячий капучино. Валера даже заранее убедился, что на столике полно салфеток, а колюще-режущих, к счастью, в зоне досягаемости не наблюдалось. В общем, мужчина был готов получить возмездие вместо своего отчима.
Но вышло всё немного по-другому. Ирка, после того как громко послала и Валеру, и Семёна Геннадьевича на «три весёлых», быстро успокоилась и, не обращая внимание на косившихся на неё посетителей, продолжила пить кофе, глядя в упор на Валеру.
– Ну, и чё ему от меня надо? И вообще, ты кто такой?
За все свои «чё» Ирка не раз получала нагоняй от матери, но искоренить эту привычку так и не удалось.
– Меня зовут Самойлов Валерий Фёдорович.
– Не Семёныч?
– Нет. Семён Геннадьевич дал мне свою фамилию, когда женился на моей маме.
– Мм… – протянула Ирка, сделала ещё глоток и махнула рукой, мол, продолжай.
– Мне тридцать пять лет, работаю…
– Так ты старый! – расхохоталась вдруг девушка и постучала ладошкой по столу. – То-то ты такой странный!
И Валере снова пришлось считать до десяти.
– Я не старый и странный, а опытный и воспитанный.
– Ага. Как скажешь. Женат? Дети есть? – Увидев округлившиеся глаза мужчины, Ирка хрюкнула от смеха. – Не, ты не подумай! Я ж не для себя спрашиваю! Меня ж потом девчонки под кетчупом съедят, если я всё не узнаю!
Один, два, три… десять.
– Не женат, детей нет.
– А…
– И девушки тоже.
– Ладно, это выяснили. – Ирка резко посерьезнела. – Рассказывай, что этому козлу от меня надо.
Две недели назад
– Это твоя дочь? – Валера, сидя в удобном кожаном кресле напротив отчима, потягивал из стакана дорогой виски и в который раз пересматривал фотографии светловолосой девушки.
– Господи упаси! – Сёмка Граната всегда был атеистом, а вот Семён Геннадьевич каждое воскресенье ходил в церковь. То, что он при этом дремал всю службу, к делу не относится. – Нет, конечно! Племянница это моя!
– Я и не знал, что у тебя брат есть.
– Был…
– Прости. Давно он умер?
Семён Геннадьевич залпом осушил свой стакан. Если бы эту картину видела Людмила, крепко влетело бы и мужу, и сыну – раз не доглядел.
– Три года назад. Я недавно узнал.
Отчим замолчал, крепко задумавшись, а Валера приготовился ждать, когда тот созреет для разговора. В этот раз на это ушло рекордные пятнадцать минут.
– Серега меня на четыре года младше. Я хулиганом всегда был, а он наоборот. Отличник, гордость школы. В институт поступил, в школе работал… Не знаю, правда, что именно он преподавал.
– Давно вы перестали общаться?
– Да лет двадцать… Может, больше… – Семён Геннадьевич с тоской посмотрел на бутылку виски, но встретился с предостерегающим взглядом пасынка и передумал её трогать. – Он же принципиальный был! Честный! Деньги у меня, видите ли, грязные! А как понадобились… Хотя, это не он ко мне приходил, а жена его. Денег просила, а я не дал. Говорила, что на лечение нужно, а я не поверил. Думал, что это они меня так развести на бабло хотят, а оно вон как вышло… Хочу теперь хоть как-то... Ну, ты понял.
Валера допил последнюю каплю приятного янтарного напитка и поставил стакан отчину на стол.
– А сам почему не поедешь?
Семён Геннадьевич схватился за сердце.
– Ты эту деваху видел?! Она ж меня до инфаркта доведёт!