Крепости на колесах: История бронепоездов

С запасного пути под откос…

С первых дней войны вступили в бой советские бронепоезда и на других участках фронта. Непосредственно в приграничной зоне накануне войны находились бронепоезда войск НКВД по охране железных дорог. Но вместо тех задач, для решения которых они предназначались, им с 22 июня пришлось вести борьбу с немецкими танками и самолетами, оказывать артиллерийскую поддержку пехоте, прикрывать отход своих войск.

Первые же бои показали уязвимость некогда грозных сухопутных броненосцев от танков и особенно авиации противника. Слабое зенитное вооружение делало их легкой добычей для асов Люфтваффе, имевших к тому времени большой опыт борьбы с бронированными подвижными целями.

Вместо наступательных операций на территории противника, борьбы с остатками его разбитых частей, как это предполагалось в предвоенные годы, пришлось вести оборонительные бои на своей земле, неся при этом значительные потери.

Основной удар немецкой армии пришелся на войска Западного Особого военного округа, после начала войны ставшего Западным фронтом. Здесь группа армий «Центр», имевшая в своем составе две танковые группы и используя выгодное начертание советско — германской границы, вела наступление по сходящимся направлениям на Минск.

Командование Западного фронта во главе с генералом Павловым, имея превосходство над противником в танках, авиации и живой силе, не смогло организовать надежной обороны на западных подступах к белорусской столице. Механизированные корпуса Красной Армии, выполняя противоречивые и часто меняющиеся приказы, метались по дорогам в поисках прорвавшихся немецких танков, бросая при этом сотни вышедших из строя танков.

Вместо того, чтобы активными оборонительными действиями стараться обескровить наступающие немецкие части, выбить как можно больше танков, советские танковые дивизии все время пытались атаковать, неся при этом огромные [283] потери. Один из самых мощных в Красной Армии, 6–й механизированный корпус генерала Хацкилевича, имевший в своем составе более тысячи танков, был разгромлен немецкими пехотными дивизиями, даже не вступив в бой с танковыми дивизиями Вермахта.

Германский бронепоезд Panzer Zug 10B

Неудачей закончился и контрудар 4–го механизированного корпуса в районе Бреста. Сотни сгоревших советских танков остались на поле боя, не сумев остановить дивизии Гудериана, рвавшиеся к Минску.

Героизм танкистов, их отчаянные атаки против немецких танковых клиньев, все глубже проникавших на территорию Белоруссии, не могли компенсировать стратегические и тактические просчеты советского политического и военного руководства. Предвоенная теория «войны малой кровью на чужой территории» оказалась полностью не состоятельной. Вместо победоносного рывка на Запад начался кошмар приграничного разгрома и панического отступления на восток.

Ударная советская группировка — 3–я и 10–я армии, сосредоточенные в белостокском выступе, оказались в ловушке. Прорыв танков Гота со стороны Сувалок и быстрое продвижение танковой группы Гудериана со стороны Бреста к Минску привели к окружению в районе Новогрудка основных сил двух наиболее мощных армий Западного фронта.

Не прошло еще и недели с начала войны, а немецкие танки уже стояли на улицах Минска. Попытки окруженных советских войск прорвать вражеское кольцо были безуспешными. [284] Только небольшим отрядам, без тяжелой техники, удалось вырваться из котла. Основная же масса солдат и командиров попала в плен, прекратив к началу июля организованное сопротивление.

Бронепоезд РККА

Катастрофа, постигшая Красную Армию в Белоруссии была грандиозной и неожиданной. Рушились все предвоенные представления о характере будущей войны, заколебалась вера в непогрешимость и гениальность великого вождя товарища Сталина. Нужны были стрелочники. Их, естественно, тут же нашли.

Командование Западного фронта во главе с генералом Павловым пошло под трибунал. После короткого следствия и еще более краткого суда все они были расстреляны. На смену им пришли новые люди. Следуя своему лозунгу «Кадры решают все!» Сталин чуть ли не каждую неделю менял командующих фронтом: Павлов, Еременко, Тимошенко.

Но положение на фронте по — прежнему оставалось тревожным. Несмотря на то, что на Западное направление срочно перебрасывались свежие корпуса и дивизии из внутренних округов и даже с других участков фронта, немецкие войска быстро продвигались на восток.

Буквально за несколько дней боев огромное предвоенное превосходство в технике Красной Армии над Вермахтом растаяло как дым. На дорогах Белоруссии сгорело, было брошено при отступлении 4799 танков — больше, чем было во всей немецкой армии перед нападением на СССР. Такого разгрома никто не предвидел.

Стальной кулак, ковавшийся в Советском Союзе с начала тридцатых годов ценой неимоверных жертв и страданий народа, превратился в пыль при первом же столкновении с Вермахтом. Закон марксистской диалектики о переходе количественных изменений в качественные, заученный на политзанятиях советскими полководцами, подвел.

Старая истина — «воюют не числом, а умением» — в очередной раз подтвердила свою незыблемость и в век танков. На смену стройным предвоенным наступательным теориям пришла оборонительная импровизация горячего лета 41–го года. Вместо красиво смотревшегося на предвоенных учениях взаимодействия танков, броневиков и бронепоездов, [285] стремительных прорывов в глубину вражеской обороны в соответствии с теорией «глубокой операции», пришлось затыкать ими постоянно возникавшие бреши на фронте.

В этих условиях на долю бронепоездов выпала задача прикрытия отхода советских войск. Уже на второй день войны командир 3–й дивизии войск НКВД по охране железных дорог, дислоцировавшейся на границе, получил директиву начальника войск НКВД, регламентировавшую порядок использования бронепоездов в новых условиях. Основной задачей для них определялось оказание огневой поддержки оборонявшимся стрелковым частям.

Бронепоезд № 53 должен был прикрывать Полоцкий железнодорожный узел, состав № 76 ушел в Молодечно для поддержки 9–й кавалерийской дивизии, № 73 остался на станции Беларусь.

Их боевая биография была очень короткой. Уже через несколько дней немецкие пикирующие бомбардировщики и танки уничтожили бронепоезд № 73, а на перегоне Барановичи [286] — Погорельцы немецкими танками был разбит бронепоезд № 58.

Помимо 3–й дивизии, на линии Брест — Вильнюс действовали бронепоезда полков 9–й дивизии НКВД по охране железных дорог. Чуть позже, к ним присоединились мотоброневагоны 24–й дивизии, контролировавшей направление Минск — Смоленск.

Несмотря на все попытки советского командования остановить немецкие танковые клинья, быстро продвигавшиеся на восток, ситуация не менялась. Все новые и новые дивизии, из эшелонов бросаемые в бой, сгорали как порох в топке блицкрига.

Танковый контрудар советских мехкорпусов под Лепелем, казалось имевший все шансы на успех — два свежих механизированных корпуса, прибывшие из Забайкалья и Москвы, более полутора тысяч танков против нескольких сотен легких немецких танков — провалился.

Потеряв более половины танков, многие части с трудом сумели вырваться из окружения, не выполнив поставленных задач. В этих боях попал в плен и артиллерийский офицер 14–й танковой дивизии Яков Джугашвили, старший сын кремлевского вождя.

Бои на территории Белоруссии оказались последними для многих бронепоездов Западного фронта. Стремительный отход советских войск, постоянные прорывы немецких танков, перерезавших их коммуникации, особенно железные дороги, ставил команды бронепоездов в безвыходное положение.

На территорию Белоруссии срочно выдвигались бронепоезда из тыловых районов. 26 июня в Полоцк, для прикрытия железнодорожного узла, прибыла рота мотоброневагонов 53–го железнодорожного полка НКВД, ранее дислоцировавшийся на Калининской железной дороге, в составе двух мотоброневагонов.

10 июля один мотоброневагон был отрезан немецкими войсками на перегоне Полота — Дретунь. Саперам Вермахта удалось заминировать и взорвать железнодорожный путь. После того, как закончился боезапас, команда взорвала мотоброневагон. [287]

Господство в воздухе с первых дней войны немецкой авиации тоже добавило хлопот бронепоездам. Зенитного вооружения, имевшегося на них, явно не хватало для защиты от «юнкерсов» и «мессершмитов», хозяйничавших в небе.

В начале июля 1941 года, уже после захвата немцами Минска, в районе Борисова были уничтожены бронепоезда 12–го отдельного дивизиона. Пикирующие бомбардировщики Люфтваффе, действуя как на полигоне, разбомбили бронепоезд № 47, а у разъезда Пригорье немецкими танками был разбит бронепоезд № 48. Слабое зенитное вооружение не позволило им оказать достойное сопротивление воздушному противнику.

6 августа 1941 года немецкая авиация обнаружила на железнодорожном перегоне Орша — Унеча советский бронепоезд № 44. Из — за повреждения полотна состав не смог уйти из — под удара. Около пяти часов пикирующие бомбардировщики Юнкерс–87 бомбили бронепоезд, превратив его в груду металлолома.

Единственный уцелевший из состава 12–го дивизиона бронепоезд № 49, сумел вырваться из окружения и с большим трудом прорвался в район Гомеля. Но в ходе отступления советских войск и он был разбит в районе Унечи 14 августа 1941 года.

Всего на территории Белоруссии в июне 1941 года вели боевые действия десять бронепоездов НКВД, предназначавшиеся ранее для охраны железных дорог.

Немцы, как рачительные хозяева, не оставили без внимания разбитые и брошенные при отступлении советские бронепоезда.

Часть из них была отремонтирована и использовалась в дальнейшем для борьбы с партизанами, пытавшимися организовать диверсии на железных дорогах.

Захват немецкими войсками Брянска лишил Красную армию главной производственной базы и учебного центра, где строились бронепоезда и готовились команды для них. Поэтому производство новых бронепоездов пришлось налаживать на заводах и в депо железнодорожных станций по всей стране.

Немногим лучше была ситуация и на Украине. Избежать полного разгрома и повторения белорусской катастрофы [288] позволило то обстоятельство, что Сталин в предвоенные годы посчитал Юго — Западное направление главным в будущей войне. Поэтому основную группировку советских войск сосредоточили здесь, а главный удар немцы нанесли в Белоруссии.

Но даже это не намного облегчило положение частей Юго — Западного фронта. Воспользовавшись крайне неудачным расположением советских войск (идеальное для наступления, оно оказалось роковым при оборонительных боях), командование группы армий «Юг» нанесло главный удар на стыке 5–й и 6–й армий — именно здесь лежал кратчайший и удобный путь на Киев.

Также как и в Белоруссии, попытки танковых контрударов советских войск закончились провалом. Многочисленные механизированные корпуса, имевшие самую современную технику — только в 4–м мехкорпусе генерала Власова имелось 414 Т–34 и тяжелых KB — не сумели остановить танковую группу Клейста, продолжавшую продвигаться к Днепру.

Неумение использовать имеющиеся ресурсы, которое проявило командование Юго — Западного фронта во главе с генералом Кирпоносом, просто потрясает. Умудриться за две недели потерять 4381 танк — это надо хорошо постараться. Причем большое количество боевых машин было просто — напросто брошено в исправном состоянии или с небольшими поломками.

Беспорядочные атаки советских танковых дивизий с севера и юга против немецкого танкового клина, успеха не имели. Командование Юго — Западного фронта не сумело реализовать огромное превосходство в танках, которым обладало на территории Западной Украины.

Под немецкую танковую кувалду попали и бронепоезда НКВД, дислоцировавшиеся вдоль государственной границы. На юго — западе Украины дислоцировались мотоброневагоны и бронепоезда полков 4–й дивизии НКВД по охране железных дорог, командовал которой полковник Мажирин.

В приграничной полосе, в окрестностях Львова патрулировали железные дороги бронепоезда 10–й дивизии полковника Могилянцева. [289]

На востоке Украины, на железнодорожных линиях Донбасса, действовали роты мотоброневагонов 5–й дивизии НКВД.

В первых же боях под Перемышлем участвовал бронепоезд № 66 майора Н. Панькова из 10–й дивизии НКВД. Здесь частям Красной Армии удалось добиться небольшого успеха и даже продвинуться на запад. Но вскоре, возникшая угроза окружения, заставила уходить к Киеву.

Бронепоезд Panzer Zug 10B выходит на патрулирование

Командам бронепоездов пришлось исправлять многие предвоенные просчеты военно — политического руководства. Готовясь к великому освободительному походу в Европу, советское командование отдало приказ о разминировании приграничной полосы и мостов в этой зоне. Немецкие войска воспользовались этим подарком и спокойно продвигались на восток.

А советским командирам пришлось срочно искать способы остановить их. При приближении частей Вермахта к Коломые, командир бронепоезда № 77 войск НКВД старший лейтенант И. Турганов получил приказ взорвать мост через реку Быстрицу. Выкатив на мост вагон с авиабомбами, команда бронепоезда открыла по нему артиллерийский огонь. В результате взрыва мост был уничтожен. Успешные действия бронепоезда позволили частям 13–го стрелкового корпуса 12–й армии избежать на этот раз окружения. [290]

Но вскоре Фортуна отвернулась от команды бронепоезда № 77. Восточнее Тернополя, уже захваченного немецкими войсками, в начале июля 1941 года шли тяжелые бои. Участвовали в них и два бронепоезда из состава войск НКВД — № 75 и 77.

Немецкая авиация разбомбила железнодорожный мост через реку Збруч, отрезав путь к отступлению многочисленным эшелонам, скопившимся в районе Гусятина, и бронепоездам. Немецкие танки, переправившиеся на левый берег Збруча, вышли к железной дороге. Началась артиллерийская дуэль между ними и командами бронепоездов.

Первым вышел из строя бронепоезд № 75. Изрешеченный танковыми снарядами, он был взорван командой на станции Копычинцы. Второй бронепоезд еще два дня вел бои в окружении. Из — за повреждения железнодорожного полотна, состав мог маневрировать на участке длиной всего 150 метров. Израсходовав весь боезапас, команда бронепоезда взорвала паровоз и бронеплощадки.

Ситуация на Юго — Западном фронте для советских войск с каждым днем ухудшалась. Немецкие войска 7 июля захватили Бердичев, вышли к Житомиру. В результате этого прорыва 1 —и танковой группы возникла угроза захвата Киева и окружения 6–й и 12–й армий ЮЗФ юго — западнее Киева.

Гитлер потребовал от командования группы армий «Юг» уничтожить как можно более крупные силы противника западнее Днепра, чтобы лишить его возможности ведения организованных операций крупными массами войск восточнее Днепра.

Генерал Гальдер записал 9 июля 1941 года в своем дневнике: «Категорический приказ — направить танковую группу от Белой Церкви не на юго — восток, а на Умань с целью окружения группировки противника, действующей против группы армий «Юг». Следует попытаться нанести стремительный удар по Киеву, однако, если город не удастся захватить внезапно, то не следует ввязываться в затяжные бои и без пользы рисковать танковыми дивизиями».

Интересна еще одна запись в его дневнике: «Фюрер… высказал крайнюю озабоченность тем, что танковые [291] дивизии будут направлены на Киев и понесут бесполезные потери (в Киеве 35 % населения — евреи; мосты нам все равно не удается захватить).»

Выполняя указание Гитлера, дивизии 1–й танковой группы повернули на юг, на время, приостановив наступление на Киев. Этот поворот немецких войск создал реальную угрозу окружения двух советских армий. Пытаясь ликвидировать возникшую опасность, в район Бердичева и Белой Церкви были брошены все имевшиеся в распоряжении командования Юго — Западного фронта танковые дивизии.

Но, несмотря на все усилия, катастрофы избежать не удалось. Совместными усилиями войска 1–й танковой группы, 11 —и и 17–й армий Вермахта в начале августа окружили в районе Умани основные силы двух армий Юго — Западного фронта. Из кольца окружения вырвались немногие.

После ликвидации уманского котла центр тяжести в боевых действиях на Украине вновь сместился в район Клева. В обороне столицы Украины участвовали и бронепоезда. Помимо отошедших к городу бронированных составов НКВД, уцелевших в приграничных боях, импровизированные бронепоезда начали строить на киевском паровозоремонтном заводе.

Вспомнив опыт гражданской войны, уже 7 июля в боевой строй ввели первый бронепоезд, построенный в военных условиях на Киевском паровозовагоноремонтном заводе. Вооружен он был четырьмя орудиями и 48 пулеметами. Вплоть до сентябрьской катастрофы и потери Киева, бронепоезд использовался при обороне города.

За ним, через две недели, последовал второй бронепоезд, сразу же отправившийся на фронт. В августе к ним присоединился, построенный в депо станции Дарница, бронепоезд «Дарницкий партизан».

Упорное нежелание Сталина отводить войска Юго — Западного фронта из Киева, стремление любой ценой удержать город в условиях маневренной войны, не могло закончиться добром. Представления времен гражданской войны и обороны Царицына, составлявшие весь боевой [292] опыт Верховного Главнокомандующего, отстали от новой эпохи развития военного дела лет на двадцать.

Лозунг «Ни шагу назад!» часто ставил обороняющиеся войска в безвыходное положение, если противник прорывал оборону на соседних участках фронта. Попали в такое положение и войска, защищавшие Киев, после того, как танковые дивизии Гудериана и Клейста встретились в районе Ромны — Лохвица, замкнув кольцо окружения вокруг трех армий Юго — Западного фронта.

Оказались в котле и все бронепоезда фронта. Если у других частей еще сохранялись шансы на прорыв из окружения, то у бронепоездов их не осталось. Все железные дороги были перерезаны прорвавшимися немецкими войсками.

Только после осознания всей безысходности ситуации под Киевом, Ставка Верховного Главнокомандования отдала приказ об отходе войск 37–й армии. Эта армия, кстати, долгие годы в советских исторических исследованиях не имела командующего. Упоминались другие командиры и комиссары, а командующий словно под землю провалился.

И только немногие знали, что армией командовал бывший командир 4–го механизированного корпуса и будущий герой битвы под Москвой генерал А. Власов. Его имя надолго исчезло из советской истории, упоминаясь лишь в контексте предательства.

Последними из Киева уходили подразделения 4–й дивизии НКВД. Бронепоезд под'командованием С.П. Голованева своим огнем прикрывал саперов, взрывавших мосты через Днепр. Все три железнодорожных моста, соединявшие берега Днепра, взлетели на воздух.

На железнодорожной линии Дарница — Борисполь отход 87–й стрелковой дивизии прикрывали три бронепоезда из состава внутренних войск НКВД — № 31, № 34, № 66. Рядом отходили на восток и два бронепоезда киевской постройки.

Ситуация для них ухудшалась с каждым часом. Утром 20 сентября немецкие танки рассекли основные силы 37–й армии и прорвались к Борисполю. Бронепоезда успели вырваться из под удара танков, и отошли к станции Березань.

Немецкая авиация ежедневно наносила удары по прячущимся в лесах советским бронепоездам, командам которых [293] приходилось постоянно восстанавливать разрушенный путь. Однако в районе Яготина уничтоженный бомбардировщиками мост через реку Супой преградил путь бронепоезду «Литер А».

У станции Переяславская его команда приняла свой последний бой. После того, как закончились боеприпасы, экипаж подорвал бронепоезд, пытаясь налегке вырваться из окружения.

Через неделю тяжелых боев во вражеском кольце, в районе станции Ромодан, командами были взорваны три бронепоезда войск НКВД — № 31, № 34 и № 66 — закончились снаряды и патроны, отступать было некуда, всюду немецкие войска.

Немного ранее, в начале сентября в районе станции Макошино, на берегу реки Десна, немецкими танками были отрезаны от основных сил два бронепоезда 6–го отдельного дивизиона бронепоездов. После этого, за бронепоезда взялись пикирующие бомбардировщики и артиллерия. Маневрировать составы не могли, поэтому время жизни бронепоездов зависело только от точности немецких летчиков и артиллеристов.

Через несколько часов, на рельсах догорали развороченные бронепаровозы и бронеплощадки, еще недавно бывшие бронепоездами войск НКВД № 46 и № 50. В живых осталось всего четырнадцать человек из их команд.