Крестоносцы и Русь. Конец XII в. — 1270 г.

Актовый материал. Документы 1–7

После того как в начале 30-х гг. XIII в. тевтонские рыцари вторглись в пределы Пруссии, перед княжившим в те годы Даниилом Галицким (1201–1264) остро встала задача укрепления западной границы Галицко-Волынской Руси. Эта задача осложнялась борьбой с мазовецким князем Конрадом (1187/88–1247) за город Дрогичин — важный торговый и стратегический пункт на р. Западный Буг, по границе Руси и Польши. Вотчина Романовичей Дрогичин был центром международной торговли, а как пограничная крепость на русско-польской границе играл важную роль в контактах Руси с Ливонией и Мазовией и служил местом встречи союзных войск, объединявшихся для походов на пруссов.

Конрад Мазовецкий, завязавший в 20-е гг. XIII в. дружеские контакты с галицко-волынской княжеской династией Романовичей и не раз пользовавшийся их военной помощью, в 30-е гг. XIII в. изменил внешнеполитическую ориентацию, сделав ставку на Тевтонский орден. Именно Конрад пригласил тевтонских рыцарей, незадолго до того с позором изгнанных из пределов Венгрии королем Эндре II (1205–1235), в Хелминскую землю для оказания ему помощи против набегов пруссов. С этого момента пожалованная князем земля становится опорным пунктом Тевтонского ордена в его агрессии против Пруссии. Тевтонский орден пришел на смену Добжиньскому ордену (немецким рыцарям, получившим в 1228 г. пожалование Конрада Мазовецкого в Добжиньской земле), на который возлагалась обязанность защиты Мазовии от язычников (пруссов). Примером в этом должен был служить Орден меченосцев; но добжиньцы не оправдали надежд Конрада. Добжиньский орден, по мнению одного из современных историков [Масан 1996], был «явлением маргинальным, изначально обреченным на быстрый упадок».

В мае 1237 г. Добжиньский орден объединился с Тевтонским, который, утвердившись в бывших владениях добжиньских рыцарей, изгнал их. По-видимому, пытаясь сохранить свою целостность, добжиньские рыцари обратились к князю Конраду.

8 марта 1237 г. датирована жалованная грамота мазовецкого князя, согласно которой к добжиньским рыцарям отходил замок Дрогичин на восточном берегу Буга и прилегавшие к нему земли. Возможно, Конрад «пожаловал» рыцарям то, что никогда ему не принадлежало (во всяком случае, современные событию источники умалчивают о том, что Дрогичин когда-либо был владением Конрада Мазовецкого).

Близ Дрогичина сходились польские, русские и прибалтийские земли. Орден должен был защищать эту землю как от набегов язычников (ятвягов), так и от русских «схизматиков». Не исключено, что размещение рыцарей Христовых в Дрогичине связано с миссионерской деятельностью цистерцианцев в Юго-Западной Руси (в основании Добжиньского ордена принимал участие епископ Христиан) [Nowak 1980: 351]. Фактически Добжиньскому ордену пришлось иметь дело с галицко-волынскими князьями, которые издревле предъявляли права на территорию близ Дрогичина. Именно Даниил Галицкий нанес решающий удар, разбив Орден и отвоевав Дрогичин. И если польский историк В. Кентшиньский некогда сомневался по поводу того, действительно ли добжиньцы осели за Западным Бугом, то рассказ Галицко-Волынской летописи об отвоевании Дрогичина галицкими и волынскими князьями служит тому письменным подтверждением.

По описанию В. Кентшиньского, грамота хранилась в архиве иоаннитов в Зоннебурге-на-Одере (Бранденбург), откуда оригинал через Берлин попал в 1865 г. в Кёнигсберг, и это, по мнению польского историка, свидетельствовало о том, что после 1237 г. добжиньцы вступили в орден иоаннитов в Зоннебурге. Согласно гипотезе польской исследовательницы В. Полковской-Марковской, последние рыцари-добжиньцы вступили в один из монастырей тамплиеров в Мекленбурге. После упразднения ордена тамплиеров в 1312 г. их архив, возможно, попал к иоаннитам (главный архив славянской провинции ордена находился в Зоннебурге).

Издания. CDP. II: 277; CPD. I: 556–557; CDM, № 336: 366; Regesta. Pars I: 11. В настоящем издании текст документа воспроизводится по PUB. I, № 126.

Cum secundum apostolum debeamus diem messionis extreme misericordie operibus prevenire, ut pro transitoriis heredes fieri mereamur patrie permanentis, innotescat presentibus et futuris, quod ego C., miseratione divina dux Masouie et Cuiauie, cum communi consensu et unanimi voluntate filiorum meorum, videlicet B. ducis Mazouie, K. ducis Quyauie, necnon aliorum duorum S. et Z. iuniorum, pro nostrarum remedio animarum conferimus et donamus magistro B. et fratribus suis, ordinis militum Christi domus quondam Dobrinensis, castrum Drochicin et totum territorium, quod ex eadem parte castri continetur a medietate fluminum Bug et Nur usque ad metas Ruthenorum, salvo iure ecclesie Mazouiensis et nobilium, si quid in predictis fluminibus hactenus habuerunt, cum omni districtu et honore, castoribus, fluminibus, lacubus, saltubus (!), theloneo in ipso Drochicin de navibus sive de curribus, et cum omni iure, quod supraedictum castrum noscitur hactenus habuisse, iure hereditario perpetuo possidendum, ut Christo sub ordinis sui debito militantes ab instantia paganorum defendant, populum christianum. Idem vero B. videlicet magister ordinis antedicti cum fratribus nobis et nostris filiis promiserunt, precipue duci Mazouie, ius patronatus fideliter observare, prefatam quoque terram scilicet Mazouiam una nobiscum defendere suorum auxilio subditorum contra quoslibet invasores, exceptis hereticis et Pruthenis seu cuius (!) libet Christiane fidei inimicis, quos tenentur personaliter inpugnare. Nos etiam vice versa prenominatam terram scilicet Drochicin contra invasores promisimus fideliter defensare. Promiserunt insuper prelibati fratres, neminem potentium in nostrum preiudicium et gravamen in Drochicensi territorio collocare, neque super eiusdem translatione vel venditione, commutatione vel donatione seu cuiuslibet alienationis specie tractare sine nostro consilio et consensu. Ad hec etiam promiserunt, homines nostros populâres, servilis seu libere conditiones, nec per se nec per alios aliquatenus avocare, etiam si ad ipsos sponte transierint, nullatenus retinere. Nos quoque promittimus fratribus antedictis, ut ipsorum cives et omnes habitatores territorii sepefati, necnon ad ipsos, ut cum eis maneant, transeuntes per terras nostras et nostrorum filiorum ab omni exactione thelonei et aliorum iurium sint inmunes; et nisi iusto impedimento prohibente magister ordinis vel ipsius loco alius constitutis per nos pro communi terre nostre vel ipsorum consilio evocatus personaliter non recuset. Quicumque igitur principum seu potentum (!) aliorum huic donationi nostre facto vel consilio voluerit contraire, indignationem dei et beate viiginis Marie necnon omnium electorum eius habiturus cum Dathan et Abiron accipiat porcionem. Actum anno gratie MCCXXXVII. VIII. Idus Marcii. littera dominicali D. in Gambin.

Поскольку по слову апостола нам подобает готовиться к судному дню, творя дела высочайшего милосердия [1], чтобы за преходящее воздалось бы потомкам тем, что останется на родной земле, да будет известно ныне живущим и грядущим [поколениям], что я, К[онрад], милостью Божией князь Мазовии и Куявии, со всеобщего согласия и по единой воле сыновей моих, а именно: Б[олеслава], князя Мазовии [2] К[азимира], князя Куявии [3] равно как и других двух, младших, С[емовита] [4] и 3[емомысла] [5], во спасение душ наших, жалуем и даруем магистру Б[руно] [6] и братьям его [7], из Ордена рыцарей Христовых, некогда дома Добжиньского, замок Дрогичин и всю территорию, которая простирается от этого замка до междуречья Буга и Нура [8] вплоть до границ с Рутенией, не нарушая права церкви мазовецкой и нобилей, кто бы и чем бы ни владел до сих пор по течению упомянутых рек, со всеми работами и должностями, бобрами, реками, озерами, пастбищами, местами сбора пошлин в самом Дрогичине с кораблей или с телег, и со всем правом, которое вышеупомянутый замок до сей поры, как известно, имел, будет вечно владеть по наследственному праву, чтобы они, воинствуя в Ордене своем, посвященном Христу, защищали от напора язычников народ христианский [9]. И тот Б[руно], а именно магистр упомянутого Ордена, и братья его нам и сыновьям нашим, а особенно князю Мазовецкому, обещали преданно соблюдать право патроната и упомянутую землю, а именно Мазовию, вместе с нами защищать со своими подданными от любых захватчиков, за исключением еретиков и пруссов или любых врагов веры христианской [10], с которыми обязаны бороться лично. А мы со своей стороны обещали вышеупомянутую землю, а именно Дрогичин, верно защищать от врагов. Кроме того, упомянутые братья обещали не сажать никаких иных правителей в ущерб нам на земле Дрогичинской, а также не отдавать в держание и не продавать ее, ничего не менять и не жаловать и никоим образом не отчуждать без нашего на то совета и согласия [11]. Кроме того, обещали они наших людей, будь то свободные или рабы, ни самим, ни через посредников не переманивать, а если они перейдут к ним по собственному желанию, то ни в коем случае их не удерживать [12]. А мы обещаем вышеупомянутым братьям, что их горожане и все жители означенной земли, а также идущие к ним по землям нашим и наших сыновей, освобождаются от любых пошлин и прочего [предусмотренного] законом, и только по причине какого-то серьезного затруднения магистр или его заместитель может отказаться и не явиться, если того потребует общая земля наша или их совет. И если кто бы то ни было, князь или господин, осмелится нарушить это дарение наше словом или делом, да навлечет он на себя гнев Божий и Пресвятой Девы Марии, равно как всех угодников Божиих, и да постигнет его участь Дафана и Авирона [13]. Составлено в год благодати 1237, 8 иды марта. Рукой правителя д[ано] в Гомбине.

1. Иак., 2, 13.

2. Б[олеслава], князя Мазовии — Болеслав, князь Мазовецкий в 1236–1248 гг.

3. К[азимира\, князя Куявии — Казимир I, князь Куявский в 1231 г., Хелминский в 1236–1267 гг., с 1247 г. также князь Ленчицкий.

4. С[емовита] — Семовит (Земовит) I, князь Черский и Мазовецкий в 1245–1262 гг.

5. 3[емомысла] — Земомысл, сын князя Конрада Мазовецкого, упомянут только в данной грамоте.

6. Б[руно] — Бруно был магистром Добжиньского ордена и, вероятно, рыцарем Ордена меченосцев в Ливонии.

7. Братьям его — «братьями» обычно называли себя члены духовно-рыцарских орденов. Полагают, что братья в данном случае — группа рыцарей, вышедших из Тевтонского ордена [Nowak 1980: 350].

8. Буга и Нура — реки Западный Буг и Нуржец [Kuhn 1959: 38].

9. Следующий далее текст — это условия, которыми князь Мазовецкий пытался оградить для себя владение Дрогичинской землей и свою власть над нею. Орден обязан был соблюдать ius patronatus (право патрона) князя.

10. Еретиков и пруссов или любых врагов веры христианской — под «еретиками», по-видимому, подразумеваются православные — русские.

11. Без нашего на то совета и согласия — это условие показывает, какой негативный опыт вынес князь из отношений с братьями Ордена в Добжиньской земле. Слияние Добжиньского ордена с Тевтонским, которое привело к занятию ими Добжиньской земли, чреватому угрозой для Мазовии, состоялось без согласия на то Конрада Мазовецкого [Kuhn 1959: 41].

12. Ни в коем случае их не удерживать — такой же запрет был условием венгерского короля Эндре ІІ (1222 г.), поставленным тевтонским рыцарям в Трансильвании.

Во второй половине 40-х гг. XIII в. Римская курия в лице папы Иннокентия IV ведет в Юго-Западной Руси подготовку церковной унии. 3 мая 1246 г. Иннокентий IV назначает архиепископа Прусского, Ливонского и Эстонского Альберта Зуербеера легатом на Русь, поручив ему огласить в русских землях акт об унии [HRM. I, № 72; PUB. 1/1, № 185].

В ходе переговоров Даниилу Галицкому удалось добиться ряда выгодных для себя политических условий, что нашло отражение в некоторых папских посланиях [HRM. I, № 67, 74, 75]. Об этом свидетельствует и послание от 26 августа 1247 г., согласно которому немецким рыцарям и членам других духовно-рыцарских орденов запрещалось самовольно селиться во владениях Романовичей. Возможно, этот запрет должен был помочь избежать ситуаций, подобных сложившейся ранее в Дрогичине.

Издание. HRM. I, № LXIX. Текст документа воспроизводится по указанному изданию.

Illustribus Danieli Russie et W. Laudemerie fratri ejus Regibus, et nato ejusdem Danielis. Innocentius Episcopus servus servorum Dei.

Exigentibus vestre devotiones meritis votis vestris libenter annuimus, et petitiones vestras quantum cum Deo possumus favorabiliter exaudimus. Vestris itaque supplicationibus inclinati, ut nullus Cruceferorum, vel aliorum Religiosorum in vestris terris acquisitis, et acquirendis, de aliquo se intromittere, vel possessionem aliquam acquirere absque beneplacito vestro valeat, auctoritate vobis predicta indulgemus. Nulli ergo omnino homini liceat hanc paginam nostre concessionis infringere, vel ei ausu temerario contraire. Si quis autem hoc attemptare presumpserit indignationem Omnipotentis Dei et В. B. Petri et Pauli Apostolorum ejus se noverit incursurum. Datum Lugduni VI. Kalendis Septembris, anno V (1247).

Светлейшему Даниилу, королю Руси [1], и В[асилько], брату его, королю Владимира [2], и сыну Даниила [3], Иннокентий [4], епископ, раб рабов Божиих.

Оценив по достоинству ваше благочестие, мы соблаговолили внять обетам вашим и просьбы ваши, по воле Господа, благосклонно выслушали. Итак, отзываясь на моления ваши, чтобы ни один из крестоносцев или иных монашеских орденов на занятых ваших землях и тех, что еще будут заняты, ни во что не вмешивался и не мог бы приобретать земельных владений без вашего на то благоволения, предоставляем [это] вашей власти. И не единому человеку не следует нарушить этот лист нашего покровительства или посметь безрассудно выступать против него. Если же кто-либо посмеет сделать это, то пусть знает, что навлечет на себя гнев Всемогущего Бога и Святых апостолов Петра и Павла. Дано в Лугдуне [5], в VI Календы сентября [6], в V год [понтификата].

1. Королю Руси — обычная формула обращения папы Римского к галицко-волынским князьям. Даниил Галицкий был коронован в 1253 г. в Дрогичине.

2. В[асилько] — Василько Романович, князь Владимиро-Волынский (1199–1271 гг.).

3. Сыну Даниила — в это время у Даниила было двое сыновей: Роман и Лев, но из текста послания не ясно, кого из них имеет в виду папа.

4. Иннокентий — папа Иннокентий IV (Синибальдо Фиески) (1243–1254 гг.).

5. В Лугдуне — в Лионе.

6. VI Календы сентября — 26 августа.

22, 23 и 24 января 1248 г. папа Иннокентий IV направляет послания последовательно Даниилу Галицкому, Александру Невскому (см. ч. 1, док. 11), магистру Генриху фон Вейде (1247–1248) и рыцарям Тевтонского ордена, содержащие одну и ту же просьбу: немедленно сообщить о приближении татаро-монгольских полчищ. В этих посланиях отчетливо предстают основные направления папской политики в 40-е гг. XIII в.: Тевтонский орден в Пруссии, Русь и Орда. Татаро-монгольское нашествие придало политике папства новые черты. В 40-е гг. папский легат Вильгельм Моденский по повелению папы учредил в Пруссии, где уже начал свою завоевательскую деятельность Тевтонский орден, четыре епископства, наложив руку на треть прусских земель и став их сюзереном, — в Пруссии закладывались основы теократического государства.

Издавна Римская курия вынашивала планы католизации Руси. Особенно активно эта политика проводилась в отношении Галицко-Волынской Руси. Суля русскому князю поддержку против татаро-монголов, курия надеялась облегчить осуществление своих планов. Одновременно ведя переговоры с ордой, папство не прочь было склонить татар к принятию католичества, чтобы затем договориться с ними как с сюзеренами Руси и получить от них признание за папством прав на верховное управление русской Церковью. Впрочем, переговоры с Римской курией были прерваны Даниилом в 1248 г., когда стало ясно, что они не имели реального значения для борьбы с татаро-монголами.

Издания. Документ 3: HRM. I, № LXXVII; PUB. 1/1, № 204: 142 (фрагмент); RPR, № 11106. В настоящем издании текст документа 3 воспроизводится по HRM. I, № LXXVII; Документѣ HRM. I, № LXXIX. В настоящем издании текст документа воспроизводится по HRM. I, № LXXVII.

Innocentius episcopus etc. carissimo in Christo filio Danieli, regi Ruscie illustri, salutem etc. Quia pericula possunt facilius evitari, si contra ipsa per providentie clippeum muniamur, serenitatem tuam rogamus, monemus et hortamur attente, petentes pro munere speciali, quod, quam cito tibi constituerit, quod Tartarorum exercitus versus christianitatem dirigat gressus suos, id dil[ectis] fil[iis] fratribus de domo Theotonica in Pruscie partibus commorantibus intimare procures, ut, cum hoc per eosdem fratres ad notitiam nostram pervenrit, qualiter ipsis Tartaris viriliter cum dei adiutorio resistamus, possimus maturius cogitare. Datum Lugduni XI. Kal. Februarii p. n. a. quinto.

In eundem modum cariss. in Christo filio nostro fratri Danielis, ill. regis Ruscie.

Епископ Иннокентий и т. д. приветствует любезнейшего во Христе сына [нашего,] Даниила, светлейшего короля Руси [1] и т. д. Поскольку опасностей легче избежать, если укрепиться против них щитом Провидения, мы просим светлость твою, умоляем и усердно увещеваем об особом одолжении, чтобы, как только станет тебе известно, что полчище татар движется на христианский мир, ты поспешил бы уведомить об этом любезных детей, братьев дома Тевтонского в Пруссии [2], дабы, как только через оных братьев дойдет это до нашего сведения, мы могли бы поразмыслить, как с помощью Божией сим татарам оказать мужественный отпор. Дано в Лугдуне, в XI Календы февраля [3], в пятый год понтификата нашего.

В том же духе любезнейшему во Христе сыну нашему, брату Даниила, светлейшего короля Руси [4].

1. См. ком. 1 к док. 2.

2. Братьев дома Тевтонского в Пруссии — Тевтонский орден в Пруссии (Ruscia в издании А. Тургенева — скорее всего опечатка), с начала 30-х гг. XIII в. ведущий завоевание прусских земель. В 1243 г. Римская курия, будучи одним из главных инициаторов агрессии Тевтонского ордена в Пруссию, а также его церковным сюзереном, основала на территории, завоеванной Тевтонским орденом, четыре епископства, получив по праву церковного патроната треть прусских земель.

3. XI Календы февраля — 22 января.

4. В том же духе… брату Даниила — по-видимому, текст послания брату Даниила Василько Романовичу не сохранился.

Magistro et fratribus de domo Theotonicorum in Prussiae partibus constitutis Innocentius Episcopus servus servorum Dei.

Cum Danieli Regi Russie illustri et… fratri ejus, ac Nobili viro Alexandra Duci Susdaliensi nostras literas dirigamus, ut cum eis constiterit quod Tartarorum exercitus versus Christianitatem dirigat gressus suos, id vobis intimare procurent, ut cum hoc per vos notitiam nostram pervenerit, qualiter ipsis Tartaris viriliter cum Dei adjutorio resistamus, possimus maturius cogitare, quia pericula possunt facilius evitari si contra ipsa per providentie clipeum muniamur, mandamus quatenus cum id vobis innotuit per eos vel aliquem eorundem, nobis studeatis quantotius intimare. Datum Lugduni IX. Kalendas Februarii anno quinto.

Магистру [1] и братьям Тевтонского дома в Пруссии Иннокентий епископ, раб рабов Божиих.

Поскольку Даниилу, светлейшему королю Руси и… брату его, а также благородному мужу Александру, князю Суздальскому [2], направили мы наши грамоты с тем, чтобы, как только станет им известно, что полчище татар движется на христианский мир, они поспешили бы уведомить нас об этом, дабы, как только через вас дойдет это до нашего сведения, мы могли бы поразмыслить, как с помощью Божией сим татарам оказать мужественный отпор, ибо опасностей легче бежать, если укрепиться против них щитом мудрости, просим, как только это станет вам известно через них или от кого-либо из них, вы поспешили бы уведомить нас об этом. Писано в Лугдуне, в IX Календы февраля [3], в пятый год [понтификата нашего].

1. Магистру — в 1247–1248 гг. магистром Тевтонского ордена в Пруссии был Генрих фон Вейде.

2. Александру, князю Суздальскому — Александр Ярославич Невский, князь Новгородский, великий князь Владимирский.

3. IX Календы февраля — 24 января.

Иннокентий IV в дипломатических миссиях старался внушить европейским правителям, насколько велика татарская угроза. Он задумал выстроить на восточной границе христианского мира своего рода сигнальную систему, важное значение в функционировании которой придавалось Тевтонскому ордену. Вероятно, одним из звеньев этой системы папа видел князя Даниила Галицкого. В качестве главного способа борьбы с татаро-монголами мыслился крестовый поход (красноречивое свидетельство того, насколько прочно вошла в сознание средневековых политиков крестоносная идеология).

Впрочем, когда в 1253 г. Даниил известил папу о приближении татар, тот обратился к христианам Чехии, Моравии, Сербии и Померании, а отнюдь не к тевтонским рыцарям, с призывом отразить нашествие, обещая участникам похода отпущение грехов и прочие привилегии, подобно тем, что давались крестоносцам, идущим в Святую землю. Послание такого же содержания было отправлено в Польшу [Theiner 1969: 51–52]. Архиепископу Рижскому Альберту он направил послание лишь 17 мая 1254 г. [HRM. I, № 90]. Проповедь крестового похода против татар была поручена папскому легату Опизо из Мессаны. Однако его усилия оказались тщетными. Помощь Даниилу не оказали ни папа, ни князья, что и заставило его разорвать отношения с Курией; свидетельством этого является послание 1255 г. [HRM. I, № 93], согласно которому папа позволял литовскому князю Миндовгу воевать с русскими землями и русским народом как с неверными.

Издания. HRM. I, № LXXXVIII; RPR, № 11109. В настоящем издании текст документа воспроизводится по HRM. I, № LXXXVIII.

Innocentius Episcopus servus servorum Dei universis Christi fidelibus per Regnum Boemiae, Moraviam, Sarbiam et Pomoraviam constitutis salutem et apostolicam benedictionem.

Cum ad aliorum simus custodiam, disponente Domino, licet immeriti deputati, sollicitudinis nostre interesse dinoscitur non tarn manifesta quam suspecta vereri pericula, cordaque fidelium ne preoccupari ab eis subito valeant, non sine multa instantia propulsare, ut sic prudenter se preparent, et contra ipsa providentie clipeo viriliter se accingant, ut si aliquando, quod absit, ex insperato ingruerint, ab ipsis ferantur facilius, minûsque noceant utpote iam previsa. Porro plagam quam repentinus Tartarorum adventus in nonnullis Christianitatis partibus crudeliter intulit, dolentes referimus, eoque magis ipsius reminiscimur lacrimosi, quo etati persone, ac sexui minime deferens, multis Christicolis per eosdem Tartaros, letaliter est inflicta. Verum licet ipsorum recessus ab illatis molestiis vobis aliquod intervallum temporis indulserit respirandi, quousque tarnen in eisdem januis Christianitatis habentur, tamquam ad vos aditus deinceps eis non pateat revertendi, non debetis imaginariam vobis securitatem promittere, ex qua possit vobis grave mine dispendium de facili provenire. Sane nuper carissmo in Christo filio nostro Rege Ruscie illustri, quern loci vicinitas suorum secretorum plerumque reddit participem, per literas suas accepimus, referente, praefatos Tartaros ad delendas reliquias, quas divina benignitas in plerisque locis propter luge presidium ab ipsorum dementer manibus liberavit, et ipsius vicinia christianitatis, vesano Spiritu, nisi Deus eis restituerit conculcanda, propter quod ne tarn infeliciis propositi preconceptum sortiantur effectum, ne feralis impetus in multorum debachetur excidium obsistentium robore non repressus, interest vestra precipue, qui prioribus ipsorum incursibus estis expositi, sic disponi quod per vos eorum conatibus, ne cervicosa ipsorum amplius invalescat superbia irretunsa, acie viriliter resistatur. Aliter eidem rei publice ас vestro detrimento non parum accederet, si vobis negligentibus, et non obstantibus eis, hostium, cum possitis, ipsos ad alios christianos pestiferum per vos contigerit habere progressum. Ceterum etsi in tam discriminoso belli congressu arma materialia utiliter requirantur, non sunt tarnen postponenda, immo praeferenda salutifere crucis insignia, ut vos athlete Christi eis laudabiliter insigniti, cui duci deserviatis evidenter, appareat, ac per ejus virtutem, in qua Christus debellavit aereas potestates ipsorum Tartarorum adversitas mirifice vobis cedat. Non verum ita quod prestolandus buccine clangor, non invitatis suggestio creditur opportuna, ut in tanto necessitatis articulo ad prelium hoc vos excitet preliandum, cum in vobis extimemus illius vigere rationis judicium, quod, nullo etiam vos ad id invitante, maturato presidio casibus curabitis occurrere tam votivis. Veruntamen ne salutem vestram videamur negligere, ac sanguis vester requiratur a nobis gerentibus speculatoris officium, si eum, nobis tacentibus, gladius effuderit impiorum, dilectum filium… Abbatem de Mezano virum morum honestate conspicuum, preditum scientia literarum, ac nobis, et fratribus nostris merito sue probitatis acceptum, ad vos provide duximus destinandum, ut per se et alios, quos ad hoc idoneos noverit in sapientia Spiritus Sancti divinitus attributa vobis contra ipsos Tartaros, ac etiam alios Paganos christianorum sanguinem non minus eisdem Tartaris sitientes, predicans verbum crucis, ipsius insigni caractere vos studeat premunire. Tollat ergo fidelis quilibet crucem suam sequens in splendore armorum Domini vexillum glorie summi Regis, ad hujus saltern abolendam verecundiae maculam, que vobis ascribitur, quod nunc miserabiliter infidelibus terga datis, quibus nomen vestrum esse terribile consuevit. Ut autem nichil omnino desit ad tam salubre negocium prosequendum, omnibus qui ab ipso commoniti contra predictos Tartaros receperint signum Crucis, illam suorum peccatorum veniam, illudque privilegium elargimur, que accedentibus in terre sancte subsidium conceduntur. Datum Asisii II. Idus Maii. Pontificatus nostri anno decimo (1253).

In eundem modum Archiepiscopis, et Episcopis et aliis universis Christi fidelibus per Rusciam constitutis.

Епископ Иннокентий, раб рабов Божиих, всем христианам в пределах королевства Богемии, Моравии, Сербии и Померании [шлет] привет и апостольское благословение.

Поскольку мы, недостойные, по воле Божией, поставлены оберегать других, то обязаны думать не столько о явных, сколько о тайных опасностях, дабы сердца правоверных не дрогнули и они без особых усилий отразили бы эти опасности, тщательно подготовившись и мужественно укрепившись против них щитом Провидения, и чтобы, если, не дай Бог, они нагрянут, христианам было бы не столь тяжко, а ущерб от опасностей этих был бы не столь велик, ибо их удалось предусмотреть. Более того, мы с прискорбием сообщаем о бедствиях, жестоко причиненных некоторым христианским землям внезапным нашествием татар, о бедствиях, о которых невозможно говорить без слез, ибо, нимало не считаясь ни с возрастом, ни с полом, эти татары уничтожили многих христиан. Но хотя их отступление даст вам краткое отдохновение от перенесенных мук, все же, пока они обретаются у врат христианского мира и пока им не будет отрезан путь к вам, вы и помышлять не должны, что можно жить спокойно, ибо расплатой за это может послужить тяжкое разорение. Воистину, недавно из посланий любезнейшего во Христе сына нашего, сиятельного короля Руссии [1], которому по причине соседства с ними стали известны многие их секреты, мы узнали, что упомянутые татары готовятся к уничтожению всех тех, кому во многих местах по благодати Божией удалось спастись от них бегством, и что, доколе не остановит их Бог, они будут яростно попирать соседние с ними христианские земли; посему, чтобы в ближайшем будущем ваши земли не разделили судьбу несчастных и чтобы пагубное нашествие, не возымев мужественного отпора, не погубило многих, то именно им [вашим землям], которые уже подверглись их нашествиям, надлежит положить предел их упрямой гордыне, чтобы сородичи этих татар встретили бы вооруженный отпор. В противном случае, если вы будете безропотно сидеть сложа руки, а не оказывать им отпор, республике [2] и вашим [землям] будет нанесен немалый ущерб, когда они проложат свой смертоносный путь через вас к другим христианам. Впрочем, пусть в столь решительной битве считается полезным материальное оружие, было бы много полезнее осенить себя знамением спасительного креста, дабы вы, рыцари Христа, который возглавит ваше войско, вы, осененные славным крестом, с той доблестью, с какой Христос победил воздушные силы, чудом остановили бы натиск сих татар. Воистину, кажется излишним дожидаться трубного гласа [3], который воззвал бы вас к битве в столь решающий момент, ибо, нам представляется, вы не лишены здравомыслия и по зрелом размышлении вы и безо всякого сигнала устремитесь в битву, как если бы он прозвучал. Но, чтобы не показалось, что мы не думаем о вашем спасении, а требуем крови вашей, которую при молчаливом попустительстве может пролить меч безбожников, то мы сочли необходимым направить к вам любезного сына [нашего]… аббата Мецано [4], мужа редкостной честности, знакомого с упомянутыми посланиями и снискавшего своими достоинствами уважение наше и братьев наших, чтобы он сам и другие, кого он сочтет достойными, божественно наделенные мудростью Духа Святого, проповедуя слово креста, старались бы защитить вас знамением этого креста от сих татар, равно как от прочих язычников, которые не менее татар жаждут крови христианской. Да понесет каждый христианин крест свой и последует во всеоружии за знаменем славы Всевышнего Царя, чтобы по меньшей мере смыть пятно вменяемого вам позора, будто ныне вы малодушно бежите от неверных, которым имя ваше внушит страх. А чтобы ничто не помешало столь спасительному делу, всем, кто, вдохновившись этим призывом, возьмет крест, мы щедро воздадим отпущением грехов и наделим их теми же привилегиями, что и идущих на помощь Святой земле. Дано в Ассизи, во II Иды мая, понтификата нашего год десятый.

В том же духе архиепископам и епископам и всем христианам в Русции.

1. Короля Руссии — речь идет о Данииле Галицком.

2. Республике — «республика» — обычное в папских документах название христианского (католического) мира.

3. Ср. Откр. 8, 13; 9; 10.

4. Аббата Мецано — Опизо из Мессаны, папский легат.

В 1253 г. тевтонские рыцари начали завоевание прусского племени ятвягов. Летописные сведения о походах русских князей на ятвягов датируются 983, 1038 и 1113 гг.

Ятвяги занимали земли на польско-русском пограничье. По данным современной исторической науки, границы их расселения очерчиваются следующим образом: на юге — ятвяжские болота, на западе — Большие Мазурские озера, на востоке — Неман и на севере — пуща, раскинувшаяся по среднему течению р. Шешупы вплоть до Немана. Полагают, что этноним «ятвяги» являлся собирательным для тех прусских племен, которые входили в состав ятвяжского племенного союза, среди них — судовы (под этим названием ятвяги известны в хрониках Тевтонского ордена), дайнавы, полешане. Численность этого племенного союза в XII–XIII вв. составляла около 50 тыс. человек. Ятвяги заметно выделялись среди прусских племен как уровнем социально-экономического развития, так и масштабом предпринимаемых ими военных действий.

Польские хроники и древнерусские летописи содержат значительный фактический материал о походах (нередко совместных) польских (мазовецких) и русских (галицких) князей против ятвягов. После вторжения в начале 30-х гг. XIII в. в Пруссию тевтонских рыцарей «ятвяжский вопрос» еще более обостряется, так как отныне в походах против ятвягов участвуют и крестоносцы. По мере приближения тевтонских рыцарей к ятвяжским землям, а особенно после заключения в 1249 г. Христбургского (Кишпоркского) договора между Тевтонским орденом и пруссами, по которому первый обосновался в северных прусских землях, учащаются походы на них Даниила Галицкого с целью обеспечения безопасности северных границ Галицко-Волынской Руси от посягательств Ордена. После смерти мазовецкого князя Болеслава (1248 г.) Даниилу удалось втянуть брата Болеслава Земовита Мазовецкого в общую войну против ятвягов. В этих походах участвовал со своими отрядами и краковско-сандомирский князь Болеслав Стыдливый (1226–1279), который, как полагают, ставил целью не подчинение ятвягов, а устранение опасности их набегов.

К захвату Ятвягии стремился и третий сын Конрада Мазовецкого Казимир Куявский. Однако Ятвяжская земля стала объектом политического дележа между более сильными соперниками, ибо на нее претендовали галицкий князь Даниил, Земовит Мазовецкий, великий князь Литовский Миндовг и Тевтонский орден. По соглашению с Тевтонским орденом Миндовг наделяет Орден частью Ятвягии, а по соглашению с Даниилом — отдает ему южные земли ятвягов.

Тевтонский орден, со своей стороны, также попытался использовать конфликтную ситуацию в своих интересах. По-видимому, для тевтонских рыцарей наибольшую опасность представлял Казимир Куявский, судя по тому, что в конце 1254 г. в Рачонже Мазовецком (городе польского епископа) был заключен договор с Даниилом и его зятем Земовитом Мазовецким (генеалог Н. Баумгартен и польский историк О. Бальцер единодушны в том, что в 1248 г. Даниил выдал замуж за Земовита свою дочь Переяславу (Передславу?), но данных об этом в современных событию источниках нет), согласно которому Орден в лице прусского вице-магистра Бурхарда фон Хорнхаузена (магистр в 1254–1256 гг.) уступал им треть завоеванных ими земель, за что князья обязались оказывать военную помощь Ордену. Впрочем, договор вскоре (не позднее 1257 г.) был расторгнут.

Из предпринятых Даниилом Галицким походов на ятвягов выделяется поход 1251 г., когда русские войска, разгромив ятвягов, продвинулись далеко вглубь Ятвяжской земли, до крепости Визны. Самый последний сокрушительный поход против ятвягов Даниил провел зимой 1255–1256 гг. (т. е. после заключения договора с Тевтонским орденом) совместно с Земовитом и при участии Болеслава Стыдливого. Южные ятвяжские земли были опустошены, победители возвратились с боевой добычей, а населявшие завоеванные земли ятвяги, признав над собой господство русского князя, обязались платить дань и возводить укрепления для размещения русских гарнизонов на своей территории, о чем Даниил немедленно извещает своих польских союзников (см. прил. 3).

Однако в целом плоды русско-польских походов на ятвягов достались Ордену, который, использовав ослабление Руси и Польши в результате татаро-монгольского нашествия, захватил большую часть Ятвягии (перипетии этой затяжной войны против ятвягов доносит «Хроника земли Прусской» Петра из Дусбурга).

По данным XIX в., оригинал грамоты в сильно попорченном виде хранился в библиотеке князей Чарторыйских в Кракове.

Издания. CDP. III, № 30: 63–64; PUB. 1/1, № 298: 221–222. В настоящем издании текст документа воспроизводится по PUB. 1/1, № 298.

In nomine domini nostri Jesu Christi Amen. Fr[ater] Burchardus de Hôrnhusen vicepreceptor fratrum domus Theutonice in Pruscia, [universis Christi] fidelibus presens scriptum inspecturis presentibus et futuris salutem in domino sempitemam. Noverit Universitas vestra quod nos de fra[trum nostrorum consilio et con]sensu, excellenti viro Danieli primo regi Ruthenorum, et illustri principi Szamovito duci Mazowie et eorum liberis terciam partem [terrae Jatwezenorum] christiano nomini subiugandam cum omni iurisdictione et iure temporali conferimus inperpetuum possidendam, pro eo, ut, quocienscumque a nobis re[quirerentur contra] eandem gentem barbaram. Et quamûbet aliam, fidem christianam inpugnantem, eorum nobis personale prestent auxilium et iuvamen. Quod si ex [aliquo] casu prepediti forsitan facere non poterint absque dolo, eorum inpotentiam vel absentiam suppleant per suorum hominum missionem, acsi eorum exhiberent presentiam personalem. Et quia discidii seminator odit concordiam hominum, ut fructus concordie depereant et odium inter homines generetur, pro Concordia inperpetuum inter nos obtinenda cum predictis nobilibus convenimus in hanc formam: ut nobis non solum assistant contra predictas gentes christiani nominis inimicas, verum eciam contra quemlibet vel quoslibet cuiuscumque professionis et conditions iuxta predictum modum impertiantur auxilium et iuvamen. Et nos versa vice predictis nobilibus prestabimus auxilium et iuvamen, contra quos suum nobis iuvamen prestiterint, quousque male retenta vel violenter ablata restituerint vel amicabili compositione non (!) satisfecerint; nec cum invasoribus aliquo mode concordabimus, nisi premissa omnia compleantur. Adicimus etiam, quod si predictis nobilibus aliqua gw[erra imminuerit, et] si de nostris hominibus aliqui ad eos declinaverint pro salario obsequium prestaturi, ipsos non impediemus, nec ad nos redire [faciamus][14] quousque gwerra sopita fiierit inchoata, et ab omni impeticione, que contra ipsos moveri posset ratione predicte gwerre fuerint [libere et exempti. Qui]cumque autem predicte compactionis seu compositionis violator extiterit, omni iure prenotato privetur. Pro hiis autem [omnibus et sin]gulis observandis imperpetuum presens scriptum sigillo ven[erabilis] Patris nostri Andree episcopi Plocensis ecclesie et nostro et [supradictorum prin]cipum fecimus communiri. Datum in Rathzens anno gratie Millesimo ducentesimo quinquagesimo quarto, Octauo Kalendas…

Во имя Господа нашего Иисуса Христа Аминь. Брат Бурхард фон Хорнхаузен [1], вице-магистр братьев дома Тевтонского в Пруссии, [всем христианам], которые узрят написанное здесь, как ныне живущим, так и грядущим, [желает] вечного спасения во Господе. Да будет известно всем вам, что мы, по совету и с согласия братьев наших, великому мужу, Даниилу, первому королю рутенов [2], и светлейшему князю Самовиту, князю Мазовецкому [3], и их детям третью часть [земли Ятвяжской], которую предстоит подчинить имени Христа, со всеми правами и властью мирской жалуем в вечное владение. За это всякий раз, как нам потребуется [помощь] против этого варварского народа и любого другого, воюющего против веры христианской, они предоставят нам свою помощь и услуги. Если же по какой-то причине они, не дай Бог, не смогут этого сделать, будь то нехватка или отсутствие воинской силы, то пусть пополнят ее своими людьми, а если потребуется, примут и личное участие. И поскольку сеятель раздора [4] не терпит согласия людского, подстрекая к тому, чтобы погибли плоды согласия и возникла ненависть между людьми, то, чтобы достичь вечного согласия между нами, мы договорились с упомянутыми нобилями таким образом, чтобы они не только помогали нам против упомянутых язычников, врагов имени Христа, но и против кого бы то ни было, любого занятия и положения, согласно вышеозначенному оказывали всяческую помощь. А мы в свою очередь вышепоименованным нобилям окажем помощь против тех, в борьбе с кем они помогают нам, до тех пор, пока не принадлежащее им или силой отнятое не вернут или не пойдут на дружеское примирение. И мы со своей стороны не будем вступать ни в какие соглашения с захватчиками, пока не будет выполнено все предлежащее. Добавим также, что, если вышеупомянутым нобилям будет грозить война [5] и если кое-кто из наших людей перейдет к ним, чтобы получать плату за службу, мы не будем им препятствовать, но не позволим, чтобы они вернулись к нам, пока не окончится начатая война; и мы снимаем с них все обвинения, которые могут быть возбуждены против них в связи с этой войной. Если же кто-либо нарушит упомянутое соглашение или договор, то будет лишен всех означенных прав. А чтобы это вечно соблюдалось всеми и каждым, настоящую грамоту мы скрепили печатью достопочтенного отца нашего Андрея, епископа Плоцкой церкви, и нашей, и вышеупомянутых князей. Писано в Рачонже [6] в год благодати тысяча двести пятьдесят четвертый. Восьмые Календы…

1. Бурхард фон Хорнхаузен — впервые упоминается в связи с завоеванием Пруссии в 1252 г. В 1254 г. был комтуром Самбии. В 1255–1256 гг. — магистр Пруссии. В 1257–1260 гг. — магистр Ливонии. Погиб в походе на Литву в битве при Дурбе (1260 г.) [АВ/І: 290].

2. Королю рутенов — рутены — русские. Даниил Галицкий был коронован в Дрогичине в 1253 г.

3. Самовиту, князю Мазовецкому — Земовит, князь Черский и Мазовецкий в 1245–1262 гг.

4. Сеятель раздора — обычная метафора дьявола.

5. Если… будет грозить война — имеется в виду усобица между Казимиром и Земовитом. Орден спешил заключить союз с Казимиром, через земли которого пролегал путь крестоносцев.

6. В Рачонже — Рачонж — город епископа Плоцкого.

Публикуемый документ свидетельствует об изменении папской политики в отношении татар и Руси. Если в 1258 г. [PUB. 1/2, № 61] папа запрещает ордену проповедников вести пропаганду крестового похода против татар, то теперь сам выступает с призывом к походу и жалует Тевтонскому ордену русские земли, которые тот сможет отвоевать у татар. Одним из условий является обращение последних в христианство (такова была «монгольская иллюзия», по выражению Ж. Ле Гоффа, Западной Европы, но робкая реализация этого намерения произошла лишь в 1274 г., когда на Вселенском соборе был крещен один из татарских послов). Дела русской Церкви папа предполагает передать тем ее духовным лицам, которые согласятся на церковную унию. Похоже, послание проливает свет на истинные цели расширения территориальных владений Ордена. Но, по-видимому, тевтонские рыцари, потерпевшие поражение от русских войск на Чудском озере в 1242 г., опасались повторения этого исторического опыта. Поэтому весьма самоуверенным представляется высказывание Джованни дель Плано Карпини, что «братья Тевтонского ордена… легко покорили бы Руссию, если бы принялись за это».

По своему содержанию это послание связано с другим, также от 25 января 1260 г., которым тевтонские крестоносцы впоследствии нередко пользовались как одним из основных привилеев орденского государства [PUB. 1/2, № 88]; в нем Александр IV жалует Ордену все земли, какие тот сможет отвоевать у язычников. От прочих папских привилеев Тевтонскому ордену в Пруссии последний отличается тем, что в нем не оговаривались вассальные обязанности рыцарей по отношению к Римской курии и не определялись конкретные территории.

В 1260 г. папа еще дважды (21 марта и 8 апреля) обращается к прусскому магистру Гартмуду фон Грюнбаху с призывом борьбы с татарами [PUB. 1/2, № 99], но Русь в этом контексте отсутствует.

Издания. PUB. 1/2, № 89; LUB. I, № 345; RPR, № 17769. В настоящем издании текст документа воспроизводится по PUB. 1/2, № 89.

Alexander, episcopus servus servorum dei dilectis filiis… magistro et fratribus hospitalis sancte Marie Theutonicorum Jerosolimitane salutem et apostolicam benedictionem. Operis evidentia declarante, quod vos ad hoc ferventer insistitis, ut cultum catholice fidei tarn in orientis, quam Pruscie ac Liuonie et in conterminis eis partibus ad dei gloriam amplietis, sedi apostolice delectabile redditur, ut vos gratiosi favoris affluentia prosequatur. Hinc est, quod nos vestris supplicationibus inclinati omnes terras, castra, villas seu opida et quecumque loca, que vobis ab illis, ad quos pertinent, data sunt aut legitime dari contigerit in Ruscia, vel ea, que sunt illic a Tartaris impiis occupata, si ea poteritis de ipsorum manibus eripere, accedente tarnen consensu illorum, ad quos ipsa spectare noscuntur, exnunc in ius et proprietatem beati Petri suscipimus et ilia sub speciali protectione ac defensione sedis, postquam ad christianum cultum redacta fuerint, perpetuis temporibus permanere sanccimus ipsaque vobis et domui vestre cum omni iure et proventibus suis ac decimis exinde proventuris concedimus in perpetuum libere possidenda, ita quod terre, castra, ville aut opida et loca ipsa per vos aut quoscumque alios nullius unquam subiciantur dominio potestatis. Volumus tarnen, quod diocesanis et aliis ecclesiarum prelatis seu clericis de predicta Ruscia, qui Grecis scismaticis adherere ac ritum eorum servare dampnabiliter non verentur, postquam ad unitatem fidei et obedientiam sancte Romane ecclesie precise redierint, spiritualia in illis integre domittatis. Nulli omnino hominum liceat hanc paginam nostre protectionis et concessionis infringere vel ei ausu temerario contraire. Si quis autem hoc attemptare presumpserit, indignationem omnipotentis dei et beatorum Petri et Pauli apostolorum eius se noverit incursurum. Datum Anagnie VIII Kalendas Februarii pontificatus nostri anno sexto.

Епископ Александр [1], раб рабов Божиих, детей возлюбленных… магистра [2] и братьев Тевтонского Иерусалимского госпиталя пресвятой Марии приветствует и шлет апостольское благословение. Как явствует из дел ваших, вы неустанно печетесь о том, чтобы распространить католический обряд как на востоке, так и в Пруссии и Ливонии и в сопредельных с ними землях во славу Божию, и престолу апостольскому угодно воздать вам, чтобы вы осуществляли это со все большим рвением. Посему мы, внимая вашим просьбам, все земли, замки, деревни и города и прочие места в Русции, которые будут пожалованы их владельцами или отойдут по закону, или занятые безбожными татарами, если сможете отнять у них, впрочем, с согласия тех, к кому, как известно, они относятся, отныне по праву признаем собственностью святого Петра и после того, как они примут обряд христианский, объявляем под особой протекцией и защитой апостольского престола во веки веков и жалуем их вам и дому вашему со всеми правами и доходами и десятинами навеки в свободное владение, причем эти земли, замки, деревни или города и местности ни вы и никто иной никогда не должен передавать во власть другого. Но мы желаем, чтобы епископ и прочие служители церкви или клирики вышеупомянутой Русции, навсегда вернувшись к единству веры и повиновению святой римской Церкви, уже не принадлежали бы к греческим схизматикам [3] и не служили бы постыдно их обряду и распустили всех их духовных лиц. И ни одному человеку не следует этот лист нашей протекции и покровительства нарушать или осмеливаться безрассудно выступать против него. Покусившийся на это навлечет на себя гнев всемогущего Бога и его святых апостолов Петра и Павла. Дано в Ананьи, в VIII Календы февраля [4], шестой год понтификата нашего.

1. Александр — Александр IV, папа Римский в 1254–1261 гг. Сменив на апостольском престоле папу Иннокентия IV, которому в последний год его понтификата пришлось отказаться от притязаний на Галицко-Волынскую Русь, он пытался продолжить (но безуспешно) политику своего предшественника. В 1257 г. он обратился с посланием к Даниилу Галицкому, но ответа не получил. На этом русско-папские отношения прерываются.

2. Магистра — Гартмуд фон Грюнбах, магистр Тевтонского ордена в Пруссии (1259–1261 гг.).

3. Греческим схизматикам — деятели Римской католической церкви расценивали русское православие если не как вполне язычество, то по крайней мере как ересь.

4. VIII Календы февраля — 25 января.

«Летописец Даниила Галицкого» является составной частью Галицко-Волынской летописи (сохранилась в Ипатьевском и Хлебниковском списках), выдающегося памятника древнерусской письменности XIII века. Летопись не традиционна по своей структуре. В настоящее время в отечественной историографии преобладает точка зрения, что она представляет собой не цепь погодных записей, а напоминает скорее цельную повесть, и все же это прежде всего не литературный памятник, а исторический источник.

Название «Летописец Даниила Галицкого» было дано первой части летописи Л. В. Черепниным; именно он сформулировал концепцию структуры и жанровых особенностей Галицко-Волынской летописи. Л. В. Черепнин видел в ней сочинение, посвященное судьбам Галицко-Волынского княжества времени правления Даниила Галицкого — 1205–1259 гг. Хронология «Летописца» имеет расхождения с реальными датами отраженных им событий. Подобные случаи оговариваются в сопроводительных замечаниях. Тщательная корректировка хронологии Галицко-Волынской летописи была проведена М. Грушевским [Грушевський 1901].

В центре «Летописца» — фигура Даниила Галицкого, который представлен как выдающийся государственный деятель, полководец и дипломат, радеющий об объединении Галицко-Волынской земли и выступающий на ее защиту.

Фрагменты «Летописца» во многом могут послужить дополнением к сведениям опубликованных в основной части этого раздела актовых материалов.

Работы, посвященные Галицко-Волынской летописи, содержатся в Библиографии к данному выпуску Свода. Фрагменты публикуются в хронологической последовательности. Мы позволили себе дать упрощенную графику летописных фрагментов, раскрыв лигатуры и заменив отдельные буквы древнерусского алфавита современными; при этом сохранена пунктуация источника.

1. Отвоевание Дрогичина Даниилом Галицким (1237 г.)

«Летописец Даниила Галицкого» содержит краткий недатированный рассказ об отвоевании князем Даниилом у крестоносцев некоего безымянного «града». Отсутствие конкретных деталей битвы наводит на мысль, что это повествование было позднейшей интерполяцией в «Летописец» в той его части, где речь шла о возвращении Даниилу галицкого стола. Вероятно, эта запись относится к концу XIII или началу XIV в., когда детали события были уже забыты, а каким-либо письменным источником о нем редактор не располагал.

Бытует мнение, что именно этот фрагмент повествует об отвоевании Даниилом пограничного города Дрогичина, пожалованного в 1237 г. мазовецким князем Конрадом рыцарям Добжиньского ордена. Условной датой этого события традиционно считался 1238 г. Однако исследование украинского историка А. Н. Масана [Масан 1996], досконально изучившего источники и историографию вопроса, убеждает в том, что «дрогичинский инцидент» произошел в 1237 г.

Возвращение Дрогичина и закрепление за собою западной границы Волыни Даниилом Галицким имело важное политическое значение. Оно усилило позиции Романовичей для дальнейшей борьбы за Галич. Недаром в 1253 г. Даниил Галицкий избрал Дрогичин местом своей коронации.

Известие содержится в летописном своде 1246 г. (Холмский свод), включающем в себя серию воинских повестей о подвигах Даниила Галицкого и его войск в Литве и Польше.

Текст публикуется по изданию: ПСРЛ/II: 776.

<…> веснѣ же бывши, поидоста на Ятвезѣ [1] и приидоста Берестью [2]. рѣкамъ наводнившимся, и не возмогоста ити на Ятвязѣ. Данилови рекъшу. не лѣпо есть держати нашее отчины, крижевникомь [3]. Тепличемь [4]. рекомымь. Соломоничемь. И поидоста на нѣ в силѣ тяжьцѣ. приаста град, месяца марта старѣйшину ихъ Бруна [5] яша. и во изоимаша. и возъвратися Володимѣръ [6].

1. На Ятвезѣ — в древности ятвяжские племена, вероятно, занимали довольно обширные пространства южнее прусских и литовских земель. Язык ятвягов изучается по реликтам. Он относится к группе западнобалтских языков, но ему не чужды и некоторые особенности, весьма характерные для славянских языков. В немецких (орденских) хрониках ятвяги выступают под названием судовы, судины. По сообщению хроники Яна Длугоша, главным городом ятвягов был Дрогичин. Впоследствии этого же мнения придерживался и Стрыйковский.

Первое летописное известие о военном походе киевского князя Владимира на ятвягов датируется 983 г. Более детальные сведения о ятвягах относятся к XIII в., когда их земли находились севернее г. Визны, за р. Бебжа (см. ниже). С середины XIII в. ятвяги в древнерусских летописях не упоминаются. Ятвяжские земли, неоднократно становившиеся объектом военных действий русских и польских князей, с течением времени были заселены русскими и поляками. Ятвяги вошли в территориальные формирования литовской народности [Седов 1987: 411–413, 419].

Существует мнение, что поход Даниила Галицкого был хорошо продуман и подготовлен, а его якобы неудавшийся поход на ятвягов был отвлекающим маневром [Котляр 1979: 105; Котляр 2001: 86].

2. Берестью — Берестье, г. Брест-Литовский на Западном Буге.

3. Крижевники — заимствование из польского языка (Krzyżowniki, Krzyżaki — крестоносцы) [Генсьорский 1958: 71]; здесь: рыцарский орден [Генсьорский 1961: 100].

4. Тепличемь… Соломоничемь — тамплиеры (храмовники). Быть может, так называл рыцарей гипотетичный устный источник, используемый редактором. Устная традиция хранила сведения, что храмовники вели название ордена от храма Соломона в Иерусалиме и что в основу устава добжиньцев, как и некоторых других рыцарских орденов, был положен устав тамплиеров, в котором большое внимание уделялось военной стороне жизни ордена [Котляр 1993: 67].

5. Бруна — Бруно был магистром добжиньских рыцарей.

6. Володимѣръ — Владимир-Волынский.

2. Русь, Литва и Ливонский орден

В начале 50-х гг. XIII в. обостряются отношения Тевтонского ордена с Литвой. С момента объединения Тевтонского ордена и Ордена меченосцев (1237 г.) в Ливонский орден правящие верхи орденов стремились к завоеванию Жемайтии, лежавшей между орденскими владениями и препятствовавшей свободному продвижению из одной земли в другую. 50-е гг. XIII в. были весьма подходящим периодом для осуществления этой задачи, так как в то время, в условиях становления единой государственной власти в Литве, противоречия правительства Миндовга (Миндаугаса) с жемайтскими князьями переходят в феодальную войну. Осуществляя наступление на права жемайтских князей, отнимая земельную собственность у местных династов, Миндовг отправил Тевтивила, Едивида и их дядю Выкинта, фактически изгнав их из Жемайтии, воевать на Русь, ослабленную, как он считал, в результате татаро-монгольского нашествия, обещая пожаловать им в держание то, что им удастся завоевать. Поход жемайтских князей затронул Полоцкую и Витебскую земли и северную часть Смоленской земли. Литовские войска были разбиты, а жемайтские князья бежали ко двору Даниила Галицкого, с которым они были в родстве. Галицкий князь счел момент удобным для организации широкого наступления на Литву. Однако польские князья, дав обещание принять в нем участие, на деле от него уклонились.

Решение Миндовга осуществлять наступление на русские земли, а не выступать в защиту прусских земель и Жемайтии от посягательств Тевтонского ордена, послужило поводом к созданию союза галицких и жемайтских князей с Орденом.

Однако правительство Миндовга было неплохо информировано о политической обстановке в Прибалтике и, в частности, об острых противоречиях между Орденом и Ригой. Литовский князь вступил в переговоры с ливонским магистром Андреасом Стирландом и, приняв крещение, склонил его на свою сторону, таким образом выведя Ригу из игры.

Попытка соседних держав использовать феодальную войну в Литве для уничтожения ее независимости закончилась провалом. Правительство Миндовга смогло не только сохранить свою власть над Аукштайтией и Жемайтией, но и распространить свое влияние на Черную Русь, Полоцкую и Пинскую земли.

Текст публикуется по изданию: ПСРЛ/ІІ: 815–818.

[1252] <…> и посла на нѣ вой своѣ. хотя убитии я. онѣма же увѣдавшима. и бѣжаста ко князю Данилу и Василкови. и приѣхаша во Володимеръ [1]. Миндогови же приславшю слы своя, река не чини има милости, не послушавъшима има. Данилови и Василкови. зане сестра [2] бѣ ею. за Даниломъ, потом же Данило, сгада с братомъ си. и посла в Ляхы [3] ко княземь. Лядьскьмъ река яко время есть, христьяномь. на поганѣѣ. яко сами имѣють рать межи собою. Ляхове же обѣщашася нъ нѣ исполниша. Данилу же и Василку пославшима Выкыньта [4]. во Ятвязѣ [5]. и во Жемоитѣ [6]. ко Нѣмцемь в Ригу [7]. и Викынтъ же убѣди я. серебромъ, и дарми многими. Ятвязѣ и полъ Жеимоити Немцем же отвѣщавшимъ Данилу, яко тебе дѣля миръ створимъ, со Выкынтомъ. зане братью нашу [8] многу погуби, обѣщаша же ся Немци. братья ити на помощь. Тевтивулу. <…> потом же приела Выкынтъ рекыи. яко Нѣмцѣ хотять востати на помощь Тевтивилу и посла Данило. Тевтивила и помочь собѣ, и с нимь Русь, и Половцѣ, и многое воевание бысть межи ими. оттуда же Тевтивилъ. иде с полономъ Даниловымъ в Ригу, и прияша Рижани с великою честью. и крещенъ бысть. увѣдав же се Миндого. яко хотять ему помогати. Божии дворянѣ [9]. и пискупъ. и вся вой Рижкая. и убоявся посла тайнѣ, ко Андрѣеви мастеру. Рижьску [10]. и убѣди и дарми многими. сирѣч умоли его. послалъ бо бѣ злата много и сребра, и сосудъ серебреный и златыи и красный, и конѣ многы, рекыи ащь убьеши и женеши Тевтивила. и еще болша сих приимеши. оному же рекыну. не можеши избавленъ быти. аще не послеши к папѣ, и приимеши крещения, не одолѣеши врагу, дружбу имѣю к тебе, о злѣе, зла златомь. ослѣпихъ очи свои, имже нынѣ пакы от нихъ бѣду приемлеть <…> Тевтивилу же исповѣдѣ пискупъ. и пребощь. Вирьжань. сожалишаси по немь. вѣдяху бо аще Тевътивилъ. не бы изгнанъ. Литовьская земля в руку бѣ ихъ. и крещение неволею прияли быша. си же вся некрестьяных Литву створи Андрѣи. и изгнанъ бысть сану своего от братья. Тевтивилъ же прибѣже во Жемоить. ко вуеви своему Выкынтови пойма Ятвязѣ и Жемоить и помощь Данилову, иже бѣ далъ ему Данилъ древле иде на Миндогва. Миндъвгъ же собрался бѣ. и умысливь же собѣ, не битися с ними полкомъ, нъ вниде во град, именемь Ворута [11]. и выела шурина своего [12] нощь, и розгнаша и Русь и Ятвязѣ. наутрѣя же выѣхаша Нѣмцѣ, со самострелы и ѣхаша на нѣ Русь с Половци [13] и стрѣлами, и Ятвязи со сулицами. и гонишася на поли подобной игрѣ оттуда же вратишеся. во Жемоить. <…>

1. Володимеръ — Владимир-Волынский, на правом берегу р. Луга, притоке Зап. Буга.

2. Сестра — Анна Мстиславна, двоюродная сестра Тевтивила и Едивида.

3. Ляхы — Польша.

4. Выкыньта — Выкинт, князь Жмудский (Жемайтский), родственник Миндовга, Тевтивила и Едивида. Миндовг был женат на сестре Выкинта.

5. Ятвязѣ — см. прил. док. 1, ком. 1 и док. 3, 3, ком. 1.

6. Жемоитѣ — жемайты, древнее племя в западной части Литвы.

7. Ко Нѣмцемъ в Ригу — Рига была городом архиепископа Ливонии.

8. Братья — рыцари Ливонского ордена.

9. Божии дворянѣ — рыцари Ливонского ордена.

10. Андрѣеви мастеру Рижъску — Андреас Стирланд (фон Штирланд), магистр Ливонского ордена (1247–1253) [Turnier 1954: 618].

11. Ворута — крепость Ворута в Литве.

12. Шурина своего — вероятно, имеется в виду Довмонт [ЛДР: 591].

13. Половци — половцы. См. прил., док. 3, 3, ком. 7.

3. Походы на ятвягов

Въ лѣто 6756 (1248). Воеваша Ятвязѣ около Охоже и Бусовна [1]. и всю страну и ту поплѣниша. и еще бо Холму [2] не поставлену бывъшю Даниломъ, гна же по нихъ. Василко из Володимѣря. угони е. и бывшу ему третий день, изъ Володимеря. в Дорогычинѣ. оньмь же бьющимся, у воротъ Дорогычинъскыхъ. и приде на нѣ. Василко. онѣм же вьзьехавшимъ имъ противу и не стерпѣвшимъ, от лица Василкова. Богу помопиу побѣгоша злии погании. и бысть на нѣ сѣча люта, и гнаша е. за много поприщь. и убито бысть князии. срокъ инии мнозии избьени быша и не востаяша. посла и во Галичь ко брату си. и бысть радость велика во градѣ томъ Галичѣ, день той. Василко бо бѣ. возрастомъ середнии. умомъ великъ и дерзостью, иже иногда многажды побѣжаше поганые, или иногда многажды посылающима има на поганыя. еже Скомондъ. и Борут [3]. зла воиника. иже убьена быста посланиемь. Скомондъ бо бѣ волъхвъ. и кобникъ [4] нарочитъ, борзъ же бѣ яко и звѣрь, пѣшь бо ходя повоева землю Пиньскую. иныи страны и убьенъ бысть нечестивый, и глава его взотьчена бысть на колъ [5]. и во иная времена Божиею милостью избьени быша погании. ихже не хотѣхомъ писати от множества ради [6] [ПСРЛ/ІІ: 799–800].

1. Около Охоже и Бусовна — Охоже — город в Волынской земле; Бусовен — город близ г. Холм.

2. Холму — Холм — город, основанный Даниилом Галицким, превращается при нем в политический центр. Существует предположение, что именно там, при кафедре епископа Холмского, был составлен официальный «Летописец Даниила Галицкого» [Черепнин 1941: 232]. Ныне г. Холм находится на территории Польши.

3. Скомондъ и Борут — ятвяжские вожди. В «Хронике земли Прусской» Петра из Дусбурга в главах, описывающих покорение Судовии (Ятвягии) (70–80-е гг. XIII в.), неоднократно упоминается ятвяжский вождь Скуманд. Не вызывает сомнения, что это разночтения одного и того же имени. Вероятно, это родовое имя, принадлежавшее двум разным лицам, о чем могут свидетельствовать обстоятельства их смерти. Скуманд «Хроники» Петра из Дусбурга в отличие от Скомонда Галицко-Волынской летописи «почил в Бозе» как праведник. Впрочем, различия в трактовке христианских хронистов могут объясняться и тенденциозной оценкой ятвяжского вождя до и после крещения.

4–5. В отмеченном тексте А. С. Орлов усматривал соответствие с фрагментом V книги Хроники Малалы: «[Калхас]…вълховъ и кобникъ хитръ» и из VII книги: «…и абие усѣкну и и въсткну главу его [галльского вождя] на копие» [Орлов 1926: 104]. О. В. Творогов считал сближение с VII книгой недостаточно надежным, а параллель с V книгой совершенно убедительной [Творогов 1975: 19].

6. От множества ради — на основании этой фразы Л. В. Черепнин высказал предположение о наличии цикла воинских повестей, посвященных борьбе галицких князей с ятвягами [Черепнин 1941: 252]. Такое же мнение высказывает и Н. Ф. Котляр [Котляр 1993: 90].

[1250] Тое же зимы Кондратъ [1]. приела посолъ, по Василка. река пойдемъ на Ятвязѣ. падшу снегу и серену. не могоша ити и воротишася. на Нурѣ [ПСРЛ/ІІ: 808].

1. Кондратъ — польский князь Конрад Мазовецкий (1187/88–1247). Дата смерти мазовецкого князя недвусмысленно свидетельствует, что событие данного фрагмента, датированное редактором «Летописца», не может быть отнесено к 1250 г., а произошло не позднее начала 1247 г.

[1251] <…> в та же лѣта седе Самовитъ, во Мазовши. посла к нему Данило и Василко. рекша ему. яко добро видилъ еси от наю. и изиди с нами на Ятвезѣ [1]. и у Болеслава помочь пояста. Суда воеводу [2]. и Сигнѣва [3]. и сняшася. во Дорогычинѣ и поидоша и преидоша болота и наидоша на страну ихъ. не стерпѣвшимъ же Ляхом зажгоша ихъ. первую всь. тѣмь бо зло створиша. и знаменье имъ подаша. гнѣвъ бо имеше на нѣ Данилъ, и Василко. и воеваша ѣ. до вечера, и плѣнъ великъ, приимше. вечеру же бывшу приѣхаша. Злиньци [4] и собрався. вся земля Ятвеская. и прислаша Данилу Небяста. рекуще, оставь намъ Ляхы. а самъ поиде миренъ, изъ землѣ нашее. и хотѣния не получиши. Ляхом же острожившимся. нападоша нощь на Ляхы. а Руси не острожившимъся. Ляхом же крѣпко борюще. и суличами мечюще. и головнями, яко молнья идяху. и каменье. яко дождь с небеси идяше. Ляхом же злѣ стражющимъ. посла Сомовит моляся пришлита ми стрѣльцѣ, она же держаста гнѣвъ, про зажьженье первое, одва посласта. занеже острогъ проломити хотяху. изручь бодяхуся. пришемъ же стрѣлчемь. многы язвиша. и многи умориша стрѣлами, и возразиша ѣ от острога, тое же нощи не бысть покоя от нихъ, наутрѣя же собрашася вси Ятвязѣ. пѣшци и снузничи. мнози зѣло, яко лѣсомъ ихъ наполълнитися. воставше же зажьгоша колимогы [5] своя, рекше станы, во день воскресения рекше недѣля. Данилови же. князю, пошедшу напередъ, и отшедшю далече с Болеславли [6] Ляхы. Василкови же. оставшу. со Сомовитомъ. Лазореви же назадѣ бывшу с Половци [7]. нападоша на нь крѣпко и хоруговь его отьяша. прибѣгши же ему к Василкови. и Сомовитови бысть брань люта, межи има. падающимъ же от обоихъ много. Василкови же и Сомовитови. крѣпко держати брань. Андрѣеви же дворьскому [8]. сердце крѣпко имущю. нездравие же. тѣло его. обьдерьжаше и руце. потокшу же ему. во ротныѣ. копие упусти, и за мало не убьенъ бысть посла же Василко ко брату си. глаголя, яко брань си велика есть, потьснися к намъ. Данилови же навратившуся. и гнаша ѣ до лѣса, онѣмь же одинако. належащимъ на нѣ. падшимъ же многим, межи ими. Федоръ Дмитровичь [9]. крѣпко боря, раненъ, бысть еже с тоя раны и смерть приять, на рѣцѣ. Наръви. Ящелъту же рекшу. лѣпо есть сѣдѣти намъ, аще ли жалуете насъ, то преже себе жалуйте, и бещестья своего, нашими бо головами сдержати. честь свою, и бысть тако, каза Данило, сосѣдати воемь. своимъ, всѣдше же поидоиша же и поидоша. и умякчиша сердца. Ятвязьмь. узрѣвше крѣпость Рускую. и Лядьскую. идущим же имъ. и плѣнящимъ. и жгущим землю ихъ. прешедшимъ же имъ рѣку. Олегъ [10] хотѣвшимъ имъ. стати, в тѣсных мѣстѣхъ. узрѣв же князь Данилъ, воспивъ и рече имъ. о мужи воистии. не вѣете ли яко крестьяномъ. пространство есть крѣпость, поганым же есть тѣснота, деряждье [11] обычаи есть на брань, и пройде Жаку [12] плѣняя, и прииде на чиста мѣста, сташа станомъ. Ятвязем же одинако нападающимъ на нѣ. и гнаша Русь, и Ляхове по них. и мнози князи. Ятвязьсции. изъбьени быша. и гнаша ѣ до рѣкы Олга. и преста брань наутрѣя же вожемь ведущимъ блудящимъ я два Варва [13]. убьена быста третьего, жива яша. рукама. и приведенъ бысть ко князю Данилови. рече же ему. изведи мя на путь правый, животъ примеши. и вдасть ему руку изведе его. и предоша рѣку Лъкъ [14] наутрѣя же пригнавыиимъ к нимъ. Прусомъ и Бортомъ [15]. и воемъ же всимъ съсѣдшимъ. и воружынимъся пѣшьцемь исо стана, щитѣ же ихъ яко заря бѣ. шоломъ же ихъ яко солнцю восходящу. копиемъ же ихъ дрьжащимъ в руках, яко тръсти мнози [16]. стрѣлчемь же обаполъ идущимъ, и держащимъ в рукахъ, рожанци [17] своѣ и наложившимъ на нѣ стрѣлы своя, противу ратным. Данилови же. на конѣ сѣдящу и воѣ рядящу. и рѣша Прузи Ятвяземь. можете ли древо, поддрьжати древо суличами [18]. и на сию рать дерьзнути они же видѣвше и возвратишася во свояси. оттуда же князь Данилъ, приде ко Визьнѣ [19] и преиде рѣку Наровь. и многи крестьяны от пленения избависта и пѣснь славну пояху има. Богу помогшу има. и придоста со славою на землю свою, наследивши путь отца своего великаго Романа [20]. иже бѣ изоострился на поганыя, яко левъ, имже Половци дѣти страшаху. [ПСРЛ/ІІ: 810–813].

1. Седе Самовитъ… и изыди с нами на Ятвезѣ — семейные связи с Романовичами, обязательство оказывать им военную помощь, возможно, оговоренное при занятии престола, поставили Земовита в зависимость от них. Он должен был поддержать Даниила в походе на ятвягов. Изображая Даниила Галицкого инициатором похода, возглавлявшим русские и польские войска, автор повести стремится показать, как вырос международный авторитет князя [Котляр 1993: 90].

2. Суда воеводу — в грамотах 1252 г. Сандо, палатин сандомирский [Sjôgren 1859: 176].

3. Сигнѣва — возможно, Сигнев (Segneus, Zegno или Sangnevus), упоминаемый в грамотах между 1256 и 1264 гг. как палатин сандомирский [Sjôgren 1859: 176]. В летописях упоминается также под 6765 (1257) и 6776 (1268) гг.

4. Злинъци — вероятно, жители Силии, области Ятвягии, упоминаемой в «Хронике земли Прусской» Петра из Дусбурга [SRP/1: 499; Петр из Дусбурга 1997: 134, 313]. Это подтверждается и упоминанием в данном фрагменте р. Нарев [Sjôgren 1859: 179; Petras Dusbuigietis 1985: 410–411].

5. Колимогы — подробный анализ этого понятия проведен в исследовании А. Генсьорского. Давая его перевод как «походный шатер», он пишет далее, что слово колымагъ было новым заимствованием на Руси, так как редактор всюду считает необходимым пояснять его русским словом станъ. Он приводит также соображение И. И. Срезневского: «Не происходит ли колимагот (греч.) χαλυμματιον — tectum?» Галицкий редактор мог узнать слово колымагъ у Амартола. Возможно также, что это слово в значении «шатер» пришло на Галицкую Русь из Венгрии, тем более, что его первое появление (под 1208 г.) связано с венгерским войском. Существуют предположения, что это понятие пришло с Востока вместе с кочевыми народами. Любопытно, что данные лингвистической географии свидетельствуют о том, что слово колымага есть в словаре чехов, словаков и русских, т. е. тех славянских народов, которые имели частые и тесные контакты с венграми, но оно отсутствует у южных славян [Генсьорский 1961: 63–64].

6. Болеславли — Болеслав Стыдливый, князь Краковский и Сандомирский.

7. Лазоревы… с Половцы — половецкие силы нередко использовались галицкими и Волынскими князьями, вовлекавшими их в союзы и использовавшими в междоусобной борьбе. Известно, что Даниил Галицкий не раз обращался к половцам в своей киевской политике [Пашуто 1969: 273]. Возможно, спасаясь от татар, часть половцев перешла в подчинение к русским князьям [Грушевський 1905: 546–547].

8. Дворьскому — дворский — на Руси должностное доверенное лицо феодала [Словарь 1977: 194].

9. Федоръ Дмытровычъ — галицкий боярин.

10. Олега — р. Лега, впадающая в р. Бобр (Бебжа) [Sjôgren 1859: 180].

11. Деряждъе — А. Шёгрен возводил это слово к араб, deredźet или deradźe в значении приспособления для защиты воинов во время военных действий [Sjôgren 1859: 177]. Более реальной представляется точка зрения Л. В. Черепнина, который в употреблении данного слова усматривал западное влияние [Черепнин 1941: 234]. Так, в издании Ипатьевской летописи 1871 г. (с. 539) оно возводится к чеш. deryźdi. Прослеживается также связь со старослав. дрѣзга и др. — рус. дрязга, дрязда = лес, считаясь того же этимологического происхождения, что др. — рус. розга > рождие, укр. різгя > (ріжджя) — рощя [Свенціцький 1949: 127].

12. Жаку — А. Шёгрен полагал, что это деревня Щак [Sjôgren 1859: 181]. В современных лингвистических исследованиях с большим основанием, на наш взгляд, слово «Жака» считается словом ятвяжского происхождения, означающим то же, что и «деряждье», о чем свидетельствует и контекст фрагмента [Генсьорский 1958: 68]. Ср. латыш, żagari — хворост.

13. Два Варва — вармы (вармийцы). Прусская земля Вармия занимала территорию от Эльбинга по берегу Вислинского залива. Толкование данного этнонима как «варвары» ошибочно.

14. Лъкъ — Лык — приток Вислы.

15. Прусомъ ы Бортомъ — пруссы и барты (прусское племя). Интересно, что редактор вычленяет бартов из общего понятия пруссов.

16. В описании галицкого войска исследователи находят соответствия с повествованием Амартола о приходе Антиоха Евпатора под Иерусалим (VII книга Амартола по тексту Иудейского Хронографа и Еллинского летописца I редакции) [Орлов 1926: 120].

17. Рожанци — арбалеты, новейший для того времени вид стрелкового оружия [Котляр 1993: 91].

18. Можете ли… поддрьжати древо супинами — А. И. Генсьорский считает это выражение фразеологизмом, возникновение которого, должно быть, коренится в практике лесорубов: падающее дерево веткой не подопрешь. «Сулица» в данном случае означает не вид военного оружия, а приспособление, используемое лесорубами [Генсьорский 1961: 177].

19. Ко Визьнѣ — Визна — замок князя Мазовецкого на р. Нарев (ныне город в Польше).

20. Романа — Роман Мстиславич, великий князь Галицко-Волынский (ок. 1183–1205).

[1255] <…> королевиже Данилу, пришедшу на землю. Ятвязьскую. и воевавшу. Левъ [1] же увѣдавъ. яко Стѣикинть [2] в лѣсѣ осѣклъся есть, и с ними Ятвязѣ. и гна на нь. пойма люди, и приде к осѣку. Ятвеземъ вытекыпимъ на нь изо осѣка сущии же с нимь. снузници возбѣгоша. Лвови же сосѣдшу с коня одиному. и бьющюся с ними крѣпко видившимъ же имъ яко Левь одинъ бьется с ними, навратишася малии на помощь ему. Лвови же убодшему сулицю свою въ щитъ его. и не могущу ему тулитися Левъ Стекынтя мечемь. убии. и брата его прободе мечемь. они же погибоша. он же гоняше я пѣшь. и они же на конихъ гоняще побивахуть я. и бодяхуть я. Данилу же королеви. ставшу в дому. Стѣкинтовѣ принесе к нему Левъ оружье. Стѣкинтовъ. и брата его и обличи побѣду свою, отцю же его королеви в радости бывши велицѣ. о мужьствѣ и дерзости сына своего. Коматови [3] же приѣхавшу от Ятвязь. обѣщевающимся имъ в работѣ быти Ляхом же исполнившимся зависти и льсти, наченшимъ прияти поганымъ. се же увѣдавъ Данило король, повелѣ воевати. землю Ятвяжьскую. и домъ Стѣкинтовъ. всь погубленъ бысть. еже и донынѣ пусто, стоить. Данилу же королеви. идущему, по езеру и видѣ при березѣ, ropo красну. и град бывши на ней. преже именемь Раи [4]. оттуда же приде в домъ свои. [ПСРЛ/Н: 827–828].

1. Левъ — Лев Данилович, сын Даниила Галицкого (1228–1301) [Войтович 1990: 117].

2. Стѣикинтъ — Стекинт (Стейкинт), ятвяжский вождь.

3. Коматови — возможно, Комат — искаженное Скуманд [Sjôgren 1859: 185]. По данным современных лингвистических исследований {*kom-at-} выделяется как несомненно ятвяжская основа. Весьма показательно, что там, где имеются основания для локализации названий, восходящих к {*kom-at-}, они всегда находятся в теснейшем соседстве с названиями Ятвезь, Ятвяги. Вопрос о закономерности этого явления еще требует изучения. Данные XV в. свидетельствуют об образовании топонимов с основой {*kom-at-} от соответствующих антропонимов [Топоров 1984: 122–124].

4. Раи — Рай, город в Волынской земле, на оз. Рай, или Лык [Барсов 1865: 172].

Въ лѣто 6764 [1256] Поиде Данило на Ятвязѣ с братомъ и сыномъ Лвомъ. и с Шеварномъ [1]. младу сущу ему и посла по Романа [2] в Новъгородокъ и приде к нему Романъ, со всими Новгородци. и со тцемь своимъ. Глѣбомъ [3]. и со Изяславомъ. со Вислочьскымь [4]. и со сее стороны приде Сомовитъ [5]. со Мазовшаны. и помочь от Болеслава. со Судимирци. и Краковляны. И бысть рать велика, якоже наполнити болота. Ятвяжьская полкомъ, створив же свѣтъ вси князи Рустии и Людьстии. и рѣша мужи браньнии. ты еси король голова всимъ полкомъ, аще насъ пошли, наперед кого, не послушно есть, вѣси бо ты воиничкии чинъ, на ратехъ обычаи ти еть. и всякыи ся тебе усрамить и убоиться. изииде самъ наперед. Данилъ же изрядивъ полкы и кому полкомъ ходите самъ изииде напередь. и стрѣлчѣ же пусти наперед, а другая обаполы дорогы. дворьскому же повелѣ за собою ходити. самъ же ѣха. в малѣ отрокъ отружныхъ ѣдущу же ему. и приѣха к нему сынъ Левъ, одинъ и ре ему яко никого с тобою нѣсть, азъ не ѣду с тобою, рече король, ему буди тако, и идяше путемь своимъ. Анкадъ же вожь ему бѣ. и обѣща ему. да село его не пожьжено будеть. и приѣха к нему Романъ, сынъ одинъ и приѣхав же ко вси. рекомѣи Болдикища. посла Лва с братом. Левъ же тихо, обьехавъ село исѣче все. одиного же приведе король же упроси его. одному же рекыиу. яко во вси. рекомѣи Привища собралися суть. Ятвязи. слышавъ король, посла отрока Андрѣя. рекыи дворьскому. аще узриш нас погнавшихъ, скорее по насъ пожени, и роспусти полкъ, якоже кто можеть гнати. Василкови же князю, инѣмь полкомъ, рекшу. да поидуть тихо на грунахъ. и своему полку тако же оному же молоду сущу. и пакы слово рекшу. запрѣта дворьскому. не роспустити люди и удержати полкъ, одиному же Ятвяжину. гоньзновшу. изъ вѣсцѣ. Олыдикищь [6]. Онѣм же воружившимся стрѣтоша стрѣлци. конѣць вси. рекомѣи Привища. и возгнаша и. Данило же и Левъ, тоснущася к нимъ кликоста великомъ гласомъ, бѣгъ бѣгъ Ятвяземь. Ятвяземь же видившимъ скорое пришествие и не стѣрпѣша. и увратишася на бѣгъ, бывшимъ же имъ. средѣ вси. пакы возвернушася. Данилови же и Лвови одинако належащима на нѣ. и вѣргъшим сулицами и пакы. навратишася на бѣгъ, стрѣлцем же стрѣляющимъ, оружником же не бывшимъ с ними, прибѣгыиимъ же имъ к воротомъ, и смятшимся. и прибѣгшимъ же у ворота, друзии же навернушася мнопш же летѣвшимъ. другъ на друга, бѣ бо ледъ ползокъ. Данило же и Левъ вборзѣ скочиста на не воротъ, они же побѣгоша. и пакы не вратишася и бысть милость велика надъ королемъ, во день тъи. и над воими его. яко в селицѣ дружинѣ побѣдивъ, горды Ятвязѣ. и Злиньци. и Крисменцѣ [7]. и Покѣнцѣ [8]. якоже пишеть во книгахъ нѣсть в силѣ брань, но в Бозѣ стоить побѣда [9]. хотящю же королеви далече гонити по нихъ ити. и возбрани ему Левъ, рекы пошли мене по нихъ, отець же не пусти его он же воинъ, управи десьницю свою, иземь рогтичю ис пояса своего далче вергъ. срази князя Ятвяжьского. с коня своего, и летящу ему до землѣ изииде душа его. со кровью во адъ. Данилови же и Лвови. онѣхъ вяжуще иныя же. ис хвороста [10] ведущу. сѣчахуть я и приде дворьскыи с полком. Данилу же королеви рекшу ему. злѣ створилъ еси. дворьскому же отвѣщавшу. не язъ не хотѣние мое. ни злое ны створилъ, посолъ не изнесъ слова права намъ, потом же король и Левь. изоима колодникы. и возвратися к Василкови и Семовитови. и срѣтыиимся имъ и бысть радость велика, о погибели поганьскои. и жьжаху домы ихъ и пленяху села их. ставши же. на Правищихъ на ночь, и поймавши же имѣния ихъ. пожгоша домы их. наутрея же поидоша плѣняюще землю, и жгуще. зажгоша Таисевиче. и Буряля и Раимоче и Комата. и Дора [11] и града, плѣняхуть. и паче домъ Стекинтовъ. зажгоша. и ста на селѣ. Корковичихъ. и пристраньно бѣ. яко селицемь воемъ множьствомъ. насытитися. конемь и самѣмь на дву двору, яко не возмогоша поясти сами и конѣ ихъ. прокъ же пожгоша. Наутрѣя же приѣха от Ятьязь Юндилъ [12]. рекшу ему. сице Данило добру дружину держиши. и велици полци твои наутрѣя же. поидоша. плѣняюще. и жгуще землю ихъ. и не бысть пакости. воихъ их. якоже иногда храбрии бѣаху. воложи Богъ страхъ во сердце ихъ. тоя же нощи ста на болотѣхъ во Островихъ. наутрѣя же приѣхаша. Ятвязѣ. дающе. таль и миръ молящеся дабы не избилъ колодниковъ. потом же Божьею милостью, приде в землю свою со честью и славою, одолѣвъ ворогомъ своимъ. Хотящу же ему пакы изиити на нѣ на брань, и сбирающу воя. увѣдав же Ятвязи се. послаша послы своя, и дѣти своя, и дань даша. и обѣщевахуся работѣ быти ему. и городы руб ити в землѣ своей.

Въ лѣто 6765 [1257]. Данило посла Коснятина. рекомаго Положишила. да поберетъ на нихъ дань, ехав же Коснятинъ пойма, на нихъ дань, черныя куны и бѣль сребро, и вдасть ему. из дани Ятвяжьскои даръ Сигнѣву воеводѣ, послушьства ради, да увѣсть вся земля Лядьская яко дань платили суть. Ятвязи же королеви Данилу, сынови. великого князя. Романа, по великом бо князѣ Романѣ никто же не бѣ воевалъ на нѣ в Рускихъ князихъ. развѣе сына его Данила. Богомъ же дана ему дань, послушьство створи Лядьскою землю, сирѣчь во память дѣтемь своимъ, яко от Бога мужьство ему показавшу. якоже премудрый, хронографъ списа. якоже добродѣянья в вѣкы святяться <…> [ПСРЛ/ІІ: 831–836].

1. с Шеварномъ — Шварн Даниилович, князь Галицкий (ум. ок. 1269), сын Даниила Галицкого [Войтович 1990: 119].

2. Романа — Роман Даниилович, сын Даниила Галицкого (ок. 1230 — ок. 1261) [Войтович 1990: 118].

3. Глѣбомъ — Глеб — тесть Романа Данииловича, князь Волковыйский. Вероятно, этот рассказ должен читаться после окончания повествования о войне за Австрийское наследство (в Галицко-Волынской летописи он продолжен ниже под 6765 (1257) г.), когда Роман покинул Австрию, оставив свою жену Гертруду Бабенберг, и мог жениться второй раз на дочери волковыйского князя.

4. со Изяславомъ со Вислочьскымъ — Изяслав, князь Свислочский.

5. Сомовитъ — Земовит Мазовецкий.

6. Олыдикищъ — деревня Болдыкища.

7. Крисменцѣ — население земли Крисмены (Красимы), входящей в состав Ятвягии и лежащей близ оз. Скуманта [см. Петр из Дусбурга 1997: 133, 134,313].

8. Покѣнцѣ — население земли Покимы (Кименавы), лежавшей западнее Крисмены [см. Петр из Дусбурга 1997: 129, 136, 137, 311].

9. 1 Мак. 3, 18–19.

10. ис хвороста — древнерусское соответствие словам «деряждье» и «жака» [Генсьорский 1961: 56].

11. Таисевте и Буряля и Раимоче и Комата и Дора — ятвяжские родовые имена (ПЛДР 1981: 594).

12. Юндилъ — основа {*jund-} прослеживается в лит. и ятвяж. именах собственных. Этимология не вполне ясна [Топоров 1980: 91–92].