Кристалл джедая (СИ)

5. Слова мастера

Кейнан проснулся раньше и, одевшись, какое-то время стоял в задумчивости, устремив невидящий взгляд на Эзру. Он отправил его спать наверх — Зеб и Сабина никогда не заходили к нему без предупреждения, а вот Гера в случае необходимости могла. И он определённо не хотел обсуждать с ней то, что она могла увидеть, и всё произошедшее. Ему ещё предстояло обсудить это с Эзрой, и этой задачи было более чем достаточно. Дурная, самовольная белка, подумал он и улыбнулся. Как же глупо было верить, что он послушает. И как же глупо было верить, что я справлюсь. Мастер говорила: «Ты никогда не перестаёшь быть учеником, а если в какой-то момент решаешь, что знаешь всё — ты сбился с пути, можешь быть уверен». Он был самонадеян и теперь понимал это. И сегодняшняя ночь разбила эту самонадеянность в пыль. Он вздохнул, осторожно протянул руку, провёл, почти не касаясь, пальцами по щеке Эзры, развернулся и вышел, по пути собирая волосы в хвост.

Эзра, проснувшись и вспомнив, где он, и всё остальное, первым делом свесился с верхней полки, но Кейнана уже не было. Он было расстроился, но потом посмотрел на часы и рванул одеваться, забыв обо всём — он проспал на два часа дольше, чем собирался, сегодня они должны были потренироваться, и Гера собиралась обсудить какой-то план, и он должен был помочь Чопперу, почему вообще Кейнан его не разбудил, спрашивается? И, в довершение ко всему споткнувшись об порог, он выкатился из каюты.

За столом с чашкой кофе сидела Сабина, остальных не было видно. Она подняла на него глаза, прищурилась, внимательно разглядывая, вдруг расплылась в улыбке и сказала с издевательской интонацией:

— Да неужто! И небо не обрушилось!

Эзра поморгал на неё, потёр глаза и спросил:

— Что?

— Ничего, — беззаботно ответила Сабина и пожала плечами. — Просто ждала тебя раньше.

— Да, я что-то устал вчера… — невнятно пробормотал Эзра. — А Кейнан меня не разбудил. Где он, кстати?

— Просил передать, что ждёт тебя после завтрака «у белок». Ты в курсе, что это не белки? Он там медитирует или чем вы там занимаетесь… в одиночестве, по крайней мере, — и она хихикнула. «Что это с ней?» — подумал Эзра, но решил не вдаваться. Всё равно Сабину расспрашивать толку мало: если хочет, сама рассказывает, а если нет — не вытянешь. Да и не в настроении он был для этого.

Всё время, пока он завтракал, она то и дело снова принималась его разглядывать и довольно улыбаться.

— Странная ты сегодня, — сказал, уходя, Эзра, и она проводила его радостным хохотом. — Очень странная, даже для себя, — пробормотал он себе под нос.

Солнце уже поднялось высоко и заливало пустыню, освещая пески и размывая линию горизонта, бросая под скалы густые плотные тени, через пару часов станет жарко, но пока ещё было почти свежо. Эзра опустился на землю рядом с Кейнаном, и «белка» тут же прыгнула ему на колени. Странно, но Кейнана они всё равно любили больше, хотя у Эзры был безусловный талант налаживать связь с животными. А вот поди ж ты, у него одна, а три другие не пожелали покинуть старого друга.

— Сабина сказала, ты просил прийти.

Кейнан кивнул, не оборачиваясь. Эзра ждал. Кейнан молчал ещё, наверное, минуту, а потом вздохнул и покачал головой.

— Сложно выбрать, с чего начать, — честно сказал он.

— Кодекс, — с готовностью подсказал Эзра. — Правила. И всё остальное.

— Спасибо, — с нескрываемой иронией ответил Кейнан, но тут же снова стал серьёзен. — Кодекс, и правила, да. Которые существуют не просто так, и я уже говорил тебе это. Эзра, это невозможно, есть вещи, которых просто не должно быть, потому что они несут только хаос. Я знаю, тебе кажется, что это не так, и я понимаю, временами мне тоже, но то, чего мы оба хотим, слишком опасно, и слишком неправильно. Мы не должны…

— Я в это не верю, — перебил его Эзра. Кейнан обернулся к нему, даже слегка раскрыв рот от изумления. Все его белки, как по команде, тоже посмотрели на Эзру, и он подумал, что это уж слишком, но продолжил, стараясь говорить так спокойно, как мог. — Я не верю, что с тем, чего ты боишься, нельзя справиться. Ты учил меня, что страх не должен нас останавливать. И что необходимость контролировать свои эмоции не должна лишать нас их. Что джедай не избегает любви и сочувствия, но учится сохранять спокойствие, управляя своими чувствами, а не подчиняясь им бездумно. Я слушал тебя, видишь, я могу дословно повторить то, что ты говорил. Я запоминаю и учусь. После Малакора я позволил страху и злости себя подчинить, но когда ты вернулся, я смог с ними справиться. Я знаю, о чём ты говоришь. Я волнуюсь за всех вас, но учусь не поддаваться страху. Ты в тысячу раз лучше меня и не веришь, что можешь справиться?

— Ты явно подготовился лучше меня, вынужден это признать, — ответил Кейнан, помолчав.

— У меня хороший учитель, — серьёзно сказал Эзра.

— Да не очень, — пробормотал Кейнан и осторожно снял белку, пытавшуюся залезть ему на голову, видимо, чтобы лучше видеть Эзру. — Дело не в том, вот что я верю или нет. Я твой учитель, Эзра, и ты не можешь найти другого, даже если плюнуть на правила, и на Кодекс, и на все те вещи, в которые я так и не смог научить тебя верить.

— Мне и не нужен другой, — упрямо ответил Эзра, — ты вполне подходишь.

Кейнан снова замолчал, и всё та же упрямая белка запрыгнула ему на плечо и ткнулась носом в ухо. Он повёл головой, и она затопталась на месте, перебирая лапками.

— Хотел бы я, чтобы это было легче, — сказал наконец он. — Но не станет, как бы я это ни сказал. — Он положил ладонь на плечо Эзры, наклонил голову и сказал так уверенно и так мягко, как мог: — Я прошу тебя поверить мне и послушаться меня. Всё должно остаться так, как было. Это будет непросто, но так должно быть. Эзра?

— Как думаешь, мы правда остались одни? — без всякой связи спросил Эзра, и Кейнан на секунду растерялся.

— Не знаю, — ответил он, — почему ты спрашиваешь?

— Если мы последние, то мы теперь и есть Орден?

Кейнан вздохнул и покачал головой.

— Ордена больше нет. Мы память о нём и том, что он представлял. Но кто знает, что будет дальше?

— Я тоже не могу ответить тебе, что будет дальше, — сказал Эзра. — Ты примешь такой ответ?

— А у меня есть выбор? — улыбнулся Кейнан.

Эзра пожал плечами.

— Прости, но нет, учитель.

Кейнан был озадачен, и это тоже напоминало ему о том, как он самонадеян. Он ожидал большего сопротивления, гнева, споров, и был готов к этому, но он вовсе не почувствовал в Эзре злости, ни капли. Эзра испытывал боль, сомнения, печаль, но не страх и не злость. Он был почти спокоен, и Кейнан гордился им, но и удивлялся, это было всё же не похоже на белку. Всего несколько часов назад он не колебался, отметая всё, что твердил ему Кейнан, а сейчас принимал его решение с хладнокровием почти настоящего джедая. Ох, не к добру это, думал Кейнан, у Эзры всегда затишье перед бурей. Если он слишком хорош — жди беды. Ну что ж, посмотрим, куда нас всё это заведёт. Нет смысла сокрушаться по тому, что уже было, и беспокоиться о том, что ещё не случилось.

— Ты что-то притих, — сказала Гера.

Иногда Кейнан приходил в кабину Призрака просто посидеть там одному или с Герой, здесь было её царство и удивительный покой, когда никого больше не было. Они немного поболтали ни о чём, а потом он задумался, и так глубоко, что даже не сразу услышал, что она сказала.

— Всё в порядке? — спросила она.

— Да, — вздохнул он, — просто есть о чём подумать.

— А с Эзрой?

— О чём ты?

— Он всё-таки сильно изменился после Малакора. И тебе не кажется, что он стал чуть менее… уравновешен?

— Гера, где ты прячешь свой световой меч? — с укором спросил Кейнан.

— Некоторым не нужно быть джедаями, чтобы видеть, что происходит вокруг них, — назидательно ответила Гера. — Вы иногда всё-таки думаете, что только вы всё видите и понимаете. Знаешь, как раздражает.

Он крутанулся в кресле, поворачиваясь к ней, и склонил голову в лёгком поклоне.

— Ты права, учитель, прости меня и спасибо, что напомнила об этом.

— Ты знаешь, ты тоже сильно изменился, — сказала Гера, задумчиво глядя на него. — Раньше ты бы скорей возразил мне.

— Ну, в последнее время Сила часто напоминает мне о том, как я несовершенен, это способствует смирению. Хотя тоже немного раздражает.

Она хмыкнула.

— Ты уверен, что с Эзрой всё в порядке?

— Нет, но будет, — уклончиво ответил он.

— Не поделишься?

— Прости.

— Джедайские дела.

— Вроде того.

— Надеюсь, ты не приведёшь ещё одного. Двух джедаев в доме более чем достаточно, поверь мне.

— Что с лицом? — спросила Сабина.

— Да что ты привязалась ко мне сегодня? — не выдержал Эзра. — Всё нормально у меня с лицом.

— Что, Кейнан всё-таки дал тебе от ворот поворот? — сочувственно предположила она, и Эзра уставился на неё, раскрыв рот. — Ладно, это уже становится скучно, — решительно заявила Сабина. — Закрой рот, я всё знаю.

— Что ты знаешь? — ошарашенно спросил Эзра.

— Ой ну я видела тебя сегодня утром, и его видела. По нему конечно ничего нельзя было сказать, а вот глядя на тебя я сразу решила, что ты наконец его прижал.

— Сабина, о чём ты…

— Я вообще не понимаю, почему Зеб и Гера ничего не видят, — продолжала Сабина. — Ну Зеб ладно, но Гера… Но ты ж не думаешь, что я могла не заметить?

Эзра ещё какое-то время таращил на неё глаза, а потом сдался, запрыгнул к ней на крыло истребителя и сел рядом.

— Как ты поняла?

— Если ты про вообще как я поняла — я же не слепая. То есть вы всегда были очень близки и обожали друг друга, но в какой-то момент… просто что-то изменилось. А если ты про сегодня — ну, во-первых, видел бы ты своё лицо! А во-вторых — куртку не снимай, у тебя на плече засос. Ты когда её натягивал, только зайдя, я увидела.

— Карабаст, — буркнул Эзра, и Сабина хихикнула.

— Так что, он сдал назад?

— Угу, — уныло ответил Эзра. — Ну, он всегда был против…

— Да уж я догадываюсь, что не ты здесь был тормозом прогресса.

— Э, я тоже всё понимаю, все его аргументы, и я пытался!

— Правда? Прям-таки понимаешь?

— Да! — с вызовом ответил Эзра. — Я просто… я просто…

— Не согласен.

— Да.

— И не можешь ничего с собой поделать.

— Да. То есть нет!

— И считаешь, что это всё ерунда и Кейнан держится за никому не нужные правила.

— Нет!

— И что ты знаешь лучше.

— Да нет же!

— И что если ты возьмёшься за дело как следует, он уже не сможет устоять.

— Сабина!

— Возрази аргументированно хоть по одному пункту.

— А вот и возражу!

— Слушаю.

— Хм…

— Всё ещё слушаю, но уже начинаю уставать.

— Да подожди ты…

— Ясно, нет у тебя аргументов.

Эзра вздохнул и признал:

— Похоже на то. Ты думаешь, получается, мне правда наплевать на всё, что он говорит, я и не пытаюсь понять и просто хочу сделать всё по-своему, что бы он об этом ни думал?

— А ты сам как считаешь?

— Прекрати говорить, как он.

— Ой-ой. Да, я так считаю. И не вижу в этом ничего плохого.

Он с удивлением взглянул на неё.

— То есть ты думаешь, что я прав?

— Да, — пожала плечами Сабина. — Вы любите друг друга, это ясно и идиоту… прости, Гера. Так что вам мешает? Вы оба джедаи, может быть, последние в галактике, вы понимаете друг друга лучше, чем кто-либо ещё. Говоря вашими же словами — сама Сила свела вас. Вы, наверное, год ходили вокруг да около и сделали всё, что могли, но всё равно не сдержались, и, обрати внимание, я думаю, Кейнан, если бы очень хотел, уж, наверное, смог бы тебя остановить, верно?

— В этом-то всё и дело, — тихо сказал Эзра.

— В чём? Что не остановил?

— В том, что мы джедаи.

— Я не знаю, что у вас там за сложные правила, но я на твоей стороне, — сказала Сабина и хлопнула его по плечу.

А он вот уже не был уверен, что он сам на своей стороне.

Следующую неделю у них было много заданий, но Кейнан находил время для обязательных тренировок, и Эзра старался, хотя и был временами рассеянней обычного. Кейнан не ругал его, но и не давал спуску. Они больше не говорили о том, что было, и Эзра был даже рад, что Кейнан ведёт себя совершенно как обычно. Под конец недели Зеб спросил:

— А что это ты больше не просишься к Кейнану ночевать? Что, наконец достал его? — и довольно хмыкнул.

У Эзры на мгновение стало лицо самого несчастного человека на свете, и Зеб смягчился.

— Не переживай, парень, — и хлопнул его по плечу своей лапищей так, что Эзра покачнулся. — Учение — дело такое. Никому легко не даётся, ни ученику, ни учителю. Отойдёт. Он тебя любит и долго сердиться не будет.

— Розгами бы тебя, да по жопе, — сказал Чоппер.

— Чего это он там прожужжал? — спросил Зеб.

— Спрашивает, можно ли почесать тебя за ухом, — мстительно ответил Эзра и сбежал под негодующие крики Чоппера, оставив их разбираться между собой.

Кейнан учил его понимать себя и быть честным с собой, но только Сабина сказала ему в лицо, кто он есть. Она не хотела его обидеть, думала, что поддержит, но её слова сделали то, чего не смог Кейнан. Он слишком сильно доверял Эзре, а Сабина видела его насквозь. Эзра не думал ни о ком, кроме себя. Он просил Кейнана предать всё, во что тот верит, заставил его это сделать, зная, как много для него это значит, и использовав его чувства против него самого. И продолжает требовать этого, как будто ничего больше не имеет значения, а ведь всё вокруг важнее этого! И Кейнан всё время пытался ему это сказать, только Эзра не слушал. Потому что, как когда-то на Лотале, его волновал только он сам. Потому что, как на Малакоре, он верил своим необдуманным решениям и своим желаниям больше, чем Кейнану, и заплатил за это не он, а Асока и Кейнан. И потом Эзра клялся себе, что больше никогда его так не подведёт, и вот делает это снова. Дело не в Кодексе, не в правилах, не в том, что верно, а что нет, дело в Кейнане, если это неправильно для него, если он перестанет в своих глазах быть тем, кто он есть, Эзра согласен. Теперь он понимает. Если нужно, чтобы было так, просто потому, что это нужно Кейнану — он не будет больше бороться. Джедай должен знать, когда признать поражение. Он справится, он сможет быть тем, кем его хочет видеть Кейнан, и никогда больше его не подведёт, чего бы ему это ни стоило. Даже если ради этого он откажется от того, что сам считает правильнее всего на свете.

Было сложно практически приказать ему остановиться, сложно управлять собственными эмоциями и смотреть, как он отчаянно борется со своими, и сложно было не вспоминать, не видеть в темноте его лицо, не ощущать снова его прикосновения, не слышать его шёпот в тишине. Но Кейнан знал, что поступает правильно. Всё говорило ему об этом. Всё его обучение, весь опыт, логика, разум — всё, кроме него самого. Он прислушивался к своим чувствам, пытался ощутить колебания Силы, которые доказали бы правоту его решения, но не ощущал ничего, что помогло бы ему. Что если мы действительно остались одни во всей галактике, подумал он как-то. Последние джедаи. Асоки больше нет, а те, кто ещё выжил в Войне клонов, смогли ли дожить до этого момента? Есть дети, чувствительные к Силе, но без обучения они не станут джедаями. Неужели я так сильно тосковал по другим, что полюбил единственного такого же, как я? Но он знал, что это не так. Он давно справился со своим горем, хотя до конца оно никогда не исчезнет, но джедай не живёт прошлым. Он справился со своим одиночеством, встретив Геру, и вовсе забыл о нём, когда появился Эзра. И всё снова приходит к нему. Из-за него он снова встал на путь джедая после многих лет бегства и опасений выдать себя. Защищая его, стал рыцарем-джедаем. Малакор сделал его тем, кто он есть сейчас, испытал его, показал его страхи и сомнения, и мысли об Эзре вернули его из тьмы и отчаяния с верой ещё более сильной, чем раньше, и связью с Силой, какой он никогда не знал прежде. Все мысли, все действия, все события, всё вело к нему, словно не Эзра идёт за ним, а он за Эзрой. Может быть, так и есть — учитель учится у своего ученика так же, как ученик у учителя, мастер Йода говорил так. Уважай своего ученика и прислушивайся к нему, иначе почему он будет уважать и слушаться тебя? Сила ведёт вас обоих, и его не менее, чем тебя. И он думает, что слушает, но так ли это? Слушал ли он после Малакора? Слушал ли он до Малакора, или только его вина, что всё там так вышло? Он помнил насмешливый взгляд Мола и то, как жарко Эзра убеждал довериться ему. И думал потом — что я сделал не так, что он так легко поверил ситху, а не своему учителю? Что он так отчаянно искал, что не увидел тьмы в мыслях Мола и пошёл за ним с такой готовностью?

Ошибки неизбежны, говорила ему мастер. Не стоит бояться их, потому что страх ошибиться лишь ведёт к новым ошибкам. Не стоит бесконечно винить себя за них, стоит вынести из них урок и оставить позади. Когда не знаешь, что делать — не делай ничего. Если решился — действуй. Если не знаешь, как быть, но время заставляет действовать — доверься Силе. Если доверяешь кому-то — доверяй безраздельно. Если сомневаешься — познай суть своих сомнений. Если боишься — узнай свой страх. Если ничего не осталось — ты свободен. Будь всегда свободен в своих решениях так, будто у тебя ничего не осталось, и действуй так, будто от этого зависит всё. Когда не знаешь, что думать — не думай. Чувствуй.