Кристалл Криштары (СИ)

5

Все случилось очень быстро, почти мгновенно, да так, что я толком не смог понять, что произошло на самом деле. На голове вздулась толстенная шишка, тело ломило и каждое движение, даже самое мало-мальски небольшое, приводило к жуткой боли, молнией, проносившейся по всем мышцам, заставляя вернуться в прежнее положение.

Били долго, наверняка ногами. Осмотреть себя было затруднительно — в том месте, где в эту секунду я находился, не горело ни одного факела, а тот скудный отблеск, что все же добирался до моей камеры, едва ли мог помочь мне в моем деле. Где-то послышались голоса.

Я прислушался, затих, несколько коротких фраз пронеслись примерно в паре метров от меня, но звучали очень уже приглушенно, словно были заперты в соседней комнате, отчего смысл понять не представлялось возможным.

Ловушка сработала идеально. Я ничего не понял, не сумел принять меры безопасности, ослепленный знакомством с теми тремя, что когда-то были такими же членами гильдии, но выброшены вон, нарушив главное правило — не убивать во время задания. Не то, чтобы каждый из нас не делал подобного, но, когда цена вопроса огромный драгоценный камень или ожерелье, позволить которое могла лишь королева, смерть невинного человека могла только помешать делу, но никак не помочь. Здесь же все было просто.

Я имел много врагов и недоброжелателей в этом мире и даже сами члены гильдии воров время от времени жаловались, что самые лучшие и «жирные» задания всегда доставались мне, несмотря на то, что за моей спиной всегда был слышен ропот и зависть, которая рано или поздно могла вылиться в поножовщину. Но все обходилось… до недавнего времени. Их исключили несколько месяцев назад. Трое человек по одним и тем же причинам остались за бортом жизни гильдии, предоставленные сами себе, затаив злобу на Далштора и меня. Теперь, спустя время, я стал понимать почему встреча произошла именно здесь, на обычной дороге, между двумя крупными населенным пунктами и в такое время, что никто другой не мог помешать им.

Боль немного уходила — стало возможно слегка приподняться и наощупь «осмотреть» свою камеру. Каменная коробка, без единого окна, примерно два на два метра, была лишена даже простенькой дощатой кровати, вместо которой на полу, в том самом месте, где секундой ранее валялся я сам, было подослано немного соломы. Весь остальной пол оказался голым и очень холодным. Металлическая дверь была единственным выход из этого места. Толстые стержни переплетались между собой, создавая непроходимую и прочную конструкцию, разрушить которую было невозможно без подручных средств.

«Отмычка» — вдруг пронеслось у меня в голове. Стоило взгляду упасть на висевший с другой стороны замок. Они обыскали меня, забрали все, что было, но опытный вор всегда прятал свой последний шанс на побег в складках одежды, где ни один охранник не мог ее отыскать.

Это маленькое приспособление было очень гибким и одновременно прочным на излом. Вытянутая и изогнутая на самом конце, отмычка была не больше нескольких сантиметров и всегда аккуратно ложилась в любую замочную скважину.

Где-то вдалеке опять возник шум и на этот раз его приближение к камере было более чем очевидным.

Я вытянул отмычку, спрятал обратно в складках одежды и с трудом вернулся на прежнее место, готовясь встретить свои старых знакомых. Через несколько секунд тройка уже стояла перед решетчатыми дверями, смеясь и издеваясь надо мной, пуская шутки про мое пленение.

— Вот так дела, Сайл. Хитрый лис попал в простяцкую ловушку. Честно говоря, я был настроен на долгий бой и погоню, а тут такое.

Это были они. Если первые несколько секунд от света зажженного факела я еще не мог толком разглядеть лиц, то по голосу все стало понятно.

Дориан, Патрик и Рон. Я помнил их еще в гильдии, прекрасно осознавая всю опасность каждого из них. И если Дориану не было равных в карманных кражах, то двое других, длинноволосый Патрик «замочник» и коротышка Рон, умело управлялись с луком. Сбежать и не получить стрелу в спину было очень затруднительно.

— Я так долго ждал этого момента, ты даже представить себе не можешь.

— Что с моей гончей? — спросил я, все еще сидя на соломе.

Дориан усмехнулся.

— Эта ящерица скоро превратится в шашлык, а ее голову верну обратно Норвету, дабы он понял, что нельзя помогать таким как ты.

Задрав голову, тут же сплюнул прямо мне под ноги, выразив тем самым свое отношение ко мне.

— Я столько сил отдал гильдии не для того, чтобы меня вышвырнули как вшивую собаку на улицу.

— Ты нарушил правила. Они едины для всех.

— Чепуха! Далштор много раз прощал убийства своим людям, но, когда дело дошло до нас, не задумываясь исключил из гильдии. Думаешь, я не знаю всего этого.

Я промолчал, не стал более накалять обстановку, видя, как Дориан вцепился руками в решетку.

— Ты будешь долго мучиться, я об этом позабочусь. Но прежде, чем это случится, мы с тобой и твоей зверушкой поиграем.

Затем он развернулся и ушел. Двое остальных последовали за ним, молча кинув на меня последний взгляд. Их шаги медленно удалялись вверх, значит темница находилась на глубине, вырытая в какой-нибудь яме или глубоком гномьем тоннеле, переделанная под тюрьму. Нужно было действовать.

Сомневаться в угрозе Дориана мне не приходилось. Зная его еще по гильдии, словами этот человек никогда не бросался, несмотря на то, что в жилах этого негодяя текла эльфийская кровь. С Норветом они были знакомы задолго до того, как повстречали меня, только тот выбрал для себя другой, более гуманный способ отъема денег у простых крестьян, построив трактир и залив Бругге второсортным пойлом.

Отмычка крутилась в замочной скважине очень осторожно, нащупывая необходимые пазы и прокручивая до упора, где опять опускалась вниз, постепенно, шаг за шагом открывая путь к побегу. Секунда, другая, и вот уже замок лежал в моих руках. Шуметь нельзя! Дориан и его подельники обязательно услышат даже самый приглушенный звук и мигом вернуться обратно, а без оружия мне просто нечем будет встретить даже одного, не говоря уже о трех противниках.

Отворил проржавевшие двери, все еще прихрамывая и держась за ребра (видимо им досталось больше всего) стал выбираться на поверхность. Соседнее помещение, откуда в первый раз я услышал голоса, была небольшой комнаткой, где охранники складывали вещи заключенных, среди которых я обнаружил часть своих собственных, немного еды и прочих мелочей. Не было только оружия и это удручало больше всего. По винтовой лестнице поднялся до самого верха, выглянул через открытую дверь на улицу и с удивлением обнаружил, что нахожусь глубоко в лесу, далеко от того места, где состоялась роковая встреча. Руины старого замка, чьи полуразрушенные стены и башни, как немые часовые, все еще стояли в этой глуши, окружали это тайное место, где в центре, вокруг костра сидели мои старые знакомые. Неподалеку виднелись клетки. Волки, лисы, даже медведь оказался пойман и помещен в скверно скрепленную клетку, тем не менее твердо державшую грозного хищника в пределах его новой берлоги. Отдельно, позади всех находилась Сирена. Она лежала на земле, вцепившись зубами в прутья клетки и пыталась разорвать их, выдыхая из ноздрей сероватый пар, а глаза оказались красными от ярости и почти светились в темноте.

Увидев меня, она тут же встала, выпрямила свое длинное мускулистое тело, встряхнула головой и молча уставилась на меня. Я словно почувствовал, как она просила меня открыть клетку и выпустить ее на волю, и это было самым разумным, ведь с тремя я никогда не справлюсь. А помощь зверя, пусть и гончей, вовсе не предназначенной для битв, была не лишней.

— Как ты догадался что он пройдет именно этим путем? — спросил Патрик, затягивая свои длинные волосы в конский хвост. — Ты ничего нам не говорил.

Дориан улыбнулся и в свете костра эта улыбка казалось дьявольской.

— В гильдии не все такие же козлы, как этот Далштор. У меня остались хорошие друзья в том месте, поэтому информация и попала ко мне в руки.

Они рассмеялись. От смеха несколько волков в клетках зарычали и стали кидаться на прутья.

— Заткнитесь я вам сказал! — рыкнул Дориан, перебивая крик смехом. Потом взял лук Рона и пустил стрелу в сторону клеток. Она пронеслась немного выше головы волка и воткнулась в одну из досок, сваленных неподалеку.

— Да уж, Дориан, лучше тебе лук не брать, если ты не можешь в такую цель попасть почти в упор.

— Это не мое дело. Я больше по другой части.

Но рык не прекратился. Волки продолжали рычать, огрызаясь на вопли эльфа и его подручных глухим лаем.

Воспользовавшись этой заминкой, я незаметно проскользнул к клетке с Сиреной, открыл ее и отполз в сторону, стараясь не привлекать внимания. Гончая не стала ждать и с ревом, сделав стремительный рывок, набросилась на первого попавшегося противника, коим оказался Патрик. Такая неожиданная атака привела в замешательство всех троих. Они рассыпались в стороны, каждый отпрыгнув в безопасное место. Дориан и Рон упали в нескольких метрах друг от друга, потеряв из виду своего подельника. Его не было ни у костра, ни у башни, где обычно он держал свое запасное оружие, ни даже у дверей в темницу, куда можно было спрятаться в случае атаки.

— Ты видишь его? — прошептал подползший к Дориану Рон.

Тот отрицательно покачал головой, сжимая в руке клинок.

В ту же секунду он содрогнулся от воя волков, выбравшихся из своих клеток. Несколько особей выбежали наружу и направились прямо к ним. Они появлялись то слева, то справа, окружали, пытались найти уязвимое место в обороне своих жертв, но нападать не решались. Когда же бросок состоялся, вместо волчьей морды, Рон увидел раскрытую, усеянную острыми клыками, широко открытую пасть Сирены.

Гончая вцепила ему в лицо и изодрала всего до неузнаваемости. Сопротивления не было, он попросту не успел ничего сделать и был убит существом в считанные секунды. Затем на мертвое тело набросились и волки.

Дориан убегал со всех ног, мчался сквозь чащу, разгребая на ходу ветки, резавшие по лицу и царапавшие руки. Слышал, как тяжело дышало существо, бежавшее за ним, как быстро оно приближалось и было готово в любую секунду настигнуть его и растерзать. В последнем рывке, разбойник кинулся в сторону, скатившись в небольшую яму, после чего, едва успев повернуться лицом. Ощутил перед собой зловонное дыхание Сирены.

Я сидел верхом на гончей и внимательно следил за реакцией последнего выжившего. Патрик был убит, Рона где-то доедали волки, остался он один, последний из той проклятой тройки, что совсем недавно мечтала скормить меня моей же гончей.

— Что теперь скажешь? — спросил я его, держась за крепкий панцирь Сирены.

— В очередной раз тебе просто повезло, Сайл. Ты никогда не будешь лучшим. Потому что лучший — я. И Далштор прекрасно это знает.

— Кто тебе рассказал о моем маршруте?

— Ты же знаешь, что я ничего не скажу.

— Я прикажу гончей отгрызать по одной конечности, пока ты не назовешь имя.

— Нет. Можешь делать все что хочешь. Из меня ты ничего не вытянешь.

Мне не пришлось долго уговаривать Сирену разделаться с ним. Его участь была предрешена. Несмотря на все, что она сделала с ним, Дориан не проронил ничего кроме криков и стонов. Держался до последнего, пока не скончался прямо у меня перед глазами, оставив на лице маску ужаса и презрения к самой смерти.